Текст книги "Подземелья Кривых гор"

Глава 2

За 2 года до описываемых событий.

– Итак, внимание!

Зычный голос наставника Друма прогремел на всю пещеру. Рыжебородый крепыш из артели, конкурирующей с артелью отца, преподавал нам основы шахтерской науки.

– Сегодня вы все возьмете в руки инструмент рудокопа! – рычал он, хмуро вглядываясь в наши детские лица.

Затем взгляд его колючих черных глаз остановился на мне.

– Кроме Эрика Бергмана, разумеется. – Его широкий, как у жабы, рот расплылся в ехидной улыбке. Обнажая ряд желтых кривых зубов.

Мои бывшие одноклассники как по команде посмотрели на меня и весело загоготали. Особенно радовалась белокурая Мия, самая красивая девочка в классе. Окруженная стайкой подружек, тоже симпатичных, но не таких красивых, она была похожа на королеву.

Отец Мии, Хрут – один из двенадцати старейшин Орхуса, был на ножах с моим. В городе еще долго обсуждалась новость, как Бергман-старший чуть было не набил морду Хруту. Чванливому старейшине вдруг не понравилось, что в школе рядом с его дочерью учится жалкий багнутый калека.

Правда, потом дело дошло до суда. Хрута поддержали остальные старейшины, а за ними и родители моих одноклассников. Мол, я своей неполноценностью торможу развитие остальных детей. На охоте, например, ослабляю своим присутствием группу. Урона не наношу, а на добычу якобы претендую. Плюс наставникам лишняя морока – вечно следить, чтобы «этого недоделанного» случайно какой моб не пришиб. Источник-то жизни всего десяток единиц… На один укус крысюку-мусорщику.

В теории оно, конечно, так и выглядело, но на практике – трофеями со мной никто никогда не делился. Наставникам на меня было плевать. Выжил – хорошо, помер – сам виноват.

С добычей ресурсов тоже проблема. Инструмент и ресурсы все с ограничением. Минимум с первого уровня. Да что говорить! Я даже не все мамины блюда мог есть. Только те, у которых нолик стоит. Самые элементарные – хлеб, масло, мед. По-простому, без всяких изысков приготовленное мясо или каша. То еще мучение, когда видишь, как лопают сладости другие дети…

В итоге тот суд постановил убрать меня из школы. Но мне разрешили быть вольным слушателем. Присутствовать на занятиях. С формулировкой: «смотреть можно, но руками не трогать»… Естественно, наставники ответственности за меня не несли…

В руках у Друма появилась небольшая кирка. Отец показывал мне такую. Маленькая, учебная. На пять единиц урона.

– Объясняю и показываю только один раз! – гаркнул наставник. – Вот так хватаетесь за рукоять! Делаете замах! Бьете!

Сталь, выбивая десятки мелких искр, вонзилась в породу. Друм без особых усилий надавил на древко и сковырнул первый булыжник.

– Готово! Всем все ясно?!

Ему утвердительно ответил нестройный хор детских голосов.

– Ну, раз все ясно, тогда кто будет первым?!

От кучки учеников тут же отделилась высокая крепкая фигура.

Хакон, сын охотника Ульвара. Черные, как смола, волосы. Гибкое телосложение. Мягкие звериные движения. Группка девчонок во главе с Мией проводила парня восхищенными взглядами.

Говорят, когда он родился, Рандом расщедрился на четырнадцать скрижалей. Точно как когда-то Ивару, моему старшему брату… Которого, увы, я никогда не видел.

Благодаря щедрому дару Великой Системы, Хакон развивался намного быстрее своих сверстников. Неделю назад он ушел с отцом и старшим братом на охоту вторым уровнем. А вернулся пятым. Пацаны из моего бывшего класса боготворили его за силу и ловкость.

– Мастер Друм, может, дадите мне инструмент получше?! – с вызовом в голосе выкрикнул Хакон.

Грудь колесом, руки в боки. Позер…

Друм весело крякнул.

– А почему бы и нет?

И протянул здоровенную «взрослую» кирку.

– Ого! – восхищенно воскликнул крепыш Томас. Тоже сын шахтера, как и я. – Пятый уровень! Как и у моего отца! Наверное, тяжеленная, зараза!

Если Хакон и смутился, никто этого не заметил. На красивом лице все та же самоуверенная улыбка.

Подойдя почти вплотную к наставнику, сын охотника протянул правую руку к инструменту. Друм легко, будто перышко, протянул тяжелый инструмент.

– Лучше двумя руками, – сказал он улыбаясь.

Несмотря на самоуверенный вид, Хакон внял предупреждению, чем заслужил одобрительный кивок преподавателя.

Все это время мы молча затаив дыхание следили за действиями Хакона. Вот он хватается обеими руками за рукоять. Кивает наставнику. Тот отпускает инструмент. Вижу, как вздулись вены на лбу у сына охотника. Как задрожали руки от перенапряжения, но рукоять все же не выпустили.

Тяжелый замах, и стальной зуб врезается в породу. Не так легко, как у Друма, но это не важно…

Хакон наваливается всем телом на древко и с огромным усилием, под восхищенные возгласы одноклассников, откалывает довольно большой кусок камня.

– Молодец! – рыкнул мастер и хлопнул парня по плечу.

На лице Хакона застыла довольная улыбка. Глаза забегали по невидимым нам системным оповещениям.

– Что дали?

– Что?

– Что там?

Наперебой посыпались вопросы.

Хакон требовательно поднял руку.

– Тихо! – крикнул Скегги, лучший друг Хакона. – Читай, братан!

Хакон сосредоточился на только ему видимом тексте и неспешно начал декламировать. Это только я заметил, что он слишком уж медленно читает? Видимо, в «разуме» у него даже меньше, чем у меня.

– Внимание, вы добыли два килограмма руды! Поздравляем! Вы получаете…

Хакон многозначительно обвел нас всех хитрым взглядом и продолжил:

– Глиняная скрижаль силы!

Все радостно взревели.

– Глиняная скрижаль ловкости!

– Да-а-а! – кричали все хором.

– Глиняная скрижаль выносливости! Глиняная скрижаль профессии «Рудокоп»! Глиняная скрижаль грузоподъемности! Эссенция опыта – пять штук!

Пока Хакон оглашал список своего лута, я невольно представлял себя на месте сына охотника. Каково это быть сильным и ловким? Добиваться всего, чего пожелаешь? Ловить на себе восхищенные взгляды самых красивых девчонок?

Не сразу понял, что Хакон уже давно перестал хвастаться трофеями и все сейчас смотрели на меня. Я недоуменно обвел всех взглядом.

– Видели его рожу?! – крикнул Снорри, шестерка Хакона, указывая грязным пальцем на меня. – У дефективного даже слюна потекла на лут Хакона!

Громкое веселое ржание прогремело на всю пещеру. На меня показывали пальцами. Корчили рожи, видимо, по их мнению, я выглядел именно так.

Не в силах больше терпеть, развернулся и рванул на выход. Вернее – это мне так показалось. Правильней будет – медленно побрел, как черепаха. Да и то, черепаха пошустрее будет. Мой «эпический» побег вызвал новый взрыв хохота. Сопливый Снорри и жирный Томас даже улюлюкали.

Не помню, как добрался домой. Помню только, что прорыдал всю ночь. От обиды и унижения хотелось провалиться сквозь землю. Но больше всего ненавидел самого себя за позорное отступление.

Именно в тот день, уже под утро, перед тем как забыться в беспокойном сне, дал себе обещание – никогда больше не показывать спину врагу…

Настоящее время.

– Эрик Бергман?

Худой, словно дряхлое дерево, старик подслеповато пялился в мятый листок бумаги. Маленькая плешивая голова, узкие костлявые плечи, излишняя сутулость. Всего девятый уровень. Интересно, чем он занимался всю свою жизнь? Или такой же обделенный, как и я? Хотя нет. Таких больше нет. Так, по крайней мере, говорила Далия.

– Да, это я.

Старик наконец оторвался от листка и пристально всмотрелся в надпись над моей головой.

– Что за…

Выцветшие слезящиеся глаза деда округлились. Он даже моргнул несколько раз.

– Говорила мне моя старуха не пить ту бормотуху, – зло проскрипел он. – Теперь вот нули мерещатся.

Проходящий мимо грузчик громко расхохотался.

– Что, Рипей? Допился на старости лет?

– Чего ржешь, охламон? Теперь на лекаря раскошеливаться придется.

– А вот будешь знать, как всякую гадость в рот тянуть! – продолжал хохотать грузчик.

Рипей зло сплюнул и снова, хмурясь, стал всматриваться в показатели моего уровня.

Я решил сжалиться над стариком.

– Господин Рипей, не волнуйтесь. Вы не ошиблись. Я действительно «нулевой».

Думал, успокою беднягу. Какое там! Дед еще больше испугался.

– Это как же? О, Великая Система! – запричитал он, хватаясь за голову. – Что же я господину Бардану скажу?! Он ведь за дефективного с меня три шкуры спустит!

– А ты здесь при чем, дурак старый? – решил вмешаться босс грузчиков. – Бардан дал запрос в банк. Выкупил кабальные грамоты. А то, что он не смотрел, кого выкупает, – это уже его проблемы. Не твои, старик.

– И то верно! – радостно всплеснул руками дед. – Мое ведь дело маленькое – доставить то, что указано в списке!

– Ну вот, – улыбнулся Дрегер. – А ты уже хоронить себя собрался.

– Спасибо тебе, мил человек, успокоил. – Рипей быстро поклонился боссу грузчиков и повернулся ко мне. – А ты, малец, полезай на телегу. Нам еще других кабальных забирать.

До места мы добрались только к вечеру. На удивление, путешествие перенес нормально. Зарывшись с головой в душистое сено, проспал всю дорогу. Открывал глаза, только когда Рипей останавливался чтобы забрать новых кабальных. Трудно спать под душераздирающий бабий и детский вой. Когда семья провожает попавшего в кабалу – зрелище не для слабонервных.

Я никогда не сталкивался с этим явлением, но Рипей доходчиво разъяснил мне, что к чему. Благо стариком он оказался разговорчивым.

– Положим, приходит мужик в банк и просит ссуду, – рассказывал старик. – А банку какой прок от того, чтобы золотишко направо и налево раздавать? Правильно, никакого. Ему прибыль нужна, на то он и банк. Вот и дают мужичку денежки в рост. То бишь под процент на определенное время. Хорошо, если есть золото, чтобы банку в срок вернуть, а ежели нет, то твой долг перекупает кто-то вроде моего хозяина. Ему люди всегда нужны… Приходит пора послужить вместо процентов, пока сумму всю не отдашь. Эхех, я вот, вишь, так и не сподобился… Хорошо, когда в семье есть сильные сыновья. Обычно отцы в кабалу их отдают, а сами стараются побыстрей сумму нужную собрать. Ну, это ежели отцы хорошие… Бывает такое, что дети половину жизни на кредиторов горбатятся, а бывает, так и помирают кабальными…

В последней семье, куда мы заехали, сыновей не было. Дети были, но только пять девчонок. Самая старшая, похоже, моя ровесница. Ее и провожали. Мать Сойки – так звали девчонку – на удивление не плакала, но на мрачном лице застыла маска боли и безысходности. Младшие сестренки размазывая слезы и сопли, жалобно поскуливали, словно щенята.

Я смотрел на ветхий дом Сойки, на ее мать, что обнимала старшую дочь натруженными руками, на отца, который, судя по характерному перегару, из бутылки не вылазил, и понимал – девочку выкупят не скоро… Да и выкупят ли?

Дом Бардана впечатлял своими размерами. Три этажа. Гранитные стены. На всех окнах массивные стальные решетки. Не дом, а крепость. Весь немаленький участок обнесен высоким каменным забором. У ворот и парадного входа хорошо вооруженная охрана. Видать, у этого Бардана денег куры не клюют.

Телега с притихшими кабальными подкатила к баракам, что находились на отдалении от дома хозяина. Нас уже встречали.

Двое мужчин. Один чем-то неуловимо напоминал мне банковского клерка Сатиса. Та же чернильница на шее, тот же усталый оценивающий взгляд. Худощавый. Болезненный цвет лица. Точно, клерк.

Второй был полной противоположностью. Высокий, широкоплечий. Ладони что те совковые лопаты. Зеленые глаза горят энергией и силой.

Рипей проворно выстроил нас возле телеги и протянул знакомый измятый листок «клерку»:

– Вот, господин управляющий. Все по списку – ровно шестеро. Четыре мужика, девчонка и пацан.

Управляющий брезгливо взял двумя пальцами протягиваемый ему листок и быстро пробежался по нашим именам. В определенный момент, когда дело дошло до меня, его глаза округлились.

– Ты кого мне притащил?! – проорал он. – Старый болван, ты что, не видел, кого тебе подсовывают эти Бергманы?!! Что я теперь скажу хозяину?! Вальгард, прикажи высечь этого идиота!

До этого безучастно стоявший рыжебородый гигант угрожающе качнулся вперед. Рипей, враз растерявший все свое красноречие, рухнул на колени перед разбушевавшимся управляющим. Но тот распалялся все больше и больше. Вальгард навис над беднягой. Широкие ладони опустились на костлявые плечи рыдающего старика.

– Господин управляющий! – Кажется, я сам вздрогнул от звука своего голоса. – Позвольте обратиться!

Баг дернул меня за язык вмешаться! Но отступать поздно!

Над двором повисла гнетущая тишина. Мои товарищи по несчастью ошарашенно уставились на меня. Даже Рипей перестал подвывать.

«Клерк» хищно прищурился и рыкнул:

– Говори! Но помни, если ты зря прервал меня, отправишься под плети вместе с этим болваном! Ты понимаешь?

– Да, господин управляющий, я осознаю весь риск моего положения. – Стоило труда говорить так, чтобы мой голос не дрожал.

– Продолжай!

– Господин Рипей не виноват, скажу больше, он очень ревностно выполнял ваши поручения.

– Тогда почему здесь ты, а не твой отец, старший брат или сестра?

– Увы, господин управляющий, сестры у меня нет и никогда не было. Старший брат, сражаясь за нашего барона, пал в бою в Пустошах, а отец и мать погибли два дня назад в шахте… Я остался один… Теперь вы видите, что господин Рипей вынужден был привезти именно меня.

Краем глаза замечаю заинтересованный взгляд Сойки. В пути я смог незаметно рассмотреть ее. Неожиданно удивил ее пятый уровень. Судя по гибкой фигуре и плавным кошачьим движениям, вкладывалась в ловкость. Из-под платка выбилась прядь огненно-рыжих волос. Глаза как два темных изумруда. Веснушки на слегка вздернутом маленьком носике и бледных щеках абсолютно не портят ее. Даже наоборот…

– Он говорит правду? – управляющий все еще зол, но по тону голоса понятно – буря нас миновала.

– Да, господин, – проблеял старик. – Клянусь, так и было!

Видимо, получив системное уведомление о подтверждении клятвы, управляющий сменил гнев на милость.

– Ладно, – буркнул он старику. – Размещай пополнение – завтра решу, что с ними делать…

Рипей быстро вскочил и повел всех кабальных к дальнему бараку.

Я хотел было тоже развернуться, но вдруг услышал:

– А вот с тобой не все так просто…

Колючий взгляд прищуренных глаз впился в меня. Я забыл, как дышать.

– Хозяин будет в бешенстве. Банк намудрил, а разгребать нам… Ты ведь абсолютно бесполезен. Подумать только! Нулевой уровень! Как только не сдох… И куда тебя приткнуть?

– Инг, – неожиданно подал голос рыжебородый гигант. – Посмотри, какой он щуплый. Скауты из артели Скоркса давно такого просят.

– Ты с ума сошел? – возмутился управляющий. – На рудник нулевку отправить? Чтобы он там в первый же час окочурился?

Кажется, я громко сглотнул. Сердце вот-вот выпрыгнет из груди.

– Ну и что? – развивал тему Вальгард. – А ты Скорксу выкатишь претензию за порчу имущества хозяина. Еще и наваришься.

– Ты в своем уме? Да на нем почти сотня золотых долга! Скоркс не пойдет на такой риск. Да за такие деньжищи он таких пацанов несколько десятков нанять может!

– Это ты о ком сейчас говоришь? – хохотнул здоровяк. – О Скорксе, который родную мать за десять медяков продаст? Ха-ха! Ну ты сказанул! Этот скряга никогда не откажется от бесплатного «мяса». Да и кто сказал, что малой окочурится в первый же день. Потомственный шахтер. Бергман все-таки.

Сказав это, Вальгард весело подмигнул мне. От чего у меня пробежал мороз по коже.

– А зачем ему тощие-то? – заинтересованно спросил Инг.

– Дык дальние штольни разведывать. В норы каменных червей только такие и пролезут.

– Ясно, – задумчиво потирая подбородок, сказал управляющий.

– Ты сам посуди, – видя, что Инг уже почти согласился, давил Вальгард. – Запрос на щуплых пацанов был? Был. Ты отреагировал? Отреагировал. А там уже дело за Скорксом, как он решит. Отправит в штольни – значит ответственность уже на нем. Вернет назад – ничего страшного. Пристроишь мальца где-нибудь на кухне до приезда хозяина. Он, говорят, только недели через две прибудет.

– Да, – согласился Инг. – Он сейчас занят покупкой новых гладиаторов. В столицу прибыл обоз маршала Вестара. Там много военнопленных орков и гоблинов.

– Тем более. Хозяину сейчас не до какого-то пацана. А у тебя будет прекрасная возможность насолить Скорксу. Это ведь он в прошлом месяце на тебя письмецо жалобное хозяину накатал.

Судя по злому лицу Инга, «зерна» упали в благодатную почву. На мою беду, Вальгард не только в силу вкладывался. Язык подвешен как надо.

– Да и не узнает Скоркс о размере долга пацана. Малец нам клятву даст, что болтать не будет, – добил последним аргументом здоровяк.

После этих слов Инг взглянул на меня. Брр… Словно морозом обдало.

– Ну что, болтун, будешь осваивать профессию своего покойного папаши.

Глава 3

– Вот, милок, покушай. Чай, проголодался за весь день-то.

Маленькая худенькая старушка протягивала мне глиняную плошку, из которой умопомрачительно пахло чем-то съестным. Я, затаив дыхание и глотая набежавшую слюну, уставился на уровень блюда. Словно прочитав мои мысли, бабулька начала приговаривать:

– Не бойся, милок, обычная овощная похлебка. Нулевого уровня.

И, хохотнув, грустно добавила, уходя из барака:

– Другой еды у нас тут нет.

Я, несмотря на дикий голод, постарался принять плошку очень аккуратно.

– О, Великая Система, как же вкусно пахнет! – закатил глаза я.

Еда, что собрала мне в дорогу мадам Хорст, благослови ее Рандом, закончилась еще утром. Благо Рипей в пути расщедрился на дольку вялой луковицы и краюху подсохшего хлеба. Я бы не сказал, что с моей обычной диетой привык к разносолам, но матушка всегда старалась накормить меня от пуза, хоть и простой едой. Отец потом по секрету объяснял мне, что это она так необоснованное чувство вины заглаживает.

Вспомнил о родителях, и слезы сами навернулись на глаза. Кажется, что вот-вот весь этот кошмар закончится. Что на пороге грязного барака, куда временно поселили меня, появится широкоплечая фигура отца. А из-за его спины выскочит мама, обнимет, прижмет к груди, а потом мы сядем в нашу повозку и поедем домой, весело обсуждая эту нелепую ошибку.

Еда закончилась так быстро, будто ее и не было. Аккуратно, дабы не уронить драгоценные кусочки морковки, вымакнул остатки похлебки хлебной корочкой. Запил все прохладной водой и сыто откинулся на пыльный мешок, набитый сеном. Теперь это моя постель.

– Ну как, полегчало малость?

Тихий хриплый голос справа вырвал из приятных объятий сна. На соседнем мешке в полушаге от меня кто-то заворочался.

– Вроде бы да, – так же тихо ответил я. В темном бараке кроме меня еще человек тридцать, не меньше. Все уже спят. Видать, намаялись за целый день на работе. Как-то не хочется быть причиной их пробуждения.

– Люблю овощную похлебку тетушки Агаты. – В голосе невидимого мне собеседника послышались нотки удовольствия. – Не то, что у этой безмозглой дуры Хрики. У тебя, небось, морковки и капусты в два раза больше было.

– Не заметил, – ответил я. – Похлебка быстро закончилась.

– Больше-больше, – уверенным тоном прошептал неизвестный. Кажется, сквозь мрак я уловил кивок головы.

– А почему мне она больше положила? – решил поинтересоваться я.

– Как почему? – возмутился голос из темноты. – Ты ведь сегодня ее мужа от смерти спас.

– Как это? Никого я не спасал.

– А Рипея? Думаешь, он пережил бы сегодняшнее наказание? В прошлом месяце, когда старика выпороли, он чудом выжил. Говорят, Агата почти все свои сбережения знахарю отдала. Лишь бы дед оклемался.

У меня даже в горле пересохло. Мне ведь с моим куцым источником жизни и одного удара плети за глаза хватит.

– Сегодня тебя, кстати, бесплатно покормили, – поделился мудростью голос из темноты.

– Бесплатно?

– Ну да. А ты что думал, тебя здесь даром кормить будут? За харчи платить придется. Ты куда дальше?

– Сказали на рудник к Скорксу.

– М-да, паря. – В голосе моего невидимого собеседника послышались нотки жалости. – Не повезло… Скоркс еще тот зверь. Да и рудник его – еще та клоака.

Чувствую, как по спине пробежал неприятный холодок.

– Дам тебе бесплатный совет, малой. Будь там тише воды и ниже травы. Не свети ценностями. Отрасти глаза на затылке. На руднике Скоркса работают не только кабальные. Там много ссыльных каторжников. Душегубы, как на подбор. Тоннели рудника кишат всякими подземными тварями. Ты им там на один зуб. Но не их ты должен бояться. Бойся Скоркса и его подонков помощников. Вот кто главные монстры в том богами забытом месте. Следуй моим советам и, может, поживешь еще… Хотя, малец, не протянешь ты там долго…

Последняя фраза была произнесена очень тихо, но я ее расслышал. От чего сердце забилось еще сильней.

– С-спасибо, – заикаясь прошептал я в тишину. Но ответа не последовало. Видимо, говоривший посчитал разговор законченным и заснул.

Я еще долго лежал, прислушиваясь к темноте. Вдруг незнакомец еще скажет что-то полезное. Но, увы, он уже спал.

Повертевшись немного на мешке, приминая места, где торчали особо твердые стебли соломы, наконец успокоился и под мерное сопение соседей по несчастью погрузился в полудрему. Сами собой в памяти всплыли события двухдневной давности…

Два дня назад. За несколько часов до гибели родителей.

Я люблю этот день! Хотя о чем это я? Кто не любит день своего рождения?! По крайней мере, таких глупцов не встречал.

Мое утреннее прекрасное настроение не испортил даже дождь, льющий со вчерашнего вечера. Проснулся от приглушенного звона посуды, доносящегося из кухни. Полежал еще несколько минут, глупо улыбаясь. Люблю эти звуки. Они значат только одно – мама готовит что-то вкусненькое.

Вслед за звуками в комнату проник умопомрачительный запах, от которого мой желудок громко забурчал.

О, Великая Система! Мама печет мой любимый сладкий хлеб! Для кого-то это блюдо покажется слишком простым, но не для меня. Нет ничего вкуснее ломтя теплого свежеиспеченного сладкого хлеба, на который толстым слоем намазан жирный творог, а сверху все это полито янтарным медом. Каждый укус – это незабываемый взрыв кисло-сладкого наслаждения, за которым следует большой глоток еще теплого парного молока.

В этот день домашние будто не замечали меня. Но это все игра! Всегда так – сперва строят серьезные лица, будто это обычный день, но потом засыпают поздравлениями и подарками. Как же я люблю этот день!

Несколько дней назад мама проговорилась. Отец готовит особенный подарок. Таких еще не было. Все эти дни я сгорал от нетерпения. И чем ближе был этот долгожданный день, тем сильнее меня трясло.

Умывшись и почистив зубы, спустился в столовую. Родители уже сидели за столом и о чем-то вполголоса беседовали.

Стараясь выглядеть степенно, по-взрослому, садясь за стол, пожелал им доброго утра. Вроде бы получилось, только предательски подрагивающие руки выдавали мое волнение.

Несколько недель назад отец ездил на ярмарку в столицу. Привез много необходимых вещей. Муку, мед, ткани. Несколько украшений для матери. Но еще он привез маленький сверток, который не показал никому. Он положил его в специальный тайник, где держал все наши накопления и важные бумаги. Туда даже мама не имела доступа. Ну, так, по крайней мере, она мне говорила. Правда, на ее лице в тот момент играла до того хитрая улыбка, что поверить ей мог лишь только самый настоящий простофиля.

Я почти каждый день изводил мать тщетными вопросами об этом свертке, но она была непреклонна. Ох, не зря этот сверток лежит сейчас на противоположном конце стола! А отец и мать, будто не замечая мое состояние, продолжают мирно беседовать. М-да, так и сойти с ума недолго…

Утренняя трапеза подошла к концу. Даже поглощение вкусной еды не смогло отвлечь моего внимания от таинственного предмета, лежавшего на расстоянии вытянутой руки.

Поблагодарив маму за еду, отец наконец посмотрел на меня. На лице играет веселая хитрая улыбка.

– Ладно, мать, – хохотнул он. – Хватит изводить этого балбеса.

И уже мне:

– Подойди.

Пока на ватных ногах, с глупой улыбкой подходил к улыбающимся родителям. Отец разворачивал сверток. Кожаный чехол. Простая костяная рукоять. Когда до меня дошло, что вижу, – даже перехватило дыхание! Это нож! Это оружие! Это урон! А если я смогу наносить урон, значит смогу добывать эссенции опыта и скрижали!

– Это «Стрекоза»! – счастливо улыбаясь, протянул мне отец подарок. – Владей!

– С днем рождения, сынок! – сказала мама и поцеловала меня в макушку.

Рассеянно отвечая на поздравления, дрожащими руками достаю нож из чехла.

– Вот здесь рычажок, – подсказал отец.

Я тут же нажал на указанную деталь. Из костяной ручки резко выскочила узкая полоска стали длиной с мою ладонь.

– Видишь, – комментировал отец. – Чуть изогнутое. Словно крыло стрекозы. Лезвие только с одной стороны. Похож на простой походный нож. Судя по заостренному острию, колоть им тоже можно.

Я восхищенно вертел в руках мой первый рабочий инструмент, а может, в зависимости от ситуации, и первое оружие. Наконец-то! Меня даже не смущали смешные показатели урона. Я был счастлив!

– Ты не смотри на то, что там урон всего двушка, – оправдывался отец. – Это временно. Когда начнешь поднимать уровни – урон будет расти, причем очень быстро. Масштабируемый предмет – это не шутки! Хе-хе! Четырнадцать лет за ним гонялся! Без Далии не знаю, что и делали бы…

Я встал и крепко обнял отца. Затем маму…

– Спасибо… Спасибо, что вы у меня есть…

Мама, улыбаясь, поцеловала меня еще раз. Затем, вытерев краем фартука набежавшую слезу, поспешила на кухню.

– Ну вот, растрогал мать, – хохотнул отец и тут же спросил: – Дождешься меня? Вместе поэкспериментируем? Как вернусь из шахты, сходим в лес – испытаем обновку. Что скажешь?

– Конечно, отец! Я буду ждать тебя!

– Отлично! Кто знает, может, домой вернешься уже с уровнем? А? – веселился отец.

Не знаю, кто был сейчас больше счастлив – я или он. Я бы спросил… Но, увы, в тот день так и не дождался ни его, ни мамы…

Настоящее время.

– Вот, держи. Тетушка Агата собрала тебе еды в дорогу.

Сойка стояла возле телеги, на которой я и еще несколько человек отправлялись в Кривые горы. Именно там находился старый медный рудник господина Бардана. Думать о плохом не хотелось, но, похоже, это будет последней точкой моего путешествия.

– С-спасибо, – заикаясь от волнения, сказал я и взял небольшой узелок, что протягивала мне девушка.

А она даже может посоревноваться в красоте с Мией. Только у них она разная. Красота Мии холодная, как лед, а Сойка подобна пламени. Сходство с огнем придают ей длинные густые рыжие кудри. Вчера, когда ехали в повозке, она сняла свой платок, чтобы уложить получше волосы. Я обомлел и забыл, как дышать. Какая красота! Я даже почувствовал их запах. Они пахли травами и весной.

Взгляд темно-изумрудных глаз будто выворачивал наизнанку. Что это со мной? Никогда такого раньше не было!

– Береги себя там, малыш, – покровительственно произнесла девушка и пошла в сторону барака, где находилась кухня.

Малыш? Она видит во мне всего лишь малыша? Правая рука сильно сжала узелок. Это не была обида. Нет. Скорее досада на самого себя, на мою беспомощность и слабость.

Вдруг заметил стоящего неподалеку Вальгарда. Он провожал гибкую фигуру Сойки пристальным взглядом. На рыжебородой физиономии застыла похотливая улыбка.

Мне показалось, или девушка видела его взгляд? И он не смутил и не испугал ее. Я не совсем понимал эту пантомиму, но вдруг осознал, что Сойка намного старше, чем мне это показалось с самого начала.

– Эй, малец, полезай на телегу, – дал команду Рипей. – Если сейчас поторопимся, к вечеру будем на месте.