Текст книги "Хроники миров. Изгнанники"

– Тут должно быть описание этой улики, – Ракель пересмотрела все бумаги, пока не нашла нужную. – Ага, заключение об улике: стальной осколок меча, разлетевшийся от внешнего ударного воздействия. Ого, тут написано, что так металл рассыпаться мог лишь при очень низкой температуре. Странно, но никаких идей. Ладно, посмотрим дальше: свидетельство рождения, анализ крови при рождении, ДНК-анализ… О, тут ведь где-то должно быть написано, как сестра выглядела.

Порывшись в бумагах, она удивилась: лист с ДНК-анализом был почти пуст, кроме этого, отсутствовали заключения о генотипе. Ракель знала, что законом Антарктической Федерации установлено обязательное проведение таких анализов, а именно тех, что касаются исследования генов. Тем не менее, здесь, их не было. Зато она нашла заключение о фенотипе и расшифровку к нему, где узнала, что у сестры тоже были карие глаза, черные волосы, а вот кожа несколько светлее, чем у Ракель.

«Теперь знаю, на что обращать внимание. При рождении назвали ее Лина. А вот интересно, насчет анализов, своих сведений о генотипе я тоже никогда не видела…» – ход ее мыслей прервал увиденный отчет о подозреваемом – человеке в плаще.

Прочитав его, она узнала только то, что этот человек был задержан в этот же день, когда произошло похищение, сроком на сутки по указанию родителей. Видимо, они были тогда в очень плохом состоянии. В итоге человека отпустили из-за недостатка доказательств. Но в документах не было ни его имени, ни даты рождения, да и вообще никаких данных, что опять же озадачило Ракель.

«Ладно, – подумала она. – Попробую найти след Лины, вдруг мне больше повезет, чем остальным. А сейчас что-то я устала», – хотя мысли не внушали особого оптимизма, ведь ее не смогли найти даже специальные поисковые отряды.

Ракель спрятала документы, выключила свет и легла в кровать. Засыпая, она думала о том, с чего бы начать поиски, и на ум приходили мысли о странном человеке; так, Ракель все-таки полагала, что он как-то со всем этим связан, но не могла объяснить такое ощущение. Скоро ее мысли размылись, и девочка заснула.

Глава 3. Расследование

Все утро следующего дня, собираясь в школу, Ракель размышляла о Лине и пыталась представить ее образ в своем сознании. Заключение о фенотипе не отличалось подробностью: в нем написаны лишь основные характеристики, по которым можно судить о примерном облике человека, поэтому у нее выходило не очень хорошо. Но все же много времени не потребовалось, чтобы понять, что среди знакомых тринадцатилетних подростков с точно такими же характеристиками не было. Встречались, конечно, люди с отдельными написанными параметрами, но все вместе – еще нет.

По дороге в школу ей встретилась Ника, которая, видимо, специально ждала Ракель.

– Эй, привет, как дела? – крикнула она еще издалека. – Как твои глаза?

– Нормально. Слушай, ты не поверишь в то, что я вчера узнала, – никто ведь не говорил Ракель о том, что надо молчать, поэтому она и не собиралась.

– Да? Ну я слушаю.

– У меня есть сестра Лина.

– А почему тогда ее не знаю?

– Похитили, когда я еще не родилась.

– Ого. Даже не знаю, что и сказать. Ты как себя чувствуешь после такой новости? И что будешь делать?

– По-прежнему чувствую себя обманутой. Но это ерунда, нечего беспокоиться. А я начну искать. Никто из взрослых, конечно, не смог отыскать, и все уже давно бросили поиски, но может быть у меня что-то да выйдет.

– Это опасно ведь, – осторожно заметила Ника.

– Даже не пытайся меня отговаривать. Это же моя родная сестра.

– Я не собиралась, – фыркнула Ника. – Наоборот, мне тоже интересно. Но как ты планируешь найти, если сама никогда ее не видела, да и о тебе она вряд ли знает?

– Есть различные документы. Например, заключение о фенотипе. Слушай, ты только никому…

Следующие десять минут Ракель пересказала основные моменты вчерашнего случая, разумеется, умолчав о своих способностях. А затем – основную информацию из документов.

После рассказа Ника лишь удивленно водила глазами.

– В этом хоть мне веришь? – прищурилась Ракель. – Или тебе специально показать документы?

– В этом – вполне. И если хочешь, то я тебе помогу.

– Хорошо. Ты кого-нибудь знаешь с такими же внешними данными?

Ника отрицательно мотнула головой:

– Никогда не видела. Но теперь буду смотреть в оба. Если что узнаю – скажу.

– Спасибо.

Ракель оглядела Нику. И все-таки у нее неплохая подруга, хотя и вредной бывает, вроде вчерашнего случая на литературе. Но, пожалуй, самое главное то, что та ее выслушала, когда это действительно важно, и даже предложила свою помощь. Да и все равно, чаще всего собеседник Ракель – только Ника, а со всеми остальными общение как-то не клеилось.

Этот день выдался пасмурным, но, несмотря на это, все равно теплым, тем более ветер к полудню стих. Они почти подошли к школе, и тогда Ракель обратилась к своему внутреннему чутью. У самого входа за дверьми никто не стоял, а дальше по коридору Ракель почувствовала двух взрослых. Затем множество более слабых источников энергии – наверняка учеников. Они стояли настолько близко друг к другу, что ей оказалось сложно их посчитать, так как сигналы от них сливались. Однако несложно понять, что в этой толпе преобладало чувство радости. И неудивительно – первая смена закончилась, и они все идут домой.

– А знаешь, – обратилась Ракель к Нике, – я наблюдаю, и вижу: эмоции детей отличаются от эмоций взрослых. Если у первых более простые и позитивные чувства, то у вторых вообще все сложно бывает разобрать. Вроде бы внешне в большинстве своем они и счастливы, но за этим может скрываться что угодно, но чаще всего страх.

– Представляю.

– И когда же происходит этот перелом?

– У всех по-разному, у всех по-разному…

– Если это и называется «повзрослеть», то я вовсе такого не хочу.

Зайдя в школу, Ракель обнаружила, что ошиблась в количестве людей. Взрослых в коридоре стояло вовсе не двое, а трое. Один – директор, второй – учитель – это те, которых она учуяла, а вот третий, неощущаемый ментальным взором, ей не знаком. Одетый в полицейскую форму, он стоял и разговаривал с директором. Судя по всему, этот человек – ее вчерашний незнакомец в темном плаще. Кто он и почему оставался незримым для ее ментального взора, оставалось для Ракель загадкой, однако теперь она могла рассмотреть его лицо. Оно оказалось необычным для здешних мест. Серые глаза, которые смотрели бесстрастно: в них ни разу не промелькнули никакие эмоции; серые волосы до плеч, причем около левого виска виднелся шрам с присутствием коротких волосинок; на лице где-то проступали морщины, а где-то кожа была гладкой – на эти данные, прежде всего, и обратила внимание Ракель. Определить его возраст по лицу она так и не смогла: смесь черт двадцатилетнего мужчины с чертами шестидесятилетнего, что сбивало с толку. Что же касается голоса, то он слышался Ракель как сухой, но при этом твердый.

«Неужели он из копов?»

Человек, одетый в полицейскую форму, пришел в школу – это уже само по себе выглядело для Ракель странно. А тут еще и незримый для ее чутья. Хотя, если он все-таки из полиции, то многое становится на свои места в деле о похищении: тогда неудивительно, что он тогда принимал участие, что его так быстро отпустили, что в документах нет данных о нем. Тем не менее, незнакомец ее настораживал, и она не слишком хотела верить его форме.

Проходя мимо разговаривающих людей, девочка услышала часть разговора, благо ученики не слишком шумели в присутствии директора.

– Вы уверены, что ничего странного в этих стенах никогда не происходило?

– А что именно Вам нужно?

– Какие-нибудь необъяснимые явления: может, кто-то странно себя ведет.

– Нет, в этом смысле ничего необычного. Из ряда вон выходящих случаев у нас не было.

– Тогда мне нужны данные всех, кто учится и работает здесь. Вы можете мне их предоставить?

– Конечно. Пройдемте в мой кабинет.

Из разговора Ракель поняла, что «полицейский» кого-то искал. Значит, он объявился не просто так, ее родители правы. Но зачем? Что тут вообще происходит?

– Это же тот самый, кого мы вчера видели! – воскликнула Ника. – Он коп и кого-то ищет.

– Ага, а также он участвовал в деле о похищении Лины как подозреваемый. Тут что-то не так.

– О! Тогда, может, лучше его и спросить?

– Мне папа советовал к нему не приближаться. Да и мне он не нравится.

– Хорошо, но смотри: он может уйти отсюда, а твою сестру мы самостоятельно вряд ли найдем.

Ракель лишь скрипнула зубами: она прекрасно это понимала, но оттого, что этот человек единственный, кого она не чувствовала, она пугалась.

Когда начались уроки, они с Никой сели вместе. Не слушая учителей, девочки разговаривали в большей степени о Лине, но этот разговор также затронул и другие темы.

– Как твои глаза? – шепнула Ника. – Вчера ты из-за них прям убежала.

– Все в порядке. Прошло быстро, я внимательно посмотрела и ничего не нашла. Будем считать, что все обошлось. А что там в Халли?

– Да все также. Мои родственники говорят, что кто-то все-таки погиб. Ну ясное дело, часть города разрушена, без жертв просто не могло обойтись.

– Печально.

Так и закончились все уроки, причем Ракель показалось, что сегодня они пролетели незаметно. Ни ее, ни Нику не спрашивали, поэтому несколько часов они провели спокойно. Во время уроков Ракель не упускала мысли о полицейском и колебалась между желанием подойти к незнакомцу с одной стороны и опасением с советом Гарри с другой. В конце концов она решилась рискнуть: все же подойти и расспросить того незнакомца о сестре. Она вспомнила, что он направился в кабинет директора, а значит, следовало самой идти туда.

На выходе из класса Ракель ощутила чей-то пристальный взгляд, направленный на себя. Она тут же обратилась к внутреннему чутью, поскольку сначала подумала, что это тот же незнакомец, но мысленное сканирование идентифицировало смотрящего на нее человека. То явно ученик, и по энергетике, исходившей от него, можно понять, что возраст его недалек от возраста Ракель.

Она тут же попыталась мысленно проникнуть в его внутренний мир, чтобы узнать, что ему нужно, ведь он не сводил с нее глаз, хоть и стоял далеко. Но ее сознание как будто коротнуло от этой попытки, и на секунду Ракель ощутила состояние беспомощности, как будто из нее выбили дух. Что-то новенькое, с чем Ракель раньше не сталкивалась.

– Что с тобой? – обеспокоенно спросила Ника. – Глаза?

– Нет… Все хорошо, – бросила она, когда поняла смысл вопроса, а на это потребовалось несколько секунд. Действительно, что-то грубо отбросило ее сознание, и она пока не могла понять произошедшего. Будто бы ей проблем было мало!

На второй попытке Ракель выбрала другую тактику: после ментального сканирования, девочка попыталась мысленно приблизиться к ученику, не входя в источник его энергии. Скоро удалось понять, что от него исходила очень сильная эмоция, которая не подпускала Ракель поближе. И на сей раз она не могла объяснить, что это за эмоция: по энергии близка к радости, но ярче нее во много раз, настолько, что она как будто жжется. А вместе с ней смешаны и какие-то другие чувства.

– Глянь-ка туда, – Ракель указала на мальчика. – Кто это?

– Да… Парень на два года старше нас. А что, заинтересовал? – Ника усмехнулась.

– Нет. Но он на нас смотрит вот уже как минуту, и меня это напрягает.

– Не бери в голову.

– Ладно, – Ракель расслабилась, когда тот ученик скрылся за поворотом. – Я все же решилась спросить у того незнакомца о сестре прямо сейчас. Ты права, возможно, больше шансов не будет.

– Тогда пошли.

Находясь уже около двери, Ракель первым делом просканировала кабинет – и в нем никого не обнаружила. Но она еще вчера убедилась на примере пришельца, что это могло ничего не значить.

– Стой здесь, я хочу сама, – приказала она Нике.

Приоткрыв дверь – та двинулась без лишних звуков – она увидела лишь пустой кабинет. Никого внутри, лишь разобранные документы, вытащенные из шкафов, указывающие на недавнее присутствие людей. Кажется, зря она сюда пришла. Но, прислушавшись, поняла, что не зря: ведь в помещении еще присутствовала ширма, за которой раздавался голос. Голос как раз того, с кем хотела она хотела поговорить.

Подкравшись поближе, она смогла разобрать обрывки разговора: видимо, тот человек общался с кем-то по телефону. Но некоторые из слов она не понимала.

«Астранская энергия исходила из этого здания, это однозначно. Но я проверил всех здешних циалов – все чисто… Нет, не думаю, что проникнул астран, они не умеют скрываться… Ага, или это астран пятого уровня, тогда нам всем, скорее всего, конец… Мы и так оставили слишком много следов; нельзя, пока не узнаем точно, ничего предпринимать. Возможно, сам субъект ничего не подозревает… Я и так в максимальной маскировке, чего тебе еще надо? Эти могут раскрыть, что я вовсе не полицейский, тогда проблем не оберешься, нельзя задерживаться… Хорошо. Я проверил, за несколько лет тут порталов не возникало. Если только старый мог незаметно активироваться у леса в точке пять-восемь. Да, это около заброшенной избушки. Проверю сегодня. Эх, здешние циалы не представляют, какая опасность нависла над ними, если это все-таки настолько крутой астран, что даже я сам не могу обнаружить».

Ракель вдруг передумала разговаривать. Все, что она вынесла из этих фраз, – это то, что незнакомец теперь уж точно кого-то искал, и, судя по нехорошему тону, этот кто-то представлял опасность. Она попятилась, а затем вышла из кабинета, закрыв дверь. Благо, та ни разу не скрипнула.

– Что такое? Ты выглядишь испуганно.

– Он с кем-то разговаривал. Я поняла, зачем он сюда пришел: ищет кого-то опасного. Но разговор очень странный: некоторые слова непонятны, и говорил он о порталах. Сказал какие-то координаты пять-восемь. Но это около заброшенной избы. И он туда пойдет.

– Как ты узнала?

– Наверное, кто-то по телефону попросил уточнить.

– Так ты подслушала весь разговор?

– Да. И поняла, что лучше с ним вообще не сталкиваться.

– Давай туда сегодня сходим? Интересно же.

– Нет, – мотнула головой Ракель, – мы туда не пойдем. Слышала же – опасно.

– Да мы и не будем с ним пересекаться. Просто посмотрим.

– Ну, не знаю. Ладно, фиг с тобой, – махнула рукой Ракель, увидев, как Ника жалобно смотрит. – Только давай сейчас. Кстати, ты знаешь, где это?

– Да, я там была однажды. Не одна, конечно.

Когда они вышли из школы, тучи на небе частично рассеялись: порой даже солнце на некоторое время показывалось. Путь подруг лежал на окраину города, где находилась заброшенная, уже давно разваленная хижина. Никто точно не знал, чей этот дом, даже взрослые, но избушка была как избушка – ничего странного никто никогда там не находил. Поэтому Ракель недоумевала, зачем незнакомцу понадобилось это место.

Прошло около часа, прежде чем они подошли к нужному месту. Как и ожидала Ракель, ничего необычного в округе не наблюдалось. Кругом высокая трава, до колен, с востока начинался лес, а Малый Уэдделл скрылся за горизонтом. Здесь, в этом месте, стояла естественная тишина: издавались лишь различные звуки природы, как то: пение птиц, шорохи и прочие, похожие на них звуки.

Хижина стояла совсем близко – Ракель видела ее впервые – с прогнившей треугольной крышей, крупными трещинами вдоль бревен, отсутствием дверей и окон и дырами вместо них. Вокруг избы все еще остался погнувшийся забор. Внутри, скорее всего, ничего не было.

– И зачем тому человеку сюда надо было? – после долгого молчания заговорила Ника. – Тут же нет ничего. Хм, если только не внутри.

– Хорошо. Зайдем, – ответила Ракель, хоть и задрожала: эта идея ей не нравилась. Поэтому она мысленно просканировала дом. Скорее всего, в нем не было никаких живых существ, так как она ничего не почувствовала, но она прекрасно помнила о том, что незнакомец не улавливается ее чутьем, однако тот человек остался в школе.

Они с Никой зашли в дыру, которая, видимо, в былые времена являлась дверью, и Ракель увидела, что часть крыши обрушена – поэтому некоторые лучи солнца беспрепятственно проникали вовнутрь. Она оказалась права: кроме старых запыленных деревянных обломков, осколков стекла да рваных бумаг, разбросанных повсюду, ничего внутри не привлекало внимания.

– Осмотримся тут. Может быть, что-то найдем, – шепнула Ника, так как громкий звук внутри отражался от стен, создавая эхо. Ракель кивнула, да и к этому времени тревога прошла: дом и правда пустовал, да и, похоже, давно: пыли скопилось достаточно много, а внешне ничто не выглядело опасно.

За полчаса подруги успели осмотреть все комнаты дважды. Но не нашли не только ничего необычного, но и даже полезного. Только пустые комнаты с трещинами по стенам, где-то лежали деревянные обломки, да и большая часть пола давно проросла травой.

– Все. Пусто. Вряд ли мы тут что-то найдем, – подала голос Ракель.

– Это точно, зря мы сюда пришли… – Ника договорить не успела, так как зазвонил телефон у нее в кармане.

– Родители, я отвечу, – и она отошла в соседнюю комнату.

Ракель обвела взглядом всю комнату, и почти сразу ее внимание привлекло какое-то движение снаружи из того, что раньше называлось окном. Подойдя к дыре и осторожно выглянув, она заметила вдали человека, который быстрым шагом направлялся к подругам, а точнее к тому месту, где были они. Для внутреннего чутья он пока находился достаточно далеко, но обычное зрение уловило и знакомый плащ, и знакомую походку, так что Ракель быстро поняла, кто приближался.

Она тут же бросилась в соседнюю комнату за Никой.

– Там. Наш знакомый, – коротко выдохнула она – и Ника, кивнув, почти сразу сбросила телефон. Затем они уселись вплотную к стене и стали из-за нее выглядывать, благо, дыра большая.

Тот человек быстро приближался. Когда он оказался на достаточно близком расстоянии, сомнений в его личности не осталось – ее восприятие не реагировало. Ракель лишь ближе прильнула к стене и чаще стала дышать.

Человек в плаще остановился неподалеку, в пределах территории, огражденной забором, но на некотором расстоянии от дома. К счастью, в избу он заходить не стал. Это означало то, что он их с Никой не заметил, что не могло не радовать. А еще, судя по его остановке, подруги искали причину его появления не там.

А в это время, пока подобные мысли проносились в голове у Ракель, тот присел, и из-за высокой травы почти вся его фигура скрылась – осталась видна лишь голова. Теперь девочки не могли рассмотреть, что он там делает.

Так продолжалось около десяти минут, Ракель было расслабилась, но вдруг человек резко встал и повернулся в их сторону. Это оказалось настолько неожиданно, что Ракель и Ника едва успели скрыться за стеной. Сердце застучало как бешеное, особенно когда совсем близко послышался шорох травы.

«Неужели заметил?» – Ракель изначально полагала, что при таком исходе незнакомец им вряд ли что-то сделает, но теперь уверенность в этом быстро пропадала. В конце концов, они тут одни – позвать на помощь никак, и поблизости никого. Также она ощутила испуг рядом сидящей Ники, но все же слабее своего собственного.

Минуты две ничего не происходило, и Ракель решила выглянуть, что она и сделала. Человека за стеной не было, так что, возможно, он ушел. Но в следующий миг раздавшийся сзади голос – изнутри дома – лишил ее такой надежды:

– Вылезайте, люди, вам нечего тут делать! – голос хоть и довольно резкий, но не выражал никаких эмоций. Через секунду незнакомец бесшумно вошел в комнату из крупнейшей дыры в стене, в свое время служившей дверным проемом.

Ракель растерялась и не знала, что сказать, а Нику сковал страх – Ракель это чувствовала – поэтому молчание продлилось еще где-то минуту, и за эту минуту незнакомец успел их рассмотреть.

– Итак, что вы обе тут делаете?

– Мы решили погулять… – неуверенно ответила Ракель.

– Странное место для прогулок, не находишь? Двум человеческим детенышам может быть опасно так далеко отходить от города.

– Ну да, мы понимаем… – начала Ника, но незнакомец не дал закончить фразу:

– Вот что я скажу: убирайтесь отсюда, иначе будут последствия, которые вам не понравятся, – похоже, тот решил их напугать, и Ракель бы послушалась, если бы не вспомнила про Лину. Сейчас представился самый лучший момент для такого разговора, другого случая может и не возникнуть, тем более терять уже нечего. И она решилась:

– Ты помнишь о краже одиннадцатилетней давности? – напрямую без каких-либо прелюдий выпалила Ракель. Незнакомец внимательно посмотрел на нее:

– Какая кража?

– Моя старшая сестра Лина. Я просто хочу ее найти. Знаешь, где она?

– Будто бы я все должен помнить. Особенно, кто и когда у вас там пропадал. Но раз за такое время не объявилась, значит, она очень далеко, и не появится.

– Она моя сестра!

– Ты не найдешь ее. Поверь, так будет лучше для всех. Так что лучше забудь про нее и вернись к своим повседневным человеческим делам.

– Значит, это ты и забрал ее? Или, по крайней мере, знаешь кто.

– Даже если и было бы так, что ты сделала бы?

Эта фраза остудила пыл Ракель. Он прав: она ничего не могла сделать, кроме как попробовать выпросить информацию.

– Ну пожалуйста. Хоть одним глазом ее увидеть.

– Я не могу знать, где она находится. Может, уже умерла.

– Чисто по-человечески, можешь хоть подсказать?

– Чего ты хочешь от меня?! – грозно рявкнул незнакомец, хотя в его глазах не промелькнуло ни тени эмоции, что вызвало легкий испуг у Ракель. – Тебе уже было сказано, что я без понятия. И не называй меня человеком – это слишком противно. А теперь исчезните отсюда.

Ника потрясла Ракель за плечо:

– Лучше пойдем, мы так точно ничего не узнаем. Лишь проблем можем накликать.

Та это и сама понимала, но не могла свыкнуться с мыслью, что ей ничего не удастся узнать. Немного подумав, она все же решила, что сейчас этот выход из ситуации самый лучший.

– Ладно, – коротко кивнула Ракель незнакомцу, а затем подруги вышли из дома – неизвестный, однако, остался внутри. Он лишь задумчивым взглядом проводил подруг.

Ника позвонила по телефону, так как в прошлый раз сбросила:

– Алло. Извини, пришлось, дело важное. Так что ты там говорила?

Когда они проходили то место, где некоторое время назад сидел тот человек, не только связь оборвалась, но и сам телефон неожиданно выключился. Нике второй раз пришлось звонить и извиняться.

– Совсем новый – и уже барахлит. М-да.

В скором времени они попрощались с Никой до завтрашнего дня. И тогда Ракель начала думать о произошедших сегодня событиях. Незнакомец делал вид, что вообще не в курсе, хотя Ракель знала, что это ложь, а значит, он, скорее всего, имеет к исчезновению Лины прямое отношение. А вот то, что сестра далеко, скорее всего, в другой стране – это уже походило на правду в его словах. Но что теперь делать? С одной стороны ее расследование зашло в тупик: Лина может быть, где угодно, и осуществить поиск по всей планете не представляется возможным; с другой – у нее есть единственная нить, которая может привести к сестре: незнакомец, хоть он ничего не говорит. Жаль, она не додумалась записать разговор на диктофон! Возможно, если бы запись была, ее можно бы было передать взрослым, а там, глядишь, чего и вышло. Удалось бы расколоть, например.

Но кто он? И что тут делает? Кого ищет и зачем? Слишком уж странными казались его слова. Как ни пыталась Ракель найти ответы – все новые и новые вопросы представали перед ней.

Домой вернулась она в сумерках, когда уже зашло солнце. Но девочка не переставала думать о расследовании. Но никаких новых идей сегодня больше так и не пришло.

От своих мыслей поздней ночью ее отвлек Гарри. Тот выглядел еще более напряженным, чем накануне. А вопрос, с которым он обратился к Ракель, и вовсе заставил ее не спать до самого утра:

– Мы с Лидией видим, что в последние дни ты сама не своя. Возможно, тебе надо передохнуть. Конечно, мы никогда не выезжали за Малый Уэдделл, но как ты относишься к поездке в Западную Антарктиду на пару месяцев? Можно отправиться, например, на следующей неделе.

Глава 4. Случай, изменивший жизнь

– Нет, ты представляешь? Взрыв в Халли – это вовсе не несчастный случай. Интересно? – голос Ники звучал достаточно громко, хоть они и сидели на уроке. Но речь учителя их, очевидно, не интересовала – с утра Ракель чувствовала себя как на иголках, прежде всего из-за предложения отца, а Ника, видимо, узнала новость, выбившую ее с привычных мыслей.

– Да не очень. Но, если хочешь, рассказывай, – разрешила Ракель. – Я все равно не могу ничего придумать.

– Да погоди ты. Возможно, это имеет отношение к твоей сестре. Вот удивишься, когда узнаешь.

– Я слушаю, – недоуменно повернула голову девочка, тот час же заинтересовавшись. Учитель стоял далеко, да и он что-то писал на доске, поэтому их разговор проблемы не представлял. Судя по расписанию, сейчас шел урок срединного языка. Этот язык являлся национальным для Антарктической Федерации, и его учили в школах. Вообще, как рассказывал историк, количество языков очень сильно сократилось по сравнению со Старой Эпохой, ведь многие были уничтожены, а те, которые пережили Извержение, постепенно объединялись. В Антарктиде большинство языков со временем смешались, образовав своеобразный, так называемый, срединный язык, на котором говорило почти все Южное полушарие. В большей степени у языка присутствовали латинские, славянские и индоиранские корни, а также в него вошла малая часть иероглифического письма, которое в большей степени распространено в Северном полушарии.

Тем временем Ника начала рассказ:

– Ты знаешь, что мои родственники живут в Халли. Так вот, у них есть такие друзья, которые знают, что там случилось. Сегодня моя тетя приехала к нам оттуда. И поведала много необычных вещей. По секрету, конечно. Она говорит, что там, под землей, вовсе ничего не заброшено, а находилась лаборатория какая-то. Вот она-то и взорвалась.

– А, так мои родители оказались правы – взрыв подземный.

– Я уж не знаю, чем там занимались. Или кто. Но удалось выяснить одну интересную деталь: незнакомец в темном плаще посещал лабораторию. Заходил вовнутрь! И это непосредственно перед взрывом.

– Да ну? Откуда ты это знаешь?

– Я подслушала диалог моей тети с родителями, а та пересказала со слов ее друга-охранника, который там работал. А охранник уже от ученых узнал подобности. Она так и сказала: человек в темном плаще и закрытым лицом. Получается, наш герой там был, и, походу, все взорвал именно, – последнее предположение Ника, пожалуй, строила на ее личных отношениях к человеку в плаще, ведь Ракель чувствовала ее внутреннюю неуверенность. В конце концов, мало ли людей в плаще бывает, почему именно он? Да и в самой лаборатории наверняка царил полумрак, так что могли и неправильно понять.

– А как охранник-то спасся?

– Он стоял у входа в наземную часть станции, пока его кто-то не вырубил позади. Представляешь, положили всех охранников, камеры поотключали, черти что…

– Стоп. А как все тогда спаслись?

– Ну ученые успели выбежать по тревоге. А многие охранники там и остались… Теткиному другу еще повезло, взрыв не обрушил землю. Хотя и землетрясение вызвал мощное, что до нас добралось.

– Печально. Но ты уверена, что человек в плаще тот же, с кем мы вчера «разговаривали»? И почему его не ищут, если даже ты знаешь?

– Возможно, он. Его-то ищут, только ты знаешь, что улик особо нет, а любого в плаще не повяжешь. Вот он и не вызывает подозрений.

Ракель быстро прикинула шансы. Волна прошла утром, а днем незнакомец уже находился недалеко от школы, причем она раньше никогда его не видела. Времени между событиями прошло достаточно, чтобы приехать в Малый Уэдделл из Халли. Опять же, он не прощупывался внутренним восприятием, поэтому Ракель ничего про него не могла сказать. Но вчера ей его характер показался жестким и суровым. В итоге явных противоречий не возникало, поэтому этот вариант исключать нельзя. Но если это одно и то же лицо, то человек в плаще террорист?

На фоне таких событий предложение отца уже казалось привлекательным. Возможно, ей в самом деле следует отвлечься? Но как же школа, если она уедет на следующей неделе? Ей же просто так не поставят итоговые оценки.

Кстати, сегодня Ракель не видела незнакомца. Разумеется, это ничего не значило, ведь вряд ли он уйдет просто так. Но, по крайней мере, тот больше не попадался на глаза.

– Странно как-то. Тут бы по всем каналам кричали о терроризме, жертвах и прочем, с этим связанным.

– Так это секретная лаборатория. Властям явно не нужно, чтоб все знали. А мне просто повезло, что я подслушала разговор. Следует, конечно, иметь в виду – не все правдой может быть.

– А… Ясно. А можно будет к тебе зайти сегодня? – заинтересованно спросила Ракель. Она решила сама расспросить свидетеля, так как хотела узнать как можно больше.

– И как ты это объяснишь?

– Скажу правду. Тут нет смысла врать. А ответят ли мне или нет – это уже не зависит от меня.

В это время раздался звонок. Но у ее класса впереди еще один урок, так что девочки не собирались сейчас идти к Нике.

– Пошли в столовку, – предложила она.

В коридоре им встретился мальчик, которого они видели вчера. Но в этот раз он не стал стоять спокойной, а подбежал к девочкам и несильно толкнул Ракель. Причем все произошло так быстро, что она сориентировалась лишь в тот момент, когда тот отбежал. И уже тогда та почувствовала раздражение.

– Что ему нужно? – зло спросила она у Ники.

– А ты не понимаешь? – усмехнулась подруга и, увидев непонимающий взгляд, пояснила:

– Влюбился он. Причем, похоже, именно в тебя, раз уж задел тебя.

Ракель лишь хмыкнула. «Так вот, что это за чувство, которое не давало мне доступа. Пожалуй, Ника права, энергия оного была направлена на меня. Что ж, теперь буду знать», – промелькнула мысль. Она впервые непосредственно столкнулась с чувствами подобного рода, раньше только ориентировалась со слов других людей.

– Ну его. Вот мне сегодня снился плохой сон.

– Какой?

– Да вот толком не помню. Бежать надо было то ли от кого-то, то ли за кем-то. В общем, ерунда всякая.

Подходя к дверям столовой, Ракель внезапно ощутила большое количество гнева, распространяющегося из помещения. Их источники быстро двигались, так что откуда он взялся – она пока понять не могла. Но войдя в столовую, тут же уяснила причину: драка между учениками пятого класса – Ракель это поняла, так как знала их, как и вся школа. Судя по всему, дрались двое, а остальные пытались их развести. Это сделать не удавалось, тем более самим разводящим тоже иногда прилетало, за счет чего злость только увеличивалась.

– Ну они тут и устроили, – покачала головой Ника. – И ни одного учителя. Вот весело будет, когда сюда зайдет кто-то из них.

Ракель ничего не ответила, засмотревшись на драку. Недавно в городе произошло нечто подобное – и она помнила это. Какая-то очень яркая мысль промелькнула у нее в голове, но настолько быстро, что она не успела ее поймать. Однако мысль показалась ей очень важной, но, сколько ни пыталась вспомнить, вернуть ее не удалось.