Текст книги "Боги Падшие"

– Что, простите? – Недоумённо переспросил Змеев: – Вы предлагаете устроить пьянку со спортивной стрельбой?

– Прошу прощения, господин наварх. Я всё время забываю, что вы совсем недавно к нам прибыли. Пиво, водка, арбалет – это кабачок, куда заходят капитаны, ищущие новых членов команды. Официально этот кабачок называется «Арбалет», но мы его давно уже переименовали. Сейчас объясню почему. Капитан, – он кивнул в сторону Карася: – Которому нужны люди, заказывает себе кружку пива и водки. Последнюю разливают по стопкам в соответствии с необходимым количеством. Надо вам пятерых – на столе будут стоять пять стопок, трое – три. Вот вам, для абордажа, надо девятнадцать – две торпеды плюс уважаемый Чум, – кивнул Шорос в сторону навострившего уши человека: – Значит на столе, кроме капитанского пива, будет девятнадцать рюмок. А дальше просто. Собеседование и или кандидат получает стопку, или увы, уходит трезвым. Хорошим тоном считается аванс – не более пяти монет на нос.

– И это работает? – С сомнением посмотрел на него Карась: – Разве можно понять, что за человек перед тобой за одну встречу? Дико как-то.

– Работает, уверяю вас, ещё как работает! Вы позволите мне дать вам совет?

– Приму с благодарностью, – немедленно кивнул Карась и Шорос продолжил.

– Посматривайте на бармена. Если он полирует кружку – всё нормально, кандидат из нормальных и особых залётов не имеет. А вот если старина Ом кружку отставит, да на стойку навалится, словно прислушиваясь к вашему разговору, вот тогда думать надо. Ну а коли он отвернётся и спиной к стойке встанет, то гоните кандидата прочь как бы он не просился. Ненадёжен такой боец. Либо трус, либо вор, или ещё чего похуже.

– Спасибо. Учту.

– А набирать народ только капитан должен? – Привстал Чум: – Мне же с ними в бой идти?

– Капитан и только он, – покачал головой Шорос и подобрав с пола шляпу, встал, одновременно нахлобучивая её на голову: – Капитан в ответе за всё – нанял плохих людей – погиб сам и корабль погубил. Господа, – поклонился он: – Не смею обременять вас более своим обществом. Буду ждать вашего слова, нававрх, – кивнул он Змееву: – Был рад познакомиться, – его взгляд обежал присутствовавших, одарив улыбкой Досю: – Был бы рад, госпожа, – не убирая с лица улыбки продолжил он: – Если бы вы оказали мне честь и проводили бы. Но я не смею настаивать, особенно надеясь на наш союз и проистекающие из него частые встречи. Всего доброго, не провожайте – этот тип корабля мне знаком.

– Ну что, товарищи, – нарушил завладевшую кают-компанией тишину Змеев, когда Тетрарх, беззвучно присутствовавший на встрече, сообщил, что капитан Шорос покинул корабль: – Можете не говорить, – встав, генерал направился к самовару, где, налив себе свежего чая и остался: – И так видно, что вы все рвётесь в бой. Мне, признаюсь, эта затея не по душе. Слишком всё гладко.

– А что не так, Виктор Анатольевич? – подал голос Благоволин: – Мы ему нужны – это яснее ясного. Без нас те склады не обчистить. А потом – большая часть груза у нас, атаковать Ренегата он не посмеет – у нас и торпеды останутся, и поля толще. Вот он и крутился перед нами, убеждая какой он хороший. Я за участие.

– Это мне, Сергей Вадимович, и не нравится. Слишком всё просто. Бьём – без боязни получить в ответ. Риск, послушать Шороса этого, только ему, – кивнул он на Чума, а добыча – почти вся, у нас в трюме, откуда ему её против нашей воли не выцарапать. А если мы – сволочи? Загрузимся, дадим по газам, да и, на прощание, парой торпед саданём?

– Ну мы же так не сделаем, Виктор Анатольевич, – с удивлением посмотрел на него Карась: – Мы же не подонки какие.

– Мы – нет. А он – да. И, даже если и он не такой, а вполне приличный человек, то крутясь в подобном окружении должен учитывать, что кругом отпетая мразь. Должен, – убеждённо повторил Змеев: – Если жить хочет. В общем – я против. Но, будучи в меньшинстве, подчиняюсь воле коллектива.

– Да всё будет хорошо, Виктор Анатольевич, – подошла к нему Дося: – Главное верить и мыслить позитивно. Вы знаете, – взяла она его под руку: – Я читала, что мысли и настрой – материальны. Думаете о хорошем и все отлично будет.

– Тогда я спокоен, – усмехнулся генерал: – Вас вон сколько, вы, сообща, мигом мой пессимизм победите. Карась, – повернулся он к капитану: – Собирайся и в Арбалет иди. Аренда дока закончится ночью, а денег на продление у нас нет. Набирай абордажников, а я с Шоросом детали проговорю.

– Есть, товарищ наварх! – Втянулся капитан по стойке смирно, улыбаясь во весь рот: – Немедленно займусь!

– А я?! – Вскочил со своего места Чум: – Мне с ним идти надо!

– А ты и без пива обойдёшься, – скользнувшая к нему Дося одним толчком вернула его на место и пододвинула кружку с остывшим чаем: – Тебе в бой идти, а пьяным в заварушку лезть – последнее дело. Чаёк пей.

Кабачок Арбалет располагался почти у самого перекрёстка, отделявшего зону увеселительных заведений от торгового квартала. Приметное здание Карась засёк ещё в прошлый раз, но тогда они, спеша отведать местного гостеприимства, не уделили этому одноэтажному зданию с грозящей небесам толстой стрелой должного внимания.

Снаружи, если не считать такое оригинальное украшение, это заведение ничем особым от своих соседей не отличалось. Другое дело внутри – откатив створку входной двери и перешагнув через комингс – передняя стены явно когда-то была частью корабля, он оказался в подобии музея боевой славы.

Стены, где обычно красовались портреты красоток с ценниками или другая реклама подобных мест, здесь были заполнены кусками брони. Пробитая, оплавленная, покорёженная, со стёртыми и уже нечитаемыми надписями, весь этот метал открытым текстом давал понять, что искать здесь обычных развлечений не стоит. Строгий антураж – даже столы здесь были из корабельного железа, полностью соответствовал подчерпнутой им по пути информации, рекомендовавший заведение как место встреч ветеранов. Особой чертой Арбалета, говорилось в краткой справке, было отменное, всегда свежее пиво, отсутствие навязчивых развлечений и первоклассная система шумоподавления, позволявшая бойцам вести свои беседы, часто перераставшие в шумные споры, не мешая соседям.

– Вы кого-то искали? – голос, раздавшийся от стойки, которая, в отличии от всего остального была классически деревянной, вернул Карася в реальность.

– Вы – Ом? – Подойдя к бармену он коротко поклонился: – Я… – начал было он представляться, но бармен, предупредительно протянув руку, другой сдёрнул с головы темно-серый берет: – Я в курсе. Вы – Карась, капитан Ренегата. С Зеи, и вы прибыли сюда для найма абордажных групп. А я, – он коротко поклонился: – Омунуссэль, хозяин данного заведения. Но, поскольку вашим языкам сложно выговорить моё имя, а попытки его верно произнести ранят мой слух, то да, можете звать меня Ом.

– Я… Я вас понял, Ом, – немного обескураженный таким всезнанием бармена, смутился Карась: – Да, всё верно. Уже слухи пошли? О найме?

– А как же! Шорос, едва покинул Седьмой, тут же принялся рассказывать, что идёт на дело пусть и с новичками, но уже снискавшими себе славу победителей, разгромивших Преторианский флот в битве при Зее.

– Ну, Шорос, ну тип! – Развёл руками Карась: – Вот уж не ожидал, что он такое трепло.

– Вы зря так говорите, – натягивая на голову берет, в свете яркого светильника блеснули собранные в конский хвост длинные белые волосы, покачал головой бармен: – Шорос, в принципе, неплохой человек, но ухо с ним надо держать востро, – для наглядности он потянул своё длинное, как у эльфа, ухо.

– Да, я из Слуг, – проследив взгляд гостя, расплылся он в довольной улыбке, смакуя возникшее на лице человека удивление: – Или вы ксенофоб?

– Я? Нет, что вы! – Выставил вперёд руки Карась: – Просто мне редко доводилось видеть ваших сородичей, вот я и удивился, увидев вас тут. Но я не ксенофоб, точно вам говорю.

– А я вот им являюсь, – вздохнул Ом: – Но не переживайте, пиво от этого не страдает. И знаете, – чуть подавшись вперёд он наклонился над стойкой, оглядываясь по сторонам и переходя на шёпот: – Мне, как Слуге, можно. А вот вам, всем остальным, ни-ни-ни!

– Эээ… Да? А почему?

– Как это почему? – Отстранившись он выпрямился, гордо расправив плечи: – Мы – Первозванные! Мы – Высшая раса! Сами Боги избрали нас, дабы мы – Слуги озаряли своей мудростью вселенную…

– Да шучу я, шучу! – Захохотал, глядя на его лицо, бармен: – Шутка. Ненормальная, по вашим меркам, а вот по моим – первоклассная!

– Ну, наверное, – пробормотал Карась, не зная, как и реагировать: – Наверное, да, смешно. Но я здесь по делу.

– Знаю. – Вытащив из-под стойки планшет, Ом принялся быстро набирать какой-то текст: – Вот. Послушайте. Подойдёт? – Отставив планшет от себя, он откашлялся и зачитал:

– Объявление о найме.

Трирема Ренегат ведёт набор абордажной партии.

Количество – двадцать бойцов. Своё оружие и броня.

Оплата – стандарт.

Особые условия – по результатам.

Справка: Ренегат был приписан к флоту Симиуса. Последний бой в составе регулярных сил – шесть тысяч лет назад.

Последнее эскадренное столкновение – год назад на орбите Зеи.

– По-моему нормально, – пожал плечами Карась: – Только нам девятнадцать надо.

– Точно! – Хлопнул себя по лбу Слуга: – У вас же командир абордажников есть! Вот я старый дурак! Сейчас исправлю.

Насколько минут спустя, завершив непонятные операции с планшетом, Ом указал на окно: – Не сочтите за труд, капитан. Гляньте вверх.

– И что я должен увидеть? – Откинув полупрозрачную, словно тюлевую занавеску, задрал голову Карась: – Ага… У вас наконечник стрелы покраснел. Это – сигнал о найме, да?

– Смотрите внимательнее, капитан, – расставив на подносе два десятка рюмочек, принялся наполнять их прозрачной жидкостью Ом: – Сейчас всё остальное проявится, – оторвавшись от своего занятия, он поднял голову на Карася и весело подмигнул: – Если проектор не околел ещё.

– Там что-то чернеет, – продолжая вглядываться в небо, прищурился Карась: – О! Так это же корабль! Трирема.

– Работает, значит, – не без удовлетворения произнёс Ом и показал на столик, стоявший рядом со стойкой: – Садитесь, сейчас кандидаты повалят, – добавил он, выходя из своего закутка с подносом полным рюмок: – Красный наконечник – срочный набор. Над ним тип корабля. В вашем случае – трирема, – принялся он объяснять, быстро выстраивая шеренги рюмок: – Ещё выше – над кораблём, скрещённые мечи – набор рукопашников, что, вкупе с триремой, обозначает абордажную команду. Ниже, под кораблём – девятнадцать палочек. Как только вы кого-то возьмёте – их количество уменьшится.

– Понятно, – кивнул Карась, принимая кружку пива: – А зачем так сложно? Я думал, вы просто объявление в сеть кинете.

– Сложно? Что вы, дорогой мой, – вернулся на своё место бармен: – Куда уж проще? Учтите – добрая половина местного контингента и читать-то толком не умеет. А так – всё наглядно. Да и кроме того, после запущенного Шоросом слуха, все свободные уже в готовности и только сигнала ждут. Так что, – вытащив из-под стойки белую тряпицу, Ом принялся полировать бока пивной кружки: – Готовьтесь. Сейчас повалят. С вас, кстати, пятнадцать монет. Наличные есть, или мне кредит вам открыть? Только в кредит дороже будет – меньше сорока не возьму.

– Ого, ну и процентик у вас, – вздохнул Карась и отсчитав монеты, передал их бармену.

– Что поделать, – Ом не глядя кинул их в ящик стойки: – Не мы такие, жизнь ваша такая. Рисковая.

Первым в кабаке появился мужчина около тридцати лет, несколько потрёпанного вида с сумкой на плече. Кивнув Ому, словно старому знакомому, он подошёл к Карасю и остановившись в шаге от стола поправил потёртую матерчатую куртку, под распахнутыми полами которой виднелась далеко не свежая рубаха.

– Кантор Вайз, – вытянувшись, прищёлкнул он каблуками сапог, а которые были заправлены мешковатые брюки: – Охотник, акробат. Последнее время кормился с клинка, – откинув полу он продемонстрировал рукоять кинжала: – Готов записаться в абордажную команду вашего корабля, капитан.

– С абордажными торпедами знакомы? Риск представляете? – Попытался увидеть эмоции в его глазах Карась, но кандидат был спокоен.

– В общих чертах. Но мне же не управлять ей, капитан. Моё дело дождаться высадки и вперёд! К славе и деньгам!

– Броня? Оружие у вас – кинжал?

– Верно, – Кантор погладил рукоять клинка: – И поверьте, я с ним умею обращаться. Что же до брони, то вот, – чуть повернувшись он распахнул сумку и вытащил наружу кусок кожаной брони: – Лёгкая, сам делал – из шкуры зубара. Это такой зверёк, шага три в длину и пару в холке. Охотился я на него, – пояснил он.

– А последнее время, – Карась бросил быстрый взгляд на Ома, но тот спокойно продолжал полировать кружку: – Вы с клинка кормились? Разбойничали? Я верно понимаю?

– Именно так, господин капитан, – сдвинул сумку за спину Кантор: – А что делать? Работы нет, с циркачами кривляться на потеху публике – надоело, вот я и подался на вольные хлеба.

– В розыске?

– В четырёх системах. Был, – не стал выкручиваться бывший, а может и нынешний бандит: – Когда Хавасы пришли, то такой бардак начался, я и не знаю – в розыске я, или нет – данные вполне могли стереть.

– Будете вольничать на борту, – занёс руку над рюмкой Карась, сделав свой выбор: – В шлюз. Вакуум пить. Это ясно?

– Так точно, господин капитан, – приняв двумя руками рюмку он поклонился и осушив её покосился на монеты, столбики которых радовали глаз сразу за шеренгами рюмок: – Подъёмные?

– Держи, – протянул ему Карась монету в пять кредитов: – Но без глупостей, взлёт вечером.

– Как можно, – поклонившись, новый член абордажной команды принял монету и попятился к выходу: – Через час буду в Седьмом, – добавил он от двери: – Долги раздать надо.

Перевести дух, а тем более обменяться мнениями с барменом Карась не успел – створка не успела закрыться, как чья-то нетерпеливая рука дёрнула её в противоположном направлении.

Этот кандидат разительно отличался от предыдущего. Разодетый по последней моде сей молодой человек производил впечатление франта, собравшегося провести вечер в кампании таких же мажоров, и только случайность, или скука, направила его ноги в данное заведение.

– Треус Аврелиус Полий. – Представился он, коснувшись пальцами края широкополой шляпы, которую не спешил снимать: – Я слышал, капитан, – остановившись перед столом, он положил руку на эфес короткого меча, словно желая скрыть пустые гнёзда где некогда были драгоценные камни: – Что вам нужны опытные бойцы? Тогда вам повезло – меня тренировали лучшие фехтовальщики Империи. Владею мечом, саблей, копьём.

– Служили? – Откинувшись на спинку, Карась, против своей воли, сложил руки на груди закрываясь от него.

– Боги миловали, – чуть усмехнулся молодой человек: – Мой папенька определил мне стезю чиновника, отчего я, не испросив отеческого благословления, покинул отчий кров.

– Треус… – Припомнил латынь Карась, одновременно и благодаря Маслова за науку, и испытывая боль от потери: – Вы – третий сын?

– Вы правы, господин капитан, – по-своему истолковал промелькнувшее на лице нанимателя гримасу кандидат: – Но я прошёл достойную подготовку! Дайте мне шанс! Я докажу!

Он порывисто дёрнул лежащей на эфесе рукой и поля его сюртука, длинного по местной моде, распахнулись, открывая взгляду Карася перевязь с белыми пятнами на месте ранее бывших там украшений.

– Я правда хорошо фехтую, – вздохнув, Треус, что переводится как третий – общепринятая норма Претории для младших детей, стащил с головы шляпу и прижал её к груди обеими руками: – Пожалуйста, капитан, дайте мне шанс.

– Ты хоть понимаешь о чём просишь? – Покачал головой Карась: – Абордаж. Торпеда. Собьют мигом – с тобой в железной трубе. А ты? С образованием, сын уважаемых родителей! Ну куда ты лезешь? Это тяжёлая, грязная и кровавая работа. Ты кровь то хоть видел?

Ом продолжал молча полировать кружку и капитан, вздохнув, вновь посмотрел на кандидата: – Ну? Кровь проливал?

– Нет, господин, – поник тот и исподлобья, посмотрел на Карася взглядом забитого щенка: – Пожалуйста. Я научусь. Я… Я хорошо учусь, правда. И дерусь неплохо. Я призы брал.

– Призы, господи! Призы он брал! Парень, здесь не за призами бой будет. А за жизнь. Жёстко и без правил. Насмерть! И отступить тебе, если что не так, некуда будет. И про плен забудь – хорошо, если по-быстрому прирежут, а то и поглумиться могут. Знаешь, что? Иди отсюда, не хочу я грех на душу брать.

– Некуда мне, – совсем поник Треус: – Ни денег, ни угла. Уж лучше я с вами, всё одно подыхать.

– А домой вернуться? Попросишь прощения у отца – простит, я уверен.

– Нет там никого, – побледнел парень: – Папа третьим жрецом в храме Дионисия был, ну а как Хавасы пришли, и Император признал их, так всё, – запнулся Треус: – Всех перебили. Всю семью – даже рабов не пожалели. И били-то кто! Соседи! Уважаемые люди, не раз бывшие у нас в гостях и вкушавшие от даров наших!

– Мд-а… – Не зная, что и сказать, протянул Карась, а потом, решившись, протянул Треусу рюмку: – Принят! Но учти – будешь мутить, или благородством кичиться в ущерб делу – за борт сразу.

– Вас понял, капитан! – Приняв левой рукой рюмку, он с силой хлопнул себя кулаком по груди около сердца: – Клянусь! Исполнять ваши приказы и жить ради вас и моего нового дома! Да будет так! – Выпив и получив свои пять монет, он коротко поклонился, зажав монету в кулаке: – Немедленно отправляюсь в Седьмой док, капитан. Буду ждать вас там.

– Молодой и горячий, – покачал головой Карась, всё ещё сомневаясь в своём решении: – Боюсь, что первый бой, для него, станет и последним.

– Тут – как повезёт, – не согласился с ним Ом, облокотившийся на стойку: – В Империи готовили хорошо, шансы выжить у него есть. А вот станет ли он человеком – это уже от вас зависит, капитан.

Ответить Карась не успел – дверь приоткрылась и в образовавшуюся щель проникли отголоски жаркого спора, обильно сдобренного ругательствами.

Отъехав ещё немного она пропустила внутрь закутанного в плащ мужчину, после чего немедленно закрылась, возвращая тишину в помещение.

– Маркус. – Сбросив плащ вытянулся перед капитаном легионер в полном боевом облачении и даже со шлемом на голове: – Старший четвёртой манипулы пятой центурии двенадцатого легиона, – отчеканил он и хлопнул себя правым кулаком по сердцу в обычном для военных Претории манере: – Привёл манипулу для найма. С условиями согласен и готов приступить к службе. – Завершив короткий доклад он вытянулся по стойке смирно глядя поверх головы Карася.

– Что? Всю манипулу?

– Так точно, господин наварх! Считая меня – полная манипула, все десять бойцов. Оружие, броня и средства ухода за снаряжением к смотру готовы! – Не пошевелившись и даже не поменяв направления взгляда, отчеканил легионер.

– Вы, и ваши люди, сейчас не на службе? – Решил на всякий случай уточнить Карась: – То есть, вы не служите Империи? В данный момент?

– Так точно, господин наварх! Двенадцатый легион был распущен в соответствии с указом правителя.

– Я не наварх. Карась, капитан триремы Ренегат, – на всякий случай представился он.

– Так точно, господин капитан триремы Ренегат, – как машина повторил Маркус: – Готовы приступить к службе.

– В кампаниях участвовали?

– Двенадцатый легион покрыл себя славой усмиряя бунтовщиков на окраинах Империи!

– Ааа… Ясно. Внутренние войска. А в реальном бою – бывали? Не против мятежников – необученных гражданских с самопалами и заточками, а против регулярных войск?

Легионер не пошевелился и Карась, всё ещё надеясь вывести его из себя зашёл, с другой стороны.

– Двенадцатый, говоришь, – потеребил он нижнюю губу: – Нет, не слыхал о таком. Вот Шестой я знаю. Ох и славная же драка была! Когда они к нам, на Зею, пришли. Потом я с ними на Картаге встречались. Крепкие парни в том Шестом.

– Мои люди не хуже, господин тетрарх!

То, что его понизили в звании, переведя из адмиралов в капитаны, Карась воспринял как хороший знак – говоря по-честному, возвышавшаяся над ним машина смерти если и не пугала, то точно вызывала напряжение.

– Ну не знаю, не знаю, – развёл он руками и, подхватив кружку, отпил пива: – Отменное пиво, Ом! – Словно перестав видеть легионера, повернулся он к бармену: – Чёрт! Или, как у вас тут принято – к Демонам! Клянусь – я лучше ничего не пил!

– Рад это слышать, склонил голову Ом, продолжая полировать кружку: – Надеюсь, что вы станете завсегдатаем моего заведения. Сюда, порой, очень интересные личности забредают. По вечерам. Заходите и вы, буду рад.

– Спасибо! И непременнейше! – Отсалютовал ему кружкой Карась и повернулся к сохранявшему неподвижность легионеру: – И что же мне с тобой делать, приятель? – Пробормотал он себе под нос и внезапно найдя решение, улыбнулся: – Маркус?

– Здесь, господин капитан!

– Вольно. Дозволяю без чинов. Говори – чего хочешь?

– Служить вам, господин Карась, – впервые в его глазах промелькнуло что-то человеческое: – Я, мы все про Зею знаем. Служить вам, хоть вы и из варваров – почётно и уместно. Шестой был не из простых легионов, не то, что мы, – вздохнул легионер и стащил с головы шлем: – Был.

– То есть – был? Его распустили? Я думал – нового легата, взамен погибшего на стенах Картага Прокта назначат и дальше служить.

– Так и было, капитан, – вздохнул Маркус: – Шестой покрыл себя посмертной славой на равнине Хосиса. Он сдерживал Хавасов, пока шла эвакуация населения, да там весь и остался. Ни один не отступил. Все там легли – от нового легата по последнего поварёнка.

– Ясно, – опустил голову отдавая день мужеству погибших Карась.

– А нас просто разогнали, – чуть помолчав продолжил легионер: – Собрали на плацу и приказ зачитали – Благому Пламени, – он скривился, произнося эти слова: – Вы не нужны. Свободны от службы и присяги. Вот мы и пошли кто-куда. Моя манипула и ещё несколько парней, сюда прибились. Вот только не нужны сейчас бойцы никому. Тем более сразу полтора десятка. По одному ещё берут, а мы клятву дали – скрепив её кровью, быть вместе. Возьмёте? Все Имперские нормативы мы всегда на отлично исполняли. Кровь видели, драться готовы.

– Беру! – Махнул Карась рукой, покосившись на Ома, который, с самым безразличным видом продолжал полировать стеклянный и едва различимый глазу бок кружки.

– Клянусь в верности Ренегату! Клянусь в верности капитану! – Дважды стукнул себя кулаком в грудь моментально ставший прежней машиной легионер.

– Выпивку-то дотащишь? – Отодвинул в сторону рюмки двух последних вакансий Карась: – И деньги ещё. Вот, держи, – начал он отсчитывать монеты, когда незаметно подошедший Ом поставил на стол поднос и, не говоря ни слова, вернулся к несчастной кружке.

Встреча со следующим кандидатом завершилась так и не начавшись.

Стоило только невысокому пухлячку протиснуться в дверь, как Ом, словно пробудившись от своей нескончаемой медитации с кружкой, поставил её на стойку и повернувшись к зеркалу на стене, принялся поправлять берет, капризно изучая своё отражение. Понявший все кандидат не стал тратить время зазря – коротко поклонившись Карасю он виновато развёл руками и молча скрылся за дверью.

– Вор, – коротки бросил бармен, возвращаясь к прерванному визитом занятию: – У своих крысил.

Прокомментировать его слова Карась не успел – на пороге стоял следующий искатель приключений.

Последним двум рюмкам пришлось ждать своих хозяев почти час. Поле первых, благополучно закончившихся встреч, у Карася началась серия неудач. То кандидат ему не нравился, то нравился, но не имел боевого опыта, а то и Ом, отрываясь от кружки, принимался исправлять видимые только ему огрехи своего туалета. Но удача, вдоволь наигравшись с его терпением, всё же сменила гнев на милость.

Очередной кандидат оказался профессиональным абордажником, счастливо приболевшим перед последним походом, и оставшимся на планете, что спасло его от гибели, когда корабль, уходя от погони, влетел на минное поле.

Вторым и последним оказался его товарищ, так же, как и предыдущий не попавший на борт в тот злосчастный рейд. Если у Карася и возникло подозрение что они оба просто перепились накануне вылета, то Ом, продолжавший полировать кружку, никак не сподвиг его на отказ.

Тепло распрощавшись с Омом, Карась двинулся к кораблю, по строй привычке перебирая и оценивая кандидатов в уме, но уже смеркалось и центральный проспект, принялся расцвечиваться огнями кабаков, выплёскивавших на улицы зазывал, более чем нескромное облачение которых постоянно путало его мысли, сбивая с делового ритма.

Злорадно улыбнувшись – пусть Чум со всей этой братией разбирается, он сунул руки в карманы и кивая особо выдающимся красоткам, неспешно пошёл в направлении Седьмого дока, разглядывая рекламы, в желании унести с собой в поход как можно больше впечатлений.

Переход до Чанарха занял у них трое суток.

Не желая обнаружить себя раньше времени оба корабля соблюдали полнейшее радиомолчание и двигались по системе, переведя радары в пассивный режим. Координаты заветного места Шорос так и не дал – Ренегат следовал в кильватере «Оскала Фортуны», тщательно повторяя её манёвры. Наконец, когда очередной разворот вывел их к небольшому скоплению, с виду ничем ни отличавшемуся от прочих, в рубке Триремы вспыхнул сигнал вызова.

– Прибыли! – Появившийся на экране Шорос нервно облизнул губы: – Ну, господа, теперь всё от вас зависит. Передаю коридор подхода. Начинайте немедленно! Я – на прикрытии. Конец связи!

– Траектория движения получена, – подтвердил Тетрарх, стоило только лицу Шороса пропасть с экрана: – Готов начать движение.

– Ну что, товарищи, – посмотрел на Змеева и Досю, бывших с ним в рубке, Карась: – Начинаем! Тетрарх – вперёд средним. Громкую по кораблю.

Дождавшись подтверждения, он подтянул к себе гибкую ножку микрофона: – Слушать в отсеках. Говорит капитан. Мы начинаем. Боевая тревога. Повторяю. Мы – начинаем и это – не учения. К бою!

Но стоило ему только смолкнуть, как ситуация разительно переменилась.

Прямо по курсу, всплывая из глубин каменной мешанины и дробя в пыль оказавшиеся на пути булыжники, показался, во всей красе своего почти километрового тела, Сексер – Имперский корабль матка.

Ловушка, расставленная Хавасами тем, кто посмел покуситься на их богатства, захлопнулась.

Корпус авианосца осветился проёмами раскрывшихся люков, и с лётных палуб, стремясь покарать дерзких, хлынули стаи крохотных корабликов его москитного флота.