Текст книги "Путевка в семейное гетто"

Одинцов наконец-то нащупал свободной рукой под сиденьем ножик и проткнул злосчастное средство безопасности. Подушка сдулась и открыла его злое лицо с отпечатанными на нем кнопками телефона. Аня отпрыгнула в сторону от ярко освещающего дорогу фонаря и постаралась остаться неузнанной.

– А! Так вот ты кто?! – взревел выскочивший из машины Одинцов, заметив у ее ног прибежавшую невесть откуда ротвейлершу, так и не догнавшую быстроногого египетского кота.

– А что вы, собственно, себе позволяете?! – решив, что лучшая защита – это нападение, набросилась на него Аня. – Гоняете среди ночи, давите беззащитных людей!

– Вы тоже хороши, – сбавил тон Одинцов, узнавший собаку Шаховых, – шарахаетесь по дороге, не глядя на машины! Пешеход-нарушитель! Мало вас в городе, так еще и в деревне нет проходу!

– Проезда, – поправила его начитанная Аня. – Давайте не будем спорить, проезжайте.

Одинцов сник. Ему действительно не хотелось ругаться с этой странной девицей, чудом оказавшейся в живых. Она взяла в руки поводок и отправилась с собакой на другой конец улицы. Дмитрий постоял немного, ожидая, что она обязательно обернется, но девица вместо этого прибавила шаг и растаяла в темноте. «Хоть какое-то приключение, – подумал он, садясь за руль своего автомобиля, – хоть что-то разнообразит здешнюю жизнь». И понял, что покривил душой. Он представил эту девицу лежащей под колесами машины и ужаснулся. Первый раз в жизни ему стало страшно. Он чуть не задавил человека, пусть даже женщину, бессмысленное существо, созданное для того, чтобы досаждать мужчинам, но все же – человека. Ее собаку тоже было жалко. Оставшееся без хозяйки животное сгинуло бы и пропало в этой жестокой жизни. «Что со мной творится, – недоумевал Одинцов, – я стал сентиментальным?! Или воспринял этот случай как предупреждение свыше о том, что нужно по-человечески относиться к людям?» Он решил, что это предупреждение, и позвонил своему помощнику, чтобы тот срочно подготовил ведомости на премиальные для всех сотрудников центрального офиса. Помощник, не ожидавший ничего подобного, заикнулся об их объеме и, услышав ответ, обомлел от такой щедрости.

Глава 4
Акулы феш-индустрии

Шереметьев-младший стоял посреди ванной комнаты, в которой они с другом возились две недели, и от удивления беззвучно шевелил ртом, как рыба, выброшенная на берег. То, что он увидел сегодня утром, мало походило под описание строительных работ, это было чистейшее издевательство над его дедом. Если тот увидит такой ремонт, то убьет обоих строителей. Не видать ему не только обещанного автомобиля, но и тех небольших денег, которые дед должен был заплатить за работу. Не видать, потому что этой работы не было. Было что угодно, только не уложенная ровными рядами дорогущая итальянская плитка. Ромка протер рукой глаза, подумав, что ему это мерещится. Почесал затылок, прикидывая, сколько придется отковыривать плитку и лепить ее заново. От подсчетов у него закружилась голова и барабанная дробь застучала в висках.

– Венька! Вставай! Убью! – закричал Шереметьев-младший и кинулся в комнату друга. – Что ты наделал?! – Он тормошил безмятежно спящего Веньку за плечо. – Какого черта ты такое сотворил?! Дед подумает, что мы над ним издеваемся, и пустит в расход!

– Родного внука? – Венька протер заспанные глаза и пошарил рукой на рядом стоящем стуле в поисках очков. – Вот сволочь, с родным внуком так поступить.

– У него сталинская закалка, а тот, если ты знаешь, ради дела не пощадил родного сына!

– Да, – Венька надел очки и серьезно посмотрел на друга, – крутой у тебя дед.

– Так что с тобой он тем более расправится без лишних сантиментов.

– Какие ко мне претензии? – Венька встал и принялся искать свои шорты.

– Я тебе покажу, какие! – взревел Ромка и потащил друга к облицованной ванной комнате. – Это что такое?! – Он раскинул руки в стороны, указывая тем самым на ее стены, облепленные итальянской плиткой по технологии «как левая пятка захотела».

– Это? – не растерялся Венька. – Современный дизайн. Ванная для молодой жены? Для нее. Так вот она должна быть гламурной.

– Она и так гламурная, а вот дед – нет!

– Но ванная же для нее, – спорил Венька, бережно снимая с плитки остатки раствора. – Она должна быть современной.

– Что ты заладил одно и то же, – уже не с таким азартом сказал Ромка. – Если перекладывать эту плитку, которую ты один выложил за ночь, получится месяца два. А их у нас нет. Значит, будем мыслить трезво. Иди, принеси мне холодного пива, и побольше!

Обрадованный Венька скрылся в безопасном направлении, а Ромка принялся мерить шагами комнату.

– Так, – рассуждал он вслух, – можно сказать деду, что это тенденция современного дизайна. Правильно. Это гламурно, стильно, броско и в то же время изящно. Как раз то, что нужно молодой женщине, чтобы расслабиться и принять душ. – Он оглядел косо уложенные квадратики и продолжил, представляя перед собой деда: – Нельзя замыкаться в рамках прошлого. Люди живут настоящим, а сегодняшнее настоящее – это стильный абстракционизм. Должен же дед знать Кандинского или кого-то великого из старой гвардии. Может, повесить сюда картину какого-нибудь абстракциониста? Да где же ее взять? В принципе, – успокаивал он сам себя, – довольно прикольно. Сделать за ночь всю месячную работу. Ничего не вымерять, не наживлять… Если картину найти не удастся, то придется искать дизайнера, лучше молодую девушку, которая подтвердила бы мои слова. Если я или Венька ее обаяет, то она подтвердит что угодно. Значит, нужно найти «серую мышь» с современными взглядами, обаять ее, выдать за дизайнера. Если дед ее убьет, то будет не так жалко.

Шереметьев поднялся на третий этаж и припал к телескопу. В доме напротив шла размеренная жизнь трех девиц, показывающих, что они совсем не замечают, что за ними следят.

– Вон та, в очках, которая все время читает, – указал он подошедшему Веньке, – станет нашим стильным дизайнером, которого мы представим деду. У нее вполне серьезный вид, деду такие нравятся.

– Судя по твоей молодой бабке, ему нравятся полные противоположности! – не согласился друг.

– На противоположностях он женится, – ответил Ромка, – а для дела использует вот таких, – и он указал на Аню. – Сегодня пойдем к ним представляться и налаживать контакты. Ты начнешь вешать лапшу на уши нашей будущей дизайнерше…

– Я – против! – неожиданно заявил Венька. – Я собираюсь наладить контакт с другой девушкой.

– Я забыл, – Ромка махнул рукой, – что ты сохнешь по блондинке. Придется мне жертвовать собой, хотя, заметь, мне очень нравится рыженькая! Где-то в глубине своего сердца я чувствую, что питаю к ней самые нежные чувства. А вместо этого должен буду соблазнять непонятное существо в очках и с книгой в руках. Она даже спит с книгой! О чем мы будем говорить?!

– О дизайне, – осторожно вставил Венька. – Вспомни лекции четвертого курса.

Ромка махнул рукой и открыл банку с пивом.

Алиса все утро «висела» на телефоне. Сначала она позвонила Чебушевской, та подробно пересказала ей последние новости, касающиеся неудачного общения с состоятельным воротилой строительного бизнеса. Воротила (все три девушки облегченно вздохнули) оказался жив– здоров и сидел в доме неподалеку от них в окружении своих близких. Алиса решала щепетильный вопрос: идти его проведывать или оставить все как есть. То есть никак. Аня соглашалась с ней, что нанести визит вежливости вполне можно. Но Туся была категорически против этого. Мало того, что она не собиралась замуж за этого старичка, – она видеть его не хотела. Алиса барабанила длинными пальцами по столу и говорила о том, как отлично живут богатые молодые вдовы. Удар кием всегда можно повторить, и случайность может стать роковой. Туся округляла глаза, поджимала губы, называла подругу «стервой» и отвечала, что ни на что подобное она не способна, даже ради больших денег. Аня ее поддержала, роковая случайность – это уже слишком. Лучше есть слипшиеся макароны, чем кого-нибудь укокошить. Вот она вчера чуть не погибла под колесами автомобиля. Ее пытался задавить какой-то псих, несшийся по улице с бешеной скоростью, как будто в его салоне жена рожала двойню. На самом деле никакой жены у него не было, и он показался Ане милым и даже симпатичным, но только с придурью.

– Это был тот миллионер! – воскликнула Алиса, ее пальцы застучали по столу еще сильнее. – С придурью – значит, точно миллионер. Они все с придурью. И без жены! Что ты с ним сделала?!

– Ничего, – растерялась Аня, – это он меня чуть не задавил.

– Нужно было пройти медицинское освидетельствование на получение травмы, несовместимой с жизнью. Предъявить ему претензии и насильно женить на себе!

– Порою мне кажется, – заметила Аня, – что ты, Алечка, бредишь наяву.

– И с этими девицами мне приходится устраивать личную жизнь! – возмутилась Алиса. – Лучше бы это я укокошила старичка и попала под колеса миллионера! Везет же некоторым! – она уничтожающим взглядом посмотрела на грустных подруг. – Они бы не выкрутились из моей железной хватки! Где он ездит?! Нужно организовать засаду со свидетелями преступления и кинуться ему под колеса. Не хмурьтесь, кинусь я! От вас все равно никакого толка!

– А как же Багров? – тихо поинтересовалась Аня.

– А что Багров?! – взревела подруга. – Станет миллионером, тогда продолжим наше романтическое знакомство. – Она обвела подруг негодующим взглядом. – Мы же с вами решили выйти замуж только за миллионеров!

– Я собиралась за олигарха, – надулась Туся.

– Вот и собирайся дальше! А пока прими предложение воротилы и поспеши, как бы он в ближайшее время не откинул копыта.

– Может, у него старческий маразм, – предположила Аня, – и он не помнит, что хотел жениться?

– Может, – согласилась Алиса. – нужно проверить. Пойдем к нему домой все вместе, для солидности возьмем Чебушевскую, она сработает буфером между нами и его родственниками.

– Я не пойду, – заявила Туся и покраснела, – мне он не нравится.

– Стерпится – слюбится.

Алиса пронзила ее испепеляющим взглядом и замолчала. С этой все понятно. Но другая! Интересно, он-то разглядел, что она милая и симпатичная или под фонарем темной ночью это было плохо видно? Тогда она вполне может заявить, что миллионер сбил ее. Риск, конечно, есть. Это дело нужно хорошенько обдумать без тоскливых подруг.

– Ладно, – примирительно сказала Алиса, – не печальтесь, девочки. У нас в запасе еще два молодых, – при этом слове она бросила взгляд на Тусю, – человека, которые все утро разглядывают нас в свою подзорную трубу.

– Неужели снова?! – обрадовалась Туся, которой очень понравилось то, что люди были молодыми, и побежала за биноклем.

– Поздно, – изрекла Алиса, глядя ей вслед, – они уже сами идут сюда.

Друзья шагали к дому Шаховых по улице, в обход. Можно было перемахнуть через забор, но они хотели скрыть мальчишество, бурлящее в них по жизни, и степенно представиться дамам. Мало ли что те подумают об их возрасте. Посчитают недозрелыми юнцами и не станут с ними общаться. Хотя в Копейке никто еще не ругался со своими соседями. Все старались казаться интеллигентами и поддерживать даже натянутые отношения. Выставить их девицы не выставят, но предстать перед ними лучше всего в солидном виде. Дорогие льняные костюмы, постиранные и отглаженные Венькой, темные солнечные очки в роговой оправе, Ромкины часы «Ролекс», подаренные дедом на совершеннолетие, должны были произвести впечатление на стильных соседок и представить их в самом лучшем свете. Ребята собирались заявить, что они не студенты, а полноправные жители Копейки – акулы феш– индустрии.

Алиса крикнула Тусе, чтобы та срочно спускалась, схватила за руку Аню, дочитывающую очередную главу романа, и они побежали в сад. Устроившись на качелях, девушки приняли непринужденные позы уставших от суетного мира светских львиц и приготовились к встрече. Прибежавшая в самый последний момент Туся прятала за спину бинокль и, переминаясь с ноги на ногу, топталась у качелей.

– Сядь, не мельтеши, – приказала ей Алиса, указывая кивком на пластмассовый стульчик, – и следи за своей осанкой. Аня, перестань читать! Своим хобби ты смущаешь нормальных людей.

– Да, – вздохнула Аня, – нормальные люди в наше время не читают, они смотрят сериалы.

– Ой, девочки, – прошептала Туся, пятясь к стулу, – а я все равно обожаю мексиканские сериалы про любовь!

– Спокойно, девочки, про книги и сериалы поговорим потом. Для начала вспомним легенды. Туся – принцесса…

– Да, я помню, принцесса на бобах.

– На самоцветах! – прошипела Алиса. – Аня – дочка лауреата Нобелевской премии! Нобелевской, а не квартальной по результатам годового отчета! Я – Шахова, со мной все ясно.

– Ой, – воскликнула Аня, глядя на спящего под молодой яблоней ротвейлера, – собаку забыли привязать!

– Туся, ты ближе всех, привяжи ее к дереву, – прошептала Алиса, боясь, как бы собака не услышала об их намерениях и не убежала.

К моменту появления перед их домом молодых людей девушки все сидели на своих местах и чинно переговаривались. Шереметьев подтолкнул застопорившегося у забора друга к калитке, но тот остался стоять как вкопанный. Он обошел его и начал первым:

– Добрый день, девушки! – Ромка постарался вложить в свой голос как можно больше загадочности. – Разрешите зайти к вам по-соседски?! А то живем рядом и друг друга совершенно не знаем.

– Раз уж пришли, заходите, – ответила Аня, которую перед этим толкнула в бок подруга.

– Мы будем чрезвычайно рады! – тут же исправила положение Алиса, томно откинувшись на мягком сиденье. – Сегодня так жарко, солнце печет…

– Как одуревшее, – решилась вставить свое веское слово Туся. – Я взмокла вся. И это с утра, что к обеду будет?

– У нас на обед уха, – высунулся из-за приятеля Венька, – мы наварили целую кастрюлю.

– Вообще-то, мы питаемся в ресторане, – заявил Роман, – да, погода отличная.

– Гав! Гав! Гав! – ответила ему разбуженная Глашка, недовольная тем, что ее зафиксировали на одном месте.

– Прелестный песик, – зарядил комплимент Шереметьев, стараясь уйти от продовольственной темы, – уси-пуся! – И сунул пальцы к морде песика.

– Р-р-гав! – Мощные челюсти сомкнулись в двух миллиметрах от его ладони.

– Солидный пес, – с уважением сказал Венька, и ротвейлерша довольно зарычала.

Туся зарделась, когда Венька подошел к ней и представился Вениамином Говоровым, студентом, тьфу, акулой большого бизнеса. Она кокетливо ему ответила, что на данный момент является принцессой, с чем он тут же согласился, смущенно отводя глаза от ее прелестей. Алиса ожидала иного внимания к своей персоне. Она привыкла, что среди подруг, прежде всего, выбирают именно ее. А сегодня вновь прибывшие кинулись к Тусе и Ане, бросив ей несколько ничего не значащих фраз. Рома вился рядом с Аней, пытаясь определить, насколько та подходит под облик дизайнера. Девица, как ему показалось после непродолжительного разговора, соответствовала его требованиям: она была умна и шокировала выдержками из романов. Однако Аня особого восторга по поводу нового знакомого не проявляла, и Шереметьев немного растерялся, выбирая тактику заманивания будущего дизайнера.

Зато у другой пары дела обстояли намного лучше. Венька уговорил Тусю поесть вместе с ним ухи, пообещал научить ее рыбачить, а пока предложил пойти пострелять по банкам. Туся сначала отказалась в резкой форме, пеняя ему на то, что она не собирается ссориться с законом и банки грабить не станет. Но когда узнала, что «пострелять по банкам» означает всего лишь навсего пострелять по жестяной и стеклянной таре, то сразу согласилась, заинтересовавшись маркой ружья. Узнав, что оно вполне безопасное для девушек с невысоким уровнем технического образования, сразу согласилась.

Алисе ничего не оставалось делать, как тоже соглашаться. Она не могла понять странного поведения молодых соседей, оставивших ее без своего внимания, и хотела получше их изучить.

Полигон развернули на территории особняка, ранее предназначенной для строительства бассейна. Жестяных и стеклянных банок набралось больше двух десятков, их выстроили в ряд на столе, и Венька занялся тем, что стал обучать Тусю правильно держать винтовку. Та млела от страха и близости симпатичного парня, уделяющего ей столько внимания и заботы, и в самый ответственный момент, когда нужно было изо всех сил жать на курок, закрывала глаза. Венька досадовал на то, что его девушка оказалась менее сообразительной, чем он от нее ожидал, но входил в роль учителя с такой достоверностью, что мог бы научить стрелять из винтовки кого угодно. Стоявшая рядом с ними Алиса внимательно прослушала его лекцию, взяла у подруги винтовку, сощурила очаровательный глаз и метко поразила цель. Банка разлетелась на мелкие осколки, разбрызгав во все стороны налитую в нее воду.

– Отлично! – восхитился Шереметьев, обрабатывающий Аню. – Вот это выстрел! – Он с восторгом посмотрел на Алису, та же постаралась не показать вида, что довольна успехом и похвалами.

– Ничего особенного, девочки, – сказала она, возвращая оружие Тусе. – Главное, определить цель, наметить ее уничтожение, очень этого захотеть и выстрелить! Я всегда попадаю в точку, – она подмигнула Ромке, и тот забыл про Аню.

– Ой, я так боюсь! – пищала Туська, прижимая к себе огнестрельное оружие.

– Не бойся, я с тобой, – ободрил ее Венька и обнял, показывая, как нужно правильно держать ружье.

– Мне кажется, это дежавю, – процедила Алиса, критично глядя на их объятия. – Придерживайте не ее, а свое хозяйство, молодой человек, – посоветовала она тому, – у Туси бывают страшные, не координируемые здравым смыслом промахи.

Венька покраснел и отошел от девушки. Туся разозлилась, определила цель, наметила ее уничтожение и захотела выстрелить. Но в самый последний момент ее что-то смутило, и она, держа палец на спусковом крючке, повернулась вместе с оружейным дулом в сторону ребят.

– Я правильно делаю? Сюда нужно нажимать?

– Ложись! – закричал Ромка и вместе с Аней упал в траву.

Венька подбежал к Тусе и опустил винтовку.

– Ты все делаешь правильно, – сказал он, не обращая внимания на ухмылку Алисы, – только когда я с тобой.

– Да, – согласилась с ним она, – с тобой мне как-то спокойнее.

Это было почти признание в любви.

Алиса тоскливо оглядела претендента на сердце ее подруги и поняла, что состоятелен он только внешне. Что скрывается под его оболочкой, неизвестно. Бесхитростная Туська снова попалась на крючок. Это уже третий обалдуй, который лезет к ней со своими намерениями и предложениями. Он пока предлагал Тусе научиться стрелять, но по его придурковатому виду было ясно, что этим дело не закончится. А у нее, красавицы Алисы, один-единственный Багров. Можно было бы отбить у Ани богатого наследника, но той и так достаются с их обильного стола одни лишь крошки, пусть порадуется, глупышка. И что он только в ней нашел? Наверное, клюнул на ее умную физиономию. Или Роман тоже любит читать романы?! Алисе стало смешно от придуманного каламбура, и она звонко расхохоталась.

– Ладно, ребята, – сказала она, – стрельба, конечно, интересное занятие, но мне хочется есть. Где там ваша уха? Тащите сюда кастрюлю!

Она повернулась в сторону летней кухни, но ее опередила Туся. Она сунула ей в руки винтовку и сообщила, что они вместе с ним (она назвала его веником, а он даже не заметил!) быстренько накидают на стол. Алиса пожала плечами и вернулась на стрельбище. Что ж, ее покормят, и это хорошо. Она прицелилась и выстрелила. На этот раз промазала – не собралась, не определила цель.

Ромка тихо «тащился» от близости рыжей красавицы-стервы. Он встречал их и раньше, в столице они попадаются на каждом шагу: что ни девица, то обязательно стерва. Но эта была не обыкновенной, а изощренной, стильной и в то же время близкой и понятной – всем одновременно, этакой женщиной-вамп, спустившейся со своих небес и милостиво разрешившей с ней общаться. Наблюдать за ней было занятно, но еще интереснее было ею восхищаться. Роман мог бы делать это целыми днями напролет, если бы она всегда была рядом…

– Так, – он понял, что безнадежно отвлекся и увлекся одновременно, – намечаем цель.

– Вон та красненькая баночка из-под коктейля, – лепетала Аня, пытаясь унять дрожь в руке. Винтовка была для нее слишком тяжела и неудобна, куда лучше держать книгу.

– Хорошо, – процедил Ромка, помогая ей навести оружие на цель. – Пли!

– Я промазала? – горевала Аня, не дождавшись слов похвалы за целую нетронутую банку.

– Ничего, – подбадривал ее Роман. – В следующий раз будешь метче. Ты не против, что я с тобой на «ты»? Мы же одного возраста, к чему нам пошлое выканье?

– Конечно, не против, – Аня искренне радовалась, что удалось скрыть свой далеко не юный возраст.

– А вы? – неожиданно повернулся тот к Алисе, которая разглядывала окрестности.

– Я? – удивилась она. – Нисколько. Мы же одного возраста.

Шереметьев понял, что он одержал маленькую победу. Девицам гораздо больше двадцати, но они, как и все представительницы их пола, это тщательно скрывают. Женские странности, непонятные мужчинам. Они не знают, что молодым студентам больше нравятся прожженные жизнью дамы, показывая которых друзьям можно раздуваться от гордости. У Ромки была одна такая, он был в нее влюблен целый день. После того как ее увели прямо из-под его носа, Ромка поклялся о ней забыть навсегда. И не вспомнил бы, если бы не Алиса.

Венька радовался, разогревая уху, и рассказывал Тусе, как интересно проводить время на речке за ловлей рыбы. По его словам, там водились такие вкусные караси и щуки, от которых не отказались бы даже в самом дорогом ресторане. Рыбалка была его основным промыслом. Другие виды активного отдыха ему не нравились. Осенью он отправился с отцом в лес за грибами, но близорукий профессор и на свежем воздухе пытался вывести формулу вечного счастья и не обращал никакого внимания на лесные дары. Веньке пришлось таскать за собой отца и корзину, наполняя ее при этом грибами. Вот рыбалка – другое дело. Можно посидеть, поразмышлять над формулой, над собственным существованием, над неудачной сдачей зачета. Ох, это он о чем? Так, вспоминает свои студенческие годы. А правда ли Наталья имеет какое-то отношение к драгоценным камням? Ах, никакого?! Вот здорово, а то он так боялся, что она с ним не станет разговаривать, не обратит на него внимания… Не нужно было ничего бояться? Обратила бы обязательно?

Вошедшие в летнюю кухню Ромка, Аня и Алиса застукали безмятежно целовавшуюся парочку.

– Спокойно! – закричал Ромка и подхватил с плиты бурлящую кастрюлю с ценным содержимым.

– Вот, – смущенно отводя глаза от Веньки, произнесла Туся, – накидали на стол, что нашли.

Она, как радушная хозяйка, предложила гостям занять свои места за столом, который ломился от многочисленных банок с консервами, заботливо оставленными дедом в подвале особняка. По приблизительным Ромкиным подсчетам, запасов должно было хватить года на три.

– А что у нас с тарелками? – поинтересовалась Алиса, вертя в руках одноразовую посуду.

– Так это, – развел руками Венька, – по ним стрелять хорошо. Один подкидывает, другой стреляет…

– Понятно, – произнесла та, – эти остались в живых только потому, что не умеют летать. У вас, ребята, замашки миллионеров.

– Ну почему только замашки. – Ромка выпятил свои часы на передний план.

– Не подделка, честно? – спросила Туся. – Дай послушать, как настоящие тикают!

Алиса не стала ничего слушать и разглядывать. И так все было ясно: ребята никакого отношения к состоятельным людям не имели, да и особо не прикидывались. Такие же, как и она, искатели приключений, живущие в доме родственников. Зря они тратят на них свое драгоценное время, вон как оно быстро тикает в фирменных часах. А где-то рядом ездит одинокий настоящий миллионер, мечтающий познакомиться с девушкой своей мечты. В том, что этой девушкой окажется именно она, Алиса нисколько не сомневалась. Если она улизнет с этого обеда, который плавно переходит в ужин, то подкараулит его и не даст ему сбежать, как это сделала Анюта. Вот уж чего нельзя ожидать от ее подруг, так это трезвого осмысления действительности. Одна постоянно витает в облаках своих романов, другая нашла свое счастье в этом вихрастом юноше с отлично развитой мускулатурой. Да, этим он ее и зацепил, не зря целыми днями тренировался в спортзале.

– Ребята, – Алиса вытерла салфеткой рот и встала из-за стола, – большое спасибо. Уха была прекрасной, мне пора. У меня большие планы на вечер, – она выразительно поглядела на подруг, но спохватилась только Аня.

– Да, действительно, – сказала та, – пора. Спасибо за ужин, вернее, обед, но у нас еще собака не кормлена. И привязана к яблоне! – вспомнила она, представляя, как бездыханное тело животного лежит под деревом. – Нужно срочно бежать к ней!

Но голодная собака пришла сама, волоча на поводке вырванную с корнем яблоню. Каким образом она оказалась на соседней территории, предстояло выяснить, вероятно, где-то в заборе была дыра, в которую смогла пробраться не только собака, но и целое дерево. Венька, испугавшись, что Туся уйдет следом за подругами, бросился кормить собаку всем, что оставалось на столе. Ротвейлерша после нескольких банок тушенки, сгущенки и говяжьих языков мало того, что полюбила его как родного, так еще и категорически отказалась покидать хлебосольное место. Чего он, собственно, и добивался. Алиса не стала спорить с прикормленными подругой и животным и увела одну Аню. Ромка, который потерял всяческий интерес к застолью, потащился за ними, выклянчивая у Ани обещание, что та обязательно зайдет к нему на следующий день, чтобы оценить прохладу особняка, в котором приятно отдохнуть в жаркий летний день. Венька прокричал им вслед, что лучший отдых – это рыбалка, Туся звонко с ним согласилась. Алиса подумала о том, что не рано ли она позволила этой молодежи называть себя на «ты»? Они становятся слишком навязчивыми. Но пожалела подругу и сдержалась. Вернувшись на свой участок, Аня бросилась к своей недочитанной книге.

А Алису остановил Багров, преданно, как собака, дежуривший у забора.

– Смеркается, – заметил он, поздоровавшись.

– Да, надвигается вечер, – согласилась с ним Алиса, кивнув Ане, что она задержится.

– Может, махнем в ресторан? – предложил Олег.

– Спасибо, я не голодна, только что из-за стола.

– Да, я видел, – удрученно произнес Багров, – у вас новые знакомые. Молодые ребята-бездельники.

Алиса поняла, что тот ее ревнует. После вчерашнего свидания, во время которого они пару раз поцеловались, это было просто глупо. Мало ли, с кем не бывает: сегодня поцеловались, назавтра все забыли. Багров не забыл. Он смотрел на нее таким взглядом, будто она дала ему клятву вечной верности и тут же, на его глазах, изменила с лучшим другом. В душе Алисы всколыхнулось что-то, похожее на сожаление. Стоит здоровенный, привлекательный мужик и выклянчивает у нее знаки внимания. Такие слюнтяи ей никогда не нравились, она предпочитала уверенных в себе мужчин, отвечающих за каждое свое слово. Только те предпочитали других девиц, и ей катастрофически не везло. Вот и сейчас не везет. Весь день провела с молодыми недотепами, а вечер придется коротать с влюбленным идиотом…

Багров догадался, что Алиса не в настроении. Вчера она была более общительна. Он подумал, а не поцеловать ли эту снежную королеву? Может, от его жаркого поцелуя она растает? Он перегнулся через калитку и прикоснулся к ее лицу. Алиса, не ожидавшая ничего подобного, поцеловала его в щеку и пожелала спокойной ночи. Багров поймал губами воздух и громко причмокнул. Но Алиса уже была у крыльца.

Сидеть сложа руки она не собиралась. По мере того как сгущались сумерки, она настраивала себя на то, что прыгнет под колеса миллионера во что бы то ни стало. Если миллионер не идет к ней, то она пойдет к нему сама. И только пусть он попробует оставить ее бездыханное тело на дороге и скрыться! Алиса представила, как она будет прыгать и падать в обморок. Для полной картины происшествия ей был нужен свидетель. Им стала Аня, которой снова не дали дочитать очередную главу с признанием в любви главных героев. Она стояла на кухне и глядела, как Алиса кидалась на стол, ударялась об него и падала.

– Ну как? – поинтересовалось бездыханное тело, приподнимая голову.

– Натурально, – кивала подруга, – так и тянет зарыдать, оплакивая твою безвременную кончину.

– Он поверит? – на всякий случай требовала подтверждения Алиса.

– Куда он денется, – махнула рукой Аня. – Хотя во второй раз это будет для него не так уж неожиданно. А что, если тебе перед тем, как замертво упасть, предварительно заорать?

– Точно! А после этого выбежишь ты и призовешь его к ответу как свидетель!

– Каким это образом?!

– Скажешь ему, что он сделал меня инвалидом и теперь просто обязан на мне жениться. Для достоверности я могу пару недель походить на костылях, – заявила Алиса. Аня задумалась, но возражать не стала.

В полной тишине под тусклым фонарем в придорожных кустах стояли две тени. Одна из них была чуть выше и наглее, другая нервно поправляла очки и охала. Вдалеке послышался гул автомобиля, свет фар разрезал ночное пространство с такой скоростью, что Алиса едва успела собраться с мыслями и выбежать на дорогу. Аня закрыла глаза. Она услышала резкий звук тормозов, скрежет металла и глухой удар.

– У! У! У! Гадство какое! – вопила Алиса, прыгая на одной ноге, а вторую держа в руках. – Чуть не убил, ирод окаянный! Сделал меня калекой! Теперь ты должен на мне жениться, негодяй!

Аня поняла, что эффектного падения не получилось. Автомобиль, остановившийся в нескольких сантиметрах от Алисы, только задел ее ногу. Она была модельного сорокового размера и выпирала в самые ненужные моменты.

– А-а-а! – продолжала вопить подруга, подпрыгивая к водительской двери. – Вылезай, мерзавец!

Аня внимательно поглядела на машину и попыталась вспомнить, а та ли она была, что вчера? Но особенно долго гадать не пришлось, из машины вылез мужчина и подхватил скачущую Алису.

– Это ты?! – раздался обоюдный крик. Вслед за которым послышались женские ругательства и хриплые извинения.

Вместо миллионера по дороге ехал Багров. Он спешил, ему позвонила родственница и попросила встретить в аэропорту прилетающую из Америки знакомую, чтобы показать той истинное русское гостеприимство. Олег не стал сопротивляться, тем более делать было нечего, и согласился поехать на ночь глядя встречать американку. Неожиданно появившийся на дороге женский силуэт он увидел не сразу, но затормозить успел. Теперь этот силуэт ругался таким отборным матом, забывая о гламурном поведении, что Багров не знал, куда ему деваться: ехать в аэропорт или везти девицу в травматологию. Алиса не позволила никуда себя везти, она в нецензурных выражениях отправила Багрова в аэропорт, а сама поковыляла к дому.