Текст книги "Ах, эта волшебная ночь!"

– Она не мучается! – выпалила Анжела, испугавшись, что связь восстановят довольно скоро. – Больше. Отмучилась.

– Что?! – схватилась за голову Клементина. – Померла?!

– Нет, с чего это вы взяли? Завела себе другого Валентина.

– Логично, – подтвердил Константин Бенедиктович, – я бы тоже на ее месте Валентину завел.

– А Поликарп Матвеевич как? – не унималась Клементина.

– Давайте выпьем за любовь! – брякнула Анжела, чокаясь с Константином Бенедиктовичем. Тот даже покраснел от удовольствия.

– Что, – нахмурилась Клементина, не отступая, – и он себе на старости лет Валентина завел?

– За любовь! – пискнула Юлька, бросаясь на амбразуру. Она выразительно поглядела на Аполлинария, словно ища у того поддержку.

– С первого взгляда! Мужчин прошу подняться.

Мужчины поднялись и выпили стоя. На это время Клементина успокоилась, но, чувствовала Анжела, главные расспросы были еще впереди. С одной стороны, она не может не помнить родственников, считается, что совсем недавно была в Урюпинске. С другой стороны, ее жизнь так круто изменилась, что могла кое-чего не помнить. Лучшим оправданием забывчивости в этой ситуации может послужить только неадекватное состояние. Придется напиться, подумала Анжела.

– Шампанского! – Она поднесла пустой фужер Константину Бенедиктовичу.

– Горько! – проснулся дед.

– Милочка, – испугалась Клементина, – мешать водку с шампанским не нужно! Это может иметь катастрофические последствия…

– Очень хорошие могут быть последствия, – встрял Евгений, опередив дядьку, и налил Анжеле шампанского. – Она любит выпить, этим нужно воспользоваться.

– Что? – строго поглядела на него Клементина.

– Выпьем за любовь! – прокричал студент.

– За любовь мы уже пили, – осадила она его.

– Давайте поднимем бокалы за родственные связи, – предложила Анжела, улыбаясь Клементине. На самом деле Анжеле хотелось Клементину убить. Но она была доброй девушкой и могла сдерживать свои чувства.

– Правильно, – поддержал Константин Бенедиктович, – деньги должны остаться в семье!

– Константин, – укоризненно покачала головой Клементина. – Аполлинарий, ты ничего не хочешь Адочке сказать?

– Ничего страшного, – отмахнулась Анжела, – я подумаю над этим. Не век же куковать одной.

Клементина загрустила. Одинокая женщина, подумала Анжела, со временем становится похожа на старую деву и бывает злей осенней мухи. Пародонтовой нужно во что бы то ни стало помириться с бывшим мужем, иначе она близких поедом заест.

– Пьем и пьем, – тут же подтвердила ее мысли Клементина, – и ночью пили. Новый год встретили так сумбурно, что я ничего, кроме того, что все напились, не помню. А Аделаида, оказывается, рассказывала про Швецию. Адочка, расскажи опять.

– Ах, что толку повторяться, – рассмеялась Анжела, – давайте лучше танцевать.

– Ой, – сказала Юля, – а елочку сегодня зажечь забыли!

– Момент. – Аполлинарий кинулся включать елку.

Анжеле было наплевать, что Клементина на нее обиделась. Не хватало тут устраивать вечер воспоминаний. Ах, что там с тетей Агатой! Ах, что там с дядей Валентином! Ах, что там со Швецией! С ними все в порядке. Главное, чтобы с подругами не случилось прокола. Осталось немного. Лишь только закончится застолье, они отчалят официально. Погостили сутки, и хватит. Им, миллионершам, некогда, у них еще куча приглашений на праздничные мероприятия. Может, сказать, что им пора ехать – помогать Примадонне проводить рождественские встречи?

– Околдован, очарован, обольщен, обведен, – нашептывал ей на ухо Константин Бенедиктович, кружа ее в вихре вальса.

Анжела вспомнила, что если мужчина сыплет однотипными словами, то он очень деятельный. Недаром она его опасалась. Лучше общаться с недалеким студентом.

– Дамы меняют кавалеров, – нагло заявил Евгений и вырвал Анжелу у дядьки. – Очарован, опутан, поглощен…

И этот туда же!

– Между прочим, про стульчики была шутка? Я тут протрезвел и подумал, а не собралась ли тетушка Аделаида таким образом пофлиртовать с молодым привлекательным родственником?

– Хи-хи, – засмеялась захмелевшая Анжела. – Никаких шуток, дело серьезное и не терпит отлагательства.

– Тогда займемся делом вместе? Наедине, – студент нахально прижал Анжелу к тощему телу.

– Обязательно, – мягко отстранилась та, – обязательно, в следующий раз.

– Дамы меняют нахалов! – заревел рядом с ними Константин Бенедиктович и оттолкнул Евгения в сторону. – Адочка, – зашептал он, – что я хотел сказать? Вот склероз, я хотел сказать…

– Что вы околдованы и очарованы, – помогла ему Анжела.

– Так точно! – удивился полковник. – Именно это я и хотел сказать. А откуда ты узнала?

– Это вы уже говорили.

– Тогда очень точно сказал, по существу. Да, Адочка, я очарован и…

– Дамы меняют кавалеров!

– Евгений! Не буди во мне зверя! Лишу наследства!

– Что ваше наследство по сравнению с миллионами!

– Мальчики, не ссорьтесь, – попросила Анжела, – я вас обоих люблю. По-родственному.

– И больше никакой надежды?!

– Надежда всегда есть, – попыталась выкрутиться Анжела. – Мы только недавно встретились, еще не узнали друг друга лучше…

– Моя душа перед тобой, Адуся, как портянка, вся нараспашку, – признался Константин Бенедиктович.

– Она с душком, – хмыкнул Евгений, – в летах, так сказать. Зато моя молода и энергична.

– Женщины предпочитают опыт!

– Женщины предпочитают молодость!

– Женя! – Юлька схватила студента и закружила по комнате. – Давно хотела с вами потанцевать.

Анжела благодарно посмотрела на подругу.

– Что вы говорите, – пробурчал тот, не сводя глаз с другой танцующей пары. Но успокоился и лезть на рожон перестал.

– Я тоже в некотором роде миллионерша, – улыбнулась ему Юлька.

– Ага, – хмыкнул тот, – так я и поверил. Рассказывайте сказки другим.

– Не верите? – рассмеялась Юлька. – Ну и зря.

Аполлинарий с мрачным видом пригласил Клементину. За столом остались сидеть Сережа и дремлющий дед. Обоим было скучно, но уходить не хотелось. У мальчика в комнате сиротливо стоял компьютер без проводов, у деда пылились старые альбомы, просмотренные до дыр. Разворачивавшиеся перед ними события разрушили благополучие и мир в семье Пародонтовых. Вот только отношение к гостье, из-за которой начались ссоры, у старца и мальчика было разное. Бенедикт Аполлинарьевич, глядя на Анжелу, вспоминал свою молодость и ошибку, которую он совершил тогда, много лет назад. Сережа смотрел на чужую тетку и видел новую мачеху, вырывающую провода у его компьютера. В том, что бабка Клементина попытается женить его отца на миллионерше, он нисколько не сомневался. Когда миллионерша танцевала с другими, Клементина бросала рассерженные взгляды на Аполлинария. Сережа хмурился, но все равно молчал. Хотя так хотел заступиться за отца! Ему, как и отцу, больше нравилась нежная хрупкая Юля.

– Ага! Не ждали! А вот и я.

Анжела обернулась на голос и обомлела.

На пороге гостиной стоял высокий привлекательный брюнет с пронзительным карим взглядом, мужественным подбородком, широкими плечами, обаятельной усмешкой – словом, сошедший со страниц любовного романа главный герой.

– Не ждали, – произнесла она и застыла на месте.

– Ой, – прошептала Юлька, повернув голову в сторону двери, – кто это?!

– На самом интересном месте перебил, – недовольно пробурчал Константин Бенедиктович. – Адуся, я, значит, околдован и…

Анжела отвела взгляд от двери и продолжила танцевать с Пародонтовым. Ей привиделось с нетрезвых глаз черт-те что, такого быть не может. Такие красавцы в глуши не водятся, о таких только мечтают, когда читают романы. Здесь есть лишь старые солдаты и студенты, с которыми следует расстаться по-хорошему. Уехать и забыть все, как страшный сон. Анжела на всякий случай обернулась. Брюнет не исчез. Он целовал руку таявшей, как воск, Клементине и здоровался с Аполлинарием. Сережа улыбался ему, как лучшему другу. Старый Бенедикт Аполлинарьевич даже привстал, радостно приветствуя гостя.

– Не может быть, – прошептала Анжела.

Глава 3
НИЧТО ТАК НЕ ПОВЫШАЕТ САМООЦЕНКУ ЖЕНЩИНЫ, КАК ВАЛЯЮЩИЙСЯ У ЕЕ НОГ МУЖЧИНА

То, что брюнет стоял перед ней на самом деле, Анжела поняла, когда рядом зазвучал его мягкий голос. Несмотря на примечательную внешность, комплименты оказались на редкость банальными. Какую прекрасную девушку он перед собой видит, каким чудесным образом она оказалась в такой глуши, неужели ему выпало счастье не только разговаривать с очаровательной гостьей дружной семьи Пародонтовых, но и танцевать с ней…

– Танцевать с ней нельзя! – изрек Константин Бенедиктович и выключил музыкальный центр. – Она голодная, – объяснил он свой поступок.

Все вернулись за стол и принялись представлять Анжелу в качестве дальней родственницы Пародонтовых, ближе которой у них нет, и никогда не было. Брюнет оказался другом и по совместительству партнером Аполлинария по автомобильному бизнесу. Он впился темными глазищами в Анжелу и чрезвычайно мало интересовался Юлей. Это льстило, но внушало некоторые опасения. Вдруг и он начнет ее расспрашивать о чем-то таком, о чем она соврать не сможет. И вообще, врать в присутствии такого привлекательного мужчины совсем расхотелось. Уезжать, правда, тоже. Но если оставаться, то продолжать врать! Анжела почувствовала себя загнанной в ловушку.

– Адочка у нас, – радостно вещала Клементина, убить которую захотелось еще сильнее, – недавно вышла замуж за шведского миллионера! Ты представляешь, Алеша?! Она познакомилась с ним на просторах Интернета.

Алексей Крылов – так звали незнакомца – явно такого не представлял и уставился на Анжелу немигающим пронзительным взглядом, словно стараясь найти потаенные уголки девичьей совести, которую она надежно прятала. Он будто подозревал подвох! После общения с таким проницательным мужчиной недолго с позором оказаться на улице. Анжела постаралась сосредоточиться и при случае врать более убедительно, но молила небеса, чтобы такой случай ей больше не представился.

– …И внезапно он скончался! – продолжала трагическое повествование Клементина. – От чего он умер, дорогая?

– От старости, – хмыкнул Евгений.

Анжела не ответила и мило улыбнулась.

– Старый конь, как говорится, борозды не испортит, – поспешил вставить свое веское слово Константин Бенедиктович.

– Примите мои соболезнования, Ида, – внезапно стал серьезным Алексей. – Вас можно так называть?

Анжела кивнула.

– Но жизнь-то продолжается, – сказал Аполлинарий и поднял бокал. – За нас!

– Какой хороший тост, – восхитилась Юлька.

Анжела не хотела больше пить. У нее созрел новый план, отличный от того, что был прежде. Она немного растерялась, но постаралась сосредоточиться. И решила не уезжать сегодня вечером. Она рисковала? Еще как! С другой стороны, а что она теряла? Раскроется их обман? Ну и что? Для Пародонтовых они чужие люди, разъедутся, и все. В крайнем случае, Анжела скажет, что перепутала адрес и попала к другим Пародонтовым. И что главное, не соврет! Она действительно перепутала адрес. Зато, оставшись, получит массу адреналина в кровь. И развлечется, вешая лапшу на уши этому блестящему красавцу. Интересно ведь знать, купится ли он на ее миллионы?! Решив следовать новому плану, она расслабилась – а то сидела, как натянутая стрела, чем пугала подругу.

– Я и не собиралась выходить за Карла замуж, – понесло Анжелу. Она же не хотела врать! Но это не вранье, это проверка: насколько интересные мужчины падки на богатое приданое. – Он меня так уговаривал, так уговаривал, бросал к ногам цветы и чувства. Поначалу я собиралась их растоптать. Я, – повернулась она к Крылову, – люблю топтать чувства, топтать, топтать…

Юлька подавилась и закашляла.

– Что вы говорите? – заинтересовался Крылов, одним движением отодвинул сидевшего рядом с Анжелой Евгения и уселся на его место. – И скольких растоптала такая очаровательная дама?

– Двоих точно, – шумно выдохнул Константин Бенедиктович. – У тебя, Алешка, может, есть шанс.

– А как же надежда, Константин? – возмутилась Клементина.

– Да хрен с ней, – отмахнулся брат. – Дайте мне хрену, что ли!

Анжела продолжала строить из себя роковую красавицу, каковой никогда не была (исключительно ради эксперимента, оправдывалась она мысленно).

– У меня было много мужчин, они бросали к моим ногам все, но я выбрала Карла.

– Еще бы, – мечтательно встрял Евгений, – я бы тоже его выбрал.

– Я не знала тогда, что он так богат! – попыталась оправдать Аделаиду Анжела.

– А когда узнала? – подперев нетрезвую голову рукой, поинтересовался студент.

– Случайно. Он предложил мне покататься на яхте. Совершить кругосветное путешествие.

– Во многих странах побывали? – подыграл ей Крылов.

– Во всех!

Юлька зашлась в кашле.

– А что? Средства позволяют кататься по миру.

– И где вам понравилось больше всего?

– В Урюпинске!

– Браво, – обрадовался Константин Бенедиктович.

– Мы будем очень рады, – сухо сказала Клементина, недовольная напором Крылова, – если Аделаиде понравится и у нас. Мы замечательно встретили Новый год. И так же мило, по-родственному, встретим Рождество. Правда ведь, Адочка?

– Рождество? – удивилась Юлька, которая не знала, что планы у подруги изменились.

– Юля, – обратился к ней Аполлинарий, – я хотел бы с тобой поговорить.

– После, Ленечка, после…

– Ленечка?! – брови Алексея взлетели на лоб. – Кажется, я тут многое пропустил!

– Да, – сварливо сказала Анжела, – нужно было отмечать праздник в кругу семьи!

– Я и отмечал. С мамой, как обычно.

Анжела рассмеялась. Мысль о том, что роскошные мужчины встречают Новый год с мамами, показалась ей не просто комичной, а уморительной. Очень хорошо, влюбляться в этого Крылова она не станет. Броская внешность еще ничего не говорит о внутренних качествах. Крылов, как она поняла, банален, чванлив и в довершение всего маменькин сынок. А ею все-таки заинтересовался. Это льстило, но не больше. Или больше? Нет, лишнего она себе не позволит.

– Как себя чувствует мама? – поинтересовалась Клементина.

– Спасибо, ей лучше.

Он еще и сухарь!

– Евгений, – Анжела повернулась к студенту, – ты умеешь танцевать танго?

– Я умею все, – обрадовался юноша. – А что не умею, схватываю на лету! Аполлинарий! Врубай танго!

– Шампанского! – прокричал, как всегда не к месту, Бенедикт Аполлинарьевич.

– Отличная идея, – подхватил Евгений, – шампанского и устриц! Скоро мы будем ими объедаться.

И он закружил Анжелу в непонятном ритме. Впрочем, девушке было все равно, что танцевать, лишь бы не сидеть на месте под прожигающим взглядом Крылова. Такой кураж она давно не испытывала! Настроение немного портила недоумевающая Юлька, но Анжела помахала ей рукой и пообещала себе найти время, чтобы поговорить с подругой.

Клементина, проводив Сережу и старика-отца в их комнаты, сидела на диване и делала вид, что обозревает празднично убранную гостиную. На самом же деле она размышляла, каким образом заманить веселую вдову в брачные сети на благо семьи. Вертихвостка Аделаида потеряла всякий стыд и напропалую кокетничала со всеми. Вчера она казалась такой тихой скромницей, что в успехе предприятия Клементина не сомневалась. Сейчас, глядя на близких родственников-мужчин, увивающихся за рыжей ветреной красоткой, Клементина злилась: Крылов, несомненно, смотрелся гораздо выигрышнее и эффектнее ее брата и племянников! А ведь она была для них практически родной матерью. Брат Константин рано овдовел, и на плечи Клементины легли заботы о его сыне. Аполлинарий умудрился неудачно жениться, и Клементине пришлось воспитывать внука брата. Второй ее брат бросил своего сына Евгения на произвол судьбы, то есть тоже на Клементину. Мать Евгения, такая же вертихвостка, как Аделаида, потерялась на просторах страны в очередном браке, пятом или шестом (семья уже сбилась со счету, получая с пугающей регулярностью приглашения на ее многочисленные бракосочетания).

Заполучить в семью богатую наследницу было хорошо для всех. Константин мог беспрепятственно баллотироваться куда угодно, а угодно ему было сразу в несколько мест. Аполлинарий – расширить бизнес и получать больший доход. Даже Евгений, женись он на Аделаиде, мог принести семье пользу. Хотя бы не пришлось оплачивать его обучение в вузе! Самой Клементине ничегошеньки не было нужно от состоятельной вдовы. Разве что пусть не обижает Сережу, он такой ранимый. Уважительно относится к старику-отцу, прислушивается к мнению Константина и жалеет скорбного умом и мозгами Евгения. Она должна отплатить за то, что Пародонтовы встретили ее как родную! А ведь они не виделись долгих тридцать лет. Тридцать лет – прошли как один миг. Тогда двоюродная сестра с мужем прислали Клементине открытку с пухлым довольным младенцем и подписью «Родилась наша Адочка!». Это был единственный раз, когда она ее видела. Впрочем, если поискать фотографию, можно полюбоваться ею еще раз. Но снимок где-то затерялся. Зато приезжая родственница не теряется! Подначивает Константина с Евгением на подвиги, чтобы вызвать ревность Алексея. Это видно невооруженным глазом. Неужели дуреха влюбилась? Аполлинарий? Что он делает? Вместо того чтобы охотиться за миллионами вдовы, обольщает ее подругу. Зачем?! У той ни гроша за душой, она нищая, ничем не примечательная компаньонка роскошной красавицы.

А Алексей! Вот от кого она не ожидала подобной подлости. Всегда был другом Аполлинария, они вместе раскручивали свой бизнес, помогали друг другу. А теперь? Аполлинарий не хочет связываться с миллионершей, чтобы уступить первенство другу?! Какой он благородный, он может себе позволить быть великодушным. Но Клементина не может сидеть сложа руки. У нее есть отец, которому вскоре может понадобиться дорогостоящее лечение (то, что старик бодр в свои восемьдесят, еще ни о чем не говорит). Есть Сережа, фактически сирота при живых родителях – его нужно пристраивать в правильную школу. Да, Клементине есть за что бороться. Миллионы, как правильно заметил брат, должны остаться в семье.

Ничто так не повышает самооценку женщины, как валяющийся у ее ног мужчина.

Анжела чувствовала такой прилив энергии и бодрости духа, что была готова кружиться в танце всю ночь. Хоть Алексей Крылов и пригласил ее единственный раз, но этого было вполне достаточно, чтобы догадаться: этот роковой брюнет к ней неравнодушен. Пусть он прикрывается маской прохладного безразличия, якобы отдавая дань уважения родственнице друга, Анжелу не обмануть. С ее опытом и познаниями в теории и практике можно легко писать трактат о воздействии женского коварства на нестабильную психику мужчин. Анжела была уверена, что Крылов ревновал ее к Пародонтовым. Если бы она услышала разговор на кухне, куда вышли Аполлинарий и Крылов, чтобы перекурить, то очень удивилась бы. Но Анжела ничего не слышала, продолжала веселиться, флиртуя с Константином Бенедиктовичем и Евгением одновременно.

– А с чего ты взял, что она миллионерша? – выпуская дым сигареты в открытую форточку, поинтересовался Алексей.

– Честно, дружище, – ответил Аполлинарий, – мне все равно.

– Мне казалось, – хмыкнул друг, – ты всегда придерживался принципа строгого материализма. К тому же девица довольно привлекательная. Я бы сказал, яркая и ослепительная. Временами кажется умной, особенно когда молчит. Ничего, что я так прямо выражаюсь по поводу твоей тетки?

– Она мне не тетка получается, а сестра. То ли троюродная, то ли еще какая, Клементина запуталась в родственных связях.

– Думаю, если бы не миллионы, тетушка Клементина, перед тем как пустить гостью на порог, провела бы тщательную разведку и ни в чем не запуталась. Вот кто настоящий материалист!

– Не любишь ты моих родственников, Крылов.

– Отнюдь. Просто я их знаю. Кстати, о родственных связях. Эта Аделаида ни на кого из вас не похожа. Разве в вашем роду были рыжие?

Крылов беззаботно пустил очередную струйку дыма и замолчал. Аполлинарий сделал то же самое, пауза затянулась, после чего Пародонтов вдруг сказал решительным тоном:

– Мне нравится ее подруга.

– Эта блеклая мышь?… Извини, извини, не хотел ее обидеть. Но на фоне яркой подруги она теряется. Хотя если приглядеться к ней внимательнее…

– Не смей, – оборвал его Аполлинарий, – на нее даже смотреть!

– Аполлон, – поразился друг, – с каких это пор ты стал таким категоричным?

– С тех самых, как она зашла в наш дом.

– Мне всегда импонировала мягкость твоего характера, – признался Крылов, – правда, в твоей судьбе бывали времена, когда нужно было проявить твердость…

– И я не проявлял? Согласен, было. Думаю, просто не считал это необходимым.

– Ты не считал необходимым остановить жену, когда она уходила от тебя?

– Зачем? – пожал плечами Аполлинарий. – Если она полюбила другого.

– Думаю, ты влюбился, – бесстрастно констатировал друг.

– Я тоже так думаю, – согласился Аполлинарий. – Только иногда сомневаюсь.

– Опять боишься? Только что выказал твердость характера и пошел на попятную?! Безусловно, нерешительность – твой враг.

Друзья еще немного помолчали, уставившись в темное окно, за которым бушевала вьюга, сыпля пригоршни колючих снежинок прямо в стекло.

– Ты знаешь, Аполлон, а ведь снежинок всего девять видов, это неправда, что узор каждой неповторим. И всякий вид образуется исключительно при определенной температуре окружающего воздуха. К примеру, звездочки возникают, когда воздух охлаждается до минус двенадцати градусов.

– Ты романтик, Алексей. Я понял твою мысль, но выразил бы ее намного проще – каждому овощу свое время. Хотя сегодня твой пример про снежинки кажется весьма заманчивым.

– Вот видишь, ты влюбился и тоже становишься романтиком. Обещаю, что присмотрюсь к Юле исключительно ради тебя. Я должен понять, подходит она тебе или нет. Не хочу, чтобы ты допустил еще одну ошибку.

– Главное, не ошибись сам.

– И все-таки она не похожа на миллионершу.

– Она провинциалка, только недавно вышла замуж за шведа и уже успела овдоветь.

– Ты не находишь это забавным? А криминальным?

Аполлинарий пожал плечами. Какая ему разница? Он не собирался добиваться любви миллионерши, какой бы распрекрасной она ни была. В его жизни внезапно, как смерч, из ниоткуда, появилось трепетное, нежное создание, о котором сразу захотелось заботиться, которое нужно было защищать и беречь. Если это любовь, то он влюбился – и ничего не собирается с этим делать. Или делать все-таки нужно? Крылов прав, он мягкотелый и нерешительный. Сейчас же подойдет к Юле и скажет, что… Что он скажет?! Аполлинарий нахмурился, подбирая нужные слова. На ум ничего не шло! Ничего того, что могло бы ее заинтересовать.

– Скажи ей, – наблюдая мучительный мыслительный процесс, посоветовал Алексей, – что никогда в жизни не встречал такую восхитительную девушку. Женщины падки на лесть.

– Но она и в самом деле восхитительна!

– Так и скажи ей об этом! Не тяни, друг, а если Аделаида найдет и ей престарелого миллионера? Тебе придется ждать, пока она овдовеет.

– Не смешно, – резюмировал Аполлинарий. – Будет грустно, если она уедет.

Юля в который раз танцевала с Евгением, пока подруга кружилась с хозяином дачи, и не понимала, что происходит. Давно было пора заявлять о своем отъезде, но Анжела делала вид, что у них еще масса времени. Возвращаться в город глухой ночью Юля не хотела. Вдруг таксист (а непременно придется брать такси) опять ошибется и вместо родного города отвезет их куда-нибудь в Урюпинск? Разумеется, ничего против этого славного места Юля не имела, но опасалась не найти там таких же гостеприимных людей, какие встретились им здесь. Впрочем, какое такси?! Телефоны не работают! Как его вызвать?

– Сейчас будем играть в мумию! Будем играть в мумию! – радостно провозгласила Анжела, останавливаясь посреди гостиной. – Клементина, у вас есть парочка рулонов туалетной бумаги?

– Бумаги? – сонно встрепенулась та. – Одну минуточку, сейчас принесу.

Клементина поспешила в ванную, где хранились запасы гигиенических средств, а на обратном пути заглянула на кухню, где курили мужчины.

– Аполлинарий, – строго сказала тетка, прижимая к груди туалетную бумагу, – неприлично оставлять гостей без внимания надолго.

– Это вы кому несете? – бесцеремонно, на правах друга семьи поинтересовался Алексей, глядя на рулоны.

– Адочке, – торжественно объявила Клементина Бенедиктовна.

– В таком количестве? Она что, переела? – ухмыльнулся Крылов. – Смотрите, Клементина Бенедиктовна, вы ее не прокормите, такими темпами она поглотит все припасы.

– Адочка станет мумией! Аполлоша, Аполлинарий! Иди, помоги ей.

– Мумией? – продолжал Крылов. – С такими габаритами и аппетитом в ближайшее время ей это явно не грозит.

– Ах, Алеша, ты всегда насмехаешься, – поджала губы Клементина. – Ты можешь не ходить, кури себе на здоровье.

– Минздрав предупреждает об обратном, курение не для здоровья.

– Тогда пей компот, я много сварила, он стоит на плите в кастрюле.

– Компот? – заинтересовался Алексей. – С курагой и сушеным инжиром? Я люблю ваш компот, Клементина Бенедиктовна.

– Тогда можешь выпить весь! – Клементина сунула Аполлинарию один рулон, второй оставив себе, и потащила его прочь из кухни.

– Весь боюсь, – заявил, заглядывая в кастрюлю, Крылов, – вдруг вашей родственнице не хватит.

И налил себе стакан компота.

– Мы принесли бумагу! – услышал Алексей радостный возглас.

– Молодцы, – усмехнулся он и затушил сигарету.

Анжела в общих чертах объяснила правила игры, которая сразу понравилась всем без исключения. Они с Юлькой станут мумиями, а мужчины, те, кто пожелает (на этом месте она многозначительно поглядела в сторону кухонной двери), станут их обматывать туалетной бумагой на скорость. Кто быстрее обмотает, тот и выиграет. Кто выиграет, тот и поцелует свою мумию. Это будет призовой поцелуй.

Целоваться захотели все мужчины. Аполлинарий кинулся заворачивать Юльку, а за Анжелу взялись сразу двое Пародонтовых. Клементина в качестве судьи засекла время.

Пока Евгений с Константином Бенедиктовичем препирались, кто лучше справится с задачей, и, мешая друг другу, заворачивали Анжелу в туалетную бумагу, Аполлинарий встал рядом с готовой мумией.

– Вот, все, – сказал он, нежно глядя на то, как из-под ленты хлопают длиннющие Юлькины ресницы. – Целовать уже можно?

– Нужно, нужно, – недовольно пробурчала Анжела, скидывая с себя мужские руки и с обидой глядя в сторону кухни. Естественно, задумывая игру, она рассчитывала на другой результат. Но Крылов даже не вышел!

– Юля, – тихо сказал Аполлинарий, – можно я вас поцелую?

Юля доверчиво моргнула ресницами.

Аполлинарий склонился к ее лицу, отодвинул бумагу, скрывавшую губы девушки и нежно поцеловал.

– Давайте еще раз, – прокричал Евгений, – этот не считается!

– Давайте поменяемся местами, – вкрадчиво предложил более опытный Константин Бенедиктович. – Юля будет оборачивать Аполлинария, а меня станет мумифицировать Аделаида.

По его прикидкам, шансов было половина на половину, с надоедливым племянником они вообще равнялись нулю.

– Нет, – не унимался Женя, – пусть Аделаида оборачивает меня! Я больше похож на настоящую мумию, чем ты, дядя.

– Прекратите спор, – поморщилась Клементина. – Предложение Константина мне кажется наиболее перспективным. Аполлинарий обертывает Юлю. Все согласны? Хорошо. А Адочка сначала целует Константина, по старшинству, потом целует, ой, я хотела сказать, оборачивает тебя, Евгений. Так будет честно.

Присутствующие поспешили согласиться с мнением Клементины Бенедиктовны.

Но целоваться с Анжелой-Аделаидой никто не стал! По одной простой причине – Аполлинарий не собирался отдавать пальму первенства кому бы то ни было. Он мгновенно, что было удивительно при его прежней нерасторопности и вальяжности, справлялся с задачей и побеждал. Разумеется, победителю доставался поцелуй! Юлин поцелуй.

Анжела потеряла всякую надежду на то, что Крылов когда-нибудь выйдет из кухни, и наконец она решила пойти туда сама. Исключительно из интереса, посмотреть, что там так долго можно делать.

– Я с тобой, – сказала раскрасневшаяся Юля. – Нам нужно поговорить, – пояснила она моментально увязавшемуся за девушками Аполлинарию.

Но как только подруги подошли к двери, из кухни вышел Крылов. Он хмыкнул, усмехнулся, подмигнул Юльке и скрылся в гостиной.

– Вот гад! – в сердцах высказалась Анжела, плотно закрывая за собой дверь. – Что он о себе мнит? Принц нашелся, игнорирует настоящую миллионершу!

– Анжела, не забывайся, – вздохнула Юля, подставляя лицо под свежий ветер из форточки, – ты не настоящая миллионерша.

– И что? Юль, я не заслужила этого маленького кусочка мечты?! Я, подкидыш, от которого мать отказалась еще в родильном доме, не могу пару дней пожить в нормальной семье, где меня все любят и ценят?! Пусть за мои миллионы! Пусть, – шмыгнула носом Анжела. – Пусть у меня их нет. А есть лишь квартирка, которую дало государство, есть мозги, которые только и привыкли, что выкручиваться в этой жизни, есть ты, Юлька, настоящая подруга. И больше ничего нет. Разве ж этого мало?! Много, но недостаточно, чтобы быть счастливой. Хочется семьи. Тебе меня не понять. У тебя, Юль, есть все. Теперь к этому всему прибавился Ленечка. Я не завидую, нет. Просто и мне хочется немного побыть счастливой. Пусть обманом, под чужим именем и недолго. Но ведь может же произойти чудо, и все изменится к лучшему?!

– Мой любимый писатель говорил, что чудеса нужно делать своими руками.

– Вот я и делаю, Юль! Возвожу свои алые паруса!

– Это не паруса, Анжел. Это большой розовый пузырь, который вскоре лопнет – и ничего не останется.

– Останется память.

– Как ты врала и изворачивалась?

– Что меня любили. Что могли бы полюбить, если бы не эти чертовы миллионы!

Дверь в кухню открылась, и зашел Сережа в пижаме. Он хмуро поглядел на подруг и направился к кастрюле с компотом. Сам налил себе стакан и принялся пить.

– Хорошо, – пожала плечами Анжела, – давай вернемся в гостиную и скажем, что нет у меня никаких миллионов. И что я все это выдумала…

– Тише, – испугалась Юлька, глазами указывая на Сережу.

– Ничего страшного, – усмехнулась подруга, – бедолага немой и глухой, – и продолжила: – Признаемся, что я пошутила, поздоровавшись со словами «Я ваша тетя!», что на самом деле никакая я не тетя, а так, приблудившаяся в новогоднюю ночь неудачница.

Сережа медленно пил компот и не смотрел на подруг.

– Скажем все и уедем, Юль. Ты этого хочешь?!

– Я не знаю, чего хочу. – Юля принялась выводить пальцем на стекле странные узоры. – И уезжать, конечно, не хочется. Мне все они очень понравились. Особенно Аполлинарий. Он необыкновенный мужчина! Как-то все-таки неудобно при мальчике откровенничать.

Юля повернулась к Сереже:

– Есть хочешь?

Тот замотал головой.

– А я по ночам люблю колбасу есть, – призналась Юлька. – Достаешь ее из холодильника, всю такую холодненькую, – она мечтательно прикрыла глаза, – и запиваешь чаем. Вкусно! Можно и компотом. Клементина наверняка вкусный компот варит.