Текст книги "Мисс Страна. Шаманка"

Алла Лагутина
Мисс Страна. Шаманка

В настоящей сказке о Красной Шапочке не было маленькой девочки, которая несет бабушке пирожки, и уж тем более – не было охотника-спасителя, и не ожили бабушка и внучка, когда волку вспороли живот…

Нет, все было не так.

В те времена, когда сочинили эту сказку, люди вообще не тешили себя сладкими иллюзиями.

Была девочка, тоненькая и нежная, только недавно созревшая, впервые узнавшая, что такое ежемесячное кровотечение, еще слишком юная для брака, но уже не совсем дитя. В знак того, что она находится в возрасте переходном между детством и юностью, мама сшила ей красный плащ с капюшоном.

Был волк-оборотень, страшный французский луп-гару: от прочих оборотней они отличаются тем, что умеют ходить на задних лапах и разговаривать, находясь в волчьем облике. И тем, что их любимое лакомство – юные девственницы, которых луп-гару сначала насилуют, а потом пожирают.

Пробравшись в дом бабушки и прикончив старушку, луп-гару переоделся в ее рубашку и чепец и уговаривал Красную Шапочку лечь рядом с ним, и под его уговоры она снимала с себя, один за другим, детали своего наряда, пока не осталась обнаженной. Да, вот такой средневековый стриптиз, немного пикантности в страшной сказке.

А когда девочка легла рядом с луп-гару, он сначала лишил ее невинности и только потом начал ее пожирать, еще живую.

Но разве она не поняла, что перед ней – не ее бабушка? Почему она разделась перед луп-гару? Почему легла рядом с ним? От отчаяния, понимая, что ей не убежать, и раздеванием отдаляя неизбежный ужас? Или – она на самом деле хотела близости с этим чудовищем и надеялась, что ее-то он не съест, ведь она – особенная?

Все девушки, во все времена, считают себя – особенными.

И влюбляются в волков.

Глава 1

1.

Боль.

Боль была всюду.

Она больше не помнила своего имени. Именем ее стала Боль.

Она пыталась открыть глаза, но веки были неподъемными, чугунными. Она хотела шевельнуть губами, позвать на помощь, попросить хоть каплю воды на пересохший язык, хоть каплю милосердия истерзанному телу… Но губы ей не повиновались, голоса у нее не было. В огненном коконе боли она парила между небом и землей. Небо тянуло ее к себе, но она знала: если поддаться этой тяге – ей придется пережить еще более сильную боль, когда плоть ее будет уничтожена небесным светом. Земля была привычной, земля готова была ее принять, – но слишком жестко, страшно даже помыслить о том, чтобы коснуться земли, ощутить обнаженными нервами все песчинки, травинки, все, что будет ранить и резать ее, когда как ее уже так много ранили и резали…

Когда? Кто?

Она не помнила.

Важнее всего было вспомнить свое имя – но и этого она не могла сделать.

Она бы хотела перестать чувствовать, перестать думать, погрузиться в небытие… Но тело мешало. Тело не пускало ее – ни на небо, ни к земле, ни в небытие, никуда…

– Сандугаш, – послышался голос откуда-то из окружавшего ее ничто.

И она с радостным узнаванием поняла: это ее имя!

И голос ей знаком.

– Сандугаш, девочка, иди ко мне. Иди ко мне, пожалуйста. Иди ко мне!

Родной, любимый голос, она помнит его с младенчества.

Она. Сандугаш. Это ее имя. И этот голос принадлежит ее… Кому? Кем ей приходится этот человек?

«Иди к нам, не слушай его, к нам, к нам, к нам!» – вдруг обрушились на нее со всех сторон голоса. Одни были нежны, и хотелось с рыданием кинуться в объятие к тому, кто пел так сладко. Другие были странные, свистящие, так могли бы произносить слова говорящие змеи. Были голоса бархатистые, текучие, как сотовый мед, и хотелось отдаться их зову…

Но родной голос побеждал.

– Сандугаш, иди ко мне!

Она собралась, пересилила слабость и боль и рванулась… И упала крошечным комочком в подставленные теплые ладони. Рядом защебетал, заплакал соловей, и быстрые движения крыльев обдували лицо Сандугаш, остужая его, смягчая боль. А теплые ладони, в которых она лежала, медленно, по капле, боль вытягивали, пока боль не ослабела настолько, что к Сандугаш вернулись силы и она смогла открыть глаз. Только один. Левый. Правый не открывался.

Зато она вспомнила, кто она.

Сандугаш Доржиева. Девушка из поселка Выдрино, стоящего на берегу озера Байкал. Дочь шамана, которую отец отказался учить своей магии, потому что людям нужен сильный шаман, а ее дух – слабый: соловей.

В своей предыдущей жизни она была шаманкой по имени Алтан и дух ее тоже был соловей. Слабый дух, нежный дух, способный исцелять, а не защищать. И, когда понадобилось защитить жителей поселка от русского жандарма, одержимого демоном, от оборотня, которого она звала «Белоглазый», не зная ее имени, от чудовища, истязавшего и убивавшего, – Алтан принесла себя в жертву и умерла… Чтобы возродиться в ней, в Сандугаш.

Но если в том веке, когда жила Алтан (Сандугаш не была сильна в истории и не очень понимала, какой это был век – прошлый, позапрошлый или еще раньше?), ее дар, пусть и слабый, ценился превыше ее красоты, то в нынешние времена Сандугаш ценили за красоту. И она поставила все на свою красоту, когда отправилась в Москву на конкурс «Мисс Страна». Ей во что бы то ни было надо было победить. Ей нужна была не корона и не слава, а приз – миллион. Именно столько ей нужно было, чтобы вылечить от страшной болезни своего возлюбленного, Костю.

Только болезни не было… Костя солгал, чтобы избавиться от Сандугаш, напугать ее, отгородиться от нее.

И любви, наверное, тоже не было…

И победы на конкурсе не было…

А миллион был. Миллион ей вручили, как приз жюри. И Сандугаш знала, кто выплатил эти деньги: Федор Птичкин. Богатый любитель юных красоток. Мужчина со скверной репутацией. О нем говорили, что наслаждается он, только причиняя боль. О нем говорили, что некоторые женщины после свидания с ним исчезают без вести, и никто никогда их не ищет.

Федор.

Сандугаш стала его любовницей. Потому что он поверил в ее дар: она могла видеть преступления глазами жертв, она могла опознать преступников… Никто ей больше не верил. Только Федор. Он охотился на тех преступников, которых она находила в своих видениях. Он наслаждался этой охотой.

Он был – Белоглазый.

Ей следовало бежать от него как можно дальше, едва она поняла, что он – Белоглазый, что он вернулся, что он снова преследует ее…

Но Сандугаш подумала, что теперь все будет иначе. Что теперь он познал ее силу и будет искупать свои былые грехи. Глупая девчонка!

А еще, конечно, ей понравилось, что надменная Марианна, хозяйка модельного агентства, предложила ей работу. Ей понравилась красивая и роскошная жизнь в особняке Федора Птичкина. Весь этот фальшивый, благоухающий дорогими духами, сверкающий бриллиантами мир, в котором было хорошо и комфортно, в котором ею восторгались и ей завидовали, и в котором она была менее заметной, менее особенной, чем в Выдрино, где дочка шамана была такая одна…

Одна – и одинока.

2.

Всего несколько месяцев прошло, а кажется – целая жизнь. Настолько все изменилось, настолько все стало другим.

Несколько месяцев назад Сандугаш сошла с трапа самолета с небольшой тряпичной сумкой через плечо. В новую жизнь она взяла только самое необходимое – несколько комплектов одежды, обтягивающее простое платье и купальник для модельных кастингов, электронную читалку и пакетик сушеных трав – это был для нее и самый вкусный чай на свете, и воспоминание о родном доме, и универсальное лекарство. Отец Сандугаш говорил, что кто каждый день такие травки пьет, никогда не простудится.

Сандугаш наивной не была – несмотря на то, что хозяйка модельного агентства кормила ее приторными обещаниями о звездном будущем, девушка понимала, что в реальности ее ждет тяжелая работа. На конкурсе «Мисс Страна», участие в котором и привело ее в модельный мир, были девушки, живущие за счет показов и съемок. Они и рассказали Сандугаш, насколько непроста жизнь модели и что добиться успеха может только рабочая лошадка, готовая рано вставать, много бегать и никогда не позволять проснуться чувству жалости к себе.

В ее первый же московский день хозяйка модельного агентства, Марианна, пригласила девушку на обед.

– Ты не стесняйся, милая, заказывай все, что захочешь, – промурлыкала Марианна, – На меня не смотри. Я уже старая кошелка и полнею от одного взгляда на пирожное.

Конечно, это было кокетство – потому что выглядела Марианна ослепительно, и ни один придира не дал бы ей ее настоящего возраста, сорок с небольшим. Сандугаш все время ловила себя на том, что исподволь любуется собеседницей. На конкурсе «Мисс Страна» она видела самых разных красоток – и ярких южанок с глазами как черные дыры и буйными шелковыми кудрями, и северянок-нимф, как будто бы акварелью нарисованных, и андрогинных инопланетных существ – настолько необычных, что смутно верилось в их человеческую природу. Но все это была красота юная, дикая. Драгоценные камни без оправы. Марианна же была как произведение искусства. Кожа такая гладкая, как будто бы ее круглосуточно полирует отряд невидимых эльфов. Легкий намек на загар – скорее золотистое свечение. Брови выщипаны в идеальную широкую дугу – ни одного лишнего волоска. Зубы белые – но это была не искусственная унитазная белизна, как у немецких стареющих мачо, а цвет морского жемчуга. На Марианне было простое платье из тонкой шерсти и золотая цепочка с большим бриллиантовым кулоном. Ее идеальная фигура не требовала сложных фасонов. А как она держалась, как разговаривала! Как будто бы не живой человек, а актриса, которая круглосуточно играет леди из высшего света. Невозможно было поверить, что иногда она плачет, или сморкается, или давит прыщи. Она была неземная, ненастоящая. И прекрасная.

Сандугаш никогда не была завистлива или не уверена в себе, но рядом с Марианной ей хотелось втянуть голову в плечи и спрятать руки в карманы.

Марианна ела салат, состоявший из одних зеленых листьев, немного спрыснутых бальзамическим соусом и пила белый пуэр (Сандугаш даже постеснялась спросить, что это такое). Для своей спутницы она заказала стейк и тирамису в огромной креманке.

– Я думала, все модели сидят на диете, – немного смутилась Сандугаш.

– Тебе это точно не понадобится, – немного грустно улыбнулась Марианна, – У тебя будет такой плотный график, что в некоторые дни вообще поесть не успеешь. Поэтому наслаждайся, пока можешь. Запомни этот день. Твой первый московский день.

– Звучит зловеще, – Сандугаш ответила на улыбку. Ей хотелось подружиться с этой женщиной, узнать о ней больше, о ее прошлом, о ее сложном пути, который привел Марианну ко всей этой роскоши. Но она понимала, что это едва ли возможно. Сандугаш слишком молода, неопытна, другого круга. Просто деловой контакт. Девочка, которая, возможно, принесет агентству Марианны деньги.

– Ну а что поделаешь. Привыкай. Тут либо играешь по общим правилам, либо тебя перестают иметь в виду. В модельном бизнесе ведь главное не внешность. Внешность – это просто входной билет.

– Сильный характер?

– Да. И привычка к длинной дистанции. Что значит – не обращать внимания на неудачи. Которых будет у тебя не одна и не десять. Они будут каждый день, и ты должна будешь относиться к ним как к части своей работы.

Марианна рассказала ей о кастингах, о модельной квартире, в которой предстояло поселиться Сандугаш. Каждый вечер, перед сном, она должна проверять электронную почту – кто-нибудь из менеджеров агентства пришлет ей расписание кастингов на следующий день. Она также никогда не должна выключать мобильный, потому что среди дня все десятки раз меняется.

– Да не нервничай ты так! Привыкнешь. Почему-то я в тебе уверена.

– Мне неудобно спрашивать, но… А я же смогу посылать деньги семье? Я неприхотлива, но какой-то доход у меня будет?

– На твоем месте я бы на роскошь не рассчитывала. На кусок хлеба с твоей мордочкой точно заработать сможешь уже в этом месяце. Но, в конечном счете, все зависит только от тебя. У меня были девочки, которые хорошо начинали, а уже через пару недель выматывались, уставали. Начинали пропускать кастинги. И даже отказываться от работы. Конечно, ни к чему хорошему это не приводило. Всех их я отправила обратно. Потому что каждая модель – это мои расходы. Я должна оплачивать квартиру, обновлять портфолио. Раз в месяц я устраиваю регулярно работающим девочкам поход в СПА. График напряженный, а выглядеть надо каждый день на все сто. Поэтому мне интересны только те, которые готовы отдаться работе на сто процентов.

– Я как раз такая! – заверила Сандугаш.

Марианна рассматривала ее с задумчивым прищуром.

– Мне вот интересно, а почему тебя вообще интересуют деньги? У тебя же были отношения со спонсором конкурса, насколько я помню. Федором Птичкиным. Неужели он тебе не даст денег, чтобы ты могла отправить семье?

– Да что вы! Нет никаких отношений, – рассмеялась Сандугаш, – Это было… Странный формат. Он мне очень помог, и я ему благодарна, но…

– Тебе совсем необязательно отчитываться, – мягко перебила Марианна. – Твоя личная жизнь – совершенно не мое дело. Конечно, пока она не начинает мешать нашему общему делу. Это, кстати, второй дракон, с которым мне все время приходится сражаться. Первый дракон – лень девушек. Второй дракон – их шашни.

– Да какие уж там шашни, – развела руками Сандугаш. – Если кастинги в семь утра начинаются и поздним вечером заканчиваются, негде время взять на все это. К тому же, что касается меня… Мне сердце разбили.

Почему-то последняя реплика девушки рассмешила Марианну. Сандугаш впервые видела, как она смеется. Искренне, по-детски, запрокинув голову и широко открыв набитый жемчужными идеальными зубами рот. До слез, заблестевших в уголках ее умело подведенных глаз.

– Ох, не могу… Кто-то в этом мире еще верит в любовь. Кому-то еще можно разбить сердце. Не обижайся на меня, девочка, не принимай на свой счет… Но просто это действительно очень трогательно…

– Я буду очень, очень стараться, – серьезно сказала Сандугаш. – Понимаю, что так говорят все начинающие. Но вы сами увидите. Вы никогда не пожалеете о том, что поверили в меня и дали мне этот шанс.

– Ну, время покажет… Да ты ешь свой тирамису. В этом ресторане итальянский шеф-кондитер. Лучшие десерты в городе… Ты ешь, а я хотя бы полюбуюсь.

Всем девушкам, только подписавшим контракт с агентством, Марианна говорила примерно одни и те же слова. Но на обед приглашала только тех, лица которых лично ей казались перспективными, продаваемыми. Тех, в кого верила лично она. Хотя в реальности это все равно была лотерея. Крысиные бега.

3.

Марианна любила и эту часть своей работы – внутренне делать ставки, а потом наблюдать, добьются ли чего-нибудь ее фаворитки. Был у нее принцип – не облегчать никому из начинающих моделей жизнь. Когда-то давно она позволяла себе такие ошибки – девушек с «модными» лицами отправляла на лучшие кастинги, создавала им особенные условия, выбирала для них квартиры получше – чтобы было меньше соседок, чтобы ее «ставка» могла лучше высыпаться, быстрее восстанавливаться. Но потом поняла, что это порочная практика. Каждая модель должна пройти через этот квест – выживание в мире, который тебя не принимает. Школа воина. Это было как первое задание для сказочного Иванушки-дурачка. Не справишься – головы тебе не сносить. Справишься – царская дочь тебе в жены.

Марианна хорошо помнила первую девушку, на которой она так вот обожглась. Знойная восточная красавица, Гульфия, для своих – просто Гуля. Ей было уже двадцать лет, когда она приехала в Москву и была замечена букером агентства. Критический возраст для начинающей модели. Большинство успешных моделей начинают работать в четырнадцать-пятнадцать, а к двадцати имеют уже солидное портфолио, раскрученное имя и кучу приглашений от западных агентств. У Марианны было большое агентство, она могла себе позволить работать с самыми разными типажами, а в будущем вообще мечтала создать отдельную базу «возрастных» моделей, и моделей-толстушек, и моделей с нетипичной внешностью. Однажды она видела документальный фильм про лондонское агентство «Безобразные», в котором работали с моделями странной наружностью. Люди с татуировками на лице и килограммами пирсинга, старушки с внешностью развратных леди, трансвеститы, карлики и гиганты. Проект очаровал Марианну, это было так в духе времени! Так смело и красиво! Однажды она сама мечтала устроить что-то подобное – но в будущем, когда она еще больше раскрутится и будет больше свободных денег. Пока она была вынуждена следовать правилам.

Так что обычно Марианна если и работала с начинающими двадцатилетними, то исключительно с москвичками, которые готовы были сами вкладывать деньги в свое модельное «образование». Хотя бы оплатить фотографии и уроки подиумной походки.

Но Гульфия, Гуля, – это был особый случай. У нее было лицо кинозвезды. И совершенное тело. Рост почти метр девяносто и редкие пропорции – короткое тело и километровые ноги. Гладкая азиатская кожа. Большие раскосые глаза, пушистые, как будто бы накладные, ресницы, густые волосы до талии, пухлые губы. Никаких инъекций и операций, все натуральное, все свое. Она была рождена, чтобы блистать. Но сама этого не понимала. Ужасно стеснялась роста, даже немного сутулилась. Училась в каком-то заштатном институте, собиралась стать товароведом, ютилась в общежитии и звезд с неба не хватала.

Такая красота не осталась бы незамеченной в Москве. Рано или поздно мир моды обратил бы внимание на скромную Гулю. Но Марианне повезло, что именно ее букер первым заметил девушку – просто подошел к ней на улице, сфотографировал, всучил свою визитку, с трудом выпросил номер ее телефона.

Марианна сразу вцепилась в Гулю. Поначалу работать с ней было очень сложно – подозрительная сельская девушка все боялась, что ее собираются продать на органы или в бордель. Марианна с ней как с маленькой нянчилась. Водила ее на Неделю моды, где они рядом сидели в самом первом ряду. На какие-то банкеты, где Гуля робела в присутствии звезд эстрады. Подарила ей несколько своих платьев. Без всяких кастингов устроила так, что Гулино лицо появилось в рекламе косметологической клиники. Сняла для нее однушку почти в самом центре, оплачивала ее такси. Почему-то она верила, что это настоящий клад, находка и звезда. И Гульфия постепенно оттаяла, научилась доверять. Написала заявление об академическом отпуске и с головой погрузилась в модельную жизнь.

И поначалу все шло хорошо. Все-таки вкус у Марианны был отменный. И чутье на лица – почти на ясновидческом уровне.

У Гули было много работы, ее охотно снимали журналы, модельеры выпускали ее в самом финале показа, в платье невесты, как экзотическую птицу.

Но чем успешнее становится модель, тем больше вокруг нее соблазнов. Марианна не могла все это контролировать. Гуля начала неплохо зарабатывать, сняла себе квартирку получше и зачем-то сделала силиконовую грудь. Прошлый век! У топ-модели не может быть силиконовой груди. Но Гульфие и это сошло с рук – ее лицо было уже узнаваемым, ее имя было уже на слуху, ей продолжали доставаться хорошие контракты. Она вошла во вкус красивой жизни. И стала жадной. Простая деревенская девочка, которая еще недавно отмечала день рождения в пиццерии и копила на новые сапоги. А теперь ей хотелось всего и побольше! Она общалась со знаменитостями, у которых были совсем другие гонорары и уровень жизни. Ей тоже хотелось и Бентли с личным водителем, и шубку из соболя (а лучше – две), и проводить унылые зимние месяцы на острове Сен Барт, и с легкостью покупать платье за несколько тысяч долларов, и завтракать с розовым брютом, и каждый вечер расслабляться в СПА. Даже успешная московская модель не может себе позволить такой роскоши. Но выход все-таки есть. Мужчины. Мужчины, охочие до экзотической красоты.

И они, конечно, появились в Гулиной жизни. Марианна сразу поняла, к чему все идет. Пробовала серьезно поговорить с девушкой – но все без толку.

Сначала был какой-то французский издатель, потом – сибирский чиновник, потом еще кто-то. Мужчины оплачивали все прихоти Гульфии, но взамен требовали ее время, ее энергию. Если очередной любовник говорил ей: «А давай завтра утром отключим телефоны и поспим до полудня, а потом поедем вместе завтракать в Сити» – она не могла отказаться. Боялась, что мужчина такого уровня найдет кого-нибудь более удобного. И Гульфия начала игнорировать утренние кастинги. А потом и съемки срывать. Например, была у нее назначена съемка модной истории для популярного глянца. А накануне любовник с улыбкой предложил улететь на его частном самолете в Лондон на уик-энд, вот прямо сейчас. Гуля позвонила, извинилась и улетела. Это была катастрофа – утвержденная модель пропадает за несколько часов до начала работы. Марианна пыталась выкрутиться, но в итоге журнал затребовал девушку из конкурирующего агентства. А Гуля потом с невинным видом хлопала ресницами:

– Да ладно тебе, я же нечасто так поступаю! Ты меня тоже пойми! Этот мужчина – большой куш. Может быть, он на мне и женится. Мне уже двадцать четыре, через пару лет ты сама пошлешь меня нафиг, и что мне тогда делать?

– Не женится, – вздохнула Марианна, – Знаю я этого мужика. Многие модели его знают.

– Он мне не изменяет! – надулась Гуля.

– Так и есть. Но все его романы длятся ровно два года. Такая вот серийная моногамия. В начале – люблю, слона куплю. И он сам искренне в это верит. А потом – найдется новая муза.

– У нас все по-другому. А ты просто завидуешь! Я не хочу всю жизнь пахать!

– Время покажет… – вздохнула Марианна.

И, конечно, она оказалась права. Два года Гуля тратила все свое время и все свои энергетические ресурсы на ублажение любимого. Она старалась стать максимально удобной, его музой, вдохновительницей и идеалом. И вроде бы все действительно шло к свадьбе. Но ровно спустя два года мужчина встретил какую-то Юлю из Липецка. Колесо сансары.

Гульфия осталась ни с чем.

Много их было, таких девушек. Которые предпочли соблазны легкой красивой жизни безрадостной модельной пахоте. Каждая из них могла бы стать звездой.

Поэтому Марианна, наученная горьким опытом, теперь предпочитала не организовывать ни для кого особых условий. Пусть девушка карабкается сама. Пусть она на собственной шкуре осознает цену успеха.

И пусть она в Сандугаш верила, но и для нее делать исключение не собиралась.

4.

Все, что Сандугаш когда-то читала в глянцевых журналах о моделях, оказалось красивой сказкой. Беззаботная жизнь, бонусом выдающаяся к смазливому личику, светские рауты на роскошных яхтах, тысячедолларовое шампанское, дизайнерские платья и ощущение избранности. Ты – любимица вселенной, поцелованная судьбой. Ты родилась с уникальной внешностью, и простые смертные видят в тебе чуть ли не отдельный биологический вид. Ты – право имеющая, и все золото мира будет брошено к твоим ногам, и никто даже не посмеет этому завидовать. Потому что ты так прекрасна, что все, что дарит тебе судьба, воспринимается как справедливый расклад.

Бред, бред, бред. Сказочка для наивных подростков, читающих глянец как библию.

Кто это любимица вселенной? Шатающаяся от хронического недосыпания девица, вынужденная подкрашивать маркером разваливающиеся туфли, чтобы не осрамиться на очередном кастинге?

Кто это – избранная? Она, которой на прошлой неделе три или четыре агента в лицо сказали: «Надо худеть, не бедра, а сплошное сало!»

Кто – принцесса? Неужели она, восемьдесят процентов времени работающая без оплаты?

Кстати, последнее оказалось для Сангудаш самым неприятным удивлением. Она и не ждала, что начинающая модель будет получать миллионные гонорары. Но и работать по десять часов в день, ничего за это не получая, казалось странным.

Удивительно, но больше всего на московские модельные будни похожа работа курьера. Жизнь модели – это беготня по бесконечным кастингам. Иногда бывает и семь кастингов в день – и все на разных концах города. Попробуй успей. Носишься по метро, потеешь в переполненном автобусе, и при этом ты вынуждена оставаться красивой. Никому не интересно, что за час ты примчалась из Бутово на Сретенский бульвар и поэтому на твоем разгоряченном лице красные пятна, на лбу – бисеринки пота и колготки порвались. Если ты не будешь идеальной, работа уплывет к другой. Закон джунглей.

Когда-то конкурс «Мисс Страна» казался Сандугаш чуть ли не школой выживания. Но по сравнению с будничной работой московской модели это был рай. Маленькая сладкая иллюзия.

Вот типичный день ее новой жизни.

Половина седьмого утра. В морок рассветных снов бесцеремонно врывается сирена будильника. Надо обязательно встать по первому звонку, ведь Сандугаш в комнате не одна. Модельное агентство арендует большую квартиру, в которой живет девять девушек. То ли пионерский лагерь, то ли серпентарий. Соседки ее все разные. Самой молодой – пятнадцать лет, самой старшей – двадцать семь, и товарки шушукаются за ее спиной: мол, бедненькая, скоро на пенсию, а так ничего и не добилась. Пошатываясь от усталости, Сандугаш ползет в душ и конечно, обнаруживает, что ванная занята. Утренние кастинги – общая беда, и аргумент «мне через сорок минут надо быть в Гольяново с чистой головой» тут не работает. Кто первый встал, тот и в дамках. Наконец, отвоевав пространство, она наскоро приводит в порядок лицо – увлажняющий крем, немного консилера на залегшие под глазами тени, гель для бровей, гигиеническая помада, прозрачная пудра. На кастинги модель должна являться с чисто умытым лицом, чтобы заказчик лучше рассмотрел холст, с которым ему предстоит работать.

Обнаруживается, что целых колготок нет – заначку растащили соседки. В модельных квартирах царит коммунизм – если особенно дорожишь какой-нибудь помадой или даже бюстгальтером, лучше купи себе сейф. Все воспринимается как общее.

На завтрак времени уже нет, но она все-таки выпивает обязательный большой стакан воды с лимонным соком.

Не забыть собрать сумку. Обтягивающее платье мини и туфли на каблуках, термальная вода, расческа, блеск для волос, пудреница и – самое главное – ежедневник, в который занесены все адреса сегодняшних кастингов. Целых семь адресов.

В ожидании троллейбуса она покупает в палатке два банана – это будет ей и завтрак, и обед.

Первый кастинг в самом центре, на Большой Никитской. Съемка для какой-то упаковочной коробки. Задача – быть милой «хорошей девочкой» и улыбнуться в камеру так, чтобы всем захотелось задержать взгляд на твоем лице. Заказчица – капризная дама, волосы которой выкрашены в электрически розовый цвет. «Будь естественно! Будь доброй!» – как Баба Яга кричит она и выдыхает в лицо очередной модели вонючий дым сигары. Видимо, ей кажется, что с сигарой она выглядит более солидно и богемно.

В этом кастинге участвует толпа – несколько десятков девушек из разных агентств. «Дохлый номер, – молча вздыхает Сандугаш. – Зачем меня вообще позвали. На роль «хороших девочек» обычно берут курносых блондинок». Однако отказываться от кастингов она не имеет права – агентству это не понравится. Агентство в нее поверило. Ей дали шанс, в нее вложили деньги. Бесплатно сделали ей портфолио, обеспечили жилье. Будет капризничать – ей укажут на дверь. А если не будет капризничать, но не понравится заказчикам, – тоже рано или поздно укажут. Проходит почти два часа, прежде чем Сандугаш приглашают к фотографу. Она старается быть милой. Когда улыбается в объектив, вспоминает мамино лицо. Заказчица устало зевает. «Может хватит на сегодня, я уже отметила трех подходящих!»

Второй кастинг, Мосфильм. Там нужна красивая девушка для эпизода сериала. Играть предстоит манекенщицу, которую убивают прямо во время показа. От исполнительницы роли требуется не так много – отточенная подиумная походка и умение правдоподобно упасть по знаку режиссера. В кастинге участвует всего шесть моделей – шанс получить работу велик. Правда, платят сущие копейки. Сандугаш идет по импровизированному подиуму. Режиссер поднимает руку, она падает. Немного не рассчитала – сильно ударилась ногой. Ничего серьезного, но, когда от нее требуют второй дубль, она осознает, что идти на каблуках больно. Показывать этого нельзя. Никого не волнует твое самочувствие. Аренда студии – это деньги. «Мы потом просмотрим пленку и сообщим результаты вашему агентству! Но вы молодец».

Третий кастинг, Сокольники. Реклама паркового кафе.

Сандугаш сажают за уставленный яствами стол. Все еще горячее, и от этих запахов у нее кружится голова. Она старается не смотреть ни на пышные сырники, припудренные сахарной пылью, ни на горячий шоколад, который пахнет как колдовское зелье и как будто бы человеческим голосом говорит: «Плюнь на всех, есть только ты и я, выпей меня, важно только это!» Рядом с Сандугаш сидит модель-мужчина, который играет роль ее мужа. Красивая молодая пара пришла в модное кафе. Им хорошо и вкусно, у них такая сытая буржуазная и беспроблемная жизнь, что скопировать ее желает каждый. И первый шаг к такой жизни – заказать сырники в парковом кафе. Вот что должна транслировать Сандугаш. Мужчина отчего-то раздражен и не удостаивает ее приветливую улыбку даже легким кивком. Его уже утвердили на роль, ему волноваться не о чем. Сандугаш старается излучать благополучие и счастье. Старается быть милой со всеми – от официантки, не имеющей отношения к съемочному процессу до кастинг-менеджера. Хотя вряд ли из этого что-то получится, потому что она слышала, что арт-директор сказал о ней «слишком молодая».

Четвертый кастинг, офисный центр на Павелецкой. Нужны девушки для работы на презентации. Ходить среди гостей в струящихся шелковых платьях цвета пера Феникса и с интеллигентной улыбкой предлагать всем рекламные брошюры. Сандугаш выдают платье – оно пахнет ядреным потом, а на подоле – жирные пятна. Хорошо, что Сандугаш с детства умеет абстрагироваться от неприятных ощущений. Если надо, она отключит и чувство голода, и ревность, и даже боль. Что уж говорить о какой-то там брезгливости. Вроде бы она нравится организаторам вечеринки. Ее долго фотографируют, а какой-то мужчина в синтетическом полосатом костюме даже пытается выудить номер ее личного мобильника. Кажется, она получила работу. Радость и ликование – а речь-то всего о сотне долларов за пять часов на каблуках. Иные скажут – вот фифа, ста долларов за вечер ей мало, а делать-то ничего и не надо, ходи да улыбайся. Но вряд ли они продолжат завидовать легкому заработку, если Сандугаш сообщит, что это всего лишь третья работа за месяц. И весь этот месяц она каждый день, без выходных, бегала по кастингам. И была вынуждена вкладывать деньги в свои главные рабочие инструменты – лицо и тело. Сделать пилинг у косметолога – чтобы измученная недоеданием и недосыпанием кожа смотрелась посвежее. Сходить в салон красоты на ламинирование волос. Волосы – богатство Сандугаш. Тяжелая густая волна. Она должна уделять им повышенное внимание, ведь на кастингах это ее козырная карта. Пройти курс медового массажа – на спорт времени нет, а тело должно быть в тонусе. Как говорится, худая корова еще не газель.