Текст книги "Формула-1. Российский голос"

Через неделю – Германия, и моя вторая из четырех командировок в том сезоне. Эта поездка тоже произвела большое впечатление. Туда мы поехали вместе со Львом Михайловичем Шугуровым, легендарным автомобильным журналистом. Он не особо много гонками занимался, зато писал об истории автомобилей, издавал книги о первых «Мерседесах», об истории «Руссо-Балтов». Много публиковался в советских изданиях – «За рулем» и других. Мы его привлекали в качестве эксперта, так же как и Виктора Казанкова и Александра Потехина, наших гонщиков, выступавших во внутреннем чемпионате. Кстати, в самом конце карьеры Казанкову удалось поучаствовать не только в Кубке дружбы социалистических стран где-нибудь в Чехословакии, но на паре этапов английской Формулы-3, Формуле-Лотос в Италии. Тогда ему, к сожалению, было уже сорок, все их поколение так вынужденно и варилось во внутреннем соку.

Та командировка стала для меня первой, где я был основным комментатором. Шугуров, наоборот, был экспертом. По большому счету, я уже этим занимался. В тех гонках я уже говорил гораздо больше, уверенность в своих силах пришла, а желания комментировать у меня было больше, чем у коллег. Но при этом мы работали очень мирно: никаких подводных течений не было. Я вообще не очень понимал, что могут быть интриги. В «Спорт-экспрессе» еще продолжал работать иногда, но тоже не замечал: не всем нравилось, что молодой парень занимает чье-то место. Не пытался ни у кого его отобрать, а многие воспринимали это именно так.

Так или иначе, летом руководство предложило мне перейти окончательно на телевидение, не только комментировать, но и стать редактором новостных выпусков. Кирилл Кикнадзе был молодым ведущим, я был редактором, выпуски были еще не самостоятельные – 5–10 минут в конце общеполитических новостей. Заниматься приходилось всем – работать редактором, монтажером, корреспондентом. Насыщенная работа, много знакомств, много энтузиазма. Это было действительно увлекательно.

В Хоккенхайме тогда был совсем другой медиацентр, находился он в помещении главной трибуны, и выглядело это так, словно ты находишься на нашем футбольном стадионе, например на «Торпедо»: комнатка на 20–30 человек, и все ходят друг у друга на ушах. По тоннелю проходишь в паддок, а комментаторские кабины притаились где-то под крышей. Очень интересным было ощущение «боления» за Шумахера: не прошло и года с момента его дебюта в Формуле-1, а он уже стал совершеннейшей звездой.

Очень большое впечатление произвело то, как люди болеют: они приезжали, жили в палатках, в кемпингах. Как раз в этот момент в Англии началась борьба с футбольными хулиганами, были жуткие драки, которые показывали даже в выпусках неспортивных новостей. А на Формуле-1 болельщики сосуществовали абсолютно мирно, англичане – в тех же кемпингах, что и немцы. Причем там выпивалось невероятное количество всего: с утра стояли пирамиды из пивных банок. Но ни одной драки.

В гонке Мэнселл взял поул, Патрезе – вслед за ним. Выиграл снова Найджел, но Сенна навязал ему борьбу. Разница на финише между ними была менее 5 секунд. И Шумахер, к радости трибун, финишировал третьим. Гигантский стадион с еще не построенным тогда третьим ярусом рукоплескал стоя – на глазах у болельщиков их соотечественник взял реванш у Брандла. Далее два француза, Алези и Комас, обидно, но уровень «Феррари» выглядит немногим лучше «Лижье».

1992 год был у нас в стране очень тяжелым, нам давали какие-то суточные, не очень большие. Но они были в валюте и позволяли таким образом помогать родителям. И все же в Хоккенхайме я первый раз купил себе какую-то атрибутику – майку и флаг в честь Найджела Мэнселла, потому что он все выигрывал. Взрослый дядька вдвое старше меня, если не больше, но десять английских слов, которые я знал, позволяли нам постоянно общаться. Помню, я ему привез газету «Спорт-Экспресс» с моей статьей о нем и его большой фотографией на первой полосе. Его было, конечно, сложно этим удивить.

Мне тогда едва исполнилось восемнадцать. Помню, я надел эту майку и увязал флаг на плечи, и очень гордился, что у меня есть какая-то атрибутика с Формулы-1. Мы летели из Франкфурта-на-Майне в Москву, и я думал: все немцы считают, что это болельщик Мэнселла летит после гонки домой. Абсолютно детские мысли! Потом ходил с друзьями и с этим флагом гулять около дома на проспекте Вернадского. Думаю, что, кроме моих друзей, и то, потому что я им объяснил, что это за флаг, всем остальным это было безразлично.

Затем я поехал еще на две гонки подряд. Сначала Будапешт, нам как раз туда еще не нужны были визы. А иностранцам, как ни странно, они были нужны. Традиционно мои товарищи по всему миру искали только итальянские рестораны и только в них питались, причем это распространялось от Мельбурна до Монреаля. Соответственно в Будапеште они смогли найти итальянский ресторан. И все официанты, узнав, что я русский, со мной легко разговаривали только по-русски, что вызывало зависть у моих французских и итальянских товарищей.

В гонке два «Уильямса» были на первой линии, но с вариациями: Патрезе оказался впереди Мэнселла. А победил и вовсе Сенна, он в Венгрии всегда был силен. Айртон опередил Найджела на 40 секунд, а Бергеру «привез» 50.

Это была 500-я гонка в истории «Феррари», все об этом говорили. На некотором отдалении от паддока была организована экспозиция исторических болидов команды. Я решил записать там небольшой сюжет и попросил Алези туда подъехать. Сейчас, чтобы организовать съемку гонщиков в паддоке, нужно написать десяток писем. А представить, что в наше время ты сказал кому-то из пилотов «Феррари» «подъедь вон туда» – Себастьяну Феттелю, например – и он ответил «да, хорошо»… А Алези приехал на скутере, я усадил его за руль болида «Феррари» 50-х годов, сам сел на заднее колесо, мы записали с ним интервью. Я его поблагодарил, он сел на свой скутер и уехал. В наше время такое организовать практически невозможно. Надо утрясать чудовищное количество вещей.

Алези один из немногих людей, которых я могу назвать своим другом, потому что это совершенно не меняется с годами. Буквально пару лет назад Moscow city racing мы вели с Наташей Фабричновой, и третьим соведущим был Жан Алези. Его пригласили, чтобы он прокатил каких-то випов за рулем кабриолета «Феррари», а ему было скучно, и он все время между заездами приходил к нам, и мы вместе комментировали все, что происходит. Он искренне любит Россию, несмотря на всю пропаганду. У нас дружба четверть века. Сейчас его сын Джулиано в Гран-при 3 едет, очень похож на отца, первые победы пошли.

В той самой гонке Алези не добрался до финиша, попал в аварию, как и Шумахер. Единственная «Феррари» – Капелли на далеком 6-м месте, в круге позади. Хаккинен просто творил чудеса, ему не хватило четырех секунд до Бергера. И это еще одно мое воспоминание о Венгрии. Поскольку даже когда не надо было ничего снимать или писать, ждал, пока товарищи телевизионщики соберут оборудование, и старался всегда последним уехать с трассы, чтобы впитывать все в себя. И вот такая картина: Хаккинен сидит на откидном боксе подъемников, разочарованно срывает пластыри с пальцев. Все восхищены тем, как он проехал, а он – разочарован, ему чуть-чуть не хватило до подиума. Я подошел к нему, и мы на ломаном английском пообщались. После той гонки стало очевидно, что не только Шумахер – восходящая звезда, но и Хаккинен, потому что человек, который мог в такой ситуации на такой машине быть искренне расстроенным четвертым местом, это говорило о многом. И так оно потом и вышло, он стал двукратным чемпионом мира.

Следующая гонка – Бельгия, последняя из выездной моей серии. Это был особый мир, в котором я провел три лета на каникулах. Потрясающая страна, трасса Спа. Но сам автодром – около деревни Франкоршам, километрах в десяти. Но я попросил нас отвезти сначала именно в город Спа, потому что знал, что там есть источник Петра Великого (мы с дедушкой туда ездили), и сделал вокруг этого стенд-ап. Почти четверть века спустя я повторил этот опыт в 2014 году на телеканале «Россия-2».

Сама гонка получилась очень интересной. В какой-то момент выключились компьютеры, потом они показали у всех круг отставания. Затем пошел дождь, потом перестал – кто-то «переобулся», кто-то – нет. На первой линии были Мэнселл с Сенной, а выиграл Шумахер. Это первая из девяноста одной победы в его карьере, ровно год спустя после его дебюта в Формуле-1. И я при этом присутствовал. Очень любопытный момент: победа, самая первая победа, но как он абсолютно грамотно все разрулил со сменой шин на слики, потом на дождевые – и наоборот. Как раз в тот момент, когда это нужно было. И опередил Мэнселла на 36 секунд. Радиосвязь была и тогда, но трасса в Спа – это 7 километров дистанции, где-то она уже мокрая, а где-то нет. Там и сейчас так во многом: те, кто только слушают приказы команды, частенько проваливаются. Нужно верить себе: правильный переход на дождевые шины и обратно, правильно почувствовать дорожное покрытие и предвидеть, туча выльется или пройдет мимо. Шумахера называли человеком дождя. Сенну тоже, но он просто отлично пилотировал под дождем, а здесь мы говорим и о спортивном чутье.

Мэнселл в 36 секундах позади совсем молодого парня, вчерашнего дебютанта. Патрезе – в 43, Брандл – в 46, Сенна, обычно один из лучших пилотов Гран-при Бельгии, – в минуте позади. Хаккинен опять в очках, и он проиграл меньше двух секунд Сенне.

После этого остаются четыре гонки, две в Европе и столько же за ее пределами. Туда я уже не ездил, но комментировал европейские из Москвы. Монца: Мэнселл на первом ряду, и Сенна тоже. «Хонда» на прямых, где нужна была мощность, работала очень неплохо, Сенна смог квалифицироваться впереди, и Сенна победил. Следом за ним два «Бенеттона». Казалось бы, у них проблемы по моторам V8, но тем не менее Брандл финиширует вторым в 17 секундах, Шумахер – третьим в 24. Второй «Макларен» Бергера лишь в минуте двадцати пяти. Дальше Патрезе – минута тридцать, Мэнселла нет. Несмотря на поул и лучший круг на финише, он пролидировал 19 кругов, Патрезе – 28, а Сенна – всего 6.

Это произошло 13 сентября, а еще через две недели состоялась последняя европейская гонка – в Эшториле. Два «Уильямса» на первой линии, и Мэнселл вновь выигрывает. Чемпионский титул он взял еще в Венгрии. По ходу сезона все остальные делили хорошие результаты, а Мэнселл был стабилен, брал максимум очков. Так что речь шла о борьбе за вице-чемпионство. В Португалии Найджел выигрывает, финишируют следом два «Макларена». Но при этом сначала Бергер – в 27 секундах, Сенна отстал на круг. Дальше Брандл, Хаккинен и Альборето.

Чемпионат был очень протяженным по срокам, Гран-при Японии состоялся через месяц после Эшторила, 25 октября. Опять два «Уильямса» стартуют первыми – что неудивительно на трассе, где нужна была работа машины, шасси, активная подвеска помогает. Наконец-то под занавес сезона побеждает Патрезе. Второй пилот «Макларена» на втором месте – Бергер. На третьем – Брандл. Дальше Де Чезарис, Алези и Кристиан Фиттипальди, молодой парень. Он блестяще выглядел в Формуле-3000, племянник двукратного чемпиона мира Эмерсона. Выступал на «Минарди – Ламборгини», надо заметить, что эта команда начала прибавлять, но ее пик еще впереди – в 93-м году.

Заключительная гонка сезона в Австралии, и здесь побеждает Бергер. Это был чуть ли не лучший сезон для австрийца, он смог взять себе не только Канаду. Притом что Мэнселл и Сенна были на первой стартовой линии. И тот, и другой попадают в аварию, до финиша не доходят. Хотя на этот раз состоялся весь 81 круг, никакой дождь гонку не остановил. И борьба была до самого клетчатого флага. Шумахер едва не победил – 141 тысячная секунды отделили его от Бергера. Брандл замыкает подиум. И Алези впереди Бутсена, а за ними Стефано Модена, единственное очко «Джордана» за весь чемпионат. После блестящего дебюта итальянец смог взять всего один балл в своем втором сезоне. Но это был самый слабый год «Джордана», в 93-м он прибавит очень серьезно.

Найджелл Мэнселл на этом покидает Формулу-1. Притом что он стал чемпионом, Фрэнк Уильямс предпочел подписать Алена Проста. И не захотел, чтобы Мэнселл остался в команде на условиях первого пилота с повышением гонорара. Британец предпочел уйти вообще. Ему поступило хорошее предложение из Индикара, из команды «Ньюман-Хаас». Она в тот момент была на гребне волны. Опытный Марио Андретти, будучи чемпионом, еще продолжал выступать, его сын Майкл Андретти уже ехал и выигрывал гонки. И он как раз окажется в «Макларене» вместо Бергера. В какой-то момент Марио и Майкл ехали очень жестко друг против друга, в том числе и в борьбе за победу. Старый Марио становится партнером по команде молодого на его фоне (уже за сорок!) Найджела Мэнселла. И Мэнселл очень здорово поедет буквально с первых же гонок, чего обычно не бывало при этих переходах заокеанских. Случалось, тот же Эмерсон Фиттипальди, например, но это происходило очень редко. А тут действующий чемпион Формулы-1 уходит в Индикар.

Одно забавное воспоминание. Александр Сергеевич Якушев, один из тех, к кому я отношусь с невероятным пиететом, тогда тренировал «Спартак». И как-то он меня увидел в подтрибунном помещении, когда я ждал кого-нибудь из хоккеистов после матча, чтобы взять интервью. И вот подходит ко мне и говорит: «Ну что, продал своего за океан?» В тот момент как раз повально отъезжали наши ребята, у Якушева из команды только что уехали Борщевский, Прохоров, Болдин, и в его представлении, видимо, в гонках было то же самое. Сложно было объяснить, что Формула-1 – вершина, а Индикар – внутриамериканское соревнование, но выглядело так же: человек стал чемпионом и уехал в Америку. Александр Сергеевич это из наших новостей и узнал. Удивительно, как тогда все следили за Формулой-1.

И еще один курьезный момент. Сезон-93 Мэнселл начнет как пилот Индикара, а Прост – в качестве пилота «Уильямса», того самого, на котором Найджел добыл титул. У Проста уже три чемпионства, но возраст подпирает, надо бороться за четвертый.

Патрезе несколько разочаровал руководство команды, с ним не продлевают контракт, а на его место берут Дэймона Хилла. Человека, который один сезон в гонках, притом на «Брэбэме», и там не то что набранные очки – там количество пройденных квалификаций по пальцам одной руки можно посчитать. Большой сюрприз, но Хилл был тестовым пилотом команды. Поскольку ни Мэнселл, ни Патрезе не отличались ни инженерной выучкой, ни усидчивостью, то большую часть работы по активной подвеске сделал именно Дэймон. Тесты тогда можно было проводить где угодно и когда угодно, но они не освещались так, как сейчас. Для Хилла этот контракт стал заслуженной наградой. И он вступил в 93-й год с номером «ноль». Дело в том, что тогда была система: единица давалась чемпиону мира, а команда, в которой он выступал, получала номера «один» и «два». Соответственно, Прост в 90-м унес свой первый номер в «Феррари», завоевал титул в «Макларене», но номер взял с собой в Скудерию. И в «Уильямсе» в 93-м тоже должны быть «единица» и «двойка». Но Мэнселл с номером один ушел. Прост сказал: «Я с нулем не поеду, мне второй номер подходит». У Мэнселла в Индикаре был «ред-файв». Это некий прообраз Валентино Росси с его 46 в мотогонках. Так что в сезон-93 Формула-1 вступала не только без действующего чемпиона, но и без первого номера на старте.

1993

Лично для меня 93-й – большая перемена в жизни. В конце прошлого года руководители САМИПА пригласили к ним на работу. Чтобы делать передачи прямо оттуда. Чтобы ездить на гонки. Зимой 92-го я съездил в Монако и с весны 93-го перебрался туда на постоянной основе. Конечно, не все пошло по плану. Не все это оценили у нас на ТВ. Присланные передачи переозвучивали другим голосом, повторяя мои тексты, на гонках сидел рядом и помогал вести, но без микрофона. Зато я был в гуще событий и никогда не жалел. Я посетил в тот год шесть Гран-при после четырех в 92-м и десятки разных региональных соревнований во Франции и Италии. Про гонки точно помню только эти два года – дальше от 10 до 20 было каждый год. (Только в ужасные 2006–2008-й было меньше. В первый – две немецкие гонки комментатором. Во второй и третий – Монако и Спа. Зрителем. В княжестве – оба раза с балкона у друзей. В Арденнах – с террасы домика Королевского Автоклуба на внутренней стороне знаменитой Красной Воды.) Подсчитать общее количество посещенных и прокомментированных гонок Ф1 я просто физически не могу. Поэтому, когда просят какую-то цифру, – веду отсчет журналистской карьере. Со Спа-91. Не был, так комментировал, не комментировал, так статьи писал. В общем – выходит примерно 450 Гран-при.

Но вернемся в 93-й. Итак, Мэнселл ушел, Прост возвращается в гонки после годичного отсутствия, вторым пилотом в «Уильямс» берут Хилла, он получает нулевой номер. Сенна остается в «Макларене», но мыслями он уже в 94-м году и в «Уильямсе» – отношения с Роном Деннисом несколько испорчены. У «Макларена» к тому же заканчивается эра «Хонды» и начинается некоторое безвременье в плане моторов. Деннис всегда хотел что-то эксклюзивное, если мы посмотрим, в наше время тенденция продолжалась вплоть до катастрофы с «Хондой» и ухода самого Денниса. Потому что, имея «Мерседес», перейти на «эксклюзивного партнера» только ради статуса и надежд и полностью провалить три чемпионата… Тогда он также обхаживал «Крайслер», который только купил «Ламборгини». И убеждал, что нужно сделать для него эксклюзивный мотор, даже были тесты, но не очень все получилось. В итоге «Макларен» подписали на год с «Фордом», у которого был точно такой же базовый блок, как и у «Бенеттона». Так что эти команды с одинаковыми моторами. По сути – практически неизменными «Косуорсами».

«Лижье» получил мотор «Рено», такой же, как у «Уильямса». А ведь это был очень хороший V10, собственно, 92-й год был выигран в одну калитку. Понятно, что еще и с помощью активного шасси «Уильямса». Но тем не менее «Лижье» становится грозной силой.

Ги Лижье был уже не молод, я с ним познакомился в Маньи-Куре в 92-м году. Его можно назвать легендой, крепкий мужик, бывший регбист. Интересно, что многое в Формуле-1 связано с моим вторым любимым видом спорта. Например, Том Уокиншоу, парт-нер Флавио Бриаторе по «Бенеттону», а затем и сам владелец команды «Эрроуз», тоже был бывшим регбистом. Ги – человек, который сам себя сделал, сам гонялся, выступал на своем шасси в Ле-Мане, в Формуле-1, и в младших сериях. В свое время он сделал из Маньи-Кура, маленькой региональной трассы, современный автодром. С этим связаны интересные истории, например, самоубийство премьер-министра Пьера Береговуа, есть версия – что из-за растраты. он был ближайшим соратником Миттерана, тот выделил ему огромный бюджет, чтобы построить, как говорили, «в пустыне», центр Франции, замки, поля, коровы, – современный автодром. Это все принадлежало Лижье. И я брал у него интервью и огорошил вопросом: вот нам, в России, было бы неплохо тоже построить – скажите, сколько стоит автодром? Лишь десятилетие спустя понял «корректность» этого вопроса. Он замялся, сказал: много миллионов, много десятков.

Его команда получила новый импульс. Они взяли двух британских пилотов: MB1 и MB2 – Мартин Брандл и Марк Бланделл. Этот тандем, плюс «Лижье» и мотор «Рено» – команда смогла составить конкуренцию «Феррари» по очкам, вплоть до последней гонки сезона.

Состав «Феррари» – Алези и Бергер. Тоже достаточно крупный трансфер после того, как с Иваном Капелли не пошло. Бергера из «Макларена» переманили, нужно заметить, что он уже выступал в «Феррари» в конце 80-х вместе с Мэнселлом, до того, как Прост пришел туда. Поэтому Бергер, по большому счету, возвращается. Австриец всегда был очень веселым человеком, всегда готовым пошутить. Может быть, поэтому у них так и не сложился до конца, несмотря на дружбу, тандем с Сенной, – бразилец был очень серьезен. А Герхард мог выкинуть кейс из вертолета, в котором был паспорт Айртона. Такое не каждый оценит. Алези – достаточно веселый человек, но Бергер его жестко «подтролливал», иногда происходили между ними трения. А чем больше Алези злился, тем больше Бергер начинал его «троллить» в эту же точку. При этом они довольно мирно существовали. Хотя каждый был амбициозен и считал, что он лидер команды. Но они вместе и в «Феррари» выступали, а потом еще и в «Бенеттоне» несколько лет спустя. 93-й стал началом их сотрудничества.

Что касается «Макларена», то вдобавок к мотору «Форд» Сенна получил Майкла Андретти. Сын Марио, который уже выигрывал в Индикаре, взрослый состоявшийся пилот.

Еще один важный момент: количество команд сократилось, остается всего тринадцать – как раз те двадцать шесть мест на стартовой решетке. Так что квалификация стала не борьбой за то, чтобы быть допущенным к гонке, завоевать право участвовать в ней, а лишь распределением мест на старте. Именно с этого года – есть двадцать шесть мест и двадцать шесть пилотов.

Появилась еще одна новая команда: 93-й – год дебюта «Заубера», который обладал большим опытом в чемпионате мира спортпрототипов. Он представлял «Мерседес» и с его помощью дебютировал в Формуле-1. Но «Мерседес» там их не поддержал так, как «Заубер» надеялся, ведь он планировал быть чуть ли не заводской командой. То, что сейчас мы видим на базе «Брауна», тогда могло произойти на базе «Заубера». Но – некий фальстарт. «Заубер», небольшая швейцарская фирма, которая до сих пор выживает с переменным успехом в Формуле-1, хотя стартовал он очень крепко. Если посмотреть сейчас на команды, которые не меняли название, а всегда выступали под одним, то «Заубер» уже на четвертом месте по длительности, впереди только «Макларен», «Феррари» и «Уильямс». Дебютировал «Заубер» с хорошим составом пилотов – финн Юрки Ярвилехто по прозвищу Лехто и Карл Вендлингер. Австриец на «Марче» достигал неплохих результатов.

Перед чемпионатом казалось, что если уж Мэнселл легко взял титул на «Уильямсе», то Прост – тем более. У Найджела был в партнерах Патрезе, победитель Гран-при, а у Алена – Хилл, выступавший ранее на «Брэбэме». Казалось бы – никакой конкуренции вовсе, ни внутри команды, ни вне нее. И чемпионат должен был пройти «в одну калитку». Но в итоге сезон оказался очень интересным – другие команды подтянулись по шасси и электронике к «Уильямсу». Преимущества как такового во время гонки не было, только в квалификации. К тому же Хилл оказался быстрее, чем думалось, а Прост – медленнее. Пропущенный год тяжело сказался. В личных беседах Ален позже говорил, что, видимо, недооценил сложность пропущенного сезона. Хотя весь этот год он продолжал активно заниматься спортом, начал первым работать с кардиотренировками на велосипедах. Все пилоты продолжают это делать – сотню километров по серпантину до Италии, сотню – обратно. Прост участвовал в Тур де Франс – вне зачета, конечно, и проехал не всю гонку, а лишь несколько этапов, не самых горных. В любом случае, в сорок лет с «физикой» у него был полный порядок. Но физическая подготовка – это одно, а рефлексы, способность быстро воспринимать и анализировать информацию по ходу гонки – совсем другое…

Сенна весь сезон ехал на морально-волевых, он был озлоблен, что его не взяли в «Уильямс». Внутри «Макларена» ситуация была непонятная: пригласили Хаккинена, но третьим пилотом, он вообще не выступал. После хорошего сезона в «Лотусе» Мика оказался на скамейке запасных в ожидании своего часа. Забегая вперед – его пригласили на пару гонок в Кубок «Порше», на медленные трассы – Монако и Венгрию, – и обе он выиграл. Представляете – на незнакомой машине у действующих победителей этого турнира! Это говорит о многом. Под конец сезона он все же окажется за рулем и в Формуле-1, но пока ситуация была очень странной. Руководство «Макларена» думало, что приедет Андретти и всем покажет. Но даже близко ничего не получилось. Наверное, потому что с мотором «Форд» было сложнее, к электронике Формулы-1 он так и не приспособился, машины Индикара были быстрее и при этом проще. А здесь уже пошли активные подвески. К тому же быть партнером Сенны, да еще и дебютантом, не зная даже трасс, – не каждый это выдержит. И еще один момент: он не захотел выйти из американского образа жизни. На каждую гонку прилетал на «Конкорде» из США, а потом еще внутренним рейсом с пересадкой в Нью-Йорке. Вероятно, вполне мог бы переехать, хотя бы на европейскую часть сезона. Все это в сумме привело к провалу.

Сенна же настолько был не уверен в двигателе «Форд», что подписывал контракт с Роном Деннисом отдельно на каждую гонку. Эта информация официально нигде не подтверждалась, но похоже на правду: иначе зачем было брать Хаккинена? Но в итоге Сенна доехал чемпионат, и, мягко говоря, очень неплохо.

Стартовал сезон в ЮАР, в Кьялами, самая последняя гонка здесь, до сих пор ходят разговоры, чтобы ее вернуть, но пока воз и ныне там. Да и свидетельства коллег, побывавших в Южной Африке на футбольном чемпионате, явно не говорят в пользу этой страны. Стабильность и безопасность, увы, остались в далеком прошлом. Прост на первой линии, рядом с ним Сенна – уже небольшая интрига. В гонке Прост первый, Сенна второй. Разрыв между ними минута двадцать – то, что и ожидалось. Финишировали только семь человек из двадцати шести, Шумахер попадает в аварию, как и Хилл. Бергер на «Феррари» – шестой, одно набранное очко, но отставание – три круга. Ярвилехто на «Заубере» – пятый, два очка в дебютной гонке команды. Фиттипальди на «Минарди» с двигателем «Форд», таким же, как у «Бенеттона», – на четвертом месте, и в круге позади тот человек, который вместе с Сенной и Простом поднимается на подиум, – Марк Бланделл на «Лижье». Соответственно, два мотора «Рено» на подиуме. Вот так с ходу стартует команда старика Ги Лижье на своих новых двигателях. Тогда казалось, что славные времена расцвета коллектива времен конца 70-х и Жака Лаффита вернулись. Но нет…

Следующая гонка через две недели в Бразилии. Прост опять берет поул, на этот раз Хилл вместе с ним. Иными словами, Дэймон хорошо адаптируется к машине, которую он тестировал и был чуть ли не соавтором вместе с Ньюи ее успеха. В гонке на этот раз Прост не финиширует, хотя и пролидировал 29 кругов. Хилл даже лидирует 12, но больше всех – 30 кругов – впереди проводит тот, кто и выигрывает, – Сенна. Айртон второй раз побеждает на родине. Второй и последний…

Сложная была гонка, почти два часа она длилась. Во время нее впервые появилась машина безопасности, которая водила «Бенеттон» на протяжении 8 кругов. Тогда это не было так зарегламентировано, как сейчас. На каждой трассе были свои машины безопасности, не было четких моментов – погасли огни перед рестартом, и других: Формула-1 только искала это.

Так что Сенна выигрывает, Хилл в 16 секундах позади, но очень доволен. На подиуме также Шумахер, а следом Джонни Херберт («Лотус»), Марк Бланделл («Лижье») и Алессандро Дзанарди («Лотус»). Итальянец до этого блистал в Формуле-3000, будущая звезда Индикара, будущий паралимпийский чемпион, человек, который до сих пор продолжает выступать в колясочном беге и в автогонках с ручным управлением на очень высоком уровне. Лично для меня – один из величайших людей в спорте вообще. Один из тех, про кого я могу сказать «горжусь, что пожимал ему руку» не для красного словца, а с глубоким внутренним наполнением. Именно что «горжусь». Это было его первое набранное очко в Формуле-1.

Дальше возвращение в Старый Свет, Гран-при Европы в Донингтоне. Трасса, которая не так часто у себя принимала Королевские гонки. Это был не Гран-при Великобритании, который к этому моменту плотно осел в Сильверстоуне, а именно Гран-при Европы. Гонка совершенно замечательная: на первом ряду были Прост и Хилл, но выиграл Сенна. Она запомнилась тем, как под проливным дождем бразилец отыграл много позиций, обгоняя одного за другим. И в этой же самой гонке у Проста, наоборот, все идет криво: он чуть ли не семь раз останавливался в боксах, потому что не попадал в резину – дождь перестал, а он ставит свежую дождевую, трасса подсохла – он меняет. В итоге Ален только третий, он уступает не только Айртону, но и Хиллу. У Сенны вторая победа подряд – это уже маленькая сенсация. Шумахер вновь попадает в аварию, для человека, от которого очень многого ждали, начало тяжелое.

Но зато Михаэль реабилитируется через две недели в Имоле, финишировав на втором месте следом за Простом. Ален и Дэймон опять были на первом стартовом ряду, и следом за Простом и Шумахером на подиуме Мартин Брандл. Два разных болида «Лижье» в первых гонках попадают на подиум. Такого счастья не было у команды больше десяти лет. И Ярвилехто на четвертом месте – «Заубер» продолжает штурмовать новые высоты. Хилл полидировал на протяжении одиннадцати кругов, но затем вылетел с трассы. У Проста с Сенной 2–2 по победам.

Дальше Испания. Опять первая линия – Прост и Хилл. В гонке Прост – Сенна – Шумахер. Великое трио: человек, который заканчивает карьеру, человек, которому, как мы знаем, оставалось немного, и человек в начале карьеры. Следом – Патрезе, Андретти и Бергер. «Феррари» с грехом пополам набирает одно очко. Андретти берет свои первые два очка – за пятое место, на пятом этапе сезона…

Следующая гонка – Монако. И здесь Прост на поуле – в очередной раз подряд. Но вместе с ним не Хилл, а Шумахер. Монако и Спа – его любимые гонки. Он смог квалифицироваться в начале стартового поля, даже лидировал на протяжении 21 круга. Прост лидировал на протяжении 11 кругов, но все это ни к чему не привело ни для того, ни для другого. Шумахер вне очковой зоны, Прост – четвертый, в круге позади финиширует. Но тут не все так просто. У Алена барахлило сцепление. На решетке машина дернулась. И хотя затем встала и стартовала лишь по светофору, судьи приняли решение – 10 секунд стоп энд гоу. А когда заехал отбывать, сцепление вновь подвело – заглох дважды. Так что выехал вместо первого уже на 22-м месте, в круге позади. Так в круге и приехал. Но уже четвертым. 18 мест отыграл. Шестеро, правда, сошли за это время. Но 12 обгонов – чистые. За позицию! В Монако! Подиум – Сенна, Хилл и Алези. Хилл показывает свою скорость. Правда, Сенне уступает 54 секунды. Это была шестая, и последняя, победа Сенны в Монако. Вообще ровно 10 лет – с 84-го по 93-й здесь выигрывали только Айртон и Ален. А год спустя обоих на старте уже не будет…

Затем Канада. Вновь Прост стартует первым, серия продолжается с начала сезона. В гонке Шумахер финиширует на втором месте следом за Аленом. Хилл полидировал 5 кругов, но это было за счет пит-стопов. В итоге финиширует третьим. Дальше Бергер на «Феррари» – четвертое место, хорошее достижение, кажется, что команда начала прибавлять.