Текст книги "Тайна проклятия"

– А мебель эта была старая и повреждена ещё три года назад, когда я только въезжала, – захлебываясь слезами, изливала свою боль от несправедливости его сокурсница.

Парень неожиданно почувствовал физический дискомфорт, точно такой, какой он переживал у церкви, выслушивая жалобы прихожан. Тело стало ломить. Ломота в суставах по всему телу началась как во время гриппа, только усиленная в десятки раз. И опять это мучительное сдавливание головы…

– Надо бы в полицию обратиться. – Он попытался ободрить девушку.

– Обращалась, – ещё сильнее захныкала сокурсница. – Они говорят, что это не их компетенция, что мне надо в гражданский суд подавать. А какой суд, он же и документы забрал. Самое главное, там и зачётка, и конспекты. А сегодня экзамен!

– Не плачь, Галя, я обязательно что-нибудь придумаю и помогу тебе, – задумался молодой человек, как перебороть такую очевидную несправедливость.

Думать мешала сильная боль в голове и теле. Сознание затуманилось, окуная его в дремотное состояние. Девушка продолжала рыдать, уткнувшись лицом в ладони. Наступила пауза. Наконец парень как бы проснулся, преисполненный решимости.

– Пойдём, до экзамена ещё есть время, ты же живёшь где-то рядом, – уверенным тоном стал озвучивать свой план молодой человек. – Я с ним поговорю, и он отдаст тебе твои вещи и документы.

Он успокаивающе погладил её по плечу и внезапно обнаружил вместо своей руки руку бродяги с неровно постриженными ногтями и в старой одежде с засаленными рукавами. На нём была точно такая же одежда, что и вчера на Юродивом. От такой неожиданной трансформации парень снова испытал шок. Как это произошло? Неужели этим нельзя управлять? На секунду он даже забыл про девушку. Он опять вернулся в шкуру юродивого.

– Хорошо, спасибо, – повернулась к нему девушка, чтобы поблагодарить студента за помощь, но, увидев незнакомое лицо небритого, неухоженного мужчины, с криком подскочила, в испуге оглядываясь по сторонам.

– Девушка, вы меня не бойтесь, я вместо него помогу вам. – Ощупывая чужое лицо, Юродивый попытался хоть как-то успокоить испуганную девушку.

– Какого чёрта? Ты кто такой? Где мой сокурсник? Что это за шутки? – Девушка, не веря в фокусы и волшебство, заглянула под скамейку. – И почему у вас такой же голос, как у него?

Юродивый и сам заметил, что от него прежнего, кроме сознания, остался ещё и его голос. Почему? Он не стал сейчас об этом думать. Просто принял это как факт.

– Я бывший артист пародийного жанра, могу любым голосом говорить, – соврал он первое, что пришло на ум.

– Да, конечно, а это тряпье ваш сценический костюм! – съязвила сокурсница, явно возвращая себе самообладание. Девушка стала звонить на мобильный телефон своему исчезнувшему знакомому, но номер был заблокирован. – Да вы просто подслушали наш разговор, а когда мой сокурсник ушёл, подсели и зло надо мной подшутили.

– А даже если и так? – Юродивый попробовал зайти в доверие к девушке с другой стороны. – Почему же мне не подшутить над вашим обидчиком? Особенно если это поможет вернуть вам свои вещи.

Девушка продолжала скептически оглядывать бомжеватого мужчину, больше похожего на городского сумасшедшего, но то, что и как он говорил, внушало ей доверие. К тому же ей уже нечего было терять. Пусть пробует! Через четверть часа она была у подъезда съёмной квартиры. Странный нищий внимательно оглядел её с головы до ног и, попросив подождать снаружи, зашёл в подъезд. Через полчаса оттуда вышла симпатичная девушка в сопровождении испуганного хозяина, который нёс вещи своей бывшей квартирантки. Все лицо мужчины было покрыто свежими ссадинами и синяками, словно он вышел не из подъезда, а с боксёрского ринга. Девушка же показалась Галине ужасно знакомой, но она, не придавая этому большого значения, в первую очередь бросилась проверять целостность своих вещей. Собственник жилья, заметив на улице Галину, застыл как вкопанный, словно увидел привидение, переводя взгляд с неё на удаляющуюся девушку, словно пытаясь сфокусироваться на раздвоившемся объекте. Галина нашла деньги, документы, продолжая рыться в дорожной сумке в поисках зачётки. Другая девушка скрылась из вида.

– Не проверяйте, все в целости и сохранности, – запинаясь, с предупредительной вежливостью произнёс бледный хозяин, на лбу у которого выступили капельки пота. – И вот ещё, компенсация за неурочный съезд. Как договаривались.

Мужчина протянул приличную денежную сумму.

– А мы разве договаривались? – Пораженная девушка взяла деньги, посматривая на подъезд в ожидании своего помощника.

– Да, – дурацки продолжая улыбаться, подтвердил чем-то перепуганный хозяин, – и голос тогда у вас был по-мужски убедителен. Да и наподдали мне прилично. Хотя я не в претензии. Сам виноват.

– А где мужчина, который к вам заходил? – не выдержав, поинтересовалась она у бывшего хозяина.

– Ко мне, кроме вас, больше никто не заходил, – с трудом борясь с заиканием, проговорил мужчина.

– Я всё время стояла тут у подъезда, – с недоумением пожала плечами девушка.

– Значит, это был ваш двойник, – ещё больше стал потеть мужчина, схватившись за сердце.

Только сейчас Галина поняла, почему вышедшая девушка показалось ей очень знакомой. Она была точная её копия, даже одежда и обувь ничем не отличалась от той, что было на ней надето. Её зеркальное отражение, её клон…

В результате помощи своей сокурснице Юродивый понял одну самую главную вещь. Изменения в его организме происходят только тогда, когда он начинает сопереживать человеческому горю. Словно срабатывает инстинкт оборотня, реагирующий на полнолуние и ведущий к превращению человека в волка. Так и его организм запускает скрытый механизм, в результате которого с ним происходит перерождение в другую органическую или неорганическую сущность. Чтобы не попадать в курьёзные ситуации, ему предстояло научиться с этим жить, и он к концу обучения в университете овладел контролем над трансформацией своего тела.

…Вернув себе свою внешность, чтобы не вводить бабушку в шок от такой персональной заботы самого главы государства, мужчина постучал в дверь жертвы чиновничьего произвола. Анна Ефимовна Погребняк вздрогнула, полагая, что это пришли её мучители, но не стала прятаться, смело отворив дверь.

– Что? будете выносить мои пожитки? – напряжённо и неприязненно бросила она в лицо молодому человеку, стоящему у её порога.

– Мне нравится ваш боевой настрой, – приветливо улыбнулся ей в ответ мужчина, подумав, что, наверно, с таким же вызовом и ненавистью встречали советские граждане немецких оккупантов, которые приходили угонять их на работы в Германию.

– А вы, собственно, кто такой? – Его улыбка и открытый взгляд обезоружили пожилую женщину.

– Я ваш друг, который поможет вам отстоять ваши права, – к радости старушки, представился молодой человек. – Думаю, что вас оставят в покое и вскоре найдут жилье, более подходящее вам, учитывая ваш возраст и заслуги перед страной.

– А как вас зовут? – Анна Ефимовна в изумлении глядела на гостя, словно на доброго волшебника.

– А зовите меня просто Другом, – неожиданно предложил мужчина. – Говорят, что добрую помощь нужно оказывать тайно, тогда благодарность будет уже не от тех людей, кому добро сделано, а от Бога.

– Ну, я так не могу, – Друг! – покачала головой женщина. – Вы собака, что ли? Это больше собачью кличку напоминает.

Не ожидавший такого поворота гость громко расхохотался. Ох уж эти бабушки и их непосредственность!

– Но вы же человек, мне нужно ваше имя, – настаивала старушка.

– Я уже и не знаю, какое имя мне больше подходит, – как бы про себя вслух произнес её гость.

Мужчина задумался. Называть свое истинные данные он не хотел, поскольку пожилую женщину, возможно, будут допрашивать, выуживая его имя. Ему не простят срыв акта государственного правосудия. Он вспомнил о своем первоначальном образе церковного нищего, юродивого, с которого всегда начинается очередное перевоплощение. Словно это промежуточное состояние, а юродивый как мифический лодочник, перевозящий из царства живых в царство мертвых. Только юродивый «перевозил» его сознание в любое принимаемое им состояние, даже в неодушевлённый предмет. Значит, он – его второе «Я». Как псевдоним у писателей. Юро-ди-вый? Но нельзя же так назваться! Может быть, Юра? Как уменьшительное имя…

– Зовите тогда меня Юрой, – прервал затянувшуюся паузу молодой человек.

– Чего-то, Юрочка, не похоже, что они успокоились. – Стоявшая у окна Анна Ефимовна отдёрнула занавеску. – Вон погляди, сюда целый отряд наладился.

Мужчина увидел с десяток человек в форме, приближающихся к подъезду. Участковый, судебные приставы, сотрудники охранного предприятия.

– Значит, говорите, Друг – это собачья кличка? – вспомнилось гостю.

– Что? – не поняла бабушка, которая от страха и предстоящего унижения уже плохо чего понимала.

– Как раз такой четвероногий друг нам бы сейчас не помешал, – улыбнулся мужчина, кивая на картинку из журнала, наклеенную на стене комнаты.

На фотографии оскалил зубастую пасть большой чёрный ротвейлер – любимый пёс Президента России. Хорошее совпадение! Старушка ничего не ответила, лишь вздохнула и покорно уселась на заранее собранные узелки. Посмотрев на переполненную отчаянием сгорбленную фигуру пенсионерки, Юродивый почувствовал негодование от такой несправедливости. От нахлынувшего сопереживания старушке организм моментально отреагировал, запуская смену внешности. Боль стала разламывать его на куски. Парень выбежал из комнаты, подгоняемый болью, словно выворачивающей наизнанку всё его тело. Захлопнув за собой дверь, он уже ощупывал рукой небритое беззубое лицо своего старого знакомого. Он инстинктивно отбросил длинные волосы Юродивого, прислушиваясь к громким голосам перед дверью подъезда.

– Сейчас, если не откроет дверь, сразу взламываем и её с вещами перевозим в социальный приют, – донесся до него голос старшего судебного пристава.

Его удивил обострившийся слух и способность так хорошо слышать разговор на таком расстоянии. Дверь в подъезд с грохотом распахнулась, и Юродивому в нос ударил целый букет различных запахов. Дорогой одеколон, водка, табак, пот. Этот букет шёл от зашедших мужчин. А от пола пахло крысиным помётом. Почему он это понял? Его это удивило, и он посмотрел на то место, откуда доносился этот неприятный запах. Так вот же он, у самых его собачьих лап. Только теперь он понял, что уже трансформировался в животное, которое увидел на фотографии в бабкиной комнате. Он встряхнулся по-собачьи, почувствовав груду стальных и упругих, как пружины, мышц. Лязгнул зубами и зарычал. Внизу остановились.

– Чего там, собака? – остановился идущий впереди судебный пристав.

– Какая-нибудь дворняга бездомная к бабке прибилась, – подтолкнул его в спину участковый. – Не бойся.

– Да я и по звуку слышу, что это здоровая псина, – сделал несколько шагов назад бледный пристав. – Идите первыми, если не боитесь. А я собак боюсь.

– Я кинологом работал в милиции, – вызвался высокий худощавый мужчина из частной охраны.

Его пропустили вперёд. Но едва он сделал несколько шагов, как сверху на него нахлынул низкий, раскатистый лай. Кинолог вернулся назад.

– Судя по басу, здоровая собачка, без специального оборудования я не ходок. – С видом специалиста он многозначительно замолчал.

– Ладно, я сам сейчас её пристрелю. – Участковый достал служебный пистолет Макарова. – Но только тогда придётся половину денег из вознаграждения отдать, потому что за применение оружия нужно будет поделиться с моим непосредственным начальством.

Раздался неодобрительный гул, который, однако, не смутил полицейского, и он с пистолетом в руке поднялся на второй этаж. Сзади его подпирали остальные слуги закона. Участковый увидел огромного ротвейлера, сидящего рядом с дверью в комнату Погребняк, внимательно наблюдающего за его действиями.

– Ну чего, собачка, сама уйдёшь с дороги или шлёпнуть тебя? – Он стал наводить ствол на опасного зверя, целясь в голову.

– Похож на президентского пса, – уловил кто-то из группы схожесть с питомцем главы государства.

Неожиданно для всех, и в первую очередь для самого участкового, собака заскулила и замахала обрубком хвоста, прижимаясь к земле, всем видом показывая своё миролюбие.

– Вот это да, признала силу, – прокомментировал бывший кинолог. – Можете смело к ней подходить, это она покорность свою демонстрирует.

Кинолог попытался полезть вперёд участкового, но при его виде пёс опять зарычал, заставляя специалиста спрятаться за спину полицейского.

– Может, и правда президентская собачка, вон и про оружие понимает, – в ответ на раздавшиеся смешки смущённо прокомментировал своё трусливое поведение кинолог.

Участковый опять поднял пистолет, и собака заново проявила свою покорность стражу порядка: преданно заскулив, она стала на четвереньках подползать к его ногам.

– Возьмите верёвку и привяжите пса за ошейник к перилам, – передал кто-то из группы моток крепкого канатика.

Не успел участковый на секунду отвлечься, принимая свободной рукой верёвку, как ему в запястье впились острые зубы ротвейлера.

– A-a-a! – Заорав от боли, полицейский моментально выронил пистолет из руки, пойманной мощной собачей пастью, словно в охотничий капкан.

Как только выпавший пистолет загромыхал по бетонному полу, пёс отпустил руку полицейского и, подхватив в зубы добытое оружие, побежал с ним на третий этаж здания.

– Пистолет! Отберите у него макарыч! – забыв про прокушенное запястье и боль, взревел полицейский, понимая, какими неприятностями по службе ему грозит утеря оружия, даже в такой нестандартной ситуации.

Однако все были настолько шокированы произошедшим, что даже не сдвинулись с места, словно боялись, что пёс мог наверху их встретить огнём из трофейного пистолета. Придя в себя и не видя на пути собаки, группа стала осторожно подниматься к двери пенсионерки, чтобы, наконец, приступить к исполнению судебного решения…

…Юродивый в образе пса забежал в одну из покинутых квартир и бросил пистолет в кучу сваленного хлама. Очистки от овощей и фруктов, объедки, пакеты, бумага, куски тряпок – всем этим в огромных количествах было завалено помещение, в котором ещё недавно обитали бомжи. Предварительно пёс раскопал передними лапами в мусоре ямку, а затем тщательно зарыл, подтащив зубами кусок старой шинели и накрыв им для верности кучу сверху. Теперь если и найдут, то нескоро. До острого собачьего слуха донеслись шаги с лестницы, и пёс в несколько прыжков вернулся обратно. Просунув морду меж ограждения перил, он увидел осторожно поднимающихся людей.

– Вот она, морда, глядите, следит за нами сверху! – Кто-то из группы заметил торчащую морду ротвейлера.

– Пёсик, верни что взял, получишь косточку, – взмолился полицейский, рука которого была перевязана носовым платком.

Юродивому стало смешно. Полицейский, приставы, частная охрана, а остановились, испугавшись какой-то собаки. Пусть не по-собачьи умной. Вот она, власть! Дерёт в три шкуры, особенно если все сносить молча, а стоит оскалить зубы, так сразу теряет контроль над ситуацией.

– Смотрите, он же смеётся! – прочитал на морде пса отношение к происходящему кинолог.

– Это не собака, – перекрестился один из пожилых охранников. – Это демон. Бабка – колдунья, наверное. Вот и вызвала кого-то оттуда… Разве какая собака сможет хитростью пистолет отнять?

Уверенный в своей правоте, он стал спускаться вниз.

– Ты куда? – опешил участковый.

– Я пойду пока перекурю внизу, крикните, когда вещи нужно выносить будет, – прикрыл свой откровенный страх глупой отговоркой мужчина.

– И я, и я, – двинулись за ним следом его товарищи по работе в частном охранном предприятии.

– Пойдём вызовем службу по бездомным собакам, – глядя на улыбающегося пса, неуверенно проронил старший судебный пристав.

– А если он и правда собака Президента? – возразил второй пристав, сделав очередной шаг вперёд и поставив ногу на лестничную площадку. – Да потом, он вроде успокоился.

В тот же миг ротвейлер, заливаясь угрожающим лаем, кубарем скатился со своей наблюдательной точки, явно намереваясь оторвать от работника суда приличный кусок. Мужчины, не дожидаясь укусов, в страхе сбежали вниз, выбив дверь и свалив при этом прислонившегося к ней одного из куривших охранников. Пёс гнал их до самого выхода. Спасла их вовремя захлопнувшая дверь, иначе бежать пришлось бы и дальше, опозорившись перед высоким начальством, ожидающим выселения и сноса здания. Сразу же после выхода из здания участковый доложил дежурному полицейского участка об утрате оружия и запросил помощи.

– Ты, Семёныч, если нализался с утра и где-то табельное оружие просрал, то хотя бы найди смелость и признайся, – не поверил ему дежурный, зная про его слабость к спиртному. – А то несёшь полный бред. По твоему рапорту, так я должен наряд автоматчиков против какой-то шавки направлять.

– Да не собака это, оборотень, – прокричал в телефон участковый, но дежурный уже дал отбой.

Журналистка «Молодёжной правды» Алёна Рощина, получившая задание от редакции выехать на очередное принудительное выселение и написать сюжет в блок социальных новостей, и представить не могла, насколько интересным обернётся этот её дежурный выезд.

– Привет, коллега! – окликнул её уже на месте тележурналист с Первого канала, с которым её познакомили на закрытой пресс-конференции, когда она ещё только проходила практику в газете.

На эту пресс-конференцию для ведущих столичных изданий и телеканалов она попала случайно, и для неё, студентки-практикантки с журналистского факультета МГУ участие в таком мероприятии можно было считать пропуском в профессию. Немудрено, что этот журналист по имени… кажется, Сергей сразу выделил её молодое и красивое лицо и предпринял массированное ухаживание. Он был уже после фуршета, поэтому весел, чуть-чуть нагловат, в меру настойчив, и поначалу Алёне было интересно слушать его колкие и меткие ремарки в отношении происходящего, но потом он становился всё навязчивее и пьянее. Стал нашептывать ей на ухо пошлости, намекая, что мог бы трудоустроить на телевидении – при её ответной к нему благодарности. Девушка тактично отказывалась, стараясь избежать скандала, но он принимал это за кокетство и, делая перерывы для посещения стола с алкоголем, продолжал прилипать с непристойными намеками. Когда же он напрямую предложил ей поехать в гостиницу, то девушка расхохоталась, вспомнив персонажа Ильфа и Петрова, и заявила, что в номера с ним не поедет. То ли смех подействовал, то ли сравнение с Кисой Воробьяниновым, а может, сказалась сильная степень опьянения, но Сергей наконец от неё отстал, заснув на скамейке в гардеробной… Теперь её знакомый, пересекаясь с ней по работе и, видимо, стремясь загладить негативное впечатление о себе, считал своим долгом помогать молодому специалисту, давая профессиональные советы и рекомендации.

– Алёна, давай быстрее включайся, – попытался ошарашить её добытой эксклюзивной информацией тележурналист. – Тут работяги говорят, что Президент России лично запретил выселять старушку в отношении которой есть судебное решение.

– Так он же в Германии, – вспомнила утренние новости удивлённая девушка.

– В том-то и вся фишка, – гоготнул коллега. – Президент якобы появился здесь инкогнито и беседовал с префектом Центрального округа, а потом зашёл в дом к выселяемой старушке. Вот только сам префект наотрез отказывается что-либо комментировать.

– А где он сейчас? – поинтересовалась главным источником информации журналистка.

– Получает очередные инструкции от «Нового порядка», это же им земельный участок под застройку выделен. – Коллега указал пальцем в сторону дорогой иномарки как раз в тот момент, когда Петр Иванович Мостовой вылез из затемнённого «мерседеса».

Вроде бы мужчина был не похож на автора таких чудных заявлений. Визуальный осмотр Алёной чиновника не выявил у Мостового никаких признаков опьянения. Она поспешила к префекту попытать профессионального счастья, но тот только отмахнулся от очередной журналистки и с обречённым видом сел в свою служебную машину, в сердцах хлопнув дверцей. В тот же миг машина уехала в неизвестном направлении. Девушка огляделась, соображая, что ей делать. Группа журналистов столпилась возле мужчины в форме охранного предприятия, который, являясь знатоком собак, увлечённо рассказывал о таинственном ротвейлере, похожем на пса российского Президента, прогнавшего судебных приставов из «заколдованного» дома. К «мерседесу» незаметно для журналистской братии подошёл участковый инспектор полиции и постучал в затемнённое стекло. Алёна, спрятавшись за строительную технику подкралась поближе к автомобилю. Почти вплотную.

– Уважаемый господин статс-секретарь, я делал всё, что мог, рисковал жизнью и здоровьем, посмотрите, что с моей рукой сделала эта зверюга, – донеслись до слуха журналистки жалобные причитания участкового.

– Это ваши проблемы, я обещал вознаграждение по результату, – неприятный, скрипучий голос в «мерседесе» был начисто лишён жалости к офицеру полиции. – Не смогли с какой-то шавкой справиться.

– Это не просто собака, – уверенный в своей правоте, возразил полицейский, – или вообще не собака. В неё словно чёрт вселился, она же вела себя как человек, и оружие спрятала, унесла на третий этаж. Словно понимала, что только я представляю для неё опасность.

– Что за бред. – В неприятном голосе появился эмоциональный окрас.

– Любая собака, вцепившись в руку, так и повисла бы на ней, а этот ротвейлер сразу же отпустил запястье, как только пистолет упал, и тут же его подхватил, – продолжал настаивать участковый.

Алёна прикинула, сколько у неё с собой денег. За такую историю можно было заплатить участковому долларов сто-двести, пусть потратит их на своё лечение. Она уже видела заголовок «Супер пёс – защитник бездомных» или «Любимец Президента показал правосудию зубы». Эх, если ей удалось его сфотографировать. Словно прочитав её мысли, человек в «мерседесе» протянул из окна руку с несколькими пятитысячными купюрами.

Рука была бледная, с неестественно острыми пальцами. Остроконечный маникюр добавлял длины, делая руку похожей на руки шемякинских уродцев. Девушка невольно вздрогнула.

– Ладно, возьми на зелёнку, но только держи язык за зубами, – приказал он обрадованному полицейскому, принимающему плату за своё молчание.

Журналистка не огорчилась таким поворотом, поскольку по отработанной привычке успела записать их беседу на служебный диктофон. Осталось только сделать фото собаки, и статья ей обеспечена. Несмотря на то что дом, подлежащий сносу, был огорожен и прессе входить в него запрещалось, девушка сделала большую петлю и подошла с задней стороны здания. К её глубокому разочарованию, все окна первого этажа были заделаны наглухо листовым железом. Она прошла вдоль дома и уже собиралась возвращаться, как неожиданно налетел порыв ветра и один из листов железа под его напором предательски задребезжал. Алёна рванула к этому окну и, к своей радости, обнаружила, что лист его прикрывает только для вида: его плохо закрепили с двух сторон. Отогнув железо, девушка, опасаясь порезаться об его острые края, с трудом втиснулась в образовавшийся проём. Внутри помещения было темно. Журналистка достала мобильный телефон и заранее включила фотокамеру. Глазами, привыкшими к темноте, она увидела полоску света и, подойдя к нему, обнаружила дверь. За дверью оказался коридор коммунальной квартиры, ведущий к лестничной клетке. Случайно задев ногой пустую консервную банку она откинула её по длинному коридору выдавая этим грохотом свое присутствие. В ответ откуда-то сверху послышалось угрожающее рычание.

– Пёсик, хорошенький, я никому ничего плохого не сделаю, я сама боюсь, – попыталась заговорить с животным Алёна, держа на изготовку телефон.

Рычание прекратилось, и через мгновение послышались звуки шагов собачьих лап, спускающихся по лестничному пролету. Ещё мгновение – и в дверной проём заглянула чёрная морда огромного ротвейлера. Алёна в страхе даже забыла нажать на фото, вглядываясь в пса и пытаясь определить его дальнейшие намерения. Наконец пёс показался полностью и неторопливо, но уверенно пошёл к ней навстречу. Девушка вспомнила о телефоне и нажала кнопку. Сверкнула вспышка. Пёс рыкнул и ускорил шаг, переходя на бег. Журналистка попятилась обратно в комнату, пытаясь закрыться от собаки дверью, но споткнулась о груду хлама и повалилась на спину. Через мгновение над её лицом показалась собачья морда. Передними лапами пёс встал ей на грудь, не давая подняться, и пригвоздил своим внушительным весом к полу.

Чтобы собака не вцепилась ей в горло или лицо, Алёна инстинктивно закрылась руками. Ничего не происходило. Она чуть раздвинула руки и с удивлением увидела вполне миролюбивое выражение собачьей морды. Ей даже показалось, что пёс смотрит на неё с некоторым любопытством и иронией. Что за чушь! Девушка прогнала глупые для такой ситуации мысли. Это становилось смешным. Пришла фотографировать! Тебя саму бы сейчас кто-нибудь сфотографировал! Алёна начала злиться на себя, на ситуацию и на этого большого и глупого пса, который топтался своими лапами на её груди.

– А ну пошёл вон! – набравшись смелости, крикнула девушка и, направив фотоаппарат ему в глаза, «стрельнула» вспышкой.

Пёс спешно зажмурил глаза, а затем лизнул её своим языком от подбородка до лба, оставив на лице мокрую полосу…

…Юродивый, после того как прогнал судебных приставов, прилёг прямо на бетонном полу, на коврике у двери старушки. Он не торопился вернуться к своей внешности, оставаясь в собаке из любопытства. Для себя он отметил, что не испытывает холода от промёрзшего бетона, на котором растянулись все «его» четыре лапы. Хотелось есть, и в голову сразу пришли поговорки «собачий аппетит» и «собачья жизнь». Острый нюх улавливал малейшие запахи, стоило только направить нос в нужном направлении. Из комнаты Погребняк доносился запах гречневой каши, хлеба и лекарств. Ещё отдельно пахло от мусорного ведра. Остатками старой пищи и очистков. Однако этот запах, к удивлению Юродивого, не вызывал отвращения. Скорее любопытство и желание сунуть туда своё лицо. Точнее, морду. Мужчина поймал себя на том, что его сознание поневоле вступает во взаимосвязь с собачьим телом и сильные инстинкты животного начинают навязывать его человеческой составляющей свои потребности.

Его мысли отвлёк шум, доносившийся с первого этажа. Будто бы кто-то ходит. Юродивый прислушался. Может, показалось? В ответ до ушей донёсся отчётливый звук покатившейся с грохотом жестянки. Так и есть, кто-то проник на первый этаж. Угрожающе зарычав, Юродивый сбежал по лестнице, но, ещё не дойдя до двери, из-за которой доносился шум, понял, что там женщина. Сквозняк донёс до его обострённого обаяния женский аромат – дорогих духов, косметики и женского тела. Все это Юродивый теперь мог уловить отдельно, словно его нос стал мини-лабораторией по разделению запахов на их составляющие. Заглянув за дверь, он увидел молодую испуганную девушку с мобильным телефоном в вытянутой руке. Он приблизился к ней.

На телефоне сработала вспышка, и стало понятно, что девушка, скорее всего, является корреспондентом какой-либо газеты. Юродивый перешёл на бег, пытаясь не дать себя больше фотографировать, а девушка, видимо приняв это за нападение, в страхе попятилась и, споткнувшись, упала на спину. Через мгновение Юродивый уже поставил свои мохнатые лапы на девушку и, не давая ей возможности сделать новое фото, с удовольствием разглядывал неожиданную визитёрку. Мозг мужчины моментально отметил красоту девушки, даже несмотря на то что она загораживалась от него руками. В какой-то момент он понял, что его руки, точнее, лапы упираются в женскую грудь. Он смутился, переменил лапы местами, пытаясь с этих прелестей, но получилось, словно он мнётся на одном месте. Девушка уже убрала руки, демонстрируя своё прекрасное лицо, но была явно недовольна.

– А ну пошёл вон! – крикнула красавица и, изловчившись, стрельнула в морду фотовспышкой.

Прозвучало это так, словно Юродивый нависал над девушкой в человеческом облике. Разницы уловить было невозможно. Юродивый, потерявшийся перед такой красавицей и уже полностью забывший, что он собака породы ротвейлер, подхваченный какой-то неведомой звериной страстью, не удержался и попытался поцеловать девушку. Но получилось то, что получилось: банальный «собачий поцелуй» – он просто лизнул незнакомку, слизывая с её лица дорогую косметику. Видимо, собачий организм по-другому не мог, и даже сознание человека не могло изменить рефлексы животного. Девушка на время опешила. Юродивый неожиданно для себя самого поймал себя на том, что начинает терять контроль над ситуацией, слишком увлекшись таким тесным контактом. Придя в себя после собачьего поцелуя, и устыдившись своих мыслей, он соскочил со своей жертвы, словно ошпарив лапы в кипятке. А что дальше? Мозг человека-собаки искал выход из такой нестандартной ситуации. В таком виде он не мог ни познакомиться, ни попросить номер её телефона. Он понял, что ему срочно нужно назад, в своё «Я». Оставив девушку, «пёс» побежал на третий этаж дома, где, торопясь, запустил механизм возвращения и стал трансформироваться обратно.

Фотографии пса вышли замечательно. Особенно та, что крупным планом. На ней хорошо был виден ошейник с президентской символикой, и даже можно было прочитать вышитую золотой ниткой кличку – «Абвер». В президентской семье его звали по-домашнему: Абушка. Народ об этом был хорошо информирован, поэтому редактор газеты сам предложил название статьи – «Президентский Абушка помог бездомной бабушке». Получалось смешно и двусмысленно. С одной стороны, вроде не власть помогла, а пёс, с другой стороны, пёс-то президентский. Сама статья содержала критику чиновничьего аппарата, бросившего на произвол старую женщину, пережившую блокаду в военном Ленинграде. Но не только.

От этого частного случая автор копала глубже, приводя другие примеры, включая в статью социальную проблематику. Равнодушие и корысть госслужащих, повсеместное воровство аппарата на фоне бесправного и униженного положения граждан, которые не могут найти правды в своей стране. Тотальное мздоимство и взяточничество полиции, прокуратуры, судов – всей правоохранительной системы, которая должна стоять на страже прав граждан, а по сути обеспечивает коммерческие интересы финансовой элиты и просто богатых людей, способных «отблагодарить» эту порочную систему. Этим темам было посвящено основное содержание статьи. Затем автор ставила вопрос: осталось ли в России хоть сколько-нибудь порядочных и честных людей во власти? И сама констатировала, что нет. В связи с этим вспоминала библейский сюжет про города Содом и Гоморра, которые были уничтожены, поскольку не нашлось в них и двух праведников. Проводя параллель, она предлагала Президенту уничтожить весь свой чиновничий аппарат. А следом переходить от чиновничье-государственного, кумовского капитализма, прикрывающего свой срам рваным лозунгом о демократии, к другой форме правления. К какой? К православной монархии, проведя для этого референдум. Автор ссылалась на данные, что больше половины опрошенных граждан страны только в этом случае видят разрыв порочного круга, а значит, и шанс избавления России от грядущих социально-экономических потрясений.