Текст книги "Калейдоскоп Вселенной. Том 1"

Пабло собрал свои вещи и выбежал на улицу. Такси как всегда стояло рядом, чем и не преминул воспользоваться молодой ученый. Он приказал водителю отвезти его в космопорт и задумался: «Значит, Сергий натолкнулся на что-то. Вот бы получить данные с его компьютера».

– Вы точно хотите уехать? – спросил его болтливый таксист. – Сегодня будет такое зрелище!

– О чем вы? – спросил у него Дворак.

– Через два часа запускают фабрику по производства воздуха. Говорят, по началу будет стоят жара, пока всякие газы не переработают. Так сказать, парниковый эффект! – объяснил водитель.

Добравшись до космопорта, Пабло купил первый же билет с этой планеты. Его уверенность в этом поступке увеличилась, когда он увидел сквозь односторонне стекло зала ожидания, как таксист разговаривал с полицейским и указывал в сторону, куда вышел из его машины Дворак. К счастью, пассажирский корабль прилетел вовремя, и молодой ученый в числе первых вступил на его борт. Всунув билет стюарду, он побежал в свою каюту и заперся там до отлета. Но страхам его не суждено было сбыться. Как по расписанию, прозвучал предстартовый отчет, и корабль, взревев всеми двигателями, взмыл в воздух. Приближалось время общего обеда, и Пабло вышел в коридор. Пол в нём подметал беронец.

– Скажите, у вас много таких? – поинтересовался он у стюарда, указывая на старательного пришельца.

– Несколько будет, да не беспокойтесь они мирные и послушные. Прошлым рейсом мы завезли парочку таких на Землю, – успокоил его парнишка.

Обед прошел безрадостно, смутные мысли терзали его голову. На обратном пути он увидел, как один беронец что-то делал возле труб системы обогрева корабля. В своей каюте Дворак прилег на кровать и стал размышлять, но вдруг он вспомнил о фотографиях, что сделал, будучи в пещере. Пабло вытащил карточку памяти из фотоаппарата и вставил её в настенный проектор.

Просмотрев все изображения, он заметил странную закономерность в расположении камней-силикантов на потолке. Как будто, кто-то специально ими выложил какой-то рисунок. Пабло увеличил заинтересовавший его кусок. Сверкающими камнями был выложен какой-то аппарат, сильно смахивающий на космический корабль неизвестной конструкции. Затем шло изображение активности местной звезды и странные непонятные картинки. Конус, видимо обозначавший беронца, стоял и смотрел на солнце, а затем было непонятно.

Пабло лег на кровать и стал смотреть на эту, последнюю картинку. Шевеля губами, он проговаривал слова, которые ему сказал Сергий о своих наблюдениях под микроскопом. Вдруг, его осенила мысль. Он вылетел из каюты и побежал к тому месту, где накануне видел беронца. Там было пусто. Пабло присел рядом с трубой и стал ощупывать пол и стены. Ничего, только очень горячие плиты внутренней отделки коридора. Вдруг его рука нащупала какой-то предмет. Он поднял его и посмотрел. Это был силикант какой-то знакомой формы.

Он вскочил на ноги и побежал в кают-компанию, где собрались все пассажиры и члены экипажа на представление, которое обещал им дрессировщик беронцев. Дворак распахнул входную дверь и увидел, как несколько беронцев жонглируют огненными факелами.

– Постойте! Прекратите, хват…! – стал кричать он, в тот самый момент, когда раскаленный факел упал на голову одного «гнома».

Беронец поменялся в цвете и раздулся. В следующий миг он взорвался, и в воздух устремились тысячи сверкающих пылинок, превращая все, чего они коснуться в кристаллы столь ценимого человечеством материала. Через мгновение, весь зал был заполнен бесформенными статуями зеленоватого силиканта, и один из них, в проеме входной двери, сжимал в вытянутой конечности, маленький серый силикант в форме мышки.

Август 2009 г.

Закат по имени К

Община жила своей размеренной и полной опасностей жизнью. С приходом холодного ветра, народу К требовалось заготовить припасы. Для этого они рыли глубокие ямы в земле, намереваясь использовать их как хранилища для пищи. Женщины сушили шкуры животных, пригодных для теплой одежды, а дети играли и бегали впрок.

Хранитель-традиций вышел из своего шатра и вдохнул широкой грудью морозный воздух осени. Он был уже стар и повидал более тридцати лет и зим. Длинные, неровно обрезанные волосы, больше похожие на стебли травы были завязаны в косу. На лбу красовалось украшение из ребер мелкого хищника, обозначающее высокий статус внутри племени. Спину прикрывала накидка из плохо обработанной шкуры какого-то теплолюбивого животного. Грозные глаза смотрели на молодых людей, разминающихся на лужайке в центре общины. Зрачки устремились вверх, и Хранитель-традиций углубился в воспоминания. Когда-то он был таким же юнцом, готовился стать важной частью племени, и исполнить свой долг. Но сейчас его время подходило к концу, маловероятно, что он доживет до следующего лета. Настала пора передать знания следующему хранителю.

Зоркий взгляд старика сосредоточился на молодом юноше с белыми, как снег волосами, который о чем-то беседовал со сверстником в центре лужайки. Поджарые, коренастые юноши играли мускулами в свете осеннего солнца. Птенцы! Как хохлистая пернатка, племя заботилось о них до момента возмужания, и теперь готовилось вытолкнуть из гнезда в надежде, что все мальчики «распустят крылья и полетят». Сейчас у них нет своего родового имени, лишь кличка, обозначающая социальное положение – Сын или Дочь, но по завершению испытания все они получат Имя.

Этот молодой человек, таивший в себе надежды старика, привлекал к себе взгляды не только его, но и большей части взрослого населения общины. Еще бы, сильный, ловкий, с медвежьим здоровьем и выносливостью мамонта, он был видным кандидатом в мужья и вожди. Среди безликих взоров толпы выделялся один особый взгляд, нежный и полный любви. Он принадлежал милой девушке, уже давно влюбленной в юношу, и с нетерпением ожидавшей конца ритуала. Ведь тогда, он станет Мужчиной и сможет взять её в жены. К слову сказать, желание молодых людей было обоюдным.

Вождь-племени вышел из своего шатра и направился к огромному камню, который олицетворял собой трон. Взобравшись на него по выдолбленному в породе лазу, он осмотрел своих Сыновей и Дочерей. Так уж повелось в народе К, что вся молодая поросль, едва прекратившая вкушать материнское молоко, считалась детьми вождя.

Толпа, зябко перебирая ногами, утихла и обратила свои лица к могучему войну и предводителю. Вождь издал звериный рык, на который способен только очень сильный и властный муж, и, взяв ритуальное копье из черного камня, указал на одного мальчика из группы испытуемых. К пареньку подошли двое рослых воинов и оттащили его в сторону. Он был не готов, так приказал вождь. Ребята приуныли, и немного склонили голову, ожидая на кого еще падет тень священного копья, но им повезло. Наконечник темного, как ночь, копья указал на тропу в ущелье. Молодые парни и девушки, подняв с земли снаряжение, устремились в путь. Так началось испытание.

Хранитель-традиции проводил подростков в путь долгим и пристальным взглядом. У него было тяжело не только на сердце, но и грустные думы не давали ему покоя. Они были о том, что согласно древнему и нужному для возмужания обычаю, испытуемые должны были выжить за пределами общины несколько суток, питаясь подножным кормом и охотясь. Это было не так сложно, как то, что им предстояло найти и убить мамонта. Уже сама по себе эта задача была не из легких. Но старца беспокоило и то, что с каждым разом за последние несколько лет молодым людям приходилось уходить все дальше и дальше в своих поисках. Это было странно, ведь раньше мохнатых слонов было полно. А теперь, вместо них в большом количестве обитали когтистые и зубастые волки. Встреча с ними не сулила ничего хорошего.

Протеже старика в компании других подростков резво бежали по травяной тропе. В руке каждого – копье с каменным заточенным наконечником, в глазах – мужество и сила. Они шли, чтобы убить, чтобы стать кем-то в этой жизни, как и любой разумный человек.

Несмотря на юный возраст, мускулистый парень, о надежной руке которого мечтала не одна девушка, был негласным лидером среди сверстников. Собрав своих последователей, он повел их на поиски зверя. Не раз, будучи маленьким мальчишкой, будущий вождь наблюдал за тем, как его отец охотился на мамонтов. Запоминал и учился, рос и тренировался, все ради этого дня. Вот и теперь он припал к мерзлой земле в целях найти следы животного. Но ему не повезло, земля молчала, и воздух был, какой-то сухой, мертвый, словно говоривший ему, что здесь ничего и никого нет. Он оглядел своих людей, который смотрели на него с надеждой, и решил двигаться дальше в лес.

Первый день не принес крупной добычи. Смеркалось и холодало. Путники разбили лагерь возле груды камней, причудливым образом сложенных на манер стола какого-то гиганта. От них исходило тепло. Это было не безопасно, но, по крайней мере, у людей появилась крыша над головой. Несколько подростков распределились по периметру, прочесывая камни. Вдруг какой-нибудь зверь решит тоже пригреться и переждать холодную ночь. Остальные распределили обязанности в соответствии со своими возможностями и принялись за дело. Девушки расстилали шкуры и собирали съедобные корни под чутким присмотром молодых мужчин-охранников. Другие, оставив снаряжение в лагере, искали дичь для ужина. Сегодня им повезло, и они будут сыты, хотя так нельзя сказать о семействе небольших пушистых зверьков, случайно пробегавших мимо лагеря.

Солнце только-только коснулось своим первым щупальцем столообразной груды камней в лесу, как молодые парни и девушки уже были давно в пути. Сын-вождя вел их вперед, он точно знал, что на краю леса есть поляна, где обитают священные животные с хоботом, так ему накануне сказал отец.

Приближаясь к заветной поляне, они заметили след – глубокий отпечаток круглой ноги. Радость, весенним ветром, пронеслась по душам начинающих охотников. Вскоре они услышали низкий и протяжный рев мамонта. Перехватив каменное копье в другую руку, подростки побежали навстречу животному, которое продиралось сквозь деревья в паре десятков метров от них. Слон был большой и мохнатый. Отчаянно трубя, он бежал, ломая стволы неокрепших деревьев. Вся его суть выражала крайний ужас, что без труда читалось в огромных слоновьих глазах, но боялся он отнюдь не людей.

Черноволосый парень поравнялся со зверем и метнул в него копье. Каменное жало вонзилось глубоко в правый бок животного. Шерсть вокруг раны приобрела темно-красный цвет. Слон попытался хоботом дотянуться до новой угрозы, но у него не получилось. Рефлексивно он отвернул в сторону, оставляя человека позади. Черноволосый охотник усмехнулся и прибавил шагу. Мамонт бежал прямо в западню, как и спланировал Сын-вождя. Обуреваемое ужасом животное протаранило завесу тонких стебельков-стволов каких-то деревьев и оказалось на прогалине, где его поджидали остальные охотники. В воздух взмыла дюжина копий, лишая добычу последнего шанса на спасение. Длинное и тяжелое древко, поднятое мускулистой рукой вожака, несло в себе погибель. Оно вонзилось прямо в глаз мамонту, приведя того к смерти. Слон покачнулся, и упал на землю с оглушительным звуком. Его тело было утыкано копьями, и из ран сочилась густая кровь. Парни на цыпочках подошли к зверю, дабы убедиться в том, что он мёртв. Дело было сделано. Мальчишки издали победный клич и принялись вырывать бивни мамонта. Так требовали традиции, это было доказательством успешного завершения испытания.

Но Сын-вождя не участвовал в посмертной расправе, а стоял в сторонке и о чем-то усиленно думал. Наиболее верные сторонники последовали его примеру и не притронулись к добыче.

«Зверь очень старый, это видно по бивням и по глазам. Бежал он не от нас, что-то или кто-то его сильно напугали. К тому же, на ногах у него явные следы разрезов, оставленных отнюдь не копьями. Честь не позволяет мне считать испытание выполненным, он не наш трофей», – думал про себя Сын-вождя.

Эти мысли он поведал остальным сверстникам. Тут же, единое племя распалось на две части. Большая из них требовала немедленно вернуться в общину и признать испытание пройденным. Ведь, мамонт мертв, и они явно приложили к этому свою руку. Дело принимало неприятный оборот, решив избежать рукоприкладства, вожак признал их право вернуться в родной стан, но заметил, что он возвращаться, не намерен, пока не убьет мамонта в честном поединке. В результате сказанного, с ним остались пятеро ребят, которые пожелав доброго пути соплеменникам, устремились дальше в лес.

«Что же оставило такие глубокие следы на коже мамонта?», – размышлял черноволосый охотник, ведя радостных людей обратно к месту стоянки своего племени.

Примерно похожие, но гораздо более плотоядные мысли роились в голове у другого вожака, который прятался в тени деревьев, сливаясь с ними окрасом полосатой шерсти. Разумно рассудив, что меньшая группа людей – это более легкая добыча, он побежал вслед за ними. Другие хвостатые члены прайда пошли в том же направлении. Предстоял сытный пир.

Шестеро молодых, но очень отважных ребят шли в самую чащу леса, куда еще не ходил, ни один из людей прежде. Сбившись в кучку, и ощетинившись копьями, они озирались по сторонам. Чувство подсознательного страха непрерывно наполняло их души после разлуки с товарищами. Словно кто-то их преследовал, скрываясь в тени деревьев, но кто, они не знали. Человек – охотник и властелин этих земель потихоньку превращался в дичь.

Наступала ночь, люди в отчаянии искали безопасное место для ночлега. Вокруг них не было ни камешка способного укрыть могучие и ранимые спины от возможных врагов. Лишь голые вершины деревьев упирались высоко в небо, а ушедшая раньше времени листва лежала мертвым покрывалом на земле, обиженно шурша, когда её тревожили босые ноги охотников. Как только солнце скрылось за горизонтом, стало совсем холодно. Сын-вождя решил сделать привал. На скорую руку подростки соорудили шалаш из веток и опавших листьев. Хоть какая-то преграда от собирающегося дождя.

Первым на вахте стоял Сын-вождя и размышлял об испытании: «Мы ушли уже очень далеко, местами я замечал необычные кусты с какими-то коричневыми ягодами. Мамонтов не видно, может, стоит повернуть назад?»

Такие думы быстро склоняли ко сну, поэтому, встряхнувшись, он разбудил следующего охотника, и улегся на его место. Теплота и чувство покоя вскоре усыпили усталого вожака. Ночь была неспокойной. Странные звуки и фырканья многократно будили напуганных подростков, но, видя из шалаша ноги часового, они успокаивались и спали дальше.

Первым проснулся Сын-вождя. Потянувшись, он вышел из ночного укрытия, которое уже не могло служить защитной от напасти. Жестокий ветер смел практически всю листву с промерзших веток. Молодой человек оглянулся, неясное чувство тревоги сковало его душу. Вокруг стоянки листья лежали не ровно, как будто здесь была драка. Кинув камень в спящих, он безмолвно приказал им выходить из шалаша и брать копья. Его взгляд, до той поры оглядывающий окрестности, затвердел на ворохе листьев, странным образом напоминавший контуры человеческого тела. Он был весь в крови. По запаху, ребята сразу определили, что кровь была человеческой. Лес огласил отчаянный зов, но часовой не откликался. Поиски были напрасны, тело так и не нашли. Судя по следам, таинственный зверь утащил его тело к березовой роще, а дальше картину скрыл ночной ветер и новый листопад. Посочувствовав гибели товарища, путники отправились дальше. Какая-то жилка внутри каждого из них толкала в путь, отгоняя страхи. Дорога вела их вперед, вперед к священному зверю.

«Преследующий нас хищник, явно умен так же, как человек. Ночью, он выслеживал нас, и дождался, когда на пост заступит самый слабый. Хитро! Но мы недаром ходим на двух ногах. Его ждет ужасная расплата!», – размышлял Сын-вождя, краем глаза улавливая смутные движения в падающей листве.

Однако в этот день их никто больше не потревожил. В пути прошло еще дюжина дней и ночей. Пока светило солнце, охотники шли вперед за своим вожаком. По двое в ряд, дабы не растягиваться в длинную цепочку. Никто не хотел идти в конце, так как известно, что хищник всегда выбирает в качестве жертвы замыкающего. В животном мире, там плетутся слабаки. Лишь Сын-Вождя шел один, впереди группы ребят.

Ночью молодые охотники были предельно осторожны. Спали по одному или по двое, когда как другие стояли с копьями наперевес и прогоняли тьму. Эти ночи были по-настоящему ужасны. Как будто с пропажей солнечных лучей в лес спускались невиданные животные, и пытались сцапать людей. То тут, то там раздавались странные звуки. Кто-то ходил вокруг стоянки и фыркал. Иногда слышался недолгий топот какого-то крупного зверя, затем лес оглашал чей-то сдавленный писк. «Ночной охотник» добрался до случайной жертвы. Чавканье и удовлетворенный рык, завершили ту ночь.

Оставляя очередную метку на дереве, Сын-вождя заметил, вернее, почувствовал знакомый след. Жестом поманив друзей, он указал им на большую кучу листьев, источавших неприятный аромат. Мальчики улыбнулись, надежда, начинавшая уходить от них, как тепло покидает мир холодной осенью, вновь вернулась. Это были экскременты мамонта. Один из охотников приблизился к куче и прикоснулся к ней рукой. Она была теплая. Это означало, что недавно тут прошел мохнатый слон. Слабая улыбка обнажила его подгнившие желтые зубы. Отпечатки ног животного ясно указывали на то, что оно прошло сквозь завесу из цепкого кустарника недалеко от охотников. На это так же указывал исходивший оттуда низкоголосный труб мамонта и клочки рыжей шерсти, оставшиеся на колючках.

Друзья осторожно раздвинули ветки и обомлели. Они находились на небольшом лесистом выступе, под ним текла большая голубая речка. А дальше располагалась, уютно устроившись на холмах, райская долина. Плодоносные деревья, множество всякой живности и свободный чистый, теплый ветерок.

«Какое прекрасное место, надо будет рассказать о нём взрослым», – отметил где-то внутри своей головы Сын-вождя.

Заоблачные грезы мальчика прервал товарищ, пихнувший его в бок. У речки, прямо за выступом стоял на водопое молодой мамонт. План созрел в мгновения ока. Часть охотников спустилась с выступа чуть подальше от зверя, так чтобы он их не видел. А другие, во главе с вожаком приготовились прыгать сверху.

Сын-вождя подал знак, тотчас в спокойное животное полетели копья. Острые и увесистые каменные наконечники вгрызлись в мягкую плоть хобота. Одно из них угодило в левый глаз слона. Разъяренный зверь, обезумев от боли, поднялся на задние ноги, грозясь раздавить маленьких людишек. Этого и добивались охотники. Первым на голову мамонта прыгнул Сын-вождя, глубоко погружая свое копье чуть ниже основания шеи. Немного погодя, в это же место вонзились копья товарищей. Мамонт застыл, и, теряя силы, завалился на бок. Ловкие люди, держась за мохнатую шерсть, успели перебраться на другую сторону объемного животного. Иначе он бы их раздавил. Теплая кровь поверженного зверя сделала мальчиков мужчинами.

Умывшись в реке, ребята принялись вырезать бивни у павшего слона. За этим прошел остаток дня. Несмотря на то, что смеркалось, и полагалось остановиться на ночлег, товарищи поспешили скрыться от трупа мамонта, как можно дальше. Запах разложения и крови приманивал не только мух. Нежелательные встречи людям были ни к чему.

В оправдание опасений, ночью выли волки-падальщики. Их вой исходил от места недавней битвы. Но ребятам ничего не угрожало. Запах смытой с тел крови перебивал едкий дух одного желтого плода, который специально носил в набедренной сумке будущий вождь. Ребята бодро обмазали себя его соком и улеглись спать. Этой ночью их точно никто не тронет, и они могли спать спокойно.

Поутру, взвалив на плечи тяжелые белые бивни, мужчины устремились в обратный путь. В общине их давно заждались. Дорогу, верно, подсказывали метки-зарубки на деревьях, которые оставлял Сын-вождя. Примерно тринадцать дней спустя их вновь настигло чувства того страха, который утащил товарища несколько дней назад. К несчастью вымотанные и усталые путники были легкой добычей для охотников другого рода.

С дерева спрыгнула какая-то зеленая тень и повалила одного из парней на землю. Два острых и длинных как лезвие меча клыка вспороли шею отчаянно отбивавшегося человека. Не дав опомниться остальным людям, прямо перед ними выпрыгнули еще два зверя. Их рост был чуть меньше человеческого. Нос тупой и огромный, глаза с вертикальным зрачком и треугольные уши делали зверей настоящими машинами для охоты в ночное время суток. Новоиспеченные мужчины кинули бивни вниз, и схватили копья. Несмотря на численное превосходство над саблезубыми кошками, люди были гораздо уязвимее. Звери, рыча и скаля зубы, окружили парней с трех сторон. Поджатые лапы говорили людям, что кошки готовятся к прыжку. Вожак стаи прыгнул первым, его целью был самый сильный человек, который был впереди. Сын-вождя пригнулся и выставил копье под брюхо летящей твари. Спиной он чувствовал, что на товарищей так же набросили оставшиеся тигры.

К удивлению человека, кошка разгадала его планы. Выпустив огромные когти из лапы, она хлестнула ими по древку копья. Древесина треснула и превратилась в груду располосованного тряпья. Массивное тело вожака сбило с ног охотника, и тот повалился наземь.

«Копье сломано. Что делать?», – в панике оглядывался Сын-вождя, наблюдая за тем, как зверь заходит на новый прыжок, видно, решив поиграться с жертвой.

Рукой человек наткнулся на что-то холодное и острое в листве. В последний момент он рванул на себя этот предмет и выставил его летящего тигра. Бивень проткнул челюсть кошки насквозь. Повинуясь последней команде, острые когти глубоко оцарапали плечо парня. Видя такой поворот дел и смерть своего вожака, остальные звери бросились наутек, оставив не до конца растерзанных людей.

Сын-вождя приподнялся на одно колено и посмотрел на товарищей. «Ночные твари» порядочно изрезали собратьев, но никто больше не умер. Подхватив бивни вместе с тушей тигра, они волоком понесли их к стоянке родного племени.

В главные ворота они вошли как герои, бросив холодные бивни мамонта в ноги Вождю, но огромную кошку он решил оставить себе. Это был настоящий трофей, и юноша заслужил право сделать из него украшения, а красивую шкуру подарить жене. Старый мужчина гордо посмотрел на своего сына и улыбнулся, хлопнув его по плечу. Этот хлопок выражал самые многочисленные эмоции и страхи отца за своего сына, который ушел на битву и вернулся живым.

Вечером того дня настала пора получения родового имени и завершения обряда посвящения. Мальчикам-мужчинам позволялось выбрать себе жену.

Вождь подошел к черноволосому охотнику и, молвив на первобытном языке: «Отныне ты будешь называться Учеником-вождя, и вскоре займешь мой пост!»

Затем он подошел к своему сыну, немного удивленному такому повороту событий и сказал: «Ты, сын мой, великий воин, но к позору твоему, за тобой последовала малая часть племени, когда вы были на распутье после убийства старого мамонта. Ты не достоин носить имя Вождя! Однако ты ревностно соблюдал наши традиции. Не только по букве, но и по духу выполнил испытание со своими товарищами. Поэтому я именую тебя Учеником-хранителя-традиций. Поверь мне, это великая честь!»

После церемонии, Ученик-хранителя обвенчался со своей избранницей, и удалился в свой новый шатер вместе с молодой женой. Внутри он обнаружил накидку и головной убор медведя-гиганта, сказание о схватке, которого с отцом Вождя, передавалось из уст в уста несколько поколений. Это был прощальный подарок.

Прошло несколько месяцев. Наступила зима. Как-то ночью Ученика-хранителя разбудил вопль своего наставника. Старик был бледен и бормотал что-то нечленораздельное. Вскочив со своей шкуры, он выбежал наружу. Ничего не понимая, Ученик успокоил жену и пошел вслед за безумным Хранителем. В морозной ночи, не замечая промозглого холода, в одной набедренной повязке старый Хранитель смотрел куда-то вверх. Ученик проследил за его взглядом и открыл от ужаса рот. На небе горела новая звезда. Свет её был ярким и очень недобрым.

«Это плохой знак! Я говорю тебе, это плохой знак!» – упав в снег, бормотал старик.

Утром в шатре Вождя было совещание. Таинственный небесный огонь было хорошо видно в дневном чистом небе. Это было необычно, так как днём над людьми царствовал круглый огненный бог, которого почитали и любили. Но теперь у него появился соперник.

– Знамение! Мы прогневали бога! – вещал Хранитель-традиций.

– Звери уходят, на трудно охотиться и кормить племя, – вторил ему Главный-охотник.

– Странные и новые хищники нас одолевают, – вставил слово Ученик-хранителя.

Вождь оглядел присутствующих долгим взглядом и спросил у Хранителя: «Что велят нам обычаи в таком случае?»

– Нужно принести жертву! Замилостивить дневного бога! Большую жертву!

– Постойте, во время испытаний я ушел далеко на восток, там была теплая долина, где полно зверья и чистой воды. Может нам перебраться туда? – неожиданно вставил Ученик-хранителя.

– Глупец! – взвизгнул наставник. – Это нас не спасет! Ты разве не понимаешь, что бог дня всюду, от него не убежишь! А этот мерзкий поступок, только рассердит его еще больше. Ты невежественен! Уйди!

Обиженный ученик вышел из шатра и посмотрел на новую угрозу. У него появилось такое чувство, что приближается что-то нехорошее. Жертва им не поможет.

– Кто же будет жертвой?

– Я предлагаю показать богу нашу смиренность и убить наших жён! – Глаза Хранителя-традиций блестели решимостью, он знал, что в племени уродилось большое количество девочек и взять себе новую жену не составит труда.

– Это необходимо?

– Да, такое деяние поможет избежать смерти всему племени. Вождь, решай!

– Хорошо, только держите это в секрете. Сегодня вечером мы обагрим кровью своих любимых жертвенный алтарь, – чуть громче обычного решил Вождь.

Эти слова донеслись до уха Ученика-хранителя, который все еще стоял неподалеку.

«Я глупец? Это они не понимают, что творят. Традиции надо менять!», – размышлял он, когда услышал слова своего отца.

Не теряя ни минуты, он побежал к своей возлюбленной и рассказал ей о предстоящей судьбе. Тихо посовещавшись, они решились на отчаянный поступок. Но для его осуществления требовались еще люди. Ученик-хранителя обошел своих друзей, и поведал им горькую участь, а следом рассказал свой план.

Как только опустилась ночь, молодые и отчаянные мужчины и женщины вышли из поселка под руководством бывшего Ученика-хранителя, а теперь Нового-вождя. Их дорого лежала далеко на восток. К райской долине. Переселенцев было не так уж и много, но вполне достаточно для создания нового племени. В спину скрывшимся в ночи людям прозвучали отчаянные крики: «Предатели, вернитесь! Вы обрекаете всех нас на смерть!»

Путники поплотнее закутались в теплые шкуры и шли вперед за вожаком, не обращая внимания на затухающие крики безумного старика. Они двигались ночью и днём без остановки, так как новое небесное светило уже ярко указывала путь к спасению даже в ночное время. Редкие звери, словно предчувствуя беду, совершено не замечали людей и неслись напролом сквозь лес как можно дальше от надвигающейся угрозы.

К всеобщему облегчению они дошли до долины вовремя. Так как буквально за секунду до того, как Новый-вождь опять развел в стороны ветки кустарника, скрывающего от посторонних глаз благословенную долину, ледяная комета прочертила черту смерти на девственном небе. Её последнее пристанище было недалеко от бывшего лагеря общины людей, которое в спешке оставили молодые и сообразительные юнцы.

Неописуемая энергия звездного льда вырвалась наружу. Взрыв оглушительной силы сотряс воздух и обсыпал снег с веток деревьев на расстоянии многих дней пути от лагеря. Огромные волны вырвали деревья с корнями и унесли в неизвестном направлении. Поднялась снежная буря, скрывшая навеки судьбу племени старого Вождя, который в последний момент думал о поступке сына, и на душе и него было легко. Сын был отступником, лишенным чести, но он спас людей и его кровь благородна. Ни страх, ни ужас и ни боль не смогли овладеть Вождем. Гордость за сына и уверенность в том, что род людской еще не обречен, спасли его от ужасных мук. Он умер стоя на ногах и с копьем в руке, сметенный взрывной волной в мгновение ока.

А где-то на востоке дала ростки новая жизнь, тех, кто не побоялся бросить вызов судьбе, свои убеждения и чувства.

Декабрь 2009 г.