Текст книги "Охота на нового Ореста. Неизданные материалы о жизни и творчестве О. А. Кипренского в Италии (1816–1822 и 1828–1836)"

Глава 4
На сцену выходят Мариучча и ее маменька

Анна-Мария Фалькуччи, или Мариучча, не была натурщицей: она позировала только Кипренскому. Это было в порядке вещей: в Риме в то время жило и работало множество художников, и услуг только профессиональных натурщиков им было недостаточно. Зато бесконечно разнообразным был, так сказать, человеческий материал римского населения, предоставлявший широкий выбор образцов идеального телосложения и совершенной красоты: он был способен удовлетворить любые требования живописцев и скульпторов. И если профессиональный натурщик не подходил по каким-нибудь условиям, например по возрасту, этим условиям мог удовлетворить и таким образом сделаться случайной моделью решительно кто угодно: в том числе слуга, сосед или просто прохожий (мы уже видели это в случае с Маргеритой и Одоардо). Очень симптоматичен рассказ французского скульптора Антуана Этекса, который жил в Риме в 1831–1832 годах и был квартиросъемщиком Мазуччи на Виа Сант-Исидоро. Вспоминая о своей работе над группой «Каин», он писал:

<…> для фигуры младенца, ищущего грудь матери, мне позировал сын синьоры Мазуччи, моей хозяйки. Это был прелестный годовалый амурчик. Для фигуры Каина мне мог послужить моделью только натурщик Кановы, старый Джакомо, но он был слишком стар. Скитаясь по Риму в поисках модели, я встретил здоровенного молодца шести футов ростом, крестьянина из Анконской Марки, которому предложил платить по пиастру в день и незамедлительно увел его в свою мастерскую205205
  Étex A. Les Souvenirs d’un artiste. Paris, [1877]. P. 127.


[Закрыть].

Но какие бесспорные портреты Анны-Марии Фалькуччи мы знаем? Традиционно считается, что на картине, известной под названием «Девочка в маковом венке с гвоздикой в руке» (1819), представлена Мариучча206206
  Живопись 1988. С. 148–150. В 1829 году Кипренский назвал его просто «портретом девочки одной, писанным мною в Риме» (I: 173).


[Закрыть], но фактически, по несомненному указанию самого автора, она изображена в единственном его произведении: речь идет об уже упоминавшемся эскизе к портрету, подписанному Кипренским «М.ме Скачи и Марьюча». Что же касается наброска для картона «Аполлон, поразивший Пифона» («Девочка в позе сидящего Амура», конец 1810‐х), а также рисунка, известного под названием «Портрет Анны-Марии Фалькуччи», на котором представлена сидящая девочка (1821–1822), то отождествлению изображенных на них девочек с Мариуччей мы обязаны работе искусствоведа Д. М. Мигдала, который основывал свою атрибуцию на их предполагаемом сходстве с моделью полотна «Девочка в маковом венке»207207
  Графика 1990. С. 151 и 190 соответственно.


[Закрыть]. И в конечном счете соображение о том, что для вышеназванного произведения позировала Мариучча, восходит к свидетельству Ф. Ф. Эльсона от 18 августа 1822 года, который описал два женских портрета, выставленных Кипренским в парижском Салоне этого года208208
  «Portrait d’une italienne» (то есть «Цыганка с веткой мирта в руке») и «Tête d’enfant» (Explication des ouvrages de peinture, sculpture, architecture et gravure des artistes vivans, exposés au Musée Royal des Arts, le 24 avril 1822. Paris, 1822. P. 84).


[Закрыть]:

Г. Кипренский поддержал с большою честью своею небольшою, но мастерскою Головою, писанною с Римлянки, которую вы знаете – положение – оглядывается назад с цветком в руке <…> Была еще Мариюча, но не то (III: 409; курсив наш. – П. Б., А. Р.).

О том, как встретились Кипренский и Мариучча, нам известно немного. С. И. Гальберг пишет: «Когда он собирался писать свою картину „Анакреонова гробница“, эта девочка была им отыскана как модель молоденькой Фаунессы или Вакханты»209209
  Биография 1840. С. 28.


[Закрыть]. Ф. И. Иордан, хоть он и посвятил несколько строк роли Мариуччи в последние месяцы жизни Кипренского, довольно лаконично описывает ее появление в его жизни и, сообщая только о большой нежности, с которой художник и девушка друг к другу относились, не называет ее имени. Наконец, А. А. Иванов в конце октября 1836 года писал отцу о том, что Кипренский незадолго до смерти женился на некой Марии, которую знавал во время своего первого пребывания в Риме210210
  Записки Иордана 2012. С. 147; Иванов 2001. С. 172.


[Закрыть].

Несколько десятилетий спустя кое-какие сведения о Мариучче, ее взаимоотношениях с Кипренским, о ее пребывании в приюте, браке с Кипренским и рождении дочери Клотильде всплыли в результате изучения писем художника и разного рода архивных разысканий211211
  I: 151–170; Бочаров/Глушакова 2001. С. 355–360.


[Закрыть]. Вот основные факты, добытые из этих источников: дочь Джузеппе и Анджелы Фалькуччи, Анна-Мария Фалькуччи, родилась в 1811 году в Тризунго, городке области Марке212212
  Этот регион принадлежал к Папской области.


[Закрыть], впоследствии переехала вместе с семьей в Рим и познакомилась там с Кипренским. В начале 1820‐х она была определена в римский приют Консерваторио делле Периколанти, где оставалась до 1836 года. Кипренский потерял ее из виду в 1822‐м и сумел получить о ней известия только по возвращении в Рим в 1829‐м.

Теперь мы можем дополнить эти скупые сведения в результате обнаружения новых документов и источников, а в некоторых случаях постараемся и более внимательно отнестись к уже известным. Первое уточнение: Анна-Мария родилась 19 августа 1811 года и была крещена в тот же день в церкви Сан-Пьетро ин Борго в соседнем городке Аркуата дель Тронто, как это следует из найденной нами подлинной записи о ее крещении «Die 19: Augusti 1811. Anna Maria, Diana orta ex Conjugibus Iosepho, et Angela Falcucci Trisungi»213213
  Archivio Diocesano di Ascoli Piceno. Fondo della Parrocchia dei Santi Pietro e Paolo in Borgo di Arquata del Tronto. Registro dei battesimi. 1811.


[Закрыть] (1811 августа 19 дня. Анна-Мария Диана, рожденная от супругов Иосифа и Анджелы Фалькуччи из Тризунго).

Странно, однако, что никто из исследователей не обратился к подушным спискам прихода Сант-Андреа делле Фратте214214
  Только впоследствии мы узнали, что эти списки просматривала В. Гасперович, которая, однако, не опубликовала результаты своих разысканий.


[Закрыть], к которому Кипренский принадлежал по месту жительства в первый римский период. И если в 1817–1818 годах художник не был внесен в эти списки, то в перечне 1819 года проживающими на третьем этаже в доме № 19 по Виа Сант-Исидоро значатся «Crispusk, primo membro della Accademia di Pietroburgh, [anni] 32; Angela Palloni Vedova, Serva, [anni] 38; Maria filia, [anni] 8»215215
  ASDR. Parrocchia di Sant’Andrea delle Fratte. Stati d’anime. 1819. В действительности Кипренскому в этом году только что исполнилось 37 лет.


[Закрыть] (Криспуск, действительный член Петербургской Академии, 32 [лет]; Анджела Паллони вдова, служанка, 38 [лет]; Мария, дочь, 8 [лет]). Следовательно, мы можем не сомневаться в том, что в 1819 году Мариучча и ее мать, которая названа здесь по девичьей фамилии – и это для нас важно, поскольку и в других документах ее называют именно так, а не по фамилии мужа, – жили вместе с русским художником.

На следующий год фамилия нашего героя, уже проживающего в одиночестве и на втором этаже, написана более корректно: «Kiprenskin». Тем не менее здесь он становится «прусским» художником и протестантом, как и другие четверо его соседей по дому, а его возраст указан как «21 год»216216
  ASDR. Parrocchia di Sant’Andrea delle Fratte. Stati d’anime. 1820. Подобная неточность встречается также в имени «Michaal Krilosv Prussiano; [anni] 29» (Михаал Крилосв, пруссак, 29 [лет]: это несомненно скульптор М. Г. Крылов, 1786 года рождения и, следовательно, более чем тридцатилетний).


[Закрыть]. В 1821 году мы находим его снова на третьем этаже, но уже по адресу № 18: «Oreste Kipreik Russo Pittore, [anni] 26, greco scism.; Maria Palloni, [anni] 8»217217
  ASDR. Parrocchia di Sant’Andrea delle Fratte. Stati d’anime. 1821.


[Закрыть] (Оресте Кипреик русский живописец, 26 [лет], православный; Мария Паллони, 8 [лет]).

Несмотря на неточность этих записей (неверные указания на номер дома, этаж, фамилии, возраст и вероисповедание), важно отметить, что в 1819 году мать и дочь были зарегистрированы как проживающие вместе с художником, а в 1821‐м с ним осталась только девочка. Эти данные не сообщают о том, как именно Кипренский познакомился с Анджелой и Мариуччей, и прежде всего – какие обстоятельства послужили причиной довольно странной ситуации, сложившейся через два года. Прояснить ее, однако, помогает уголовное дело 1819 года, открытое против матери Мариуччи Уголовным судом Римского викариата218218
  ASDR. Tribunale criminale del Cardinal Vicario. Processi. 1819. B. 378: Romana di vita disonesta per la Curia e Fisco contro Angela Palloni vedova relitta Falcucci di Ascoli carcerata (ненумерованные листы; все курсивы наши. – П. Б., А. Р.).


[Закрыть] – главного органа власти во всем, что касалось добрых нравов, которые подлежали его исключительной юрисдикции219219
  См. об этом: Rocciolo D. Competenze, struttura e procedure del Tribunale del Cardinale Vicario (sec. XVI–XIX) // La giustizia dello Stato pontificio in età moderna / A cura di M. R. Di Simone. Roma, 2011. P. 87–102. Епископ Римский был представителем понтифика.


[Закрыть].

В деле содержится уведомление от 26 сентября, адресованное в Главное управление полиции префектом района Кампо Марцио: в нем сообщается о том, что некто кавальере Джузеппе Уго – римский живописец и коллекционер, владелец недвижимости и отец скульптора Шипионе Уго, ученика Пьетро Тенерани220220
  Vita di Angelo Cerutti con ragionamenti e digressioni morali e filosofiche da lui scritta e pubblicata lui vivente. Firenze, 1846. Vol. I. P. 404; Raggi O. Della vita e delle opere di Pietro Tenerani. Del suo tempo e della sua scuola nella scultura. Firenze, 1880. P. 484.


[Закрыть] – вчинил подтвержденный свидетельствами иск против Анджелы Паллони, его квартиросъемщицы. Осведомившись о справедливости жалобы у приходского священника Сант-Андреа делле Фратте (на самом деле это был его помощник Джузеппе Сегетелли, подписавший показания свидетелей), префект района счел необходимым отдать приказ об аресте Анджелы на основании ее «дурного поведения»221221
  См. об этом: Rizzo D. L’impossibile privato. Fama e pubblico scandalo in età liberale // Quaderni storici. 2003. № 1. P. 215–239.


[Закрыть]. И далее приложена копия актов, составленных 20 сентября 1819 года, в которой читаем:

Сим доносит истец кавалер Уго о том, что сдал дом ему принадлежащий на Виа Систина № 95 некоей Анджеле Паллона, уроженке Вероли222222
  Мы не нашли подтверждения этой информации, не согласующейся с той, что содержится в официальных документах: тем не менее нельзя исключать такой возможности, что Анджела родилась в городке Вероли в Чочарии и только впоследствии переселилась в область Марке.


[Закрыть], а сия вышесказанная обратила дом сей в прибежище непотребства и разврата и паки устроила там училище распутства к вящей конфузии всего соседства.

Далее следуют показания нескольких свидетелей, характеризующих Анджелу как женщину скандального образа жизни, а ее дом – как место шумных сборищ проституток и их клиентов. Одна из свидетельниц, в частности, добавляет, что «как днем, так и ночью видала входящих в дом Анджелы Паллоне парней и девиц», а другая описывает неистовую ссору между Анджелой и другими проститутками, которые обменивались страшными оскорблениями и взаимными угрозами и обвинениями.

Далее следуют показания заместителя приходского священника Сант-Андреа делле Фратте от 25 сентября, которые мы приводим с некоторыми сокращениями:

Не ранее сего дня возмог я дать ответ на Ваше почтеннейшее обращение, поелику неизвестна мне была сия обвиняемая Анджела Паллони, коя в мой приход явилась совсем недавно, однако невзирая на то в истекшее время осведомился я о поведении сей сказанной Анджелы Паллони, и от соседей ее узнал о ней достоверно, что <…> она есть весьма дурная женщина, а в жилище ее беспрестанно текут и из него истекают потоки людей, предпочтительно ночами, почему и соседи ее временами не могут без опасения войти в свой собственный дом, поелику встречают на лестнице разных персон.

Между 2 и 3 октября дело дошло до допроса Анджелы Паллони, арестованной в своем жилище 27 сентября 1819 года:

Два года тому как скончался муж мой Джузеппе Фалькуччи <…> и порешила я переселиться в Рим в чаянии обрести там в живых моих родителей, теперь же и оба они скончались; и посему поступила я в услужение к синьоре маркизе <нрзб>, коя обитала на Корсо в Сгоревших Домах223223
  Часть Виа дель Корсо, расположенная между церквами Святых Амброджо и Карло аи Катинари и Сан-Джакомо ин Аугуста, выгоревшая при пожаре в 1734 году.


[Закрыть] и коей служила я разными работами четыре или пять месяцев, а ушла от нее поелику платила мало и не могла я жить этою платою, имея при мне дочь, и ныне живущую, и пошла в услужение к одному женатому перуджинцу <…>, и там пребывала восемь месяцев, после чего пошла служить на Капо ле Казе224224
  Виа ди Капо ле Казе, которая в старину была окраиной населенного Рима: она начиналась от церкви Сант-Андреа делле Фратте и впадала в Виа Систина вблизи от Виа Сант-Исидоро.


[Закрыть]к одному господину московиту, а имени его не ведаю, коему служила десять месяцев, после чего покинула это место потому как по болезни принуждена была лечиться в госпитале Сан-Джованни, где держали меня восемь дней225225
  См.: ASR. Ospedale del Ss. Salvatore ad Sancta Sanctorum (S. Giovanni). Libri dei vivi e dei morti. № 145, откуда следует, что Анджела Паллони содержалась в госпитале, в то время предназначенном только для женщин, с 31 июля по 4 августа 1819 года, но другие сведения помимо описи вещей, которые она имела с собой, к сожалению, отсутствуют.


[Закрыть], и оставшись без хозяина, принуждена была найти жилище, самое то, где была я арестована, и сняла я то жилище у синьора маркиза Уго <…>, по прошествии же двух месяцев в то время как я платила сказанному синьору деньги за аренду, приказал он мне съехать из того моего жилища, а ежели бы я съехать отказалась, то выбросил бы мои пожитки на улицу, и так выгнал он меня вон.

На вопрос, позволяла ли она кому-либо приходить в свое жилище, Анджела ответила, что приютила только одну подругу, чтобы помочь ей в трудную минуту, и молодую кузину – только на одну ночь. В ответ на следующий вопрос, не давала ли она поводов привлечь к себе внимание и не могло ли ее поведение вызвать скандал, она утверждала, что вела себя всегда очень благонравно и никому не мозолила глаза. На предъявленные обвинения она отвечала, что

<…> никогда не совершала преступлений, в каковых меня обвиняют, а те, кои меня обвиняют, суть злопыхатели. Посему полагаю, что не заслуживаю никакой кары, и паче того, за тридцать четыре года жизни первый еще раз повстречалась с правосудием.

20 октября была допрошена соседка Анджелы, добавившая некоторые подробности. Она сообщила, что знакома с обвиняемой около двух месяцев, а

<…> касательно свойств и славы той женщины кажется мне, что они суть более дурные, как о том полагают все соседи, поелику видали мы денно и нощно и гораздо поздно людей как женского, так и мужеского пола, входящих в ее обиталище, кое состоит из одной комнаты и принадлежащей к ней каморки, каковое пришествие производило изумление и ропот у всех соседей, кои полагали, что явились сии не для хороших дел, а нечистота в ее жилище, как сказывала мне моя кума, <…> такова, как если бы там были танцы, резвость а такоже всяческий шум, происходящий от гнусных дел, <…> и посему я о сей женщине имею самое дурное понятие, потому как в доме сказанной Анджелы совершается непотребство.

Наконец дело дошло до показаний кавалера Джузеппе Уго. Он подтвердил, что два месяца назад сдал «комнату с каморкою к ней принадлежащей» Анджеле Паллони, которая показалась ему добропорядочной женщиной. Возвратившись из загородного поместья, он узнал от соседей о всяческих гнусностях, которым они были свидетелями. Тем не менее он сам пожелал убедиться в справедливости их слов, ночью покараулил возле дома и, удостоверившись, что обвинения были обоснованными, через день

<…> вызвал ее на улицу и предупредил, что сентября восемнадцатого дня должна отдать мне ключи от жилья, поелику не могу потерпеть ее, и не дóлжно мне утаивать непотребный дом. Она же мне ответствовала чистосердечно, что съезжать не хочет, поелику другого жилища не нашла, а такоже имела дерзость сказывать, что ничего не страшится, как есть у нее покровитель. <…> Была же она в услужении у двух хозяев, из коих один жительствовал вблизи Сан-Исидоро, а другой на Виа Фраттина, по роду занятий живописец226226
  Здесь Уго, возможно, перепутал факты, приписав Кипренскому ошибочный адрес.


[Закрыть], и посему решился я сдать ей квартиру в аренду.

12 ноября Анджела была приговорена к ссылке и передана полиции. В случае нарушения предписания о высылке ей грозило пятилетнее заключение в тюрьме Сан-Микеле, в то время располагавшейся в двух соседних зданиях, одно из которых было предназначено для содержания женщин, а другое – для содержания несовершеннолетних: в ту эпоху дети и женщины в равной мере считались несовершеннолетними и в экзистенциальном, и в юридическом смысле227227
  Lucrezio Monticelli C. La nascita del carcere femminile a Roma tra XVIII e XIX secolo // Studi storici. 2007. № 2. P. 454–460.


[Закрыть].

Итак, на основании свидетельства Джузеппе Уго, поддержанного заместителем приходского священника, Анджела Паллони была признана склонной к распутству и сводничеству; ее окружали женщины сомнительной нравственности, с которыми она нередко публично ссорилась. Но кроме оспариваемых ею обвинений протокол ее допроса предлагает нам некоторые любопытные подробности: Анджела с дочерью должны были приехать в Рим летом 1817 года, Анджела часто меняла хозяев и жилье; кроме того – и эта деталь нам еще позже пригодится, – Кипренский упомянут здесь только мимоходом, а не как фигурант уголовного дела. Однако важнее всего то, что можно вычитать в этих документах: а именно, что знакомство Кипренского с Мариуччей состоялось осенью 1818 года, – и, следовательно, замысел картины «Анакреонова гробница» должен быть отнесен к этому времени228228
  И это лучше соотносится с утверждением князя Г. И. Гагарина, высказанном в письме от 25 июня 1831 года: «произведение, создавшееся при мне в Риме по меньшей мере 13 лет назад» (II: 249; курсив наш. – П. Б., А. Р.).


[Закрыть].

Но злоключения Анджелы Паллони на этом не закончились. Несколькими месяцами позже, в марте 1820 года Уголовный суд Римского викариата открыл второе дело, в котором содержатся в высшей степени интересные документы229229
  ASDR. Tribunale criminale del Cardinal Vicario. Processi. 1820. П. 381. Romana di contravenzione di esilio per la Curia e Fisco contro Angiola del fu Vincenzo Palloni vedova del fù Giuseppe Falconi di Ascoli carcerata (ненумерованные листы; курсив везде наш. – П. Б., А. Р.). Отметим, что это первый случай многочисленных искажений фамилии Фалькуччи.


[Закрыть].

В частности, это прошение некоего Филиппо Понти, прядильщика льна, уроженца Беваньи (деревушки между Перуджей и Сполето), об освобождении Анджелы из заключения по причине недавно заключенного между ними брака (!). Там же находятся разрешение, выданное приходским священником Сан-Мартино ай Монти, которое уполномочивало капеллана тюрьмы Карчери Нуове совершить церемонию бракосочетания, а также донесение о вторичном аресте Анджелы, датированное 8 марта 1820 года:

Будучи подробно осведомлены неведомым другом о том, что Анджела, дочь усопшего Винченцо Паллони и вдова усопшего Джузеппе Фалькони из Асколи, высланная из Рима сим трибуналом за многочисленные преступления, дозволила себе снова возвратиться в сию столицу и безнаказанно укрылась в Монти, но не было нам достоверно ведомо точное ее местопребывание. Наконец сведали мы, что сия злоумышленная женщина нашла себе жилище на Страда Грациоза в № 69, почему и явились мы туда в полночь, карабинером сопровождаемые, и арестовавши ее, доставили в Карчери Нуове.

Далее следует протокол допроса Анджелы, содержащий важнейшие для нас подробности:

Нахожусь я в услужении, а живу на улице Страда Грациоза, номера же не знаю, в приходе Сан-Мартино ай Монти. Вчерашним вечером <…> привели меня в сию тюрьму, и кажется мне, что сделано сие было по наущению некоего господина Ореста русского живописца, каковому я отдала дочь мою Марию семи лет от роду, дабы служила она ему моделью, а когда я захотела ее вернуть, то мне ее не отдал и велел сызнова меня арестовать, и впоследствии выслать меня из города сего под угрозою заточения в Сан-Микеле на пять лет. Затем из сказанной тюрьмы, где четыре или пять месяцев тому назад предписал мне нотариус высылку, препровождена я была одним сторожем в заточение при полиции Треви, где выдана была мне подорожная на родину, куда и отправилась я одна без всякого сопровождения, в наемной коляске, коя довезла меня до Нарни, за что и уплатила я пять скудо из денег, данных мне сим господином за то, чтобы удержал он у себя мою дочь, за что уже раньше получила я от него двадцать скудо, поелику согласились мы в том, что будет он мне выплачивать по четыре скудо в месяц, и посему остался он должен мне за истекшее время еще одиннадцать скудо. Доставлена быв на родину, оставалась я там дней двадцать, а как была недостаточна чтобы жить там, порешила вернуться в сей город, что и случилось тому назад два месяца, и жила в доме некой Элизабетты напротив Остерии ди Каппеллони230230
  То есть на Виа делль’Ольмо – в настоящее время Виа делль’Ольмата, напротив дома № 49, где находилась остерия Капеллоне, называвшаяся так потому, что на вывеске был изображен ее хозяин в огромной шляпе.


[Закрыть] что близ Санта-Мария Маджоре, а поместил меня там некий Филиппо Понти, карабинер бригады Монти, размещенной у Санта-Мария Маджоре231231
  Вполне вероятно, что это была казарма карабинеров в Палаццо Равенна (впоследствии казарма Кадорна, существующая и поныне), расположенная буквально в нескольких шагах от базилики Санта-Мария Маджоре.


[Закрыть], каковой Филиппо пожелал взять меня в жены и получил для того отставку, а помолвку мы огласили и точно сегодня должен он был взять меня в жены в церкви Сан-Мартино ай Монти, <…> и как были мы близки к тому, чтобы пожениться, <…> то и сняли ту комнату, в коей была я арестована.

На обвинение в том, что она не соблюла сроков высылки, Анджела ответила:

Я и вправду сделала таковой проступок, но вернулась в Рим, поелику там остались две дочери мои, первая именем Антония, 14 годов, служанка сказанного господина Рест художника, купно с некоторым Микеладжоло, служителем его, и другая при том же художнике, как уже было говорено, семи лет от роду именем Мария, а еще поелику решила я выйти замуж и вместе с мужем моим вернуться на родину, забрав с собою двух помянутых дочек, и так прошу милости высокородных господ простить мне сей мой проступок.

Следующий документ – это прошение старшей дочери Анджелы, которая умоляет об освобождении матери:

Антония Паллони, девица тринадцати лет, <…> взывает к правосудию Вашего Высокопреосвященства, благоволите освободить из заточения мать мою Анджелу Паллони и выдать ключи от дома, кои у сей сказанной заточенной имеются. Потому как не знает несчастная молящая, где преклонить голову на ночь, равно как и две ее сестры, на улице оставшиеся.

Предпоследний лист дела, датированный тем же числом 8 марта, – это заявление трех агентов полиции, арестовавших Анджелу:

Вчера утром не преминули мы освидетельствовать дом русского живописца на Виа Сант-Исидоро номером 18, где имеет проживание дочь Анджелы Паллоне, и послав в сей дом тайную осведомительницу, дабы узнала она, где проживает помянутая Паллоне, оказалось и вправду так, поелику дочь сей сказанной позвала того русского, каковой и записал адрес матери, и записка эта представлена Вашему Святейшеству.

И в самом конце подшивки, к нашему огромному изумлению и восторгу, мы обнаружили собственноручную записку Кипренского от 7 марта, с указанием адреса Анджелы Паллони.

Напоследок сообщим, что, согласно регистрационным книгам Карчери Нуове, Анджела была без дополнительных обвинений освобождена 26 апреля 1820 года ввиду заключенного ею брака232232
  ASR Galla Placidia. Cancelleria delle Carceri Nuove. Registri delle carcerazioni. 201 (№ 5773).


[Закрыть].

За этими открытиями последовали поиски сведений, которые подтвердили бы факт замужества Анджелы, а именно архивных папок, в которых нотариусы Римского викариата хранили необходимые документы и разрешения, гарантирующие действительность заключаемого брака233233
  О свадебных процедурах того времени см.: Rocciolo D. Sposarsi a Roma nel secolo XVIII // Venire a Roma, restare a Roma. Forestieri e stranieri fra Quattro e Settecento / A cura di S. Cabibbo e A. Serra. Roma, 2017. P. 83–97.


[Закрыть], – и они увенчались успехом. Обнаруженная нами подшивка содержит сведения о том, что 25 апреля вдова Джузеппе Фалькуччи вторым браком вышла замуж за Филиппо Понти и что брак был заключен в тюрьме Карчери Нуове234234
  ASDR. Posizioni matrimoniali. Ufficio III. Notaio Francesco Gaudenzi. 3688/820. F. 1–14 v.


[Закрыть].

Подшивка открывается недатированным прошением:

Вдова Анджела Паллони, смиренная просительница Вашего Высокопреосвященства, покорнейше доводит до Вашего сведения, что будучи в надежде заключить освященный церковью брак с вдовым Филиппо Понти, уже трижды огласила установленную помолвку в церкви, но из‐за опоздания нужных дозволений от Диоцеза Асколи прошло уже 40 дней от последнего объявления, как это следует из смиренно прилагаемого подлинника. Дабы не случилось дальнейших задержек, умоляет помянутая просительница такоже и от имени своего будущего мужа, благоволить освободить их от подачи других объявлений, поелику таковые отсрочки препятствуют ей выйти из заключения.

Среди других документов присутствует свидетельство о смерти первой жены Понти, Антонии Баттацци по прозвищу Форнара, скончавшейся в 1817 году235235
  Следует учесть, что в то время «наличие известного в обществе прозвища было признаком злонравия и типичной социальной практикой криминального мира и мира проституток» (Tonini Masella G. D. Donne sole, modelle, prostitute. P. 20–22).


[Закрыть], свидетельство об отсутствии препятствий к браку падре Луиджи Мария Карлини, священника Сан-Мартино ай Монти, к церковному приходу которого принадлежали по месту жительства Анджела и Филиппо; записка от 22 марта того же Карлини, в которой он удостоверяет, что оба являются «лицами, коих не в чем упрекнуть», и свидетельство капеллана Карчери Нуове о том, что Анджела исповедовалась и причастилась накануне бракосочетания.

Еще более важными являются сопроводительное письмо настоятеля церкви Сан-Пьетро ди Аркуата, датированное 1 января 1820 года, сообщающее о возвращении в Рим Анджелы и ее дочери Антонии; четыре (впрочем, сомнительных) свидетельства о благонравном поведении женщины; заявление сельского священника церкви Сан-Сальваторе ди Аркуата, подтверждающее бракосочетание Анджелы и Джузеппе Фалькуччи между 1800 и 1806 годами, составленное в связи с тем, что регистрационные книги прихода были утеряны, и свидетельство о смерти Джузеппе Фалькуччи, подписанное настоятелем церкви Сан-Пьетро ди Аркуата, из которого стало известно, что отец Мариуччи скончался 3 марта 1817‐го в возрасте 40 лет.

На последнем листе справа записано разрешение архиепископа Кандидо Мария Фраттини, вице-герента (то есть наместника) Римского, на освобождение просительницы от последующих оглашений помолвки. В левой же части листа читаем:

Анджела <…> Паллони, вдова усопшего Джузеппе Фалькони из Асколи заключена за нарушение предписания о высылке с марта 8 дня 1820 и задержана до сочетания браком с неким Филиппо Понти канатчиком, о каковом браке уже было объявлено. Она есть мать той девочки, кою удерживает при себе русский живописец.

Итак, после первого осуждения Анджела была на короткое время доставлена в Марке, но вскоре вернулась в Рим, была принята под покровительство одним карабинером и обвенчалась с ним в капелле тюрьмы Карчери Нуове, куда была заключена, поскольку не выдержала установленного приговором срок ссылки. В разных документах ее будущего мужа Понти именуют по-разному: «прядильщик льна» и «канатчик»: видимо, покинув (или будучи принужден покинуть) корпус карабинеров по случаю заключаемого брака236236
  Об уставе карабинеров и пунктах, касающихся их супруг, а также о причинах возможного исключения из корпуса см.: Regolamento sulla istituzione del Corpo dei Carabinieri Pontifici. Roma, 1816. P. 43–53.


[Закрыть], он должен был найти себе другое ремесло. Согласно версии Анджелы, Мариучча одна жила у Кипренского в течение 9 месяцев, за которые художник должен был заплатить ей тридцать шесть скудо, из которых выдал уже двадцать пять: следовательно, это положение вещей создалось приблизительно в июле 1819 года, то есть уже за некоторое время до того, как женщина была арестована по обвинению в разврате, и через три месяца после окончания приходской переписи населения (составлена до 4 апреля, дня Вербного воскресенья), в которой еще обе они – Мариучча и ее маменька – зарегистрированы в квартире художника.

Далее отметим, что в услужении у Кипренского состояла еще одна Фалькуччи, четырнадцатилетняя Антония, вместе с неким Микеланджело: очень возможно, что это был тот «лакей Анджело», о котором С. И. Гальберг писал в письме к брату от мая 1819-го237237
  Гальберг 1884. С. 74.


[Закрыть]. Но в своем прошении старшая дочь Анджелы утверждала, что живет на улице в крайней нищете, и упомянула двух других своих сестер. Нам не дано знать, когда и почему Кипренский уволил ее со службы; но удивительно, что сама Анджела в документах следствия говорит о том, что в Риме остались две ее дочери, а в документах, касающихся ее брака, значится, что она из Марке оказалась в Риме вместе с другой дочерью, Антонией. Но мы вернемся к этому вопросу во второй части нашего исследования, где будет представлена дополнительная информация об этом семействе – неистощимом источнике сюрпризов.

Что же касается предъявленных Анджеле обвинений, то при первом аресте Кипренский не был упомянут, и она защищалась, называя их причиной неприязнь соседей, а при втором объявила художника ответственным за оба ее тюремных заключения. Конечно, может вызвать удивление и тот факт, что восьмилетняя девочка была доверена матерью взрослому мужчине, художнику и иностранцу, хотя в Риме тех лет в случае, если возникала такая необходимость, дети как мужского, так и женского пола могли быть оставлены на проживание у наставников и работодателей, и часто, особенно в самых бедных семьях, являлись больше источником расходов, чем капиталовложением238238
  Pelaja M. Matrimonio e sessualità a Roma nell’Ottocento. Roma; Bari, 1994. P. 4, 7.


[Закрыть]. Несколько ниже мы увидим, что дело обстояло не совсем так и что власти не отнеслись к этому обстоятельству индифферентно.

Мы уже имели случай отметить, что преступления против нравственности находились в юрисдикции трибунала викариата. К этому следует добавить, что каждый приходский священник должен был вести так называемую Книгу канонических порицаний, куда в алфавитном порядке заносились имена всех прихожан, нарушавших предписанные правила добронравного поведения – и, разумеется, в таких книгах содержались имена женщин легкого поведения. По этому поводу статья 21 «Уложения для трибунала викариата» от 29 декабря 1824 года еще раз подтвердила важность укоренившейся с годами практики, на основании которой случаи нарушения предписаний «de bene, et onestamente vivendo, et de non conversando» («честного жития, а такоже неведения бесед с лицами другого пола») должны были в этих книгах регистрироваться. И если прихожанин упорствовал в неблагонравном поведении, порицание записывалось повторно, после чего священник должен был проинформировать трибунал, который начинал юридическое преследование упорствующих239239
  Lucrezio Monticelli C. La polizia del papa. P. 63–69.


[Закрыть].

Но в соответствующем регистре Сант-Андреа делле Фратте этих лет нет имени Анджелы Паллони (или Фалькуччи)240240
  ASDR. Parrocchia di Sant’Andrea delle Fratte. 206. Libro delle ammonizioni canoniche (1819–1847).


[Закрыть]: вероятнее всего, мать Мариуччи жила в приходе падре Канестрари недостаточно долго для того, чтобы оказаться внесенной в его черный список…