Текст книги "Без телевизора и интернета"

У писателей, специализирующихся на альтернативной истории, попаданцах в другие миры, эпохи и в лично товарища Сталина – сотни, тысячи томов посвящены схожим ситуациям. Но «Красноярские хроники», интересны тем, что в момент переноса на небольшом участке собрались практически все политические активисты города Красноярска и его окрестностей, проводившие заседания штабов, посвящённые грядущим выборам в Законодательное Собрание края и Госдуму РФ.

В выходные из загазованного задыхающегося города (был объявлен "режим чёрного неба") кто на дачи, кто на озёра уехали большинство жителей Центрального и Железнодорожного районов, а студенческие общежития, сконцентрированные в злосчастном "треугольнике" пустовали. Поэтому процент депутатов, кандидатов, политологов, политтехнологов, политических провокаторов и проходимцев среди "переброшенных" красноярцев невероятно и угрожающе зашкаливал, почти как та самая, легендарная стрелка осциллографа…

К тому же парой часов ранее силовики из МВД и ФСБ спешно рванули в аэропорт – освобождать заложников, захваченных то ли обкурившимися придурками, то ли реальными террористами, зато на "перекинувшейся" территории гордо высилась жемчужина "КрасЛага", печально знаменитая тюрьма "Белый лебедь", где точно также как и в окрестных домах в 02ч.58м. 24 июля 2016 года исчезло электричество. Резко, разом, навсегда…

Удивительные и поучительные приключения политиканов, уркаганов и простых обывателей в переброшенном Красноярске не должны бросить тень на почтенных политиков и простых избирателей, кого чаша сия (переноса и переброса) миновала.

Разумеется, все события и персонажи вымышленные, любые совпадения случайны…

Глава 1. Пробуждение теневого губернатора.

Теневой губернатор Красноярского края Александр Николаевич Потылицын проснулся рано. В шесть часов. От сушняка. Накануне, отправив супругу с внуками на дачу, известный красноярский политик вышел прогуляться по проспекту Мира, где и встретил своего давнего знакомого – православного активиста и бородача Юрия Цыбина, стоявшего на автобусной остановке 'Главпочтамт' и что-то объяснявшего десятку угрюмых парней, не по жаре обутых в берцы. Парни громко матерились и зло пинали здоровенные баулы.

Как пояснил трагическим шёпотом Юрий, ребята из Иркутской области и Бурятии вдоволь навоевались в ДНР и ЛНР и сейчас, не солоно хлебавши, возвращались на сибирские просторы. Денег едва хватило на плацкарт до Красноярска и завтра соратники с берегов Енисея, комплектовавшие в 2014 году Сибирский добровольческий полк, обещали подкинуть 'чутка' дензнаков единомышленникам на билеты. Разумеется, военкомы-добровольцы ночевать к себе перелётных 'диких гусей' не пригласили, вот бойцы и слонялись по центру Красноярска, таская в баулах заныканные стволы и гранаты и опасаясь ментополицаев. Впрочем, те к группе бородатых патриотов не подходили, издали определяя в них кавказских ваххабитов и предпочитая не связываться с отморозками.

Отзывчивый Потылицын, будучи кандидатом в депутаты Законодательного Собрания Красноярского края по одномандатному избирательному округу, расположенному в том числе и в исторической части города на Енисее, невероятно обрадовался такому количеству слушателей. Александр Николаевич представился теневым губернатором, указал на свою предвыборную листовку, им же час назад наклеенную на здании почтамта и пригласил защитников Русского мира в гости, гоня прочь практичную но недостойную настоящего сибиряка мысль, что при всём уважении к политику, тем более теневому губернатору огромного края, транзитные вояки проголосовать за него не смогут. Но дело было вечером, смеркалось и отказываться от ночлега иркутяне и буряты не стали. Тем более жил гостеприимный политик в паре сотен метров, только и остановились у ларька, дабы затариться, подготовиться к долгой и задушевной беседе.

Александр Николаевич тут же начал обзванивать знакомых журналистов и просто политических активистов, намекая на крайнюю важность 'сходки-квартирняка' с важными гостями 'оттуда'. Компания собралась на удивление душевная, правильная. Одни говорили за величие России, другие за автономию Сибири, третьи просто пили на халяву. Впрочем, пили все… Все и попали в мир иной. Мир прекрасный и удивительный.

Поутру, Потылицын, лавируя среди тел спящих на полу соратников-собутыльников, зашёл в ванную, мимоходом отметил отсутствие света, (воды в кране такоже не наблюдалось – ни холодной, ни горячей). Беззлобно матернув за отсутствие воды находящуюся по соседству с домом синагогу, теневой губернатор вышел на балкон. Взор политика привычно устремился на вершину Караульной горы, на часовню Параскевы Пятницы, дабы начать день с молитвы. Но рука Потылицына так и застыла в воздухе, не донеся щепоть до чела – часовни не было! Да и сама Караульная гора совсем не походила на Караульную. На месте часовни и смотровой площадки произрастали берёзки, склон оккупировал непроходимый кустарник, а дома частного сектора, вплотную подступающие к вершине – пропали. Пропала Покровка!

Через дорогу, на застеклённом балконе потерянно застыл сосед и главный конкурент Потылицына на выборах по одномандатному избирательному округу, действующий депутат Законодательного Собрания края, полковник полиции, единоросс Юрий Швыткин. Выборная суматоха не позволила народному избраннику вместе с семьёй выехать на речку Мана – где веселье, палатка, шашлык, чистый воздух, а не этот красноярский фирменный смог… Но Юрий Николаевич как человек ответственный до двух часов ночи просидел в своём штабе, принимая доклады от помощников, отметил небывалую активность команд своих основных соперников Глискова и Владимирова, и рухнул в постель в половине третьего… По старой армейской привычке Юрий Николаевич проснулся ровно без пяти шесть и вышел на балкон, полюбоваться на часовню Параскевы Пятницы…

Следует пояснить, – у красноярцев, проживающих в исторической части города, особым шиком считалось, когда с балкона можно наблюдать за полуденным выстрелом из гаубицы, установленной чуть пониже часовни. Квартиры с видом на Караульную гору ценились гораздо дороже, во всяком случае, проблем с их реализацией у маклеров никогда не возникало. А вот теперь – ни часовни, ни гаубицы, да и телефонная связь пропала… Потылицын лихорадочно но безуспешно пытался дозвониться Швыткину по мобильнику, благо у того и в правой и в левой руке телефоны наличествовали.

Отбросив бесполезную мобилу Потылицын, словно юнга Северного флота, засемафорил руками, обращая на себя внимание соседа. Почему то именно Швыткин, с которым теневой губернатор непримиримо конфликтовал третий десяток лет, в эти секунды (секунды осознания глобальной и непоправимой катастрофы случившейся с родным городом, с миром) был для политика и физика Потылицына якорем, удерживающим от сумасшествия. Очевидно, для полковника таким же якорем оказался и Потылицын – заметив рукомахания соседа, Швыткин вышел из ступора, кинул взгляд на один телефон, на второй, посмотрел ещё раз на Караульную гору и жестами предложил теневому губернатору встретиться на лавочке во дворе…

– Саша, что за херня творится, ты же учёный, кандидат физмат наук, – полковник неосознанно перешёл на дружеский доверительный тон, хотя они всегда с теневым губернатором общались сквозь зубы, но политкорректно: исключительно на Вы и непременно по имени отчеству. .

– Юра, сам не понимаю. Не может двоим мерещиться одно и тоже.

– Связи нет, ни хрена нет! Телефон проводной тоже не работает, я перед выходом проверил, – Швыткин вытянул руку в направлении стайки серых птиц, угнездившихся на разросшейся в глубине двора рябине, – рябчики по городу летают! С нами точно всё в порядке?

– Покровка исчезла, все дома, – Потылицын задумчиво почесал лоб, – пойдём, до Качи сходим. И два политика, два сибиряка быстрым шагом двинулись к речушке Кача, на месте впадения которой в славный Енисей воевода Андрей Дубенский в далёком 1628 году заложил острог Красный Яр…

Выйдя из двора на улицу, носящую имя знаменитого земляка – художника Василия Сурикова, два собрата по хроноперебросу дружно, в ногу, зарысили к речке. Миновав синагогу компаньоны застыли, аки столбы соляные. На месте медицинского университета росли сосны с вкраплениями пихтача, моста через Качу не было, как не было ни малейших следов набережной на левом берегу. Впрочем, на левом берегу не было вообще ничего, что можно было бы хоть как-то соотнести с цивилизацией. Дикая сибирская природа, туман над рекой. Именно лёгкий туман, а не страшный красноярский смог от которого бежали все, кто только имел возможность, чтоб хоть на выходные, немного отдышаться в пригородных дачных посёлках.

– Пошли к Енисею, – хрипло предложил Швыткин.

– Пошли, – не менее сипло ответил Потылицын.

Но не пошли, а побежали, несмотря на возраст, статус и одышку. Поскорее понять – где они, что с Красноярском, что с планетой Земля, что случилось с родными, уехавшими прочь от городской вони и смрада… Сюрреалистическую картину наблюдали Александр и Юрий, пробегая по улице Конституции: дворник среднеазиатской наружности как ни в чём ни бывало мёл двор, на скамейке мирно дремал местный бомж Фомич, а амплитуда колебаний автомобиля, стоящего чуть поодаль на газоне не оставляла ни малейших сомнений в непристойности и разнузданности водителя и пассажира. И никому дела не было до ИЗМЕНЕНИЯ, никто внимания не обращал на исчезнувшие дома, на неизвестно куда канувший Краевой дворец пионеров, на отсутствие уже третьего моста через Качу и вантового пешеходного моста, переброшенного через протоку Енисея на остров Татышева. Город спал и видел сны…

Власть. Сколько же страсти и трагедии, поэзии и прозы заключено в этих пяти звуках, шести буквах. За власть сражаются и умирают, её добиваются и никогда не отдают в чужие руки добровольно. Ей жаждут обладать молодые и старые, богатые и бедные, мужчины и женщины, дегенераты и извращенцы… Властная вертикаль в России матушке традиционно отстроена так, чтобы самыми первыми про ключевые события, неважно – приятные или не очень, узнавали власть предержащие. Много хитрых контор и структур заточено на добывание и анализ информации и максимально быструю передачу сведений высокомудрому и компетентному начальству.

Посему неудивительно, что отключение электричества в 02 часа 58 минут 24 июля 2016 года не застало врасплох силовиков, дежурных связистов и прочих ответственных товарищей. Врасплох не застало, но озадачило изрядно. Если аварийные генераторы в особо важных госучреждениях удалось запустить за 5-15 минут, то связь восстановить никак не удавалось. Нет, автономные рации работали без проблем, но разом накрылись каналы правительственной связи, молчали все телефоны в резиденции губернатора 'Сосны', молчала Москва.

Спецы в региональных управлениях ФСБ и МЧС поначалу решили, что этот сбой как-то связан с обезвреживанием террористов в аэропорту 'Емельяново', куда выехало всё начальство и весь спецназ красноярских чекистов и полицаев, что каким-то хитрым 'Куполом' накрыт аэропорт, чтоб ни одна СМС-ка не просочилась от бандюков к их соратникам в Ливии и Турции.

Но уже через 20 минут после ЧП из гаража особого назначения рванули несколько экипажей, снабжённых двойным комплектом дальнобойных и исправно работающих радиотелефонов, подцепленных к спец-АТС. Но не судьба была им прорваться к губернатору и генералу, бдящим в ночи у захваченного террористами самолёта. Улица Копылова, в районе одноимённого моста исчезла, а асфальт сменился лесом. Нормальным таким сибирским лесом. Издательский комплекс ПИК 'Офсет' чёрной махиной маячил на прежнем месте, а Электровагоноремонтный завод исчез, вместе с высоченной трубой котельной. Тюрьма прямо на глазах у оперативников ФСБ расцвела яркими огоньками лампочек, – запустили дизель-генератор, а вот улица Маерчака, куда попытались проехать доблестные наследники железного Феликса, поросла вековыми соснами…

Люди в погонах – народ стрессоустойчивый, не запаниковали, не застрелились из табельного оружия а, как и предписано в Уставе, быстро оценили обстановку, приняли решение провести разведку с использованием технических средств (беспилотников) и уже к семи часам утра 'очертили' примерные границы 'красноярской аномалии'. Оказалось, что в невиданный мир 'провалилась' небольшая часть Красноярска, участок 'треугольных' очертаний. Через речушку Качу, могучий Енисей и переплетение железнодорожных путей Транссибирской магистрали в районе вокзала терраформирование перебраться не смогло. А Советский район, большую часть Железнодорожного, весь Октябрьский, всё правобережье Красноярска, все пригородные посёлки как ластиком с карты стёр злой волшебник… Версия, что центр города переместился во времени была принята за основную, но летательные аппараты ни малейших признаков человека не обнаружили, а кое-кто, начитавшийся про попаданцев в иные эпохи, уже прикидывал, как перекроить карту мира используя наработки 21 века. Увы, два БПЛА не засекли ни качинских татар, ни казаков Андрея Дубенского… Хотя чистый воздух, плещущая в Енисее рыба явно давали понять, что с экологией в этом времени и этом новом мире – всё прекрасно. Пришла пора для доклада, а докладывать было некому – начальство как городское, так и краевое в 'зоне переброски' отсутствовало… Правда, по партийным офисам заседали десятка три политиканов местечкового разлива – но связываться с ними чекисты посчитали делом невместным. Напряжение росло, более сотни самых беспокойных красноярцев – решив, что началась война, коль нет электричества, интернета и телефонной связи, уже осаждали здания мэрии, краевой администрации, УФСБ, Центрального РОВД, требуя от власти немедленных разъяснений и работающих телевизоров. Дабы выиграть время полковник Савченко, под свою ответственность приказал патрульным машинам оповещать горожан о наличии нештатной ситуации, о том, что идёт работа по запуску канала правительственной связи, и что в 14 часов у памятника Ленину состоится сход граждан, где на все вопросы будут даны ответы.А пока все АЗС решено было закрыть и взять под охрану, равно как и продовольственные магазины. Вот только людей катастрофически не хватало, хоть партийную мобилизацию объявляй, тем более в пятистах метрах от "серого дома" находились штаб-квартиры почти всех политических партий – ЕР, СР, ЛДПР, КПРФ,"Яблока", где кипела ночная жизнь, по активности ничуть не уступавшая дневной. Сторонники Анатолия Быкова, скопом записавшиеся в "Патриоты России", расположились в бизнес-центре "Европа", где и готовились встретить Геннадия Семигина, но рейс задерживался из-за террористов в красноярском аэропорту…

В Красноярском крае, так уж вышло, выходцев из Украины и Белоруссии был традиционно много. Тут и столыпинская аграрная реформа свою роль сыграла, и 'кулацкий фактор' начала тридцатых, и репрессии тридцатых-сороковых-пятидесятых, и общесоюзные комсомольские стройки шестидесятых-семидесятых… И сейчас, в самом 'центровом' квартале огромного региона перенёсшегося непонятно куда, силовиков представляли три полковника с многоговорящими фамилиями: Савченко (ФСБ), Марченко (МЧС) и Турченко (МВД)… Накоротке посовещавшись, товарищи полковники решили сами, жёсткой рукой, рулить 'территорией переноса', пока не будет хоть какой-то определённости. Пресечь мародёрство и удержать ситуацию под контролем могли только они. Передавать же полномочия нескольким десяткам депутатов горсовета и Заксобрания, 'скучковавшимися' в своих предвыборных штабах как раз в центральных кварталах Красноярска, означало начало хаоса и бардака. На том и порешили, похохотав над донесением патрульного экипажа, зафиксировавшего теневого губернатора Потылицына и депутата регионального парламента Швыткина, забравшихся на недостроенный ещё со времён СССР 'недоскрёб'.

Глава 2. «Потеряшки».

Владимира Владимировича переносопереброс застал на посту, он работал. Депутат Красноярского городского Совета, ресторатор, меценат и благотворитель Владимир Владимирович Владимиров был человеком хорошим, но слабохарактерным. С одной стороны – правильный и дюже православный, с другой – безнадёжно фейсбукозависимый. Как нарколыги и бухарики алчут дозу и стопку, так депутат жаждал диалога в соцсетях. Став 'клиентом' товарища Цукерберга сибиряк и патриот Владимиров подсел на инетобщение, очень быстро выбился в мегаблогеры красноярского масштаба, оперативно выкладывая в мировую паутину всё самое сенсационное и сокровенное: от кривых ног коллег-депутатш, до собственных труселей, хоть и ношеных, но тщательно выстиранных.

Руководители местечковых красноярских СМИ неистового блогера и депутата Вл.Вл.Вл. обожали – здорово экономя на зарплате корреспондентов, которых раньше приходилось засылать в городской Совет, а ныне, в режиме реального времени только знай, считывай информацию с аккаунта тёзки Президента и ты в курсе всех политических и околополитических сенсаций. Правда, пара журналистов, которых волонтёрское блогерство владельца сети кафе и ресторанов ущемляло по зарплате, всерьёз (по пьяни) намеревались настучать народному избраннику по персональной мордокниге, отобрать и выкинуть в Енисей злополучный гаджет. Но сей коварный и подлый план насилия над депутатом так и остался неосуществлённым. Владимир Владимирович перенёсся, а неповоротливые акулы пера, как и их редакции, остались за пределами 'красноярской аномалии' и яро строчили мега репортажи о неведомо куда 'выпиленном' куске исторического Красноярска, на месте зданий улиц и площадей коего теперь произрастали осинки, берёзки, а по берегам Качи и Енисея, в районе набережных, шумел тревожно густой тальник…

В ту эпохальную ночь Владимир Владимиров вышел вместе со своими штабистами на охоту. Охотился православный фейсбукёр на конкурента – Александра Глискова, также идущего в краевой парламент по Центральному избирательному округу. Владимирову было тревожно. Выиграв в 2013 году выборы в горсовет в самом 'центровом' районе Красноярске ресторатор заматерел, расправил шире плечи и рванул штурмовать Заксобрание, рассчитывая и дальше выехать на своей фейсбукопопулярности и, разумеется, на авторитете неформального лидера партии в регионе, легендарного Анатолия Быкова.

Но, как говорится, на Анатолия Петровича надейся, но и сам, будь добр – соответствуй. Информаторы из штаба Глискова сообщили Владимиру Владимировичу, что ночью ожидается атака на его самый ключевой баннер, что удалось вывесить неподалёку от краевой администрации, в сквере великого художника и земляка Василия Ивановича Сурикова. Агитка была видна издалека и многочисленным пешеходам и автомобилистам, как раз притормаживавшим на светофоре перед строгим и суровым державно-лубочным кандидатом.

Продуманный Глисков уничтожал все агитматериалы соперника, щедро оплачивая работу бригад по зачистке исторического центра Красноярска от назойливой политической рекламы. Несколько тысяч роскошных плакатов Владимирова были оперативно содраны нанятыми студентами, обряженными в футболки и бейсболки 'За чистый Красноярск'. Всем горожанам, одобрительно высказывавшимся на тему удаления агитматериалов, тщательно проинструктированные глисковцы 'ненавязчиво' предлагали брошюру своего кандидата с советами 'по юридической части'. Советы были по вопросам ЖКХ, судебным тяжбам, касались наследства, пенсионного законодательства. В общем, среди пенсионеров юрброшюра Александра Глискова пользовалась несомненным успехом.

Ответный удар Владимира Владимирова, решившего уконтропупить конкурента 'чёрным пиаром', и растиражировать на дверях подъездов фотографию депутатов горсовета Волкова и Глискова, кокетливо держащих вдвоём один очень большой и очень длинный огурец, намечался на ту самую ночь – с 23 на 24 июля. Кандидат, пока его штаб занимался расклейкой огуречного компромата, сторожил свой баннер, устроив засаду в кустах неподалёку. Владимир Владимирович активно переписывался в фейсбуке с земляками по теме грядущих выборов и не обратил ни малейшего внимания на отключившийся везде и всюду свет. Вмиг погасли все фонари, окна домов, огни рекламы, но Владимиров таращился в айфон, не понимая, – куда подевался интернет, как отправить сообщение о подлости Глискова, 'зачистившего' все листовки и скоммуниздившего несколько растяжек и баннеров православного ресторатора. Но сообщение упорно не желало отправляться. Владимирову стало нехорошо – то ли от отсутствия интернета, то ли от невероятно дружного и слаженного собачье-кошачьего воя…

По иронии судьбы Красноярское региональное отделение партии 'Коммунисты России' находилось по соседству от штаба Красноярской регионалки КПРФ. Да и укомплектовано отделение 'КомРоссов' было исключительно бывшими капээрэфовцами, изгнанными из партии новым первым секретарём крайкома Петром Петровичем Медведевым, решившим 'зачистить поляну' от конкурентов, сколачивавших 'антипетровскую' а, следовательно, и антипартийную группу.

Вот и Андрей Селезнёв, ныне вождь 'Коммунистов России' в необъятном Красноярском крае, ранее успешно служил в КПРФ, дорос до лидера комсомола, депутата горсовета. Но, увы, не глянулся чем-то Андрей Валерьевич прозорливому Петру Петровичу. Возможно тем, что был выдвиженцем прежнего 'первого', – Владислава Юрчика. Однако это всё лирика, а если вернуться к реалиям, то на июль 2016 года 'Коммунисты России' изрядно досаждали сторонникам Зюганова, отхватывая солидный кусок протестного электората и имели неплохие шансы пройти в Заксобрание края 'на шару'. Сами посудите – сумеет среднестатистический избиратель отличить 'Коммунистическую Партию Коммунисты России' от 'Коммунистической Партии Российской Федерации'? То-то же!!! Вот и понаставят сердобольные пенсионеры и озлобленные на весь мир борцы-протестанты 'галочек' и тем коммунистам, и этим…

На что и был расчёт у партии спойлера. В 2015 году регионалка 'КомРоссов' без затрат, без ведения агиткампании прошла партийным списком в шести муниципалитетах из одиннадцати где заявилась. Коммунистический электорат добросовестно путался и щедро отмечал 'Коммунистов России', дробя голоса между двумя компартиями. Партийцы КПРФ только зубами скрипели, но противостоять проискам конкурирующей организации, нагло, но в рамках закона коммуниздящей голоса избирателей, не могли. В году же 2016, когда холодильник медленно, но неуклонно 'передавливал' телевизор, и голосование ожидалось протестное, у руководства отделения 'Коммунисты России' из славного города Красноярска было хорошее настроение. Андрей Валерьевич намедни пообщался с чинами из Администрации губернатора края, которые на основании закрытых опросов пророчили 'КомРоссам' 7-7,5 процентов, что гарантировало товарищу Селезнёву мандат депутата краевого парламента. Жаль, в целом по России партия не выходила на 5 процентов, а так бы и в Госдуме позаконотворчествовать можно было бы, мечтал Андрей, с усмешкой поглядывая на горящие в ночи окна здания напротив, где суетились активисты КПРФ, ожидавшие визита Геннадия Зюганова и наводившие в крайкоме революционный порядок.

'Молодец таки, чёртяка Пётр Петрович – неожиданно подумалось Селезнёву – целый этаж для партии выкупил в самом центре Красноярска, умеет работать. Мы при Юрчике, ютились в трёх комнатушках, хотя и раздавали мандаты буржуям. А Пётр сумел, оборотистый, гад'.

Актив комроссов собрался в своём, небольшом, всего 23 кв.метра. но уютном крайкоме, чтобы пройти по центральной части города и расклеить листовки-липучки формата А-5, повествующие о педофильских наклонностях первого секретаря крайкома КПРФ Петра Медведева. Чёрный пиар, он оттого и чёрный, чтобы твориться под покровом темноты. Конечно же, Селезнёв – вождь и лидер партсписка рисковать не имел права, но переживать за соратников на капитанском мостике, за столом в крайкоме Андрей был просто обязан. Да и покормить усталых партизан, вернувшихся из рейда: чайку им вскипятить, бутеров подложить есть святой долг настоящего руководителя. Когда в городе вырубилось электричество как раз успел закипеть чайник и Андрей Валерьевич усевшись в кресло стал ожидать возвращения друзей и восстановления электроснабжения, попивая чаёк с карамельками и слушая «воспоминания и разглагольстования» соратника – отставного полковника КГБ-ФСБ, Николая Петровича Колотова.

Николай Петрович проживал неподалёку, в центре, и пришёл ночью в крайком от стариковской бессонницы, ссылаясь на необходимость «прикрытия ночных партизан партии». Мол, если те попадутся ментам, отставник позвонит своим коллегам и попросит отпустить.

Андрей снисходительно покивал головой, не раскрывая секрета, что операция согласована «сверху» на уровне главы администрации губернатора и не пенсионеру, пусть даже и полковнику, тягаться с современным адмресурсом. Но одному «высиживать время» было скучно и Селезнёв поднаторевший в общении со словоохотливыми коммунарами-ветеранами, смежив веки, слушал очередную байку полковника госбезопасности.

Николай Петрович был в ударе: «Что я тебе скажу, Андрей Валерьевич. В нашем ремесле живых шпионов не всякий контрразведчик повидает за всю службу. Мне вот тоже не удалось. Но Советской армии и КГБ весь мир боялся – и США и НАТО»! И ветеран органов стукнул кружкой по столу.

Задремавший Селезнёв, благо в темноте не было видно, встрепенулся и на автомате произнёс дежурную фразу, удивительно подходящую к любым темам, любым ситуациям в сообществе красной оппозиции.

– Да. Такую страну просрали. Но когда же электричество врубят. Чёрт и мобильный не берёт, связь пропала. Николай Петрович – гляньте на своём телефоне, что и у вас «вне зоны доступа»?

Глава 3. «Сжечь колдуна Навального»!

Удивительное дело, но сибиряки, получая известие из 'матюгальников' машин ППС о случившемся катаклизме и призывах соблюдать спокойствие, реагировали на удивление адекватно – в панику не впадали, магазины массово не громили. Да, были срывы, истерики, обмороки, даже пара инфарктов из-за переживаний о судьбе близких, оказавшихся на момент переноса 'за чертой', но в целом – обошлось… Возможно, такому философскому пофигизму способствовала погода – июльское жаркое солнце, наичистейший воздух, невероятная тишина…

А возможно и заверения полковника Савченко о работе специалистов над скорейшим возвращением 'статуса-кво' сыграли свою роль. В мэрии, краевой администрации заработали дизель-генераторы, установленные 'на случай ядерной войны', спешно печатался тираж листовок-инструкций. Немногие оставшиеся сотрудники полиции и ФСБ, перенастроившие рации на единую волну рассредоточились по ключевым точкам, а несколько оперативников побежали 'по адресам', пытаясь отыскать хоть кого из 'легитимных вождей'. Но вот незадача, вот беда-огорчение – облечённых властными полномочиями чиновников не 'перенеслось'. Не считать же таковыми третьестепенных персонажей, – заместителей начальников департаментов мэрии и прибежавшего в девять утра на службу советника губернатора.

Практически все жители города, к коим отнесём и госслужащих, предпочли выходные провести вне красноярской душегубки, вывезти детей на природу. Тем более неделю перед переносом местные телеканалы, что называется 'нагнетали', – трагически повествуя о 'чёрном небе', росте заболеваний, бездействии властей, голодовке экологов, предсказуемо во время выборной кампании разбивших палаточно-протестный лагерь у краевой администрации… Да и время самое отпускное – третья декада июля, выходные, кто будет по доброй воле в городе торчать?

Немногие 'непоуехавшие' жители вышли на улицы, практически свободные от машин (нет автомобили никуда не делись, но проехать 'туда-сюда' можно было максимум на три километра) и совершали 'променад', пытались отыскать соседей и знакомых. К полудню группы оживлённо дискутирующих граждан начали перемещаться на площадь Революции, поближе к памятнику вождю мирового пролетариата, – традиционному месту сходняков политически активных красноярцев. Надо отметить, что номенклатурный центр являлся местом проживания большинства заслуженных и персональных пенсионеров, славно потрудившихся и при генсеках и при президентах. Почтенные старцы, узнав о пространственно-временном пробое, невероятно оживились и, стукотя палочками, дружно, как по команде пришкандыбали к Владимиру Ильичу, хотя до заявленного всеобщего схода времени оставалось ещё прилично. Партфункционеры и хозяйственники времён расцвета СССР вспоминали войну, сетовали на то, что не запасли муки и мыла, спорили какие из котельных нужно запустить, чтоб не замёрзнуть зимой. Единодушно материли нынешних управленцев, бестолковых и ничегонезнающихнеумеющих. Александр Потылицын, словно неистовый буревестник летал от одной группы спорщиков к другой и зловеще пророчил…

– Что, доигрались? Ничему вас 1991 год не научил!

– Александр, уймись, – увещевали теневого губернатора, – всё наладится, обещали с Москвой связаться, нам помогут. Шойгу же нам не чужой человек!

– Нет больше никакого Шойгу, – неистовствовал вечный оппозиционер, – и Москвы больше нет, и Путина – нет!!!

– Как нет Путина? – Дипломатично и патриотично изумился депутат Владимиров, снимающий происходящее на площади на айфон, – у него всё хорошо, на нём Россия держится, правильно я говорю, а, земляки?

– Володя, очнись! Я тебе как физик заявляю, – Потылицын перешёл на крик, – здесь другой мир, другой!!! Без Путина, Москвы и интернета!!!

– Наладят, – оптимистично махнул рукой Владимиров, имея в виду мировую паутину.

– Не наладят, можешь выкинуть свой телефон, – теневой губернатор вытащил из кармана мобильник и демонстративно расфигачил его об асфальт. Депутат и блогер спешно спрятал гаджет за спину…

Православный ресторатор отошёл подальше от бушующего физика и увидел коллег, – депутатов Красноярского городского Совета Аркадия Волкова и Александра Глискова. Соколы Жириновского шли в народ, по-отечески ободряя земляков и обещая на чрезвычайном заседании штаба самым тщательнейшим образом рассмотреть все первостепенные, наиважнейшие и наипервейшие вопросы.

Аркадий начинал свою славную политическую карьеру, придя в крайком КПРФ к товарищу Юрчику семнадцатилетним первокурсником, и быстро стал любимцем партии (ну, как минимум – бюро крайкома). Старики любили пламенного оратора Аркашу (в Аркадия Сергеевича он трансформировался, возглавив комиссию по ЖКХ в горсовете) и прочили ему большое политическое будущее. Но, так получилось, что в депутаты товарищ Волков пробился не благодаря КПРФ, а совсем наоборот, – разругавшись с Юрчиком, Аркадий примкнул к знаменитому алюминиевому королю Анатолию Быкову, под его крылом и дослужился до звания гордого – слуги народного. С Владимировым у Глискова и Волкова сложились настолько неприязненные отношения, что они даже кушать не могли в сети его заведений, а если и заходили, то исключительно чтобы 'сфоткать' блюдо и выложить в соцсети, снабдив уничижительными комментариями. Прямодушный ресторатор ничего с профессионально поставленным троллингом поделать не мог: ругался и даже дрался с журналюгами, написавшими заказуху, публично расплёвывался с редакторами, публиковавшими сии гнусные пасквили. Ну, никак не доходило до святого человека, что травлю заказали два его прямых конкурента по ресторанному бизнесу, а депутаты и журналисты – так, исполнители, дымовая завеса…