Текст книги "Полукровка"

– Психую, – согласился Саня. – Там вообще не мой участок, перебросили на недельку подменить… и вот вам.

– Вы поняли, что с Аликом? – спросила Аюми.

– Все с ним в порядке, – ответила я. – Скорее всего. Хотя для полной уверенности мне надо самой поглядеть.

– Было б что другое, диагностика показала бы, – сказал Вик. – Из всех гадостей, что я знаю, только мрарлу невозможно определить.

– Только у людей, – поправила я.

– А почему? – спросила Аюми. Разговор успокаивал ее, хорошо…

– Схожий с ханнским метаболизм, – объяснила я. – Питательная органика одной расы не просто не является чужеродной для другой, как в большинстве случаев, но и прекрасно включается в обмен веществ. И, кстати, считается вкусной. Ханны обожают ходить в человечьи рестораны. Отвязываются там на всю катушку.

Лес расступился, уступил место домам. Саня, не снижая скорости, промчал по городку и поднырнул под арку с огромным красным крестом. Сразу за аркой обнаружилась стоянка, Саня бросил катер на свободное место, Аюми всхлипнула, когда резкое торможение бросило нас вперед, в сгустившийся вдруг до резинового состояния воздух. Вик перевел дух, буркнул:

– Идиотская техника.

– Выметайся, критикан, – усмехнулся Саня. – Приехали. Дальше только пешком.

– А если бы мы умирающего привезли? – шепотом спросила я.

– К стоянке вывели бы больничные носилки. Земля, Альо, – пояснил Вик. – Здесь свои правила.

Мы добирались до Алика, наверное, с полчаса. Сначала по парку до нужного корпуса больницы, строго следуя причудливым изгибам дорожек («Тоже правила?» – спросила я, и Вик согласно буркнул), потом какими-то лестницами, коридорами, галереями…

– Ну и планировка, – не выдержал Вик.

– Здание старое, – словно извиняясь, объяснил Саня.

– Самое старое в городе, – гордо поправила Аюми. Было б чем гордиться!

Вик, видно, подумал о том же.

– Больницы должны быть в самых новых зданиях, а не в самых старых, – отчеканил он. – По старым нужно туристов водить. Тут же подохнешь, пока тебя до врачей дотащат!

– Хватит бухтеть, пришли, – бросил Саня, открывая очередную дверь. – Здесь.

Вик присвистнул, демонстративно обвел взглядом нагромождение приборов, из-за которого едва торчал краешек койки.

– Это еще кто? – На свист из самого центра этого бесполезного сооружения вынырнул маленький, щупленький, седой и морщинистый медик. – Почему без халатов?

– Зачем халаты? – спокойно спросил Вик. – В данном случае не нужны ни халаты, ни всё прочее, чем вы здесь развлекаетесь. Уж извините.

– Виктор, ты все-таки повежливее с профессором! Он, знаешь ли, абсолютно не виноват в твоем испорченном отпуске. – Голос шефа глухо доносился из самой глубины сооружения. Интересно, он выбраться оттуда не может или просто предпочитает не оставлять Алика?

– Я извинился, – буркнул Вик. – А халатов нам никто не предлагал.

Я проскользнула в щелку между профессором и острым углом чего-то громоздкого, опутанного проводами.

– Привет, Зико Альо Мралла, – кивнул мне шеф. – Вот, полюбуйся.

Алик, и верно, в трансе. В глубоком. Мне не надо разбираться во всех этих приборах, чтобы увериться в диагнозе. Что я, людей после мрраврлы не видела!

– Студент, – усмехаюсь я. – Некоторые слюни пускают, а он вон какой серьезный.

– Мрарла? – убито спросил шеф.

– Вы говорить с ним пробовали?

– Видите ли, – вклинился между нами профессор, – в таком состоянии человек почти не реагирует на внешние раздражители. Поскольку…

– А вы пробовали? – непочтительно перебила я. – Не вообще, а конкретно с ним? Ведь не пробовали? – Я притулилась на край койки рядом с Аликом. – Эй, студент! Алик! Привет, Алик, это я, Альо!

– Но послушайте! – Профессор затрясся от возмущения.

– Подождите. – Шеф мягко взял его за руку. – Пусть. Вы ведь долго с ним возились, пускай теперь она попробует.

– Я знаю, тебе не хочется, но я очень прошу, Алик, отвечай мне. Это важно. Ты понял, что с тобой? Ответь, Алик! Пожалуйста!

– Понял, – словно нехотя буркнул Алик. – Я это уже пробовал. Твой дружок Ран угощал.

– Прелестно! – не удержалась я. – И как же ты умудрился вляпаться?

– Силой напоили. Их трое было… схватили, нос зажали…

– Лопух, – фыркнула я. – Еще чему-то там учился.

– Лопух, – лениво согласился Алик. – А ты не задавайся, кошка драная. И с тобой бывало.

Шеф хмыкнул. Будто засмеяться хотел, но вспомнил, что ему не до смеха. И спросил вместо этого:

– Описать их сможешь, парень?

Алик шефа проигнорировал. Я бы, конечно, не надорвалась повторить, но не такие же глупости!

– Чего они хотели? – спросила я.

– Все того же, – протянул Алик. – Но вы не волнуйтесь. Не настолько я отключился, чтобы не соображать, что говорить, а что нет.

– Ты смог не отвечать? – Я удивилась. Сильно удивилась. Способа обойти мрраврлу пока не знали.

– Драконы поддаются этому зелью? – спросил Алик.

– Нет, – прошептала я. – Алик, нет! Выходит, это не только от иллов защита! Слушай, ты молодец.

– Правда? – В ленивом голосе Алика прорезалась нотка его обычного ехидства. Едва ощутимая. – Тогда отстань и дай покайфовать спокойно. Мне знаешь как хорошо…

– Забавно, – хмыкнул шеф. – Интересная вышла накладочка. Да… ханны никогда не наглели до того, чтобы оставлять явные следы на чужой территории. Мрарла на Земле!

– Ханны ни при чем, – возразила я. – Это невидимки.

– Почему? – быстро спросил шеф.

– Что Алик интересен иллам, мы знаем. А с какого бока он мог ханнам понадобиться… да откуда ханны вообще о нем знают! У иллов есть возможность обеспечивать себя мрраврлой – ханнский поселок на Полигоне. И у кого больше шансов остаться незамеченным в маленьком городке?

– Шерлок Холмс, – насмешливо протянул шеф. – Гремучая смесь дедукции и интуиции.

– Ладно, шеф, признаюсь, – фыркнула я. – У него волосы невидимкой воняют. Если честно, я постоянно удивляюсь, как это вы их не чуете.

– Я буду ставить вопрос о недоведении важной информации, – выпалил вдруг профессор. – Да, господин уполномоченный! До сих пор я считал, что в своем деле знаю все. Я слежу за всеми новыми наработками. И нате вам… какая-то мрала… мравра… тьфу, пакость! И о ней всё знают ваши рядовые работники, но ничего не знают медики!

– Исследования были, профессор, – нахмурился шеф. – Кажется, мне самому впору ставить вопрос. Я получил доклад… лет шесть, наверное, назад, уж и не вспомню точно. Отправил его дальше по инстанциям обычным порядком. Поверьте, профессор, я и в мыслях не держал, что эта информация может не дойти до тех, для кого, собственно, предназначалась. Что-то… ладно, проехали! По счастью, дело поправимо. Альо, прошу тебя, расскажи профессору все о мрарле. И, если сможешь, приготовь ему немного для исследований. Думаю, будет правильным доверить это вам, профессор. Собирайте коллег, изучайте… боюсь я, что наш друг Алик может оказаться не последним.

Он может быть и не первым, подумала я. Наше счастье, спасибо дракону, ведь остальным могли приказать забыть – и они забыли. И выполняют приказы иллов, не зная о том. Ох, люди… да вы так сами не заметите, как окажетесь под Империей. И что мне тогда делать?

13. След невидимки

Мы вернулись домой через четыре дня. Собственно, Вик мог уехать сразу, он просто решил составить мне компанию. А я в эти дни не то что не поспала толком, а даже и рта не закрывала. Сначала рассказывала профессору все о мрраврле, потом он совался под локоть, пока я готовила образец, чуть погодя к нам присоединился отошедший от кайфа и жаждущий поделиться впечатлениями Алик. А на другой день профессор собрал целую толпу сотрудников, и мы повторяли все для них! Вырваться мне удалось только под предлогом полной охриплости, и то – пообещав вернуться в сентябре и провести занятие для студентов. Ужас! Не завидую я Алику, он-то оставался в пределах профессорской досягаемости.

Но и нас ждали дома нехорошие новости.

Запах невидимки я почуяла на стоянке. Старый, не слишком сильный. Катер, рядом с которым припарковался наш.

– Не психуй, Альо, – сочувственно посоветовал Вик, отправляя шефу шифровку. – Ты аж вздыбилась вся. Можно подумать, это такой уж сюрприз, что тобой они тоже занялись. Пойдем.

Я шла, что называется, носом к ветру, готовая ко всему. К засаде, к выстрелу… но не к тому, что мы столкнемся с невидимкой нос к носу, а будет он – пацаном рядом с Костиком.

Я замерла. Я постаралась уложить вздыбившуюся шерсть – со стороны это будет выглядеть, как немотивированная агрессия по отношению к ребенку. Нельзя. Спокойно. Невидимка ожег меня ненавидящим взглядом. Мы с ним понимали ситуацию одинаково. Тупик. Его маска не приспособлена для открытых действий. Вокруг люди. Он ничего не может здесь и сейчас, но и мы тоже, ведь он – ребенок посреди людной улицы. И еще – он стоит слишком близко к Костику. Вплотную. Плохо.

– Костик, ты можешь пригласить Мишу к нам, – спокойно сказал Вик. – На чай с разговорами.

Ага, так Вик эту маску знает… друг Костика… уже лучше!

– Нет, спасибо, – среагировал невидимка. – Мне пора.

– Обидно, – протянул Вик, глядя в спину неспешно уходящему невидимке. – Ладно, все быстро домой.

– Па…

– Быстро, Костик! Бегом! На скорость!

И Вик первым рванул с места, уцепив на всякий случай сыночка за руку.

– Па, ну ты чё! – заорал Костик.

– Дыхание береги, – посоветовал Вик.

– Мне нравится, Блонди, как ты быстро все улавливаешь, – бросила я, пристроившись рядом с Костиком.

– А мне не нравится, как легко ты себя выдаешь, – пропыхтел в ответ Вик. – Где твоя хваленая выдержка?

Мы взбежали на крыльцо, чуть не сшибив выглянувшую навстречу Натуську. Вик толкнул девчонку обратно в дом:

– Зайди, Ната. Ма, ты дома?

– У меня руки в тесте, – отозвалась из кухни тетя Аня.

– Дом, полная защита, – выдохнул Вик.

– Па, да что ты? – не выдержал Костик.

– Миша тебя ни о чем не расспрашивал?

– Ну, так… как обычно. – Костик потупился. – Ну, о тебе.

– И о ней? – Блонди кивнул на меня. – А когда вернемся, спрашивал?

– Ну… да. А что?

– Это невидимка, – сказала я.

– Ага, а я – император иллов! Это Мишка, мы с ним вместе в училище собираемся. Я его с первого класса знаю! Па, у твоей подруги крыша поехала на невидимках. По-моему, это называется «мания преследования».

– Паранойя, – хмыкнул Вик. – Может, и у меня тоже? Костик, ее нюху можно доверять.

Костик буркнул что-то невразумительно-скептическое и шмыгнул на кухню.

Вик вздохнул и ушел к себе. Отправлять очередную срочную шифровку… да, завалили мы щефа новостями! Я вслед за Костиком прошла на кухню:

– Здравствуйте, тетя Аня.

– Здравствуй, здравствуй, Альо! Как дела?

– За ней невидимка охотится, – насмешливо заявил Костик. – В Мишкиной шкуре.

Не поверил… ну и дурак. Салага.

– Невидимка, – повторила тетя Аня. Отряхнула руки от муки. Накрыла полотенцем кастрюлю с тестом. – Попалась мне как-то фраза, не помню уж, где. Что никто не знает, сколько по Земле ходит невидимок, какие секреты они уже разузнали, и вообще, сколько всего вычитали иллы прямо из наших мозгов. И вся наша секретность при таком положении дел – просто самоуспокоение. И бороться с имперским шпионажем бесполезно.

– Так, может, сразу сдадимся? – зло спросила я. – Раз бороться бесполезно?

– Я думаю, из-за обычного шпионажа можно не поднимать паники. Это все-таки обоюдный процесс, верно, Альо? – Тетя Аня улыбнулась мне и отвернулась к плите, к сковородке с начинкой… печенка, мрр!

Обычный шпионаж… ладно, в конце концов, я здесь гостья. Не слишком прилично критиковать хозяев.

Я вышла из кухни, подальше от соблазнительного запаха, фыркнула на вздыбившегося и зашипевшего Гиппопотама…

– Если это шпион, то за ним наверняка следят, – сказал увязавшийся за мной Костик. – Бабушка вечно из всей информации самую критику вылавливает. Думаешь, у нас контрразведки нет? Да каждый чужак ого под каким контролем! Хоть ты, хоть твои невидимки!

Я только фыркнула в ответ. Не спорить же с сопляком, в самом деле! Но Костику хватило и этого. А может, он специально на ссору нарывался…

– Так что не твоего это ума дело, невидимок ловить, – припечатал он.

– Не моего, – процедила я, – конечно. Мне за них не платят.

– Вот и нечего в чужом доме тараканов гонять.

– Думаешь, справитесь сами? – оскалилась я. – Думаешь, если я не человек, то лучше обойтись без меня? Ну так имей в виду и вспомни потом мои слова – вы прошляпите свой мир. Вы не умеете видеть невидимок. И не научитесь.

– А ты и рада, да? Незаменимым больше платят? Наемница!

Ой! Это что, он меня так оскорбить хотел? Ну Костик, ну ты… просто слов нет! Хохмач!

– Ну, наемница, и что? Ты будто не знаешь, что на жизнь надо зарабатывать? Кстати, мы предпочитаем называть себя контрактниками. Или свободными капитанами. Спроси у отца при случае, он тебе лучше меня объяснит.

– А ты себя к отцу не приравнивай!

– А я и не приравниваю. Мне до него еще расти и расти.

– Отец не наемник! Тебе кто больше платит, на того ты и работаешь, хоть люди, хоть иллы, без разницы. Ты сегодня на одной стороне, а завтра переметнешься на другую. А мы присягаем на верность Земле! Все! Еще детьми!

По счастью, тут вышел Вик.

– У меня к тебе одна просьба, – сказала я ему.

– Валяй.

– Расскажи своему сыну про Риту Цой.

Вик аж передернулся.

– С чего ты ее вспомнила?

– Вы еще детьми присягаете на верность Земле, – повторила я Костины слова. – Расскажи ему. Он считает себя взрослым, пусть знает, много ли толку в ваших присягах.

Я развернулась и пошла к себе. Еще немного, я пересказала бы Вику и остальное, а это уже… ну, подло не подло, а ни к чему. О том, на кого и при каком раскладе я работаю, я поговорю с Костей сама. Позже. Когда успокоюсь. Или вообще не стану напоминать ему этот разговор.

На моей кровати лежал журнал. Натуськин. Со сказкой, которую она начала мне читать вечером перед нашим отъездом. Почитаю, решила я. Ну его, этого Костика, и невидимку заодно. Пусть Вик с ними разбирается.

Не знаю, как детская присяга, а детские сказки у людей – это да! Эта оказалась про рыцаря, принцессу и добрых эльфов. Принцесса на картинке вышла в сад нарвать цветов. Глаза у принцессы грустные, потому что в сказке мать принцессы когда-то унес дракон. Принцесса росла без матери. Я вдруг вспомнила, как грустила по маме. Кажется, до тех самых пор, пока не пропал отец.

Я перелистнула страницу. Рыцарь поехал на поиски дракона. Интересно, подумала я, откуда в человечьих сказках взялись драконы? Настбящие драконы летают слишком далеко от Земли, чтобы попасть в древние сказания людей.

Лучше бы я подумала, откуда взялись в сказках добрые эльфы! Над страницей проявилась картинка, и я ахнула. На картинке рыцарь встретил в лесу эльфа. Эльф дарил рыцарю зачарованный меч, способный убить дракона с одного удара. Эльф…

– Блонди! – заорала я, распахивая дверь. Вик ворвался в комнату, как по тревоге.

– Блонди, смотри! – Я ткнула когтем в журнал. Меня трясло.

– Ё-моё, – протянул Блонди. И перевернул страницу.

На следующей картинке рыцарь горделиво стоит над поверженным драконом. Зеленоватая чешуя залита черной дымящейся кровью, изящная продолговатая голова откатилась далеко в сторону. Зеленые блики на раскинутых крыльях показались мне злой насмешкой.

– Логично, – подвел итог Вик. – Уж если илл стал эльфом…

– Паранойя? – припомнила я. – Звони шефу. Что-то сегодня сплошные сюрпризы.

Блонди кивнул и вызвал шефа.

– Пожалуй, нам надо приехать, – не представляясь, сказал он. – Лады?

– Сидите дома, я сам к вам собирался, – услышала я разъяренный голос шефа. И – отбой связи.

– Сидим дома, – повторил Вик. – Помнится, у Натки были на тебя виды?

«Сфоткаться» с Натуськой я еще успела. А потом… Маячок за ухом щелкнул, обозначая связь.

– Альо, пробегись до городской стоянки. Тебя там ждут.

Связь сразу отключилась. Ох, не вовремя!

– Блонди, мне вызов пришел. Пойду пройдусь. До стоянки.

– Никуда ты не пойдешь. Шеф сказал дома сидеть.

– Но меня же вызвали!

– Кто тебя вызвал?

– По маячку вызвали.

– Кто? Диспетчер обязан представиться.

– Он не представился. Сказал и отключился сразу. Даже подтверждения не дождался.

– Ну и денек! – в сердцах выдал Вик. – В общем, так! Чтоб и носа наружу не высовывала, ясно? А на стоянку я опергруппу зашлю. Посмотрим, кто там так хочет тебя видеть.

Что мне оставалось делать? Разве что фотки с Натуськой распечатывать. Чем мы и занялись к обоюдному удовольствию.

Вик появился через полчаса. Подмигнул:

– Взяли. Какая тебя ждала встреча! Вот шеф приедет, расскажу.

– Дядь Вить, глянь, какие фотки классные! – счастливо сверкая глазами, обернулась Натуська.

– Классные, – согласился Вик. – Я себе одну распечатаю, лады? Вот эту, с глобусом.

Вошел Костик, сунулся посмотреть, дернул Натуську за косичку:

– Привет от пиратов!

Натуська развернулась с возмущенным воплем:

– Ну ты! Альо, вот скажи ему! Скажи, что есть космические пираты!

– Па, вот скажи ей, – передразнил Костик. – Скажи, что нечего целыми днями анимэшки смотреть! «Капитан Ли и пираты Золотой Медузы», «Капитан Ли на пиратском астероиде», «Капитан Ли и трасса пиратов»! И ладно бы просто смотрела, так ведь она верит во всю эту чушь.

– Альо, скажи ему, – чуть не плакала Натуська.

– Цыц! – рявкнул Вик. – Ты, Ната, права. По нашим законам любой захват судна в мирное время является пиратством, а корабли довольно часто пытаются захватить и иногда даже захватывают. Так что пиратов в космосе полно. Ты, Костик, тоже прав, поскольку «пиратство» – это только из наших законов. Ханны назовут захваченный корабль военным трофеем хоть в военное время, хоть в мирное, иллы вообще считают, что всё в Галактике принадлежит им. А анимэшки… ну, ты тоже не безгрешен. Перерастет.

– Альо, а ты видела пиратов? – благоговейно вопросила Натуська.

– Сколько угодно, – серьезно ответила я. – Вот, например, твой дядя Витя… Вик, ведь «пираты Золотой Медузы» – это про тебя, точно?

– Ну знаешь! – Вик чуть не задохнулся от возмущения. Хотя, сдается мне, он тоже решил сыграть для племяшки. – Кто бы говорил! После всего, что ты утворила на той «гадюке»!

– А что? – прошептала вконец потрясенная Натуська.

– А то! Еще она тихоню из себя строить будет! Захватила полный десанта штурмовик практически в одиночку… ведь от Алика, я так понимаю, реальной помощи не было?

– Была, – фыркнула я, – еще какая. Он вовремя вывел из игры одного временно враждебного элемента. Сам знаешь, какого.

– Ну, разве что… кстати, я как-то так и не собрался сказать тебе спасибо.

– Не за что. Собственные шкуры спасали.

Костик переводил завороженный взгляд с меня на отца… Да Вик специально при нем о той «гадюке» вспомнил, подумала я. Надоело глядеть, как сыночек на напарницу косится.

– Расскажи, – выдохнул Костик.

Вик улыбнулся. Рассказывать он умеет! Я и сама уши навострила в предвкушении. И надо же, именно в этот момент взвыла защита!

Натуська вцепилась в меня, Костик вскочил, Вик плотоядно прищурился:

– Что это?

– Гости пожаловали. Костик, сиди здесь и носа не высовывай! На тебе Натка. Пойдем, Альо.

Гости и впрямь пожаловали, но совсем не те, каких боялся Вик.

– Развлекаетесь? – ехидно вопросил шеф. – Тогда я вас обрадую. Развлечений намечается с превеликим избытком. Да молчи, знаю уже о той засаде! То есть доложишь, конечно, но сначала другое.

С шефом приехала девушка. Растерянная или озабоченная… или и то, и другое сразу.

Мы устроились у Вика: его комната полностью защищена. Шеф облюбовал стул у окна, девушка села рядом.

– Альо, у меня к тебе просьба, – начал шеф.

Я некстати вспомнила, каким показался он мне на Нейтрале, при первой нашей встрече. Первое впечатление оказалось верным, Палыч и в самом деле суровый шеф, но… работать с ним приятно. Он знает, как себя вести, и учитывает не только интересы службы.

– Все, что в моих силах, – скалюсь я. Девушка на подначку не реагирует, шеф насмешливо вздергивает бровь. Впрочем, он тут же становится таким серьезным, что аж тошно.

– Значит, так, – переходит к делу шеф, – это Марина. Студент-медик. Учится от СБ, наш агент, добавлю, неплохой. Потенциально. Сейчас проходит практику в одном маленьком приморском городке, ничем вроде бы не интересном, кроме хороших пляжей. Альо. Виктор. Марина, расскажи им все в подробностях.

– Ну… его привезли на «скорой». С пляжа. Знаете, так бывает – лежит себе человек и лежит, никто и внимания не обращает, а у него с сердцем плохо. Перегрелся. Вот и его так привезли. А он… никакого перегрева, с сердцем порядок, вообще полный порядок! Просто спит. Очень глубоко спит. И ни на что не реагирует. Я ничего о таком не знаю! – Марина то говорит слишком быстро, то начинает запинаться. Волнуется. – Перепугалась, позвала заведующую. Пока вдвоем с ней смотрели, вроде начал он в себя приходить. Или просыпаться… Господи, я уж и не знаю, как сказать! Дыхание, сердечный ритм… ну, в норму приходят, были ж очень слабые. Ладно, ждем. Просыпается он окончательно. И поднимает нам сначала полный скандал: чего, мол, его с пляжа вытащили, он себе лежал и никого не трогал и вообще на здоровье не жалуется. А потом видит он, что уже ночь, и понимает, что не помнит, как у нас оказался. Вроде только глаза закрыл и сразу открыл. Естественно, сразу жухнет, а Ирина Сергеевна, заведующая, у него спрашивает, раньше было такое или вообще на что жалуется… ну, как положено. Он в полной панике, потому что – никогда ничего, и на его работе здоровье нужно железное, а уж чтобы так в никуда целый день потерять… Оставили мы его на ночь, утром приходим – нет. Ушел! И адрес неправильный оставил. Ну, я подумала, что-то здесь не так. Позвонила своему куратору, он меня сразу оттуда выдернул. Работать. Вот.

– Вот, – повторил шеф. – Потерял человек целый день, а в больницу-то привезли в четверть пятого. Да еще и скрылся. Фоторобот составили, личность выясняем. Что скажете?

– Номер два, – говорит Вик. – Если, конечно, два, а не двадцать два или триста сорок восемь. Вопрос, на что его могли закодировать, ну, тут уж аналитикам карты в руки.

– Когда мы его найдем, – пробормотал шеф. – Если еще найдем.

– Когда найдете, дайте ему мрраврлы. Два-три миллиграмма на кило веса, я сделаю. Он снова впадет в транс, можно будет расспросить и раскодировать.

– Это не опасно? Отравится еще к чертям собачьим.

– Не отравится. Человек выходит из транса по мере вывода мрраврлы из организма, никакого последействия, никаких побочных эффектов.

– А если б и отравился, – Вик пожимает плечами. – Палыч, мрарла не валяется на каждом углу и не попадает в случайные руки. От него чего-то добивались. Что он знает, что может? Нет, ребята, это серьезно! Мне не нравится мысль о том, что среди нас ходит илловский зомби!

– Второй или двадцать второй, – обыденно, будто вопрос стоит о сущем пустяке, говорит шеф. – Мне будто нравится. Это ж сколько нужно будет мрарлы, чтобы всех выявить? Ладно, будем работать. А людей у меня… в общем, считайте, ребятушки, что отпуск весь вышел. Некого мне на это дело кинуть. Вопросы, предложения, проблемы?

У меня вопрос.

– Шеф, а это не увязывается с акцией «Авторитет»? Помните, в записи с Иллувина? – акция «Авторитет» упоминалась вскользь, без подробностей, но мне показалось – как-то она связана с общественным мнением. Паблик рилейшнз, кажется… на Нейтрале мы такими заморочками не увлекаемся.

– Может, и увязывается, – хмуро говорит шеф. – Не могу пока сказать, Альо. Данных мало, аналититки пасуют. Еще вопросы?

– Один крохотный такой пустячок, шеф, – ехидно сообщает Вик. – Альо, где журнал?

Шеф разглядывает убитого дракона долго. И с каждой секундой мрачнеет. И, судя но запаху, звереет.

– Вот где пиар, – выговорил подчеркнуто спокойно, закрыв журнал. – Извини, Марина, придется тебе пока одной. Послезавтра Марусевич возвращается, подключим ее. Эти два свободных охламона нашли себе другое срочное дело.

– Но я ничего об этой мравле не знаю! – Марина явно испугалась. Хм… запаниковала даже, я бы сказала. Нетертая-небитая… хотя все мы такими были. – То есть я понимаю, конечно, вы мне все данные дадите, но я все равно представления не имею, с чего начинать! Такое серьезное задание… я же никогда еще сама не работала, и Марусевич тоже! И вдруг начинать с такого… такого…

– Что делать, – шеф достал блокнот, выщелкнул антенну. – Бухгалтерии, срочно! Блонди и Три Звездочки – премиальные по максимуму. Обнаружение сведений первостепенной важности. И им же – окончательный отзыв из отпуска.

Вик скрежетнул зубами.

– Благодарностей не надо, капитан Блонди, – с ледяной иронией выдал шеф. – Чем скорей вы с Альо представите мне художника, это нарисовавшего, тем лучше. И не забудьте присовокупить всех, от кого зависел выход журнала именно с этими, – палец шефа ткнул в гордого победой рыцаря, – с позволения сказать, иллюстрациями. Ясно?

– Чего уж неясного, – пробормотал Вик.

– Тогда приступайте. Пойдем, Марина.

Мы с Виком проводили гостей до дверей. Вик снова поставил защиту и хмыкнул, повернувшись ко мне:

– Ну что, Альо, готовь мрарлу.

– Для кого? – из чистого ехидства поинтересовалась я. Вик, похоже, находится после беседы с шефом в некоторой оторопи.

– Ты пока готовь, – последовал злобный ответ. – А для кого, я выясню. И горе тому гаду… короче, если что, я у себя, но лучше не лезь.

– Ладно, из нас двоих ты главный, – буркнула я. И отправилась на кухню. Кажется, все нужное у тети Ани есть.

Вик появился довольно быстро.

– Ну что, киска, первый готов! Как у тебя, грамм сто хотя бы есть уже?

– Кило, – фыркнула я. Еще не хватало по сто грамм канителиться! – Через пару минут.

– Отлично! Тогда я пошел переодеваться. Мы едем в «Русский чай».

– Так куда мы едем? – переспросила я, когда Вик закрыл колпак, включил защиту и тронул машину с места.

– В «Русский чай». Есть такая забегаловка возле аэропорта, очень удобная в плане деловых встреч.

– У нас там деловая встреча? – поднажала я на замолчавшего Блонди.

– Вот именно. Мы заказываем картину в подарок шефу. На день рождения. Ты – клиент, я – посредник. Внимательно следишь за беседой по разговорнику, в нужных местах киваешь, пронюхиваешь окружение на предмет невидимок. Остальное – целиком моя забота. Кстати, не удивляйся, я вызвал прикрытие.

Я только фыркнула в ответ.

Блонди, естественно, на фырканье мое никак не реагирует. Переключил управление на автопилот и уставился в окно с таким видом, будто первый раз на Земле. Но я-то чую – он озабочен. Озабочен и напряжен.

– Знаешь, не надо разговорника, – сказал он вдруг. – Если наш клиент во что-то замешан, сразу насторожится. На Земле слишком много всякого болтают про наши разговорники.

– Как скажешь.

– Боишься? – Я фыркаю:

– С тобой и прикрытием? Волнуюсь, Блонди.

– Ты не очень хорошо ориентируешься на Земле. И попросила меня помочь в переговорах. Годится, как думаешь?

– Разве угадаешь, – протянула я.

– Да, все зависит от того, много ли у него причин для подозрительности. Хотя… прикрытие у нас будет – что надо.

И Вик умолкает до «Русского чая». Я не лезу к нему с разговорами.

«Русский чай» показался мне довольно-таки славным местечком. Девять невысоких ступенек спускаются в крохотный тамбур, а из него, пройдя под расписной аркой, посетители попадают в зал – хотя, какой зал! Двенадцать столиков всего, по шесть в два ряда, за ними – застекленная витрина и низкая стойка. Вик усаживает меня за второй слева столик и идет к стойке, весь воплощенная галантность. Я лениво оглядываюсь.

Народу почти нет. Трое девчонок у самой стойки косятся на меня с откровенным любопытством. Мужчина за столиком напротив кинул беглый взгляд и вежливо отвернулся. От мужчины фонит. Явно какой-то вживленный приборчик. Вроде моего маячка. Вик обещал прикрытие. Этот? Один? Или все-таки девчонки? Ладно… хоть невидимками пока не пахнет.

Вик засновал между стойкой и столиком: кофейник, три чашки с блюдцами, три бокала, кувшинчик сливок, поднос с бутербродами и крекерами.

– Самообслуживание, – буркнул, заметив мое недоумение. И выставил на середину стола фигурную бутылку с молочным ликером.

Над ликером мы поработали дома, мрраврла прекрасно с ним сочетается. Что ж, нашему клиенту вряд ли понадобится большая доза, так что и я в кои веки полакомлюсь. А Блонди, бедняга, будет пить кофе.

«Клиент» пришел не один. Вычисленный Виком художник привел с собой даму. Именно даму – она вовсе не его девушка, такое чуется безошибочно. Они и рядом-то смотрятся странно. Он – худой, неопрятный, взъерошенный, пропахший незнакомой мне химией, кислым пивом и новой бумагой. Свойский. С таким – на «ты» с первой встречи и никак иначе. Она… ухоженная вся такая… даже слишком. И – непонятная! Совсем! Вроде приветливая, вежливая, пошутила даже. И все же – не здесь она! Будто мысли ее заняты чем-то другим, гораздо более важным, чем мы. Хотя и мы ее занимаем, я особенно. Непонятная… к тому же от нее жутко воняет духами. Невыносимо просто, так, что маску впору натягивать. Я даже испугалась – вдруг душное это облако так нюх забьет, что и невидимку не учую? Но нет – вошел кто-то, потянуло с улицы пылью, нагретым металлом, пластиком, топливом… чую, только расслабляться нельзя. А вошедший присел на вертящийся табурет у стойки, отвесил девчонкам общий комплимент, они захихикали… я повертела в пальцах крекер и кинула в рот. Как и было условлено. От парня не воняет невидимкой. Но у него с собой боевой лазер. И заряжался он с полчаса назад, не раньше.

Вик придвинул даме стул, сбегал за посудой.

– Благодарю, – улыбнулась дама. – Я понимаю, меня не приглашали. Это все мистер Яковлев. Он имел неосторожность проговориться, что вы интересуетесь моей сказкой.

– Да, – встрял неопрятный мистер Яковлев. – Это мисс Роуклифф. Я просто не мог ей отказать. Вы ведь не против, а?

– Как мы можем быть против, – Вик пускает в ход самую обаятельную свою улыбку. – Мы рады. Даже польщены! Моя подруга Зико Альо Мралла по-настоящему потрясена вашей сказкой, мисс Роуклифф.

– И сказками вообще, – вполне правдиво добавляю я. – Это совсем новая для меня идея. В моем детстве ничего такого не было.

– Детство без сказок? – Мисс Роуклифф качает головой. – Не представляю. Так мрачно…

– Ничуть, – возражаю я. – Наверное, сказки – чисто человечье явление. Ханны, во всяком случае, прекрасно без них обходятся. Но, знаете, кое-что в характере моих знакомых-людей стало мне понятнее. Немножко. – Я улыбаюсь. Мне хочется посмотреть, как отреагирует мисс Роуклифф на мою улыбку. Хм… как ни в чем не бывало. Воспитание ощущается. Зато Яковлев вздрогнул. – Это хорошо, что вы пришли, мисс Роуклифф. Я рада случаю выразить благодарность. Я благодарна вам и вашей сказке.

Вик тем временем налил мне сливок, себе и гостям – кофе. И откупорил ликер.

– Ну что ж, за знакомство.

– Я не пью, – мисс Роуклифф поспешно прикрывает бокал ладонью. Розовый лак на ногтях вспыхивает фиолетовым отблеском.