Текст книги "Такие разные половинки"

Глава 6
Дейнари

Юной арианке, которой я покинула Цезарион, направляясь в полет, ставший для моих родителей последним, не приходило в голову задумываться о физической стороне отношений двоих. Тем более с точки зрения метхов! Последующие же испытания, вечный страх смерти, страдания, выпавшие за последующие годы на мою долю, и вовсе избавили меня от иллюзий, надежды на любовь и счастье.

Подсознательно я с самых первых угроз Гринода ждала, когда же наступит «мое время»: метхи используют меня так, как привыкли. Страх, пусть и снедал душу, но давно стал чем-то довлеющим и неотвратимым. Частью обыденности!

Мне чужды любые мечты и надежды на счастливое освобождение в силу сложившейся ситуации, я понимала – участи всех пленниц метхов мне не избегнуть! И это было очень осознанное понимание, очень взрослое и до боли трезвомыслящее. Никогда специально об этом не размышляла (в плену вообще на что-то загадывать смысла нет!), но отдавала себе отчет, что предстоит пережить много страшного. И предел выносливости как-то притупился, я в каком-то смысле одичала, превратившись в зверушку, которой хозяин привык распоряжаться, как пожелает.

Чего ждала от Кирена сейчас?

Боль, отвращение, абсолютное неприятие хоть каких-то моих интересов, угроза – все это было и раньше в моей, давно уже не детской, жизни. Ничего нового, что могло бы изменить мое отношение к метху, что спас мою жизнь ранее. Подарив несколько лет отсрочки, прежде чем уже самому окончательно искалечить ее, сломив в душе и превратив в бестолковую оболочку самой себя. Отупевшее от отчаяния и боли тело, что неспособно было даже на мысленный протест.

Наверняка, так будет и со мной! И именно эта неотвратимая перспектива выжигала сейчас душу яростью. Сейчас, когда Кирен резко и ощутимо напряженно ощупывал мое тело. Ту его часть, что была обнажена его же руками. Сейчас в сознании пылал не только страх, но и гнев!

Я – из семьи правителя Цезариона!

Я – обречена никогда не узнать, что значит любить и быть любимой!

Я – по необъяснимому судьбой выбору лишена права почувствовать доброту и покой мира.

Я – никогда не узнаю счастья.

Почему?!! За что?

Метх, на лице которого с каждым последующим прикосновением к моему телу все отчетливее проступало ожесточение, какими-то рваными и неловкими движениями трогал мою грудь. Странно, но осознавала я это как данность. Оказывается, стараясь быть тенью, себя теряешь. Ощущения давно притупились, я свыклась с осознанием обделенности. Всем! Тело не реагировало на унизительные прикосновения. Или возможно, сознание уже воспринимало их как данность, не считая нужным чувствовать.

Разум словно спал, дистанцировавшись от тела.

«Пустая уже почти не нужная оболочка» – мне в самом деле все стало безразлично?!

К счастью – еще нет! Эмоции не исчезли. Отсюда и гнев, что поднимался в душе с каждым, все более недвусмысленным и целенаправленным прикосновением Кирена. Если поначалу метх двигался как-то неуверенно, изредка замирая на мгновения или наоборот – резко отдергивая от меня руку, то сейчас… Стоило меднокожему решиться (а мной затянувшаяся пауза, предшествовавшая касанию, воспринялась именно так!) и дотронуться напряженной от прохлады и паники груди, как его словно подменили. Движения метха стали жадными, напористыми и… стремительными. Казалось, что он никак не может осознать то, что осязают его ладони. Не верит своим чувствам! Глазам… Обе пары его рук, с мгновенной заминкой сменяя друг друга, стискивали женственные холмики моего тела, снова и снова сминая и ощупывая их.

Ничего нежного или ласкового в этих движениях не было! Впрочем, я не обманывалась – никому из воинов этой расы подобные качества не свойственны. Они привыкли к обладанию, получая и доказывая свое право силой. И Кирен не стал исключением.

Поначалу его руки двигались… неуверенно, даже осторожно. Словно он ждал, что сейчас пальцы охватит пламя или разъест неизвестным ядом.

Я в душе тоже ждала… чего-то. Возможно мгновения, когда очнусь и пойму, что элементарно брежу. Но одновременно осознавала – чувствовала – что происходящее как никогда реально. И нет у меня возможности изменить что-то…

– Нет… – получился скорее мучительный стон. Жалкий. Еле слышный. Такой же бессильный, как и я.

– Это не имеет значения для меня! – на миг замерев и немного отстранившись, зло прозвучал ответ метха. – Ты – мое имущество.

«Имущество…» – сейчас я именно этим себя и ощущала.

Одна пара рук меднокожего одним резким движением сдернула влажные остатки моего балахона с рук, стянув их к бедрам. Я чувствовала, как стекающая с плеч Кирена вода холодит мою кожу. И… все.

Поразительно, но сейчас все мое восприятие окружающего свелось к этой прохладе. Неожиданно другие ощущения исчезли. Ни своих, ни чужих эмоций. Отчаянная попытка вновь отправить сигнал своим ничего не дала. Опять же по причине отсутствия любых ощущений.

«Это ненормально» – раньше не думала об этом, уже перестала воспринимать себя арианкой. Да вообще кем-то разумным и живым. А сейчас… вдруг вспомнила о периоде становления сил. Об ариан… О нашей изначальной материи, что придает сил и определяет наши способности.

Эта болезнь и слабость? Со мной что-то было не так… Я слишком далека от «сердца» Цезариона. И ослаблена… лишена… обречена. На бессилие, странную ограниченность и… мужчину, что словно обезумел. Казалось, Кирен сам осознал происходящее, поверил в реальность своих ощущений, принял свои возможности.

Его руки, обхватив сразу за плечи и за талию, рывком приподняли меня, притискивая к своему телу. Наверное, я задохнулась от страха, ощутив так близко его тело? Не знаю… Глаз так и не открыла, ощущая лишь холод вокруг.

Метха же ощущения впечатлили – он резко с шипением выдохнул, все жестче и жестче сжимая «объятия». Его тело вжималось в мое, продавливая, практически сливаясь во что-то единое. Мне стало сложно дышать, слабость усилилась, грозя беспамятством. Но тут метх шевельнулся, с намеренным интересом потираясь своей каменной на ощупь грудью о мое тело. Слегка ослабил хватку, позволив мне безвольно скользнуть ниже, чтобы тут же стиснуть вновь.

И так снова и снова. Мне, отстраненно воспринимавшей происходящее, казалось, что он впал в исступление. Удерживая меня на весу, вновь и вновь, словно скрывая от Вселенной, прижимал к себе. Мужское тело обволакивало, укрывало собой, подавляя силой, мощью и… угрозой. Так близко к Кирену я не была никогда. До этого даже не представляла, насколько он огромен! Силен!

Очередной рывок, удушающая близость и… нижняя пара рук метха, устремившаяся ниже. Туда, где тугим жгутом обвился вокруг бедер балахон, его влажные полы облепили ноги и хвост, лишая их возможности двигаться. Для Кирена влажная ткань не стала преградой. Одно неприметное усилие мужчины, и линия разрыва устремилась ниже. Неприглядной грудой ткань вместе с ручейками воды скатилась с моего тела.

Хвост отчаянно дернулся, ноги напряглись под влиянием чувства стыда, но вряд ли меднокожий хотя бы заметил мои отчаянные усилия. Я не успела еще осознать, что полностью лишилась укрывающего покрова, и чем это грозит, как оказалась перевернутой на живот. Повиснув лицом вниз, лежа поперек коленей метха, лишь вздрогнула, когда большая ладонь с ощутимым шлепком опустилась на мои ягодицы.

И снова пара мужских ладоней задвигалась по моему телу. Ощупывая и изучая. Плечи, спина, бедра, ноги… Особое внимание досталось хвосту. Я – измученная и ослабевшая, с толикой отстраненности вслушивалась в собственные ощущения. Отчаянно, с внутренним страхом стремилась предугадать дальнейшее.

Мне казалось, что когда ладони метха касались моих ягодиц и поглаживали поверхность хвоста – он был озадачен. Недоумение мужчины едва ли не ощущалось физически, несколько охладив его злость. Переключив внимание на другое… На мое тело. На женское – явно не знакомое ему – тело!

Но мгновения растерянности быстро сменились целеустремленным интересом. Каким-то необъяснимым образом я поняла, почувствовала по ставшим более резким и жадным движениям, что Кирен на что-то решился. Готов идти дальше…

Вода исчезла – перестала падать колючим фейерверком сверху. Это стало сигналом – я вздрогнула. Но прежде чем дрожь утихла, поняла, что вновь лежу на влажном полу купальни. Но в этот раз на животе. Ощущение прохлады вернулось!..

Едва успела инстинктивно повернуть голову набок, опасаясь задохнуться, как сверху придавило жаром. Метх, плотно зажав меня между своим телом и полом, навалился на меня. Вероятно одна пара его рук все же опиралась о поверхность под нами, иначе я бы уже была раздавлена гигантским весом меднокожего. Но сейчас, когда паника заставила онеметь мое тело, это мало утешало.

И тут же его бедра задвигались в поисках более удобного положения. Я отчетливо ощущала поверхностью ягодиц каждый его толчок, но… мой, в отчаянной неподвижности замерший хвост, явно мешал Кирену. Метх чуть отстранился, позволяя моей коже ощутить легкий ветерок циркулирующего в его жилой зоне воздуха, и обхватил мой хвост одной рукой. Я тут же инстинктивно сжалась, опасаясь его намерений.

Но мужчина лишь медленно скользнул рукой ниже, словно оценивая его габариты и осознавая его неотъемлемую принадлежность моему телу.

«Возможно, это его остановит? Оттолкнет?!» – едва надежда мелькнула в душе, как обе пары рук метха совершили резкий маневр, перевернув меня!

На мгновение дыхание оборвалось, сердце замерло, и вот уже его туша вновь придавила меня сверху. Снова удушающее тепло мужского тела, ощущение повсеместно касающихся меня мужских рук и его дыхания, что шевелило влажные волосы на лбу. Не контролируя себя, лишь отчаянно застонала и еще сильнее зажмурилась! Увидеть так близко жуткое лицо метха сейчас, ощущая себя совершенно распластанной под ним, понимая, что не способна остановить его, я не могла. Боялась! Сумасшествия…

Кирен уверенно надавил чреслами на мои бедра, бескомпромиссно и интуитивно находя желанное положение. Он не дал мне и мгновения приготовиться, осознать. Мозг так парализовало страхом, тело онемело от долгого напряжения и бесчувственного бессилия, что я скорее догадывалась о происходящем, чем ощущала что-то.

Было плохо, тяжело, трудно дышать… Боль давно жила внутри меня и сказать, где конкретно был ее очаг, я была не способна. Лишь с какой-то безумной и фанатичной цепкостью, единственно и удерживающей меня в сознании, сосредоточилась на восприятии его дыхания. Оно единственное сейчас «говорило» мне о действиях Кирена. О движениях его тела…

Вот рваные порывы его вздохов касаются моего лба, и через миг – резким рывком устремляются к подбородку.

И снова – лоб.

А затем – подбородок…

И так до бесконечности, я сбилась со счета, всем существом отчаянно цепляясь за это единственное осознаваемое сейчас ощущение. Пусть оно несло мне страдания, но было признаком жизни. Казалось, мир вокруг темнеет с каждой секундой, и нестерпимо давит все сильнее, почти убивая, вытягивая крохи сил. Отчаянно не хотелось сдаваться! Покоряться этой обступающей тьме и холоду бесчувствия и удушья. В душе зрел яростный протест, неистовая злость на метха.

Но чтобы она смогла оформиться в нечто осознанное и неуправляемое, мне нужно было хоть какое-то ощущение. Пусть и его все убыстряющегося дыхания!

И снова – лоб.

А затем – подбородок…

И все резче выдох, поверхностней вдох. Дыхание все жарче. А тьма бессилия все ближе…

Последнее, что осознала – скрежет его зубов и тягучий свист, с которым вздохи начали вырываться из горла мужчины.

Глава 7
Дейнари

Но спасительного беспамятства не случилось. Внезапно… ошпарило, накатило, утопило в волне… эмоций! Словно сорвало преграду, и на меня хлынуло, накрывая с головой, волной чувств.

Дичайший восторг!

Головокружительное удовольствие!..

Меня затрясло от такого зашкаливающего переизбытка ощущений. С трудом осознала, что они – не мои. Не могли быть моими – это понимала. Но их всепоглощающая лавина, словно растворившая меня в себе, переполнила душу до краев… Не могла представить, что случилось, но неожиданно, странным прорывом во мне «проснулась» способность моей расы. Я «прочувствовала» эмоции Кирена. Ужасающе ярко и отчетливо. Так, что не сразу поняла их противоестественную чуждость. Это его трясло от восторга, его колотило от осознания собственного удовлетворения.

Его! Его эмоции!..

Меня вырвало. Резкие сухие спазмы, снова боль от удушающих позывов и до предела сжимающихся мышц живота, конвульсивная и безуспешная попытка в последний момент столкнуть с себя метха и… содержимое моего желудка оказалось снаружи.

Едва успела отвернуть голову влево. Но все равно, помимо собственного тела и поверхности под нами, испачкала плечо меднокожего. Отвратительное завершение мерзкого начинания. Отчего-то эта мысль принесла облегчение! Пусть я была бессильна физически, но даже на подсознательном, физиологическом уровне не смогла смириться с произошедшим. Вопреки всему!..

Глаз так и не открыла, бессильно обмякнув, и ощущая неимоверное изнурение. Окружающая мерзость – и Кирен в первую очередь, уже не трогали. «Кома» бесчувственности накрыла вновь.

Метх – я понимала это-то с каким-то опозданием – замер, немного отстранившись. Странно, но в памяти всплыл звук его меча, рассекающего воздух. Только в этот раз вместо волос рухнет моя голова… Ах, как мне этого желалось. В этом виделось спасение!

Одна из его рук скользнула вверх, и почти тут же на нас обрушился поток теплых колючих струй. Кирен резко сдвинулся в сторону, позволяя ручейкам воды окатить мое тело. Освежая, очищая, помогая… Я с трудом разлепила губы, жадно ловя ими живительные капли.

– Я ожидал, что подобное случится со мной, – очевидно, сам себе, с каким-то глубинным удивлением в голосе, вдруг произнес мужчина.

О да, метхи были не так воспитаны, чтобы позволить себе брезгливость. Мою реакцию Кирен воспринял очень спокойно. Как данность! Более того – его руки с деловитым спокойствием терли мое плечо, избавляя поверхность кожи от всяких следов… давно уже не пищи.

Душу переполнило глухой тоской!

«Он доволен. Заинтересован. И это значит одно – все повторится!»

Но что-то сейчас обдумывать я была не способна, сознание уплывало, погружаясь или в обессиленный сон, или в беспамятство. И лишь каким-то отстраненным, скорее инстинктивным образом, я ощущала прикосновения рук метха.

– Ты не доверяешь мне! Не спешишь приблизить! – вздрогнув, осознала, что рядом кто-то кричит.

С трудом соображая, попыталась понять, где нахожусь. Узкое… помещение, словно коробка, чьи стены фактически соприкасались с моим телом. И мгновенная, вызвавшая облегчение, ассоциация-мысль: снова изолировали в капсуле наказания? Но второй, более внимательный взгляд утвердил во мнении, что это иное место. Какое-то… пустое и тесное.

– Кирен, я люблю тебя! Хочу быть рядом, скрашивая твою унылую жизнь. Я смогу отогреть тебя, добиться ответных чувств, не сомневаюсь!

Разговор на повышенных тонах продолжался, создавая у меня ощущение, что ругаются у меня над ухом. И пугая… Повернув голову, едва не уперлась подбородком в стену. Крики доносились из-за нее.

«Кирен…» – имя отозвалось в голове глухим эхом, напоминая о… пережитом ужасе. Панике и страхе! – «Я стала женщиной… На Цезарионе был особый обряд, позволяющий восстановить потенциал собственной ауры, после ее надлома. Именно к этому приводил первый процесс слияния тел. Но я была лишена возможности обратиться к нашей протоэнергетической матери. А значит, буду слабеть!»

– Прекрати на меня давить! – Яростный рык и глухой удар в стену, ее вибрацию я почувствовала телом. – Мне сейчас есть чем заняться. Необходимо благополучно доставить добытое домой, удержать команду, организовать сбыт, получить доход! Надо спланировать следующий рейд, отобрать тех, кто отправится со мной. А самое главное – избежать на пути любых столкновений! Хватит с нас последних потерь. И если кто-то, не важно кто, намерен мешать мне, отвлекая и будоража команду, он за это поплатится! – Кирен, обретя пару, ты обретешь силы, появится поддержка и утешение. С моей помощью ты сможешь гарантированно попасть в ряды тех, кто будет участвовать в нападении на дальние колонии Цезариона! У меня есть нужные связи. Наше объединение в пару станет очень перспективным. Пойми же, я измучен тоской, жажду нашего единства.

Поймав себя на том, что испуганно затаила дыхание, опомнилась. Очень не хотелось, чтобы метхи поняли: у их личного разговора есть свидетель! Желания попадаться на глаза любому из них не было совершенно. Прислушавшись к себе, поняла, что слаба, но явно начинаю восстанавливаться. Появились силы на то, чтобы жить дальше. Вот только зачем мне теперь это? Жизнь хорошего не обещает.

Осторожно согнув руку в локте, медленно ее опустила на пол вдоль тела. Шуметь совсем не хотелось, это неминуемо привлечет внимание мужчин. В отличной слышимости я могла убедиться лично. Следующим пунктом было движение ногой, потом хвостом.

– Я не планирую участвовать в рейде! – Голос метха звучал несколько натянуто, но гораздо спокойнее. – Всегда полагаюсь на собственное чутье, и туда я не полезу. Мои вылазки и так приносят отличную прибыль, за мной закрепилась слава удачливого капитана. Этого достаточно, я вполне обеспечен, и совсем скоро смогу осесть на одной из планет нашего расселения.

– Кирен, я не позволю тебе совершить эту ошибку! – Судя по голосу, Гринод взвился от негодования. – Колония Цезариона очень богата, там есть чем поживиться настоящему воину. Твое имя станет легендой, а благосостояние и авторитет возрастут! И мои связи – тому в помощь. Услышь же меня: нам надо именно сейчас объединиться в пару!

– Противостоять арианцам сложно! Не стоит идти с ними на откровенный конфликт, – Кирен с трудом сдерживал негодование, собеседник явно его раздражал. – В моих планах ближайший рейд на перехват грузовых звездолетов тартов. Это гораздо перспективнее атаки на колонию Цезариона. И планов своих менять не намерен!

Шумно выдохнув, резко закашляла – сказалось непривычно долгое молчание и потрясение от услышанного. Но шум по ту сторону отделявшей меня от метхов стены был, вероятно, так же хорошо слышан, поскольку разговор мужчин оборвался…

– Что это? – В первые мгновения после секундной паузы в голосе Гринода был отчетливый испуг, но он резко сменился гневом. – Там кто-то есть! Ты… не один? Ты… за моей спиной?..

Тонкая перегородка завибрировала, словно кто-то тряс ее в тщетной попытке сдвинуть. Я в ужасе сжалась, страшась встречи с… Как ни странно, но сейчас я больше всего опасалась встретить взгляд своего хозяина! Даже животный, инстинктивный страх от способного на любую подлость Гринода померк на фоне этого чувства.

– Смеешь подозревать меня?! – Грозный рык Кирена и по хлипкой перегородке шарахнули гораздо сильнее. Скосив глаза, успела заметить, как на миг поверхность разделяющей нас стены прогнулась. – Приписывать измену?! Убирайся!

Тишина по ту сторону стены стала потрясенной. Даже я изумленно вздрогнула: таким тоном к своей будущей паре мой хозяин никогда не обращался!

– Я?! Ты говоришь это мне?! – Гринод очевидно тоже не верил собственным ушам. – Отказываешься показать, кто там скрыт и… гонишь?

– Да! Уходи. Я на пределе. Если останешься – рискуешь пострадать.

– Смеешь угрожать мне? – Голос метха напоминал визг. – Ради кого?! Ты предпочел мне другого?

– Нет! – Усталый голос Кирена. – Клянусь честью воина. Мне необходимо побыть одному.

– Ты с момента ранения стал затворником! С командой общаешься только по необходимым делам, перестал проводить со всеми свободное время, – взвился метх. – Не позволяешь мне касаться себя… Избегаешь, не доверяешь…

Я вновь вздрогнула: теперь у меня были свои ассоциации с прикосновениями хозяина. Внутреннее ощущение давящего удушья усилилось. Голова заболела от нахлынувших эмоций, голову словно сжало невидимым обручем, причиняя реальную боль.

– Гринод! – У Кирена закончилось терпение.

Очевидно, в его последнем рыке этот факт уловил и гость, поскольку через некоторое время до меня донесся звук закрывающейся двери – он покинул жилую зону капитана. А значит… Судорожно вздохнув, я приготовилась к… встрече.

Перегородка в один миг отлетела в сторону, позволяя мне понять, что разделила она комнату метха, место, где он спал. Сам Кирен присел рядом, нависнув сверху, и лишь усиливая мой страх.

– Дейнари! – Требовательный окрик хозяина заставил сжаться сильнее. Одна рука метха коснулась моего подбородка, другая ухватила прядь моих волос. Я отчетливо ощущала его прикосновение, как и той руки, что спокойно легла на мое бедро. Уверенно, с ощущением полного права. – Твое состояние улучшилось?

Смотреть на Кирена я не могла, напряженно вглядываясь в стену напротив. Дыхание рваными вздохами вырывалось из груди. А после того, как освободив мои волосы, меднокожая ладонь переместилась на грудь, и вовсе оборвалось – грудь сдавило судорогой паники.

– Отвечай мне! – Грозно рявкнул метх, едва не оглушив.

– Д-да, – стуча зубами, вынужденно отозвалась я. А хвост нервно дернулся, стукнувшись о стену.

– Дейнари, не бойся, – уже более спокойно, слегка зажав вершинку одной груди между пальцами, предупредил мужчина. – Я не намерен обижать тебя. И делиться с кем-то тоже. Отныне этот угол станет твоим местом, уясни это! Запрещаю тебе прятаться в свою щель. Будешь делать все как обычно, плюс станешь… послушной во всем. И только посмей перечить! Будешь послушной, и тебе никто не навредит. Обещаю!

Судя по самодовольному выражению лица – а я, не сдержавшись, бросила на мужчину стремительный взгляд, он полагал, что озвучивает мне исключительно радужные перспективы. Во рту пересохло, а язык намертво прилип к небу. Ответить я была неспособна. Лишь обреченно зажмурилась!

Ладонь метха сместилась, подхватив грудь полностью. Еще одна рука недвусмысленно, на миг сжав бедро, двинулась выше. Третья – приподняла голову, стиснув подбородок, вынуждая смотреть на него.

– Я дважды не предупреждаю! Ослушаешься – посажу на цепь.

В ужасе сглотнув, лишь нервно дернулась. Давление на сознание усилилось, возросла и боль. Тем более, я прекрасно ощущала руки мужчины, совершенно бесстыдно касающиеся моего тела. Из глаз потекли слезы…

– Ладно, – с видимым сожалением отстранился метх, освобождая мое лицо. – Сегодня еще можешь отдохнуть. Я потерплю до завтра. Очевидно, что ты сильно истощилась.