Текст книги "Преданные. Книга 1"

Глава 7

Университет Истории Битв (Планета Нейтис).

2660 год по человеческому летоисчислению.

Рива

– Забавная человечка! – заметил Мадо, оглядываясь на двух новеньких.

Лита, как я поняла, что-то не поделила с Настей, но как ей удалось заставить Маркеля взять ее на вечеринку, мне было очень интересно. Наверняка корван знал, но предпочел молчать.

Мы поднялись на флаер, где гремела музыка, танцевали старшие курсы и витал запах алкоголя.

Хм!

– Так, девочки, – перекричал музыку Маркель. – Сейчас пройдем в комнату, я вас проинструктирую, как себя вести.

– У нас уже боевая операция? – ехидно поинтересовалась Ина.

– Даже хуже! – ответствовал корван с самым серьезным выражением лица.

Нас привели в небольшую комнату, на одной стене которой помещался большой экран, всю вторую занимали круглый диван с высокой мягкой спинкой и круглый же стол. Настя начала сверлить глазами Литу, а я села рядом с Иной. Одета человечка была в черные обтягивающие брюки, черную майку и кофту и с распущенными черными волосами смотрелась весьма экстравагантно на фоне ярко одетых нас.

– Одну минуту! – озабоченно пробубнил уитриман и, подхватив друга, вылетел в коридор, закрыв за собой дверь.

– И как ты это проделала? – прошипела Настя, сверля взглядом бедную уитриманку.

– Не твое дело! – сделав не менее воинственное лицо, выдала Лита.

– Сказала вашему Маркелю, что вас всех сдаст, – буднично выдала Ина. – Блефовала, конечно же.

– Что?! – Настя была в ярости.

И тут девочки заговорили, язык был мне незнаком, похоже, уитриманский, чтоб арсенал ругательных слов был пошире.

– Как ты думаешь, если они подерутся, кто выиграет? – усмехнулась Ина, глядя на парочку сцепившихся блондинок.

– Мы.

Ина хмыкнула и завертела по сторонам головой.

И тут началось!

– Девочки, – насмешливый голос Маркеля и лицо во весь экран. – Располагайтесь поудобнее, в этой комнате вам придется сидеть до – о – олго, пока идет вечеринка.

Обе уитриманки замерли. Ина рядом тихо ухахатывалась. Тут и меня осенило.

– Вы же не думали, особенно ты, сестрель, что я позволю семнадцатилетним соплячкам крутиться среди взрослых и пить, не дай лед! – рявкнул уитриман с экрана. – Я обещал унижение, вот, наслаждайтесь! Комната заперта, приду часа через три, а вы пока задумайтесь о том, как плохо шантажировать взрослых мальчиков. Златовласка! Ведьмочка! Вы тут для компании, но чтобы тоже прониклись, на примере этих двоих, что возмездие рано или поздно приходит.

Экран погас: Маркель не стал дожидаться ответа.

– Черт, надо было планшет взять, ведь была же мысль! – пробубнила Ина.

– Это ты во всем виновата! – завопила Настя.

– Ты тоже его шантажировала! – не отставала Лита.

– А завтра на занятия, – тяжко вздохнула я.

Наступила тишина, извне звуков не доносилось. Так мы просидели минут десять, жалея себя.

– Хм, это же караоке! – Ина встала и, быстро подойдя к экрану, с которого недавно вещал подлый уитриман, нажала ладонью на неприметную панель. Перед ней открылся встроенный планшет.

– Ммм, – задумчивое мычание, еще одно нажатие и перед нами бар, полный бутылок и закусок.

– Вау! – тихий стон из угла уитриманок.

– Мне кажется, ваш Маркель об этом не знал или забыл, – усмехнулась Ина и достала бутылку шампанского. – Так что, гуляем?

Через два часа в комнате управления флаером

Стар-тик Семон-ва

– Не думал, что ты придешь. С Никой все плохо? – Алдор приложился к высокому бокалу с пивом.

– Много хочет девочка! – разговаривать о корван, с которой последнее время были одни ссоры, арканту совершенно не хотелось.

И тут мужчины заметили, что пилот, а его звали Пише – человек, которого часто нанимали на подобные праздники, что-то весело показывает официанту, принесшему ему кофе. На панель управления были выведены камеры со всех помещений огромного флаера. Алдор приблизился и, заглянув через плечо пилота, чуть не подавился пивом.

– Девчонки зажигают круче, чем вся вечеринка! – загоготал пилот.

Стару стало любопытно, а вот импарт поспешил вызвать Маркеля. Собственно, то, что предстало глазам мужчин, Марка просто убило. Он, как рыба, выкинутая злобным рыбаком на сушу, воздух ртом начал хватать.

На экране была одна из комнат флаера, где четыре семнадцатилетние девчонки, а то, что они семнадцатилетние, Стар знал абсолютно точно, среди них были его «недооружейница» и сестра пыхтевшего от злости Марка. Компанию им составляли черноволосая человечка, которая в данный момент, стоя на столе в черных облегающих штанах и черной же майке с бокалом чего – то в руке, самозабвенно пела, и уитриманка. Три ее «сокамерницы» тоже танцевали с бокалами, причем, танцы были весьма откровенные. Очень даже…

Девочки были не в курсе, что за ними наблюдают. Аркант, которая по логике вещей, не должна под это все подпасть в силу характера, не далеко ушла, виляя пятой точкой.

Маркель при виде всего этого завис.

– Откуда у них алкоголь? – замогильным голосом вопросил друг.

– Так из бара. Вы же не просили его закрыть.

– Твою ж… Сколько они взяли?

– Пять бутылок шампанского! – сообщил пилот.

– Пять! – походу Марка сейчас должен был хватить удар.

И тут заиграло что-то из современного людского. Среди рас, входящих в состав Федерации только люди предпочитают открыто демонстрировать сексуальность. Но! Вместе со спрыгнувшей со стола черноволосой девчонкой остальные начали слажено двигаться, эротично выгибаясь, похоже, так танцевала певица в ролике, парни его видеть не могли, камера помещалась над экраном. Ритм музыки ускорился, движения стали еще более откровенными, грудь и попы были на месте… Если бы они тут такие танцы устроили…

– Пише! – завопил Марк, хлопая по пульту и закрывая картинку. – Не пялься! Это статья, между прочим. Они несовершеннолетние.

– Ты сам их притащил, – человек даже не обиделся.

– У меня только один вопрос! Зачем? – поинтересовался Стар.

– Проучить хотел, – буркнул Маркель, и, вопя: «Вот дуры! Пять бутылок!» вылетел из комнаты управления.

Рива

– А давайте напьемся, чтобы это гад знал… – начала было Настя.

– Ага, вперед! И сразу строгий выговор. Забыла про медосмотр? – зло шикнула Лита.

– А давайте бутылку на четверых! Со ста пятидесяти граммов ничего не будет, просто расслабимся, – на лице Ины гуляла очень коварная улыбка. – А остальные бутылки возьмем в УИБ. Мало ли что отметить придется?! А алкоголь проносить нельзя, на входе сканер.

– Давай!

Ох, Настя!

Опять пришлось идти на поводу у желания подруги, заколотив крепко накрепко дверь, из которой рвались аргументы, что я творю полный абсурд. Бутылки оказались без длинных носиков и втиснулись в сумочки, а свою Ина завернула в кофту.

После чего, покопавшись в планшете, девушка предоставила нам выбирать песни. А часа через два все поняли, что на голодный желудок даже сто граммов алкоголя – это сильно! Ина даже умудрилась на столе сплясать. И вот когда мы все дружно (даже я!) танцевали и пели под весьма фривольный ролик, в комнату ворвался Маркель.

– Вы! – прохрипел уитриман в бешенстве.

– О, смотрите, какой красавчик! – протянула Настя, успешно изображавшая очень пьяную девушку.

Уитриманка подплыла к троюродному брату и закинула ногу ему на бедро. Маркель превратился в ледяную скульптуру. Хотя, казалось мне, что воздух вокруг него начинает дрожать от жара его негодования!

– Не правильно ты делаешь! – возмутилась Ина, а она оказалась еще большей авантюристкой, нежели Настя.

И в следующую секунду подошла с другой стороны и закинула ногу на второе бедро мага, а ее ладошка скользнула по груди уитримана. Настя повторила ее маневр, правда, в области шеи, и обе призывно так выгнулись, удивительно точно попав в ритм музыки.

– Какой интересный способ проучить? – в дверях в своей излюбленной позе с руками, сложенными на груди и каменным выражением лица, стоял мой зам инквизитора.

Вот тут я струхнула!

А две нахалки звонко и совершенно трезво засмеялись, глядя на ошарашенного Маркеля, решив добить несчастного, прижались поцелуями к его щекам.

– Помни, Маркелюша, я за тобой слежу! – страстно прошептала Настя. – Ведь тебя ждет Алари! – и обе опять прыснули и отскочили.

Нас выдворял с флаера весь отряд Стара, они действительно решили, что мы напились, и нас теперь ждет в лучшем случае строгий выговор. Грустные лица парней мы еще долго обсуждали в нашей комнате вместе с Иной и Литой. На следующее утро ничего, конечно же, не случилось. Мы с чинным видом проследовали в столовую и на семинары в форме, гладко причесанные, умытые и довольные, прошедшие медосмотр.

А вот вечером мне было не до веселья. Сообщение на датчике от зам куратора с приглашением прибыть в восемь в тренировочный зал, застало меня в обед.

Аркант был хмур, как осеннее небо. Дождался, когда я сделаю два ножа из трех, которые у меня получались, правда, с интервалом минут в пять, не преминув заметить, что все очень плохо, после чего показывал ножи, а я должна была их назвать со всеми особенностями строения (тут я проявила эрудицию, правда, не помогло…)

Он злился все больше. Хотя чисто внешне это никак не проявлялось, тут я верила своей интуиции. Затем, заставил до одури стараться создать две вилки одновременно. Отъюлить и притвориться не получилось бы, он как – то умудрялся видеть, что воздух вокруг меня будто сгущался, когда я пыталась что-то создать. Да мне и самой хотелось. Безумно хотелось научиться чему – то, а не быть неумехой.

Через тридцать минут попыток итог был печален, ничего кроме взмокшей майки на спине не получилось. Он заставил встать и пробежаться по залу, причем, скорость мне пришлось увеличивать так, чтобы не чувствовать воздушной волны от проносившихся за спиной предметов из арсенала Стара.

В конце этого издевательства мне насмешливо заявили, что попу надо уменьшить, потому что бегаю медленно. Я задохнулась от возмущения настолько, что… создала две вилки, по штуке в каждую ладошку. Обнаружив это и, что обидно, даже не поняв как, я в шоке смотрела на Стара. Тот хмуро заявил, что в следующий понедельник это должны быть два боевых ножа, а лучше кинжала, и прямо совсем хорошо, если бластера, и вышел из зала. А я плюхнулась на пол, пытаясь отдышаться, только сейчас осознав, как устала.

В следующий понедельник у него были внеочередные сборы! Слава свету! Потому что я не могла воспроизвести и двух вилок, что уж говорить про ножи! Зато пополнила арсенал еще двумя новыми объектами.

Глава 8

Планета Нейтис – Планета Алюра.

2660—2661 года по человеческому летоисчислению.

Ина

Первый семестр благополучно завершился, и мы разъехались на свои законные тридцать суток, из которых больше половины было отдано дороге. Амир остался на Нейтисе у дяди. К Крейну приехали родители, по своим научным делам им надо было в столицу, и Рыжик отбывал на Алюру с ними чуть позже.

На космовокзал я отправилась вместе с Ривой, Настей и Литой. Мы сильно сдружились за этот семестр, после наших приключений на флаере, особенно, когда стало понятно, что Лита просто разводила всех и не пошла бы доносить. Девушке отчаянно хотелось быть в центре «светской» жизни, а она чуть не стала изгоем. Уитриманке было так стыдно, что даже Настя сжалилась. Уж кто – кто, а они друг друга поняли прекрасно!

И вот, когда мы прощались, Рива просто выбила почву у меня из-под ног, заявив, что экзамены в конце первого курса будут только теоретические и физподготовка. В случае если курсант не сдает первую годовую сессию, его не отчисляют, как было раньше, просто переводят на следующий курс «с долгами». Уровень способностей проверять не будут, в расчете на то, что за дополнительный год курсанты смогут раскрыться, ведь потребность армии в магах растет.

После этих слов я с девочками прощалась на автомате. Точно робот, прошла контроль, погрузилась в сталтер, и, только заняв место в каюте, отправила сообщение Амиру.

Уитриман добавил гвоздиков в крышку гроба, ответив, что знал о приказе, но пока тот официально не обнародован, не хотел расстраивать.

Кстати, после выходки Маркеля, мы получили, что хотели, точнее то, что хотели Настя с Литой, а я с Ривой популярность «огребли» за компанию. Весь первый курс и еще часть второго наблюдали, как мы уходили на флаер. А как нас веселящихся и довольных обратно вернули пятеро звезд УИБа, видели почти все младшие курсы, кто не был допущен на вечеринку. А если и не видели, то им в таких красках описали, что те искренне считали, что сами там присутствовали. Странно, что преподы не пришли поаплодировать.

Почему – то мне было за это стыдно и почему – то перед Амиром! Хотя его в момент нашего эпичного возвращения не было. Верю, он слишком воспитан, чтобы присутствовать на подобных сборищах, глазеть и осуждать. Но он был наслышан о наших приключениях, потому что в глазах у уитримана плескалось… осуждение? Надеюсь, все же мне показалось.

Что же такого в жизни у него произошло, если он в семнадцать лет пошел против природы своей расы полной бравад, авантюризма, веселья и так рано повзрослел?

К сожалению, мой друг оставался неразгаданной тайной, возможно, поэтому его портрет так и не желал получаться.

Каникулы я провела, рисуя, гуляя и общаясь с девочками по сети. У всех на первый приезд было столько планов, но как только разобрались с объятиями и поцелуями, захотелось обратно. Несмотря на все мое отношение к УИБу, он затягивал, отрицать это было глупо.

Первые пять дней я провела у родителей, а оставшиеся пять суток в Зарьяле – столице нашей планеты, обняв не по разу сестер с братьями, которые ныне были учащимися высших школ, выслушав кучу душещипательных и не очень историй о первом учебном годе в институтах и школах от подруг и друзей, младше меня.

Обратно мы летели с Крейном. По дороге обсуждали все: от рисования до новых книг. Рыжик был поклонником фэнтези. На это я заметила, что Рива подрастет, и такое фэнтези всем обеспечит, размахивая мечами. Забавно, мы живем в век технологий, а во многих случаях как решала проблемы сталь, так и продолжает решать. Кстати, мне показалось, что Рыжик влюбился, потому что парень безбожно витал в облаках.

Я писала Амиру, но он был занят или просто не хотел общаться: отвечал односложно, будто нехотя. Я перестала мучить уитримана, видимо, первый семестр стал переломным. Жаль, что насчет дружбы с ним я ошиблась. Грустно.

Вернувшись в Университет, мы снова погрузились в учебу. Но до начала семестра я выяснила одну вещь, которая кардинально поменяла мое отношение к этой самой учебе. Оказывается, если закончить курс с отличием, а потом тебя отчислят по причинам, независящим от успеваемости, а в связи с несостоятельностью, как мага, то на художественный факультет берут сразу на второй курс. Надо только на собеседовании сдать черчение, но это плевое дело, ему я обучалась.

Пришлось засесть за учебу. И, чтобы отвлечься от грустных мыслей и разбавить рутину зубрежки, я решилась на необычный шаг для мага, который бьет исключительно издалека и в исключительно редких случаях – пошла с Ривой на дополнительные тренировки по владению холодным оружием. Познавательное это занятие, хотя и крайне болезненное, особенно первые месяца три. А я ведь просто попросила у Ривы разрешение посмотреть, потому как при рисовке тела в движении у меня были явные проблемы. А после курса анатомии расам совсем взгрустнулось. Решив подтянуть свой уровень, пришла я такая вся из себя с планшетиком и начала рисовать их с преподавателем упражнения с мечом, который, правда, заменяла палка из полутвердого пластика.

Однажды, сир Ридрик, квадри, преподаватель Ривы, дав задание ученице, присел рядом и взглянул на мои зарисовки. В тот момент я узнала о себе много нового. Да – да! Те, кто преподают подобные вещи, не стесняются в выражениях. Оказывается, я нарисовала мышцы, которых в природе нет, и нога слишком короткая и руку так отвести невозможно.

– Встала, курсант! Взяла палку, пошла на площадку и изогнулась в ту позу, которую изобразила! – рявкнул квадри.

Я, разумеется, сего проделать не смогла. А уж попытка нарисовать самого учителя при проведении одного из приемов вызвала у него гомерический хохот. В итоге Риву посадили отдыхать, а меня гоняли по площадке, показывая, причем, не слишком тактично, какие мышцы, где напрягаются при каком движении. Под мои громкие «ой» сир Ридрик приговаривал, что если я хочу нормально рисовать, надо свое тело, хотя бы, знать. Так мы и стали ходить вместе с аркант.

Рива с каждым днем грустнела все больше – магия ее не слушалась. Вызвать небольшие ножи у нее получалось только минут через десять сильнейшего напряжения. И энтузиазма к обязательным занятиям и к тому же бою на мечах у нее не было вовсе.

Она молчала, но и так всем все понятно было! Настя по секрету шепнула, что Стар перед отлетом «обрадовал» девушку заявлением, что она ничтожна, как оружейник, и ей пора задуматься об отъезде. Как я поняла, арканты хоть и сдержанные, но амбиции и честолюбия у них в достатке. Когда не получается у них что-то, они ломаются.

Чтоб эта «жемчужина» (это мы с Настей о Старе) опять на дно океана спустилась и заползла в раковину. Рива по характеру относилась к тем, кто вызывает симпатию. В нашей группе она была оазисом спокойствия в бурном уитримано – человеческом море, и, как ни странно, вызывала желание ее защищать. Стару повезло, что он на нас с уитриманкой не нарвался. За словом в карман мы обе обычно не лезли. Настя, правда, по доброте душевной и в целях выпустить пар написала Маркелю, что он – придурок, без объяснения причин, тот две недели потом маялся вопросом, что же он сделал не так.

Помимо этого, на сердце тяжким грузом лежали две проблемы.

Во – первых, требовалось вступить в отряд. Но я – маг непопулярного воздуха, а Рива не владела силой, посему мы с ней оказались на задворках. Как и Крейн.

Стандартные отряды у нас получались двух видов. В первом был один контактник (квадри) и четыре мага разных подвидов. Во втором было по паре магов с одинаковыми стихиями и один, как правило, сильный электро.

Когда всех разобрали по отрядам, остались я, Рива, Крейн, Надежда, девушка Крейна, слабенький маг огня, и Валькор, уитриман, тоже маг огня и тоже очень слабенький.

Настя разрывалась между желанием быть с нами и тем, что развивать способности ей тоже хотелось как и быть в сильном отряде. Ее уровень был весьма высок, а куратор был слишком приставуч и ехиден, и Настя, опустив глаза, пошла в команду к квадри, делившему комнату с Амиром, и, как оказалось, и отряд тоже. Странно, что Амир решил показать силу! К чему были все эти разговоры на сталтере?

Рива все это переживала, крепко сжав зубы. Когда курс тренировался, отрабатывая совместные приемы, мы сидели в своем малом тренировочном зале и ничего не делали. А ведь Рива (по логике Аломади) должна была стать лидером сильнейшего на курсе отряда. Но она настолько пала духом, что даже не старалась предложить какую – то тактику. То, что наша пятерка – первые кандидаты на вылет через год, было очевидно. Вот только куда мы вылетим? Ректорский указ, оставил надежду исчезнуть из поля зрения армии. В это нам и оставалось верить.

Вторая проблема – Амир. Но чуть позже проблемой он быть перестал.

Уитриман практически со мной не общался после начала второго семестра, так «привет – пока». А я терялась в догадках. В одно из воскресений, вылетев в холл на первом этаже УИБа, конечно же, опаздывая к флаеру в Артис, который держали девочки из-за меня, я стала свидетелем интересной сцены. Возле ректора стоял Амир, а рядом с ним девушка, держа его под руку и почти что повиснув на нем. Красавица корван – дочь ректора! А! Ну теперь все ясно! Амир, кажется, меня заметил, побледнел и быстро отвернулся. А я ощутила горько – сладкий вкус свободы от переживаний, я так переживала, что могла его обидеть чем-то неосознанно, и из-за этого он такой.

Так и закончился первый год. Теорию мы все сдали на ура, как и физподготовку. Я в отличницах! Правда, Лита помогала с физикой и химией, тут я не асс.

Все опять разъезжались по домам.

Крейн сообщил, что на Алюру не полетит. Они с Надей решили полететь на Крайтер – планету рядом с Нейтисом, где были недорогие курорты для молодежи, и на прощание вручил мне свой планшет, пояснив, что у него времени не будет, а я найду применение. Получив крепкие объятия и поцелуй в щеку, парень убежал с моим планшетом готовиться к отлету.

Я, конечно же, почти опоздала на сталтер на Алюру, влетев в последний момент, испугав своим диким видом каких – то милых старушек – корван. Раскидав вещи по каюте и возблагодарив всех кого можно, что ничего не забыла, решила, затарившись едой, засесть за книгу, и, подхватив карту с валютой, собралась в буфет. Дверь открылась, и я… впечаталась носом во что-то теплое. Точнее в кого – то. Отлететь назад не дали руки, которые удержали меня за плечи. Вскинув голову, я замерла. Передо мной стоял осунувшийся, посеревший Амир.

– Привет, – вышла я из ступора.

– Привет, – тихо ответил уитриман, почти прошептал.

За год он изменился, стал еще чуть выше, чуть шире в плечах и взрослее. А в синих глазах такое количество… Неужели боли?

Он стоял, опустив руки, точно ждал моего решения, как приговора, что выгоню, оттолкну.

А я, сама себе удивляясь, взяла его за руку и потянула в каюту. Уитриман двигался, как плохо сработанный робот.

Сев на кровать Амир поднял на меня глаза. Мне в этот миг стало страшно.

– Посиди тут, я быстро! – вылетев в коридор, я помчалась к буфету, и, купив шоколада, булочек, четыре банки горячего кофе, еще быстрее вернулась обратно.

Он сидел в той же позе. Вскрыв банку, я практически заставила парня сделать пару глотков, он пил, обжигаясь, смаргивая слезы. А потом весь как – то сгорбился и закрыл лицо руками. Тишину нарушала только тихая музыка, лившаяся из динамика планшета.

Так мы просидели долго. Я потихоньку прихлебывала кофе из баночки и украдкой следила за парнем.

– Я могу тебе рассказать кое – что? – заговорил Амир.

– Если для тебя это важно, то да, – старалась я говорить спокойно.

Амир глубоко вздохнул и поднял на меня глаза.

– Это касается меня. Советник Атолии, он… Он на самом деле не мой дядя, а… мой отец.

Он точно выплюнул эти слова, а я перестала дышать.

– Моя мать в молодости была влюблена в него, но их брак одобрен не был, слишком разными были социальные статусы семей. Но мать забеременела, а отец, – горько усмехнулся уитриман, – потребовал, чтобы она сделала аборт. Мама наплевала на него и уехала в Зарьялу, где я и родился. Тут она познакомилась с моим отчимом, он и заменил мне отца. Его я считаю настоящим отцом. И все бы хорошо было, если бы Советник Атолии ни подхватил некое заболевание, которое больше не позволило ему больше иметь детей, а своих он завести с официальной женой не успел. Тут он вспомнил обо мне. И даже это было бы ерундой. Если бы не авария сталтера и… – Амир зажмурился. – Мама получила травму мозга. Это невозможно вылечить. И чтобы ей более – менее полноценно существовать – нужны деньги, большие деньги. Лекарственные препараты, постоянная реабилитация и уход. Деньги моего отчима закончились, продать ферму значило лишиться последнего дохода. И тут из глубин вселенной показался так не желавший меня отец. Оказывается, он навел справки и был в диком восторге, учился-то я блестяще, получал тучи призов на соревнованиях, особенно по юридической тематике. Он сказал, что оплатит все расходы на лечение и содержание матери, если я буду делать то, что он велит. Смешно, он предложил мне будущее и нормальную жизнь для мамы, а я чувствую себя рабом, которого купили. Только выбора у меня нет. Мой истинный отец безумно любит маму, он все сделает ради нас, но они оба по миру пойдут… И теперь я – собственность своего отца.

Амир вдруг соскользнул с кровати и присел на корточки возле меня, взяв мои руки в свои горячие ладони.

– Ина, я хочу, чтобы ты меня услышала. Многое из того, что мне приходится делать – не мое желание. Я не могу по – другому, пока не смогу сам обеспечивать маму! Ина! Ты же мне веришь?

– Конечно, верю!

Боже, вот тебе и тайна. Мне стало так стыдно за себя и свои глупые мысли. У парня такая проблема. Не знаю, чтобы я делала, окажись на его месте, наверное, на пузе бы ползала.

В таких ситуациях сразу начинаешь думать, как помочь. Но Амир глупым не был, если бы был выход, он бы его нашел!

А потом… Боже… Я его обняла.

– Все будет хорошо, – шептала я, сама себе не веря. Хотя в тот момент я поверила бы во все, только бы он не грустил.

Он поднял голову, и в его глазах я вдруг увидела самую настоящую дикую надежду.

– Все будет хорошо, правда, – я улыбнулась.

А он вздохнул свободно, как узник, выпущенный на свободу.

– Знаю, это звучит глупо, но если могу чем-то помочь… – прошептала я.

– Ты уже помогла, – улыбнулся Амир, слегка сжав мои пальцы. – Когда за тебя решают что и как делать, с кем говорить, куда пойти, и у тебя нет права отказаться и все надо хранить в тайне – это тяжело.

– Ты можешь рассчитывать на меня, Амир. Я никому не скажу. Мы ведь друзья! – заверила я.

Он вдруг замер.

– Спасибо, Ина.

Весь вечер мы провели вместе, смотрели старый фильм, трескали шоколад и перекидывались замечаниями по поводу героев и сюжета.

Вся оставшаяся часть перелета прошла в спокойном дружеском общении. Амир немного оттаял, а я успокоилась.

Правда, в один из вечеров, когда я пыталась заставить себя сесть за заданный на каникулы материал, а Амир ушел к себе, не выдержала и полезла в сеть.

Меня политика мало интересовала. Люди, присоединившись к Федерации каких – то триста лет назад, ущемлений сильных не перетерпели. Мы оказались золотой серединой в этом смешении народов. Кто-то был сильнее нас, кто-то слабее, в чем-то лучше, в чем-то хуже. И мне было совершенно все равно, кто у нас представитель от планеты в Совете Федерации. Я лишь порой слышала от отца замечания, что вот, мол, если бы они снизили акцизы на то – то, было бы легче.

На снимках Советник Ниир Атолии был похож на змею. Нет, разумеется, внешне отец Амира не имел ничего общего с пресмыкающимся. Даже наоборот.

Многие ошибочно считают уитриманов добрыми и пушистыми, на самом деле они изначально воины. Их родная планета не позволяла расслабляться. Уитриманы раньше были выше и тяжелее. И только переселение с планеты на планету, изменение силы гравитации, климата меняли расу. Но отец Амира напомнил тех первых уитриманов, к которым в ореоле научного прогресса прибыли импарты… и огребли! Огребли такое сопротивление богам науки и техники, что быстренько смотав удочки, удалились, заявив, что им ультирийский климат совсем не подходит. Кстати, не думайте, что уитриманы бегали в звериных шкурах и с копьями. Нет! Их прогресс был на уровне двадцать второго земного века истории, они летали на соседние планеты, даже там что-то строили. По сути, самым важным даром импартов стали технологии, позволявшие набирать скорость космическим судам.

Сходство между Советником и Амиром было на лицо: хищные раскосые глаза, тонкая линия губ, короткая аккуратная стрижка, цвет, правда, не жемчужный, тут, наверное, Амир в маму пошел, у отца волосы были, как чистый белый снег.

Советник казался внушительным, но без намека на лишние килограммы. Я бы не смогла представить, что хрупкий и тонкий подросток Амир может превратиться в такое. Но судя по последнему году, все шло именно к этому.

О Ниире Атолии было написано множество противоречивых отзывов: от гениального политика до самодура, от невежественного проходимца до умелого манипулятора. Но в целом, рейтинг его был один из самых высоких. Да и не удивительно, ведь он занял пост пару лет назад и сейчас был одним из самых молодых парламентариев. Амиру было в кого пойти! Биологическому отцу моего друга пророчили блестящее будущее и высокие рейтинги с возможным креслом Председателя Совета. Но для меня он все равно был змеей, потому что я была стороне Амира.

Папа, правда, мне всегда говорил, что понимание некоторых поступков родителей приходит лишь с опытом и возрастом, только, когда сам проживешь определенный этап или жизненную ситуацию, а пока их стоит просто принять. Но разве в восемнадцать это просто?

Выйдя в зал ожидания на Алюре, я попала в кольцо рук моего огромного семейства, едва успев махнуть Амиру, которого встречал седовласый уитриман. К сожалению, из-за страшной толчеи я не смогла представить своего друга родителям. Но судьба дала мне шанс исправиться через пару дней.