Книга: Одсун. Роман без границ - Алексей Варламов

Но не спешите завидовать, человек предполагает, а Бог располагает, и расположение оказалось не в пользу героя, который остался в Судетах без денег, без возможности связаться со своим покровителем, с довольно хлипкими документами. Добавьте к этому возраст под полтинник, выраженную алкогольную зависимость и язык страны пребывания, которым он не владеет. Уже не так лучезарно, правда? Но чудеса таки случаются, и герой, которому ни на что, кроме депортации, надеяться не приходилось, обрел приют в доме православного священника Иржи.

Собственно "Одсун" - это история жизни и любви, поведанная им попу и матушке Анне, попадье. Им, так и оставшимся для меня безымянным (специально пролистала роман от начала до конца, чтобы уточнить имя, пару раз мелькавшее на страницах, что-то вроде Всеволод или Владислав, но не нашла). И мне кажется, что эта анонимность рассказчика намеренная, отражающая его безликость и одновременно усредненность опыта - мы все проходили примерно через это.

Стандартно беззаботное советское детство, босоногое лето, учеба в школах разного уровня престижности, поступление в ВУЗ, студенчество без особого блеска, встреча с первой любовью и первые серьезные отношения. Все на фоне тектонических сдвижек в государственном устройстве: перестройки, гласности, развала Союза, обнищания масс и все большей враждебности между Россией и Украиной, особенно значимой для героя, которого это противостояние развело по разные стороны баррикад с любимой женщиной.

Воспоминания перемежаются условно днем сегодняшним, "условно", потому что время действия романа осень 2018 - весна 2019, еще до беды. А жизнь в доме священника, прежде принадлежавшем немецкому судье, вводит в роман третий пласт, исторический. Мы хорошо знаем Судеты по истории Второй Мировой, но, как выяснилось, совсем не знаем реальной исторической подоплеки. Этот район на протяжении нескольких столетий был немецким анклавом; по итогам Первой Мировой, как часть репараций, отошедшим под протекторат Чехии, тогда же начались гонения на этнических немцев, которые ожидаемо встретили с энтузиазмом приход к власти Гитлера и новый порядок. Вот только окончание Второй Мировой принесло судетским немцам Одсун ("депортация", "изгнание"), по сути ставший локальным геноцидом, о котором никто никогда не говорит, вспоминая войну. Об этой трагедии в книге рассказывается жестко и достаточно нелицеприятно в отношении братьев славян.

Однако вернемся к основной линии - разумеется, и самый святой человек не стал бы держать у себя бестолкового иностранца, к тому же одержимого бесом великодержавного шовинизма, из чистой благотворительности. Рассказчик не слишком умело батрачит в хозяйстве священника, поднанимается разнорабочим еще и в местную таверну, которую держит грек Одиссей (видите, у всех, даже самых проходных персонажей здесь запоминающиеся имена, у всех, кроме него). Но я хочу сказать об удивительно точно схваченном соединении униженности с гордыней, так характерном для нашего менталитета. Алексей Варламов ткет образ своего героя многими неяркими нитями, не выпячивая отдельных черт, но результатом становится качественное ткачество (простите за аллитерацию).

Хочу предостеречь от соблазна увидеть в герое alter ego автора, от раздолбая рассказчика в успешном Варламове примерно ничего. Кстати же, он вводит в повествование собственное камео, самоироничное и симпатичное. Тот самый ректор Литинститута, с каким судьба несколько раз сталкивает героя в значимые моменты - именно он и есть (могу ошибаться, но кажется эпизод в трамвае с беременной женой тоже про него, кто прочтет - поделитесь впечатлением). Хотя не исключаю, что дистанция между героем и автором мнимая и многие мысли о мироустройстве, о нашем общем прошлом, об истоках сегодняшней беды в равной мере принадлежат ему.

Я большая поклонница биографических книг Алексея Николаевича, однако его художественная проза сильно выбивает меня из зоны комфорта, "Одсун", заставляющий пересмотреть некоторые элементы картины мира, не исключение. Ключевая идея романа для меня - неподсудность, так внезапно созвучная западнославянскому одсун в заглавии.