Текст книги "GR для малого и среднего бизнеса. Монография"

А. С. Никитин, А. Б. Шатилов, С. Н. Муляр, Д. С. Вечернин
GR для малого и среднего бизнеса
Монография

[битая ссылка] [email protected]

Введение

За прошедшие четыре года с момента выхода нашей первой книги «GR для эффективного бизнеса» в сфере взаимодействия бизнеса и власти произошли существенные изменения: развитие предпринимательства заняло одно из первых мест в повестке государственной политики. В поисках эффективного взаимодействия созданы новые институты взаимодействия, меняется и сама система власти. Открытость, эффективность, общественный контроль, вовлечение бизнеса и общества в процесс принятия решений, инвестиционная привлекательность – вот тренды сегодняшнего дня.

Когда мы писали первую книгу, то сразу ставили себе целью не рассказывать читателю, что такое government relations, а постараться сделать подробное руководство, что и как надо делать. Получилось своего рода методическое пособие. Наша новая книга, безусловно, это продолжение той линии, которая была намечена нами еще в 2010 г. Тем не менее жизнь не стоит на месте, и новая книга дополнена разделом практических кейсов от профессионалов GR-сообщества. Мы также сознательно расширили авторский коллектив и привлекли к работе над книгой профессионалов, знающих особенности работы на региональном уровне, – это позволило еще лучше приземлить наш материал, показать все аспекты взаимодействия власти и бизнеса с разных сторон и на различных уровнях.

По сложившейся традиции, текст написан простым языком и рассчитан на широкий круг читателей, интересующихся GR. Мы уверены, что наша книга будет хорошим дополнением к багажу знаний любого специалиста в области взаимодействия бизнеса и власти, будет полезной представителям академического сообщества, а также поможет начинающим специалистам сделать правильные первые шаги.

В заключение мы выражаем благодарность всем, кто поддержал нас советом и идеями, тех, кто принял активное участие в работе над книгой, а также нашим семьям за терпение и любовь, которые вдохновили нас на второе издание.

Практические кейсы любезно предоставлены GR-специалистами российских и международных компаний. Выражаем благодарность Евгению Махортову, Александру Мундту, Рахману Янсукову, Ольге Наронович, Любови Дементьевой, Сергею Звереву, Сергею Масюку, Алексею Ежову, Алексею Кондратьеву, Константину Позднякову, Александру Медведеву.

Часть 1
Процесс взаимодействия власти с субъектами малого и среднего бизнеса в 1990–2000-х гг

Взаимодействие российской власти с малым и средним бизнесом имеет достаточно богатую и противоречивую историю.

Официальная история «новых русских предпринимателей» берет свое начало в 1987 г., со вступлением в силу Закона «Об индивидуальной трудовой деятельности», официально утвердившего частный способ получения дополнительных доходов работниками государственных учреждений. И если 1987 г. считается «толчковым», то 1988-й – стартовым: именно в этом году приняли Закон «О кооперации СССР». А затем наблюдался бурный рост малых и средних фирм и компаний. В целом только за два года – с 1988 по 1989 г. – число действующих кооперативов выросло в 6 раз, численность занятых – в 9 раз, а объемы произведенных и реализованных товаров, работ и услуг – в 17 раз. Однако серьезной проблемой для позднесоветских бизнесменов стала оргпреступность, которая своим рэкетом практически терроризировала МП и СП. При этом коммунистические власти, с одной стороны, находились под прессом демократических радикалов, которые видели в борьбе с преступностью «возрождение тоталитарной системы», с другой стороны, не хотели вступаться за «лавочников» и «новых нэпманов». Тем не менее уже в 1988–1991 гг. началась политика «красного» крышевания зарождавшегося бизнеса, которая предполагала предоставление покровительства и защиты МП и СП со стороны правоохранительных структур и «прагматичной» части партийно-хозяйственной номенклатуры (прежде всего структур ВЛКСМ).

Для начала надо отметить, что в 1991 г. отечественные «демократические» силы пришли под лозунгами развития предпринимательства, причем прежде всего не крупного, а «простонародного». Так возник целый ряд категорий малого и среднего бизнеса – «кооператоры», которые создавали с нуля или выводили из тени свои «фирмы», специализировавшиеся на производстве «товаров народного потребления», «ларечники» («держатели» одного или нескольких ларьков, в основном с продуктовыми товарами и напитками), «челноки» (совершавшие зачастую небезопасные «вылазки» за дефицитными товарами в Китай, Турцию и другие страны «победившего ширпотреба»), «перегонщики» (опять же весьма рискованный бизнес, связанный с перегонкой подержанных иномарок из Европы в Россию под заказ), «фермеры» (крестьяне, вышедшие из колхозов и совхозов и вставшие на путь «крепкого хозяина») и др.

При этом все данные категории сперва рассматривались как «зарождающийся средний класс России», который должен стать опорой власти Б. Н. Ельцина и его команды. В определенной степени их ожидания оправдались. В частности, существует масса свидетельств того, что московские «кооператоры» в августе 1991 г. массово вышли к Белому дому в знак протеста против ГКЧП.

Начало 1990-х гг. характеризуется экспертами как период шоковой терапии. Тысячи людей остались без работы: в стране закрывались НИИ, свернули деятельность заводы и фабрики, галопирующая инфляция мгновенно уничтожила все накопления. В итоге спасением для сотен тысяч семей стал малый бизнес. В 1992 г. в стране было зарегистрировано 268 тысяч малых предприятий, а в 1994-м их было уже 862 тысячи.

При этом в 1990–1992 гг. мы видим, что власть пыталась создать для МП и СП относительно благоприятные условия существования, причем как с точки зрения политической и правовой поддержки, так и с точки зрения кредитования. Более того, малый и средний бизнес имел своих лоббистов на законодательном уровне. В этом плане, например, можно отметить создателя Крестьянской партии России Юрия Черниченко, который позиционировал себя в качестве защитника интересов «частных аграриев». Также активно заявляла о своей поддержке МП и СП один из лидеров Партии экономической свободы Ирина Хакамада.

Однако после обострения социально-экономической ситуации в стране в связи с реформами Е. Т. Гайдара благие планы руководства РФ оказались нереализованными. Во-первых, у правительства России катастрофически не хватало денег даже на зарплаты «бюджетникам», которые составляли главную протестную силу на тот момент и требовали «приоритетного» внимания. Во-вторых, в силу того, что уже в 1992–1993 гг. началось активное сращивание политической элиты РФ с крупным государственным и негосударственным бизнесом. Последний интересовал власть гораздо больше, чем «захудалые» предприниматели из малого и среднего сектора. С «тузами» было легче и «продуктивнее» реализовывать теневые схемы «освоения госсредств», проводить взаимовыгодную «безадресную» приватизацию, выходить на внешние рынки. Именно к этому периоду относятся проекты залоговых аукционов, разгосударствления «по Чубайсу», целенаправленного банкротства наиболее приглянувшихся «активов».

Жесткая модель финансовой стабилизации, избранная еще в 1992 г. правительством Е. Гайдара, концептуально была основана на регулировании спроса путем ограничения роста денежной массы, включая минимизацию личных доходов в виде заработной платы и вообще доходов домашних хозяйств, а также ужесточения налогового режима. В результате возникло серьезное противоречие между названными механизмами и декларированными целями стимулирования конкурентных начал в экономике за счет либерализации цен и внешнеэкономических связей, приватизации государственной собственности и демонополизации. В самой теории формирование эффективного конкурентного механизма развития рыночного хозяйства предполагает не подавление покупательной способности, а наличие достаточно емкого спроса и реальных (в том числе налоговых) стимулов предпринимательской деятельности¹.

В результате в новой российской хозяйственной системе малый и средний бизнес стали фактически сателлитами крупного капитала и хозяйственных структур, они заполнили в основном ниши, не привлекательные для более крупных субъектов экономической жизни, их потенциал использовался для выполнения наиболее сложных, тяжелых и наименее выгодных операций или же для вывода денежных потоков крупных предприятий из-под контроля государственных органов².

Все это привело к тому, что интересы МП и СП отошли для руководства страны на задний план, их поддержка фактически прекратилась, лоббистов во властных коридорах у «неолигархов» практически не осталось. И если в городах малый и средний бизнес еще кое-как выживал, то на селе фермеры почти все оказались разорены, не выдержав высоких цен на бензин и нефтепродукты и конкуренции со стороны «товариществ» (бывших колхозов). Такая ситуация заставила сельских хозяев искать поддержки у оппозиции. Примечательно, что в первый состав Государственной Думы РФ были избраны всего 2 фермера, причем один из них шел от «колхозной» Аграрной партии России, а другой – вообще от КПРФ.

Далее ситуация с точки зрения GR для малого и среднего бизнеса стала совсем неблагоприятной. Власть, занимаясь активной борьбой с коммуно-патриотической оппозицией, сделала окончательную ставку на «семибанкирщину», которая ей позволила с большим трудом «вытащить» президентские выборы 1996 г., но взамен получила фактически неограниченный доступ в высшие кремлевские кабинеты, а некоторые олигархи даже вошли в состав высшего руководства страны (например, Б. А. Березовский стал заместителем секретаря Совета безопасности РФ, а В. О. Потанин стал первым вице-премьером Правительства РФ). При этом на официальном уровне Б. Н. Ельцин и представители его «команды» продолжали декларировать свою приверженность «взращиванию» в России «среднего класса» в лице МП и СП.

Серьезные проблемы малому и среднему бизнесу в России 1990-х гг. создавала и нестабильность политической обстановки в России. Постоянные конфликты между субъектами политической жизни, кадровые перестановки в правительстве страны, колебания экономического курса государства – все это существенно затрудняло реализацию даже среднесрочных, не говоря уже о долгосрочных программах развития малого и среднего предпринимательства, ставило под вопрос процесс инвестирования средств в МП и СП.

Показателен в этом пример Государственного комитета по малому предпринимательству. Так, в 1997–1998 гг. его возглавляла И. Хакамада, известная своей ярко выраженной либеральной позицией. Однако после августовского кризиса 1998 г. на ее место в правительстве Е. Примакова пришел коммунист Г. Ходырев, который стал проводить совершенно иной курс.

Серьезным испытанием для малого и среднего бизнеса стали события августа 1998 г., когда в стране начался мощный финансовый кризис, связанный с обвалом пирамиды ГКО. Разорение банков привело к тому, что в них «зависли» деньги вкладчиков, при этом для многих МП и СП это стало катастрофой. Ситуацию ухудшило резкое падение покупательной способности населения, что также привело к краху многих небольших предприятий и фирм.

Тем не менее дефолт 1998 г., во многом вызванный эгоистическими играми чиновников и крупного бизнеса, нанес сильный удар по имиджу российских «бизнес-тузов» и серьезно скомпрометировал их в глазах населения. Впоследствии это станет основанием для проведения В. В. Путиным политики «равноудаления» олигархов и ограничения их влияния на власть.

Приход к власти нового Президента РФ сперва не предвещал серьезных подвижек во взаимоотношениях власти с предпринимательским сообществом. В 1999–2000 гг. бытовала точка зрения, что В. В. Путин «патронируется» Борисом Березовским, который является «теневым хозяином Кремля». Однако уже скоро стало ясно, что в верхах произошло качественное изменение раскладов сил.

Во-первых, победив уже в первом туре президентских выборов 2000 г., Владимир Путин снискал массовую поддержку избирателей, что дало ему абсолютную легитимность и развязало руки во взаимодействии с элитой, как политической, так и деловой.

Во-вторых, в условиях второй чеченской кампании новая власть обрела союзников в лице силовиков, которые на первом этапе деятельности Путина на посту главы государства стали его главной опорой, в том числе в борьбе с олигархами.

В-третьих, в начале 2000-х гг. резко пошли вверх цены на нефть и газ, что в условиях фактического проведенного «огосударствления» сырьевой отрасли (дело «Юганскнефтегаза», вытеснение команды Вяхирева из «Газпрома», продажа Дерипаской «Сибнефти» и пр.) предоставило руководству страны необходимый финансовый ресурс и соответственно «независимость» от олигархата.

Дело ЮКОСа знаменует собой окончательный пересмотр прежней политики руководства РФ по сращиванию бюрократии и крупного бизнеса. Владимир Путин объявляет курс на «равноудаленность» олигархов, при этом те, кто продолжал отстаивать свои права на участие во власти, автоматически лишаются не только политического влияния, но зачастую и бизнес-активов. Кстати, либеральные эксперты и СМИ на основании этого обвиняют Президента РФ в «нарушении демократии» и «ущемлении прав бизнеса». Однако на данный счет есть два весомых возражения.

Так, вытеснение олигархов из правительственных кабинетов явилось своего рода разделением властей. В начале 1990-х годов, воспользовавшись слабостью федералов, крупный бизнес захватил несвойственную ему функцию государственного управления, которую в дальнейшем неоднократно использовал в своих эгоистических целях. После «равноудаления» баланс сил был восстановлен – теперь менеджеры непосредственно занимались госуправлением, а предприниматели – исключительно развитием своего бизнеса, параллельно развивая GR-связи с топ-чиновниками, которых они ранее рассматривали исключительно как своих «вассалов». Кроме того, изгнание олигархических структур из власти привело к определенному ренессансу малого и среднего предпринимательства, которое команда Путина воспринимала как зарождающийся средний и креативный класс, а также видела в нем свою опору в противостоянии с гигантами рынка. Символично, что уже в 2002 г. с подачи власти создается Общероссийская общественная организация малого и среднего предпринимательства «Опора России», которая стала практически официальным лоббистом МП и СП. При этом, заявляя о своей главной цели – защите прав и интересов малого и среднего бизнеса на всех уровнях власти, «Опора» тем не менее не только не заявляла о своей оппозиционности, но изначально делала ставку на поиск диалога с руководством страны. Что же касается ключевых задач данной организации, то в качестве таковых виделись следующие:

– разработка нового налогового законодательства, максимально комфортного для МП и СП;

– упрощение процедуры регистрации компании;

– упрощение финансовой отчетности;

– сокращение числа и регламентация проверок со стороны правоохранительных органов.

Еще ранее было создано еще одно объединение – «Деловая Россия», которое ставило своей целью защиту интересов бизнеса в его противоречивых взаимоотношениях с властью. ДР выступала как альянс российских предпринимателей, работающих в несырьевом, перерабатывающем секторе экономики: в машиностроении, строительстве, легкой промышленности, сельском хозяйстве и сфере финансовых услуг, информационных технологий и др. И хотя она позиционировала себя как профессиональный союз частного предпринимательства, однако при этом пыталась представлять как крупный, так и средний бизнес. В этом плане организация была гораздо более аморфна с точки зрения «альянса» МП и СП, поскольку пыталась лоббировать преимущественно интересы компаний «средних» и «выше среднего».

Стратегическая цель ДР также была сформулирована весьма широко: «в партнерском диалоге с обществом и властью добиться развития России как демократической страны с современной диверсифицированной рыночной экономикой, развитым многочисленным бизнесом и сильным государством, обеспечивающим эффективное развитие и порядок в стране. Содействовать формированию и реализации экономической политики государства, нацеленной на создание благоприятных условий для развития предпринимательства, частной инициативы, конкуренции как средства достижения общей стратегической цели – повышения уровня жизни ее граждан на основе экономического роста».

При этом за счет своих руководителей, в прошлом крупных «проправительственных» бизнесменов (Сергея Генералова, Бориса Титова, Евгения Юрьева), она имела отличные GR-возможности в коридорах власти, которая, как и в случае с «Опорой», рассматривала ее как группу поддержки в противоборстве с «олигархическим» Российским союзом промышленников и предпринимателей.

Как бы то ни было, но в начале 2000-х гг. у малого и среднего бизнеса появились профильные лоббистские структуры, используя которые, он начал искать общие точки соприкосновения с властью. И такие точки были найдены. Во-первых, уже в середине 2000-х гг. руководство РФ стало развивать тему социальных гарантий населения страны. Одной из таких гарантий выступала возможность ведения гражданами собственного дела, что помогало снимать социальную напряженность в обществе, сокращать безработицу и приобщать широкие слои населения к рыночной деятельности. Во-вторых, власть видела в МП и СП свою группу поддержки, способную в «час Х» выступить на ее стороне в политическом конфликте с оппозицией. Забегая вперед, отмечу, что во многом благодаря лояльности большей части представителей малого и среднего бизнеса руководству страны удалось благополучно пережить кризис 2011–2012 гг. и реализовать проект по возвращению во власть Владимира Путина. В частности, с учетом конструктивных отношений МП и СП с властью последней удалось перед президентскими выборами 2012 г. успешно обыграть лозунг «Нам есть что терять».

Кстати, электоральный потенциал малого и среднего бизнеса на 2012 г. был весьма существенным – например, в стране насчитывалось около 16 тысяч средних предприятий – в эту категорию попадали менее 1 % предприятий сектора МСП. В то же время число занятых на средних предприятиях составляло почти 2 млн. человек (без учета внешних совместителей), что составляет 16 % от всех занятых в секторе МСП и 2,7 % экономически активного населения России. Оборот сектора СП в 2011 г. превысил 5,15 трлн. рублей, объем оборотных активов равнялся 2,6 трлн. рублей. Средние предприятия активнее других компаний сектора МСП инвестировали в основной капитал – объем инвестиций в 2011 г. составил 260 млрд. рублей (почти 38 % вложений всего сектора МСП).

Кстати, по данным Росстата, средний бизнес составляет в стране 30 %. Но если учесть то обстоятельство, что значительная часть этих предприятий де-факто входят в холдинги и находятся под оперативным управлением крупного бизнеса, то доля среднего бизнеса – около 18 %³.

Но вернемся в конец нулевых, когда власть с одной стороны и МП-СП с другой сумели найти достаточно партнерскую систему взаимоотношений.

Принципиальным моментом в укреплении взаимодействия среднего и малого бизнеса с властью стал Федеральный закон от 24 июля 2007 г. № 209-ФЗ «О развитии малого и среднего предпринимательства в Российской Федерации».

Во-первых, в нем развитие МП и СП объявлялось одним из главных приоритетов государственной политики Российской Федерации. Одновременно в Законе были формулированы основные цели государственной политики в области развития малого и среднего предпринимательства. К таковым были отнесены:

1) развитие субъектов малого и среднего предпринимательства в целях формирования конкурентной среды в экономике Российской Федерации;

2) обеспечение благоприятных условий для развития субъектов малого и среднего предпринимательства;

3) обеспечение конкурентоспособности субъектов малого и среднего предпринимательства;

4) оказание содействия субъектам малого и среднего предпринимательства в продвижении производимых ими товаров (работ, услуг), результатов интеллектуальной деятельности на рынок Российской Федерации и рынки иностранных государств;

5) увеличение количества субъектов малого и среднего предпринимательства;

6) обеспечение занятости населения и развитие самозанятости;

7) увеличение доли производимых субъектами малого и среднего предпринимательства товаров (работ, услуг) в объеме валового внутреннего продукта;

8) увеличение доли уплаченных субъектами малого и среднего предпринимательства налогов в налоговых доходах федерального бюджета, бюджетов субъектов Российской Федерации и местных бюджетов⁴.

При этом специально оговаривалось «обеспечение равного доступа субъектов малого и среднего предпринимательства к получению поддержки в соответствии с условиями ее предоставления, установленными федеральными программами развития малого и среднего предпринимательства, региональными программами развития малого и среднего предпринимательства и муниципальными программами развития малого и среднего предпринимательства»⁵.

Кроме того, на законодательном уровне закреплялся целый ряд финансовых, юридических и организационных «бонусов» субъектам малого и среднего предпринимательства, в частности:

1) специальные налоговые режимы, упрощенные правила ведения налогового учета, упрощенные формы налоговых деклараций по отдельным налогам и сборам для малых предприятий;

2) упрощенная система ведения бухгалтерской отчетности для малых предприятий, осуществляющих отдельные виды деятельности;

3) упрощенный порядок составления субъектами малого и среднего предпринимательства статистической отчетности;

4) льготный порядок расчетов за приватизированное субъектами малого и среднего предпринимательства государственное и муниципальное имущество;

5) особенности участия субъектов малого предпринимательства в качестве поставщиков (исполнителей, подрядчиков) в целях размещения заказов на поставки товаров, выполнение работ, оказание услуг для государственных и муниципальных нужд;

6) меры по обеспечению прав и законных интересов субъектов малого и среднего предпринимательства при осуществлении государственного контроля (надзора);

7) меры по обеспечению финансовой поддержки субъектов малого и среднего предпринимательства;

8) меры по развитию инфраструктуры поддержки субъектов малого и среднего предпринимательства и др.⁶

А в конце 2000-х гг. малый и средний бизнес (МСБ) вообще стал объектом повышенного интереса государства. В 2008 г. была создана специальная комиссия при Правительстве России, которую возглавил первый вице-премьер И. И. Шувалов. Аналогичные органы стали создаваться в регионах. Тогдашний Президент РФ Д. А. Медведев стал достаточно регулярно проводить совещания относительно политических и экономических аспектов развития МСБ. На одном из них Д. А. Медведев даже заявил, что «без малого и среднего бизнеса у нашей страны нет будущего»⁷. Активность государства в отношении развития МП и СП отчасти отражает стремление власти повысить эффективность экономики с помощью малого и среднего бизнеса. В настоящее время значимость МСБ для России все еще невелика. Так, его доля в российском ВВП составляет всего 21 %, в то время как в ЕС, развитых азиатских странах, США и государствах МЕРКОСУР этот показатель находится на уровне от 40 до 70 %. При этом Россия несколько запоздала с развитием данных субъектов бизнеса. Большинство стран мира обратилось к проблеме их поддержки еще в 2005–2006 гг. В частности, по данным Всемирного банка, за этот период в 112 странах мира было проведено 213 стимулирующих реформ в этой сфере⁸.

Меры по увеличению роли МСБ в российской экономике, проводимые в РФ во второй половине 2000-х гг., имели отчасти и конкретную антикризисную направленность. Государство хотело через поддержку малого и среднего бизнеса решить некоторые текущие социально-экономические проблемы, обострившиеся в условиях кризиса 2008–2010 гг. Возможно, российское правительство учитывало заключения Организации экономического сотрудничества и развития (ОЭСР), согласно которым страны, в которых доля малого и среднего бизнеса составляет 60–70 % ВВП, эффективнее преодолевают кризисы, по сравнению с теми, где эти показатели меньше.

Основной ущерб отечественной экономике был нанесен кризисом 2008–2010 гг. в результате воздействия на олигархический бизнес. В то же время МСБ в этих условиях обладал рядом антикризисных свойств. Малые и средние компании более гибки по сравнению с крупными корпорациями. Они могут более оперативно вносить изменения в ценовую политику, ассортимент продукции, менять поставщиков, систему сбыта, впитывать высвободившиеся трудовые ресурсы. Напомним, что в новейшей российской истории были периоды, когда предпринимательство способствовало достижению социально-экономической стабильности в государстве во время кризисов. Например, в 1990-х гг. решению проблем товарного дефицита (и ряда социальных проблем) способствовали «челноки» – предприниматели-индивидуалы, закупавшие товары за рубежом (в Китае, Южной Корее, Турции, Польше) и перепродававшие их на территории СССР⁹.

Все это нашло свое отражение в новых инициативах власти по налаживанию диалога с малым и средним бизнесом. Так, 23 сентября 2009 г. на заседании форума «Опоры России» тогдашний премьер-министр РФ В. В. Путин озвучил меры Правительства РФ по содействию развитию малого и среднего бизнеса России. Они были весьма щедрыми, особенно для тех предприятий, которые встали на путь инновационной деятельности. В частности, предусматривалось:

1. Сохранить для высокотехнологичных предприятий ставку отчислений в Пенсионный фонд на уровне 14 % (с 2011 г.).

2. Освободить предприятия, внедряющие энергоэффективное оборудование, от налога на имущество на срок до трех лет. 3. Отменить налог на прибыль от продажи ценных бумаг – при условии, что срок владения ими превышает пять лет и они не обращаются на биржевом рынке.

4. Освободить компании, работающие в сфере образования и здравоохранения, от уплаты налога на прибыль на срок до девяти лет. 5. Передать в местные бюджеты большую часть дохода от продажи патентов на осуществление предпринимательской деятельности.

6. Продлить на три года льготный порядок приватизации арендуемой у государства недвижимости. Освободить все сделки по приватизации от НДС.

7. Сделать действие лицензий на предпринимательскую деятельность бессрочным (до этого нужно было продлевать каждые пять лет).

Кроме того, глава Правительства РФ озвучил информацию о масштабах господдержки МП и СП в 2010 г., она составила 13 млрд. рублей¹⁰.

Новый этап взаимодействия российской власти с малым и средним бизнесом настал в середине 2014 г.

Обострение отношений между Россией и Западом по украинскому вопросу и введение против Москвы санкций со стороны США и ЕС ознаменовали собой новый этап взаимоотношений бизнеса и власти в РФ.

С одной стороны, для среднего бизнеса наступают такие же сложные времена, как и для всех остальных категорий предпринимательства. Проблем будет много: это и усложнение доступа к кредитам, это и возможное повышение налоговой нагрузки, это и более жесткая государственная опека и т. д.

С другой стороны, «время санкций» может стать для отечественного МП и СП периодом новых возможностей. Во-первых, в условиях ухудшения отношений с внешнеполитическими партнерами российское руководство неизбежно обратит внимание на внутренних акторов, в том числе на средний бизнес, который вполне может стать опорой режима, причем не только технической, но и стратегической. Во-вторых, крупный бизнес, ориентированный на глобальные рынки, по определению не может быть отечественным, он несет на себе явный отпечаток транснациональности. Более того, именно он больше всего потеряет от санкций и лояльность олигархов окажется под вопросом. А вот МП и СП вполне могут быть патриотичными, ориентированными на внутренний рынок и лояльными по отношению к власти. Соответственно можно прогнозировать, что в условиях санкций Кремль и Белый дом (московский) будут активно раскручивать малое и среднее предпринимательство, выстраивая на их базе противовес влиянию монстров бизнеса. В-третьих, в силу специфики своей деятельности средний бизнес является более гибким (по сравнению с крупными компаниями) в плане перестройки под новые санкционные реалии, также на него вполне можно опереться в плане поиска вариантов импортозамещения.

Востребованность среднего бизнеса со стороны руководства Российской Федерации даст ему возможность выдвинуть встречные условия власти. В частности, вероятны следующие требования с его стороны:

– предоставление СП новых налоговых преференций;

– обеспечение средним предприятиям приоритетного льготного кредитования;

– сокращение числа и углубленности проверок со стороны фискальных и правоохранительных органов;

– увеличение представительства МП и СП в различного рода профильных правительственных комиссиях (например, в Российской трехсторонней комиссии по регулированию социально-трудовых отношений) и статусных общественных организациях (например, в Общественной палате РФ);

– помощь государства в выходе на перспективные зарубежные рынки;

– включение представителей среднего бизнеса в избирательные списки «партии власти» на проходные места с целью усиления в Госдуме лоббистских возможностей МП и СП.