Текст книги "Господа бандиты"

Эдди ткнул пальцем в крошечное пространство на глобусе и расцвел подкупающей улыбкой:

– Вот она, моя любимая страна! Буркина-Фасо! – Посмотрев на Петю, он, улыбаясь так же подкупающе, торопливо пояснил: – Это прекрасная большая страна! В ней много рек, красивых холмов, дивных долин с высокой травой… А вы откуда? – задал он неожиданный вопрос.

Петя ответил односложно:

– Из России.

– Из России? – Эдди удивился своему скупому знанию географии (все это отразилось на его милом обаятельном лице). Затем спросил с сомнением: – Это где?

Петя забрал у соседа глобус, взял красный маркер и обвел огромнейшую территорию.

– Вот…

Вспомнив ту давнюю историю, Петя улыбнулся. Вот тебе и Буркина-Фасо…

Утро началось как обычно. Петя сел за свой компьютер, Ваня, буркнув: «Привет», засел за свой компьютер. В кабинете было тихо, лишь шуршали клавиши.

Вдруг, нарушая идиллию процесса писания отчетов, Ваня воскликнул:

– Петро, у меня идея!

– Вот как? – Петя радостно отвлекся от компьютерной рутины. Если Купчик что-то замыслил – скучно не будет!

– Петька, я вот сидел сейчас за компьютером, думал, думал и надумал.

– Ну?

– Вот был бы я режиссером…

– О-о!

– Да. Я бы снял фильм такой подпольный, – Ваня выразительно подвигал рукой над своим столом, – про карлика.

Петя усмехнулся, но промолчал, ожидая продолжения.

Ваня объяснил:

– Есть такая сказка «Карлик Нос». По ней фильмы и мультики снимают. А я придумал новую тему.

– Ага!

– Петька, не ухмыляйся! Ага тебе! Такой крутой порнофильм выйдет!..

– Хгмрж, – непонятно, скупо выдавая звуки, посмеялся Петя с закрытым ртом.

– Да, Петя! Да! Будет очень забавно! – кипел азартом Купчик. – Тема, Петя, совсем крутая. Есть «Карлик Нос», а будет «Карлик Член»!

Петя опять усмехнулся.

Ваня махнул рукой:

– Не мешай!.. Так вот, этот Карлик Член врывается в квартиру, где оргия у свингеров. Они там все голые. Все культурно. Хочу – не хочу. А карлик такой мощный, неумолимый, как судьба, врубается и всех барабанит без разбора. Кто попался, тот и «отшлифован». Все плачут, а спасения от карлика нет… Только на роль главного героя нужен реальный карлуха, такой с маленькими ручками и ножками, большой головой, сам взрослый и со взрослым реальным орудием…

Ваня осекся, глядя на сидящего за компьютером Петю. Тот скупо улыбался, и улыбка Пети была милой и настолько снисходительной, что становилось ясно: идея не вызвала у напарника того восторга, на какой рассчитывал рассказчик.

– Что? – спросил Ваня растерянно.

– Вот, значит, о чем ты мечтаешь, о всяких киношных проектах. Но, Ванька, огорчу тебя сразу. Ты только подумал о «Карлике Члене», а его уже сняли в Америке сто лет назад, уже все посмотрели, плюнули и отбросили эту тему, как заезженную и неинтересную… Ты понял? Ты опоздал, дружище!

Минуту в кабинете царила тишина, даже мухи не жужжали, так как их не было – в прошлом месяце строители покрасили стены кабинета новой латексной краской, и насекомые, ворвавшись азартно через распахнутую створку окна, вскоре находили вечный покой на подоконнике. Петя даже предложил поймать во дворе управления на клумбе паука и поселить на подоконнике кабинета – столько «говядины» пропадает!

Ваня его охладил:

– Петя, эта «говядина» из Европы и Штатов. Насекомые мрут от химических добавок в краске, которой покрасили стены нашего кабинета.

Петя хитро улыбнулся:

– Иван, пришла пора снова сразиться!

– В шахматы? – оживился Ваня.

– А то!

– В компьютерные шахматы через Интернет схлестнемся?! – азартно предложил Ваня.

– Нет, Ваня. Давай в наши многовековые, деревянные, на деревянной доске, – возразил Петр.

– Согласен.

Когда на доске ситуация стала складываться в пользу Пети, в кабинет вошла Александра. Загин с ходу спросил ее:

– Александра Сергеевна, расскажи степени секретности по возрастающей.

– Зачем? – удивилась Александра.

– Рассказывай.

Александра хмыкнула, прошла к своему столу.

– Степень секретности первая: «Для служебного пользования», – начала она.

– Что это значит? – Загин, двигая фигуры, говорил голосом строгого экзаменатора.

– Это значит, что документ доступен к ознакомлению только сотрудникам ведомства.

– Вторая степень?

– Вторая степень секретности: «Секретно». Документ доступен только отдельной категории сотрудников ведомства, например, нашей бригаде следователей-секретников, для всех прочих он закрыт.

Александра не стала дожидаться следующего вопроса и продолжила сама:

– Третья степень секретности: «Строго секретно» или «Совершенно секретно». Документ доступен к ознакомлению, например, генералу Харченко и мне, а вы, друзья-шахматисты, уже в пролете… И последняя степень секретности: документ «Особой важности». Тут уже и меня побоку, а может, и Харченко.

– Шах и мат! – Петя победно хлопнул фигурой по доске.

– Загин, ты к чему мне допрос о степенях секретности учинил? – спросила Александра.

Петя заулыбался:

– Отвлекал тебя, чтобы мы смогли доиграть!

– Хитрецы. Ну и какой счет в вашем бесконечном турнире?

– Восемьдесят один – ноль!

– В чью пользу, можете не говорить, я уже догадалась. А теперь, господа капитаны, прошу приступить к выполнению служебных обязанностей!

– Еще рано, начальник, только половина девятого. В девять разбежимся.

– Не забудьте, сегодня все наработанное соберем в кучу – пойду на доклад к Харченко.

– Без проблем. Не боись, Аля, все будет ровно.

– У вас всегда все ровно, а я постоянно втык получаю. – Александре хотелось поворчать.

Правда, ее ворчание капитанов трогало мало.

Александра поехала на фирму «Альфа-Киви» к ухажеру Филипповой – Жене Сахарову.

Фирма размещалась в районе Лужников, в помещении бывшего овощного полуподвала.

Зайдя внутрь, Александра убедилась, что «Альфа-Киви» этим овощным заведением и осталась. Вокруг витал запах яблок, сырого картона и прелой гнили.

В тесной комнате сидели трое молодых людей, лет по двадцать пять.

– Здравствуйте, мне нужен Женя Сахаров.

– Женька? Он в соседнем отсеке.

– Спасибо.

Александра открыла дверь соседнего отсека – в более ухоженном кабинете с деревянным столом, несгораемым шкафом и шторами на окне сидели два индивидуума постарше, навскидку каждому лет тридцать с хвостиком. Одеты они были получше, посолиднее. Хотя тоже не в брендовые вещи.

– Здравствуйте. Мне нужен Сахаров Евгений, – заявила Александра.

– Это я. А что?

– Я из ФСБ. Следователь Андреева Александра Сергеевна. – Она показала удостоверение. – Пришла провести с вами официальную беседу.

– Что ты натворил?! – насторожился второй субъект, видимо, директор «Альфа-Киви».

– Да ничего. Это из-за Юльки.

– Что с ней стряслось?

– Это мы и хотим узнать, – прервала их общение Александра. – Вы кто?

– Я – Петров Сергей Анисимович, директор фирмы.

– А вы кем здесь работаете? – спросила Александра у Сахарова. Не глянулся он ей – сразу бросилось в глаза, что тип скользкий. Или это у нее заранее сформированное предубеждение, вызванное рассказом Вани Купчика.

– Менеджер по продажам. Развожу товар по магазинам.

– Экспедитор по-русски… Где же нам с вами поговорить, Сахаров?

– Оставайтесь здесь, – поднялся из-за стола директор. – Мне необходимо дать указания персоналу.

Директор вышел, Александра села на его место, раскрыла ноутбук.

– Вы готовы?

– Спрашивайте.

– Назовите свою фамилию, имя и отчество.

– Сахаров Евгений Геннадьевич, 1980-го года рождения, москвич, не женат, детей не прижил.

– Даже так – не прижили… А вы, Сахаров, не иронизируйте. Расскажите лучше, какие у вас были отношения с Филипповой Юлией Андреевной?

– Приятельские.

– Все? – удивилась Александра.

Сахаров, извиняясь, пожал плечами: мол, все.

Александру это не устроило.

– Расшифруйте, что в вашем понимании значит «приятельские отношения».

– Встречались, иногда проводили вместе досуг, но не более.

– А коллеги Филипповой по работе и она сама утверждают, что вы были близки не только духовно и даже обещали на Филипповой жениться.

– Ничего себе заявления! Жениться на ней я не обещал!

– Но сожительствовали.

– Сожительствовать – это значит состоять в гражданском браке, а мы, повторяю, изредка встречались. У нее, может, других таких, как я, невпроворот. Кстати, что с ней? В чем меня обвиняют?

– Вас не обвиняют. Вы – друг Филипповой.

– Приятель, – поправил Сахаров.

Александра осуждающе посмотрела на него, но не стала вступать в полемику. Верь вот таким приятелям. Сначала сю-сю-сю, а чуть жареным запахло – его дело сторона.

– Такой у меня, Сахаров, к вам будет вопрос: Филиппова вам не надоедала просьбами взять ее замуж?

Сахаров удивился:

– Мы это никогда не обсуждали.

– Но Филиппова утверждает обратное, – возразила Александра.

– Устройте нам очную ставку. Да и при чем здесь обещал – не обещал. Мое личное дело. Обещал, да передумал – это не преступление.

– Почему вы так агрессивно настроены?

Александра с укоризной посмотрела на него. Было видно, что Сахаров нервничает. Если ее предположение подтвердится, то дело выеденного яйца не будет стоить. У Александры еще там, в школе собак, зародилась мысль, что попытались оплатить учебу черного ньюфаундленда яблоками Сахаров и компания. Девушка надоела Сахарову просьбами о замужестве, допустим, стала угрожать, на нее и натравили собачку, которая не кусает, а делает с женщинами кое-что другое. Дорого, но какой эффект – Филиппова в психушке, а обученную собачку можно еще долго прибыльно использовать, сдавая в аренду порнодельцам. У Сахарова яблок вон сколько, когда их еще продашь, а тут можно рассчитаться или сразу отдать вместо денег, и порядок… Если эта версия подтвердится, тогда смерть Татьяны Обуховой отпочковывается в самостоятельное дело, связанное с ее личным «бизнесом».

Сахаров, изображая полную покорность, сидел на стуле у несгораемого шкафа, спрятав ладони между колен. Одно колено нервно подрагивало.

– Когда вы виделись с Филипповой в последний раз?

– Во вторник.

Александра ввела в ноутбук: «Во вторник» – в день перед ночным происшествием.

– Что было в тот день?

– Мы договорились встретиться. Я пришел к ней после работы, мы немного выпили, но почти сразу рассорились, и я ушел.

– В котором часу ушли?

– Часов в девять вечера.

– А из-за чего произошла размолвка?

– Из-за пустяка. У нее вспыльчивый характер. С ней сложно общаться.

– Кто видел, как вы выходили из квартиры Филипповой?

Тут Сахаров побледнел – он понял, что у него нет алиби.

– Никто не видел.

– Где вы провели ночь?

– Дома.

– Кто это подтвердит?

– Никто. Я живу один. А что стряслось с Юлькой? Почему вы не говорите?

– Это не должно вас волновать, вы ведь всего-навсего один из приятелей Филипповой.

Сахаров нервно закусил губу.

– Вы приходили к Филипповой в тот день с собакой?

– Нет. У меня нет собаки.

– Да? А у кого есть?

– В смысле? А… У Сергея есть. Черный ньюфаундленд. Принц. То есть был. Теперь тоже нет.

– Сергей – это ваш директор?

– Да, мы с ним друзья.

– И куда подевалась собака?

– Проиграл в карты.

– Очень интересно. Ну-ка, расскажите.

Сахаров ухмыльнулся, закинул ногу на ногу. Настороженность во взгляде не исчезла, но он почувствовал себя увереннее, понял, что в квартире его подружки обнаружили собачьи следы, а это не могло его касаться, так как у него собаки не было.

– Месяца два назад к нам на фирму зашли два парня, подтянутых таких, нагловатых, обоим лет под тридцать, и предложили Сергею продать им свою собаку. Он их видел впервые, а они, видно, его пса давно приметили. Кобеля звали Принц. Черный такой, здоровый. Сергей сказал, что собаку не продаст. Тогда парни предложили сыграть в карты. Они поставят пятьдесят тысяч рублей на кон, и если проиграют, то уйдут, а если выиграют, то Сергей продаст им своего пса за приличные деньги. Мы с Сергеем загорелись – мы хорошо в карты играем, сели пара на пару и проиграли. Ну, сыграли еще и еще, доигрались до того, что и собаку проиграли, и еще яблок контейнер… Когда азарт захватит, трудно остановиться.

– И вы отдали им собаку и яблоки?

– Конечно. Карточный долг – долг чести.

– Вы сможете описать тех игроков?

– Смогу.

– А скажите, Сахаров, те игроки не видели здесь вашу приятельницу Филиппову?

– Видели. Они на другой день зашли на фирму за собакой и яблоками, а Юля и ее подруга Татьяна Обухова как раз у нас сидели. Те парни еще смеялись: мол, надо было продавать пса, пока деньги за него давали, а так сплошной убыток. А Сергей ответил, что не в обиде.

– Почему Сергей согласился сыграть с ними, ведь ясно было изначально, что если предложили играть, значит, или каталы, или пусть честные, но профессионалы в карточной игре, а пятьдесят тысяч – простая уловка?

– Я спрашивал потом у него. Он сказал, что, если пса приметили, его бы по-любому увели.

– А имена игроков помните?

– Нет.

– Спросим у вашего директора.

– Да, может, он помнит.

– Часто к вам заходили на работу Филиппова и Обухова?

– Юля заходила, когда у нее была возможность провести вечер со мной. Она здесь недалеко работает и заходила, чтобы подождать меня и ехать домой вместе. Она, кстати, с Обуховой у нас познакомилась.

Александра удивилась – вот это поворот! Но вида не подала.

– Давно?

– Около года назад.

– А Обухова что собой представляет?

– Танька – девица без правил. Был у нас один продавец, она с ним встречалась, а потом со всеми нашими…

– И с вами?

– Со мной нет.

– Ладно. Я дам вам листочек, и вы мне постарайтесь описать внешность ваших партнеров по той памятной игре.

Александра протянула Сахарову чистый лист и авторучку.

Закрыв ноутбук и убрав его в свою сумку, она вышла в коридор, чтобы не мешать мыслительному процессу экспедитора. Здесь курил Петров. Он выглядел рассеянным, мысли его, похоже, витали где-то далеко.

– Сергей Анисимович, – обратилась Александра к директору фирмы.

– Да?

– Вы помните имена тех мужчин, которые играли с вами в карты на собаку?

– Нет. Давно это было. Да они и не звали друг друга по именам. И не представились даже.

– Как-то же они обращались друг к другу. Что, говорили: «Эй, ты»?

Петров пожал плечом:

– «Дружище», «старик». Что-то в этом роде.

– А почему вы им собаку здесь, на фирме, передали?

– А зачем я им свой адрес давать буду? Сразу приметил – подозрительные личности.

– Чем? – Александра улыбнулась. В объяснениях Петрова не было никакой логики.

Петров опять пожал плечом:

– Так сразу не скажу. Но не понравились они мне сразу.

Велев Сахарову и Петрову назавтра явиться в управление для составления фотороботов покупателей собаки, Александра поехала обедать.

В деле возникло новое направление – появились загадочные игроки в карты, приметившие собаку Петрова и оплатившие ее «обучение» в собачьей школе, они же видели Филиппову и Обухову. Не туфта ли все это, сочиненная сговорившимися дружками Сахаровым и Петровым?

Описать словами внешность покупателей собаки Александра заставила Сахарова ради отчета. Она в кипе собранных сведений собиралась всучить генералу Харченко и каракули экспедитора Жени. Хоть какое-то продвижение. Но она уже знала, что скажет на ее старания Харченко: «Мало, Андреева. Мало!»

Первый день поиска новых сатанистов принес скромные результаты – два сообщества, но зато оба не так далеко от места нападения демона на Филиппову. Отыскал их Купчик по простой схеме – через участковых инспекторов. Несколько районов оказались пустыми, а потом выпали подряд две удачи.

Первый же участковый по фамилии Ушанов, к которому Ваня обратился за помощью, сообщил ему о наличии на подчиненной ему территории молодежной сатанистской группы, но Ване она как-то сразу не понравилась – идиоты и балбесы семнадцати-восемнадцати лет шастали по подвалам в обществе трех-четырех шестнадцатилетних шлюшек и трахали их организованной толпой на блохастом диване среди труб водоснабжения, а после «сатанистской службы» приносили в жертву живую курицу или птичку, иногда кошку. Ваня сразу понял, такие по квартирам не полезут.

– Меня они не напрягают, – рассказывал Ушанов. – Не балуются наркотой, бензин и клей не нюхают, даже особо не пьянствуют. Один у них интерес – в подвалах собираются, общаются, девок своих трахают. Но это их личное дело. Меня только беспокоит, чтобы они кого из малолеток по природному своему идиотизму не изнасиловали. Я их уже пару раз предупреждал: я вас всех держу на заметке, если что, гуртом пойдете в республику Коми лес валить эдак на семь-восемь годков… Смеются. Веселые ребята.

В следующем районе участковый долго чесал гладко выбритую щеку.

– Тут ведь вот какое дело. Вроде нет у меня сатанистов. Но был один случай. Пожаловались как-то жильцы дома номер восемнадцать, что одна бабенка в своей квартире притон устроила. Не наркотики, не проститутки. Пьяные сборища. Нарушали, значит, покой… А у меня эта бабенка числится библиотекаршей. Интеллигенция. Явное несоответствие… Я пошел разбираться. Ближе к вечеру, чтобы, так сказать, была ясна картина. Поднялся на площадку, а там из-за двери крики такие подозрительные, лай и завывания собачьи. Нажал на звонок – ноль эмоций. Давай стучать кулаком, ногой. Затихли. Открывает эта самая библиотекарша. Серенькая такая бабенка, ей тридцать восемь лет, живет одна, детей нет. Живет бедно. Известно, какая у библиотекарей зарплата. Я подумал, может, пустила квартирантов, чтобы баланс, так сказать, улучшить. Захожу в квартиру. Эта библиотекарша вся раскрасневшаяся, потная, халат накинут, но не застегнут, а под ним – голое тело. Понятно все, короче. У нее квартира однокомнатная. Заглянул в зал. Ба-ба! Мужиков человек шесть, еле чем прикрытые, и еще одна баба – совсем голая. Свингеры? Не похоже. Оргия какая-то. На столе у стены фигурки такие лепные дьявола. Сатанисты!.. Я этой говорю, библиотекарше: «В чем дело? Что за сборище?» А она: «Не ваше дело!» Тыр-пыр, короче. Я ей говорю: «На вас заявление получено – нарушаете общественный порядок». Говорю, еще одно нарушение, и я приму меры. Административные… Опять глянул в зал – там уже одеваются и фигурки со стола убрали… А потом тишина, больше сборищ у нее не было. У кого-то другого собираются. Не в моем районе.

– Очень интересно, – оживился Ваня. – Адрес можешь дать этой дамы? Как ее зовут? Падьева Елена Анатольевна. Очень хорошо. Большое спасибо.

После беседы с участковым Ваня сразу отправился по адресу Падьевой. Удачно попав в подъезд – выходил один из жильцов, и железная дверь с кодовым замком не успела закрыться, – он постоял на лестничной площадке, куда выходила дверь квартиры библиотекарши. Здесь, значит, устраивались оргии, организованные сынами дьявола, пока их не спугнули, подумал Купчик.

Но ничего, пришлет сюда парочку оперативников, и они за три-четыре дня добудут все сведения о перемещениях и встречах Падьевой. Задел есть.

Ваня еще не был уверен, что нашел именно новое, а не давно существующее сообщество. Те, давно существующие, опытные, подобной оплошности, чтобы к ним наведывались участковые, не допустили бы, значит, эти еще жизни не нюхали, образовались недавно.

На второй день Ваня наведался в оперативный отдел ФСБ, но ему сказали, что на сегодня свободных оперативников нет и наблюдения начнут, может, завтра, а может, послепослепослезавтра.

Оставив заявку, Ваня поехал на своей «приоре» следить за Падьевой самостоятельно.

Фотографию Елены Анатольевны Ваня раздобыл у паспортистки и потому легко узнал ее, когда библиотекарша вышла из родного подъезда и направилась в сторону автобусной остановки.

Дальнейшие ее действия Ваню удивили. – Падьева не стала дожидаться автобуса, а остановила частника. «Вот тебе и бедный библиотекарь!» – чертыхнулся он, выворачивая на проезжую часть, и прибавил газу, стараясь не отставать. Мужички из секты, видно, за радение кое-что отстегивают, предположил капитан.

Водитель высадил Падьеву у районной библиотеки. Ваня хотел прогуляться следом, но передумал – всему свое время. Теперь до шести вечера (окончание работы библиотеки) можно было валять дурака.

Провалявшись дома на диване до четырех часов дня, он быстро поел, собрался и поехал встречать Елену Анатольевну после трудового дня.

Ровно в восемнадцать ноль-ноль Падьева вышла из библиотеки и опять поймала частника, но поехала она не домой. Это даже хорошо, что она на легковушках мотается, а не на общественном транспорте – легче следить, рассудил Ваня.

Падьева вышла из машины у парка и быстро зашла на его территорию. Ваня оставил «приору» и поспешил следом.

Падьева шла все дальше вглубь парка, вокруг было малолюдно, и остаться незамеченным было невозможно. Чертыхаясь, Ваня стал прятаться за кустами. Со стороны он, наверное, здорово походил на маньяка, выслеживающего беспечную жертву.

Библиотекарша шла не оглядываясь.

Ваня старался не наступить на сухую ветку, боясь обнаружить свое присутствие. Если его засекут друзья библиотекарши, придется удирать со всех ног – сатанисты крепкие ребята и драться умеют, особенно когда гуртом на одного, подумал Купчик. Конечно, он их раскидает, но крепко засветит свою физиономию, и гады затаятся, а у Вани присутствовала странная уверенность, что Падьева и ее «коллеги» как-то связаны с демоном-насильником.

Падьева сошла с дорожки и углубилась в заросли. Ваня затаился – идти следом было слишком рискованно. Подождав, пока библиотекарша отойдет подальше, он осторожно последовал за ней. Летний вечер длинный, и солнце только-только начало приближаться к макушкам деревьев. На поляне с высокой травой у раскидистого куста шиповника сидели четверо молодых мужиков, чисто одетых, не похожих на пьющих бродяг. Падьева безбоязненно подошла к ним и встала рядом, о чем-то рассказывая. Ваня пожалел, что не взял с собой фотоаппарат с хорошим объективом. Снимать отсюда на телефон было делом бесполезным – слишком далеко. Мужчины выпивали и закусывали. Библиотекарше протянули пластиковый стаканчик с темной жидкостью. Она выпила, вернула стаканчик и, над чем-то смеясь, видимо, над шутками дружков, заняла позицию, встав на колени и упершись в землю руками.

«Однако у них без церемоний», – ухмыльнулся Ваня, понимая, что последует дальше.

Один из сатанистов спустил свои брюки, обнажил упругий член и под смех друзей, задрав юбку библиотекарши, пристроился сзади нее. После него место занял другой мужчина, а потом два сразу, спереди и сзади. Когда утомились эти, в дело включился отдохнувший первый. После получасовых бдений библиотекарша вконец обессилела, повалилась на спину, но сатанисты продолжили овладевать ею в классической позе сверху.

Ваня сначала с интересом наблюдал за оргией, но потом пресытился и с тоской стал отгонять комаров, слетевшихся поужинать. Что завлекло Падьеву в сети секты, ему было понятно: одинокая мышь, малопривлекательная, полжизни одна, а тут без проблем – море секса и никаких обязательств. Да и мужиков, которым уже по тридцатнику, трудно заподозрить в юношеском поклонении Властителю Зла. Скорее, тоже собираются на сходки из-за своих проблем. Главное, конечно, выпить и потрахаться, а сатанинский антураж взвинчивает, дает дополнительную остроту, эдакое лекарство против преждевременной импотенции.

Падьева теперь была Ване не интересна – она свое дело сделала, навела на остальных. Ваня хотел дождаться, когда мужики начнут расходиться. Он уже присмотрел себе субъекта с обычной, неброской внешностью – коротко стриженный, гладко выбритый мужчина без особых примет, которого проследит до его логова.

Солнце спряталось за деревья, начинало смеркаться. Мужики уже успокоились, смирно сидели у скатерти с пустыми бутылками и остатками закусок. Падьева приводила себя в порядок.

Первым поднялся и пошел прочь субъект, которого выбрал Ваня. Купчик постарался незаметно покинуть свой наблюдательный пункт в кустах. Это ему удалось. Он выскочил на дорожку. Выслеженный им мужик был уже далеко, и Ваня побежал за ним, боясь упустить его из виду.

Выбежав из парка, Ваня увидел, как из ряда легковых машин вывернула старая, разъедаемая ржой «шестерка». Он на машине! Это удача, подумал Ваня. Можно его не выслеживать, а просто разглядеть номер авто, дальше данные на владельца выдаст автоинспекция.

Запомнив номер, Купчик сразу же вернулся в парк – теперь у него появился шанс проследить еще одного сатаниста. Прибежав к поляне, Ваня увидел, что под кустом сидят только двое мужчин. Они сворачивали скатерть и собирались уходить, о чем-то спокойно разговаривая.

Ваня дождался, пока мужики покинут поляну, и, прячась за деревьями, проводил их до выхода из парка. Но мужчины не простились, а поспешили к остановке. Ваня побежал к своей машине – придется медленно тащиться за автобусом, высматривая, когда кто-нибудь из сатанистов выйдет. Он решил, что будет пасти первого покинувшего салон автобуса. Но сатанисты вышли вместе, в павильоне купили два портвейна и направились к панельной многоэтажке.

«Опять повезло!» – ликовал Ваня. Видно, мужики мало приняли и собирались добавить.

Он вылез из машины, скользнул следом в подъезд и побежал вверх по лестнице, слушая, где остановится лифт. Мужчины вышли на площадке пятого этажа. Ваня заметил, в какую они дверь вошли. Теперь бегом вниз.

Прыгнув в любимую «приору», он помчался в участковое отделение.

Забрав в отделении участкового инспектора, он объяснил, что требуется установить личности двух мужчин, вошедших в квартиру номер шестьдесят.

Инспектор пошел в подъезд, а Ваня остался ждать в машине.

Итак, можно считать, что задел есть – он знает Падьеву, через автоинспекцию определит владельца «шестерки», а этих двух преподнесет ему на блюдце участковый.

– Что? – нетерпеливо выкрикнул Ваня, увидев выходящего на улицу инспектора.

Тот показал: «Все тип-топ!» Ваня облегченно хмыкнул – идет работа. Инспектор уселся рядом в переднее кресло.

– Установил. Зашел под предлогом обхода жильцов: мол, в соседнем подъезде квартиру обокрали, не видел ли кто чего. Двое мужиков. Один Коросов Иван Павлович, владелец квартиры. У него еще прописана жена, но они разошлись и вместе не живут. Второй представился его сослуживцем: Сысоев Федор Константинович, паспорта при себе не имел.

– Значит, мог назваться любым именем, – заметил Ваня.

– Можно проверить. Сысоев ведь отрекомендовался сослуживцем Коросова.

– А где трудится Коросов? В курсе?

– Как не знать! Мой же участок. Он работает менеджером в логистической компании «Солнышко». Их центральный офис тоже на моем участке.

– Что ж, спасибо.

Ваня отвез инспектора в участок и поехал домой. День прошел продуктивно, и спать он будет спокойно.

Со своей частью работы Петя справился довольно быстро – в медицинских учреждениях он потребовал информацию о смертях женщин от сердечных приступов, а после отправил запросы о пациентах, подвергшихся насилию со стороны демона, во все психушки Москвы и Питера. Из психушек ответов не последовало – это значило, что жертвы демона там не содержались, зато из больниц пришла куча сообщений. От сердечных приступов умерли уйма народа. Будь у Пети слабые нервы, он бы решил, что разразилась эпидемия сердечной недостаточности. Из огромного потока информации следовало отобрать хоть что-то полезное, так сказать, отделить зерна от плевел.

Петя героически сидел за столом в душном кабинете, курил и прикидывал, какая из смертей наверняка могла последовать от испуга. Из такого множества слабых сердцем кто-то даже просто обязан был умереть от ужаса.

После мучительных аналитических раздумий Петя выбрал четыре больничные карты. Во-первых, смерти случились в одном районе (это уже настораживало!), во-вторых, произошли с интервалом в две-три недели. Сначала откинулась Митроненко С. Ю., сорока с лишним годов. В принципе могла и так загнуться – дело не хитрое, но в «сорок пять баба ягодка опять». Так-то… Прошло две недели, и померла Антошина Полина Игнатьевна, бабенка в самом соку – тридцати двух лет… Через две недели откинулась Савченко, дама под сорок. И еще через три недели – Аркадьева. Сколько ей натикало? Двадцать девять. О-го-го! Совсем девочка.

Почему именно они? А потому, что жили бабенки в полнейшем одиночестве, во всяком случае, так отражено в документах. Демон ведь летал к одиноким? Так? А к Кривцовой, подруге Юли Филипповой, семейной даме, разве не залетел? Да, пытался, но не смог. Но там два но: три шестерки и большая вероятность, что дочке Кривцовой могло на самом деле присниться появление нечистого.

Таким образом, сложив эти четыре больничные карты в простейшую картонную папочку, Петя отправился в участковое отделение района, где скончались вышеуказанные дамы.

Старшим участковым этого района был майор Кашин. Пете он сразу не понравился – гнилой какой-то. А Петя майору не глянулся еще больше – по выражению его физиономии это стало ясно сразу, как только капитан открыл дверь в его кабинет. «Вот и познакомились!» – констатировал про себя Петя.

Сверкнув удостоверением, Петя попросил дозволения покопаться в картотеке, не объясняя своего конкретного интереса.

– А в чем, собственно, дело? – насупился майор.

– Необходима справочная информация.

– Хорошо. Можете посмотреть.

Петя залез в картотеку и быстро отыскал нужные карточки с «компроматом». Изучил содержание папок: год и место рождения, семейное положение, место работы на момент последнего общения с органами внутренних дел, закрытая информация, – и пришел к неутешительному выводу: три дамы из четырех, им отобранных, перед своей безвременной кончиной успели продать свои уютные квартирки, отчего, видимо, и умерли, осознав, какую глупость совершили. Покупатели квартир в карточках не значились, а значились уже вторые владельцы, так как квартиры были с успехом молниеносно перепроданы! Вот как! О-го-го.

Куда только уважаемый майор Кашин смотрел, пропуская такое безобразие на своем участке? Наел ряху, сидит зад отращивает, а на подопечной территории творится черт знает что! Только кто этот черт? Может, сам Кашин?

Петя усмехнулся.

«Пока это только поверхностные выводы», – успокоил он себя и, поблагодарив участкового за «сотрудничество», отправился по адресам умерших, намереваясь переговорить с соседями и новыми владельцами квартир.

Первая квартира некогда принадлежала сорокапятилетней Митроненко. Померла она давно, так что соседи могли уже не помнить многих скандальных подробностей, если они были. Это плохо. Опрашивать их было бессмысленно. Поэтому Петя сразу стал давить на звонок квартиры умершей сердечницы. Долго не открывали, но Петя слышал, что в квартире кто-то был.

Наконец за дверью послышались шаги, щелкнул замок, и дверь приоткрылась. В узкую щель, ограниченную длиной цепочки, выглянула дама лет сорока, видимо, в молодости бывшая некогда приятной, а ныне с отекшим от чрезмерного употребления алкоголя лицом.

Петя ткнул ей в физиономию свое удостоверение:

– ФСБ.

– Что вам угодно? – Дама явно не собиралась его впускать.