Текст книги "Пленники Эсте"

02. Кинси Дит

Кинси была далеко не молода, ей явно перевалило за сорок, хотя ее лишенное всякой женственности тело выглядело как один сплошной пучок мышц. Невероятно прочных и гибких мышц. Она внушала страх, но не тот, что возникает у человека в момент опасности, а другой, граничащий с восхищением, когда смотришь на хищника, готовящегося к смертельному прыжку.

Кинси любила все черное и обтягивающее – все, что подчеркивало ее сомнительную грацию, но указывало на принадлежность к людям, способным постоять за себя не только в физическом плане.

Она сидела на скамейке в галерее, недалеко от раздатчика пищевых концентратов, и поглощала паек, полагающийся каждому жителю Эсте три раза в день, независимо от его положения в обществе и материального состояния. Таков был закон: на пищу имеет право каждый, будь то праведник или преступник. Другой вопрос, что раздатчиками пользовались не все, а только лишь те, кто не мог купить себе что-то подороже и посъедобнее концентратов.

Галерея проходила вдоль основной палубы и тянулась через весь Урбо. Это место пользовалось популярностью у жителей Эсте, служа своеобразным парком отдыха. Западная часть галереи находилась у самого края озоновой сферы, открывая вид в открытый космос, восточная же граничила с мегаполисом, обеспечивая полный доступ населения к зоне свободного общения и времяпровождения. Здесь всегда было чисто и свежо, насаждения благоухали зеленью и цветами, бабочки порхали тысячами, впрочем, бабочек на Эсте с каждым годом становилось все больше и больше. Идиллию несколько портило наличие стражей порядка, количеством, превышающим всякую необходимость, но жаловаться на этот факт не приходило в голову никому, благо служители закона, вели себя мирно и попусту никого не задерживали.

По ту сторону галереи сияла голубым светом озоновая сфера Эсте, создавая иллюзию земного ясного неба. Тусклые звезды просвечивали сквозь синеву, слегка подрагивая в искаженном воздухе.

Дит еще не знала о смерти Паре, поэтому чувствовала себя в относительной безопасности. Оно и неудивительно, ведь Департамент приговорил всех отступников только вчера.

Кинси должна была встретиться с Риганом в полдень под городом, а пока у нее была еще пара-тройка часов в запасе, чтобы спокойно позавтракать и обдумать дальнейшие планы.

Прикончив паек, она смяла упаковку и, бросив ее в урну, поднялась со скамейки. Мелкие морщины вокруг ее глаз стали несколько глубже, едва яркий свет «солнца» коснулся ее лица.

Внезапно Кинси заметила глаз электронного следящего устройства, коими был утыкан весь мегаполис. «Глаз» среагировал на ее движение, и немного повернулся, сфокусировавшись на интересующем его объекте.

Кинси насторожилась. Такое поведения наблюдателя было странным, но могло означать лишь одно: цербо получил приказ от Департамента следить за ней.

* * *

– Объект обнаружен на двести четвертой отметке галереи, вблизи перехода на вспомогательный ярус, – сообщил механическим голосом коммуникатор Паскаля.

Томас прикинул расстояние и свернул на нужную улицу. На встречу попадались люди, спокойные и задумчивые, как всегда. Кто-то общался посредством коммуникационной связи, некоторые беседовали между собой, кто-то был занят работой. Мимо проносились самоходные тележки, уборочная техника, реже попадались дроны стражей порядка, напоминающие внешним видом куб на коротеньких ножках. Сами стражи в основном дежурили на постах, настороженно поглядывая в сторону охотника, как на потенциального нарушителя спокойствия.

Паскаль был одет в черный комбинезон, черный жилет и черный же плащ, правда несколько потрепанного вида. Такова была форма охотников, и выходить на работу в чем-то другом Томас не имел права. Здесь не могло идти речи о скрытности или маскировке, так как данную экипировку знал каждый, но с другой стороны она служила своего рода предостережением, чтобы жители держались от охотников подальше, во избежание случайных жертв.

Департамент не одобрял ликвидацию в людных местах, особенно в галерее, дабы не подрывать и без того хрупкий порядок на Эсте, но Томаса это не особо волновало: неодобрение – не значит запрет. По собственному опыту он знал, что в любом месте, в любое время, стоит обнажить оружие, как тут же появляются какие-то прохожие, так и норовящие залезть под пули. Паскаль не обращал на это внимание: охотника видно издалека и, если кому дорога жизнь, пусть сторонится.

На входе в галерею он приметил патруль из четырех стражей порядка, укомплектованный дроном с цифрой восемь на борту. На следующей улице дежурил дрон под номером семь, соответственно на предыдущей – шесть.

– Патрульные машины шесть, семь и восемь, – обратился Паскаль к оператору. – Объект: Кинси Дит; идентификатор: семь, четыре, четыре, девять. В случае контакта – огонь на поражение.

– Директива проверяется, – ответил коммуникатор.

«Странно».

Томас спустился по ступеням до уровня галереи. Кинси должна быть где-то неподалеку. Охотник заглянул в файл, чтобы обновить в памяти внешность жертвы: крепко сложенная женщина, с короткими черными волосами и тяжелым взглядом. Такую сложно будет пропустить.

– Объект отсутствует в основной базе данных, – сообщил оператор. – Проверяются служебные списки. На это может потребоваться время.

«Что за ерунда? Неужели Кинси принадлежит какой-то управляющей ячейке? Или она просто не занесена в базу?»

«Темные» личности еще встречались на Эсте. Когда-то давно, когда неидентифицированный вирус выкосил половину населения, вся система контроля полетела к чертям и восстановить ее было совсем непросто, потому как сразу за эпидемией последовала вспышка гражданского недовольства, подавить которое удалось только силовыми методами, что повлекло еще множество жертв. Поэтому, некоторые семьи, боясь контакта с остальным обществом, не регистрировали своих детей. Кинси Дит вполне могла оказаться подобной личностью, не проходящей по базам Департамента.

Дит заметила Томаса первой, но, сорвавшись с места, мгновенно обнаружила себя. Паскаль кинулся наперерез. Поняв, что путь отрезан, ибо бежать прямо вдоль галереи было рискованно (охотник мог запросто выстрелить в спину), Кинси перепрыгнула через внешнее ограждение, сиганув прямо в открытое небо.

Паскаль немного опешил от подобного шага своей жертвы, но подбежав к краю, заметил, что до выступа нижнего вспомогательного яруса, совсем немного и до него можно запросто добраться, повиснув на перилах.

Отсюда хорошо был виден правый борт Эсте: серая, металлическая громадина, уходящая далеко вниз и теряющая свои очертания в темноте, среди звезд. Под надстройкой просматривались верхние части воздушных резервуаров, ряды труб и кожухов. Еще ниже торчали мачты каких-то антенн, дальше них разглядеть уже ничего было невозможно, кроме исчезающего во мраке свечения озоновой сферы. Наверху над головой выступали несколько стрел опорных кранов. Можно было увидеть тросовые блоки, кабины управления, и даже поворотные механизмы. Какую роль выполняла эта техника, для перемещения каких грузов была предназначена – уже давно забыто. Краны не работали и служили лишь опорой для прожекторов, направленных на галерею.

Перемахнув через преграду, охотник использовал силу инерции и разжал руки, когда его тело, качнувшись, оказалось над нужной площадкой. Приземлившись на ноги и перекатившись через голову, он устремился по единственному проходу, опутанному трубами и коммуникациями.

Было влажно и жарко, со стен стекали капли конденсата, вездесущие бабочки липли к лицу, не успев убраться с пути. Уровень пола постоянно менялся, и Паскаль периодически скакал через ступени, рискуя споткнуться и потерять след.

Первый же поворот вывел его в широкое помещение, разделенное пополам двумя толстыми трубами, укомплектованными клапанами с электронным управлением. Во все стороны расходились перепускные трубки и электрические провода, спрятанные в гофрированные кожухи. По ту сторону трубопровода виднелся выход в ремонтный тоннель, а оттуда, судя по всему, можно было выбраться обратно на галерею.

Томас кинулся к металлической лестнице, служащей переходом, через трубы, но напоролся на Кинси, которая, решила дать бой, вместо побега. Дит сунула в лицо охотнику пистолет, но Паскаль, успел перехватить ее руку и отвести ствол в сторону. Хлопнул выстрел. Пуля срикошетила о металлический потолок и взвизгнув ушла в коридор. Вывернув жертве запястье, Томас отобрал оружие и попытался скрутить Кинси, но та оказалась неожиданно сильной и, обманув оппонента хитрым приемом, завернула Паскалю руку. Поняв, что силой жертву не взять, охотник не стал сопротивляться и повинуясь ее движению высвободился без особого труда, сведя попытку Дит практически к нулю.

Раньше Томас никогда не бил женщин, даже в силу своей профессии, поэтому его удар в удачно подставленную шею отличался неуверенностью и был легко парирован. В качестве сдачи он получил тычок в бок, причем Кинси как будто била не Томаса, а что-то находящееся сразу за ним. Ее кулак словно прострелил Паскаля насквозь, заставив сложиться пополам и ослабить хватку. Воспользовавшись этим, Дит кинулась к переходу через трубы и, перепрыгнув ступени, резко дернула решетку, служащую ограждением и убранную в нишу под потолком. Решетка с грохотом опустилась, но подоспевший охотник успел схватить женщину, просунув руку через прутья.

Потянув на себя, он припечатал Кинси к ограждению и выхватив из-за пояса армак, ткнул дулом жертве в лицо.

– Какого черта, Паскаль? – спросила она.

Ее голос был резким и походил на карканье вороны. Томас растерялся: она не могла знать его имени.

– Департамент выписал тебе приговор, – выдохнул он.

Воспользовавшись замешательством, Кинси схватила свободной рукой дуло армака и вырвала винтовку из рук охотника. Томас успел поймать Дит за одежду второй рукой и еще сильнее прижал ее к себе. Они оказались лицом к лицу по разные стороны решетки.

– Я ничего не сделала, – произнесла Кинси.

– Ты связалась с Джоном Риганом, это теперь незаконно, и карается смертью…

Фраза прозвучала, несколько иронично, но охотник понадеялся, что Дит не заметила этого.

Внезапно решетка слетела с крепления и повалилась на Томаса. «Пробитый» бок предательски заныл, и Паскаль не смог удержаться на ногах. Заваливаясь на спину, охотник выпустил Кинси, решив, что ситуация и без того патовая, а оказавшись под жертвой, он наверняка проиграет.

Дит умудрилась сохранить вертикальное положение. Проводив падающего Паскаля взглядом, она бросилась к выходу под грохот железа и сдавленные чертыханья Томаса.

Охотник достаточно быстро выбрался из-под накрывшего его ограждения и, перемахнув через трубы, кинулся вслед за жертвой.

Армак Дит прихватила с собой. Теперь упустить жертву будет совсем непростительной ошибкой.

Преодолев сочащийся влагой ремонтный тоннель, Томас вновь оказался в галерее. Кинси уже достигла выхода. Перепрыгивая через несколько ступеней, она взлетела на верхний ярус. Охотник смог бы «достать» ее со своей позиции, но из оружия остался только пистолет: пуля если и долетит до цели, то даже не ранит ее, слишком уж было далеко.

Внезапно на пути жертвы образовался патруль. Стражи, привлеченные скоростью передвижения Кинси, решили выяснить причину столь стремительного бегства и преградили ей путь.

– Директива подтверждена, – внезапно произнес коммуникатор охотника. – Объект Кинси Дит, идентификатор: семь, четыре, четыре, девять. Огонь на поражение.

Огибая возникшую на пути преграду из четырех патрульных и боевого дрона с номером семь на борту, Дит решила сократить путь через небольшой газон с цветущими клумбами, перемахнув через перила. В момент, когда она вскочила на ограждение, патрульный дрон выдвинул из своих недр ствол оружия и произвел четыре выстрела, проделав в груди беглянки столько же аккуратных дырочек.

Кинси навернулась через поручни и сбив огромную глиняную вазу с каким-то экзотическим деревом, покатилась по полу поднимая в воздух бесчисленных бабочек и мотыльков. Еще несколько декоративных клумб упали со своих постаментов, разбившись и рассыпав землю.

Паскаль сбавил шаг. Бок все еще болел, резко напоминая о своем существовании. Остановившись над мертвой беглянкой, Томас уперся руками в колени и попытался выровнять дыхание, в надежде, что боль утихнет.

Стражи освободили пространство, отогнав прохожих подальше от места смерти Кинси. Один из патрульных поднял оружие охотника, оброненное жертвой в момент падения.

Немного придя в себя, Паскаль подошел к стражу и сунул тому в лицо ордер на ликвидацию, затем отобрал свою винтовку, стойко выдержав взгляд служителя закона. Остальные внимательно следили за ним, готовые в любой момент пресечь его действия, если те выйдут за рамки установленных правил. Охотники обладали совсем немногими привилегиями, по сравнению с обычными людьми, соответственно и перед законом были так же бессильны. Стоит упомянуть, что стражи особенно недолюбливали данное подразделение и буквально жаждали навалять какому-нибудь зарвавшемуся стрелку.

Вернувшись к мертвой Дит и перевернув ее на спину, Том положил ей на грудь ордер. С этого момента его полномочия заканчивались, а разбирать весь учиненный бардак достанется ближайшим патрульным, которые оформят все должным образом и позаботятся, чтобы соответствующие службы восстановили клумбы и собрали рассыпанную землю.

Кем была Кинси пока оставалось неясным, но проверить это не составит труда. Шарить по карманам жертвы Паскаль не стал, просто не имел права, хотя стражи ждали от него чего-то подобного. Выяснить специальность Дит Томас считал необходимым. После смерти Паре, он стал с недоверием относиться к действиям Департамента, но разузнать что-либо до вынесения приговора, не вызвав подозрений, было невозможно. Следовательно, приходилось делать это уже после драки.

* * *

Паскаль прошел в здание Департамента, игнорировав охрану, в обязанности которой входило задержание каждого до выяснения причин визита. Охранники сторонились Томаса, но не потому, что боялись, просто он был на особом счету у Ламанг, а связываться с самым главным человеком на Эсте, не хотелось никому.

Светлый, вычищенный до зеркального блеска коридор, вывел охотника к лифту, кабина которого уже дожидалась внизу и приветливо распахнула свои двери едва Томас приблизился на расстояние пары метров.

В лифте играла ненавязчивая мелодия, едва превышая по громкости чуть слышное шуршание привода. Цифры на дисплее в мгновение ока сменились с единицы до пятидесяти, замедлив свой ход перед самой остановкой. Открытие дверей сопровождалось нежным колокольным звоночком, а представший перед взором проход, едва ли отличался от коридора на первом этаже, разве что блестел чуть ярче. Возникло ощущение, словно кабина не куда не поехала, а просто раскрыла створки, спустя несколько секунд после закрытия.

Паскаль машинально взглянул на дисплей с номером этажа. Затем прошел по белому полированному полу до хранилища данных и приложив жетон к электронному считывающему устройству, вошел внутрь такого же светлого помещения.

Внутри, кроме нескольких терминалов, составленных по периметру зала, больше ничего не было.

Приземлившись в кресло, Томас набрал в строке поиска имя: Кинси Дит.

Побежала шкала загрузки, выраженная в процентах. На отметке «сто» компьютер выдал сообщение об отсутствии запрашиваемого лица в основной базе данных и переключился на особые списки, затребовав перед этим идентификатор жертвы.

На этот раз шкала заполнялась гораздо медленнее. Через десять процентов стало ясно, что на весь поиск уйдет минут пятнадцать-двадцать. Паскаль откинулся в кресле. Бок еще болел, спина ныла от усталости, захотелось вытянуть ноги или даже забросить их на стол.

Вспомнились события последних дней: молодое лицо Перши Паре со струйками крови, стекающими по щекам и носу, полуобнаженная Марта из района трущоб, удивленный взгляд Кинси Дит, ненависть во взоре стража, подобравшего оружие охотника…

В голову снова пришел вопрос: откуда Кинси могла знать его имя? Вместе с ним появилось то скверное чувство, посетившее его в момент оглашения списка жертв во время недавней беседы с Ламанг.

«Цербо рассчитал последовательность ликвидаций людей Ригана, которую нельзя нарушать», – эта мысль не давала Томасу покоя.

Слишком уж бесчеловечно все это выглядело. Департамент вообще не должен был доверять такое дело искусственному разуму. На хранителя была возложена совершенно иная функция: система должна выступать исключительно в роли советчика, анализируя факты и сопоставляя их с событиями из человеческой истории, а также прогнозировать возможные последствия. Что же касалось недавнего расчета последовательности казней – то это было слишком, даже для Паскаля.

«Поиск завершен, – отчитался терминал. – Кинси Дит, идентификатор: семь, четыре, четыре, девять. Член Департамента. Статус: охотник. Ранг: семь. Числится на службе…»

Далее шла более подробная информация, включающая время работы, продвижение по службе, заслуги и даже рост, вес, размер одежды и прочие ненужные сейчас сведения.

«Охотник?..», – Паскаль был поражен.

Департамент устранил собственного служащего, просто потому, что некий Джон Риган завербовал ее в свои ряды. Это было очень странным. Либо Риган сильно всем надоел и действительно стал представлять угрозу для общества, либо знал что-то, что Департамент стремился скрыть от остальных. Скорее первое, во втором случае его кандидатура на ликвидацию возглавляла бы список. Хотя цербо мог распределить жертв исходя из именно из последнего фактора. Тогда у общественности не возникнет сомнений, что Риган это просто заноза, одна из многих, но которую лучше вытаскивать последней, ибо слишком глубоко сидит.

– Привет, Том, – донеслось от дверей.

Паскаль развернулся в кресле и встретился взглядом с Ламанг.

Как он нашла его было непонятно. Томас очень редко бывал в хранилище, но вдруг поймал себя на мысли, что глава Департамента каждый раз непостижимым образом «застукивала» его именно здесь. Это можно было легко объяснить, например, тем, что Ламанг работает здесь постоянно, и периодически заглядывает в файлы наблюдателей. Тем не менее, выглядели ее появления почему-то всегда странными.

– Что ты ищешь? – спросила она.

– Данные на Кинси Дит, – Томас не стал лукавить, он был уверен, что Элина знает это, не смотря на очевидность вопроса. – Мне стало интересно, откуда ей известно обо мне. По крайней мере она знала мое имя.

– Ну и как успехи? – Ламанг подошла вплотную.

На ней был белоснежный обтягивающий комбинезон с алыми вставками. Фигура Элины была близка к идеальной, но она никогда не пользовалась этим как женщина. Более того, она вообще казалась лишенной какой-то привлекательности: обычное человеческое существо женского пола с близкими к идеалу параметрами. Изъянов во внешности – ноль, однако привлекательности ровно столько же. Томас не понимал в чем тут дело. Ламанг иногда вызывала в нем какие-то теплые чувства, но еще чаще он испытывал ненависть к ней, именно за то, что она не может быть просто женщиной.

– Кинси была охотником, – ответил Паскаль.

– Это ничего не значит.

– Разве? Получается, если человек ступил не на тот путь, его приговаривают к смерти, закрыв глаза на все его прежние заслуги? То есть со мной в случае чего произойдет то же самое?

– Все зависит от степени тяжести преступления, – вздохнула Элина, присаживаясь на край стола. – Я ведь просила тебя не копаться в этом.

– Я не могу, – завелся Том. – Во второй раз я убиваю человека, приговоренного без следствия, только лишь потому, что он связался с Джоном Риганом, который, в свою очередь, даже преступником не является.

– Очень даже является, – пришла очередь Ламанг повысить голос. – Риган – революционер, он твердо решил изменить порядок на Эсте. Если мы не ликвидируем его, то можем потерять власть, и тогда наступит анархия. Общество и без того находится на грани, мы сидим на пороховой бочке, и от взрыва нас отделяет лишь случайная спичка…

– Цербо составил список, – проговорил Томас, выделяя каждое слово. – Машина, компьютер, искусственный разум вдруг стал решать кому жить, а кому нет, и мое желание разобраться почему это происходит, должно выглядеть естественным на этом фоне, потому как меня тревожит мысль, что той спичкой могу оказаться я.

– Не можешь, Том, – успокоила Ламанг. – Решение о ликвидации, вынес Департамент, а к ЦЕРБО мы обратились, как раз для того чтобы исключить возможность непредвиденного «возгорания». Тебе нужно успокоиться и отнестись к работе так же как ты делал это раньше. Скоро все закончится, и мы вернемся в прежнее спокойное русло, что позволит Департаменту, наконец заняться более важными проблемами.

Паскаль поднялся из кресла и вышел из хранилища, направившись обратно к лифту. Чувствовал он себя еще более скверно. Глава Департамента, в чем-то была права. Миссия Эсте затянулась, причем очень сильно, причин этого никто не знал и не мог объяснить. Появление подобных Ригану личностей было вполне закономерным в данном случае, но чувство, что Департамент что-то недоговаривает просто угнетало и бесило в той же степени.

Кинси Дит еще числилась охотником. Все еще. Даже после ее смерти никто не потрудился поправить списки. Это значило, что следствия не было, в противном случае Кинси сначала отстранили бы от службы, но этого не произошло. То есть Департамент хотел убрать ее наверняка, как будто она тоже знала что-то.

* * *

Джон Риган сидел на старом скрипучем стуле и смотрел в одну точку прямо перед собой. Его плохо выбритое лицо, выражало вековую усталость, хотя взгляд казался ясным и полным решительности.

Кроме Ригана в помещении находились еще несколько человек, и располагались они напротив него, на манер аудитории, готовой к лекции. Одеты они были по-разному, однако общие черты все же угадывались: рабочие комбинезоны разных профессий, выпачканные ржавчиной и машинным маслом, кое где повседневные вещи, типа курток или даже брюк, местами что-то выходное. Все присутствующие были разного возраста, но мужского пола. Кто-то был с оружием, кто-то без.

Молчание затянулось.

В помещении было жарко, чувствовался источник тепла, где-то по ту сторону ржавых стен. Одинокий светильник под потолком давал достаточно света, чтобы можно было разглядеть лицо каждого присутствующего. Рой бабочек вился под потолком издавая легкое навязчивое шуршание. Изредка слышались шлепки, когда особо настырное насекомое лезло кому-нибудь в глаза или за шиворот.

Наконец Риган пригладил засаленные волосы, обратив на себя внимание присутствующих.

– На нас объявлена охота, – произнес он.

Никто не проронил ни слова и ни коим образом не выразил своего мнения, раздался лишь очередной шлепок.

– Департамент решил, что дело серьезное, подтвердив таким образом факт остановки Эсте, и решил избавиться от нас, дабы все не зашло слишком далеко. Хотелось бы предложить всем, кто опасается за свою жизнь, оставить это дело.

– Если охота началась, значит приговоры вынесены. – произнес кто-то, Риган не заметил кто.

– Верно… – согласился он. – Отступать, уже нет никакого смысла.

– Это достоверная информация?

– Марта Аласти из трущоб сообщила, что Перши убил охотник, – это достоверная информация. Кинси Дит вчера не явилась на встречу, – это тоже достоверная информация… – пояснил Джон.

– Что будем делать? – спросил человек, сидящий на корточках у самой стены на полу.

– Марта сказала, что охотника зовут Томас Паскаль. Я проверил данные: Паскаль на особом счету у Департамента. Если послали его, значит никто другой не может гарантировать стопроцентного выполнения работы. Таким образом, серьезная угроза исходит лишь от него. Избавившись от Паскаля, мы получим значительное преимущество. Это позволит нам заявить о себе как о серьезной организации, и завербовать еще больше людей.

Снова повисла тишина. Присутствующие обдумывали слова лидера и положение, в котором оказались. Вынесенный приговор – самое скверное, что может случиться на Эсте. Фактически все превратились в смертников и вопрос ликвидации оставался лишь вопросом времени.

– Охотник опасен, – произнес все тот же человек. – Как ты предлагаешь избавиться от него?

– Заманим в ловушку, – подытожил Риган.

– Как? Мы ведь не знаем кто следующая жертва, а соответственно, когда и где он появится.

– Пусть каждый считает себя следующей жертвой. Каждый, кто подвергнется нападению, постарается привести охотника в условленную точку, где его будут ждать остальные.

– Звучит не так сложно, как может оказаться на самом деле.

– На самом деле, – вздохнул Риган, – Мы все уже мертвы, каждый из нас, с тех самых пор, когда мы заявили о себе, когда Департаменту стали известны наши личности. Мы все шли на это добровольно, осознавая, чем рискуем, и каждый сделал свой выбор. Сейчас выбор состоит лишь в том: погибнуть от рук охотника просто так, либо попытаться спастись и спасти остальных. Если у кого-то есть предложения получше, я готов выслушать, если нет, то всем нам стоит приступить к разработке плана по устранению Паскаля, и как можно быстрее.