Текст книги "Проводник"

Пожалуйста, позвони мне, детка

– Доброе утро!

– Привет, – улыбнулась она.

Если улыбнулась, значит все хорошо. И хорошо, что проснулась практически сразу же со мной. Избавила меня от необходимости аккуратно и незаметно вылезать из-под ее руки.

– Ты как? – на всякий случай спросил я.

– Нормально, – ответила она, зевая, потягиваясь и поднимаясь с подушки одновременно.

– Завтракать будешь?

– Мы что, спали на старом бабушкином белье?! – внезапно воскликнула она. – Ну ты все-таки извращенец!

– Еще раз так меня назовешь, получишь! – предупредил я и слегка ущипнул ее за бок.

Она взвизгнула и продолжила менторским тоном:

– Хорошо-хорошо! Ты же ведь не воспользовался бедственным положением невинной молодой девушки. И состоянием ее алкогольного опьянения? Я буду звать тебя не извращенцем, а джентльменом!

– Эта молодая девушка была не так уж невинна!

– Ах так!!! – воскликнула она и принялась колотить меня подушкой.

– Ну, так что мы теперь с тобой будем делать? – спросил я, допивая свой чай.

– Ты о чем?

– Ну, какие у нас с тобой отношения?

– А, об этом! – сказала она с легким разочарованием. – Тут все просто. Ты, как истинный джентльмен, должен на мне жениться!

– Идея интересная, – сказал я, поддерживая слегка саркастическую интонацию Кэт и соответствующий тон беседы, – но требует дальнейшего обсуждения!

– И что же тебя в этом вопросе интересует? – серьезно спросила она.

– Ну, – начал тянуть я время, не до конца понимая, насколько серьезно она говорит и куда конкретно клонит, – надо выяснить, насколько мы подходим друг для друга в жизни до конца дней наших!

– Неплохо, – удовлетворенно кивнула она, – молодец! В таком случае из сложившейся ситуации только два выхода: либо заняться этим исследованием, либо прервать контакты.

– Есть еще один неплохой вариант, – заявил я, сощурив глаза и давая тем самым понять, что я все еще в игре.

– Какой же?

– Мы можем остаться любовниками!

– А я тебя недооценивала! – восхищенно сказал она. – Но в таком случае ты должен знать, что любовницы – дорогое удовольствие! Подарки, рестораны, цветы.

– В таком случае у нас остается только одно, – разочарованно вздохнул я, – начать исследование на предмет нашей совместимости…

– Да, но для этого кое-чего не хватает, – заявила она.

– И чего же?

– Моего согласия!

Она кокетливо допила чай. Поставила чашку на стол. Посмотрела на меня ничего не выражающим взглядом. Выдержала паузу, от которой мне стало немного неловко, а потом будничным голосом заявила:

– Я согласна, но только при одном условии!

– И каком же?

– Я сегодня же переезжаю сюда!

Теперь настала моя очередь держать паузу. Я большим и слегка затянувшимся глотком допил остатки своего чая. Поставил чашку на стол и посмотрел на Кэт. Она смотрела на меня очень внимательно. Брови ее были сдвинуты. А я размышлял о том, как все быстро закручивается. У меня ведь никогда не было серьезных отношений с девушками. Я не ангел и не святой. Не мажор. И уж точно не красавчик. Никто не хотел со мной встречаться. Так, иногда для секса. И в основном по пьяни. Наверное, во всем виновата моя уродливая морда. Я к этому даже привык и как-то смирился. Половина моих одноклассников уже жената и имеет детей. Я один жил бобылем. А тут – на тебе. Сразу сожительница. Одним днем. Красивая, умная, интересная.

Я, безусловно, ощущал к ней симпатию. А сейчас во мне разрастались по отношению к ней какие-то теплые, незнакомые чувства. Может быть, она использует меня. Ухватилась на фоне пьющего отчима. Бесплатное жилье и все такое. Люди совершают безумные поступки, когда ранены. Но я уверен, что должно быть что-то ещё! Может быть это взаимность?

А с другой стороны, что я теряю? Ничего. Эти отношения ведь фактически ни к чему не обязывают. В любой момент их можно прервать. Собственником дома она не станет. Взять с меня особо нечего. Почему бы и нет. В конце концов, жизнь не такая, как в наших мечтах…

– А давай! – кивнул я, ощущая восторг от серьезности принятого решения.

– Фуф! А я уже думала, ты сломался, – воскликнула она, – не думал в театральный поступать? Вообще-то я шутила!

– Как шутила? – не понял я.

– Ну, неужели ты думаешь, что я могу вот так взять и переехать жить к незнакомому мне человеку?

– Вообще-то я уже не такой незнакомый.

– Вчера на меня что-то накатило. Не могу объяснить. Можно, конечно, сказать, что я не такая, но это звучит как-то пошло. Хотя так оно и есть. Но проверку ты прошел! Поэтому мы с тобой можем просто встречаться! Ты мне нравишься!

– Чего-то я ничего не понимаю, – сказал я немного растерянно.

– Слушай, Том, всё хорошо! – она чмокнула меня в щеку. – Мне надо идти, увидимся вечером! Не забудь помыть посуду!

С этими словами она вскочила со стула и потопала в коридор. И тут только я обратил внимание, что она в своей одежде. Вот лиса, все с самого начала продумала и выставила меня дураком! А я-то, поверил. Совсем от девчонки голову потерял! Невнимательным стал! Я внутренне улыбался, но внешне старался сохранить невозмутимость.

– Ты чего светишься, как майская параша? – строго спросила она, выходя во двор. – Радуешься, что так легко отделался?

– Нет, просто свет яркий в глаза светит! – ответил я, улыбнувшись.

– Ну, ты и жук!

С этими словами она еще раз поцеловала меня. На этот раз в губы. И деловой походкой ушла. Во дворе никого не было. Я вспомнил, что сегодня обещал все покосить, и пошел домой собираться.

Но сначала надо бы помыть посуду и убрать кровать. Я заглянул в спальню и с удивлением обнаружил, что кровать аккуратно застелена. Надо же. Когда Кэт только все успела? Осталась только посуда. Не успел я закончить мыть чашки, как в дверь позвонили.

Я уже начал к этому привыкать. Спустившись вниз, я не стал спрашивать, кто там, а просто открыл дверь. Там стояла Кэт. Со свежим синяком на скуле и с рюкзаком. Она не плакала, а выглядела очень серьезно.

– Твое предложение еще в силе? – спросила она.

– Ну, да, – ответил растерянно я, – а что случилось?

– Да так, – ответила она, заходя в дом. Отчим-мудак! Это уже край! Видел меня вчера в окно. Здесь. Может, ревнует, не знаю. В общем, я ушла! Кое-какие вещи еще остались, но я потом заберу, когда дома никого не будет!

Неожиданный поворот. Меня удивило, что Кэт выглядела очень спокойной. Разве что немного злой.

– Слушай, с тобой все в порядке? – спросил я на всякий случай.

– Все прекрасно. За исключением фингала. Ощущение свободы! У тебя какие планы?

– Ну, не знаю, – ответил я, – надо траву во дворе покосить. Обещал вчера местному управдому.

– Отлично, а я тогда, если ты не против, в спальне разберусь. А то там все бабушкой пахнет. А на улицу с такой красотой идти не хочется, – она указала на свою распухшую скулу.

– Да, пожалуйста, – кивнул я.

Для того, чтобы завести триммер, мне пришлось изрядно попотеть. Бачок был полон на две трети. Я подкачал топливо, открыл воздушную заслонку и раз двадцать дергал ручку стартера. Все безрезультатно. Я решил проверить свечу зажигания. Для этого нужен был ключ. Я пошел к столу, где у тетки хранился всякий инструмент, нашел накидной ключ подходящего диаметра, но подлезть им не смог. Выругался. Решил попробовать еще раз. После третьей попытки триммер завелся, но сразу же заглох.

«Пошло дело»! – обрадовался я. Если схватился, значит можно завести. И действительно, пару раз дернув ручку стартера, я завел косу. Раньше я никогда сам не косил. Только видел, как это другие делают. Большого ума тут не надо. Во дворе у нас я обычной косой управлялся. Да там и травы-то было немного – только перед домом, да в небольшом саду. А так, в основном, грядки и пашня.

Расправившись с общественным поручением, я подвел некоторые итоги. Во-первых, вся работа заняла у меня не десять минут, как говорила Вера Михайловна, а сорок. Минут двадцать я косил. И минут двадцать еще греб траву и относил ее на компост. Во-вторых, для этого дела нужно одеваться похуже. Все мои берцы и джинсы до колена вмиг покрылись мелкими травинками, травяным соком и всякой зеленой дрянью. В-третьих, покошенный двор выглядел куда более уютным. Ну и, в-четвертых, Катя, я хочу, чтобы ты осталась!

Воодушевленный этой садовой победой и тем, что разобрался со своими чувствами, я решил прополоть грядки. Ну, чтобы дать Кэт немного освоиться. Да и самому немного успокоиться. Так сказать, свыкнуться с новой реальностью.

Грядки были небольшими, но, приступив к их прополке, я сразу вспомнил, почему я это не мог терпеть в детстве. Очень нудная работа. Еще земля была влажной. После дождей. В общем, худо-бедно справившись с прополкой, я гордо оглядел плоды своего труда. Урожай не погиб, но выглядел немного утомленно. Ничего, выправится! Теперь главное, поливать и полоть вовремя.

Сполоснув руки в бочке, я сорвал несколько стрелок лука, а также целую охапку разных салатов и травки.

– Смотри, – сказал я Кэт, – мой первый урожай! Можно салатик сделать.

– Круто, – обрадовалась Кэт. А у меня тут вон чего.

Она показала мне спальню, где все было вверх дном. У входа стояли какие-то пакеты, полные вещей. На кровать были выложены книги, какие-то тряпки и одежда. Посередине комнаты стояло ведро с водой.

– Мне еще полчасика надо! Может, пока обед приготовишь? Что там у нас?

– Ну, – развел я руками, – есть суп рыбный. Вот салат сделаю. Могу макарон сварить. Или гречку, например. Там, вроде, колбаса еще осталась. Можно с тушенкой развести!

– Супер. Давай гречку с тушенкой!

Удивительно, но она успела. Когда я начал накрывать на стол, она принялась мыть пол. Итогом ее работы стала идеально чистая спальня. Не сказать, чтобы она была грязной. Но теперь в ней не было ничего лишнего. Кроме мебели Кэт оставила в ней книги, занавески, которые, по ее словам, терпимы, совершенно новый комплект постельного белья, который, как она сказала, хотя и выглядит бабушкиным, но, по крайней мере, новый. Еще штук семь полотенец, вчерашний набор одежды, шкатулку с теткиными украшениями и мою заначку.

Заначку я сразу же убрал на прежнее место, с удовлетворением отметив, что Кэт все-таки не какая-то там подосланная воровка. В шкатулке лежали разные украшения из золота и серебра: серьги, кольца, подвески. А еще несколько золотых коронок. В общем, все как обычно. За исключением трех золотых червонцев с сеятелем! Вот это подарок! С такими деньжищами можно нам вдвоем целый год жить – не тужить!

– Молодец я? – спросила Кэт.

– Еще какая! Целый клад нашла!!!

– Да я не про это, а про уборку.

– Ну, и в этом тоже молодец!

– Лицемер! – театрально воскликнула она и пошла на кухню.

Я, сжимая в руках шкатулку, последовал за ней. И как это я раньше не догадался осмотреть спальню. А шкатулка, оказывается, стояла в тумбочке. На самом видном месте. Я решил все украшения отдать матушке и сестре. А золотые коронки и червонцы оставить себе. Мне они нужнее. Нужно же бизнес развивать.

За обедом я рассказал Кэт о доме и о своих планах, устроить здесь хостел.

– Ничего себе, у тебя есть подвал и свой собственный чердак! – восхитилась она. – Это же здорово! Если я сойду с ума, посели меня на чердаке. Я буду как Берта, скрипеть половицами и хохотать по ночам!

– Какая еще Берта?

– Эх ты, колхоз! – заявила она. – Классиков надо читать. В том числе и зарубежных. А еще тебе бы не мешало гардероб обновить. А то к такому хозяину ни один жилец не пойдет.

– А что не так?

– Лет десять назад все было бы нормально. А сейчас времена поменялись. В таком прикиде только на мотоциклах ездят. А когда слезают, то переодеваются! Решено, завтра идем тебя одевать! А сегодня ты мне покажешь чердак и подвал!

После обеда я повел ее на чердак. Она там не переставала восхищаться и радоваться, как ребенок. Причем в восторг ее приводило практически все: и толстый слой пыли на полу, и куча раритетных книг, и кровать, и печь-буржуйка, и санузел.

– Обещай, что если мы расстанемся, ты разрешишь мне остаться жить на этом чердаке! – театрально взмолилась она, схватив меня за руку, – я совсем-совсем не буду топать и хохотать по ночам! Я буду писать мрачные картины и по вечерам в одиночку напиваться! Уверена, что прежде здесь так и делали.

– Почти угадала, – ответил я, – я нашел тут полбутылки виски, которые мы вчера с тобой выпили.

– Да, ну, – еще больше восхитилась она, – нет, пожалуй, я перееду на этот чердак прямо сегодня! И мне не придется спать с тобой за теплый угол! Ты же не воспользуешься сложным положением девушки ради своих низменных желаний? Тем более это тебе ничего не будет стоить?

– Ну, – начал я, не совсем понимая, серьезно она говорит или нет.

– Хотя нет, давай сначала посмотрим подвал! – внезапно заявила она. – Вдруг я продешевила!

Я пожал плечами, и мы спустились вниз. Подвал вызвал у Кэт еще большую бурю чувств. Она бегала из угла в угол и все старалась потрогать. Посидела за столом, полежала на кровати, спустила воду в унитазе и даже заглянула в печку.

– Здесь просто невероятно, – наконец заявила она, – я буквально ощущаю умиление Маргариты. Нет, припаси чердак на случай, если я все-таки сойду с ума. А пока я поживу здесь. Это отличное место, чтобы дописать роман, который никогда не будет закончен!

– Я, вообще-то, именно здесь планирую устроить хостел! – гордо заявил я.

– Отличная идея, – кивнула она, – только тут надо все до ума довести, ремонт сделать, мебель поменять!

– Этим я как раз и планирую заняться. Тем более теперь средства есть!

– А ты не так глуп, как кажешься на первый взгляд, – удовлетворенно заявила она, а я опять поймал себя на мысли, что не совсем понимаю, шутит она или нет.

Вернувшись в квартиру, Кэт предложила устроить праздничный ужин по поводу начала наших с ней отношений. Я не возражал. Она составила мне список и отправила в магазин. А пока я ходил, навела порядок на чердаке. Смела пыль, вымыла полы, выбила на улице одеяла и подушки.

Вечером Кэт приготовила рыбу, и мы выпили с ней бутылку вина. Потом повалялись у телевизора, мечтая о хостеле и достатке. Она предложила мне выставить ненужные теткины вещи на продажу. Через интернет-платформу.

– Кстати, можно и твой царский червонец там разместить! – заявила она. – Хочешь, я всем этим займусь?

– Было бы замечательно! – согласился я.

– Тогда, давай спать, завтра уйма дел!

Утром я проснулся в одиночестве. Кэт не было. Я прошелся по пустой квартире и тут меня кольнуло! Золото! Я побежал в спальню, открыл тумбочку, дрожащими пальцами вытащил шкатулку, открыл ее и уставился на содержимое. Всё на месте. Сеятели со всех трех червонцев посмотрели на меня с укоризной. Даже император, казалось, покачал головой от досады за мою недоверчивость.

Я поставил шкатулку обратно и побрел в кухню, размышляя, где же Кэт. Долго гадать мне не пришлось. Не успел я поставить чайник, как снизу донесся хлопок двери, по лестнице пронеслись уверенные шаги. Я выглянул в коридор и увидел Кэт, злобно открывающую дверь в квартиру.

– Представляешь, этот козёл замки поменял!

– Отчим? – догадался я.

– Не отчим, а просто козёл! – не хотела успокаиваться Кэт, зло сверкая вчерашним фингалом. – Где его мать только откопала! Да и сама она тоже хороша! Родную дочь из дома выставили, замки поменяли, а ей хоть бы хны. Даже не позвонила!

Я сочувственно кивнул, не придумав, что сказать. И пошел ставить чайник. Позавтракав в тишине вареными яйцами, бутербродами с сыром и кофе, мы принялись также молча убирать со стола.

– Нет, так просто это оставлять нельзя! – вдруг уверенно заявила Кэт.

– Что, хочешь в ментовку заявить? – спросил я.

– Фу, какой ты все-таки пошлый, – ответила она в своей обычной манере, – я буду действовать более эффективно. Но для этого мне нужен сообщник!

– Зачем? – недоверчиво поинтересовался я.

– Надо провернуть одно дельце! Ужасно опасное и околозаконное!

– Что ты имеешь в виду?

– Нам надо проникнуть ко мне в комнату и забрать мои вещи! Через окно!

– Но там высоко!

– Тогда придется выбивать дверь.

– Давай лучше через окно.

Не знаю, почему я так легко согласился на эту авантюру. Со мной всегда так. Вот в армейке: кто в самоход за водкой пойдет? Давайте – Я! Кто велосипед духу делать будет? Я! Кто пойдет на разборки в соседнюю роту? Я! И всегда какая-нибудь ерунда из этого выходила. Вот, помню, решили подшутить над одним бойцом. Паша-шпала его звали. Длинный, худой. И добрый. Его для хохмы распределили спать на второй ярус. Так вот, после отбоя мы аккуратно ему между пальцев на ногах бумагу напихали и подожгли. Она вспыхнула моментально. А он проснулся и от испуга как подскочит прямо на кровати, чуть о потолок голову не разбил, а потом, не разобравшись, прямиком к окну. Мы его с подоконника еле-еле успели снять, а то бы эвакуировался. С третьего этажа.

И всегда подобные предприятия с самого начала предупреждали меня нехорошим предчувствием. Вот и сейчас что-то смутно знакомое маячит. Ощущение неприятностей. Но деваться-то не куда. Как ни крути, а Кэт, все-таки моя девушка! В общем, не долго думая, мы пошли к ее дому. План был такой: я залезаю на балкон второго этажа, где располагается кухня. Там должна быть открыта балконная дверь. Затем проникаю в квартиру, открываю Кэт входную дверь. Она забирает свои вещи, и мы уходим.

Так и сделали. Я аккуратно по водосточной трубе поднялся до балкона, подтянулся, залез на балкон и тут понял, что балконная дверь заперта.

– Толкни форточку, – в полголоса закричала снизу Кэт, – она должна быть не заперта. А там до шпингалетов дотянешься!

Действительно, форточка была не заперта. Я довольно легко открыл фрамугу и влез в квартиру. Обстановка в кухне была самая обычная. Все очень скромно и просто. Я аккуратно на носочках прошел в коридор и открыл входную дверь. Кэт уже меня ждала. Быстро заскочив внутрь, она заперла дверь и уверенно прошла по коридору, свернув в одну из комнат. Я проследовал за ней.

Это была ее спальная. Та самая, в окна которой я пялился несколько дней назад. Дешевая старая мебель, дурацкие обои на стенах, завешанные киноафишами. Красные железные полки, на которых с книгами и фоторамками, соседствовали дешевые мягкие игрушки, кукла и квадратная коробка из-под конфет. На фотографиях разновозрастная Кэт мило улыбалась фотографу.

Пока я рассматривал полки, Кэт быстро собирала вещи. У нее на это ушло минут десять не больше. Все свои пожитки она сложила в два больших заранее приготовленных целлофановых мешка для мусора. В конце она захлопнула стоящий на письменном столе ноутбук, вытащила из розетки зарядник и сказала:

– Я готова!

– А как мы будем все это выносить?

– Через дверь, – уверенно заявила она, схватив один из мешков и выволакивая его в коридор.

Я пожал плечами, подхватил второй мешок и последовал за ней. В коридоре Кэт открыла небольшой ящик у входной двери и вытащила оттуда связку ключей.

– Привычки не меняются – воскликнула она, потрясая над головой ключами.

Затем, криво мне улыбнувшись через плечо, она уверенно отперла дверь и вышла в подъезд. Дождавшись, когда выйду я, она передала мне свой мешок и заперла ключами дверь.

– Пойдем! – улыбнулась она, одевая на глаза солнцезащитные очки.

Теперь, когда синяка не было видно, она казалась таинственной красавицей. И я вдруг поймал себя на мысли, что мне несказанно и непонятно как повезло замутить с такой девушкой. Когда я спускался за ней по лестнице, я смотрел на ее тонкую шею, на которой росли длинные тонкие волоски, не попавшие в тугой пучок, связанный цветной резинкой. Смотрел и думал, как долго будет длиться наш роман, как долго она будет терпеть меня, необразованного и скучного. Детка, я хочу, чтобы ты оставалась подольше!

До квартиры я плелся за ней, волоча тяжелые мешки, в которых, по всей видимости, поместились все ее пожитки от обуви, до самых любимых книжек. Плелся и смотрел на ее упругую девичью задницу, обтянутую голубыми джинсами. И думал, что же она во мне нашла. Неужели просто возможность свалить из дома? Ну, даже если и так, пусть! Когда еще мне, уроду и неудачнику, повезет встретиться с такой девицей. Умной и красивой. Пусть она потом, когда немного обустроится, бросит меня и укатит к очередному олуху, но до того момента, все дни с ней принадлежат мне!

Уж не знаю, почувствовала ли Кэт мои переживания, или просто волнение возбудило ее чувства, но как только мы пришли домой, она тут же потащила меня в спальню, где мы провалялись до обеда, вспоминая утреннее приключение и болтая о всякой ерунде. И, между прочим, совершенно не было похоже, чтобы ее тяготило мое общество.

Приготовив обед на скорую руку, Кэт потащила меня за покупками. Сначала мы сходили в Торговые ряды, где я обзавелся мягкими трикотажными кроссовками, сандалиями, светлыми джинсами, толстовкой, парой футболок и шортами. Затем приобрели новый комплект постельного белья, в продуктовом магазине купили кое-каких продуктов, после чего поехали на колхозный рынок за картофелем, луком, свеклой, капустой, мясом и морковью. Обратно пришлось добираться на такси.

Кое-как затащив все это в квартиру, мы, довольные, уселись на диван, обсуждая, чем будем ужинать и куда пойдем вечером. Кэт звала меня прогуляться до театра и посидеть у фонтана. Я не возражал. И тут внизу раздался протяжный звонок. Я, наверное, никогда не привыкну к этому звуку. Опять дрель вонзилась мне в мозг, отчего я даже подпрыгнул, а Кэт рассмеялась.

Я спустился вниз. Пока я шел, в дверь позвонили еще раза три. Я не стал спрашивать, кто за дверью, а просто открыл. На пороге стоял мужчина лет сорока пяти. В темных брюках и полосатой кофте, еле удерживающей вырывающееся на свободу брюхо. Волосы светлые, стриженные под ежик. Глаза голубые с мутновато красными белками. Лицо красное. Небольшой запах перегара. Наверняка недавно выпил пива.

– Где она? – рявкнул он, бегло окинув меня взглядом.

– Кто? – не сразу сообразил я.

– Катька, твою мать, не тупи! – с этими словами он вступил на порог, слегка подвинув меня плечом, и крикнул. – Катька, иди сюда, быстро!

– Послушайте, – сказал я, отступив на пол шага назад, – что Вам тут надо?

– Это ты сегодня ко мне в хату лазил? – пропустив мимо ушей, начал отчим. – Вообще страх потеряли? Я тебя сейчас урою здесь.

В армейке у меня был друг. Диман его звали. Он старше меня на несколько лет был. После института. Он постоянно тренировался. В спортзал ходил каждый день грушу бить. Вообще здоровым был. Страшно с таким связываться. Он однажды мне сказал, что очень боится драк. Не любит по морде получать. Поэтому, если ситуация накаляется, старается всегда первым бить, но так, чтоб с одного удара уложить противника. Чтобы драки потом уже не было. Вот он этот главный удар каждый день и тренировал. Я почему-то вспомнил этот наш разговор и понял, что это как раз такой момент. Когда нужно бить первым и наверняка.

Я сделал шаг назад в коридор. Отчим поднялся на порог обеими ногами. И в этот момент я со всего размаха, толкая плечом, вмазал ему боковым прямо в челюсть. Он покачнулся. Было видно, что потерялся, но не упал и почти сразу поднял голову. Тогда я ткнул ему два прямых. Оба в нос. Левой примерился, а правой приложился. Как положено. Носочек вывернул. Этого было достаточно. Он поплыл, потерял равновесие и кубарем скатился с крыльца, оставшись лежать не земле.

Секунд через пять-семь, когда Кэт уже спустилась вниз, он начал медленно подниматься, сплевывая кровь за землю. Живой значит. Кэт молча швырнула в него ключи от квартиры и закрыла дверь. Вот оно, куда мое предчувствие вырулило.