Текст книги "Келли"

Алексей Титов
Келли

Предисловие

В ваших руках – замечательная книга молодого петербургского писателя Алексея Титова. Книга интересная, увлекательная и по-своему уникальная.

Это история-фэнтези – написанная в жанре, ставшем уже таким привычным и обыденным в наши дни. Но, что особенно ценно и отличает творчество Алексея от многочисленных образчиков, стройными и пёстрыми рядами заполонивших полки современных книжных магазинов, – эта повесть не подражательна, а очень индивидуальна и самобытна. История, рассказанная Алексеем Титовым, – совершенно оригинальна и открывает для нас свой особый воображаемый мир героических и поэтических образов маленького таинственного народа пиктов.

Такой народ когда-то действительно существовал в горных лесах Шотландии. Упоминания о нём восходят к началу первого тысячелетия до нашей эры. Пикты, по всей видимости, – самоназвание древнего добританского и докельтского населения Шотландии, веками ведущего борьбу за свою независимость с пришлыми «варягами» и даже совершавшего военные набеги на центральные территории Британии. Пикты имели несколько родоплеменных союзов, в VI–VIII веке объединившихся в единое Королевство пиктов, престол в котором, что любопытно, первоначально наследовался только по женской линии. Однако в 843 г. королём пиктов стал король Кеннет I, который объединил государства пиктов и скоттов в единое Королевство Шотландию. Постепенно пикты забыли язык предков и ассимилировались.

– Меня увлекла известная баллада Роберта Стивенсона в переводе Маршака «Вересковый мёд», – рассказывает Алексей о том, как он вдохновился написать свою повесть. – Сочинять я пытался ещё в детстве. И впоследствии, увлекшись историей и фольклором разных народов, стал пробовать писать. Получались небольшие зарисовки из воображаемой мной жизни пиктов. Так постепенно родилась эта повесть.

Работе над своей историей о Келли и её друзьях Алексей Титов посвятил пять лет своей жизни. Книгу он писал не торопясь, вдумчиво и кропотливо, находя отдохновение от повседневных забот в сказочных лесах и пещерах таинственного народа, наново воссозданного его щедрой писательской фантазией.

Пикты в представлении Алексея – народ не воинственный, а очень мирный и дружелюбный, живущий гармонично со стихиями природы, черпающий в них силу и управляющий ими с помощью знаний и таинственных артефактов. Это очень весёлые и симпатичные люди, не ведающие злобы, принуждения, неравенства, питающиеся мёдом, орехами и отварами трав, живущие беззаботно и легко в своей привычной лесной юдоли.

Но неожиданно и в одночасье вся эта пасторальная идиллия нарушается пришествием чужаков с «большой земли», в исполнении Алексея – великанов-викингов, несущих угрозу жизни, нарушающих привычный обиход и гармоничную жизнедеятельность доброго лесного народа.

«Келли» – не просто сказка, это повесть-притча, где добро побеждает зло не силою оружия, а непоколебимостью лучших человеческих качеств – дружелюбием, взаимопомощью, искренностью, душевностью и добросердечием – подлинным волшебством, на которое откликаются даже звери и птицы, пчёлы и бабочки. В истории, рассказанной молодым петербургским писателем, нет пролитой крови. Поле битвы здесь – скорее умозрительное, это столкновение психологическое, столкновение характеров и силы воли. Но также это и столкновение миров, цивилизаций, способов бытования, из которых победителем выходит мир естественный и гармоничный, мир, проникнутый красотой и любовью, чудом и сказкой, добром и истиной.

На фоне других историй, рассказанных в жанре фэнтези, «Келли» Алексея Титова несёт огромный гуманистический заряд, исповедуя высокие ценности и предлагая нравственные ориентиры без набивших оскомину сцен кровопролития, насилия, мучительных страданий и прочих ужасов и кошмаров, что так наводнили современную массовую культуру. Писателю Титову чужды теневые и тёмные стороны жизни. Его мир прост, красив и идилличен.

Эта повесть – прекрасный вариант для уютного семейного чтения, для чтения родителями – детям. Она одинаково способна увлечь и детей, и взрослых, захватить внимание с первых страниц и не отпускать его до самого хеппи-энда.

«Келли» – первая книга талантливого петербургского писателя, сулящая ему славное и достойное будущее в этом направлении литературной деятельности. В планах Алексея Титова – новые и новые произведения в жанре сказки и фэнтези. Поэтому запомните это имя и ждите новых встреч с удивительными историями этого талантливого автора!

Александр Траберт

Мёрфи

Утреннее солнце едва озаряло гладь воды в тихой бухте, откуда совсем недавно отправился в свой путь небольшой пассажирский паром. Несмотря на благоприятную погоду и абсолютный штиль с пирса было видно, как паром по мере отдаления всё больше и больше раскачивался из стороны в сторону. И когда судно уже стало еле различимо на горизонте, то рядом с ним в море, если сильно присмотреться, можно было увидеть белые барашки накатывающихся волн.

Паром осуществлял регулярное сообщение между северными островами Шотландии и шёл по давно проторенному и хорошо известному маршруту. Пассажиры несмотря на легкую качку выходили из кают и любовались восходом и прекрасными видами скалистых берегов.

Путешествие начиналось безмятежно. На неширокой палубе парома, вблизи от сигнального колокола и трапа, ведущего куда-то наверх, разговаривали двое.

– Посмотри на горизонт, Мёрфи, там какая-то земля! – выпалил восторженно молодой человек лет двадцати пяти в легкой синтепоновой куртке, коротких потертых джинсах и старомодных кожаных сапогах.

– Я вижу только скалы, мой друг. Наверное, это остров. Спроси у штурмана, если хочешь, – спокойно ответил ему Мёрфи, мужчина лет сорока в старомодном деловом костюме и лакированных, до блеска начищенных ботинках.

– Неужели тебе настолько безразлично, где мы сейчас? – возмутился молодой человек.

Яркое утреннее солнце и мелкие брызги от волн, разбивающихся о борт судна, рождали в воздухе над кормой миниатюрную радугу. Было свежо и немного сыро.

Мёрфи сидел нога на ногу на складном стуле у самого борта и курил трубку. И хотя стул был низкий, левый ботинок мужчины едва касался палубы.

– Понимаешь ли, мой друг? – Мёрфи смотрел в сторону берега и понемногу выпускал через нос густой табачный дым. – Неважно, где мы сейчас. Намного важнее, чтобы эта посудина привезла нас в порт не позже девяти, и я начал дела в фирме раньше, чтобы успеть закончить их вовремя.

Мёрфи улыбнулся. Он не любил опаздывать и всегда носил с собой двое часов: одни электронные, на руке, а другие – старинные механические, без ремешка – в портфеле на тот случай, если вдруг одни из них выйдут из строя. Он никогда не спрашивал о времени у прохожих.

– Но ты ведь сидишь здесь с трубкой уже с самого рассвета и смотришь на берег! Не хочешь взглянуть на карту? Я собираюсь взять её у штурмана, – сказал молодой человек и застучал сапогами с металлическими набойками, поднимаясь наверх по трапу.

– На карту? Неужели? – на добром лице Мёрфи отразилось легкое недоумение.

Паром проделал уже почти треть пути, как его вдруг стало сносить течением к скалам у одного небольшого острова, расположенного по маршруту. Берег казался безжизненным, и даже стаи крикливых чаек и альбатросов не изменяли этого ощущения. Судно все больше раскачивало на волнах.

– Я не понимаю, что происходит! Возможно, какое-то непостоянное течение или еще что-то… – объяснял штурман капитану с ноткой виноватой нервозности в голосе.

Внезапно раздался пронзительный звон сигнального колокола прямо над ухом Мёрфи, на что тот улыбнулся и отсел немного в сторону.

«Уважаемые пассажиры, просьба всем разойтись по каютам! – громко скомандовал в рупор капитан. —

Повторяю: все по каютам. Без паники! Надвигается шторм, и ваше нахождение на палубе в настоящий момент небезопасно».

Мёрфи по-прежнему сидел на складном стуле и будто гипнотизировал приближающийся берег, но тут вдруг послышался знакомый стук подкованных сапог по стальному трапу.

– Вы здесь?! Но капитан же сказал…

– Послушай, мой друг, никакого шторма нет! Мало того, я много раз путешествовал этим маршрутом и впервые вижу здесь землю.

Мёрфи выпустил изо рта небольшое облачко дыма, расплывающееся в воздухе кольцом:

– Ты посмотрел карту?

– Нет, но…

Молодой человек присел рядом на корточки, чтобы быть вровень с собеседником, своим боссом и напарником по бизнесу:

– Штурман накричал на меня, он, наверное, чем-то сильно обеспокоен или очень занят.

– Я сомневаюсь, что у него есть точная карта, – спокойно сказал Мёрфи.

– В смысле?! – молодой человек с недоумением посмотрел на босса. – У него есть карты по маршруту – он же штурман!

– Может, есть, а может, и нет. Не обижайся на штурмана, работа у него нервная.

Мёрфи вынул мундштук из трубки, аккуратно стряхнул остатки табака за борт и, убрав трубку в портфель, встал на ноги. Сложив свой стул, он взял его в ту же руку, которой держал портфель, а другой, развернувшись, потянулся, чтобы открыть дверь в каюту. Было заметно, что эти действия даются ему не без труда, но Мёрфи никогда не просил, чтобы ему помогали, и терпеть не мог жалости к себе. Он добился в жизни успеха и теперь сам мог помогать людям.

Как только Мёрфи зашел в каюту, корабль перестало качать. Невысокий ростом, сероглазый, со светлыми вьющимися волосами, он смотрел на море сквозь старое поцарапанное стекло иллюминатора. Скалистый северный берег стал понемногу удаляться и вскоре вовсе исчез из виду. А где-то внизу, набирая обороты, ещё громче зарычали мощные дизельные двигатели парома.

Полторы тысячи лет назад на том же самом месте…

Солнечный свет заливал луга и поляны, песчаные пустоши и гладкие темные склоны прибрежных скал. Свет скользил по крышам маленьких деревянных хижин на поляне и по верхушкам деревьев, окружавших ее. Летний ветерок радостно играл с синим платьицем Келли, девушки-пикта. Она соткала его своими руками из лепестков полевых цветов и трав, как и каждая взрослеющая девушка в тех краях.

Пикты были людьми невысокого роста, вполовину обычного человека, голубоглазые, со светлыми длинными волосами, одетые в то, чем была богата щедрая природа их родных мест. Этот народ был частью прибрежного леса, частью лугов и песчаных пустошей, частью гор, богатых самоцветами.

Небольшая деревня пиктов расположилась на живописной поляне вблизи опушки вековой дубравы. Это были небольшие домики, сплетенные особым образом из тонких веток и сухой травы. Щели в стенах были проложены хрупкой сушеной соломой с побережья, которой всякий раз после шторма были усеяны окрестные пляжи. Внутри таких домов всегда было тепло и уютно. В летнее время воздух вблизи деревни наполнялся жужжанием пчел, которые, казалось, были здесь повсюду. Их мёд считался любимым лакомством местных жителей.

Голубоглазые малютки знали толк в мёде и варили его в больших медных котлах, которые умелые мастера выплавляли в своих каменных кузницах. Пикты различали добрую сотню сортов мёда и добавляли в него различные лесные травы, настои, ягоды и специи, а иногда варили его просто так.

Пикты были очень чистоплотны. Для того чтобы мыться с удовольствием, они сооружали большие дождевые купели: выкапывали не очень глубокие ямы в земле, выкладывали их гладкими морскими камнями и широкими листьями – так получались своеобразные ванны. Когда жарким днем после дождя эти ямы заполнялись водой, желающие помыться разводили костёр в медной бочке, лежащей дном к купели и обложенной камнями. Бочка нагревалась, затем ее половину, ближнюю к купели, накрывали еловым шатром. Так получалась баня. В этих ваннах особенно любили плескаться дети. Вымазавшись в черных углях от костра, они так и ждали, когда взрослые будут их мыть.

Этот народ издревле обладал тайными магическими знаниями. Старейшины передавали их из поколения в поколение и применяли только для добрых дел.

В те давние времена пикты знали о высоких людях, таких как мы, лишь из легенд и сказаний о великанах.

Улей

Стоял тёплый летний день. Редкие белые облака парили в яркой бескрайней синеве неба. Келли вместе со своими друзьями и подругами собирала мёд из ульев на ближней поляне – так дети помогали своим родителям. Для этого важного дела у них было достаточно времени днём. Вечером же взрослые сортировали собранный урожай, варили разные зелья и занимались прочими домашними делами, а молодежь уходила на дальние поляны жечь костёр, рассказывать небылицы и играть на деревянных дудочках весёлые мелодии.

– Что за дети нынче? – говорили с негодованием взрослые. – Мы в свое время так рано с полян не возвращались. Костёр у нас был такой, что за высокими скалами было видать! А как плясали! Эх… Сейчас так не пляшут.

Келли всегда раздражали разговоры подобного толка, в особенности когда об этом говорили её родители.

– Пляшут, пляшут! Откуда вы знаете, как сейчас пляшут?! – негодовала она и, прищурив глаза, манерно отворачивалась в сторону.

Всё шло своим чередом, жизнь в деревне была размеренна и спокойна.

Келли казалось, что в огромном лесу, обширные окрестности которого она знала с детства, как свои пять пальцев, ничто уже не может удивить, и никто – напугать её.

Пока в один из дней не произошло нечто странное…

Однажды утром девушка вместе со своей семьей и соседями, как всегда осторожно, пробиралась за медом вдоль опушки леса и вдруг увидела необычно огромный пчелиный улей, под ветвью на дереве там, где его раньше никогда не было.

– Не трогай его! – строго сказал отец Келли. – Это не наш!

– А чей? – удивлённо спросила девушка.

– Просто не трогай его и всё.

С этими словами отец так посмотрел на дочь, что задавать вопросы больше не хотелось – и без того стало понятно, что улей не наш, и трогать его не надо.

– На! Возьми-ка лучше корзину, помоги маме.

Келли не любила, когда с ней обращались, как с ребенком. Ведь она уже соткала сама себе цветочное платье! Впрочем, только дед всегда понимал её.

В тот вечер Келли не пошла с друзьями на поляну. Отведав из большой миски душистого верескового мёда, она легла пораньше спать, чтобы на следующий день встать до восхода солнца. Ей хотелось пойти посмотреть на таинственный улей без взрослых.

Девушка очень легко и быстро заснула, ведь её комната была наполнена ароматами лесных трав и цветов. На соломенных полках, крепящихся к стенам комнаты, повсюду стояли приготовленные когда-то давно, ещё дедушкой, целебные снадобья и отвары.

Теплые вечерние лучи предзакатного красного солнца едва скользнули через открытое окно на кровать Келли, как ей уже снился сон.

Ей снилось, будто на улице стоит день, и все собирают мёд с давно примеченных ульев. Пчелы необычно громко гудят, летают вокруг и садятся на цветки, вплетенные в одежды ее друзей. Солнце не слишком яркое, не такое, как днем, оно будто просвечивает через затемненное стекло. Вокруг царит желтовато-красный полумрак. Чувствуется неприятная сырость. Келли с семьей идёт мимо того самого огромного улья, но никто не замечает его, кроме неё самой.

– О чем ты говоришь, Келли?! Какой еще большой улей? Наверное, солнце напекло тебе голову, – нервно говорят окружающие. При этом они так неприятно улыбаются, что девушке становится не по себе.

Она берёт длинную палку с земли, подходит к тому самому улью и бьет его. Внезапно все замирают и молча поворачиваются к Келли. Тогда она еще раз бьет по улью. Шелуха и пыль летят в разные стороны.

– Что ты делаешь?! – разом возмущаются пикты. Они будто жужжат и злобно смотрят на неё. А между тем из разломанного улья не вылетают пчелы, как это было бы в обычном случае. Вместо этого из него выходит на двух задних лапках, прихрамывая, огромная, с локоть взрослого пикта, пчела. Она повисает на отломанном крае своего домика и прыгает вниз. Затем пчела подлетает к Келли и что-то говорит, показывая в сторону моря. Девочка плохо её слышит: всё вокруг неожиданно наполняется громким разноголосым жужжанием. Пикты превращаются в пчёл и разлетаются по окрестностям. Резко темнеет, и дует холодный сырой ветер. Веет осенней прохладой, моросит дождь. Келли безнадёжно смотрит вокруг в надежде увидеть хоть кого-нибудь из своей семьи. Тут вдруг большая пчела впивается Келли в пятку. Резкая щекочущая боль заставляет девушку вздрогнуть и проснуться.

Мама и папа стояли около её кровати и улыбались.

– Мы пощекотали тебя за пятку, потому что ты звала нас во сне. Мы не знали, что ты такая пугливая.

Все рассмеялись.

Келли посмотрела на родителей с лёгкой укоризной, как будто они были её непослушными детьми, и облегченно вздохнула.

Два великана

Вечерело. За окном в дрожащих потоках теплого летнего ветра все еще виднелся закат. Взрослые готовились лечь спать, а молодежь уже собиралась на дальней поляне.

Ингри, брат Келли, долго, но тщетно уговаривал сестру пойти с ним на поляну и спеть, как она умеет, вместе с друзьями. Девушка размышляла над своим сном и наконец решила поделиться с ним с родителями, зайдя в комнату.

– Мама, ты еще не спишь? – Келли села на край родительской кровати. – Я хочу у тебя кое-что спросить.

– Спрашивай, дочка, – мягким мелодичным голосом сказала мама.

– А пчелы не против, что мы берем у них мед?

Мать Келли привстала с кровати и посмотрела на дочь с выражением человека, который дает хлеб бедняку, а тот говорит, что не любит мучное.

– В какой-то степени не против… Наш народ уже много столетий пользуется дарами пчёл. Мы охраняем их ульи от хищников, медведей. Можно брать мёд, только немного, в меру, но нельзя ломать пчелиные дома.

– Но ведь совсем не ломать их не получается, да?

– В какой-то степени да, а в какой-то и нет! Пчелы не в обиде на нас. Есть поверье, что они даже могут предупреждать о надвигающейся опасности. Ещё мой прадед об этом рассказывал, когда я была такой, как ты. Ну, всё, ложись спать, уже поздно.

И тут мама зевнула, отвернулась к храпящему у стенки папе и накрылась одеялом.

Келли же совсем расхотелось спать. Она открыла окно и стала смотреть на лес, такой высокий и красивый, такой знакомый и родной ей лес.

Девушка-пикт была очень зоркой и могла в кромешной темноте различать небольшие предметы даже очень-очень далеко.

Вскоре из окна повеяло ночной прохладой, и Келли хотела было уже закрыть соломенные ставни, как заметила вдалеке на опушке двоих очень высоких незнакомых людей. Они шли по луговой траве и то и дело размахивали руками, поворачиваясь друг к другу. Келли встревожилась, но решила не будить родителей. Она прикрыла окно, оставив небольшую щель, через которую настороженно продолжала наблюдать за незнакомцами. Ей никогда раньше не приходилось встречать людей такого большого роста.

Приглядевшись, девушка заметила, что незнакомцы были в странной темной одежде, напоминающей кожу. Плечи и пояс одного из них украшали лисьи и волчьи меха. В руках эти люди держали удивительные предметы из металла, напоминающие лесные палки, какими ощупывают траву перед собой, чтобы проверить, нет ли там ямки или змеи. Еще она разглядела у них большие нелепые деревянные тарелки с рукоятью на внутренней стороне.

– Великаны! – подумала Келли. – А дед когда-то рассказывал, что у них рога есть на голове!

Незнакомцы высокого роста говорили вдалеке на каком-то непонятном языке таким грубыми и неприятными гаркающими голосами, что Келли казалось, будто они ссорятся между собой.

Девушка бесшумно закрыла окно. Она не верила своим глазам, ведь ей всегда твердили, что великаны живут только в сказках и легендах, которые рассказывают детям на ночь. И только дедушка однажды поведал, что когда-то давно они приходили в наши края, и что великанов нужно опасаться, ведь когда-нибудь своей земли им покажется мало… Но Келли почему-то не боялась их ни тогда, ни теперь.

Двое высоких людей шли вдоль опушки леса. Келли выскользнула из дома и решила проследить за ними, оставаясь на достаточно большом расстоянии, чтобы быть незамеченной. Мало-помалу в лесу становилось все темнее, последние отблески вечерней зари едва подсвечивали небо. Слабо веял прохладный ночной ветерок.

Будто лесной зверь, Келли незаметно, как тень, пробиралась сквозь высокую лесную траву. Невысокая, худенькая и очень шустрая. Эти качества были необходимы пиктам для лазания по деревьям и добычи мёда.

Преследуя чужаков, она увидела в траве на своем пути большой муравейник. Хотя, возможно, для шедших впереди великанов он не показался таким уж большим, всегото-навсего до уровня их колена. Келли хотела пройти мимо, но заметила, что муравейник был наполовину разрушен: кто-то обвалил его верхушку и боковую часть. Взбудораженные муравьи уже носились взад-вперёд с веточками и листиками, сразу же приступив к длительному и трудному ремонту.

Девушка-пикт не боялась укусов ни муравьев, ни пчел. За долгое время жизни на лесной поляне её сородичи приспособились к яду этих насекомых и при укусе чувствовали лишь легкую щекотку.

– Варвары! – вырвалось у Келли. Она села на корточки рядом с муравейником и голыми руками стала сгребать иголки и обломки веток, заново собирая разрушенный лесной домик. Она горстями насыпала на его вершину сухие листья и землю. Муравьи ползали по рукам девушки, по её спине и шее, но ни разу не укусили ее. Насекомые будто знали, что Келли им помогает.

А великаны шли дальше своей дорогой и остановились лишь на краю поляны у большого раскидистого дуба, продолжая громко горланить на своем языке.

Один называл другого Ульдрих, а тот его – Рогнар. Человек, имя которого было Ульдрих, устало облокотился всей спиной на широкий ствол дерева и воткнул в землю рядом с правой ногой длинную плоскую стальную палку. Он что-то объяснял Рогнару, одной рукой опираясь на рукоять палки, а другой растерянно показывая в разные стороны. Рогнар задумчиво и немного отрешенно смотрел под ноги, скрестив руки на плечах. Затем он внезапно вынул из-за пояса топор и гневно метнул его в дуб, попав в ствол совсем рядом с головой Ульдриха. После этого оба великана застыли на несколько мгновений в тишине, не произнося ни слова. Затем Ульдрих сделал глоток из небольшой блестящей фляги и замер, прислушиваясь: со стороны поляны чуть слышно доносился звонкий детский голос и смех.

Келли заканчивала помогать муравьям. Она была довольна собой и уже собиралась догонять шедших впереди чужеземцев, как вдруг из самой верхушки муравейника показалась деревянная палочка с отверстиями по бокам. Её, словно брёвнышко, тащили на себе всего-то десятка три муравьев, медленно приближаясь к ногам Келли. Муравьи, будто договорившись, оставили ей свою ношу. То была деревянная дудочка, одна из тех, что делают пикты из коры тонких веток орешника или липы. Если правильно зажимать отверстия и дуть в неё, то получается мелодия, которая может заставить дикого зверя замереть, а птиц – слететься со всех окрестностей. Пикты часто собирались вместе просто, чтобы порадоваться переливающимся, как горный ручеек, звукам такого инструмента.

Дудочка выглядела не совсем новой. Засохшая древесная кора с отверстиями в один ряд, будто муфтой, покрывала деревянный стержень, срезанный наискосок.

Келли помнила, как дедушка давно-давно вытачивал ей такие. Он умел заговаривать дудочки на приманивание разных животных, птиц и бабочек, на веселье, на ветер и на дождь. Келли была тогда очень маленькой и не понимала, что делает её дедушка. Она играла то на одной, то на другой дудочке, и на поляну выходили разные животные.

А как-то раз из леса прилетела сова и села девушке на плечо, прогнав сидевшую там стрекозу. В такие моменты Келли по-детски восторгалась и радовалась тому, как ребенок цветной погремушке. Многие дудочки деда она теряла, некоторые выбрасывала в лесу – их у нее было много. Бывало, заведет руку назад, размахнется, да как бросит к самым верхушкам деревьев!

 
Лети-лети на ветку.
Я кидаю метко!
Не тебе, соловей,
А тебе, муравей!
 

Дедушка часто ходил в лес один и приносил оттуда множество различных трав, а потом вымачивал их в воде и делал настои и медовые отвары. Жители деревни нередко спрашивали у него эти снадобья, когда кто-то заболевал или огорчался. Приходя в гости, соседи всегда приносили подарки для Келли: резные деревянные фигурки животных и обычные, не волшебные, дудочки. Впрочем, такие подарки её мало интересовали.

А потом дедушка ушёл… Мама говорила, что в скалы, которые стоят вечными исполинами у бушующего моря, папа – что в холмы на больших полянах. Келли была маленькой и не знала, кому верить.

Келли стояла у муравейника и держала в руках деревянную дудочку. В лесу тем временем наступала ночь. Легкий ветерок перебирал листьями деревьев высоко в кронах и играл веточками кустов и травой. Где-то вдалеке кричала ночная птица, а совсем рядом полз жук-олень. Пикты обладали очень хорошим слухом.

Внимательно разглядывая дудочку, Келли заметила на ней надпись: «Милой внучке с любовью». Из-за выступивших на глазах слез ей стало немного хуже видно, как будто сквозь кварцевый камешек, которые она часто находила с друзьями в рыхлой песчаной земле у скал. Девушке стало стыдно: как можно было так беззаботно выкинуть подарок деда, даже не посмотрев на него. Дедушка же никогда не ругался на Келли за это. Он всегда видел, как она по-детски радуется, швыряя дудочки в лес, и одобрительно кивал головой.

Келли сунула найденный подарок за пазуху и вновь устремилась за великанами. Она легко перепрыгивала через выступающие корни деревьев и небольшие камни, почти не задевая густые ветви.

К тому времени Ульдрих и Рогнар уже осушили флягу крепкой настойки и решили проверить, чьи голоса раздаются со стороны поляны.

* * *

Великаны всегда считали эту землю необитаемой, но верили, что в местных лесах водятся приведения и ужасные лесные духи. Нередко проходя на кораблях мимо густо поросших зеленью островов, они вглядывались в берег и будто слышали свист и страшное фырканье.

Так в морских походах у них рождались легенды о монстрах и нежитях таинственных островов. Но великаны боялись не только неизвестных им островов, но и морской пучины, особенно ночью.

Ульдрих и Рогнар помнили один из рассказов вахтенного, дежурившего на борту корабля, когда они проходили вдоль этих берегов в прошлый раз. Вахтенный наутро от испуга не мог и слова вымолвить, а к обеду заговорил. Он поведал, как ночью из воды у самого борта поднялся фонтан брызг, и следом из пучины показались огромная серая спина и хвост, похожий на плавник. Чудище, как показалось вахтенному, непременно хотело поглотить корабль, но метко брошенный прямо в серую спину гарпун прогнал его обратно в морскую бездну.

* * *

Великаны выглядели испуганными, ведь заблудиться в незнакомых краях и стать жертвой призраков или сгинуть от голода – не самая славная участь для воина.

Келли очень быстро догнала чужеземцев и, остановившись неподалеку от них, услышала где-то в стороне голос своего брата, рассказывающего на поляне какую-то смешную историю, прерывающуюся звучным задорным хихиканьем и угуканьем. Девочка смекнула, что действовать нужно быстро. Она не знала, чего можно ожидать от великанов.

Теперь Келли уже боялась их, но еще больше она боялась за своих родных и друзей на ближней поляне.

Девушка быстро осмотрелась, затем взяла с земли гладкий зелёный камешек и бросила его в куст позади незнакомцев. Ульдрих и Рогнар резко обернулись, вскинув деревянные тарелки к головам и вынув из чехлов металлические палки. Келли же подняла еще один камешек и снова бросила его в чужаков. Насторожившись, великаны стали пробираться сквозь заросли на звуки падающих в кусты камней.

Неслышная и быстрая, как призрак, Келли уходила от поляны, выманивая за собой незнакомцев, но всё же через некоторое время она оказалась замеченной ими. Тогда великаны погнались за девушкой со всех ног и, ухитрившись окружить ее, поймали.

– Попалась!

– Держи ее, Рогнар! – чужеземцы удивились, что Келли оказалась не привидением, а слишком даже живой девушкой из плоти и крови, только очень маленького роста.

– Отведем туземку к Хёвдингу, пусть он решит, что с ней делать! – сказал Ульдрих, переводя дыхание. – Возьми её на плечо, а то убежит.

Келли знала, что прямо сейчас ей не удастся вырваться из рук великанов, и думала, что делать дальше. Привлекать криками внимание сородичей на поляне она не хотела.

Рогнар обхватил её за ноги и запрокинул на себя. Великаны пошли со своей добычей через лес в поисках берега. Через плечо Рогнара Келли видела землю, видела, как трава на ней со временем сменилась каменистой глиной, а затем и белым песком. Они шли долго и молча. Через некоторое время вокруг стала ощущаться холодная сырость. Предрассветная мгла раннего утра постепенно наполнялась криками чаек и шумом прибоя. В тёмно-синем небе над самым горизонтом расстилалась голубоватая полоска утренней зари.

Под ногами великанов виднелись разноцветные камни. Некоторые Келли раньше и вовсе не встречала – так далеко ей не приходилось заходить по своей воле. Голубоватые лазуриты, розовые родониты, прозрачный с коричневатым оттенком кварц были хорошо заметны при свете полной луны.

Без движения Келли очень быстро замёрзла и даже сказала об этом своим похитителям, на что те только переглянулись и, усмехнувшись, пожали плечами. Видимо, великаны не понимали её языка.

– Может, это и к лучшему, – рассудила девушка, – они не узнают про моих друзей и про всех нас. Они подумают, что я приплыла из дальних стран и заблудилась здесь в лесу, и что у меня в этих краях нет никого роднее, кроме диких зверей, птиц, пчел и муравьев и ничего интереснее этих прозрачных камней у скал. Они ничего не узнают и уйдут. Келли вздохнула, и ей стало немного спокойнее.

Внезапно дудочка выпала у нее из-за пазухи и, ударившись о камни, скатилась в песок.

– Ой! Остановитесь! – вскрикнула она, но великаны её не понимали.

– Не тебе, соловей, а тебе, муравей, – пролепетала Келли шёпотом.