Текст книги "Мой Ванька. Том первый"

– Понятно… – я вздыхаю. – Только страшно. Горшки выносить, конечно, проще…

Тут я вспоминаю Кирилла Сергеевича в Булуне. Он же в меня поверил!

– Вы меня убедили, – говорю уже твёрдо. – Я обязательно этим займусь. Сегодня же!

– Другого я от вас, дорогой вы мой, и не ждал, – Илья Анатольевич облегчённо улыбается. – Звоните, приходите в любое время. Готов все ваши мысли обсуждать и помогать.

– Спасибо. Я постараюсь.

Накормил Ваньку. Посуду помыл. Сажусь в кресло. Ох, как я устал…

– Слушай, я сейчас чуток отдохну и буду тебе массаж делать…

– Угу…

Открываю глаза. Ох, ни хрена себе! Уже два часа ночи! Заснул и проспал! Но ведь третий раз массаж делать обязательно!

– Вань… Ты спишь?

– Нет…

Он как-то странно произнёс это.

– Давай… Надо делать массаж.

– Саш… Иди сюда. Давай поговорим…

Сажусь рядом на тахту.

– Саш… – Ванька кладёт руку на мою. – Ты очень сильно устаёшь. Я же вижу! Ты скоро светиться будешь насквозь! – он делает паузу. – Ещё месяц прошёл, а результатов нет. Саш… Сдай меня в интернат! Не мучай себя и меня. Я ведь как посмотрю на тебя – мне вешаться хочется! Саш… Ну послушайся меня… Ну пожалуйста… Видишь, я не закатываю истерик. Но надо же как-то решать ситуацию…

Ванька на меня так смотрит! В глазах такая боль… Аж мурашки по телу. Хочу ответить, но он прерывает:

– Погоди… Ведь ты же себя загоняешь. Мало того что со мной возишься… Эти ежедневные ванны, кормёжка, уборка, массаж… Так ты ещё и работу домой, эту бухгалтерию свою, таскаешь. Ты сказал, что я совершил подвиг. Смешно! Это был импульс! Совсем бездумный! Ты вот… Настоящий подвиг – то, что ты делаешь… Возишься с безнадёжным больным. Ну, Сашенька…

Обнимаю его и ласково трусь о его лохмы.

– Заткнись! И чтоб я этого всего от тебя больше не слышал никогда, – шепчу ему в ухо. – Я люблю тебя. Очень люблю… Если я сказал, что поставлю тебя на ноги, – значит, поставлю! Хочешь ты этого или нет. Понял? Жаль только, ты мне не помогаешь. Запомни! Только с твоей верой в успех мы вместе сможем всё это победить. Это ты понял?

Ну всё. У Ваньки опять слёзы. Я отчётливо понимаю, что сейчас, в этой ситуации, ему нужно постоянно говорить о том, что я его люблю, о том, что он мне очень нужен. Лишний раз приласкать… Это своеобразная психотерапия.

– И вообще, я на тебя и обижен, и даже рассержен, – ворчу я. – Это надо такое придумать!

– Саш… Прости дурака, – шепчет Ванька, берёт мою руку, целует и прижимает к лицу. – Прости…

Господи! Как мне его жалко в этот момент! Прижимаю его такое худое тело к себе…

– Всё! Хватит сантиментов! – снова перехожу я на резкий тон. – Массаж надо делать.

Ванька вроде занимается. Похоже, даже увлечён. Правда, я замечаю, что у него есть ещё свободное время, а это плохо. Конечно, занятия по программе колледжа и компьютерные игры отвлекают его от всяких мыслей, но всё-таки остаётся время. Надо его делом занять.

– Ванюха! Слушай, я хочу, чтоб ты мне помог.

– Конечно! С удовольствием буду тебе полезен. Картошку чистить – давай! Ещё что-нибудь можно…

Он говорит это с такой готовностью!

– Нет, не картошку, а «ещё что-нибудь»… Короче, слушай! Ты знаешь, что у меня в сервисе нет бухгалтера. А тут у нас есть компьютер. Сможешь, конечно, сперва с моей помощью, бухгалтерить?

– Ой… – неуверенно произносит он. – Это же так сложно!

– Ты попробуй! И у меня время освободится слегка.

– Ну давай… Я попробую. Слушай, а книжку какую-нибудь по бухгалтерии можно сообразить? Я бы почитал и начал…

Вот это деловой разговор!

– Ванька, ты – чудо моё лохматое! – вырывается у меня, и я начинаю его тискать.

– Вот поломаешь мне кости, что будешь делать? – едко спрашивает Ванька, таращась на меня своими фарами.

– Сам поломаю, сам и вылечу, – цитирую я свой любимый фильм.

* * *

Уже целую неделю обдумываю сказанное Ильёй Анатольевичем. Страшно… Думаю и опять всё массирую Ванькины синюшные ноги. Чёрт возьми! Массаж… Массаж… Ещё массаж… Я прекрасно понимаю, что он необходим, но куда дальше? Сложившаяся ситуация мне покоя не даёт. А после разговора с Мастером даже будто какие-то ощущения пробиваются, да и мысли в башке разные. Ноги-то массируем, а позвоночник? Там ведь вся проблема! Кирилл Сергеевич об этом сразу сказал. Дела…

Вчера во сне… Да вернее, я даже и не спал почти. Может, действительно, попробовать? Главное, чтобы руки почувствовали… А вообще-то этому меня Илья Анатольевич учил. То есть учил распознавать ощущения. Короче, надо с чего-то начинать, а дальше видно будет. Сегодня только прощупаю Ванькин позвоночник, а там посмотрим.

Укладываю Ваньку на живот. Провожу руками над его позвоночником. Ох-х… В районе поясницы… Чуть выше… Точно! Чувствую! Пальцы аж крючит! Больно! Ой-ой-ой… То ли всё так сильно, то ли это руки научились так чувствовать. Ого! Даже чуть втягивает туда. Начинаю скрупулёзно ощупывать Ванькин позвоночник. Вот и это место… Впадинка… Надо сравнить со снимком. Смотрю. Точно! Это то самое место. Значит, мои ощущения совпали с реальностью. Надо же! Впервые работаю на реальном больном. Мне даже показалось, что я вижу тёмное пятно в области этого проклятого позвонка. Ладно! Не об этом речь… Надо подумать…

– Ну что там, Саш? – интересуется Ванька в подушку.

– Прощупывается впадинка в месте травмы, – докладываю я.

На работе, в боксе, где мы ремонтируем движки, рассматриваю старую цепь от двигателя. Что-то мне она напоминает… Точно! Позвонки в позвоночнике! Двигаю её, тереблю в руках и смотрю на изменения. Пытаюсь понять, как с точки зрения механика…

Ночь. Спать не могу… Встаю и иду курить на кухню. Что же делать? Илья Анатольевич сказал, что надо попробовать… вправить? Но я же не умею! На примере цепи вроде всё понятно, но тут не цепь! Тут живой человек! Однако если что-то или кто-то меня наталкивает на всякие мысли, то, может, мне и подскажут как? Возвращаюсь, ложусь…

– Саш… Ты что не спишь? – шёпотом спрашивает Ванька.

Тоже, значит, не спит!

– Думаю…

– О чём?

– Думаю, как тебя лечить…

Молчим.

– Ты что, не веришь в массаж? – с тревогой задаёт вопрос Ванька.

Мне это даже страшно. Я же вроде его заставил поверить! Во все последующие переговоры и раздумья на эту тему я специально его не посвящал.

– Ванюха… Ты мне веришь? – наконец решаюсь я.

– Больше, чем себе! – отвечает он поспешно.

– Это плохо. Мне нужно, чтобы ты мне помог подумать. Поможешь?

– Насколько смогу мозгами идиота, – хмыкает Ванька.

– Ладно, я серьёзно.

– Я готов.

– Слушай… Я тут исследовал у тебя впадинку на позвоночнике… И знаешь, пальцы туда притягиваются… Ну биоэнергетика и всё такое… Может, попробовать?

– Ты хочешь… вправить позвонок?

Я аж вздрагиваю, когда он произносит именно это слово.

– Да… Если ты не возражаешь, конечно.

– Я же сказал, что верю тебе больше, чем себе. Я согласен!

– Хорошо. Я подумаю, как это сделать…

Я – механик, инженер. И думаю как инженер. Если бы туда – то всё было бы понятно, а как обратно, то есть наверх?

Очередной день просидел, не занимаясь делами своего автосервиса. Только думал. Читал анатомическую книгу. Смотрел ещё и ещё рентген. Даже определил номера позвонков, которые надо двигать.

Похоже, знаю как… Опять же – всё почти как с цепью. Только сначала надо подготовить травмированное место. Это значит, как меня учил Илья Анатольевич, надо выровнять Ванькино биополе, то есть провести его корректировку.

Уже вторую неделю корректирую Ванькино поле. Ни хрена пока не получается. В больном месте как будто воронка образовалась. Все мои усилия выровнять это место в Ванькином поле ни к чему не приводят. Звоню Илье Анатольевичу.

– Саша! Я же вам объяснял, что надо просто проводить накачку энергией, – говорит он укоризненно. – В таком состоянии больного вы не сможете ему скорректировать поле. Только накачка!

Похоже, понял, но…

– Илья Анатольевич, всё-таки я немного боюсь…

– Это ваша голова боится. Рукам сверху всё подскажут. Поняли? – жёстко напутствует он.

– Понял…

Ещё неделя трудов на энергетическом фронте. Ванька говорит, что от моих рук исходит тепло. Издевается и предлагает мне открыть солярий. Ладно… Завтра, видимо, решусь на процедуру вправления.

Укладываю Ваньку животом себе на колено так, чтобы позвоночник выпятился. Да… Не тело, а стиральная доска какая-то. Вот и нужные позвонки… И ямка тут, между ними.

– Ну что, готов? – на всякий случай спрашиваю Ваньку.

– Угу… – глухо отвечает он.

Откровенно молюсь Всевышнему. Господи, молю, помоги! Никаких мыслей… Только ощущения. Только ощущения! Пальцы будто сами притягиваются! Сам не знаю почему, но спокойно нажимаю на два соседних позвонка.

– Аух-х-х!.. – вскрикивает Ванька. – Больно!

Свой голос слышу будто со стороны.

– Это хорошо. Хуже было бы, если бы не было больно…

Интересно, почему я так сказал? Осторожно ощупываю позвонки. Лунки нет! Значит, встал, собака, на место! Укладываю Ваньку на спину.

– Так лежи теперь… Отдохну немного, и будем делать массаж.

Вздремнул полчаса. Делаю Ваньке массаж. Болтаю про всё, чтоб он не думал… Ловлю себя на мысли, с каким удовольствием держу его ногу и работаю! Не выдерживаю и прижимаюсь к икре щекой.

– Сашка! Сашенька!

Аж вздрагиваю.

– Ты что?

– Я руки твои чувствую… И твоя щетина… колется… – растерянно бормочет Ванька.

– Что ты сказал?

Я действительно не сразу понял.

– Я чувствую твою щетину, – он улыбается и ядовито добавляет: – И вообще чаще бриться надо!

Счастье! Бросаюсь на Ваньку и стискиваю его. Неужели получилось? Теперь можно докладывать Кириллу Сергеевичу! Что-то давно я ему не писал. Последнее письмо… Ох… Писал-то всего один раз, после приезда. Стыдно.

– Ванюха, только предупреждаю – где-нибудь неделю ворочайся очень осторожно. Надо, чтобы твой позвонок привык к правильному месту.

– Уж постараюсь, – улыбаясь, говорит он. А улыбка такая счастливая!

– Илья Анатольевич! У Ваньки ноги стали чувствовать. Позвонок встал на место, – восторженно кричу я в трубку.

– Уф… – шумно выдыхает он, и дальше тишина.

– Илья Анатольевич, где вы? Я вас не слышу.

– Прости, Саша… Я аж прослезился, – признаётся он дрожащим голосом. – Ты сам ещё не понимаешь, что ты сделал.

Мне очень приятно, что он со мной перешёл на «ты».

– Что сделал… Поставил позвонок на место. А что?

– Вот я и говорю, что ты пока сам не понимаешь, что сделал и вообще что произошло. Ну да ладно! Об этом у нас с тобой ещё будет время поговорить.

Теперь надо похвастаться Даше.

– Даш… Привет…

Тут я говорю виноватым тоном, потому что давно ей не звонил.

– Здравствуй, Саша…

Мне не нравится её голос, похоже, она на меня сильно обиделась. И мне это неприятно.

– Даш… Я вправил позвонок Ваньке. У него ноги стали чувствовать… – и замолкаю.

– Сашка… – произносит она уже совсем по-другому. – Ты сделал это! Я тебя целую! Ты – гений! Я даже перестала на тебя сердиться. Ты ведь, поганка, почти два месяца мне не звонил!

– Даш… Ты теперь всё понимаешь и всё знаешь. И впереди ещё трудов – непочатый край.

– Всё равно… Ты звони мне, пожалуйста… Я так хочу хотя бы слышать твой голос…

Тут мне становится совсем тяжко. Не могу же я разорваться между ними!

Довольно пространно описываю Кириллу Сергеевичу наши события. Мне очень хочется получить от него ответ, но не с оценкой моих действий, а с рекомендациями на новые условия жизни.

Ваньку не узнать. Он весь светится. Такая энергия попёрла! Он действительно начал овладевать бухгалтерией! Вот молодец! Теперь даже сурово требует, чтобы я ежедневно отчитывался о работе и закупках! Делаю это с удовольствием. Мне очень приятно, что он чувствует себя нужным.

Хоть с опозданием, но забросил в колледж Ванькины труды. Там меня уже очень хорошо воспринимают. Оказывается, Ванька очень неплохо всё сделал. Да и компьютер его хорошо развлекает. Кроме учебных занятий, конечно. А уж про работу по бухгалтерской линии и говорить нечего. Всё-таки он удивительно быстро схватывает! Теперь вот везу ему новые задания. А к весне надо будет как-то решить вопрос с экзаменами и защитой. Захожу в квартиру.

– Саш! Сашка! – зовет Ванька из комнаты. – Иди посмотри!

Заглядываю в комнату. Ого!

Ванька сидит с согнутыми ногами! Его руки лежат на согнутых коленях!

– Ванюха!.. – и ничего больше не могу сказать.

– Я сам! – с гордостью произносит он. – Правда, руками помогал… Щипал себя! Больно! Я балдею!

От переизбытка чувств, как всегда, обнимаю его.

– Вот видишь!

Я так счастлив! Я действительно верил! И сразу на ум пришло упражнение для Ваньки. Своеобразный велосипед. То есть мои ладони у него на ступнях, и я толкаю, а он сопротивляется. Надо будет делать это с ним для тренировки мышц.

Делаю. Он только пыхтит и старается толкать ногами мои руки.

– Уф… Устал я, Сашка…

– Ладно, отдыхай! Я пошёл на кухню.

– Вот-вот! Ты корми меня получше! – ёрнически наказывает он мне вслед.

Надо сказать, с тех пор как Ванька стал чувствовать ноги и пытаться ими двигать, в нашей квартире поселилась былая радость.

Он потребовал у меня мои старые разборные гантели, которыми я всё это время играл дома, не имея возможности ходить в спортзал. Я перекрутил их на приемлемый для него вес, и теперь он, полусидя на тахте, разрабатывает мышцы.

Вчера написал ещё одно письмо Кириллу Сергеевичу с описанием наших успехов.

Наконец пришло письмо из Булуна. Это меня очень порадовало.

«Дорогой мой коллега!

Да, я не шучу. Саша, Вы – молодец! Додуматься до такого, а главное, решиться! Видно, не зря Вы начали читать медицинскую литературу. Читайте дальше! Там найдёте очень много полезного. Может быть, это и есть Ваше призвание?

Да, Вы меня извините, что я не ответил Вам на первое письмо, просто было очень много работы. У нас из больницы два врача уехали на материк, и мне пришлось вспомнить, что я ещё и хирургом могу быть.

Посмотрел Ваши упражнения для Вани. Всё очень разумно и грамотно. Даже поправить нечего. И правильно, что Вы решили также нагружать теперь и плечевой пояс. Раз Ваня уже сидит сам, то мышечную массу, потерянную ранее, надо возвращать. И кормить его надо теперь серьёзнее. Массаж при выполнении Ваших упражнений можно сократить до двух раз, а по мере Ваниных успехов потом сами его отмените».

Дальше ещё рекомендации. В том числе, какие книги стоило бы прочесть. Беру красный маркер и выделяю рекомендации по Ваньке. Выполнять буду в точности! Честно говоря, про массаж я и сам подумал о сокращении. А по поводу литературы – по мере появления времени. Хотя, могу признаться, чем дальше, тем больше эта тема меня интересует.

* * *

Сегодня пятнадцатое августа. Ваньке исполняется двадцать лет. Он, засранец, молчит. Мы с ним как-то не говорили про дни рождения, но ещё в спортзале, когда я его искал, то подсмотрел. Колдую на кухне. Хочу, чтобы у него был праздник. Вот. Вроде всё. Захожу в комнату.

– Так… Сегодня ужинаем на кухне. Бери меня за шею.

– Чего это вдруг? – спокойно спрашивает он, но за шею обнимает.

Приношу его на кухню к столу и усаживаю на подготовленные подушки.

– Сашка…

У Ваньки совершенно обалдевший вид.

– Юбилей – значит, юбилей! Я же не хочу, чтобы ты был осликом Иа-Иа и остался без праздника!

– Ты откуда узнал? – он растерянно улыбается.

– Знаем, не проболтаем! – многозначительно говорю я.

Сажусь, разливаю в рюмки коньяк.

– Так ты и выпить мне сегодня разрешишь? – в Ванькином тоне знакомая едкость. – А может, и покурить ради этого дашь?

– Посмотрим, – бурчу я и поднимаю рюмку. – Давай, за твои двадцать. Живи и бегай сто лет.

– Тут встать бы… – Ванька вздыхает и осушает рюмку.

– Встанешь, куда ты теперь денешься! Да! Есть и подарок.

Достаю из коробки новые кроссовки. Такие же, как у меня, «Рибок».

– Вот. Будешь в них бегать!

– Твоими бы устами…

– Будешь, будешь!

– Я постараюсь… – он неуверенно улыбается. – Спасибо… Давай выпьем. Только я до сих пор не знаю, когда у тебя день варенья…

– Всему своё время! В этом году его уже не будет.

– Значит, зажал? – ехидничает Ванька.

– Тогда было не до праздников, Ванюха, – серьёзно отвечаю я. – У меня день рождения девятнадцатого мая, в день рождения пионерской организации имени Ленина. Так что я по жизни юный пионер-ленинец и потому всегда готов.

– Ну то, что ты готов, я и сам знаю. На том и держусь, – в тон мне говорит он.

Мою Ваньку в ванне. Эта процедура всегда одинакова. Сначала мою, потом выпускаю воду и его, лежащего, вытираю. Ох, ничего себе! Он возбудился!

– Ванюха! Да у тебя всё… приходит в норму!

От радости у меня даже голос срывается. Чувствую, это очень хороший показатель. И ловлю себя на том, что рассуждаю, как врач.

Ванька смущённо улыбается.

– Ладно, бери меня за шею, – командую я.

Он обнимает меня за шею, и я беру его на руки.

Ох… Вот засранец! Чмокнул меня в ухо.

– Не хулигань, – укладываю его на тахту.

– Иди сюда… – Ванька тянет мою голову к себе, прижимается…

Опять делаю с Ванькой «велосипед». Надо сказать, монотонность меня изнуряет, но другого выхода нет. Правда, чувствую, что день ото дня сил у него прибавляется. А старание, с которым он всё делает, а вернее, остервенение какое-то, утраивает мои силы. Как посмотрю на его закушенную губу, так и силы прибавляются.

Наконец Ванька сам сел на тахте, хотя и с трудом, но опустил на пол ноги. Это уже победа!

– Ванюха! Скоро придётся разоряться на костыли! – шутя, сокрушаюсь я.

– Ага… Только ты мне покупай сразу с гидравлическим подъёмником, мою тушку поднимать.

– Что ты ёрничаешь? Прогресс-то ведь есть!

– Так хотелось бы быстрее, – с лёгкой тоской выговаривает он.

– Ничего. Как говорится, всему своё время. Я же тебе говорил, что ты опять меня на лыжах делать будешь!

– Хорошо бы так… – Ванька вздыхает и пытается привстать, помогая себе руками.

– Ну-ка, прекрати! Рано ещё! Или ты хочешь всё испортить? – прикрикиваю я.

Я действительно боюсь, что от вертикальной нагрузки на ещё неокрепший позвоночник может произойти что-нибудь нехорошее. Пусть пока мышечный корсет гантелями наращивает. Хоть какой-то! А то вообще – кожа да кости.

…Сегодня я решил, что мы с Ванькой попробуем встать. Именно мы с ним. То есть я буду ему помогать, а потом поддерживать.

– Так, Ванюха… Сегодня попробуем встать. Давай, ноги на пол. Ну, садись… – командую я.

Он уже довольно шустро садится и опускает ноги. Просовываю ему руки под мышки.

– Давай, попробуем встать…

Он напрягается, помогает себе руками, я ему помогаю… Нет. Сегодня не получилось.

– Блин… Не могу… пока, – очень огорченно произносит Ванька.

– Посиди немного, и мы попробуем ещё раз, – как можно нежнее говорю я.

Второй раз заканчивается так же.

– Ладно. Теперь мы это будем делать каждый день. Только сам, пожалуйста, не пытайся. Помни про позвоночник.

– Не волнуйся. Без тебя экспериментов не будет, – обещает он.

…Уже четвёртая попытка. Предыдущие три дня встать у нас не получилось. Становлюсь в уже привычную стойку с руками у Ваньки под мышками.

– Ну, давай!

Толкается руками… Ещё… Ещё… Ну!

– Сашка… Я стою… – бормочет он мне на ухо, почти лёжа на мне.

Ну не буду же я его расстраивать тем, что он не столько стоит, сколько стоя лежит! Слышу, как колотится его сердце…

– Ну… Садимся?

– Ага. Устал немножко. Ноги трясутся…

Так же аккуратно усаживаю его на тахту. Ванька смотрит на меня снизу вверх и счастливо улыбается. Правда, дышит тяжело.

– Слушай, давай сегодня больше не тренироваться, – предлагаю я.

– Нет уж… Я хочу ещё раз, – жёстко заявляет Ванька.

– Ну ладно… Отдохни пока, а я на кухне потружусь, – милостиво соглашаюсь я и оставляю его сидеть на тахте.

Сквозь кухонные звуки слышу какое-то шевеление в комнате. Заглядываю. Ванька, отталкиваясь руками от тахты, пытается встать сам… В общем, если бы я его не подхватил, то поднимал бы с пола.

– Ты что?! – ору я на него. – Совсем? Я же предупреждал!

– Ну Саш… Ну прости. Я думал…

– Я тебе уже говорил, что это слово к процессам в твоей голове не имеет никакого отношения! Понял?

– Ну… понял… Ну не сердись. Больше не буду…

– Надеюсь! Правда, должен тебе сказать, что ты почти встал сам. Но это не говорит о том, что ты можешь это делать самостоятельно.

– Ну понял, понял…

После работы подъезжаю к знакомой кафешке на Петроградской. Даша уже ждёт меня. Это первый раз, когда я приехал позже неё.

– Здравствуй! Извини, что задержался.

– Здравствуй, Сашка! Я всё понимаю…

Свидание я назначил сам после её настойчивых намёков, что надо как-нибудь увидеться.

– Пойдём, посидим немного, – приглашаю я.

– Пойдём. У тебя сколько времени? – очень мягко спрашивает она.

Обалдеваю. Такой предупредительности я не ожидал.

– Ну время есть… Вечер у меня, на очень большую редкость, почти не занят. Только потом ехать Ваньку кормить и упражнения с ним делать.

– Ой, Сашка, – говорит Даша, уже сидя напротив меня в кафе, – знаешь, я тебе чуть-чуть завидую. Так здорово чувствовать себя нужным!

Это сказано с лёгкой грустью и, наверное, с намёком: мол, она чувствует, что мне не очень нужна.

Если честно, то, занимаясь с Ванькой, я стал понемногу забывать о своём отношении к Даше, но не о ней самой. И вот сейчас, разговаривая с ней, я начинаю понимать, что моё отношение к ней как к женщине и вообще как к человеку начинает возвращаться. Редкая женщина будет так серьёзно и без капризов воспринимать личные проблемы своего любовника, которого она всё ещё любит. А то, что она меня любит, я понял ещё во время наших трёхдневных каникул на её даче.

– Ну ладно… – вздыхает, глядя на часы, Даша. – Наше время, наверное, истекло?

– Да… Хочешь, я тебя до дома отвезу?

– А ты не выбьешься из графика? – грустно спрашивает она.

– Нет, время ещё есть.

Выходим из кафе. Машина резво стартует. Подъезжаю к дому Даши.

– Саша… Давай зайдём… – Даша показывает на свою парадную.

Я всё понимаю и… едва мы туда входим, прижимаю Дашу к себе. Так мы молча стоим несколько минут, потом наши губы смыкаются…

– Пойдём, не будем терять времени… Отец сегодня на работе, – так же жарко, как тогда на даче, шепчет она.

И я не могу противостоять! А может, и не хочу? Да! Не хочу противостоять!

Мы с Дашей выходим из парадной.

– Ну всё, – тихо произносит Даша. – Езжай… И запомни, что у тебя есть я.

Она быстро обнимает меня, целует в губы и бежит к лифту.

Так же говорю я Ваньке: запомни, что я у тебя есть… И я у него, несмотря ни на что, есть! А у Даши?

* * *

Ванька ходит по комнате! Конечно, пока на костылях, но сам! Уже третий день!

– Ну как? – он счастливо улыбается.

– Отлично! И вообще, я подумал… Будешь ходить сам в сортир. Больше я тебе подгузников надевать не буду.

– Ой, я смеюсь… – Ванька со знакомой едкостью хихикает. – Я уже вчера туда на горшок ходил. Правда, встал еле-еле.

– Всё равно! Чего не хвастался?

– Не спрашивал! – он смеётся, потом подходит ко мне, кладёт руку на плечо и так заглядывает в глаза!..

– Ну чего…

– Сашка… – Ванька обнимает меня и дышит мне в ухо. – Как я тебе благодарен! Как я тебя люблю!

– А уж я-то тебя как… – так же тихо отвечаю я и в очередной раз повторяю: – Я хочу, чтоб ты знал… Ты для меня всё. Ты мне очень нужен в этой жизни.

– И ты для меня… И тоже мне нужен…

Его кудлатая голова лежит на моём плече. Вот… Недополучил человек в детстве ласки, и как же она ему нужна!

– Что бы я без тебя делал? – совершенно откровенно признаюсь я.

– Жил бы спокойно, без проблем, – улыбка сходит с его лица. – Ты так со мной намучился…

– Вот! Видишь? – показываю ему кулак. – Сейчас у тебя будут проблемы. Идиот! Это было мне так приятно…

– А мне было больно смотреть на тебя…

– Фигня! Раз ты мой, то своя ноша не тянет! – я улыбаюсь, в очередной раз повторяя однажды сказанные слова.

– Мне было больно именно потому, что я действительно твой. Когда стану ходить хорошо… В общем… Я за тебя глотку любому перегрызу. Не сомневайся…

– А вот уголовки я не допущу! Идиот… Перегрызёшь, тебя посадят. А я как же?

– Я не до конца… – Ванька смеётся и смотрит такими счастливыми глазами!

Вхожу в квартиру.

– Вань! Привет!

– Привет! – раздаётся голос с кухни.

Заглядываю.

Ванька сидит с сигаретой и без костылей!

– Ты что, с ума сошёл? – вырывается у меня.

– Не-а! – улыбается он. – Я по стеночке… Хочешь, покажу?

И не дожидаясь ответа, опираясь на стол, встаёт на ноги, держится за стенку и делает несколько шагов…

– Ну как?

– Честно говоря, на тебя страшно смотреть, – признаюсь я.

– А ты не смотри! – он движется ко мне и повисает у меня на шее. – Молодец я?

– Конечно! Значит, скоро на лыжах пойдём!

– Пойдем! Согласен! Ладно, пусти, я в комнату пойду.

Смотрю, как он идёт. Получилось! Надо Кириллу Сергеевичу писать!

«Дорогой Саша! Дорогой мой коллега!

Я несказанно рад твоим успехам. Признаюсь, я не до конца верил в результат, но мне надо было внушить эту веру тебе. И вот – ты победил! Ты очень порадовал старика тем, что нашёл кратчайший путь. Только не переусердствуйте на пару с Ваней. У него сейчас начнется эйфория. Нагрузки надо тщательно дозировать.

Насчёт тебя. Убеждён, тебе надо обязательно продолжать развивать твои энергетические способности. Кроме того, уверен, твои возможности могут чаще применяться для лечения страждущих. Подумай об этом.

Короче, тебе надо учиться!»

Дальше идёт список литературы. Отлично! Надо будет почитать.

«А вообще всем нам очень бы хотелось когда-нибудь увидеть вас вдвоём.

Приветы от всех. Крепко жму руку. Твой Кирилл Сергеевич».

Ого! И Кирилл Сергеевич тоже стал меня звать на «ты»! Я рад. А насчёт медицинской литературы – у меня уже её собралось достаточно. Хватило бы времени всё перечитать. Но, учитывая, что эта тема становится мне всё более интересна, осилю.

Впервые с Ванькой вышли из дома. Даже несмотря на дождь. Ванька с палкой, на всякий случай.

– Саш… Как прекрасно! Такой дождь! Убери зонт… Хочу помокнуть.

– Хрен тебе! Потом от простуды тебя лечить.

– Ладно… Но всё равно прекрасно!

Он идёт довольно сносно, но пока мы решили только обойти вокруг дома.

Вот. Почти полпути.

– Ну как ты? – спрашиваю я Ваньку, потому что вижу его трудности.

– Ничего…

Нагрузки должны быть дозированы!

– Знаешь, пошли домой, а то промокнем.

– Нет уж! Раз решили, то давай до конца! – достаточно резко возражает он.

– Между прочим, Кирилл Сергеевич написал, что нагрузки надо дозировать! Поворачиваем!

– Ладно…

Подходим к парадной. Ванька почти висит на мне. Обошлось…

Уже больше недели мы с Ванькой кружим вокруг дома. Ходит он уже неплохо, но силушки у него пока явно недостаточно.

– Слушай, Ванюха. Нам с тобой надо будет снова начать ходить в спортзал. Тебе мышцы качать надо, причём везде.

– Слушаюсь, товарищ командир! – Ванька смешливо отдаёт мне честь. – Ты же знаешь, верю я тебе безоглядно. Когда?

– Не прямо сейчас, но в перспективе. Пока что ты давай гантелями и подручными средствами…

– Согласен. Я только за!

Да… Совсем забыл. У него ведь ещё и зимних ботинок опять нет. Прежние остались в Булуне.

Ванька достаточно тяжело идёт по торговому центру, опираясь на палку.

– Что ты меня сюда притащил, – недовольно ворчит он.

– Обуваться надо! Зима на носу. Не ворчи.

– Так, как я хожу, мог бы и в кроссовках её пережить… И вообще ты меня уже однажды одел.

– Твои ботинки остались в Булуне. Разве нет?

– Ну остались… Не будешь же ты мне на каждую зиму покупать?

– Слушай… Опять? – слегка раздражаюсь я. – Если надо будет, то буду покупать на каждую зиму. Понял? А то, что ты пока так ходишь… Сегодня так, а завтра – бегать будешь. Решил, что всё так быстро? Идём лучше вон в тот отдел. Похоже, там есть то, что нужно.

Заходим…

Дома Ванька разнашивает зимние ботинки на высокой шнуровке. Он сам их выбрал. Видно, что они ему нравятся.

– Саш… Спасибо тебе, – он тычется лбом в мое плечо. – Плохо только, что я – твой нахлебник.

– Ты меня достал, – говорю я, глядя ему прямо в глаза. – Тебе не стыдно?

– Стыдно… Стыдно, что я… такой… Ты столько денег на меня тратишь…

– Давай не будем считать наши деньги!

Я специально делаю ударение на слове «наши».

– Ой, Сашка… Как мне с тобой тяжело… – вздыхает он. – Ты бы лучше посмотрел, в чём сам ходишь.

– А вот с этим я как-нибудь сам разберусь! – отвечаю я достаточно резко.

– Нет. Мы вместе разберёмся!

– Ну хорошо, ты прав. Разберёмся вместе, но потом.

– Вот поэтому я и говорю, что мне с тобой трудно, – улыбается Ванька. – Надо за тебя взяться и повоспитывать.

– Воспитатель хренов… – фыркаю я.

Возобновил встречи с Ильёй Анатольевичем. Он мною доволен. Рассказал мне, как можно определить место, где в данный момент находится конкретный человек. Попробовал на Даше. Надо было только её представить. Представил… Получилось! Наверное, на работе задержалась…

Сидя на кухне, пока Ванька занимается, набираю Дашин номер.

– Даша! Привет!

– Ой, здравствуй, Саша! Ну как ваши дела?

– Мы уже даже ходим. Вот так!

– Ух ты! Ты точно – гений. Горжусь знакомством, – смеётся она.

– А ты что, вечеришь на работе? – задаю я ключевой – вопрос.

– А как ты узнал? – и спохватывается: – Поняла. Это твоя биоэнергетика…

– Вроде того…

– Может, встретимся? – робко предлагает она. – Я очень хочу тебя видеть…

Мне ужасно не хочется ей врать.

– Я, конечно, стал гораздо свободнее… Я определюсь со временем и тебе позвоню.

– Я буду очень ждать…

Она сказала слово «очень». Она меня любит. А я? Я ведь тоже! И это мне уже понятно.

Только вот всё пытаюсь разорваться между ней и Ванькой.

Вхожу в комнату, подхожу к Ваньке сзади, обнимаю его за плечи и зарываюсь носом в его шевелюру…

– Сашка… – шёпотом выговаривает он, а потом, протягивая за спину руку, обнимает меня за шею и прижимает к себе. – Ты сейчас какой-то… виноватый, что ли…

Ох, ничего себе!

– Тебе показалось. Просто мне захотелось тебя приласкать, – я иронично хмыкаю, боясь подтвердить его догадку.

Ванька сидит днём и ночью над книжками и перед компьютером. Молодец! Очень рад, что он вот так, с головой, ушёл в учёбу. Теперь я часто бываю в его колледже, а иногда привожу туда и Ваньку. Его выполненные задания, как правило, оцениваются очень хорошо. Игорь Васильевич, основной его преподаватель, им доволен. Мне почему-то это очень приятно, будто я сам там учусь.

Возвращаюсь с работы. Ванька на кухне, опираясь руками на две табуретки, делает приседания.

– Ого! Отлично! – вырывается у меня.

– А то! – он довольно пыхтит. – Вот… Тридцать раз осилил… При помощи, как ты говорил, подручных средств.

Опять какое-то приятное тепло разливается у меня внутри. Мне так приятно, что он упёрто работает над своими ослабевшими мышцами! Молодец! Даже ему завидую. Надо сказать, за прошедшее время, хоть я и занимался дома с пудовыми гантелями, всё равно мышцы уже не такие. Правда, формы я ещё не потерял! Но это, в общем, не очень важно.

Укладываемся спать. Я сегодня первый раз после долгого перерыва ложусь на тахту. В течение всей Ванькиной болезни, чтобы ему не мешать, я спал на кресле-кровати. Сейчас Ванькина голова, как всегда раньше, на моём плече. Он мне опять напоминает кота.