Текст книги "Единственная для Лютого"

Глава 11

Мария

Я резко разжала пальцы и толкнула изо всех сил Александра в плечо.

– Мне нужно пятнадцать миллионов, кретин. А свои… свои пятнадцать тысяч можешь потратить на продажную женщину!

Выскочила из салона автомобиля с полыхающим от негодования лицом и твердой уверенностью никогда-никогда больше не обращаться к Алехиным – насквозь прогнившим, отвратительным людишкам!

Я сбегу от преследования Лютого. Спрячусь так, что он меня никогда не найдет!

Быстрым шагом я направилась обратно к своему подъезду. За спиной раздался хлопок двери и зачастили сердитые, быстрые мужские шаги.

– А ну стой! – прошипел мне вслед Александр. – Ты, что ли, гордая?! Оборванка! Тебе такой шанс выпал, а ты… Иди сюда, стерва!

Я припустила почти бегом, боясь оглянуться через плечо. Во дворе уже стояли густые осенние сумерки, редкие желтые лампочки висели не у каждого подъезда.

Прохожих тоже, как назло, не было ни одного.

Я бежала. Почти достигла своего подъезда, всего несколько метров до него оставалось, как вдруг я оступилась, подвернув ногу. Ойкнула от боли, замерев на месте и боясь сделать движение в сторону.

Громкий топот настиг меня сзади, и в волосы впились мужские пальцы.

Александр больно дернул меня на себя и потащил, грубо и грязно матеря меня.

Я никак не могла достать до него рукой и лишь вслепую молотила руками. При каждом взмахе руки Александр лишь грубее натягивал волосы, и я разрыдалась в голос от сильной, жгучей боли.

Внезапно послышался рык мотора нарастающий, громогласный, а потом – оглушительный визг шин по щербатому асфальту.

Александр вздрогнул и обернулся. Я зажмурилась от слепящего света фар, ударившего по глазам.

Только успела увидеть, как нас настигла огромная, черная тень мужчины, превосходящего Александра и ростом, и внушительной комплекцией. От страха мне даже показалось, что он больше меня в два, а то и в три раза.

– Отпусти ее! Живо!

Александр не успел ничего сказать или сделать. Мощный удар кулака просвистел и обрушился на его лицо. Что-то громко хрустнуло. Один раз. Потом еще.

Александр мгновенно разжал пальцы и повалился грузным мешком на асфальт.

Незнакомец могучего телосложения двинулся плавно и быстро в сторону врага, поверженного на асфальт, и отвесил ему несколько мощных, сильных пинков.

Я была благодарна незнакомцу, пришедшему на помощь. Но расправа с Александром была жестокой и болезненной.

В моей голове промелькнула мысль, что тощему Александру хватило бы и одного удара, в то время как на него обрушился шторм яростной силы, от которой и захватывало дух, и было страшно.

Этот человек мог убить.

От паники у меня все волоски на теле приподнялись.

Я всерьез начала опасаться, что стану невольной свидетельницей убийства, как вдруг все прекратилось так же резко, как и началось. Рослый мужчина перестал пинать Александра.

– Унесите, – скомандовал он куда-то в сторону.

В тот же миг Александра подхватили под руки двое мужчин. Они появились словно из ниоткуда и потащили по асфальту напавшего на меня Александра.

Мощный незнакомец резко повернулся ко мне. Теперь свет фар упал на его лицо.

И у меня мгновенно пропало желание благодарить его за спасение.

Это был Лютый.

Лютый размял кулаки, хрустнув ими и широко усмехнулся мне. В полутьме его белозубая усмешка мелькнула, как молния, и прибавила мужчине очков опасности в моих глазах.

Тело задрожало мелко и часто. Мне было противно от собственной трусости и малодушия. Но теперь я поняла, что Лютый не врал, когда говорил, что наблюдает, следит за мной.

Следит.

По-настоящему следит и находится рядом – сам или его люди.

Ведь он подоспел так вовремя, в самый последний момент, когда я почти потеряла силы и утратила веру в спасение.

– Что за хлыщ?

– Неважно, – ответила я сухим, ломким голосом.

Жгучие, горячие слезы закипели на моих глазах.

Я поняла, что выхода нет. Чудес не бывает. Похоже, судьба уготовила мне злую участь…

Чтобы не выглядеть еще более жалкой в глазах опасного мужчины, я развернулась и понуро побрела в сторону своего подъезда.

Мне было больно наступать на ногу, которую я подвернула. Потому я шла медленно, опустив плечи.

Чтобы не сойти с ума от горестных мыслей, я крепко-накрепко сжала пальцы на брелоке с ключами.

Нужно было сделать шаг, еще один шаг, а потом еще и еще…

Необходимо было двигаться, несмотря на то, что мысли были депрессивныыми и непроглядными, как самая черная ночь. Каждый шаг вперед виделся мне шагом в бездну.

– Стой! – донесся в спину строгий окрик. – Я тебя не отпускал.

– У меня ребенок дома один. Мне нужно идти. Денег я не нашла. Срок еще не вышел, приходите… послезавтра, – произнесла я автоматически безжизненным голосом, лишенным всякой надежды.

Словно подписывала себе смертный приговор.

Дойдя до подъезда, я подняла руку и поднесла ключ от домофона к специальному окошку. Но пальцы от потрясений дрожали невероятно сильно, буквально плясали и не удавалось открыть дверь подъезда.

Внезапно мою руку накрыла большая, горячая ладонь, и со спины на меня накатила волна жара массивного мужского тела…

Непозволительная близость опасного мужчины подстегнула и без того взвинченные нервы. И если бы не дверь, я бы рванула вперед, как можно дальше.

Но сейчас мое движение и рывок могли закончиться лишь тем, что я расшибла бы лоб в лепешку.

Лютый помог справиться с замком и открыл передо мной дверь, распахнув ее. Словно обжегшись, я быстро шагнула в черноту подъезда, забыв о боли в ноге, забыв о слезах и об опасности.

Мне хотелось только одного – добраться до квартиры, набрать полную ванну горячей воды и нырнуть в нее, смыв с тела память о чужих, гадких прикосновений, вычистив и память от грязных слов и унизительных обещаний.

Добраться поскорее до своей квартиры…

Но по спине поползли острые мурашки и ледяное прикосновение страха сковало горло, перекрыв дыхание.

Я всей поверхностью кожи чувствовала, что тот страшный, опасный человек поднимается за мной следом.

Шаг в шаг.

Ступенька за ступенькой.

В полутьме, потому что не на каждой лестничной площадке горела лампочка.

Если бы я прислушалась, то могла бы услышать тяжелое, размеренное мужское дыхание. Но гораздо громче звучал стук перепуганного сердца и пульс давил на виски.

Добравшись до двери квартиры, я замерла и, набравшись смелости, развернулась, посмотрев в лицо своему страху.

Мужчина опасно придвинулся и навис надо мной.

– Что ты хочешь от меня?

Я отринула в сторону привычные условности и правила вежливого тона в разговоре с малознакомыми людьми и окончательно перешла на «ты», однако при этом внутренне содрогнулась от своей смелости.

В ответ Лютый мрачно улыбнулся.

– Долги забрать. Ты же знаешь, – и погладил меня костяшками пальцев по скуле. – Дверь открой, Маша.

– Я тебя в квартиру не запущу, – прошептала едва слышно.

Я понимала, что стоит Лютому войти в квартиру, как он сразу же увидит беспорядок, разбросанные повсюду вещи и сделает правильные выводы.

Он поймет, что я собралась бежать. Поймет и пресечет последний, крошечный шанс избежать трагической участи.

– Не пустишь? С чего бы?

Взгляд Лютого потемнел еще сильнее. Казалось бы, его глаза – черные, беспросветные, там нет места для дополнительной порции темноты.

Но я ошибалась.

Мужчина напрягся.

Я буквально чувствовала, как каждая мышца его сильного тела зазвенела от напряжения. Не знаю, о чем он подумал.

Может быть, бандит решил, что я прячу в шкафу фиктивного муженька?!

Лютый вырвал из моих ослабевших пальцев ключи и за миг отпер все замки, войдя внутрь квартиры шагом хозяина, вернувшегося в свои законные владения.

Лютый осторожно положил связку ключей на комод в узком коридоре прихожей и шагнул внутрь.

Левая рука мужчины потянулась за спину, приподняв край кожаной куртки.

Я увидела, как опасно и притягательно блеснула темная сталь пистолета.

– Не надо! – пискнула, пройдя следом.

Лютый методично осматривал комнаты, распахивая дверцы всех шкафов.

Я знала, что он ничего, кроме бардака, не найдет, поэтому заняла место рядом с Тимофеем, который пил на кухне сладкий черный чай с бутербродом, собранным самостоятельно.

– Как ты? Вкусно вышло?

Я постаралась улыбнуться, но у меня дрожали губы и улыбка сползала вниз, не продержавшись и одной секунды.

– Вкусно! – ответил Тимофей и внезапно потянулся к моим волосам, погладив их ладошкой. – Ты упала? Мохнатая стала…

– Лохматая, Тим, – ответила сквозь слезы. – Правильно говорить – лохматая.

Я поправила прическу. Через секунду на кухню ввалился Лютый.

Благо, он припрятал пистолет, но, даже удостоверившись, что я не прячу Антона, мужчина ничуть не подобрел. Он так же мрачно сверлил меня недоверчивым взглядом, словно видел во мне предателя.

– Муженька не нашел. Но зато нашел кое-что другое, – глаза мужчины сузились. – Да?

– Не понимаю, о чем ты.

Я вцепилась пальцами в сиденье табуретки. Пол под ногами потерял твердость, я боялась упасть и с трудом балансировала на грани истерики.

– Пойдем. Потолкуем.

Лютый махнул рукой, давай знак, что мне следует пойти первой.

Я с трудом встала, ноги были словно чужие, я едва переставляла их и вышла, чтобы не пугать Тима. Хотя он уже насторожился и недобро косился в сторону Лютого.

Мужчина прикры дверь кухни и, схватив меня за плечо, провел в спальню.

Поневоле я начала паниковать, подумав о дурном. Но мужчина затащил меня в комнату и практически ткнул лицом в распахнутое нутро старого шкафа.

– Шмотки собираешь? Бежать захотела? Только бежать некуда! – выдохнул мне в затылок, сомкнув большие ладони на моей узкой талии. – Некуда бежать, Мария. Я тебя отовсюду найду и из-под земли достану…

Прижавшись крепче, он говорил эти слова мне на ухо, вводя в трансовое состояние.

Оголенные, словно провода, нервы остро воспринимали все, что происходило.

Его близость – такая жуткая, неправильная и обжигающая.

Я еще не была так близко с мужчиной. Никто не касался меня так – будто имея право трогать меня всюду, сжимать и высекать из тела странно-приятный звон.

Колко. Страшно.

До слез.

И в то же время внутри что-то отзывается, дрожит и пробуждает темный, плотский интерес – что же будет дальше?

Что станет, если его пальцы сомнут одежду и дотронутся до обнаженной кожи?

Это наваждение.

Глава 12

Мария

– Итак… Ты решила бежать!

Лютый отступил в сторону, наигравшись.

Что он со мной сделал?

Ничего.

Просто очертил пальцами и ладонями все, до единого изгибы тела, изучив, дав понять, как слаба воля запуганной девушки, как силен ступор, когда стоишь и хочешь вырваться, но не можешь.

– Я…

– Ко мне лицом. Я не со шкафом, а с тобой разговариваю! – нетерпеливо рыкнул мужчина.

Я повернулась к нему и облокотилась спиной о шкаф.

– Не отрицай очевидное, Маша. Ты захотела сбежать.

Молча кивнула, соглашаясь:

– Мне не собрать суммы долга. Даже если я почку продам, даже если обе почки прямо сейчас продам… Я не смогу вернуть деньги. Можете прямо сейчас избавиться от меня. Только Тима не трогайте. Пожалуйста…

– Ну зачем же мне от тебя избавляться, Маша? Так ты мне долг не вернешь, – хмыкнул мужчина и поскреб пальцами бороду.

Призадумавшись на мгновение, потом он задал мне странный вопрос:

– Ты чем-нибудь больна?

– Нет, – ответила, не понимая, куда он клонит.

– Женские органы работают как надо?

– Я… я не знаю. Я только ангиной болела и ветрянкой… – ужасная догадка обожгла меня изнутри. – Ты хочешь продать меня на органы?!

Лютый хохотнул и покачал головой.

– Нет. Я не мясник. Сегодня не мясник. Но ситуация такова, что бабки по-любому ты наскрести не сможешь, а я долго с расплатой тянуть не люблю и прощать долги не умею. Есть один вариант, который устроит меня.

– Какой же? – спросила, побледнев.

Почему-то обратила внимание, в какой позе Лютый сидел на кровати – расслабленной, но в то же время полной силы, собранности и какой-то дикой, сногсшибательной мужской брутальной харизмы.

Во рту пересохло. Я словно только сейчас поняла, что этот грубый, большой сильный мужлан может нравиться до сумасшествия.

Даже меня он несколькими прикосновениями поверг в сладко-мучительную истому, несмотря на плотный кокон страха.

Каков же он в обращении с женщинами?

Невольно подумав об этом, я пришла к выводу, что к такому состоятельному, властному бруталу девушки в постель ныряют стайками, причем в абсолютно обнаженном виде и по доброй воле.

Неужели он предлагает мне постель?!

– Мне нужен наследник! – прервал мои неприличные мысли Лютый. – Жена родить не может.

– Родить ребенка?!

Моему удивлению не было предела. Ведь я даже в самом смелом, фантастическом варианте не могла представить такой исход развития событий.

– Да. Родить. Если ты родишь мне ребенка, долг твоего мужа будет считаться выполненным.

– Вы не понимаете, наш брак был фиктивным. Лишь для того, чтобы…

Лютый мгновенно пресек мои попытки внести ясность, сказав твердым тоном:

– Подробности мне не интересны. Либо будешь суррогатной мамой, либо отправишься работать в клуб моего знакомого. Будешь там девочкой по вызову. Или-или, Мария. Решать тебе!

Дрожь пронзила мое тело с головы до ног.

Я заглянула в темные, горящие, как у ночного хищника, глаза Лютого. Они горели холодной решимостью и трезвым расчетом.

Кажется, он предлагал мне это по правде, предварительно все хорошо обдумав.

По сути, Лютый не оставил мне выбора.

Оба варианта были ужасными, чудовищными и безжалостными.

В первом варианте, родив Лютому наследника, я навсегда потеряю частичку себя.

Во втором варианте я просто… перестану существовать, как личность, как девушка.

Я навсегда потеряю шанс встретить своего любимого человека, свою вторую половинку. Шлюхи не становятся счастливыми, они торгуют телом и иллюзией любви, но никогда не почувствуют искренних ответных чувств. Ничего, кроме похоти и грязи…

Или-или, сказал Лютый.

Но я словно выбирала между простой смертью и смертью мучительной.

Ради себя я бы не смогла. Вероятно, если речь шла только обо мне, я бы решила эту проблему кардинально, сведя счеты с жалкой жизнью, которая пошла под откос.

Но у меня на руках был Тим.

Мне больно. Страшно. Сердце в груди едва билось…

Я должна сделать выбор. Должна суметь. Ради Тимофея.

Нужно было принять судьбоносное решение.

В комнате висела мертвая тишина. Лютый терпеливо ждал моего ответа.

Сама себе не поверила, что я смогла сказать:

– Я согласна, – шепотом. Пояснив через секунду. – Согласна на рождение наследника.

– Вот и отлично! – Лютый энергично поднялся, хлопнул ладонями и произнес жарко. – Выполнишь условия, долг твоего мужа будет списан. Но сначала ты отправишься в больницу. Завтра же тебя отвезут в хорошую клинику, где ты сдашь все необходимые анализы. Если ты чистая и без болячек, как и сказала, то заключим договор. Чтобы все было без проблем. Процедуру врачи объяснят. Тебе подсадят чего-то… Кажется. В общем, это все по ходу дела выяснится.

Мне подсадят чужую яйцеклетку? Но я… Я…

Как же страшно и немного стыдно признаваться в интимных подробностях!

– Но есть одна проблема, – запнулась и все же произнесла. – Я еще невинна.

Ответный темный взгляд мужчины пробрал меня до мурашек, вызвав беспричинный, беспокойный жар во всем теле и заставив кровь закипать в венах.

– Так это не проблема. Это решаемо. Очень легко и быстро…

Лютый придвинулся ближе.

Он прижал меня к шкафу плотнее, взяв в плен сильных рук.

Его большие, горячие ладони заскользили по моей спине. От моей кожи их отделяла тонкая ткань футболки и кардиган, в котором я выскочила на улицу.

Но в момент, когда руки мужчины блуждали по моему телу, казалось, будто преград не было вовсе…

Он словно клеймил мою кожу тайными знаками, полными чувственности, и мое тело странным образом откликалось на них.

Горячая, мужская ладонь властно и резво нырнула под ткань штанов. Пальцы пробежались по резинке хлопкового нижнего белья.

О боже…

Ужас сковал каждую клеточку моего тела.

Неужели это произойдет сейчас?! Вот так легко и быстро…

По договору?!

Без любви и без ответного, взаимного влечения.

Даже без поцелуя.

Я только сейчас поняла, на что согласилась. Но пути назад уже не было…

Лютый был намного выше меня. В спальне очень светло, ведь горела электрическая лампочка, освещая каждый предмет.

Когда я подняла взгляд и посмотрела вверх, лучи лампочки затмили мне зрение, немного ослепив. Пришлось изменить положение головы, чтобы увидеть его глаза.

О чем он думал сейчас? Я не могла знать точно. Но я чувствовала, как вибрировали мои нервы натянутыми струнами, как сзади по шее медленно-медленно ползла одна-единственная капелька холодного пота.

Когда наши взгляды пересеклись, я окончательно забыла, как нужно дышать, и перед глазами замелькало множество черных точек.

Я отдавала себе отчет в том, что Лютый не собирался церемониться с моей девственностью и был твердо намерен решить вопрос прямо сейчас.

Очень твердо.

Я чувствовала, как его решимость почти пронизывала меня насквозь, остро ощущаемая мной даже через слои нашей одежды.

Мужчина поднял руки и стянул кардиган вниз по моим плечам. Потом его пальцы скользнули вниз, задев возвышенности груди.

Лютый сцепил пальцы на нижнем крае моей футболки и требовательно потянул ее вверх.

Мне было страшно и неловко оказаться обнаженной перед человеком, которого я совсем не знала. Только его прозвище – пугающее, запускающее мороз под кожу.

Я боялась и зажималась с каждой секундой все сильнее и сильнее. Внутренние принципы не позволяли мне расслабиться и принять неизбежное.

Все мое существо молило о другом – о взаимности, о капельке тепла…

О нежности, которой и быть сейчас не могло.

Я едва не рыдала, но в то же время я не могла остаться без шанса на спасение, который получила совсем недавно, можно сказать, лишь чудом.

Слезы поднялись вверх и горьким комом встали поперек моего горла, я попыталась их проглотить, но не получалось.

Я крепко зажмурилась, думая, что смогу помешать горячей соленой влаге проскользнуть наружу.

Футболка под напором мужских рук двинулась вверх, задев губы и нос. Верх моего тела уже был обнажен. Я осталась перед Лютым в одном тряпичном бюстгальтере.

Шершавые подушечки его пальцев задели нежную кожу плеч и обвели острые линии ключиц, вызвав пики мурашек.

Дыхание Лютого участилось и обрушилось на меня сверху горячим, плотным водопадом, подавляя волю и заставляя дышать так же часто и тяжело.

Он подцепил мой бюстгальтер.

Лямки соскользнули с моих плеч.

Нужно отстраниться и будь что будет!

Но руки резко взметнулись вверх и я намертво прижала чашечки бюстгальтера к груди.

– Не здесь, – попросила я. – Не при Тимофее. Он же рядом. Я не могу… Извини, я так не могу! – сказала, едва не рыдая.

Внутри меня было полное опустошение.

Не думала, что Лютый отступится. Ведь его желание было несокрушимым и он хотел как можно быстрее решить одну из проблем.

Но вопреки моим ожиданиями он резко отступил.

– Оденься. Возьми самое необходимое.

Лютый отошел в сторону и сразу стало легче дышать. Свободный воздух ворвался в легкие мощным потоком, заставляя вдыхать глубоко, почти до боли в переполненных легких.

Я неловко нагнулась за футболкой и натянула ее, но впопыхаха надела шиворот-навывырот, но ничего менять не стала. Не хотелось обнажаться перед Лютым снова.

Спустя секунду до меня дошел смысл его слов.

– Собрать вещи? Зачем?!

В ответ Лютый наградил меня насмешливым взглядом:

– Чтобы ты не убежала. Будешь находиться под наблюдением. Там, где я скажу. Станешь жить в моем доме…

– Нет!

Мои глаза округлились от удивления. Неужели это не послышалось мне, а было произнесено по правде?!

– Доверия тебе нет, Маша. Поэтому не тяни кота за его мохнатый хвост и собирай шмотки. Да поживее, – добавил грубо Лютый.

– Но как же Тимофей?! Я его ни за что не оставлю! Он не сможет без меня!

– И отдать его некому? – лениво и безразлично поинтересовался Лютый.

– Некому.

Лютый смотрел в глаза гнетущим взглядом, под которым было сложно утаить и крошечку правды, а соврать представлялось непосильной задачей.

– У Тимофея есть состоятельные бабушка и дедушка. Но Тим не нужен этой семье, они презирают нас, Беляковых. Я просила у них денег, но меня выставили за порог. Они ни за что не возьмут Тимофея к себе. Пожалуйста, поверь, я никуда не сбегу! Я хочу остаться здесь, с племянником… – взмолилась я.

Но лицо Лютого осталось неизменным. Ни один мускул не дрогнул.

– Поверить тебе? На каком основании? – рассмеялся лающим смехом. – Нет, Маша. Я не идиот. К тому же ты уже лыжи навострила и после увиденного я допускаю мысль, что ты снова бежать попытаешься. Иногда мышкам удается проскользнуть мимо охраны и всех постов. Так что… Выхода нет. Ты отправляешься со мной. Пацана, – Лютый чуть скривился. – Тоже взять придется.

Внезапно выражение лица Лютого изменилось, и полные, чувственные губы мужчины растянулись в улыбке.

– Так даже лучше! – хрипло произнес с дьявольским блеском в темных глазах. – Пацан будет гарантом. Что ты не сбежишь и выполнишь все условия. Собирайся, Маша.

С этими словами Лютый развернулся и вышел из комнаты, продемонстрировав мне широкую спину с могучим разворотом богатырских плеч. Как и в предыдущие разы ему пришлось нагнуться, чтобы не задеть макушкой дверной косяк.

Он ушел, а я рухнула без сил на кровать и попыталась привести в порядок свои мысли и чувства, в особенности. Но сосредоточиться на чем-то одном было невероятно сложно.

Сегодня был день, когда я взлетала в небеса, на крыльях надежды, и падала вниз, больно ударяясь о суровую, жестокую реальность.

Сейчас случился очередной неожиданный поворот в моей жизни, но я еще не могла понять: спасение это или проклятье.

* * *

На сборы у меня ушло не меньше целого часа, большую часть этого времени я не могла решить, какие вещи Тимофея брать с собой.

Мне хотелось взять все то привычное, что его окружало. Так был крошечный шанс, что переезд станет менее травмирующим для ребенка.

Для себя я взяла смену белья, предметы первой необходимости и, разумеется, документы. Надеялась, что позднее смогу вернуться и забрать все остальное.

Сложив последние вещи в сумку, я пытаюсь застегнуть замок. Но за час я столько всего хотела вместить в спортивную сумку, что застегнуть замок у меня не получалось. Почти свела вместе две половинки…

– Ну что, готова?

Вздрогнула от голоса Лютого, на миг ослабила хватку и замок снова отъехал назад.

– Почти собралась, – ответила, смахнув пот со лба. – Немного осталось.

Лютый молча двинул меня плечом в сторону, надавил коленом на сумку и с легкостью дернул замок. Раздался сильный треск и ровно на середине замок застрял, половинки разошлись.

– Сойдет и так, – ответил Лютый, подхватив сумку. – Выдвигаемся.

– Постой.

– Ну что еще, Маша? – нетерпеливо рыкнул Лютый, взглянув на меня ошпаривающим взглядом.

– Я так и не знаю, как тебя зовут.

– Руслан. Хаджиев. Довольная? Теперь марш на выход…

Лютый перебросил сумку из правой руки в левую и легко закинул на плечо. За краткий в поле моего зрения промелькнул золотой ободок обручального кольца, напомнив еще об одном щекотливом моменте.

Я начала опасаться, как бы из-за него не возникло дополнительных проблем!

– Есть еще кое-что, Ру… Руслан, – попробовала, как звучит вслух имя этого устрашающего мужчины.

– Что?!

– Твоя жена, – добавила совсем тихо. – Она не будет против?

– Моя жена сделает так, как я ей скажу. О проблемах в деторождении она в курсе, поверь. Марш на выход, Маша, – подстегнул меня Лютый.

Я поспешила к Тимофею, переодела его и объяснила, что некоторое время мы поживем у нашего нового друга.

– Он мне не друг! – насупился Тимофей.

– Ты просто плохо его знаешь. Там… там красиво… – произнесла дрожащим голосом.

Мне нужно было соврать, глядя в чистые, светло-голубые глаза невинного ребенка.

Я сама ни в чем не была уверена, поэтому обещание вышло слабым. К тому же я не знала, как будет выглядеть проживание в доме Лютого?

Вдруг он запрет меня в конуре, а Тимофея будет удерживать в плену, чтобы мне не пришло в голову взбрыкнуть и выбросить дурной фокус вроде побега?

Я обняла племянника:

– Я буду рядом.

И снова мой голос осекся.

Я даже этого не могла пообещать мальчику!

Что я вообще знала о Лютом?! Ничего…

Но разве был у меня был другой выбор?!

Пришлось брать себя в руки и пытаться улыбнуться в лицо неизвестности, вопреки страху.

Сжав маленькую, узкую ладошку Тимофея, я вышла из квартиры и заперла дверь своим ключом, надеясь, что это был не последний раз, когда я была в стенах родного дома.