Текст книги "Жених с доставкой на дом"

– Может быть, вы вместе с ним учились в институте Дружбы народов и гуляли у одноименного фонтана? – принялась высказывать наводящие предположения Светлана. – Или этот японец тонул в этом фонтане, а ты прыгнул в воду и спас японца. Он обрадовался и назвал свое дурацкое имя. Извини, но имя довольно странное. Или это имя и отчество. Какие у японцев отчества? Токиявичи?

– Нет, это имя и фамилия, – задумчиво произнес Максим, разглядывая позолоченные скульптуры фонтана. – Ну не пароль же в самом деле!

– А что, – усмехнулась Светлана, – это было бы очень забавно. Ты и вдруг сотрудник Штази! Или как у них там, в Японии, ку-клукс-клан?

– У тебя все в голове перепуталось, – Максим обнял ее за плечи, и они пошли прочь от фонтана. – Сейчас заедем в «Элефант», перекусим и домой. Ты случайно не знаешь, почему я вспомнил этот ресторан? А где же он находится?

– «Элефант»? Не знаю, зато рядом с моим домом есть «Макдоналдс», где можно дешево перекусить. А твоего слона мы найдем по телефонному справочнику. Вот здорово, если тебя там кто-нибудь узнает!

Светлана немного испугалась той скорости, с которой он вспоминал отдельные моменты своей жизни. Глядишь, и назавтра он вспомнит все. Вспомнит и перестанет в ней нуждаться. Это сейчас он, как тот малыш с чупа-чупсом, мечтает кем-то стать, а она выполняет роль его заботливой бабушки. Светлана пригляделась: нет, с возрастом бабушки она явно переборщила. Это он старше ее лет на пять. Но суть от этого не меняется, он зависит от нее, пока ничего не помнит. Стукнуть ему по башке, чтобы он все снова забыл? Люська так и поступила бы ради того, чтобы оставить форварда себе. Светлана не сможет. Наоборот, она сделает все для того, чтобы ему помочь. И отправится он к своему Сикаморо Токияве…

Назад возвращались в трамвае, в автобусе, а дальнейший путь решили продолжить на маршрутном такси. Это был своеобразный компромисс: вроде бы и не такси, но и не трамвай. Маршрутка понравилась Максиму больше всего, несмотря на то, что он на выходе умудрился стукнуться головой о крышу. А Светлане понравились компромиссы. «Уступчивый? – предположила она. – Это хорошо или плохо? Скорее хорошо», – улыбнулась она.

В «Макдоналдсе» наблюдался час пик, как и на общественном транспорте. Толпа голодающих штурмовала кассы и пыхтела от ожидания. Светлана с Максимом стойко выдержали стояние в очереди, к тому же двигалась она довольно быстро, молодежь, обслуживающая едоков, крутилась белкой в колесе.

– Все, – сказал Максим, усаживаясь за столик, – с завтрашнего дня начну готовить сам. Сделаю тебе пиццу. Я сделаю такую, что пальчики оближешь! Я делаю пиццу?!

– Вот и поделишься своими кулинарными секретами, господин итальянец, – засмеялась Светлана. – В тебе с каждым часом открывается все больше талантов!

Глава 3
В столице две проблемы: дороги и блондинки!

Виктория Райская лежала на диване и смотрела свеженький глянцевый журнал. Ее интересовали фотографии и последние сплетни мира моды. Она представляла действующих лиц и мечтала о тех временах, когда окажется среди них. «Жена известного пластического хирурга Виктория Райская совершила путешествие на Канарские острова, аборигены которых падали ниц от ее неземной красоты». Такие или подобные этим слова напишут проворные журналисты, как только она наденет на свой тонкий пальчик обручальное колечко. Виктория потянулась к тумбочке и достала из шкатулки симпатичное бриллиантовое кольцо. Он был так нежен в тот вечер, он так хотел, чтобы она стала его женой! Именно она, плод его титанического труда, переживший многочисленные операции по увеличению груди, вытягиванию конечностей и уменьшению носа! Виктория – его победа над природой, его Галатея, его муза. Но почему он молчит уже два дня?!

Вика с ненавистью захлопнула журнал, на страницах которого она могла и не оказаться вовсе, если свадьба с известным состоятельным женихом расстроится. Кому она нужна? Красавиц полно, а удачливых девиц, прокладывающих себе дорогу бюстом третьего размера, еще больше. Она затеряется среди них, и никто не вспомнит о ее существовании. А чего ей стоило заловить в свои любовные сети такого солидного тунца? Сколько сил и времени она на него потратила! И вот перед самым днем бракосочетания он пропал, как сквозь землю провалился. Неужели у него в одной из пробок заглохла машина, и он спустился в эту страшную подземку? И потерялся среди толпы, алчущей только одного – задавить своего ближнего. Оттуда, как говорят девочки, даже нет связи с миром! Нет связи с ней!

Она взяла мобильный телефон и позвонила по номеру своего жениха.

– Алле, – наконец-то раздалось на том конце провода. – Вас слушают!

– Пусик! – обрадовалась Вика. – Я твоя Викусик! Почему ты так долго не подходил к телефону?!

– Пардон, мадам, – извинился запинающийся голос, – приболел.

– Ты болен?! – театрально заломила бы руки Виктория, если бы одна из них не держала телефон.

– М-да, – сказал голос, – болен. Вчерась тройного одеколону пережрамши.

– Что?! – не поняла Вика, смутно понимая, что с ней разговаривает не ее жених.

– Что-что, морда в решето, – продолжал голос. – Хотели спрыснуть Ленькину свадьбу паленкой, да нигде не нашли, пришлось одеколон употреблять. Ты, мадам, случаем не знаешь, где в столице продают дешевую паленую водку? Я бы тебе за такую ценную информацию воздушный поцелуйчик переправил.

Виктория отнесла трубку на расстояние вытянутой руки. Ей показалось, что оттуда шел стойкий запах перегара. Ее спрашивали про паленую водку?! Докатилась! Вот она, мужская неблагодарность.

– Вы кто?! – возмущенно крикнула она в мобильный телефон.

– Чертей сто, – пробубнил голос, потерявший надежду получить точный адрес магазина.

– Откуда вы взяли этот телефон?! – продолжала допытываться Виктория, из глаз которой уже приготовились брызнуть слезы. – Немедленно положите его на место!

– Ага, прямо сейчас побегу назад к мусорному баку и зарою его в картофельные очистки, – захихикал голос. – Звонят неизвестно кому, ошибаются номерами, а ты бегай…

Виктория отключила телефон, немного посидела, тупо уставившись в цветочки на обоях. Она ошиблась? Неужели она ошиблась, и он снова не возьмет трубку?! Вика достала блокнот и набрала номер по одной цифре, каждый раз сверяясь с написанным.

– Алле. Вас слушают! – голос оказался тем же самым: алкаш.

– Чтоб ты оглох! – искренне пожелала ему Виктория и отключилась.

Она тут же набрала рабочий номер жениха.

– Беркут? Беркуша, миленький, – простонала она, – он меня бросил!

– Вика? Это ты? С чего ты это взяла? – Этот голос доставлял ей гораздо больше удовольствия от общения.

– Он отдал свой мобильник какому-то бомжу, и тот теперь меня терроризирует! – расплакалась Виктория. – Он не появлялся уже два дня, Беркут, что мне делать?!

– Два дня? – господин Беркутов нисколько не удивился. – Разве он тебе не сказал, что собирался слетать в Японию на конгресс медиков?

– Он мне ничего не сказал, – простонала та, – ничегошеньки. Какой конгресс, когда сегодня нас ждет моя мама?! Ты думаешь, он улетел специально, чтобы с ней не встречаться?!

– Что ты, Вика, этого не может быть, – обнадежил ее Беркутов. – Видимо, случились непредвиденные обстоятельства. Дорогая, все еще можно исправить. Если хочешь, вместо него к твоей маме схожу я и все ей объясню?

– Но ты же не он! – воскликнула Виктория, растерявшись.

– В том-то и дело, – грустно проговорил мужчина и вздохнул. – Но это не должно тебя беспокоить.

– Что беспокоить? Что ты не он? – изумилась Виктория, перестав рыдать.

С другой стороны, какая разница, кого показывать маме? Одного блистательного хирурга заменит другой менее блистательный врач. Раз тот, блистательный, предпочел ей конгресс. Она тоже сумеет показать ему свои предпочтения, пригласив на его место Беркутова. Пусть потом локти кусает, ох, не пришлось бы кусать их ей. Ради того чтобы заметка о ней появилась на страницах популярного издания, Виктория была согласна на многое. Даже на этого красавчика, постоянно увлеченного своей работой. Природа одарила его неземной красотой, и он стремился увековечить ее в облике других людей. Это была его фишка, его хобби – его жизнь. Вика была согласна играть вторые роли для того, чтобы попасть на передний план объективов фотокамер ушлых журналистов. «Неблагодарный», – подумала она про себя, а вслух сказала:

– Правда, Беркут, а отчего тебе не сходить со мной к моей маме? Я боюсь, что расплачусь и расстрою ее. А ты сможешь все объяснить более или менее внятно. – Она вздохнула. – Хотя я не знаю, как можно объяснить, что жених бросает свою невесту накануне свадьбы и мчится на край света для того, чтобы обсудить какие-то последние новости в медицине?!

– Я бы так не поступил, – уверенно произнес Беркутов. – Тем более с такой девушкой, как ты!

– Спасибо тебе, Беркуша, – проворковала Виктория, и ее глаза хищно блеснули.

Семейство Райских славилось демократичными взглядами на жизнь. Сам Казимир Антонович происходил из польского панства, а Лизавета Ивановна – из рязанской крестьянской семьи. Хотя тому, кто этого не знал, казалось наоборот. Лизавета Ивановна обращалась со своим мужем, как с холопом, пеняя тому на отсутствие ума. Но на людях она старалась сохранять внешние приличия, всячески демонстрируя только лучшую сторону семейной жизни.

– Ах, – вздыхала она могучей крестьянской грудью, облаченной в цветастый кашемир, – какой гламур! Викуся, доченька, покрутись в своем платьице. Как великолепно сидит, какой отличный мастер этот Тудашкин. Заметьте, господин Беркутов, не у всякой девушки такая великолепная фигура, как у нашей Викочки. Не у всех такие длинные черные локоны, как у гаремных красавиц… А я сегодня как-то наспех оделась, – признавалась она и поправляла на жиденьких рыжих волосиках головной убор в форме причудливой чалмы, украшенный перьями.

Беркутов невольно поморщился. Облезлые перья наводили на мысль, что на балкон хрущевки случайно залетел намыкавшийся по городу павлин, которого Лизавета Ивановна безжалостно ощипала. Казимир Антонович сладко улыбался, гладил руку своей супруги, признавая ее бесспорное лидерство, и пытался тайком опрокинуть рюмку коньяка.

– Не спеши, Казимир, – сурово пеняла ему Лизавета Ивановна, ловя рюмку возле рта мужа.

– Ну как же, дорогая, – оправдывался тот, – сегодня у нас такой праздник. Мы сбагрили, тьфу ты, сплавили, пардон, избавились, – он тяжело вздохнул и почесал затылок. – Мы пристроили сегодня свою единственную дочь в такие хорошие руки!

– Браво, Казимир! – похвалила его Лизавета Ивановна и потерла сухие глаза, – как чувственно…

– Папа, – надула хорошенькие губки Виктория, – ты рад, что от меня избавился?!

– Ты не представляешь как, – вырвалось у отца, но, поймав на себе строгий взгляд жены, он тут же поправился: – Ты не представляешь, как я огорчен, Викуся, что ты больше не станешь требовать у меня шубу из шиншиллы и соболью горжетку, что я больше не стану менять твой старенький «Мерседес» на навороченную тачку, что твоему будущему мужу придется оплачивать твои многочисленные пластические операции…

– У нас, господин Беркутов, все естественное, – выпалила не к месту Лизавета Ивановна.

– Мама, – заметила Виктория, – Беркуша и есть тот пластический хирург, который делал мне операции. Почти что он, – добавила она, подмигивая Беркутову.

– А я о чем? – развела руками Лизавета Ивановна. – У тебя все естественное, только с небольшими поправками. Подчеркивающими, так сказать, твою неописуемую красоту.

– За это нужно выпить! – заявил Казимир Антонович и махом опрокинул стопку коньяка.

– Разрешите мне сказать тост, – предложил Беркутов, с любовью глядя на Викторию. Все кивнули. – Пусть наш с Викой союз станет таким же крепким и душевным, как ваши, Казимир Антонович и Лизавета Ивановна, отношения. Да будет так!

– Аминь. – Райский опрокинул еще одну рюмку.

– Довольно, – шикнула на него жена.

– Как это довольно?! – недоуменно посмотрел окосевшими глазами на жениха Казимир Антонович. – Продолжай, дорогой, у тебя так хорошо получается! Душевно, говоришь? Как мы с Лизкой? Насмешил, ох, насмешил. Но если глубоко задуматься…

– Чем? Чем ты собрался думать?! – возмутилась супруга и натянуто улыбнулась. – Лучше не надо. Расскажите, господин Беркутов, как вы познакомились с нашей дочерью?

– Да, – ехидно улыбаясь, погрозил пальцем Казимир Антонович, – признавайся, где ты ее подцепил?! Не на распродаже ли, куда постоянно таскается моя половина? Ха-ха-ха… Ой! Ей!

Виктория поняла, что мама догадалась отдавить под столом отцу ногу. Боль заставила его немного помолчать. И в этом молчании она произнесла то, к чему готовилась всю свою сознательную жизнь.

– Папа, мама! Да, я решила выйти замуж за человека, которого считаю самым достойным. Благословите нас, пожалуйста.

Беркутов внезапно разволновался. Он согласился замещать ее жениха, но не до такой же степени! Впрочем, все, что ни делается, – к лучшему. Ему давно нравится эта черноглазая красавица, порою он осознает, что любит нее. Жаль, правда, что это случается только порою, когда он видит ее сладострастный взор и высокую грудь. Вот точно такой взор, как сейчас. Черт с ней, со свободой, заменять ей жениха, так во всем. Он сегодня же потребует от Виктории ночи любви! Беркутов с некоторым недоумением проследил за тем, как Лизавета Ивановна, теряя на ходу восточный тюрбан, выскочила из-за стола и рысью побежала в соседнюю комнату, вернувшись оттуда через секунду с огромным иконостасом в могучих руках.

– На колени, дети мои! – взвыла она сиреной.

Виктория схватила его за руку, они бухнулись на колени. Огромный иконостас склонился над головами.

– За это нужно выпить! – прокричал Казимир Антонович, под шумок меняя рюмку на граненый стакан.

– Теперь ты моя невеста, – радостно прошептал Беркутов на ухо Виктории, усаживая ее в свою иномарку.

– А ты этого не хотел? – капризно поинтересовалась Вика.

– Хотел, – признался он, – только для меня это было несколько неожиданно.

– Можешь отвезти меня домой и забыть обо всем, что сегодня произошло.

– А что еще я могу? Что еще мне позволит госпожа? – насмешливо и игриво спросил Беркутов.

– Многое, – ответила Виктория, – можно сказать, все, если ты примешь мое условие.

– Условие? Отчего же оно только одно?

– Если ты на мне женишься, то можешь делать все, что угодно, – заявила Виктория.

– Милая, – испугался Беркутов, – но у нас не Лас-Вегас. Где в одиннадцать часов ночи я найду тебе сотрудницу загса?

– Не нужно никого искать, – успокоила его Виктория, – поедем в храм!

Виктория проснулась среди ночи и отчетливо ощутила на себе чью-то волосатую руку. Она испугалась, скинула с себя чужую конечность и уставилась в темноту. Смутные очертания обрисовали мужское тело, лежащее рядом с ней. Ах да. Он ее все-таки соблазнил! Радует одно – после всего, что между ними случилось, он не исчез, не бросил ее, а остался и спит рядом. Безусловно, ей было бы гораздо спокойнее, если бы рядом спал ее жених. Но этот подлец сидит на своем конгрессе и о ней совершенно не думает! Если бы думал, то позвонил бы. Виктория откинула одеяло и босыми ногами прошлепала к тумбочке в коридоре, где лежал ее мобильный телефон. Осторожно, так, чтобы Беркутов ничего не услышал, она набрала принесший ей столько разочарований знакомый до боли номер.

– Алле. Вас слушают, – после длительных звонков ответил сонный голос.

Все было ясно, он ее действительно бросил, как свой мобильник. Виктория отключилась и пошла в ванную комнату. Встав перед зеркалом, она откинула со лба волосы и провела рукой по темным кругам под глазами. Она уже не молода. Еще пару лет, и придется делать подтяжку лица, которое не спасает ни один лифтинг. Чего только стоит каждый раз доказывать всем, что ей не тридцать! Чего?! Да прежде всего денег. Где она их возьмет? Родители, хоть и выпендриваются из последних сил, все равно не в состоянии содержать ее должным образом.

Она должна найти себе состоятельного мужа. Должна. Вот и все. Чем плох Беркутов? Пусть он не ведущий хирург клиники, но тоже вполне перспективный. Даже более перспективный в отношении карьеры, он далеко пойдет по финансовой части. Из него уже вышел отличный менеджер, это неоднократно повторял ее жених. Беркутов, как рыба в воде, ориентируется в финансах и договорах. Это то, что ей нужно – финансы. К тому же Беркутов – сирота. А это большой плюс, у нее не будет свекрови-кровопийцы. О ближайших родственниках он тоже ничего не рассказывал, по всей видимости, их у него нет. Идеальный вариант.

А сколько стоит его огромная квартира, в которой она, побывав один-единственный раз вместе со своим женихом, чуть не заблудилась. Пришлось кричать мужчинам «Ау!», чтобы ее вывели из зимнего сада. Машина Беркутова – самая навороченная, не то что ее старенький «Мерседес». Какие еще у него достоинства? Ах да. Она совсем забыла про дачу на Рижском шоссе. Он праздновал там свой день рождения. Там-то она и увидела его в первый раз. Если бы не жених, который не отходил от нее ни на шаг, то она бы пококетничала с Беркутовым уже там. Виктория вздохнула. Она потеряла столько времени зря! Вот оно, счастье, лежит под боком и храпит, а ее все еще мучает совесть. Мучает ли? Скорее всего, ее мучают сомнения. А в чем она может сомневаться? Только в чувствах Беркутова. Но чувства в деле замужества должны стоять на последнем месте. Беркутов ей не отвратителен, и это главное. А уж полюбить себя она его заставит!

Виктория поняла, что зря сомневалась, когда Беркутов проснулся. Он сразу полез к ней целоваться. Предусмотрительная девушка заранее встала и привела в порядок свое лицо. Никаких кругов под глазами, никаких морщинок! Гладкая, ровная кожа отливала матовым блеском недюжинного здоровья. Виктория улыбнулась, блеснув отбеленными голливудскими зубками, и принесла кофе в постель.

Это был ее конек. Все мужчины, как один, велись на него. Глупенькие, они рассчитывали, что она и впредь станет таскать им чашки по утрам. Но сегодня Виктория превзошла сама себя, она положила на поднос ароматные кусочки сыра и поставила рюмку коньяка. Сомнение в том, что эта рюмка может напомнить Беркутову о пороках ее отца, развеялось после того, как тот крякнул и махом ее опрокинул. Его глаза сразу потеплели, а душа потребовала женской ласки. Беркутов отставил поднос в сторону и повалил ее на кровать. Пока он кряхтел на ее холеном теле, Виктория стонала и разглядывала потолок. «Давно пора, – думала она, – сделать натяжные потолки. В сине-голубых тонах с множеством лампочек, по форме напоминающих небесные звезды. А в самом центре обозначить „растущую“ луну, которая означает прирост денег. Стены с потолком соединить старинной лепниной… Но это так дорого стоит!» Из ее груди вырвался стон отчаяния, Беркутов воспринял его несколько иначе и принялся действовать с большим энтузиазмом.

«Нет, – продолжала думать Виктория, – так не годится! Эта квартира не годится для невесты Беркутова! Натяжные потолки с „растущей“ луной мне не помогут. Помочь должен он, теперь на него перешло почетное звание моего жениха, так пусть начинает забрасывать меня подарками. Для начала я разрешу ему подарить мне бриллиантовое колье. Чтобы оно подходило к колечку, возвращать бывшему жениху я его не собираюсь! Потом, – она ласково поглядела на пыхтящего бойфренда, – он подарит мне автомобиль. Красный, просто вырвиглазовский! Девчонки умрут от зависти, когда я подъеду на нем к „Элефанту“! Мне срочно нужно подумать о красном платье, но придется подождать автомобиль, чтобы уловить одинаковые оттенки. А пока я его жду, можно присмотреть миленькую квартирку с пятью комнатами где-нибудь в центре, поближе к квартире Беркутова. Это станет его свадебным подарком. Как он щедр, как он мил!» Виктория страстно обняла Беркутова и впилась губами в его открытый рот.

Все случилось так или приблизительно так, как она и ожидала. Беркутов, получивший все, что пожелал, выпил остывший кофе, поцеловал ее в губы и достал из кармана несколько купюр.

– Вот, – сказал он, кладя их на туалетный столик у кровати, – ни в чем себе не отказывай.

– Ты обращаешься со мной, как с продажной женщиной! – театрально возмутилась Виктория, принимая позу поруганной невинности.

– Глупости, – отрезал Беркутов, – я принимаю тебя за свою невесту. А твоему отцу, между прочим, я обещал тебя содержать!

– Какой ты милый! – вскрикнула Виктория и поднялась для того, чтобы его обнять. За его спиной она попыталась пересчитать деньги на туалетном столике. – Я начинаю тебя безумно любить!

– То ли еще будет, – пообещал ей Беркутов и направился к двери. – Я позвоню, когда освобожусь. Сегодня у меня серьезная встреча с одним иностранцем. Мы должны подписать договор. Но ты не жди моего звонка, прогуляйся, дорогая.

Как только за ним закрылась дверь, Виктория пересчитала деньги и охнула. Он оставил ей пятьсот долларов. Совсем неплохо для начала. Действительно, можно никого не ждать и отправиться по магазинам. Ей столько всего нужно! Уложится ли она в эту сумму?! В следующий раз нужно ему намекнуть, чтобы он оставлял больше. А уж она постарается для следующего раза. Виктория принялась загибать пальцы: массажный салон, салон красоты, распродажа в гипермаркете. Или нет, она не пойдет на распродажу. С этого дня она вполне обеспеченная женщина. Но так хочется накупить всякой всячины! Сегодня она сделает исключение, а завтра Виктория забудет о распродажах. И она, напевая мелодию марша Мендельсона, отправилась в душ.

Садясь в свой «Мерседес», Виктория окинула презрительным взглядом его потертый салон. Скоро, совсем скоро у нее появится красная «Феррари». Она повернула ключ зажигания и поехала со двора. Скоро, совсем скоро у нее будет новый двор! Виктория не заметила открытый на дороге люк и наехала на него колесом. Машину спасло чудо и ее сноровка. Ругая столичные дороги с их вечными пробками и открытыми люками, она подкатила к салону красоты.

Магазины встретили обновленную массажем и салоном красоты Викторию с распростертыми объятиями. Она почувствовала себя совершенно счастливой. Странно, но такого чувства не возникало, пока она была со своим бывшим женихом. Тот больше ценил моральные, а не материальные ценности, таскал ее по музеям и выставкам, возил по усадьбам и соборам. Мама всегда ей говорила, что подобные пристрастия не доведут до добра. Так и случилось. Случилось то, что ничего не случилось, а должно было все закончиться пышной свадьбой и именитыми гостями. Пышная свадьба у нее еще будет, именитые гости тоже. Жаль, что не появится заметка в глянцевом журнале, Беркутов не так известен, как ее бывший жених. Но если они отгрохают запоминающуюся свадьбу и пригласят на нее журналистов этого глянцевого журнала, то все еще может быть!

– Мне вот эту помаду, кроваво-красную с блеском, – Виктория ткнула пальцем в самую дорогую продукцию известной косметической фирмы. Вздох облегчения вырвался из ее высокой груди. Она потратила почти все деньги, оставленные Беркутовым, и ни в чем себе не отказывала. Теперь можно немного позаботиться и о нем.

Виктория решила забежать в продуктовый отдел для того, чтобы купить пищевые изыски для предстоящей ночи. Она не увлекалась кулинарией, этим занимался ее жених, который умудрялся таким образом экономить на ресторанах. Виктория нисколько не сомневалась, что тот делал пиццу только по этой причине. Сама она не собиралась торчать у плиты дни напролет для того, чтобы приносить пищевое удовлетворение жениху. Она была носителем эстетического удовольствия. Тем не менее иногда готовить ей приходилось. Виктория, хоть и не верила, что путь к сердцу мужчины лежит через желудок, но старалась на оставлять своих мужчин голодными.

Прогуливаясь между холодильников с полуфабрикатами, она клала в корзинку только самое дорогое в красивых, блестящих упаковках. Это ее и подвело. Разглядывая очередной блестящий контейнер, в который были упакованы креветки, она не заметила суетливой покупательницы и столкнулась с ней нос к носу. Ударившись лбами, обе девицы взвизгнули и отпрыгнули друг от друга.

– Я так и знала, – прошипела Виктория, глядя на противоположный лоб. – Блондинка! От кого еще можно ожидать подобной подлости?! В столице две проблемы: дороги и блондинки.

– Извините, – пролепетала блондинка и побежала в кассу.

Виктория посмотрела ей вслед. Ничего особенного, девица, каких на улицах толпы ходят. Волосики крашеные, ноги длинные за счет каблуков, глаза с хлопающими ресницами, как у испуганной коровы. Она выглядит гораздо лучше! Она – эксклюзив! И этот подлец посмел ее бросить?!

Виктория замерла от изумления. К белокурой девице, с которой они только что стукнулась лбами, неспешной походкой подходил… ее жених! Ее бывший жених! Она присмотрелась внимательнее, конечно, у нее есть проблемы со зрением, она принципиально не носит очки, которые ее уродуют, но не до такой же степени быть похожим! Нет, это не он. Он никогда бы не натянул на себя джинсы. Он не вылезал из строгих костюмов. И все-таки ей нужно поближе разглядеть этого кавалера блондинки. Виктория подошла поближе к кассе и уперлась взглядом в спину кавалера. Острая боль резанула ее ножом по сердцу, когда он оглянулся и мельком посмотрел в торговый зал. Это был он! Сомнений больше нет.

Блондинка расплатилась, и парочка направилась к выходу.

– Куда?! – закричала, как полоумная, Виктория. – Стоять! Стоять, подлец и негодяй!

Но парочка продвигалась к выходу и вскоре скрылась во дворе магазина.

– Куда?! Стоять в очереди! – возмутился впереди стоящий потный мужик с полными корзинами.

– Не пускайте ее! – закричала какая-то тетка. – Она не оплатила!

– Черт! – выругалась Виктория и сунула корзинку с продуктами вредной тетке. – Пропустите!

– Зачем мне сырокопченая колбаса?! – недоуменно разглядывала содержимое корзины тетка. – Она же дорогущая какая! А икра?! Явно не кабачковая…

Виктория вырвалась на свободу и огляделась в поисках парочки. Блондинка с ее женихом, увешанным пакетами, бежали к маршрутному такси, притормозившему ради них на проезжей части, где этого делать нельзя. Блондинка тут же запрыгнула в салон, жених последовал за ней, стукнувшись головой о крышу маршрутки. Дверь закрылась, и они уехали.

– Идиот, – прошептала Виктория, глядя вслед машине. – Он променял меня на какую-то тупую блондинку! И это накануне нашей свадьбы?!

Ее высокую грудь разрывало быстро растущее чувство мести. Она вернулась в магазин, отобрала свою корзину у все еще недоумевающей тетки: сколько же денег люди тратят на ерунду – и терпеливо дождалась своей очереди в кассу. Она ему отомстит, и месть ее будет жестокой. Он еще заплачет крокодиловыми, нет, он заплачет кровавыми слезами…

– С вас тысяча двести два рубля, – она услышала голос кассирши сквозь мечты о мести.

Сунув деньги, Виктория автоматически пошвыряла покупки в пакет и пошла к «Мерседесу». Можно было бы попытаться догнать это общественное такси, она запомнила номер маршрута. Но вряд ли ей дадут это сделать многочисленные автомобильные пробки. Лучше застукать женишка у его собственного дома, куда он вернется после свидания с туполобой блондинкой. Впрочем, велика доля вероятности, что он отвез ее именно туда. Виктория злорадно улыбнулась и поехала к дому бывшего жениха. Теперь уже точно бывшего, раз он таскается с блондинками.

Как ни странно, его машина стояла во дворе. Вика подошла к ней и провела пальцем по блестящему металлу. Пыль. Он никогда не допускал пыли. Но он никогда не ездил на общественном транспорте! Он никогда не носил пакеты, а подкатывал тележку прямо к автомобилю. Он был весь воплощением достатка и состоятельности! Джинсы и рубашка-поло?! Так он одевался только на отдыхе, где его не могли видеть клиенты и деловые партнеры. Так, значит, он на отдыхе? И от кого же он отдыхает? От нее, от своей законной невесты. Виктория зло пнула колесо автомобиля.

Завыла сигнализация, из окон выглянул народ. Виктория пнула машину еще сильнее.

– Что вы делаете, девушка?! – поинтересовался припарковавшийся рядом Серегин.

Вика его помнила, он был соседом ее жениха. Она повернулась к нему, и он ее сразу узнал.

– Виктория, это вы?! – Серегин чему-то обрадовался. В принципе мужчины всегда радовались и глупели, видя ее рядом с собой.

– Это я. – Она милостиво позволила себя опознать. – Моего не видели?

– Нет, – Серегин честно махнул головой по сторонам. – Уже несколько дней не появляется. У него почта скопилась в ящике, вы не заберете? Ключ-то есть или я дам?

– У меня все есть, – заявила Виктория и полезла в сумочку. Достав из нее ключи от автомобиля жениха, нажала на пульт сигнализации. Машина успокоилась. – Я заберу почту, – пообещала она. – Он на конгрессе медиков в Японии, приедет нескоро.

– Вот и хорошо, – снова обрадовался Серегин, – а то почтальон уже ругается.

Виктория хмыкнула, попробовал бы почтальон ругаться на ее бывшего! Но мысль соседа ей понравилась. Нужно забрать почту и проинспектировать всю корреспонденцию.

Она открыла дверь ключом, который ей дал ее жених. У нее были все его ключи – до последнего времени он ей целиком и полностью доверял. В квартире оказалось пусто. Мало того, везде осела пыль, а в дверях торчала записка от приходящей домработницы о том, что она была, но его не застала. Это подтверждало слова Серегина – его здесь не было несколько дней. Так он теперь живет у блондинки! Но, судя по макаронам, пачку которых та бережно держала в магазине, блондинка перебивается с муки на воду.

Виктория села в мягкое глубокое кресло и принялась читать рекламные проспекты и открытки. Ничего особенного, как та блондинка. Она, как гвоздь в одном месте, засела в ее голове. Так, приглашение на презентацию газеты, очень хорошо, она сходит туда с Беркутовым. Скидки на посещение гольф-клуба, тоже неплохо, она ими когда-нибудь воспользуется. А это что такое? Виктория повертела странную фотографию, на которой была запечатлена иностранная делегация на фоне фонтана Дружбы народов. Это-то ему зачем? Она отбросила фотографию в сторону.

Автоответчик на телефоне записал одни призывные обращения к хозяину квартиры. После их прослушивания у Виктории сложилось впечатление, что женишок смылся на свой конгресс и сказал об этом лишь одному Беркутову. Что бы это значило? Он решил порвать со всеми, без кого раньше не мог существовать?! И в первую очередь – с ней! Очень смешно. Виктория смахнула навернувшуюся слезу. Нет, она не станет оплакивать свою жизнь с этим идиотом. Она станет смеяться над тем, что между ними было! Бессовестный подлец! Нет, крохи совести у него все же остались, раз он не поволок свою блондинку сюда. Сюда, где они были так счастливы по ночам целых два года! Нужно было не строить из себя высокоморальную девицу, а переезжать к нему сразу. Виктория вздохнула. Сейчас бы у нее была эта чудесная квартира! Она была бы у нее, если бы она неожиданно стала вдовой. Но она не успела выйти за подлеца замуж! Виктория бросила ключи от квартиры на кресло и захлопнула за собой дверь. Все, ей нужно закончить с прошлым навсегда!