Текст книги "Цикл"

Глава 4

Часть 1

Драгонвёрс, Катару, центральный район,

парк памяти первого императора СтэнЛи,

двести двадцать шестой год п. и. к.

…Светало. Лина сидела в зеленеющем парке на холодной деревянной скамейке и устало смотрела, как не спеша просыпается великий город.

В ее душе тем временем бушевал настоящий шторм. Волны тревоги одна за другой бились о стенки ее сознания, норовя утопить девушку.

«Какая у меня цель? Прийти в Градраград? И все? А что от этого изменится? Ничего! Я никчемное серое обезличенное существо без смысла жизни. Просто сгусток разочарования и безысходности. И как же больно это осознавать. Осознавать, что я настолько слаба духом, что не способна, просто не способна на перемену внутри себя. Даже не способна принять чью-то помощь. Я знаю чего хочу? Нет! Не знаю… Я ничего не знаю…»

Девушка хотела заплакать, но не смогла. Слёзы больше не лились из ее потускневших глаз.

Она раскрыла рюкзак и вытащила из него белую резную флейту. Медленно поднесла к губам прохладное дерево…

И заиграла: «D A# F# E»

Мелодия разливалась в воздухе тревожным ручейком, словно змея, скользящая по утренним холодным камням. Затем вдруг ушла вверх, надрывно взяла верхние ноты, но, будто не справившись, вновь сорвалась вниз. Музыка флейты наполняла собой весь пустынный парк, медленно пробуждая его к жизни.

Лина играла, закрыв глаза.

«Может быть смирение – единственное, что может привести к внутреннему покою? Не принятие того ужаса, что творится вокруг, не поиск компромисса между хаосом и человеком… а смирение, именно смирение перед осознанием своей ничтожности, своей малозначимости. Наверное, в этом секрет? Но ведь я не смиряюсь с тем, что я такая. Я хочу бороться. Хочу, но не могу. Почему? Потому что я слаба. Вот он, великий замкнутый круг».

Вдруг Лина услышала, как у ее ног что-то негромко звякнуло. Она опустила глаза и увидела маленькую чёрную монету ценой в сто динраев. Тонкие пальцы девушки ухватились за холодный металл.

«Это мне? Просто за то, что я играла?»

Последний раз Лина ела сутки назад, вся еда кончилась еще в избушке отшельника. Девушка поднялась со скамейки, спрятала флейту в рюкзак и заспешила к центру парка. Чем ближе подходила Лина, тем сильнее становились ароматные запахи.

Наконец, оказавшись рядом с открытым окошком ларька, она негромко, но четко произнесла:

– Один Бурито, пожалуйста…

– С помидорами или сыром? – девушка за кассой приветливо и искренне улыбнулась.

– И с тем, и с другим, – Лина вдруг почувствовала, как уголки ее губ сами собой ползут наверх. Она сама не заметила, как вдруг улыбнулась продавщице.

– С вас семьдесят динраев.

Через несколько минут Лина сидела и с нескрываемым удовольствием наслаждалась горячим хрустящим бурито. Никто не помнит, когда появилось это блюдо, так как способ его приготовления уходит вглубь веков, ещё до появления СтэнЛи в Драгонвёрсе.

Вдруг она услышала едва различимую печальную мелодию. Лина сначала подумала, что ей кажется, но с каждой секундой музыка становились все громче и громче. В этот момент из-за поворота вынырнула процессия с гигантским флагом Драгонвёрса.

«Похороны императора Илока», – догадалась Лина. Перед ее карими глазами вдруг представился потрескавшийся экран гудящего видеоприемника, а высокий голос произнес: «Император Илок был жестоко убит в своей резиденции».

Девушка невольно вздрогнула. Она никогда не интересовалась политикой, никогда не думала о ней. Но смерть. Смерть сначала одного, а затем и другого императора… Это было за гранью представления о мироздании простого Драгонвёрсца. СтэнЛи правил с незапамятных времен, и представить вместо него кого-то другого было практически невозможно. Илок, который пробыл на посту всего несколько недель, был убит. Простому обывателю казалось, что в Драгонвёрсе теперь не осталось никакой власти..

Тем временем похоронное шествие двинулось на Лину. Громко играла скрипка. Девушка разглядела, что впереди всех, лукаво изогнув шею, полз черный, словно смоль, шиу. Все его худощавое тело было увешано тонкими золотыми цепями, которые звенели при каждом движении змея. Рядом шла девушка, которая была, очевидно, старше Лины, однако от этого она не становилась менее привлекательной. Светлые волосы крупными локонами небрежно накинутый темно-алый плащ. За девушкой, словно тени, двигались четверо мужчин в чёрных костюмах. У одного не было руки. Лицо второго полностью закрывала белая маска. Третий, что был выше всех ростом, нёс за своей спиной две серебряные катаны. Четвертый, казалось, был обычным человеком. Но так ли это было на самом деле?

Поняв, что процессия движется прямо на неё, Лина поспешно встала со своей скамейки и поспешила отойти в сторону. Ей совсем не хотелось встречаться взглядом с первыми рядами трагичного шествия: наверняка это были какие-то очень важные лица…

Но не прошла девушка и десяти метров, как вдруг ее осенило. Процессия движется к резиденции. К порталу, через который гроб с Илоком отправят в междустранство. А портал… портал был ее единственным шансом. Шансом попасть в заветный и мифический Градраград. Шансом выжить.

Лина остановилась. А затем двинулась наперерез процессии. Она хотела слиться с ней, встав за первыми рядами. Но чем ближе она подходила, чем громче становилось рыдание скрипки, тем пристальнее на нее смотрели два огненных глаза. В них, казалось, отражается весь мир. Но этот мир был перевернут вверх дном. Этот мир был поглощён адским пламенем.

Лина перевела взгляд ниже и увидела хитрый оскал величественного шиу. Между маленьких и загнутых назад зубов осторожно выглядывал розовый раздвоенный язык.

– Подойди с-с-с-юда, – раздался едва уловимый шёпот.

Одними губами девушка переспросила:

– Я?

– Ты, ты! – уже более громко повторил змей и поманил ее к себе когтистой лапой.

Лина приблизилась, оказавшись в первом ряду процессии.

– Доброе утро, прекрасная сиридо66
  «Сиридо» – хоакское обращение к друзьям


[Закрыть]! – заговорил змей. Его голос звучал мягко и приветливо.

– Доброе… – неуверенно ответила Лина. Она все ещё не могла понять, что понадобилось этому важному шиу от неё, простой девушки.

– С-с-сегодня печальный день, – как будто случайно сказал змей. – Кого хороним? Второго императора Драгонвёрса хороним. Вновь убитого. До чего дожили?

Лина ничего не ответила.

– Вы не из-з-з Катару, верно? – спросил шиу. – Обычно жители с-с-с-толицы либо обожествляют императора, либо проклинают его.

– Я из Ганмао, – настороженно сказала девушка.

– Ооо! – протянул черный змей. – Илок прямо перед смертью говорил мне, что мечтал хотя бы на мгновение очутиться в провинции и забыть обо всех политических интригах, планах и войнах. Вы счастливый человек, сиридо.

Лина вдруг усмехнулась. А затем сказала, глядя прямо в пламенные глаза:

– Вовсе нет.

Морда шиу расплылась в улыбке.

– Вы уверены? Простите, конечно, если я, уважаемая сиридо, заползаю не в своё дело… Или вы из тех существ, что вечно жалеют себя, однако ничего сделать не могут?

Лина вздрогнула.

– Я никогда себя не жалела. Ненавидела, но не жалела.

Змей присвистнул.

– Да вы весьма, ох, как весьма, интересный человек… Если вас не смущает сегодняшний траур, то я с вашего позволения пригласил бы вас продолжить нашу беседу, пока мы не дойдём до резиденции. Там, конечно, придётся немного помолчать.

Лина колебалась. Ей было странно находиться с шиу, огромным чёрным змеем, имевшим в пасти три ряда треугольных зубов, да к тому же, решившим так внезапно завести знакомство со случайной прохожей. Но… ей нужно было попасть в резиденцию во что бы то ни стало. Да и… Рациональный ум инженера подсказывал Лине, что пока она будет рядом с новым знакомым, ее никто не тронет, не остановит на входе в резиденцию.

Поэтому девушка, взяв себя в руки, произнесла:

– С удовольствием продолжу с вами беседу…

– Меня зовут Чарс, – шиу протянул чешуйчатую лапу в золотых цепях. – Повелитель области Хоа.

Глаза Лины невольно округлились. Встретить такую важную персону в своём новом знакомом она никак не ожидала.

– Младший инженер теплоэлектростанции Ганмао, Лина… – она не стала говорить свою фамилию, последовав примеру змея.

– А вы осторожны. Уважаю людей, которые не кидаются в объятия после первого рукопожатия.

Чарс кивнул своей хищной мордой:

– Так на чем мы остановились? До резиденции осталось совсем немного, а мне так хочется повторить с вами. Ведь… посмотрите вокруг: все надели на себя маски траура и горя. Я могу понять их печаль. Илок был и моим другом тоже. Но жизнь… жизнь – это бойня. Бесконечная кровавая резня. И не нужно лишний раз смотреть на упавших. Пусть они и товарищи. Пусть друзья. Переступи и продолжай битву…

Чарс пристально посмотрел на Лину сверху вниз.

– Ты как думаешь?

– Я не знаю… Но я очень хочу узнать, что такое жизнь на самом деле. Поэтому я и покинула Ганмао. – Лина слегка лукавила, так как объяснить истинную причину своего путешествия она не могла.

– В таком случае буду ждать вас в моей столице, в великом городе Ронгьяне, – учтиво склонив голову, сказал Чарс.

– Но пока для меня жизнь – лишь страдания и боль.

– Так всё-таки я не ошибся! – как-то странно и победно воскликнул шиу. – Старик Чарс все ещё умеет видеть человеческие души насквозь.

– Вы? Старик?

Лина удивленно подняла брови.

– В тебе разлом, девочка, – вдруг серьезно произнёс чёрный змей. Хитрый прищур глаз в мгновение улетучился, и девушка, наконец, смогла разглядеть его чёрные круглые зрачки, в которых, казалось, оступившись, можно было утонуть. – Такой глубокий раскол, что самых скверных слов не хватит, чтобы описать его внутренний ужас.

– Разве?

– Мне нет смысла обманывать столь прекрасную сиридо, – Чарс, насколько это было возможно змеиной морде, мягко улыбнулся. – Ты не знаешь, чего хочешь. Не знаешь, куда идёшь. Не знаешь, кто ты. Не знаешь, зачем существуешь. А это причиняет боль. Любому существу свойственно чувство самосохранения. Вот и ты бежишь. Жаль только, что бежишь в пропасть.

– Неправда, – Лине почему-то захотелось плакать, ее губы задрожали. – Я хочу быть счастливой.

Чарс медленно высунул свой алый раздвоенный язык и, попробовав воздух на вкус, закрыл глаза, наслаждаясь запахом позднего утра.

– И что значит: быть счастливым?

Лина молчала, однако шиу терпеливо ждал. Ему некуда было торопиться… Наконец, девушка не выдержала и сказала:

– Я… Я не знаю.

Теперь замолчал Чарс. Его хитрые глаза скользили по напряжённому лицу Лины.

– И не узнаешь, пока сама собственным потом и кровью не обретёшь его. Никто и никогда не сделает тебя такой по собственной воле. Это – твой выбор. Гнить в безысходности или попытаться вступить с ней в бой. Но…

Чарс оскалился.

– Для этого нужно подниматься из окутавшей тебя пыли. Мой тебе совет, юная сиридо. Сплюнь и поднимайся. Начни трудиться ради цели. И, как говорится, будет тебе счастье…

В глазах Лины стояли слезы. Чарс это заметил и еле слышно добавил:

– А может ты и не способна. Как не способны и сотни тысяч других существ. Всего лишь частички пыли под хвостом.

Процессия свернула и оказалась на центральной площади Катару. Посреди неё возвышался величественный стеклянный куб. Когда-то это была резиденция великого императора СтэнЛи.

Вдруг скрипка, до этого ни на секунду не прекращающая свое унылое пение, замолчала. Все погрузилось в тишину. Лина слышала, как тяжело дышат люди сзади, поставившие гроб с умершим императором на землю. Несколько мгновений ничего не происходило.

А затем, мягко отодвинув Лину в сторону, вперед вышла та самая женщина в темно-алом плаще.

Она была необычайно красива. Изящная, словно высеченная из самого нежного дерева, осанка, от которой к красным туфелькам на каблуке тянулись две линии идеально ровных ножек. Она что-то говорила об умершем, о его делах, о его значимости, но Лина совершенно ее не слушала. В ее сознании звучал шипящий голос Чарса: «Разлом…»

Женщина замолчала. Только в этот момент Лина обратила внимание на ее лицо. Сверкающие полосы слез разрезали его надвое. А глаза… лучше бы Лина никогда в жизни не смотрела в эти глаза. Она не знала о том, кто эта молодая женщина на самом деле. А если бы узнала, то, наверное, и не поверила бы.

Процессия вошла внутрь резиденции. Чарс по-прежнему полз рядом с Линой, но хранил суровое молчание. Миновав зубья уснувших турникетов и пустые стойки для сотрудников, Лина, наконец, увидела его…

Металлическая полукруглая рама спасительного портала загадочно блестела, отражая холодный свет потолочных ламп.

Завороженная, она не заметила, как четверо мужчин, которых она разглядывала ранее, вышли вперёд, поставили гроб с Илоком на глянцевый пол перед порталом. Тот, что был без одной руки, подошёл к панели и начал набирать комбинации из цифр на большом полукруглом табло.

«Ноль. Ноль. Ноль. Ноль».

Лина внимательно следила за каждым движением человека. Тот резко обернулся и пристально посмотрел на Чарса. Казалось, ещё мгновение и его взгляд вдребезги разобьёт толстые стёкла квадратных очков.

Но змей в ответ лишь повелительно кивнул и еле слышно прошипел:

– Прис-с-с-тупай, Байсу.

Однорукий развернулся к панели. Лина видела, как его дрожащие пальцы нажали маленькую фиолетовую кнопку.

Портал вмиг затянуло тёмной пеленой. Она пульсировала, булькала, переливалась из синего в чёрный. Девушка, будто заколдованная, стояла перед разорванным пространством.

– Портал открыт, – негромко сообщил Байсу.

Белокурая женщина вздрогнула.

– Вот и все, – тихо сказала она. – Прощай, любимый.

Она, шатаясь, подошла к чёрному гробу, обитому золотыми вензелями.

Опустилась на колени перед ним и замерла.

Лина видела, как мужчины в костюмах мягко отстраняют женщину, поднимают гроб с императором, а затем подносят к пульсирующей пелене. Они медленно погружали гроб в бездонную пасть портала. Вот он исчез на треть. Наполовину. Затем… затем император Илок перестал существовать во вселенной.

Второй император Драгонвёрса повторил судьбу первого.

Тяжёлое молчание длилось несколько минут. Затем Чарс подполз к белокурой женщине, застывшей на полу. Осторожно тронул за плечо.

– Поднимайся, Тиана. Все кончилось.

Та не двигалась. Тогда змей, звеня золотыми цепями, выполз вперёд, чёрной изогнутой линией представ перед всеми собравшимися.

– Церемония прощания завершена. Прошу всех покинуть резиденцию.

Вдруг из толпы раздался высокий мужской голос:

– Кто теперь будет новым императором?

Его поддержал второй, низкий и хриплый:

– Что делать народу Драгонвёрса? Что будет с нами дальше?

Лина, стоявшая слегка обособленно от общей массы людей, прекрасно видела всю разыгравшуюся сцену. Видела, как заострилась хищная морда Чарса, как засверкали его большие оранжевые глаза. Змей тёмной молнией метнулся в толпу, пробыл в ней мгновение и вынырнул обратно. В его когтистой руке был микрофон.

– Пока новый император Драгонвёрса не будет избран народом, исполнять обязанности правителя буду я, повелитель области Хоа, Чарс Андос.

Зал резиденции взорвался сотнями голосов.

– А теперь… – язык змея задрожал мелкой дрожью. – Если через минуту в резиденции останется хоть один человек, то это будет расцениваться как бунт. А бунтовщики подвергаются высшей мере наказания.

Эти слова возымели на обезумевшую толпу мгновенный эффект. Она замерла, прислушиваясь.

– «Акулы»! – прорычал Чарс. – Боевая готовнос-с-с-ть.

Мужчины в костюмах, до этого неподвижно стоявшие позади змея, достали оружие. Сверкнуло лезвие катаны. Щелкнул затвор кьянга.

– Голубая Акула, – рыча низким утробным голосом, обратился змей к мужчине в синих очках с планшетом в руках. – Через пятьдесят секунд закрыть двери.

Тот лишь сосредоточенно кивнул.

Чарс развернулся к испуганным людям.

– Время мягкой власти прошло. А вот ваше время ещё идёт. Осталось… Осталось сорок секунд.

В этот момент Лина увидела настоящий ужас. Пожалуй, ни самый огромный дракон, ни дикий хищник, ни даже Прохожий, не может быть страшнее обезумевших от страха людей, забывших о том, что они люди.

Человеческие тела бросились к выходу. Толкаясь, перелезая друг через друга, они бежали прочь. Лина встретилась взглядом с Чарсом. В его оранжевых глазах вновь появился исчезнувший зрачок. Змей поманил ее рукой, и девушка осторожно приблизилась.

– Помни о моих словах, – серьезно и тихо сказал он. – Не будь пылью. Если ты захочешь биться, то сможешь стать больше, чем остальные. В тебе есть кое-что внутри, о чем ты не сама еще не знаешь. Не загуби это.

– Спасибо… Я обещаю, что никогда не забуду ваших слов.

– Можно на «ты», юная сиридо. А теперь идите, мне нужно помочь ещё одному человеку. – Чарс указал на Тиану. В этот момент застывшая фигура в темно-алом плаще обмякла и без чувств опустилась на холодный пол.

Лина молча кивнула змею и заспешила к выходу.

Она покинула голубой куб резиденции и в один миг оказалась на оживлённой улице элитного района Катару. Повсюду сновали спешащие люди, дюрены, шиу. Последних было подозрительно много…

Девушка застыла посреди тротуара. В ее кудрявой голове постепенно созревал план побега. Мысленно Лина начертила модель резиденции.

Проникнуть внутрь через главный вход было невозможно, это было ясно. Путь преграждали высокие щёлкающие турникеты, которых Лина боялась ещё с детства. Однажды она, ещё совершенно крохотная девочка, зацепилась рукавом за пластиковую дверцу. Попыталась вырваться – безуспешно. Ещё секунда и турникет захлопнулся бы, безжалостно раздавив ее. Но в тот момент к маленькой Лине вдруг подоспел юноша с иссиня-чёрными волосами. Он раздвинул пластиковые дверцы руками и аккуратно освободил девочку. Кажется, его звали Бари…

«Как попасть в резиденцию, если не через главный вход? Только через крышу. Она плоская, такая же стеклянная, как и стены. Но как забраться на неё? А что если прыгнуть из окна?»

Лина отмерила взглядом расстояние от середины ближайшего небоскреба до плоской поверхности резиденции.

«Если хорошенько разбежаться, то можно долететь. Но нужно запустить еще и портал. Как это сделать – я запомнила. Но код… Код перемещения. Угодить в междустранство в компанию мертвому императору вместо Градраграда… Не хочется».

Единственным человеком, который мог помочь Лине в этом городе, был Сон Редмонд. Хоть она и сбежала от него минувшей ночью, но точно знала, что он на нее не в обиде. Может быть она и могла обратиться к новому знакомому – повелителю Хоа Чарсу, однако это выглядело бы примерно так: «Извините, пожалуйста, я собираюсь сбежать в страну, с которой мы воюем, и которая убила двух наших императоров. Помогите, пожалуйста, совершить дезертирство».

Лина горько усмехнулась. Яркий Свет был зените, и, казалось, всё вокруг было радо встретить новый тёплый день.

Девушка шагала своими крохотными ножками по тщательно начищенному асфальту. В центре Катару на красоте, конечно, не экономили. Голубые стеклянные небоскрёбы сверкали сотнями белых бликов. Между ними сновали разноцветные машины, петляя по узким улочкам элитного района. А сверху, если задрать голову, можно было увидеть проносящиеся ктили77
  Летающие машины на гравитационной подушке


[Закрыть], для которых не существовало ни светофоров, ни пробок.

Но Лина не любила ясную погоду. Почему – объяснить не могла. Для неё было в десятки раз приятнее промокнуть под дождём, чем пялиться в безоблачное плоское небо. Минуя очередную улицу, девушку вдруг осенило. В сознании светящимися буквами всплыло имя: «Тиана». А за ним, словно стрела, угодившая в цель, щелкнула следующая мысль: «Это о ней писал отшельник! В его записях было ее имя!»

Она точно это помнила. Этим именем называл и Чарс ту женщину в темно-алом плаще.

«Неужели автор дневника был с ней знаком? Хотя, конечно, знаком, если писал о ней. Тем более в таком ключе…»

Лина остановилась и распахнула свой рюкзак. Пальцы нащупали шершавую бумагу, и уже через мгновение девушка держала два желтых листа. Но только два… На одном говорилось о змеевике, на другом что-то про СтэнЛи.

Девушка ещё раз перепроверила свой маленький рюкзачок. Пусто… И страницы с именем Тианы не было. Лина вздохнула. «И так всегда. Все, чего я касаюсь, исчезает в небытии. Но почему? Почему я такая неудачливая?»

Настроение, которое, казалось, расцвело вместе с ярким днём, было испорчено. Девушка вновь опустила свою кудрявую голову и медленно побрела в направлении дома Редмонда. Вдруг перед ее носом промелькнуло что-то белое. В воздушных потоках кружился комок белой шерсти. Лина замерла на месте. Все нутро ее похолодело. Она осторожно осмотрелась. Вокруг ничего не изменилось: катарцы спешили по своим делам, не замечая никого и ничего вокруг. Будто все было в порядке.

Кто-то сзади толкнул Лину и злобно проворчал: «Чего стоишь на дороге?»

Девушка обернулась, но никого уже не было.

«Может все это – совпадение? Его просто не может быть здесь, в Катару, в шумном и огромном городе. Да ещё и днём».

Лина встряхнула плечами, помотала головой, отгоняя страх.

«Может это просто перья пушика? А впрочем, это может быть чем угодно. Но только не его шерстью…»

Чем дальше она шла, тем сильнее становилось убеждение в иллюзорности и бессмысленности ее страхов. Не может быть, чтобы Прохожий был здесь. Не может быть…

Вдруг Лина заметила, что на одной из крыш возвышалась странная фигура, стоящая на двух задних лапах. Девушка вгляделась в неё, прищурив глаза. Фигура опустилась на четвереньки, луч Света отразился от соседнего здания, и Лина увидела сгорбленное массивное туловище с густой белой шерстью. Глаза хищника были налиты кровью. Внутри Лины все обмерло. В панике она бросилась вперед, затем назад, не зная, где укрыться. Как назло, улица внезапно опустела.

«Бежать! Бежать!» – пульсировало в ее висках.

Она свернула за угол, практически перелетела дорогу, оказавшись на другой стороне улицы. Осмотрелась вокруг. Крыши были пусты. Кажется, она оторвалась.

Лина тяжело дышала, взгляд ее метался из стороны в сторону. Она задрала свою голову и прямо над собой увидела оскалившуюся морду с длинными загнутыми клыками. Прохожий и не собирался отставать от нее.

Девушка вскрикнула. Всепоглощающий страх липкими щупальцами обхватил все ее существо. Она побежала. Побежала так, как, наверное, не бегала никогда. Рюкзак больно бил по спине, непослушные кудри лезли в глаза и закрывали дорогу. Несколько раз Лина оборачивалась. И на каждой новой крыше по пятам за ней белела горбатая фигура Прохожего.

Он молчал и неотступно следовал за ней. Ничто в Драгонвёрсе не могло остановить дикого зверя Ганмаоских лесов.

Девушка не помнила, как оказалась в жилом районе, не помнила как отыскала нужную улицу. Сердце колотилось одновременно и в голове, и в горле, разрывало грудь, пытаясь выскочить наружу.

Лина распахнула металлическую дверь подъезда и, перепрыгивая через две ступеньки, понеслась наверх. Спасительная квартира Редмонда была все ближе. Девушка ухватилась ладонью за перила, подтянулась наверх, преодолевая очередной пролёт, и с разбегу уткнулась в жёсткую белую шерсть. В нос ударил запах пота и хвои.

Лина негромко вскрикнула и отпрыгнула назад. Но пятка предательски соскользнула с края ступеньки, и девушка кубарем полетела вниз. Она сжалась, попытавшись сгруппироваться и приготовиться к удару.

Но вместо холодного пола приземлилась на что-то мягкое и шершавое. В ужасе Лина попыталась отпрянуть, но лапа Прохожего держала ее слишком крепко.

«Это все, это конец…» – промелькнула мысль.

– Нет. Это только начало твоего пути, – вдруг прохрипел голос над ее головой.

Девушка осторожно подняла голову. Не ошиблась, говорил Прохожий.

Острая морда с двумя выпирающими клыками медленно открывалась, и из ее утробы вылетали задыхающиеся гортанные звуки.

– Ты не будешь убивать меня? – спросила Лина и осторожно потянулась свои пальцы к наручу с клинками на запястье.

– Если ты попытаешься сделать то, что задумала, мне придётся.

– А если я не буду сопротивляться? – пальцы девушки коснулись заветной кнопки, но не нажали ее.

– Я никогда не желал причинить тебе вреда. Ты была лишь моим проводником. Но я не нашёл того, что искал, поэтому пришёл попрощаться. Ведь ты скоро покинешь Драгонвёрс.

– Откуда ты… – Лина запнулась, сама понимая нелепость своего вопроса. – Я могу слезть?

Туансоб разжал свою лапу с чёрными когтями, и девушка легко спрыгнула на пол, оказавшись лицом к лицу с Прохожим. Горячее дыхание зверя обдувало ее побледневшее от усталости лицо. В изнеможениич Лина села на ступени.

Она все ещё не могла поверить, что осталась жива. Под ногами валялись окурки, утонувшие в слое пыли, синела облезлая краска перил, а перед ней, едва умещаясь на площадке, стоял огромный туансоб.

– Знала ли ты, что смысла существования нет? – негромко сказал Прохожий. Его слова гулким эхом разлетелись по пустому подъезду.

– Как это – нет? – переспросила Лина.

– Просто нет, – туансоб поджал под себя лапы и лег на пол, словно большой кот. – отсутствует напрочь.

Прохожий то ли закашлялся, то ли засмеялся. Из его пасти с белоснежными загнутыми клыками доносились нечленораздельные звуки.

– Думаешь, хоть один человек в этом городе задумывается об этом? Спрашивает себя: зачем я проснулся этим утром? Почему не остался лежать в постели? Почему не умер этой ночью? Нет, нет… Я знаю мысли людей, я их слышал. Этот безумный мир движется по инерции. Раз за разом по одному и тому же кругу. И каждое существо бежит вперед, с каждым днем приближаясь к центру круга. А следовательно, к смерти. И какой же смысл у этого всего по твоему мнению?

Лина закрыла глаза и представила междустранство. Бесконечные черные просторы, в которых дрейфуют все известные страны. Их пять? Или шесть? Девушка не могла разглядеть. Все они, кажется, двигаются хаотично. Но если присмотреться, в центре вселенной можно кое-что увидеть. Пять ярких светящихся букв: «Зачем?»

– Вот и я не знаю зачем, – сказал Прохожий.

– Тогда почему ты шел за мной все это время? – Лина все еще настороженно относилась к собеседнику, стараясь не смотреть в его алые глаза.

– У меня была цель. Отомстить одному человеку. Тому, кто сделал меня послушным чужой воле. Тому, кто издевался надо мной долгие месяцы в темных подвалах. Я хотел его убить. Разодрать на части, – последние слова Прохожий даже не проговорил, а прорычал. – Но я не успел. Гроб с ним растворился в пустоте. Он исчез.

– Ты говоришь об Илоке? Последнем императоре?

– У него было много имён. Гарель. Доминиус. Теперь Илок. Этот человек… – морда Прохожего оскалилась. – Этот человек ставил надо мной эксперименты, каждый день мучил, превращая меня в послушного раба. Но у него ничего не вышло. Он не смог сломить меня, раз за разом я пытался сбежать из лабораторий, раз за разом меня ловили, били током, тыкали иглами в наказание. А затем эксперименты. Снова и снова. Горькая ядовито-зеленая жидкость, которую они называли Харро… Как же я их ненавижу! А этого главного, чёрного учёного, больше всех. Почему я не могу разорвать его на части? Почему он умер от клинка градраградского варвара?

– Неужели твоей целью, ради которой ты все это время шёл за мной – была месть?

Лина вдруг поняла, что вновь оказалась промежуточным пунктом на пути другого существа. Даже жуткому полулегендарному Прохожему она была не нужна. Даже в качестве добычи. Холодная игла самолюбия кончиком коснулась ее сердца.

Тем временем туансоб продолжал:

– Думаешь это мелочно? А если я тебе скажу, что это была единственная цель моего существования? Разве тогда она мелочна?

Девушка внимательно смотрела на скукожившеюся тушу зверя, которая едва помещалась на лестничной площадке.

– Ты разве не знаешь, что месть за собой ничего не несёт? Пустоту ей не заглушить и…

Прохожий вдруг перебил ее:

– Ты человек, а я зверь. Для меня нет понятия совести, нет какой-то морали. Я достаточно наслушался человеческих мыслей, чтобы понять, насколько бесполезны эти слова. Люди, кажется, придумали их для того, чтобы казаться лучше, чем они есть на самом деле.

Туансоб на мгновение замолчал, а затем добавил:

– Я не убил тебя сразу не только из-за того, что ты шла в Катару. Ты не такая, как остальные люди. Я видел. Ты знаешь то, что не знают другие. В тебе есть сила одного из Кубов. Если ты захочешь, ты победишь саму себя.

– Я пытаюсь… – взгляд Лины упёрся в заплеванный пол. – Пытаюсь и иду вперёд, стараясь верить, что это не зря.

Прохожий поднялся. В воздухе закружилась белая шерсть. Усмехнувшись, туансоб сказал:

– Однажды ты все поймёшь. Что было зря, а что нет. Всё-всё. Теперь же прощай. Мы видимся в последний раз.

– А куда пойдёшь ты?

Лина тоже встала.

– Куда пойду… я…

Прохожий то ли закашлялся, то ли засмеялся. Сдавленные хрипы стонущим эхом разнеслись по пустому подъезду.

– Жу ни хао юнь (Драгонвёрсский: удачи).

В следующее мгновение горбатое тело туансоба превратилось в сотню белых частичек. Странный хищник исчез.