Текст книги "Пределы осуществления исключительного права на результаты интеллектуальной деятельности. Монография"

1.2. Пределы и злоупотребление исключительным правом: постановка проблемы
Центральной для настоящего исследования проблемой является проблема установления пределов осуществления исключительного права

Для того чтобы начать обсуждение пределов осуществления исключительного права, следует установить соотношение понятий «пределы права», «границы права» и «ограничения права».

Под пределом субъективного права в науке понимается мера дозволенного поведения, сфера действия субъективного права, вне которой право отсутствует и выход за которую будет означать вторжение в сферу права другого лица. Понятия «пределы права» и «границы права» в данном случае совпадают и являются синонимами. В таком значении эти понятия используются и в настоящем исследовании.

Соотношение понятий «пределы права» и «ограничения права» представляется более сложным.

Об общем запрете произвольного ограничения гражданских прав говорится в ст. 1 ГК РФ: «Гражданские права могут быть ограничены на основании федерального закона и только в той мере, в какой это необходимо в целях защиты основ конституционного строя, нравственности, здоровья, прав и законных интересов других лиц, обеспечения обороны страны и безопасности государства».

Думается, что здесь ограничения права – это граница, установленная в рамках конкретного правоотношения. Например, право собственности на конкретный земельный участок может быть ограничено сервитутом. Вместе с тем пределы права – это установленная нормами закона и принципами гражданского права мера дозволенного поведения в целом. Иными словами, пределы права не ограничивают уже существующее субъективное право, но показывают, где сфера этого субъективного права прекращается и начинают действовать права иных лиц.

Таким образом, ст. 1 ГК РФ запрещает произвольное ограничение субъективного права в рамках конкретного правоотношения. Например, лишение собственника его имущества допускается только по основаниям, предусмотренным законом. Предел субъективного права – это граница права вообще. Например, собственник не может запретить смотреть на свою вещь, поскольку это требование находится вне его правомочий.

В то же время следует предположить, что в Гражданском кодексе РФ термин «ограничения права» используется в двух значениях. В первом значении, как – границе в рамках конкретного правоотношения, этот термин употребляется в ст. 1 ГК РФ. Вместе с тем представляется, что в п. 5 ст. 1229 ГК РФ термин «ограничение» используется для обозначения границы субъективного права в целом, то есть как синоним пределов права. И пределы права, и ограничения исключительного права в данном случае объективны. В литературе такие ограничения иногда именуются «пределами существования права»²⁹. Область вне пределов права не входит в его осуществление, поскольку находится вне орбиты притязаний правообладателя. То есть свободное использование, принудительная лицензия, исчерпание права являются именно пределами субъективного права, поскольку предусматривают, что исключительное право на эти отношения не распространяется в принципе и специальное ограниченное право предоставляется всякому и каждому.

В настоящем исследовании термины «пределы права» и «ограничения права» используются как синонимы, поскольку цель настоящего исследования – установление объективных пределов исключительного права в целом.

Анализ осуществления исключительного права невозможен без обращения к проблеме пределов гражданских прав в целом, а также к общетеоретической проблеме осуществления субъективного права.

Проблема осуществления субъективных гражданских прав поднималась многими исследователями, в том числе С. С. Алексеевым³⁰, И. А. Покровским³¹, М. М. Агарковым³², В. П. Грибановым³³, О. С. Иоффе³⁴.

Проблема осуществления исключительного права поднималась ведущими исследователями в области авторского и патентного права: А. А. Пиленко³⁵, В. И. Серебровским³⁶, Б. В. Антимоновым и Е. А. Флейшиц³⁷, В. А. Дозорцевым³⁸ и др.

В отличие от вещей, материальных объектов результаты интеллектуальной деятельности нематериальны. В отношении результатов интеллектуальной деятельности отсутствует такое правомочие, характерное для права собственности, как владение. В результате один и тот же объект может находиться в обладании нескольких лиц, свободно перемещаться, использоваться и потребляться большим количеством людей.

Таким образом, специфика объекта прав не позволяет применять к нему положения о пределах прав в отношении вещей, и эти пределы должны устанавливаться как компромисс между правообладателями и обществом, пользователями.

Осуществление исключительного права тесно связано с возможностью его защиты. Проблема нарушения исключительного права более сложна, чем это может показаться на первый взгляд. Государство и правообладатели резко осуждают любые нарушения исключительного права. Обществу действия нарушителей преподносятся как воровство, пиратство, то есть осознанная деятельность, посредством которой нарушители хотят обогатиться за счет авторов.

Вместе с тем ситуация не столь однозначна. Ввиду сложного характера исключительного права, в категорию нарушителей попадают и законопослушные граждане, не знакомые с техническими и юридическими формальностями. Со стороны правообладателей на практике зачастую выступают не сами авторы, но иные правообладатели, обычно коммерческие организации, главная цель которых – получение дохода.

Выработка научно обоснованных критериев для установления пределов осуществления исключительного права позволит предотвратить злоупотребления и со стороны правообладателей, которые используют предоставляемые им исключительным правом возможности в противоречии с целями, назначением и содержанием исключительного права.

Проблема осуществления субъективного права тесно связана с проблемами пределов права и злоупотребления правом. Действительно, выход лица за пределы своего права будет означать вторжение его в область прав другого, однако правовая природа такого нарушения вызывала и до сих пор вызывает споры.

Понятия «злоупотребление правом» и «пределы осуществления гражданских прав» как легальные термины были впервые использованы в Гражданском кодексе РФ. Ранее они использовались лишь в науке гражданского права в ходе дискуссии, ведущейся в российской юридической литературе, главным предметом которой чаще всего были правовые нормы, запрещавшие осуществление гражданских прав в противоречии с их назначением.

Так, М. М. Агарков утверждал, что «действия, которые называют злоупотреблением правом, на самом деле совершены за пределами права»³⁹. То есть лицо, действия которого выходят за пределы содержания субъективного права, должно считаться действующим противоправно, а не злоупотребляющим своим правом. Этой же точки зрения придерживалась М. В. Самойлова, утверждая, что противоправного осуществления права быть не может⁴⁰.

Против использования термина «злоупотребление правом» высказывались С. Н. Братусь⁴¹, Н. С. Малеин⁴², В.А. Рясенцев⁴³, А. А. Ерошенко⁴⁴.

М. И. Бару соглашался с использованием термина «злоупотребление правом», утверждая, что им охватываются случаи, когда управомоченный субъект допускает недозволенное использование своего права, но при этом «внешне опирается на субъективное право»⁴⁵.

Некоторые цивилисты использовали в своих работах термин «злоупотребление правом», не раскрывая его значение⁴⁶.

В. П. Грибанов определение злоупотребления правом формулировал следующим образом: «Злоупотребление правом есть особый тип гражданского правонарушения, совершаемого управомоченным лицом при осуществлении им принадлежащего ему права, связанный с использованием недозволенных конкретных форм в рамках дозволенного ему законом общего типа поведения»⁴⁷. После опубликования монографии В. П. Грибанова «Пределы осуществления и защиты гражданских прав» комментарии к Гражданскому кодексу РСФСР 1964 г. и учебная гражданско-правовая литература содержали разъяснения правовой нормы, запрещавшей осуществление гражданских прав в противоречии с их назначением, исходя из изложенных в этой работе выводов⁴⁸.

Авторы учебников гражданского права и комментариев к гражданскому законодательству, вышедших после принятия Гражданского кодекса РФ 1994 года, проблему злоупотребления правом рассматривали вскользь, концентрируя внимание на проблемах недобросовестной конкуренции и злоупотребления доминирующим положением на рынке⁴⁹.

А. П. Сергеев определяет понятие «злоупотребление правом» как «действия субъектов гражданских правоотношений, совершаемые в рамках предоставленных им прав, но с нарушением их пределов», поясняя далее, что злоупотребление правом – это особый тип гражданского правонарушения, основная специфика которого состоит в том, что действия нарушителя формально опираются на принадлежащее ему право, однако при конкретной его реализации они приобретают такую форму и характер, что это приводит к нарушению прав и охраняемых интересов других лиц⁵⁰. Таким образом, данный автор разделяет точку зрения В. П. Грибанова.

Некоторые цивилисты, комментируя ст. 10 ГК РФ, не дают определения злоупотребления правом, разъясняя содержание этого понятия при помощи примеров⁵¹.

К. И. Скловский определение понятия злоупотребления гражданскими правами не формулирует, утверждая, что «злоупотребление правом не имеет общего описания и становится фактом не иначе как в результате судебного решения, в принятии которого главная роль отводится судейскому усмотрению»⁵².

Опасения по поводу применения такого подхода высказывал еще в начале прошлого века и И. А. Покровский. Он считал, что реализация его на практике причинила бы существенный вред устойчивости права, так как участники правоотношений, реализуя принадлежащие им права, не имели бы уверенности в том, что их действия являются правомерными⁵³.

Отрицательное отношение к использованию в законодательстве термина «злоупотребление гражданскими правами» высказано С. Т. Максименко. Обосновывая свою позицию, данный автор указывает на расплывчатость и отсутствие четких границ этого термина⁵⁴.

А. А. Малиновский определял злоупотребление правом как форму реализации права в противоречии с его назначением, посредством которой субъект причиняет вред другим участникам общественных отношений⁵⁵. Как видно из этого определения, его автор считает дефиницию, содержавшуюся в ст. 1 ГК РФ 1922 года и ст. 5 ГК РФ 1964 года, применимой к любым субъективным правам.

Подводя итог рассмотрению подходов к определению понятия «злоупотребление гражданскими правами», можно заключить, что большинство цивилистов, толкующих положения ст. 10 ГК РФ, формулируют определение данного понятия исходя из выводов В. П. Грибанова.

Из определения злоупотребления гражданскими правами, сформулированного В. П. Грибановым, следует, что оно представляет собой действие субъекта в пределах принадлежащего ему гражданского права, но за пределами его осуществления. Пределы осуществления гражданских прав, по мнению В. П. Грибанова, устанавливаются в гражданском законодательстве: субъектными границами (определяемыми рамками дееспособности); временными границами (определяемыми сроками осуществления права); требованием осуществлять субъективные гражданские права в соответствии с их назначением; регламентацией способов осуществления права (способы реализации имущества: продажа, дарение и т. д.); предоставленными лицу средствами принудительного осуществления или защиты принадлежащего ему субъективного права (необходимая оборона, подведомственность спора и т. д.)⁵⁶.

Устанавливая соотношение пределов осуществления гражданских прав и субъективных гражданских прав, исследователи предлагали при оценке действий лица, осуществляющего субъективное право, с точки зрения их правомерности рассматривать пределы, установленные субъективным правом, которое является мерой дозволенного поведения. Эта мера представляет собой идеальную модель поведения, действия в границах которой не влекут за собой отрицательной реакции государства, более того, государство обеспечивает защиту таких действий⁵⁷.

Будучи идеальной моделью дозволенного поведения, субъективное право представляет собой возможное поведение субъекта. Осуществление субъективного права – это совершение лицом реальных действий, соответствующих содерж анию права и не выходящих за меру дозволенного, то есть за границы (пределы) права⁵⁸.

В. П. Грибанов, различая пределы осуществления гражданских прав и пределы субъективных прав, исходит из того, что эти пределы установлены императивными нормами гражданского права, определяющими субъектные, временные и другие ограничения. Субъективные же права регулируются диспозитивными нормами. При таком подходе помимо субъективного гражданского права вводится еще одна идеальная модель поведения. В. П. Грибанов определяет злоупотребление гражданскими правами как деяние, выходящее за границы одной модели поведения – пределов осуществления гражданского права, но находящееся в пределах другой модели – субъективного гражданского права. Таким образом, сторонники этого определения утверждают, что субъективное право до начала его осуществления есть мера возможного дозволенного поведения. Когда же субъективное право начинает осуществляться, мера дозволенного поведения становится иной: сокращается до размеров пределов осуществления гражданского права, из чего неизбежно следует вывод о том, что одна мера дозволенного поведения необходима для потенциального, абстрактного субъективного права, а другая – для осуществления права. Следовательно, можно нарушить одну границу дозволенного, не нарушив другой.

Для некоторых исследователей такая позиция представляется невозможной. Так, В. И. Емельянов считает, что юридическую несостоятельность различения понятий «пределы осуществления гражданских прав» и «пределы гражданских прав» можно обнаружить, перефразировав это словосочетание с учетом того, что субъективное гражданское право – это мера (пределы) дозволенного поведения. Тогда оно будет звучать следующим образом: «Пределы осуществления действий в пределах дозволенного поведения»⁵⁹.

Свобода осуществления гражданских прав, предоставленная субъектам диспозитивными нормами, не может быть безграничной. Она ограничивается интересами других лиц, а также интересами общества. Поэтому объем субъективных гражданских прав определяется не только границами, установленными содержанием диспозитивных норм, но и совокупностью норм различных отраслей права, содержащих запреты и предписания, которые ограничивают субъективные права. Так, ч. 3 ст. 17 Конституции РФ устанавливает, что «осуществление прав и свобод человека и гражданина не должно нарушать права и свободы других лиц». Это позволяет В. И. Емельянову сделать вывод, что термин «пределы осуществления гражданских прав» не обозначает чего-либо отличного от пределов субъективного права. Таким образом, пределы осуществления гражданских прав есть не что иное, как пределы субъективных прав⁶⁰.

Некоторые исследователи отделяют злоупотребление правом от превышения права или ненадлежащего осуществления права⁶¹. Признавая научную ценность указанного разделения, все же думается, что эти виды нарушения границ субъективного права можно собирательно называть злоупотреблением правом в широком смысле. Естественно, далеко не всегда у субъекта возникает цель причинить осуществлением своего права зло другим. В гражданском процессе в отличие от уголовного не представляется возможным однозначно решить вопрос умысла нарушителя⁶². Вместе с тем, несомненно, что в результате выхода за пределы права третьи лица могут сталкиваться с весьма существенными неблагоприятными последствиями, в том числе и понести значительные убытки.

В настоящем исследовании принято следующее представление о соотношении пределов права и пределов осуществления права. Признание того, что пределы субъективного права и осуществления права обозначают одно и то же явление, видится вполне обоснованным. Однако необходимо сделать следующее замечание. В. П. Грибанов в качестве пределов субъективного права выделял назначение права, временные и субъектные границы а также границы осуществления и защиты права⁶³. То есть границы субъективного права можно представить как более общее понятие, включающее в себя временные границы, субъектные границы, а также границы осуществления и защиты права.

Представляется, что в действующем законе субъектные и временные границы исключительного права определены достаточно четко. Так, субъектами исключительного права в соответствии со ст. 1228, 1229 ГК РФ являются правообладатели (автор, его наследники и иные правообладатели). Временные границы определяются в соответствии со ст. 1230 ГК РФ как определенный период времени, по истечении которого исключительное право прекращается⁶⁴. В то же время пределы осуществления исключительного права в законе напрямую не установлены.

В отношении использования термина «злоупотребление правом» думается, что он вполне допустим. При всей его неоднозначности он тем не менее позволяет вести исследования в отношении осуществления права. В настоящем исследовании злоупотребление правом понимается как ненадлежащее осуществление субъектом своего права, выход за установленные пределы права.

Злоупотребление исключительным правом имеет следующие специфические черты, вызванные свойствами объекта правового регулирования и субъектным составом правоотношения.

В качестве объекта правоотношения выступает результат интеллектуальной деятельности. Этот объект нематериален, существует в идеальной форме и предполагается уникальным и неповторимым. В отношении указанного объекта в силу его идеальной природы невозможно закрепить правомочия по владению, поскольку он может одновременно и независимо находиться у неограниченно широкого круга лиц. Кроме того, результат интеллектуальной деятельности не всегда легко обособить, отделить от смежного либо от существовавшего ранее результата интеллектуальной деятельности⁶⁵. Таким образом, натуральные свойства объекта не делают возможным его участие в гражданском обороте наравне с вещами.

Потребность включения результатов интеллектуальной деятельности в гражданский оборот привела к предоставлению создателю указанного объекта специального права, называемого исключительным. Исключительное право призвано юридически наделить объект теми необходимыми для гражданского оборота свойствами, которыми объект фактически не обладает.

Исключительное право является правом абсолютным, сторонами в правоотношении выступают правообладатель и неопределенный круг лиц. Центральной в правоотношении является фигура правообладателя. Указанному лицу государство предоставляет специальное право использовать результат интеллектуальной деятельности. Таким образом, исключительное право являет собой искусственную «монополию», позволяющую правообладателю запретить использование результата интеллектуальной деятельности иными лицами.

Следует заметить, что основания такой «монополии» в отношении объектов авторского и патентного права носят различный характер. Для объектов авторского права это основание проявляется в уникальности объекта, для объектов патентного права – в первенстве объекта.

При осуществлении права правообладатель стремится реализовать указанную «монополию» наиболее полно. Соответственно он принимает различные меры, направленные на ограничение либо запрет участия результата интеллектуальной деятельности в гражданском обороте без его согласия, определяет условия оборота указанного результата интеллектуальной деятельности. Правообладатель действует своей волей и в своем интересе, при реализации исключительного права его интерес может войти в противоречие с интересами общества, третьих лиц и даже причинить вред. Закон должен поддерживать баланс интересов, с одной стороны, защищая правообладателя от нарушений, а с другой – закрепив пределы исключительного права, не давая правообладателю возможность необоснованно расширить искусственную монополию на идеальный объект.

Сказанное позволяет сделать вывод, что в основе злоупотребления исключительным правом лежит стремление правообладателя ограничить либо согласовать на выгодных для себя условиях любое использование результата интеллектуальной деятельности. Такое ограничение достигается как юридическими, так и фактическими способами и не всегда является прямым. Так, злоупотребление способами защиты прав опосредованно влияет на использование результата интеллектуальной деятельности, поскольку пользователи или лицензиаты будут избегать использования результата интеллектуальной деятельности без согласия правообладателя.

Таким образом, злоупотребление исключительным правом будет выражаться в запрещении или ограничении правообладателем правомерного использования результатов интеллектуальной деятельности иными лицами.

В качестве характерных черт злоупотребления исключительным правом можно выделить следующие.

1. Лицом, злоупотребляющим исключительным правом, всегда является правообладатель (автор либо иное лицо, к которому исключительное право перешло на основании сделки).

2. Злоупотребление исключительным правом может выражаться как в действиях (применение избыточных технических средств защиты, установление завышенной цены за правомерное использование), так и в бездействии (уклонение от заключения лицензионного соглашения, нераспространение экземпляров результата интеллектуальной деятельности на определенной территории), следствием которых является ограничение использования результатов интеллектуальной деятельности.

3. Ограничиваемое использование должно являться правомерным.

На практике злоупотребление исключительным правом может принимать различные формы: немотивированное уклонение от заключения лицензионного договора; установление чрезмерных технических средств защиты; навязывание контрагентам условий лицензионных соглашений, ухудшающих их положение по сравнению с действующим законодательством; регистрация исключительного права на общеизвестные объекты. Все это может приводить к неоправданному с экономической точки зрения и несправедливому в глазах общества обогащению правообладателя.

В зависимости от формы злоупотребления исключительным правом возможны различные негативные последствия таких действий. Например, отказ от заключения лицензионного соглашения чреват для лица, обратившегося с таким предложением, значительными убытками, поскольку оно лишается возможности использовать указанный результат интеллектуальной деятельности в производственной, коммерческой или иной деятельности. Вместе с тем сам по себе отказ от заключения договора обычно является нормальной практикой ведения дел в условиях конкуренции. Соответственно необходим комплекс условий, чтобы такой отказ был признан не нормальным осуществлением права, а выходом за его пределы и, соответственно, злоупотреблением. Так, в действующем законодательстве для разрешения подобных спорных ситуаций применяются положения о принудительной лицензии, которые будут рассмотрены в отдельном разделе настоящего исследования.

Злоупотребление исключительным правом может выражаться в патентовании известной и применимой в практической деятельности технологии⁶⁶. Совершив указанные действия, новоявленный правообладатель начинает требовать заключения лицензионного соглашения и выплаты денежного вознаграждения. В данной ситуации также необходимо разграничение, какие действия выходят за пределы нормального осуществления права и являются злоупотреблением правом, а какие – нет. Так, само по себе патентование определенного механизма, технологии является сутью и основой возникновения исключительного права на изобретения. В то же время целью патентования является регистрация новых изобретений, а не известных разработок. В этой связи регистрация известной технологии сама по себе станет нарушением. Теоретически такие действия должны пресекаться на стадии проверки изобретения в регистрирующем органе, но поскольку такая проверка зачастую носит формальный характер, то возможна регистрация и достаточно известной и применимой разработки⁶⁷.

Указанная проблема лежит большей частью в области правоприменения, так как ст. 1386 ГК РФ содержит процедуру, препятствующую патентованию известных разработок. В то же время подобные ситуации могут возникать и уже возникают, в том числе и за рубежом⁶⁸, поэтому необходимы гражданско-правовые механизмы возмещения убытков лицам, пострадавших от действий подобных правообладателей. В частности, помимо отмены патента необходимо возместить убытки пострадавшим лицензиатам, вызванные уклонением от заключения лицензионного договора.

В справке Суда по интеллектуальным правам в отношении доменных споров также выделяется такой способ злоупотребления правом, как регистрация доменного имени⁶⁹.

Помимо причинения убытков иным лицам злоупотребление исключительным правом может иметь и иные негативные последствия. Денежные затраты являются очевидными при осуществлении предпринимательской деятельности, однако зачастую результаты интеллектуальной деятельности создаются для удовлетворения потребностей общества в области науки и искусства. Соответственно граждане могут лишиться возможности удовлетворить указанные потребности, общество может не получить новое изобретение.

Правообладатели в целях борьбы с правонарушениями в области исключительного права нередко устанавливают на экземпляры результатов интеллектуальной деятельности, например на произведения, технические средства защиты. Эти средства могут создавать весьма значительные неудобства и для законопослушных пользователей, в некоторых случаях делая использование произведения практически невозможным. Здесь также необходимо решить вопрос о том, являются ли такие действия злоупотреблением и какие последствия они должны повлечь. Так, убытки в денежной форме у физических лиц, которые потребляют произведение, то есть читают книгу, запускают программу для ЭВМ, слушают музыку, могут отсутствовать, за исключением расходов на приобретение экземпляра произведения. Вместе с тем причиняемые указанным лицам неудобства и затруднения могут оставаться весьма значительными.

Также одним из проявлений ненадлежащего осуществления исключительного права является включение в текст лицензионных соглашений условий, имеющих кабальный либо дискриминационный характер по отношению к лицензиатам. Простой отказ от лицензионного соглашения для лицензиата не всегда приемлем. Результат интеллектуальной деятельности считается уникальным объектом, поэтому обращение к иным лицам для заключения лицензионного соглашения на использование такого же результата интеллектуальной деятельности невозможно. К тому же, например, в области программного обеспечения и патентных прав возникает проблема совместимости, и отказ от одного объекта может означать невозможность использования и других. Схожие проблемы могут возникать и в отношении технологий и механизмов, применяемых в производственной деятельности.

В рамках злоупотребления исключительным правом предлагается выделять и такую специфическую форму, как злоупотребление способами защиты исключительного права, например злоупотребление правом на судебную защиту. Право на защиту является одним из основных правомочий субъективного гражданского права. Может возникнуть вопрос, насколько обоснованно выделение такой формы злоупотребления исключительным правом, ведь в случае обращения в суд при отсутствии нарушения права истцу будет отказано в иске. Вместе с тем защита исключительного права существенно отличается от защиты иных имущественных прав. Так, в области исключительного права предусмотрен специальный институт альтернативной компенсации, при применении которой правообладатель освобождается от необходимости доказывать убытки.

В этой связи сама по себе угроза быть привлеченным к гражданско-правовой ответственности за нарушение исключительного права может стать достаточным основанием для пользователей (лиц, использовавших результат интеллектуальной деятельности без заключения лицензионного соглашения) и лицензиатов к урегулированию спорной ситуации и выплате вознаграждения даже в тех случаях, когда этого не требуется. Представляется, что закрепление в законе жестких норм об ответственности правообладателя за неосновательные попытки привлечения пользователей к ответственности за нарушение исключительного права является вполне обоснованным.

В ряде случаев в качестве исключительной санкции возможно было бы обоснованно прекращать исключительное право у лица, злоупотребляющего исключительным правом. Указанная мера при всей своей жесткости позволила бы оградить пользователей от заведомо необоснованных претензий, а также смогла бы предотвратить дальнейшие попытки недобросовестных правообладателей воздействовать на пользователей.

Приведенные формы злоупотребления исключительным правом не исчерпывают полностью всех его видов. Вместе с тем указанные формы достаточно распространены в настоящее время, они позволяют понять сложившуюся ситуацию в области исключительного права. Каждая из указанных форм злоупотребления исключительным правом подробно раскрывается в соответствующих разделах настоящего исследования.

Все перечисленные виды правонарушений имеют следующую общую черту. Правообладатель формально опирается на принадлежащее ему исключительное право, фактически вторгается в область прав иных лиц, ограничивая правомерное использование результатов интеллектуальной деятельности.

Таким образом, можно сделать вывод, что злоупотребление исключительным правом – это действия правообладателя, направленные на запрещение или ограничение правомерного использования результата интеллектуальной деятельности.

Злоупотребление исключительным правом может принимать различные формы. Квалификация действий правообладателя как злоупотребления правом возможна только после установления пределов его прав. Отсутствие таких пределов отрицательно скажется как на правах и интересах третьих лиц, так и на гражданском обороте в целом.

Необходимость защиты исключительного права от нарушений очевидна. Также не вызывает сомнений необходимость обеспечения авторов и иных правообладателей гарантиями по осуществлению исключительного права. Вместе с тем сами способы осуществления и защиты прав могут и должны обсуждаться и исследоваться.