Текст книги "Обжигающий север"

– Добавки? – Стархиня подскочила с другой стороны к Риду.

– Будешь? – Рид взглянул на меня.

– Нет, – уверенно отказалась я, чувствуя, что и так объелась. Все же такое количество мяса в рационе для меня непривычно.

– Мы не будем, спасибо, – ответил стархине Рид и, обхватив меня мощной рукой за плечи, переключил внимание на друга. – Помоемся – и спать. Завтра опять работы много: хотим за пару дней комнату доделать, чтобы можно было Витару перевезти.

– Не вырубить так быстро, – поморщился Руенз. – Да еще нагрев и освещение надо организовать… Вон тут, в убежище, ты их дня три делал.

– У меня стимул есть поспешить, – хмыкнул рядом муж. – В мешке еда в счет нашего проживания. Занесу на склад?

– Да. – Пожилой старх согласно кивнул. – Сразу и постель захвати.

– Ширму возьму? А то Витаре неудобно будет – кругом столько мужчин, – спросил разрешения Рид.

– Конечно.

У меня отлегло от сердца. А то, увидев множество матрасов, лежащих вплотную по всему залу, с ужасом представляла, как смогу тут совсем раздеться.

– Жди меня. – Кажется, фраза становится смыслом моей жизни.

Рид быстро подхватил принесенный с собой мешок и исчез в направлении склада. Кривона тут же метнулась за ним, заставив меня возмущенно напрячься. Но минут через семь муж вновь появился в зале, неся какую-то конструкцию и скатанный широкий тюфяк. Освободив нам пространство в углу, расстелил матрас и отгородил его ширмой. Затем нырнул в наш мешок и извлек все необходимое для помывки. А я не догадалась! Ведь могла же и сама это подготовить, не задерживая Рида. Когда он, занеся мешок за ширму, обернулся ко мне и позвал: «Идем?» – я быстро вскочила с лавки.

Изредка присутствующие бросали на нас любопытные взгляды, как мне казалось, больше на моего мужа. Когда мы, лавируя между спальными местами, почти дошли до нужной двери, дорогу заступил молодой старх.

– Рид, к себе можешь взять? – серьезно спросил он.

– На полгода или совсем? – деловито уточнил муж.

– На полгода.

– Нет. У нас запасов мало, поэтому временные нам не нужны, – похоже, удивил он ответом незнакомца.

Старх, несколько растерявшись, отступил, пропуская нас, скользнув по мне напоследок задумчивым взглядом. А Рид, увлекая меня за собой, уже спешил дальше. К счастью, кабинка тут оказалась закрытой. Быстро раздевшись на небольшом, предназначенном для этого, пятачке, мы шагнули под поток воды. В этот раз мне предложили универсальный моющий гель, подходящий и для волос, и для тела. А Рид по-прежнему мылся мылом.

– Спину помыть? – неожиданно склонившись ближе, чтобы перебить шум воды, уточнил муж.

Я испуганно качнула головой.

– Тогда мне помыль. – В руку мне положили мыло, и старх, не теряя времени, повернулся спиной.

Немного растерянно натерла ладошки мыльным бруском и положила на его спину. Растирая пену по телу, привстала на носочки, чтобы хорошо намылить и широкие плечи, и мощную шею.

– Все, – осторожно сказала я, отступая под струи душа.

Муж тут же шагнул следом, позволяя воде смыть мыло. Пока я мыла и прополаскивала волосы, Рид уже успел обсушиться и начал одеваться. Как только я неуверенно подошла к нему, протянул сухое полотенце и кивнул в сторону на стопочку белья:

– Вот чистое – из того, что взял на звездолете.

Благодарно завернувшись в полотенце, уточнила:

– Из того, что капитан жене вез?

– Да, но у него еще много осталось, так что не переживай, – встряхивая волосами, заверил Рид.

– Надеюсь, это не очень дорого вышло? – пробормотала я, припомнив, что теперь муж должен ему какую-то услугу.

– Нет, в следующем году приму к себе в группу его брата с семьей, – спокойно сообщил Рид. – Если доживем до него, конечно.

– А вода тут платная?

– Нет, это растопленный лед, поэтому она легко добывается, – нахмурился муж, наблюдая за тем, как я начала одеваться, и добавил: – Сегодня лучше так спи.

Мы быстро оделись. Для меня имелись и чистые брюки, и носки, и тонкий свитер. А вот грязную одежду Рид свернул в один узел и спросил у меня:

– Постираешь завтра?

– Конечно, – обрадовалась я хоть какому-то делу.

– Спросишь у Руенза, где и как это сделать и где сушить, – пояснил уже на обратном пути мой старх.

Опять проманеврировав среди матрасов, стараясь не разбудить тех, кто уже спал, добрались до ширмочки. За ней поверх местного матраса я обнаружила ту самую шкуру, в которую меня завернул Рид при транспортировке со звездолета.

– Ложись, – одними губами поторопил меня муж, быстро раскладывая наши вещи.

Спорить не собиралась – тоже устала, правда, от пустого ожидания. Быстро стянув одежду, в одном белье забралась на шкуру, укрывшись одним ее краем. Рид почти тут же скользнул рядом, притянув за талию к себе и укрыв нас сверху своим краем шкуры.

– Кривона не обижала? – тихо шепнул на ушко.

Мотнула отрицательно головой.

– Если что – скажешь мне. Спи. – И, завозившись устраиваясь поудобнее, почти сразу заснул.

А я еще некоторое время лежала, прислушиваясь к посторонним звукам: чужому дыханию, непонятным шорохам и отголоскам чьего-то тихого разговора, чувствуя себя довольной и спокойной. Пока Иволон не казался таким неприступным.

Глава 8

В полусне почувствовала, что Рид встает, выбираясь из-под шкуры, и сразу тоже зашевелилась, намереваясь подняться следом.

– Спи, еще очень рано, фактически ночь, – тут же прошептал он мне на ухо. – Сюда никто не заглянет. Вернусь опять поздно.

Спать хотелось нестерпимо, было ощущение, что я только закрыла глаза. Он что, поспал пару часов? Но, прежде чем в голове созрел хоть какой-то ответ, меня снова сморило.

В следующее пробуждение с удивлением вслушалась в окружавшую настораживающую тишину. Полежав немного прислушиваясь, сообразила: все мужчины, должно быть, уже ушли. И как я умудрилась этого не услышать?

Выбравшись из теплой шкуры, оделась. Шкуру и матрас свернула и оставила в уголке. Выглянула из-за ширмы – действительно никого в зале нет. Прихватив все необходимое, отправилась к санитарной зоне умыться и окончательно стряхнуть сон. На обратном пути столкнулась с Руензом.

– Доброе утро!

– Доброе, Витара. А я услышал, что ты встала. Сейчас Кривона поесть принесет.

– Спасибо! Я так спала, что не заметила, как мужчины ушли, – поделилась я недоумением.

– Так все тихо старались, без шума, чтобы тебя не разбудить. Кто ж захочет Рида злить.

Задумавшись над словами пожилого старха, прошла за ним к столу, уселась на лавку в ожидании обещанного завтрака и тут вспомнила.

– Забыла Рида насчет моей здесь работы спросить, – с сожалением повинилась я.

– А мы с утра обсудили. Он не против, но ты сама исходи из собственного желания и сильно не надрывайся. Но давай-ка я тебе сам скажу, что делать, а то Кривона, боюсь, не сдержится, – успокоил меня старх.

– Мне еще постирать надо, – вспомнила я о просьбе мужа. – Покажите, где я могу тут это сделать? Вот поем и займусь. – Старх кивнул. – А Рид куда сейчас летал за запасами? – Пользуясь возможностью поговорить наедине, попыталась хоть немного удовлетворить свое любопытство.

Пожилой старх недоуменно взглянул на меня и заметил:

– Кто ж знает, он из потока левиоров, а у них свои пути. Но хороши они тем, что всегда чувствуют, какая дорога верная. – Ответ Руенза так и не пролил свет на обстоятельства, по которым мой муж оказался в изоляторе.

Подошла стархиня, поставив передо мной большую кружку с напитком и положив рядом два ломтя теплого хлеба. «Его же пекут!» – дошло до меня. А я и понятия не имею, как это делать.

– Чего присматриваешься? – выдернул из размышлений старх, косясь на меня, методично рассматривающую ломоть хлеба.

– Печь не умею, – призналась я. – Вообще из того, что и как готовить, немного знаю.

Старх, похоже, удивился, но с расспросами лезть не стал.

– Рид к себе Грифа взял, а он калека, считай, для тяжелой работы не годен. Так тот готовит на всех – тоже дело нужное и свою долю добычи заслуженно получает. Не бойся, вдвоем с ним справитесь. Да и группа у Рида небольшая, не на многих готовить, – успокоил старх.

– А тут вообще ничего не растет? – пережевывая непривычно вкусный, вполне съедобный хлеб, поинтересовалась у Руенза я.

– Глубже в пещерах мох странный есть. Его как-то занесли на планету, видимо, смог прижиться. Внизу, где компрессоры и реакторы, очень тепло, вот он и распространился. Не одна пещера уже им заполнилась. – Старх недовольно передернулся, наверняка считая растение захватчиком.

А я подумала об оленях: если есть мох, они смогут им питаться. Если он съедобный, конечно. Не на это ли рассчитывал Рид?

– Так какие поручения для меня есть? – Увидела, что пожилой старх вот-вот задремет, что и немудрено, если встал так же рано, как мой муж.

– Надо в хранилище продукты по разовым нормам рассортировать, а то Кривона сыплет как придется – неэкономно выходит.

Я кивнула, сообразив, что этим, наверное, и на звездолете занималась, разбирая бобы. Проглотила оставшийся кусочек хлеба и, запив, поднялась. Подхватив грязную кружку, позвала Руенза:

– Пойдемте, поможете мне освоить стирку?

Старх кивнул и поднялся:

– Вот покажу тебе все и пойду себе отдыхать.

Я занесла на кухню к Кривоне кружку, сначала прошла за Руензом в кладовую, где он показал, что мне предстоит делать, а потом – в санитарную зону. Дальше по коридору, сразу за душевыми, обнаружилось небольшое квадратное помещение с разными по размеру емкостями.

– Вот. – Руенз подвел меня к сравнительно небольшой емкости. – Одежды немного, так что лучше в этой. Сложишь сюда одежду для стирки, добавишь мыльного раствора, он рядом стоит, из этих кранов водой заполнишь и нажмешь эту клавишу. И все – приходи за бельем часа через полтора. Будет выстирано и отжато. Потом к этой стене отнесешь, она самая жаркая, и на веревки повесишь. – Старх протянул мне пакетик с зелеными зажимами. – Это маячки, только тот, кто установил их, и снять сможет. Ими одежду на веревках закрепишь, поняла?

Перекладывая пакетик с ценным содержимым в карман, кивнула. Сейчас на веревках тоже висела чья-то одежда, закрепленная разноцветными зажимами. Поблагодарив старика, побежала в наш уголок за ширмой за грязной одеждой. Вернувшись, отложила в сторонку нижнее белье, решив постирать его отдельно, всю остальную одежду сложила в стархский агрегат и запустила процесс стирки, действуя по инструкциям Руенза. Потом вручную, используя мыльный раствор, постирала и прополоскала нижнее белье. Развесив его на веревках и закрепив охранными маячками, собралась на продовольственный склад разбирать незнакомые корнеплоды.

Но, выйдя в общий зал, неожиданно увидела там четверых, явно только что пришедших с поверхности, незнакомых стархов. Все четверо сразу обернулись ко мне, а самый крупный резко окрикнул:

– Руенза позови!

Не зная, как поступить, собралась уже было позвать Кривону, когда стоявший рядом с заговорившим со мной старх заметил, принюхиваясь:

– Ты ошибся, это не местная работница. Это… теса Тшехар!

Все сразу замолчали и принялись пристально изучать меня. А я, как никогда остро ощущая себя неуместной, неловко замялась. Брюки и свитер с воротом под горло слишком обтягивают мое совсем не крупное тело. Еще и волосы с утра не заплела, а вымытые вчера, они чистыми, ровными прядками спускались до плеч.

– Неплохо Рид прибарахлился, я смотрю, – протянул старх, который стоял дальше всех от меня. – Пусть и мало ее, а кровь-то… Проводник? Ведь точно Проводник!

– Да, – откровенно принюхиваясь, согласился еще один из незнакомцев. – Только уж совсем мало. Что толку-то?

– Детям передаст, хотя бы одному. Да и сама еще, кто знает? У этих каст лишь у той женщины, что понесла, могла кровь пробудиться и окрепнуть. У этой еще не пробудилась. – В несколько быстрых шагов оказавшись рядом и обдавая меня леденящим холодом, исходящим от меховой верхней одежды, самый мощный из опасной четверки цепко ухватил меня за плечо.

– Рид не успел еще, может быть, мне сначала родишь?

Не понимая, шутит он или говорит всерьез, я основательно испугалась. Хватка была жесткой и причиняла боль. На рефлексах, спружинив ногами, резко вывернулась, отступая от мужчины. Но тут заметила, что и остальные сразу оказались рядом, обступая вокруг.

– На лицо ничего, смугленькая, глазки карие, худа правда, но отъестся. А Рид ведь страшный, не то что мы. – Стархи дружно стащили с себя меховые шапки, демонстрируя достаточно привлекательную внешность. Вот только глаза… У всех четверых в них была озлобленная жестокость. Очень знакомое выражение…

– Пустите, – сделала я попытку шагнуть к помещению Руенза, но тот, что уже хватал меня за плечо, удержал опять, на сей раз, обхватив сзади за талию и приподняв в воздух, притянул спиной к себе. Рука, сначала увесисто хлопнув меня по бедру, переместилась на грудь, ощутимо стиснув ее. Я громко завизжала…

– Подержаться, конечно, не за что, ну да все же не мужик, – басом перекрывая мой визг, заметил удерживающий меня старх.

Со страху, резко сжав ноги, рывком подняла их и ударила в живот мужчине. Тот охнул и хватку ослабил, дав мне шанс вырваться. Но убежать не позволили остальные.

– Дитор! – Окрик был настолько властным, что окружившие меня стархи замерли.

А Руенз, к моему облегчению появившийся в зале, подошел ближе и четко отрубил:

– Нарушаешь правила убежища? К чужой жене полез! Рид такого не спустит.

– Не брюхатая же, – отмахнулся кошмарный незнакомец, – а значит, пока можно… осторожно. Еще и передумать может, вдруг я ей больше глянусь, чем урод наш?

Быстро выскользнув из кольца стархов, я оказалась рядом с Руензом.

– Зачем пришли? – грубо спросил он у нагрянувших гостей.

– Надо нам потолковать с тобой, – резко посерьезнев, ответил тот, к которому обращались как к Дитору.

– Слушаю, – невозмутимо кивнул Руенз.

– Так прежде покормить и обогреть надо бы, где эта твоя гарпия? – растягивая слова возразил Дитор.

– После того, что вы себе позволили в прошлый раз, Кривоне обслуживать вас запретил, – твердо сказал пожилой старх.

Пришедшие словно ощерились. Вроде бы внешне не изменились, а угрозой ощутимо потянуло.

– Ну, побаловались немного, – спустя пару минут скабрезно протянул Дитор, – чего старое вспоминать?

– Теперь нечего. Рид тебе уже настоящее припомнит. – Руенз кивком указал на меня, стоявшую рядом. – Зачем пришли?

– Запасы кончились, хотим пока у тебя пополнить, как корабль прилетит – отдадим, – резковато пояснил один из четверки.

– В долг? – В голосе Руенза отчетливо прозвучал скепсис.

– Не всем легко все дается, – развел руками Дитор. – Все, что было, отправили с закупщиком.

– До прилета пищевика еще неделя. – Пожилой старх словно размышлял вслух. – Хорошо! Ждите здесь. – Он, развернувшись, потянул меня за руку, увлекая за собой на склад. Тяжелую дверь за нами запер изнутри.

– А Кривона? – заволновалась я.

– Она уже научена горьким опытом, давно их учуяла и заперлась у себя. Потому и не выходила, – пояснил старх, о чем-то сосредоточенно думая.

– А себе у вас еды хватит? – неожиданно забеспокоилась я.

– Должно, но не дам им сейчас – заберут тебя, и Рид отдаст больше, – совершенно спокойно просветил меня старх, доставая мешок с бобами, а затем вытащил из охлаждающего блока брикет мороженого мяса.

– Помочь? – неуверенно спросила я, визуально оценивая объем продуктов.

– Не совсем еще я немощен, – усмехнулся Руенз. – Ты тут оставайся, за мной закроешь. Когда они уйдут, постучу, позову тебя.

Заперла дверь за стархом и начала напряженно ждать. Слишком уж хорошо знаю, на что голод может толкнуть тех, у кого давно нет ничего живого в душе. Надо бы оружие где-то раздобыть, хотя бы элементарный пульсатор. Правила убежища действуют для многих, но для отчаявшихся – и я это себе хорошо представляла – они не стали бы аргументом! А этот Дитор меня напугал, нутром чувствовала, что он совсем на грани. Немало повидала таких за свою жизнь.

К моменту, когда в дверь постучал Руенз и сообщил, что Дитор с компанией убежище покинули, я изрядно переволновалась, хотя и времени прошло немного. Приоткрыв дверь, увидела пожилого старха, а рядом хмурую Кривону.

– Ты совсем не чуешь, на кого выскакиваешь?

Стархиня таким тоном высказалась, только что неумной не обозвала, но мое обоняние никогда в жизни не служило мне источником информации об опасности, поэтому осталось только пожать плечами.

– Совсем от нас ничего нет, – пренебрежительно махнула рукой подавальщица и, развернувшись, удалилась на кухню.

– Да… – задумчиво согласился Руенз. – В твоем случае опасность не получится предвидеть, а это плохо. Так можно серьезно встрять. Ты бы поспешила с первенцем!

Совет натолкнул на мысль.

– А в чем такая важность этого события? И по поводу опасности спросить хотела: у вас оружия для меня не найдется? – выпалила я на одном выдохе.

– Так кровь сразу проснется. Мало ее в тебе, но все же, может быть, хоть что-то из наших способностей проявится, – задумчиво пояснил старх. – А оружие… какое же? Что, нож кухонный тебе дать?

– Почему нож? – удивилась я. – В идеале бы хотелось скеш: и незаметный, и многозарядный, и мощный, но на крайний случай и пульсатор сойдет.

– Ты скешем пользоваться умеешь?! – От изумления брови старика выразительно приподнялись.

– Да! – Решив не сообщать, что при необходимости и наличии составляющих компонентов могу и взрывной плазмодиск собрать, просто кивнула головой.

– Хорошо, сейчас дам тебе, но Риду скажу, – подумав пару секунд, согласился Руенз.

С благодарностью кивнув, согласилась:

– Конечно.

– Да он в любом случае сразу Дитора учует, – уже себе под нос пробормотал старх, направившись к себе.

Вспомнилось вырванное горло. Уж очень муж скор на расправу. Кровопролития допускать не хотелось, все же обошлось…

– А если помоюсь? – с надеждой уточнила вслед ему.

– Не поможет, – хмыкнул старх. – Да и бессмысленно – он его еще по пути сюда учует, а чего от него ждать можно, он знает. Боюсь даже представить реакцию твоего мужа, но ты не паникуй, Рид сам разберется. У них счеты старые.

Понятно… Пока старик отсутствовал, мысленно прокрутила всю ситуацию, коря себя за тугодумие: надо было при первом их рыке к Руензу бежать. Но успела бы добежать? Да и расслабилась я несколько от уверений в незыблемой неприкосновенности замужней женщины. Но пережитый инцидент в очередной раз напомнил: не бессмертна и уязвима. А посему старые привычки не повредят.

– Почему они говорили о том, что передумать можно с супругом до появления первенца? – сразу же, прокрутив мысленно случившееся, спросила у вернувшегося со скешем старха.

– Ты не знаешь, раз среди наших не жила. Но можно, хотя редко так бывает. Причем оба могут передумать. Мало ли, может быть, не разобрались друг в друге по-хорошему, поспешили, а вдвоем тошно жить стало, чего мучиться? Тем более что детей нет и не планируется? Там всякие условия есть, но факт – можно передумать.

Случай определенно не мой – передумать ошейник не позволит. Может быть, Рид его как гарантию и оставил, чтобы мыслей никаких о перемене мужа не возникло? Хотя кто знает, какие у него мотивы. Избавиться от ошейника хотелось бы, но это уж как получится. В любом случае мне жаловаться пока не на что.

Взяв скеш, привычно его развернула, проверила уровень заряда, состояние и быстро закрыла, по инерции засунув в плотно облегающий руку рукав. Пожилой старх, все это время пристально наблюдавший за моими действиями, как-то озадаченно покусал нижнюю губу, но с расспросами не полез. И за эту спокойную сдержанность я была ему крайне благодарна.

– Не пойму, к замужней женщине посторонний мужчина может приставать или нет? – Я, пытаясь отвлечь Руенза от нежелательных мыслей на мой счет, продолжила беседу.

– Да никто не станет. Дитор и его группа совсем уж одичали тут – неудачи и злость сделали свое дело, – философски пояснил старик. – А так не принято у нас это. Почти у всех семьи и жены есть – находятся далеко и мужей ждут. Кому же хочется, чтобы к его жене так отнеслись? Поэтому к чужой жене и не полезут. Но исключения всегда найдутся!

Последнее было сказано с предупреждением, и я кивнула, принимая к сведению.

– А Рид… он что?

– Убить его может. По нашим законам это обосновано.

– Так их там четверо, – выдохнула я в испуге. Дитор выглядел таким же крупным, как и мой муж.

– Это, конечно, проблема. Но Рид не забудет, и когда-нибудь они встретятся один на один… – Руенз многозначительно фыркнул.

А я испытала облегчение: «Уж лучше так!»

Глава 9

До вечера успела справиться со многим. Лодырничать и раньше себе позволить не могла, поэтому от любой работы не надорвалась бы, а уж тем более ради собственной пользы. После разговора с пожилым стархом развесила сушить выстиранное белье и занялась сортировкой корнеплодов.

Руенз тоже ко мне присоединился. Пояснив, что спина уже не позволяет подобную работу делать, присел неподалеку на ящик и принялся рассказывать случаи из жизни. Я быстро заметила, что и в этой развлекательной болтовне он преследовал определенную цель. То и дело проскальзывали полезные совета да вынесенные из жизни мудрые наблюдения. И было бы глупостью их для себя не отметить. Говорил он больше о хозяйстве, о том, как убежище содержать непросто, как важно с толком, пониманием перспектив и расчетом подходить к ведению дела, созданию запасов, грамотному их расходованию. Я, выполняя руками монотонную работу, сосредоточенно ловила каждое слово. Учиться мне этому надо – теперь и мне тут выживать, а значит, надо вносить свою лепту в общий труд, чтобы еду даром не получать. Бестолковой гирей на шее мужа висеть не хотелось. Но опыта в подобном хозяйствовании не было, и пожилой старх это, видимо, понял. Вот и пытался мои пробелы в знаниях восполнить.

– А вот Кривоне сколько ни говори – отмахивается. Сама, мол, все знает и умнее всех, зачем ей чужой толк, когда своего гонора избыток, – пожаловался он под конец, когда мы уже отправились на запоздалый обед.

– Спасибо, – с искренней благодарностью кивнула я, – мне ваш толк не помешает, верно вы поняли – не сильна я в домашнем хозяйстве.

До вечернего возвращения обитателей в убежище успела еще и высохшее белье снять и сложить в наш мешок, а также вызвалась помочь Кривоне с посудой – помыла ту, что имелась. Находясь со стархиней на кухне, часть которой в глубине была отгорожена короткой переборкой, отделяя жилое пространство от зоны готовки, незаметно наблюдала за тем, как та варила вкусную похлебку. В памяти всплыли почти стершиеся воспоминания о маме, готовящей суп, которая мясо всегда резала на много мелких кусков и добавляла непосредственно в бульон. Увидев, какое количество кусков мяса стархиня отваривала и готовила для нарезки отдельно, подумала, что в супе бы его понадобилось меньше, чем есть вот так вприкуску. Но, помня о жалобе Руенза, с инициативой не полезла.

Когда же появились первые стархи, помогла не скрывающей недовольства Кривоне переносить в общий зал миски и ложки. А потом убежала за ширму и, присев на валик скатанного матраса, принялась заплетать волосы. Чем ближе было время появления Рида, тем больше я беспокоилась относительно его реакции на случившееся днем.

Сегодня он пришел раньше, словно чувствовал. Мы с Руензом по примеру вчерашнего дня только устроились на лавке в сторонке, наблюдая за началом массового раскладывания матрасов, как из-за отъехавшей двери внутрь очень резко шагнул мой муж. И сразу, не теряя времени, направился ко мне. Я переоделась, надеясь, что так запаха Дитора на мне останется меньше, но, судя по прищуренным глазам Рида и подергивающемуся носу, толку от этого не было.

– Что он хотел? – Тон вопроса к Руензу был такой же обжигающе холодный, как и порыв принесенного снаружи мороза.

– Запасы пополнить, ну и Проводника в ней учуял, – сразу пояснил пожилой старх, поразив меня краткостью и емкостью ответа.

– Ждет пищевик? – деловито уточнил мой муж, скидывая меховой покров.

– Да.

– Когда прибудет?

– Через неделю.

– Повидаемся… – уверенно пообещал Рид и обратился уже ко мне: – Напугал?

– Не сильно, – надеясь смягчить его, ответила я.

Муж некоторое время хмуро в меня всматривался и уточнил:

– Ела?

– Нет, мы обедали поздно, поэтому не хочется.

Рид кивнул, а Руенз добавил:

– Я ей скеш дал, обращается она с ним умело. Она же не чует ничего, так на Дитора и налетела.

Мой старх, сворачивая верхнюю одежду, ненадолго замер, задумавшись, а потом кивнул мне:

– Верни скеш.

Скеш возвращать мне, конечно, не хотелось, но права спорить я не имела. Поэтому, привычно крутанув рукой, мгновенно ощутила оружие в ладони и отдала пожилому старху. Он с невозмутимым видом забрал скеш.

Тут же подскочила и Кривона, опять защебетав про припасенный ужин.

– Ты почему сразу с Руензом не связалась, когда Дитор появился? – резко оборвал ее Рид.

Стархиня замялась.

– А вдруг бы он ей глянулся? – наконец поделилась она причиной промедления, а я сообразила, что из кухни с жилой зоной владельца убежища у Кривоны была возможность связаться, и та могла сразу разбудить пожилого старха.

– Я тоже так подумаю в следующий раз, когда Дитор до тебя доберется, – спокойно пообещал Рид стархине и пошел в направлении санитарной зоны.

Кривона расстроилась и, бросив на меня злой взгляд, ушла за похлебкой моему мужу.

Вот же…

Быстро и в задумчивом молчании съев ужин, Рид обернулся ко мне, так и сидевшей рядом с Руензом, и спросил:

– В душ пойдешь?

Я тут же кивнула и, поднявшись, отправилась на этот раз сама собирать нам необходимое для помывки.

Сложив все в пакет, обнаружила Рида уже стоявшим рядом. Мы, как и вчера, осторожно пробравшись через зал, дошли до санитарной зоны. Заскочив по пути в туалет, быстро разделись и шагнули под струи воды. Сегодня я уже более понятливо отнеслась к просьбе мужа помочь с мытьем спины и даже согласилась на его аналогичную помощь. Старх своими большущими ладонями основательно намылил мне не только спину, но и плечи, и бедра. А когда я полностью смыла пену и раскрыла зажмуренные от воды глаза, то обнаружила совсем рядом лицо наблюдавшего за мной мужа. Осторожно вытолкнув меня из-под потока, он оперся руками о стену по бокам от меня и спокойно спросил:

– Разрешишь мне тут? – И, наклонившись ниже, потерся щекой о мое влажное плечо.

У меня сразу перехватило дыхание от волнения и ноги дрогнули в предчувствии первой волны слабости. Молча кивнула, уставившись на широченную грудь, и тут же почувствовала, как руки мужа переместились мне на талию, обхватывая в таком привычном и успокаивающем уже жесте.

Старх молча подхватил меня, приподнимая, и начал слизывать с груди капельки воды. Обхватив шею мужа руками, помогая удерживать меня на весу, вздрогнула от приятного ощущения вызванного прикосновением шершавого языка, медленно скользящего по моей груди. Рид сделал маленький шажок вперед, прижимая меня спиной к стене. Потом поймал губами сосок и, громко причмокивая, принялся его посасывать, вызывая у меня одновременно и улыбку, и удовольствие.

– Готова? – Старху явно не терпелось.

– Да… – тихо прошептала, чувствуя, что тоже соскучилась по ощущению его абсолютной близости.

Приподняв меня выше, дождался, пока обхвачу его за торс ногами, и тогда медленно опустил вниз. Наверное, потому что мы оба очень соскучились по этим ощущениям, рождаемым физической близостью, или подсознательно возбудились, еще пока мылили друг друга, но почти сразу довольно обмякли, шумно дыша и стискивая друг друга в общих объятиях. Руки бессильно соскользнули с его плеч, и Рид осторожно опустил меня на пол, продолжая прижимать к стене.

– Спасибо, – спустя пару минут тихо шепнул он где-то возле моего виска и уже громче добавил: – А теперь снова мыться!

И я, смущенная причиной этой повторной помывки, подхватила гель и начала намыливаться снова, особенно тщательно натирая места, где наши тела соприкасались. Как они существуют с таким нюхом? Вся личная жизнь на всеобщем обозрении.

Когда мы одевались, Рид спокойно и непререкаемо сообщил:

– Сейчас в конец коридора отойдем, если попадешь туда, куда я укажу, скеш дам тебе свой. И завтра последнюю ночь тут переночуем, а с утра отвезу к себе. Готово все не полностью, но там Дитор не объявится точно. Поэтому первое время будет не очень удобно.

Растерявшись от новостей, только кивнула в ответ. Как бы не промазать от волнения, да и смотря с какого расстояния еще стрелять и цель какая… Но в итоге, едва увидев выступ в стене на расстоянии пяти метров, мгновенно поняла, что с закрытыми глазами попаду. И, получив и проверив оружие, мишень уверенно поразила.

Рида это нисколько не удивило.

– Оставь себе, – кивнул он на скеш.

Вернувшись в общий зал, убрали свои вещи и, вместе разобрав матрас, улеглись спать. Рядом с моим стархом засыпать было тепло и уютно, и это не шло ни в какое сравнение с приятной внешностью Дитора.

И снова появилось ощущение, что времени прошло всего ничего, а Рид встал и ушел. У меня же никаких сил не хватало полностью пробудиться – сон крепко держал в своих оковах. Проснулась опять в одиночестве. На сегодня муж никаких поручений не давал, но я уже самостоятельно, умывшись и позавтракав, собрала грязную одежду и отнесла стирать. Надо будет к вечеру все вещи собрать аккуратно, чтобы быть готовой к переезду в будущий дом. Невероятно, но у меня появится дом, где я буду жить постоянно. Это было так непривычно и удивительно.

Когда вернулась в общий зал, появился и Руенз. Поприветствовав пожилого старха, который собрался поесть, отправилась на склад продолжать вчерашнюю сортировку. Работы я сделала немало: почти треть из того, что было в общем контейнере, разложила по грубым тканевым порционным мешкам.

– Ты знаешь, что это за корнеплод? – Голос Руенза раздался вслед за хлопнувшей дверью. Видимо, старх опять решил составить мне компанию.

– Нет, – мотнула головой я, разглядывая ярко-фиолетовый удлиненный овощ, диаметром сантиметра четыре.

– Морус! – пояснил Руенз. – Он всегда должен быть в твоих запасах, и обязательно добавляй в пищу каждый день. Легче всего его потереть и положить в самом конце в похлебку. Он почти безвкусный, но необходим там, где нет естественного освещения. И детям начнешь давать с полугода, вначале сок отжимай, а позже уже и саму мякоть.

– Хорошо, – благодарно кивнула я, уважительно присматриваясь к незнакомому овощу. – А откуда он?

– Морус? С Ридана.

Ну конечно, надо было догадаться, что только в подземном мире этой планеты мог появиться овощ с подобными свойствами.

Мысль о том, что и под поверхностью земли что-то может расти, засела в голове. Опять же и мох этот прижился, хотя мхам и лишайникам много не надо, как я слышала, им и влаги в воздухе вполне достаточно, чтобы выжить, а вот растениям хоть какая-то почва нужна. А откуда ей тут взяться? Без тех же растений, которые ее формируют? Нет ее тут, одна твердая порода под ногами.