Текст книги "Игра со Зверем. Шах королю"

Ангел и демон переглянулись и почти одновременно направились к выходу. В коридре квардинг Антара сразу же устремился в сторону книгохранилища, где, как всем известно, любил проводить ночи оракул. Старый колдун мало спал и мало разговаривал. По всему выходило, что среди ветхих свитков и пыльных фолиантов ему было интереснее, чем среди себе подобных. Андриэль уже почти миновал широкий коридор с ярко горящими коваными лампами на стенах, и даже начал подниматься по короткой лестнице, когда Тирэн сильно толкнул его между лопаток. Ничего не подозревавший ангел едва не растянулся на ступеньках.

– Ты! Ничтожество! – схватил его за шкирку и развернул к себе сотник. – Ты что о себе возомнил? Возглавил своих порхатых и решил, будто можешь потерять последнее почтение? Удивляюсь, почему Амон тебя еще не прикончил?

Заносчивый раб вывернулся:

– Потому что я ему нужен! А ты – бесполезная гора мышц и самомнения! Даже свою претендентку упустил, потому что на все наплевал. А теперь ищешь ее, вывалив язык, и боишься схлопотать по шее. Еще бы! За такое не похвалят.

Каждое произнесенное слово сочилось ядом. Демон повел плечами, расправляя крылья, но его противник только насмешливо фыркнул:

– Хочешь напасть на предводителя воинства Антара? Давай, сотник, нападай!

Он как будто даже стал выше ростом и раздался в плечах.

– Предводитель? Ты раб. Обычный раб, на которого скинули обязанность возглавить стадо светозарных идиотов. Да и это тебе доверили только потому, что Амон презирает вашу глупую, ни на что не годную расу, – Тир презрительно усмехнулся и едко спросил. – Ты хоть помнишь, как крылья раскрывать, предводитель?

– Прекратить! – оракул вышел на звуки яростной перепалки и застал двух спорщиков стоящими нос к носу и готовыми сцепиться насмерть.

– Опять? Как же вы мне надоели! Бестолковый раб и еще более бестолковый сотник квардинга Ада. От вас двоих визгу больше, чем от сотни изнасилованных невольниц.

Непримиримые враги молчали, сверля друг друга взглядами, полными ненависти.

– В чем дело? Отвечайте!

– Он куда-то дел мою претендентку, – через силу сказал Тир. – И не признается.

– Великий Туман, какой тупой демон! Еще раз говорю – не знаю я, где она! – схватился за голову Риэль. – Лериния знает, они вместе куда-то шли. У нее и спрашивай, а от меня ОТСТАНЬ!

– Врешь! Ты около нее давно крутишься! Я видел еще тогда, на приеме…

– Тирэн, тебя в детстве, наверное, часто били по голове? Я не знаю, где она. Пойми хоть с пятого раза!

– Ты, рабская тварь! – взревел демон и кинулся на противника, однако тут же рухнул на холодный каменный пол.

Худая рука оракула взметнулась и застыла, обращенная ладонью вниз. Поверженный пытался встать, но не смог – на грудь словно взвалили гранитную глыбу.

– Вы мне надоели. Оба, – чеканя каждое слово, сообщил Динас. – Лаетесь, как собаки.

– Я не виноват! – вскинулся ангел.

– Молчать! – легкое движение руки, и предводитель воинства Антара тоже рухнул навзничь. – Делайте что хотите, спрашивайте кого угодно, но чтобы больше я не слышал вашего тявканья. Ясно?!

После этих слов старый демон, круто развернувшись, пошел прочь.

Тир спокойно поднялся на ноги и усмехнулся, глядя вслед колдуну. Риэль тоже встал. Они играли в эту игру так давно, что достигли в ней совершенства: вечные противники, ненавидящие друг друга. И никому не надо знать, как оно все обстоит на самом деле.

– К девке? – уточнил сотник.

Квардинг ангелов кивнул. Они получили разрешение. Приказы оракула не отзывались. И сейчас, опрометчиво разрешив «делать что хотите» и «спрашивать кого угодно», Динас обрек одну из претенденток на мучительную ночь.

* * *

Тело не слушалось, а голова трещала так, словно по ней ударили молотком. Рядом кто-то завозился и неприлично выругался, а потом сильные руки аккуратно поставили ее на ноги. Кэсс попыталась открыть глаза, но боль была слишком сильна.

– Ниида, как вы?

Фрэйно.

Чувство стыда было таким острым, что под его натиском отступило даже физическое страдание. Кинулся за ней, дурой. Как же ему, наверное, надоело ее опекать.

– Не надоело. Но поколотить вас хочется, – телохранитель легко прочитал мысли своей подопечной по виноватому лицу и слегка ее встряхнул. – Говорил же – нельзя в лес! Почему вы мне не верите?

В этот миг за спиной раздалось слабое:

– Где мы?

Вилора.

Кассандра, наконец, открыла глаза. Впрочем, ничего не изменилось. Вокруг было темно – ни зги не видно. А коричневый демон и вовсе сливался с кромешным мраком. Девушка свела пальцы в щепоть и тряхнула рукой, зажигая крошечный, как пламя свечи, огонек. Лицо ее стража выплыло из темноты. Встревоженный, с растрепанными косами, но целый и невредимый. Ослушница вдруг порывисто обняла охранника. Никогда в жизни она не была так ему рада и никогда в жизни не чувствовала себя настолько пристыженной.

– Прости! – взмолилась она. – Сама не знаю, что на меня нашло. О чем я только думала…

– Вы не думали, ниида, – верный страж неловко погладил ее по голове и отстранился. – Полагаю, за вас думало колдовство.

Рядом судорожно, сквозь зубы, вздохнула вампирша. Она стояла в одной тонкой сорочке и зажимала ладонью кровоточащий бок. Не выпуская руки Кэсс, демон огляделся. Кромешная темнота для него темнотой не была. Звериные глаза видели прекрасно. И сейчас Фрэйно очень не нравилось то, что открывалось взору. Здесь всюду были камни. Огромные, серые они покрывали просторную равнину до самого горизонта, у которого к небу вздымались гранитные стены скал.

– Похоже на один из материков, которые… – демон помолчал и скривился. – Любят обживать Безымянные.

– Великая Луна… – прошептала Ви. – А где Натэль?

– Тут, – жалобно раздалось из-за ближайшего валуна.

– Посвети, – вампирша шагнула вперед, стараясь не оступиться на острых камнях, и вскрикнула – суккуб лежала с неестественно вывернутой ногой. Один глаз у нее заплыл, щеку обезобразила глубокая царапина. Несчастная попыталась подняться, но коротко вскрикнула и рухнула обратно.

– Надо вправить, – сообщил Фрэйно. – Иначе не встанет.

– Значит, будем вправлять, – Вилора неуверенно улыбнулась дрожащей от боли подруге. – Я однажды это уже делала. Не бойся.

– Я подержу, – отозвался демон и, усадив суккуба, прижал ее к себе, стискивая плечи. – Давай. Теперь не вырвется.

Не по-женски сильные руки перехватили стройную голень и ловко дернули. Раздался сочный хруст, злополучная претендентка глухо взвыла от боли – кричать в полную силу ей не позволила широкая мужская ладонь, вовремя зажавшая рот. Кассандра склонилась над изувеченной ногой, и с рук медленно потекли прозрачные капли чистого света. По персиковому лицу катились слезы, суккуб рвалась прочь, но держали ее крепко. Наконец боль утихла, и жертва перестала вырываться. Железная хватка тотчас ослабла.

– Больно… – прорыдала Нат, размазывая по щекам слезы.

– Все, все. Не вставай пока, – утешала ее вампирша, которая уже успела поработать над собственной раной и остановить кровь.

– Что нам теперь делать? – повернулась ниида к своему охраннику.

– Пока переждать ночь, а потом понять, где мы. Точно смогу сказать только днем. Главное… чтобы обратный Путь был.

– А может не быть? – опустившись на камни, спросила девушка.

– Иногда путь назад есть лишь по воздуху, но… он может быть слишком долгим, – Фрэйно снова окинул взором окрестности. – Надеюсь, это место не из диких.

Стиснув кулаки, Кэсс закрыла глаза.

«Амон!»

Тишина. Она не чувствовала стену, но и его не слышала.

Пожалуйста…

Несчастная готова была принять любое наказание, только бы оказаться рядом с ним.

«Амон…»

– Костер разжечь можно? – зябко ежась, спросила Ви, сидящая, как и Натэль, практически, в чем мать родила.

– Пока нет, – демон помолчал, а потом ухмыльнулся: – Да и потом тоже нет. Мне и так нравится.

Вампирша залилась краской и сразу же согрелась.

– Надо разведать, что и как, – уже серьезно сказал Фрэйно. – Ниида…

– Лети, – кивнула та. – Мы будем сидеть тихо, обещаю.

Телохранитель смотрел недоверчиво, но, наконец, все же поднялся на ноги. Выбора не оставалось. Он кивнул и взмыл в темноту. Кассандра опустилась на камни рядом с подругами и приглушила огонек.

– Вот так прогулялись.

– Да уж, – Вилора снова поежилась. – Молодец, Лериния. Толково придумала. Наверняка тут все кишит либо просто страшными тварями, либо невероятно страшными тварями.

Нат хмыкнула, неуклюже села, запрокинула голову и, глядя в беззвездное небо, прошептала:

– Зато это случится не на арене, где на тебя смотрят тысячи бесчувственных уродов… А ведь мне пообещали свободу.

– Свободу? – тихо переспросила Кэсс.

– Да, – ее собеседница прижала колени к груди и уставилась в темноту. – Суккубы рождаются редко. Мы диковинка. Во всех мирах.

– Тебя продали? – мгновенно поняла вампирша и с жалостью посмотрела на подругу, которая подавленно кивнула.

– Нас всегда продают. И мы дорого стоим, особенно, если невинны. Но… я юная была, глупая. Влюбилась. И не хотела, чтобы моим первым мужчиной стал покупатель. Зря… – девушка помотала головой. – «Любимый» забыл меня уже через день, а покупатель не простил обмана и перепродал в бордель. Суккубы уникальны. Мы каждый раз можем быть новыми для хозяина, а для меня… стало законом быть одной для кучи мужчин. Я перестала считать их после первого десятка – отрешилась. Они не насиловали. Ни один. Да еще перед каждым давали что-то пить. Что-то горькое, отвратительное, и мне было все равно.

Подруги потрясенно слушали. Рассказчица не без труда сглотнула застрявший в горле ком и продолжила:

– А потом что-то случилось. То ли от того одурманивающего питья, то ли от омерзения. Я начала получать удовольствие. Тело требовало больше и больше. Зачем? Не знаю. А потом пришли сны. Спокойные, добрые, без похоти и вожделения. В них я была свободной, словно это действительно возможно. «Тебе надо только пойти со мной», – с сарказмом процитировала она. – Все ложь. Вот я тут. Такая же рабыня. И тело по-прежнему требует своего. Я продолжаю кидаться на мужчин. И до сих пор несвободна.

– А твой проводник… кто он? – спросила Кассандра.

– Не знаю, – Натэль хмыкнула. – Он первый на меня полез, едва я очнулась. Хотя… он же стал первым, кому ничего не удалось. Тирэн поспособствовал.

– Тир? – вампирша подалась вперед. – Твой хранитель?

– Да. Я думала, ему самому захотелось, а он одеяло кинул, чтобы прикрылась, и урода того от меня оттащил. И не давал подойти ни разу. Странный демон. Не похожий на остальных.

– Ты его… не боишься?

– Боюсь до дрожи! – суккуб вздохнула. – Но он честный. Не мешает мне ни в чем, а я его слушаюсь. Хотя, думаю, он меня не уважает. Я и сама себя не уважаю.

– А вот и зря, – Кэсс обняла подругу за холодные плечи. – Ты не сама такой стала. Но борешься. Это мало у кого получается – бороться с собой.

– Ага… – помолчав, кивнула та и спросила с сочувствием: – По крайней мере, у меня больше нет хозяина. А как ты своего терпишь?

Девушка в ответ хмыкнула.

– Тише… – прошелестела Вилора. – Кто-то идет.

Предостережение было понято без слов, а огонек – единственный источник света в кромешной тьме – накрыт ладонью.

– Ниида…

Тихий, но какой-то странный голос телохранителя заставил претенденток вскинуться и вновь открыть язычок пламени. Когда говоривший выступил из темноты, подруги замерли…

К ним из кромешного мрака шагнул человек. Кэсс никогда не видела своего стража в этой ипостаси и от неожиданности попятилась. Он был почти таким же рослым и широкоплечим, как в истинном облике, но лицо… Рядом сдавленно выдохнули Ви и Нат.

– Это я, тихо! – прошептал незнакомец, убирая со лба взъерошенные волосы.

Фрэйно-человек ничем не напоминал демона, которого знали девушки и к которому уже привыкли, как привыкают к безмолвно следующей рядом тени. Копна густых огненно-рыжих волос делала его похожим на дворового забияку. У него даже нос оказался задорно курносым с россыпью ярких веснушек. Рыжие брови, рыжие ресницы, глаза орехового цвета. Нет, это определенно был не Фрэйно. В человеческом обличье он выглядел моложе, чем в истинном, и, чего уж там, гораздо потешнее. Этот мужчина мог вызвать улыбку и желание пофлиртовать, но никак не страх. Однако взгляд внимательных глаз был таким же колючим, а от левой скулы до правой ключицы тянулся безобразный шрам, которого не было в демоническом обличье.

Охранник швырнул застывшим в удивлении Нат и Вилоре какое-то тряпье и снова повернулся к Кэсс.

– Слушайтесь меня, ниида. Только так выберемся, ясно?

– Да, – потрясенно ответила та, не отводя взгляда от молодого незнакомого лица.

Внезапно пришла совершенно неуместная в данной ситуации мысль: а ведь ее страж очень симпатичен, что редко встречается у рыжих.

– Тут недалеко заброшенное поселение гриянов, – рассказывал демон, не замечая удивления девушек. – Переночуем там. Идти надо тихо, даже если услышите странные звуки. И ни в коем случае не выпускайте стихию – иначе все умрем. Запомните главное: никаких разговоров, когда покинем камни. Мы должны быть немы, как Безымянные.

– Да в чем дело-то?

Телохранитель помолчал, а потом тихо ответил:

– Это остров драконов.

Кассандра вздрогнула и в который уже раз мысленно позвала квардинга. Ну почему, почему он не отвечает?

«Амон!»

* * *

Он едва держал себя в руках – Зверь рычал, заходясь от ярости.

Опять сбежала.

Опять он ее не слышит.

Почему? Из-за соревнования? Потому что сразу к ней не подошел? Как она не поняла, что он просто разорвал бы того, кто по ней стрелял?!

«Где ты?!»

«Кэсс!»

Тьма ее раздери! Как же просто было жить, когда этой вздорной девчонки не было рядом!

Амон раз за разом призывал Фрэйно, но не чувствовал отклика. Ее страж либо мертв, либо где-то очень далеко. Оставив бесполезные попытки, демон сосредоточился только на нииде. Он отпустил Зверя и приказал ему искать. Искать хоть что-нибудь!

Глухое сосредоточение скоро дало о себе знать. Он уловил слабые нотки ее запаха, уже почти пропавшие. Она была в комнате после соревнований. Одна. Лежала на кровати. Потом… Квардинг медленно втянул воздух, принюхиваясь. Подошла к окну. Зверь зарычал, когда обнаружил привязанный к ножке кресла золоченый шнур. УБЬЕТ! Лишит воли, сломает! Свяжет по рукам и ногам так, чтобы даже моргать не смела без позволения! Полезла в окно, упрямая девка! Амон уже хотел перемахнуть через подоконник и выпрыгнуть во двор, ему-то веревки были не нужны, но дверь распахнулась, в спальню ворвался Герд.

– В лесу три лошади. Девчонок нет, а рядом Поляна Пути, и ею недавно пользовались. Они могут быть где угодно!

Сдержаться. Говорить. Не рычать. Спокойно, демон. Она еще тут. Не могла бросить. Нет.

– Проследить сумел? – ровно спросил он.

– Нет. Но отец… он с ней ушел. Я чувствовал его запах.

– Значит, кто-то им помог, – логично предположил собеседник и вдруг напрягся.

Откуда-то, словно из далекого далека, принесенный порывом ветра, долетел слабый отзвук боли и страха. Кэсс.

– Только пикни! – Тирэн втащил в комнату трясущуюся крупной дрожью Леринию, швырнул в ноги квардингу.

Вошедший следом Риэль аккуратно прикрыл дверь:

– Мы привели ее.

– И? – коротко спросил хозяин нииды.

Ангел и демон переглянулись.

– ГДЕ?

Двое снова обменялись растерянными взглядами.

– Вышли все.

Синильная чернота заливала его лицо, квардинг, не отрываясь, смотрел на сжавшуюся девчонку.

– Амон, ее нельзя убивать, – сотник сделал шаг вперед, но был удержан за плечо практичным Андриэлем, который понимал – приближаться сейчас к другу равноценно изощренному самоубийству.

– Вышли.

Герд подчинился первым. За ним, растерянно переглянувшись, последовали Тир и Риэль. Квардинг слышал, как они переходят из комнаты в комнату, как закрывают двери. А вот это не обязательно. Кричать он своей жертве не позволит.

Хищник приближался медленно. Он не убьет ее, нет. Это было бы слишком… скучно.

– Посмотри на меня, – тихо приказал он, чувствуя, что зверь внутри замер перед прыжком. Как всегда бывало в такие моменты, демоническая сущность отступила под натиском гнева.

Когда девка, повинуясь приказу, подняла голову, рядом с ней стоял человек. Спокойный, без тени ярости на лице.

– Как тебя зовут?

Огромные, переполненные ужасом глаза смотрели, не отрываясь.

– Элеоноэриэния, – прошептала он ломким от страха голосом.

– А короче?

– Лериния.

Амон усмехнулся и обошел жертву по кругу.

– Лериния… – медленно произнес он, наслаждаясь ее ужасом.

О, она все ему расскажет. Все.

Горячие пальцы скользнули по плечам, слегка оттянули ворот холщовой рубахи. От этих обжигающих прикосновений несчастную продрал мороз. Амон многообещающе усмехнулся. Девушка была красивой. Среди претенденток вообще не было уродин. Все как одна привлекательны. Жаль, что они быстро умирают. Рорк, наверное, так и не успел перепробовать всех.

– У тебя есть хозяин? – спросил квардинг, проводя ладонью по нежной загорелой шее.

Больше всего ему сейчас хотелось стиснуть эту шею так, чтобы позвонки хрустнули, как хворост. Нельзя.

Рабыня не смогла ответить. От ужаса язык не слушался. Она лишь отчаянно замотала головой.

Так он и думал.

– Что ж… Это не имеет значения. Сегодня ночью твоим хозяином буду я, – сказал демон и пояснил. – Не так уж ты меня заинтересовала, чтобы становиться им надолго, но на один раз, пожалуй, можно…

Жертва затряслась. Сейчас в ней бродили противоречивые чувства – с одной стороны, она была рада стать чьей-то даже на одну ночь, а с другой – такого господина, как квардинг Ада, она не желала и на столь короткий срок.

Амон читал ее мысли, как раскрытую книгу. Поэтому наклонился ближе и шепнул:

– Но ведь я не зверь какой-нибудь, чтобы лишать прекрасную деву права выбора? Не дикарь. Так? – обжигающие, как раскаленное железо, пальцы слегка надавили во впадинку между ключицами.

Дыхание у Леринии оборвалось, в грудь словно пролился поток ледяного воздуха. Демон тем временем считал уходящие от него годы. Невольницу, которая ищет повелителя, невозможно сломать без пыток. А истязать претенденток запрещено. Ему остались в качестве оружия только унижение и страх, но кто сказал, что они менее действенны? Заклинания хватит до утра. За это время она все расскажет. Когда девушка затряслась от едва сдерживаемого ужаса, мучитель спокойно отошел на шаг и приказал:

– Раздевайся. Мне еще нужно подумать, стоишь ли ты внимания.

Тяжелые руки медленно потянулись к шнуровке на вороте, непослушные пальцы принялись распутывать узел. Жестокий мужчина смотрел, не отводя взгляда.

– Господин…

– Ты не хочешь, я знаю. Я это очень часто слышал, однако все равно получал то, что хотел. Раздевайся.

Рубаха бесформенной кучей упала на пол. Несчастная претендентка застыла, не делая попыток прикрыться руками, но при этом чувствуя, как от пристального взгляда холодных глаз по телу бегут мурашки. Амон смотрел равнодушно. Она была неплохо сложена.

– Пожалуй, грудь не очень красива, – сказал он.

Жертва залилась мучительно краской. Еще бы! Квардинг снял на время проклятье этого мира. Девушка снова обрела волю. Ему это стоило очень недешево, но получаемое удовольствие превосходило горечь утраты.

– Господин… – она, наконец, робко сжалась, закрываясь ладонями.

– Раздевайся, – будничным тоном бросил через плечо демон и подошел к камину.

Огонь вспыхнул сразу, в комнате стало ощутимо светлее.

– Умоляю, не надо…

Тот, к кому обращались эти слова, опустился в кресло и задумался, оглядывая жертву.

– Прекрати корчиться. Ты и без этого не сильно аппетитна. Снимай все остальное. Побыстрее. У меня в планах еще крепкий безмятежный сон. А так ты провозишься до рассвета.

Лериния медленно разделась. Амон подошел, отвел ее руки, чувствуя, как на тонких запястьях бешено бьется пульс.

– Ты не красавица, – с сожалением сказал он. – В одежде было, пожалуй, лучше. Повернись.

– Господин, умоляю…

Да, унижение и страх иной раз гораздо эффективнее пыток.

– Ты не хочешь? – удивился мужчина.

Она покачала головой. По щекам ползли и ползли слезы. Квардинг ненавидел женские слезы. Он рванул девушку к себе. Жесткие пальцы вздернули трясущийся подбородок.

– Кто тебя послал?

Губы кривились и дрожали, не произнося ни звука. Демон многообещающе улыбнулся и посмотрел в прозрачные серо-зеленые глаза. Несчастная почувствовала, как леденящий холод, тот самый, который только что вливался во впадинку между ключицами, скользнул ей в душу. Из глаз светловолосого мужчины смотрела ненасытная жадная бездна. То ли прожитые им века оседали в глубине зрачка, то ли там таилась страшная пропасть, готовая поглотить все, что живет и дышит, все, что способно испытываться чувства.

Жертва забилась в огненных руках, пытаясь вырваться. Но душу тянули и тянули прочь, словно выпивая через соломинку. Еще чуть-чуть, и у нее не останется ничего, совсем ничего… Только этот гулкий ужас, мешающий даже дышать. Она хотела закричать, но не смогла, собственная воля ломалась, рассыпалась под натиском более сильного, жестокого и совершенного существа.

Внезапно бездна отступила. Захлебываясь от рыданий, рабыня упала на пол и скорчилась у ног своего мучителя. Он равнодушно смотрел, как она дрожит, как давится слезами.

– Элеоноэриэния. – Надо же, он стал первым, кто выговорил ее имя без запинки! – Я могу унижать тебя всю ночь. Я знаю много разных способов причинять боль, даже не прикасаясь к жертве. Ты хочешь ознакомиться с каждым?

– Нет! – она почти закричала, но под немигающим взглядом холодных глаз осеклась и прошептала: – Нет.

– Тогда расскажи мне, кто подговорил тебя избавиться от остальных претенденток.

– Я не могу.

Он вопросительно вскинул бровь.

– Я скована заклинанием, – девушка заплакала еще горше, так как поняла, что ему на это наплевать.

– Печально, – вздохнул демон и приказал. – Встань.

Она поднялась. Он опустился в кресло напротив.

– Я не смогу сказать ни слова… – жалко прошептала несчастная.

Амон задумался.

Заклинание – это серьезный аргумент. Хотя…

– Подойди.

Она шагнула на подгибающихся ногах. Обычно квардинг не пугал людей. В его мире это было не нужно. Они и так боялись. Но сегодняшний случай был исключением… Демон положил ладони на голые девичьи бедра и задумчиво спросил:

– Сколько мужиков тебя здесь уже отымели?

Он физически почувствовал, как рванулась, зашлась в ней криком гордость, которая есть у каждого человека. Точнее, была. До проклятия.

– Сколько?

– Девять, – еле слышно прозвучало в ответ.

– Девять… – задумчиво повторил палач. – Девять…

Горячие пальцы скользнули по плоскому животу. Девушка даже дышала через раз.

– А ведь могло быть и девяносто… Ты не хочешь увеличить счет?

– Нет.

– Ну еще бы. Значит, говоришь, скована заклинанием… – он откинулся в кресле.

Ее напряжение достигло пика. Он почувствовал этот момент. Легким усилием надавил на обнаженные бедра, ставя жертву на колени перед собой. Она окаменела, глядя мучителю в солнечное сплетение. Тяжелая ладонь легла на затылок, заставляя наклониться. Парализованная ужасом Лериния подчинилась, и в тот миг, когда напряжение ее воли достигло наивысшего предела, господин тихо сказал:

– Десять – число гораздо более приятное.

Последняя капля упала в переполненную до краев чашу. Рабыня взвилась с колен. Демон позволил ей вырваться, а потом прыгнул и схватил за шею, дернул к себе. Она билась, колотила его, царапала, он не предпринимал ни малейших усилий, чтобы перехватить руки. Посмотрел ей в переносицу, и претендентка сразу затихла. Бездна рванулась прочь, заполняя душу. Остатки воли некогда, наверное, гордой и свободной женщины рушились под свирепым натиском зверя, который был отпущен на свободу.

Хозяин встряхнул невольницу за плечи. Она безвольно дернулась. Человек исчез. Антрацитовое чудовище с рассыпавшимися по плечам черными волосами рвало ее душу на части. Несчастная зашлась в беззвучном крике, захлебываясь пустотой, а бездна, которую щедро отдавал беспощадный монстр, жадно поглощала рассудок той, кого звали красивым, но трудно произносимым именем – Элеоноэриэния.

Бездну нельзя наполнить, в нее можно только упасть. Амон стремительно несся куда-то сквозь мешанину воспоминаний, никогда ему не принадлежавших. Чужая жизнь пронеслась перед его глазами за доли секунды, мысли, переживания, чувства, сны. Палач захлебывался и падал в пропасть вместе со своей жертвой. Он уже думал, что канет навеки, но последние воспоминания девушки вспыхнули в голове во всех подробностях. И ярость, свирепая нечеловеческая ярость переполнила его. Та самая ярость, которая помогла Леринии вырваться, когда демон ее унижал, сейчас помогла вырваться демону.

Комната кружилась перед глазами. С удивлением Амон увидел, что огонь в камине давно погас, а угли уже покрылись слоем пепла. В окно заглядывали сиреневые краски рассвета. Девушка лежала без сознания на полу, глаза закатились, лицо восковое, губы посинели. Но она была жива. И на теле ни одной царапины. Квардинг с трудом сел. Что он сделал? Бешенство и инстинкты вынесли его неведомыми путями, вот только бы понять – куда. И чем придется расплачиваться? Годами жизни, веками? Что он вообще сделал? Сломал волю свободного человека, накачал его проклятием, своим проклятием, проклятием демона – невозможностью чувствовать, и что-то не выдержало под этим жестоким натиском. Что-то не выдержало, и рухнули все защиты и заклинания. Зато теперь известно имя заговорщика…

– Мой квардинг… – в приоткрытую дверь нерешительно заглянул Тирэн и тут же рванулся, не дожидаясь разрешения войти. – Что с тобой? Ты серого цвета!

Амон медленно перевел взгляд на свои руки. Раньше антрацитово-черные, теперь они стали цвета потемневшего серебра.

– Ничего.

– Она что-нибудь сказала? – осторожно спросил сотник.

– Нет. На нее наложено заклинание.

– Но она жива?

– Да.

– Что ты сделал?

– Я вышел из себя.

Хозяин Кассандры поднялся на ноги. Тело сминала слабость, ныли все старые шрамы, как будто разом открылись и принялись кровоточить затянувшиеся раны.

– Я услышал Фрэйно. Зов был слабым. Но теперь я знаю, где они, – сказал Амон. – Убери ее отсюда.

Тирэн кивнул и подхватил Леринию на руки. В дверях стояли Риэль и Герд. Оба смотрели на квардинга с ужасом. Он смерил их тяжелым взглядом и с трудом принял человеческий облик. Хватит им уже таращиться на него, как на ополоумевшего грияна.

– Великий Туман… – тихо сказал ангел. – Что здесь случилось?

– Ничего.

Андриэль едва слышно произнес:

– У тебя в волосах седина.

– У тебя она, возможно, тоже когда-нибудь появится, если сейчас замолчишь. Если нет – до седины не доживешь.

Амон он равнодушно убрал с потного лба волосы.

– Претендентки на острове драконов.

– Ты не полетишь. Не сегодня. – Тир преградил выход из покоев, и было ясно – он не тронется с места, даже если накинуться на него с кулаками. – Тебе через четыре часа надо представиться левхойту Ада. Сейчас не до этих безмозглых девок. И так все может пойти прахом. Слышишь?

– Слышу. Успокойся, я не безголовый. Очертя голову на остров драконов даже грияны не суются.

Сотник осмотрел своего вожака и улыбнулся, видя, что тот успокаивается.

– Может, отдохнешь?

Но он лишь покачал головой:

– Нет. Слетаю в Ад.

– Она опасна, – сказал Тирэн, выходя следом за другом из комнаты. – А ты заигрался. Из-за этой девки все может рухнуть, неужели ты не видишь?

– Разберусь, – бросил через плечо Амон и обернулся.

– Тогда подумай как следует, мой квардинг.

Все это время за беседующими следовал Риэль, терпеливо ожидающий, когда ему, наконец, уделят внимание.

Тир бросил многозначительный взгляд на ангела и отошел.

– Есть разговор, – предводитель светозарного воинства шагнул вперед.

– Не сейчас, – его хозяин проигнорировал протестующее восклицание и, перемахнув через перила галереи, взлетел.

Крылья были как деревянные и едва слушались, но Амон, стиснув зубы, подчинял себе неподатливое, ослабшее тело. Он не мог оставаться в столице. Не сейчас. Не тогда, когда узнал… то, что узнал. Ему нужно решить.

Риэль задумчиво смотрел вслед удаляющемуся господину и на уровне инстинктов понимал – все очень-очень плохо.

– И что думаешь? – Тир уже отдал бесчувственную претендентку на попечение суетливых рабынь и теперь стоял рядом с ангелом, задумчиво глядя в небо.

– Думаю, ему что-то известно. Знать бы, что конкретно. Если он выяснил имя…

– Он бы сказал, – с сомнением произнес собеседник. – Он нам верит.

– Если мои подозрения оправдаются, то уже нет, – Риэль отвернулся и пошел прочь, оставив демона в одиночестве обдумывать сказанное.

Амон же, достигнув Ада, направился прямиком в конюшни. Когда высокий силуэт квардинга вырос в дверях, раб, чистивший лошадь, уронил скребок и бухнулся на колени.

– Вон отсюда… – хрипло приказал господин.

Человек метнулся прочь, оставив хозяина в одиночестве.

Тот рухнул как подрубленный на сваленную в углу кучу соломы. Смешно, конечно, но конюшня – единственное место, где никто не станет его искать, не побеспокоит, и где можно все обдумать.

– Не ожидал, квардинг? – с насмешкой обратился к самому себе демон и ответил задумчиво: – Не ожидал.

Несмотря на усталость, рассудок метался, лихорадочно просчитывая варианты. Как вытащить с острова девчонок? Что делать с новым знанием? Как… бессвязные мысли прервались, когда в руку ткнулся жесткий нос. Феньку, забытую в этой суете, совершенно не волновали терзания какого-то там тысячелетнего интригана, а вот пустая кормушка настроения козе не улучшала. Человек, ангел, демон – ей было все равно, хоть божество, главное – пусть покормит.

Губы Амона тронула усмешка. Квардинг Ада кормит козу. Но животина как-никак принадлежала Кэсс, а значит, была чем-то… важным? Что ж, после всех выходок его нииды, вечно лезущей куда нельзя, кормление рогатого парнокопытного – наименьшая напасть последних месяцев.

Бросив прожорливому существу сена и налив воды, демон вновь расположился на соломе и прикрыл глаза. Не давать воли чувствам. Думать. Не обнаружить себя. Он решит. Сможет.

В бок снова ткнулся жесткий нос, обладательница которого тут же выжидающе уставилась в голубые глаза, не переставая, впрочем, работать при этом челюстями.

– Что?

Фенька подошла вплотную, продолжая сверлить гостя взглядом.

– Тьма… как все просто, – пробормотал тот, рывком сел и обхватил руками умную морду. – Хорошее приобретение. Толковая скотинка!

К моменту, когда надо было возвращаться в столицу, квардинг обрел прежнее самообладание, и только глаза никак не хотели становиться из хищных желтых человеческими. Зверь, знающий правду, не желал скрываться, он жаждал крови, но Амон знал, что сможет заставить его затаиться. На время.

Риэль ждал квардинга Ада, и тот безмятежно усмехнулся ему своей обычной, ничего не выражающей усмешкой.

– Кто левхойт? – поинтересовался ангел, подстраиваясь под широкие шаги спутника, когда тот – привычно спокойный и уверенный – бодро направился в зал Совета.