Текст книги "Zамарашка"

– Мне белая шляпка? А что, это идея.

– Какое коварство! Бирюзовое платье мне безнадежно мало!

– Госпожа Грэм, – хмыкнула я, – берите себе все, что хотите! Тогда и я возьму.

– Какой пассаж, – наморщила лоб мачеха. – Мальчик мой, что делать?

– Брать, ма, иначе она ничего не возьмет.

– Так и сделаю, – кивнула я.

Дальнейшее действо напоминало дележ гуманитарной помощи для беженцев Уганды. Мы сидели втроем посредине зала, на полу, среди вороха вещей и делили, что кому достанется. Микки настолько втянулся в игру, что забылся, и я поняла, он старался для меня. Во всяком случае, все, что мне хоть чуточку понравилось, он забрал себе. Смешно. И приятно. Мачеха оказалась той еще шопоголичкой. Представляю, как бы опустели наши магазины, окажись в них эта тряпичница!

И пусть только герцог скажет, что я ему чем-то обязана. Троих обязанных он не хочет получить взамен одной? Я ему не Золушка. Я гораздо хуже. Да и он не фея.

С одной стороны, герцог меня унизил своим подарком. Фактически он выразил мнение о том, что я выгляжу отвратительно. Прискорбно, если это касалось не только моего гардероба. Понимаю, что на вкус и цвет, как говорится, друзей нет. И допускаю, что герцогу нравятся девушки с изюминками, например, веснушчатые, кривые, хромые или горбатые. Ведь такое бывает сплошь и рядом! Мужчины настолько избаловались, что начинают тянуться к эксклюзиву. С другой стороны, я и есть та самая изюминка: как никак переместилась из более приличного мира, обладаю усовершенствованными знаниями, могу дать совет практически по любому вопросу…Да? Ну, да. Знаю, как развести огонь при помощи лупы и лучины, если в кармане не окажется спичек. Для этого, вроде, еще нужно солнце… О, насчет знаний я поторопилась говорить. И вообще при встрече с Эдбергом лучше молчать! А то еще подумает, что облагодетельствовал нищенку, и я счастлива как последняя идиотка.

Мы ехали к герцогу. Откладывать очередной визит, как сказал Микки, было просто неприлично. Так нагло игнорировать особу королевской крови, настаивающую на аудиенции, у них было не принято. И больничный взять не представлялось никакой возможности, да и доктор у них малость того… Лошадь подо мной нервничала потому, что немного нервничала я. Но по дороге к резиденции Эдбергов мы с ней кое-как смогли договориться. Правда, я едва успела затормозить перед военизированным шествием по центральной улице города.

– Тпр-р-р-ру-у-у-у, блохастая! – ласково сказала я кобыле, вспоминая, как с лошадьми обращался дед, когда я в детстве гостила в деревне.

Как я поняла, король проводил репетицию парада. Он ехал впереди своего войска на белом скакуне и выгодно отличался белым костюмом от черноты своих воинов. Мрачные, решительные, словно опоенные великой победой не на жизнь, а на смерть, всадники неслись с развевающимися знаменами и выкрикивали что-то патриотическое. Знакомство с копытами их коней могло закончиться довольно печально. У нас подобным образом по городу проезжал правительственный кортеж – зазевалась Марь Петровна, прощай, дорогая, земля тебе пухом.

– Что это? Парад? – поморщилась я, глотая пыль из под копыт войска.

– Его величество готовится к войне, – небрежно бросил Микки с недовольным видом.

– С кем?

– Сам еще не знает. Но очень хочет узнать.

– Ой, Бониэль! Смотри, там наш Боня! Можно я чепчик вверх подброшу?! Боня! Боня! – и я замахала белой шляпкой с павлиньими перьями.

Король обернулся и улыбнулся мне. Я помахала рукой и ему, мне не жалко, я девушка добрая. Если сегодня не сдержусь и поссорюсь с герцогом, то у меня в друзьях останется сам король. Кто против нас с Его величеством? То-то. Учись, Золушка, закулисным интригам.

– Какой красавец, – искренне восхитилась я, когда кавалькада промчалась дальше.

– Шляпу надень, – пробурчал Микки и проехал вперед.

– Ревнуешь?!

– Еще чего!

– Ну и правильно, я ведь о белом коне говорила. Разве можно сравнивать тебя с жеребцом?! Хи, сравнение в его пользу, он же жеребец… Тебе не смешно? Ну, это наш, девичий, юмор.

– В том, что ты увидела, – внезапно спешился Микки, – нет ничего смешного. Война не всегда заканчивается победой.

Он взял своего коня под уздцы и повел рядом. Моя кобыла словно поняла, как нужно действовать, тоже начала едва передвигать ноги. Слезать я не стала, забираться на нее опять – себе дороже.

– Да знаю я все о войнах! Знаю…

– Остановись, – предупредил меня Микки и взял и мою лошадь под уздцы. – Их нужно привязать к дереву. Останешься в седле?

Я кивнула, ничего толком не понимая. Зачем меня привязывать к дереву?

– Крепче держись. Кони привычные, но все может быть.

Все может быть? Я догадалась, что он меня к чему-то готовил, но говорил загадками. Впрочем, разгадка наступила довольно быстро.

Сначала показался серый ковш экскаватора, с воем он приволок за собой зеленую бронированную башню с зубцами, потоптался растопырками для подъемного крана, затем взмахнул пятнистыми вертолетами… После этого зажглись два прожектора, ослепившие меня как яркий солнечный свет. Я отвела взгляд в сторону и увидела там полсотни пеших воинов, едва удерживающих на канатах чудо техники, посмотрела в другую сторону – еще одна половина сотни с канатами. Прикольно. Как только они помещаются на этой улице? Хорошо, что это не тупик. Занимательное зрелище – сотня в городе и посредине дракон. Дракон? Дракон?! Глюки! Фантазии больной на голову замарашки! Держите меня, сотни, я боюсь!

Зеленое чудовище медленно переступало огромными лапами, пытаясь расправить крылья, затянутые сеткой, и взлететь. Бедненький, чувствовалось, что летать ему было гораздо удобнее. Это как меня заставить переправляться пешком по воде, да я и плавать-то не умею. Ковш-пасть раскрывалась от усердия, с которым он переступал вперед, и оттуда изредка вырывалось красно-синее пламя. М-да, а я хотела рассказать им, как получить огонь посредством лучины. Наивная современная девушка. Не солнце нужно, а дракон! В количество одна штука и сотня помощников.

Кони испугались и исступленно заржали. Микки похлопал их по вздыбленным гривам, прекращая попытки взлететь вместе с деревом и мной подальше от дракона. Я обхватила свою кобылу за шею и принялась ее уговаривать не бояться, чтобы не пугать еще больше меня. Микки подошел к моей лошади и закрыл шоры, она сразу успокоилась. Его конь больше не переживал, слушаясь своего хозяина. Микки, как я поняла, ничего не боялся. Из него получился бы отличный воин: умный и бесстрашный. Но он пацифист, и, наверное, это хорошо. Зато Боня восхитительно смотрелся в воинственном образе! После его бравого вида я нашла военных парней довольно сексуальными. Но стала думать о короле, чтобы не отвлекаться на дракона. Чудовище проходило-проползало-еле-двигалось как раз напротив нас, метрах в пятидесяти, не больше.

– Гу-у-у-у-у! – заревел дракон, заметив нас.

На улице было еще несколько пеших путников, но те разбежались по подворотням, как мыши по щелям.

– Ну что же ты, Талия? – иронично прищурился Микки. – Стала в один тон со своей новой шляпкой. Помаши и ему в знак глубокого уважения.

– Не буду, – обиделась я.

– Почему?

– Сожрет потому что!

– Глупая, за семнадцать лет так и не научилась разбираться во врагах. Этот не сожрет, а тот проглотит вместе с хрустальными туфельками, ты и не заметишь.

Я не стала спорить и уточнять свой возраст. Тот, этот, сейчас мне было все рано. Быстрей бы все закончилось.

– Почему глашатые не оповещают народ о параде стратегических вооружений?! – искренне возмутилась я. – У нас, когда празднуют и по площадям катают ядерное оружие, заранее приглашают народ на торжество и предоставляют выбор отсидеться по домам!

– Потому что Его величество изволит проводить смотр воинов, когда ему заблагорассудится. Народ знает, что сначала несутся всадники, а затем для устрашения тащат дракона. Но странная у вас провинция. Выходит, о народе думают.

– Выходит. И еще как.

– Хочешь вернуться обратно?

– Конечно! То есть… ну, ты меня понимаешь…Родина и все такое.

– Талия, дорогая, – он взял меня за руку и крепко пожал ладонь. – Я даю тебе слово, что помогу!

– Гу-у-у-у-у!

– Пошел прочь, гунявый! – прикрикнула я на дракона.

Рукопожатие придало мне смелости и отважной глупости одновременно. Но странная мысль пронеслась в моей голове. Микки знал что-то неприятное, касающееся меня. И это он связывал с королем. Если учесть недоброжелательное отношение к правителю, его позиция ясна. О, кстати, Миканиэль – оппозиционер, как же я не догадалась раньше! Интересно, сколько их, мятежных душ, протестующих против военного вмешательства? Конечно, война это плохо, но было бы забавно посмотреть на дракона в действии.

Я стала храброй, когда он исчез из поля зрения.

Зато через десять минут показалась усадьба герцога.

Резиденция располагалась в зеленых насаждениях, величественно стремясь из них красной крышей к небесам. Узорчатые ворота перед нами распахнули два парня, одетые в одинаковые костюмы а-ля золушкины пажи. Как потом я увидела, все слуги герцога были так странно обряжены. А ведь у него неплохой вкус, судя по присланным платьям. Видимо, мальчиков-пажей обожает герцогиня. У каждого свои причуды.

Мы проехали по тенистой аллее к крыльцу замка, такого коттеджа из брусчатки с башенками, и спешились. Очередной паж помог мне спрыгнуть с лошади. Сделала я это легко и грациозно, но никто моего мастерства не заметил. Микки в это время отвернулся, кого-то приветствуя.

Я спрыгнула и тоже посмотрела в сторону цветущего сада. Оттуда к нам шла высокая стройная женщина, затянутая в черное шелковое платье-футляр. Ее темные волосы были убраны в причудливую прическу, унизанную золотыми иглами-шпажками. Мраморной бледности лицо не выражало никаких эмоций, плотно сжимались и без того тонкие губы. Герцогиня!

– Ваше высочество! – склонился перед ней Микки.

Пажи вытянулись в струнку. Я остолбенела. Да она роковая красавица! Холеная, породистая, знающая себе цену тетка. С такой ни за что не справиться легкомысленной блондинке, обремененной нищетой и незавидным положением в обществе. Ха, но король мне сегодня улыбнулся! Может быть, начать считать знаки его внимания, чтобы стало чуточку легче существовать рядом с этой снежной королевой в черном?

– …Она глухонемая?

– Что вы, миледи… Талия, очнись. Поражена вашим величием, миледи.

– Что? Я? О, да!

– Талия? Странное имя. Где-то я уже его слышала.

– Видимо, милорд герцог его упоминал, – нафантазировала я. И на всякий случай добавила, – мельком, в разговоре.

– Возможно, – сухо заметила дама и взмахнула рукой, предлагая нам следовать за нею в дом.

– Лошадок покормите, – сказала я тихо пажу. – Нам еще обратно ехать.

Паж кивнул, а герцогиня обернулась.

Мне показалось или на самом деле ее тонкие губы растянулись в дьявольскую усмешку?

И тут же наотмашь ударило видение, вводя сознание в необъяснимое состояние. Я стою в подвенечном платье рядом с каким-то воином, и священник называет нас супругами. Мне хочется взглянуть в глаза молодожену, я силюсь это сделать, но он упорно отворачивает лицо. А когда священник перестает бормотать, резко поворачивается ко мне и целует. Я опять не успеваю увидеть его лица, и мне кажется, что я целуюсь со смертью.

Тьфу-тьфу. Не приведи судьба. Я очнулась и покрутила пуговицу на плаще. Говорят, это помогает от дурного глаза. Но от такого как у герцогини вряд ли поможет простая пуговица. В этом я убедилась, когда переступила порог. Герцогиня обернулась, пристально посмотрела на меня, что-то прошептала себе под нос, и я запнулась за подол собственного платья.

Весело раскинув руки, открыв рот и округлив глаза, растянулась перед…герцогом.

Закон подлости существует не только в отдельно взятом мире. Он – повсюду! Это состояние Вселенной, посылающей таким образом импульсы негатива, чтобы наглядно показать, что такое удары судьбы.

Я ударилась лбом об каменный пол!

– Пиз-ц! – вырвалось у меня от боли и головокружения.

Вообще-то я девушка скромная и воспитанная. Но если меня довести, перестаю себя контролировать, и тогда из подсознания выплывает жизненный опыт, накопленный в общении с соседями и друзьями. И родственниками…М-да.

Пока лежу ничком на холодном полу возле сапог самого привлекательного мужчины королевства, сделаю небольшое отступление, чтобы было понятнее.

Отступление, которое можно не читать, но, прочитав, улыбнуться.

Моя бабушка живет в другом городе, и я иногда заезжаю ее проведать. Бабуля говорит, что она плохо видящая и плохо слышащая. Но это половина проблемы, вторая – бабуля панически боится воров-мошенников и из-за них никому не доверяет. Позвонить, чтобы предупредить о своем приезде, я не могу. У бабули десяток наших бывших мобильных телефонов – каждый раз, покупая себе новый, старый мы отсылаем ей. Но она их не слышит, а виброзвонок считает неприличным изобретением человечества. Бабуля пользуется мобильниками только тогда, когда это бывает нужно ей, поэтому каждый мой визит сопровождается неприятностями.

В последний раз я решила заехать к родному человеку после работы. Сразу не получилось, заскочила к ней на последней электричке, добравшись на последнем автобусе, буквально втиснувшись в последнюю дверь, на последние деньги. Перед домофоном у подъезда зависла, ожидая услышать любимый скрипучий голос прародительницы.

– Хто там? – спросила моя бабушка напряженно.

Еще бы! Я бы тоже так спросила в первом часу ночи.

И между нами произошел похожий на этот диалог. Пересказываю вкратце, обычно он дольше раз в десять.

– Бабуля, дорогая, любименькая, это я, твоя внучка Красная шапочка! Приехала к тебе в гости с корзиной пирожков.

– Хто? Хто? Серый волк?

– Нет, бабушка, это я, Красная шапочка!

– Не слышу. Повторите по слогам. Се-рый в-о-л-к?

– Ша-поч-ка! Крас-ная!

– Не вижу. Встань, волчище, под окна!

– Бабуля, ты че? Там же темень!

– А-а-а-а, боишься, подлец и негодяй! Правильно делаешь.

– Бабуля! Это не подлец! И не негодяй! Это я, Красная шапка! Твоя любимая внучка!

– Не слышу, не вижу и не верю!

– Ага! Все-таки слышишь! Пусти Красную шапку, любимую внучку, говорю!

– Ступай прочь в ночь, нечисть криминальная!

Хорошенькое дело – ступай в ночь! Куда?! Кроме бабули у меня в этом городе нет никого. А первая электричка завтра утром.

– Ах, так?! – закричала я на весь двор. – Да что за жизнь у меня такая! Да что за бабка у меня такая! Да что это все за полный пи…

И от души выдала крайне неприличную нецензурную реплику.

– Это моя внучка! Наташка, ты! – обрадовалась бабуля. – Что ж сразу-то не сказала?!

– Что она произнесла? – процедила герцогиня в то время, когда пажи помогали мне подниматься.

– Пардон сказала, – выдохнула я, обретая твердыню под ногами. – Полный пардон, говорю. Извините означает по-французски. Я этим языком, можно сказать, хорошо владею.

– Владеете языком? – нахмурилась герцогиня. – Хорошо дразнитесь что ли?

– Герцогиня, – произнес герцог с легкой усмешкой в мой адрес, – не заставляйте гостей стоять у порога. Рад видеть вас, леди Талия! Рад тебе, Микки!

– А они не стоят, они предпочитают лежать, – хмыкнула герцогиня, повернулась к нам спиной и вышла.

На что намекала, черная гадина?! Не очень-то и хотелось общаться с врединой!

– Леди Талия, – Эдберг подхватил меня под руку и повел в залу, – сейчас мы поставим вам пару примочек на лоб, и вы забудете об этом болезненном недоразумении.

Наивный! Никогда об этом не забуду. Ни одна нормальная девушка в здравом уме и при полном рассудке не забудет, как свалилась к ногам брутального красавца, который потом начал за ней ухаживать. Ах, отчего только в прямом смысле, а не в переносном?!

Меня усадили в глубокое кресло, пажи принесли отвары с марлей, герцог принялся сам прикладывать мокрую марлю мне на лоб. Божественное ощущение!

– Где еще болит, леди Талия? – заботливо интересовался он, держа руку на моем лбе.

Хотелось сказать, что не в порядке сердце, почки, легкие, и селезенка отказывается выполнять предназначенные функции, одуревая от флюидов, валом накативших на меня от его умопомрачительной харизмы.

– Здесь еще, – я ткнула наугад пальцем в щеку, чуть не проткнув ее маникюром.

Эдберг легким касанием провел пальцами по моей щеке, так нежно, что я затаила дыхание. И меня взяли в плен фантазии…По-моему, я теряла сознание. Для того чтобы не потеряться полностью, я принялась вспоминать, когда в последний раз так сильно влюблялась в мужчину. Никогда! То есть влюблялась я сильно в одного мальчика, это было в мой первый приход в детский сад. Меня привела туда мама, насильно, не считаясь с моим трехлетним мироощущением. Я принялась рыдать и причитать о том, какая я несчастная, всеми брошенная, а он подошел, обнял меня и погладил по голове. Мальчика звали Колей, фамилию я забыла. У меня на фамилии плохая память. Зато в памяти осталось его сострадание…

Стоп! Здесь идентичный случай. Получается, что мне в детстве не хватало ласки?! И в более зрелом возрасте я готова влюбиться в того, кто приласкает меня и погладит по голове?! Похоже, я начинаю комплексовать. Что делать? Что делать?! И начинаю паниковать. Как плохо!

Я очнулась от грустных размышлений и резко вскочила с кресла. Но Его высочество, откуда только взялось такое стремление опекать бедную девушку, все еще стоял склоненным надо мной. Мы звонко ударились лбами, и я рухнула обратно.

– Дьявол! – выругался герцог Эдберг, хватаясь за ушибленное место.

– Дьяволица, – поправила его вошедшая к нам в комнату герцогиня. – С внешностью ангела. То, что нам нужно. Выпейте этого отвара, деточка, и все пройдет.

В руках она держала бокал с отравой. Что еще она могла туда налить, кроме яда?! Во всяком случае, на ее месте я бы поступила также, увидев, как супруг оказывает знаки внимания смазливой девчонке. Я бы еще и супруга из ревности притравила. О-го-го, да я действительно чертовка. Полная противоположность Золушки, не к слову будь помянута эта забитая родственниками и жизнью особа.

– Не буду пить, – поморщилась я. Жить-то хочется.

– Она начинает мне нравиться, – ядовито улыбнулась герцогиня. – Выпей или тебя все равно заставят!

Грубый ледяной голос хозяйки замка вызвал у мужчин удивление. Они переглянулись друг с другом, Эдберг небрежно пожал плечами.

– Скоро бал, – исправилась герцогиня, снижая тональность. – Вы должны выглядеть превосходно, леди Талия.

– Да уж, – пробормотал герцог, глядя на меня. – Нужно выпить, Талия. Матушка отлично готовит отвары из целебных трав. Они поднимают на ноги даже мертвого.

Ладно, решила я, раз его матушка приготовила, выпью. Протянула руку, взяла бокал из рук герцогини и выпила.

– Благодарю. Передайте мою благодарность вашей матушке, Ваше высочество.

– Можете обращаться ко мне без титулов, – улыбнулся Эдберг. – А благодарность передайте сами. – И он кивнул на герцогиню.

Я застыла в немом удивлении. Матушка?! Какой пассаж! Как бы сказала моя мачеха.

– Леди, – услышала я шепот, – отдайте бокал.

– Что? – я повернулась к пажу, который безуспешно пытался забрать у меня из рук пустую посуду.

– Отдайте, пожалуйста, – умолял он меня, – я должен его унести.

– Да забери! Мне-то он зачем… Герцогиня…О-о-о, герцог… Герцогиня…

Меня заклинило. Я не знала, что следует говорить в таких случаях. И тогда мне на выручку пришел Микки. Он говорил и говорил, что-то даже от моего имени, я лишь кивала. А сама думала о том, на сколько лет выглядит мать Эдберга. Проведя небольшой сравнительный анализ, я решила, что она выглядит на тридцать. Или тридцать пять, все это при условии вмешательства пластической хирургии. Фантастика! Как она умудрилась сохранить молодость и свежесть… Как-как. Да она колдунья! Я сразу это поняла, лишь только герцогиня на меня посмотрела. С одной стороны, это хорошо – герцог холостяк. С другой – ничего хорошего! Колдунья в качестве свекрови?! Уж лучше дракону на обед! Ужас. Выбор у меня, однако, между злом и чудовищем. Никому такого не пожелаешь.

– Что с вами, голубушка? – прохладно поинтересовалась она.

– Голова болит. Я, пожалуй, домой поеду.

– Талия…

– Что, Миканиэль?

– Ты плохо себя чувствуешь?

– Ужасно!

– Отвар не помог? – встревожился Эдберг, явно не желавший отпускать меня обратно.

– Помог, – не соврала я и соврала дальше. – Только теперь в сон клонит.

– Неужели? – прищурилась герцогиня, изучая мое красное от смущения лицо. – Я сон-траву туда не клала.

– Наверное, Ваше высочество, – выразила предположение я, – другие компоненты смешались и образовали гремучую смесь. Знаете Кровавую Мэри?

– Родственницу баронессы Струве? Мэри Обиртель?

– Нет, «Кровавая Мэри» – коктейль. Это когда томатный сок смешивают с водкой, скажу я вам, выпивка еще та! Валит с ног после пары стаканов. А, казалось, бы сама невинность – сок и водка… М-да.

– Да уж, – процедил Эдберг.

– Х-м, – выдавил из себя Микки.

– Она склонна к попойкам? – поморщилась герцогиня.

– Мне пора! – заявила я, вскочила и побежала к двери. – Прошу не беспокоиться, выход я найду сама!

– Талия, лошади…

– Спасибо, Микки, я пешком прогуляюсь. Чтобы голову освежить!

– Леди Талия! Э…

Это неприлично. Знаю, знаю. И чудовищ не боюсь, куда хуже сегодняшняя встреча с герцогиней! Что теперь они обо мне подумают?! С одной стороны – наплевать, с другой…

Ну, почему я все испортила?!

Нет, зачем мне это все навязали?! Хочу вернуться домой, в свой город, в свою квартирку, на свой милый диванчик! Буду лежать на нем и читать романчики, сплетничать со Светкой и динамить парней… Ах, какая жизнь у меня была без королей и принцев! Хочу вернуться! Я хочу вернуться! Магические силы, перенесшие меня сюда, верните обратно!

Я выскочила из замка, напугав карауливших вход пажей чуть ли не до обморока. Они никак не ожидали, что взбалмошная девица уже через десять минут прекратит аудиенцию, которую дожидаются месяцами. Как два испуганных зайца они отскочили в кусты, а я полетела вдоль аллеи к выезду из резиденции.

Полетела! Ведь правда полетела так, что хрустальные туфельки едва касались земли, настолько быстро я перебирала ногами в прыжках. И ни одна из них не соскочила. И ни натерла, хоть бежала я километра два, если не больше. Остановилась, решив перевести дух, запыхавшись, возле какого-то особняка с запущенной территорией. Когда пригляделась, вспомнила. О нем рассказывал прохожий, там спит непробудным сном одна несчастная девица. Одна-оденешенька. Уж ей-то, наверняка, хуже, чем мне.

Если нужно успокоиться и примириться с действительностью, то лучшего средства нет, чем посмотреть на того, кто несчастен более тебя. Я отдохнула и зашла во двор. Особняк высился посреди некошеной травы почти с мой рост, пришлось пробираться через заросли, прокладывая тропинку собой и любопытством. Мне жизненно требовалась смена обстановки и впечатлений! И раз уж ноги сами привели меня сюда, то меня не остановит запертая дверь.

Дверь была приоткрытой. Я заглянула в сумрачную прохладу и прокричала на всякий случай. Никто не ответил, тогда я зашла. По темному коридору, прямому и довольно широкому пришла к светлому залу, заставленному старинной как у мачехи и герцога мебелью. Все поверхности, блестевшие у них, здесь были покрыты пылью. Я чихнула. Прислушалась к собственному эху и чихнула снова. Тишина. И тогда я решила найти спальню.

Что мною двигало? Интуиция? Отвага? Любопытство?

Спальню я нашла быстро. Среди закрытых комнат, ее двери виднелись сразу, распахнутые, приглашающие всех желающих. Я переступила порог и увидела спящую красавицу. Даже не думала, что окажусь сразу в двух сказках!

Девушка лежала в постели с балдахином, обложенная кучей подушек и тихо сопела.

– Эй! – сказала я, медленно приближаясь к ней. – Привет! Как дела?

– Хреново, – ответила я сама себе за нее, подойдя ближе. – У нормальных людей бессонница, а у меня запойный сон.

– Бедняжка, – вздохнула я, с волнением заглядывая ей в лицо. – Я бы нашла тебе принца, но хочу вернуться. Вот решила заглянуть к тебе напоследок. Жизнь тут у вас не сахарная вата. Никакие фантазии не помогают продержаться в суровой реальности…

Девушка, как мне показалось, вздохнула. Я решила, что будет прикольно, если ее разбужу.

– Вставай что ли, Светка. Чего, не выспалась? Светка? Светка?! Светка! А-а-а-а-а!

Я орала громко, но она все равно не проснулась. Когда сорвала голос, я поняла, что шутки кончились. И никуда мне из этого мира не деться. Теперь уж точно, пока не разбужу Кольцову.