Текст книги "Наброски к портрету"

Наброски к портрету
Алла Любченко

© Алла Любченко, 2017

ISBN 978-5-4490-0996-8

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Наброски к портрету
(почти детективная история)

Жизнь большого города жадно поглощала время. В круговороте дней, похожих друг на друга, воспоминания, связанные с недавним отдыхом, не то чтобы забылись, они как-то потускнели, оказавшись заваленными грудой неотложных повседневных дел. Их накопилось немало за время отсутствия Ольги на работе.

Свой очередной отпуск Оля провела вдали от унылых дождей и шумной суеты мегаполиса в небольшом греческом городке, оттесненном к заливу горами, покрытыми лесом. Девушка поселилась в отеле на набережной. С балкона гостиничного номера открывалась радующая глаза панорама залива, соединявшегося у сине-бирюзовой кромки горизонта с морем. По утрам Ольгу будил шум набегавших на берег волн, а вечерами она подолгу любовалась медленно тонущим в морской глади солнцем, которое окрашивало небо и воду всеми оттенками золота и пурпура. От светила к берегу бежала по воде светящаяся дорожка, обрывающаяся в легкой прибрежной волне.

Однажды, лежа на пляжном шезлонге, Ольга привычно вслушивалась в тихий плеск волн, который вместе с ласковым предвечерним солнцем настолько расслабил девушку, что она невольно поддалась легкой дреме. Проснуться ее заставила компания молодых людей, расположившихся рядом. Два парня и девушка о чем-то оживленно разговаривали по-русски. Поймав взгляд Оли, девушка улыбнулась ей, как доброй знакомой.

– Мне кажется, Вы из России, давайте знакомиться. Меня зовут Таисия, можно просто Тая. – А я, – Оля.

– Очень приятно, – рассмеялась Тая, сверкнув белозубой улыбкой на загорелом лице. – Кареглазый парень у нас – Артем, а светлый и вихрастый – Саша. – Артем, повернувшись к Ольге, улыбнулся, а Саша, приглаживая руками русые, мокрые после купания волосы, задорно подмигнул ей.

– Судя по загару, вы отдыхаете здесь давно, – сделала вывод Ольга, окинув взглядом дружелюбно настроенную компанию. – Наверное, объездили побережье вдоль и поперек?

– Да, за две недели успели побывать на Пелопоннесе и в лучших местах материковой Греции, – поддержал разговор Артем. Он был в меру высок, мускулист и выглядел лет на тридцать. Чуть насмешливые внимательные глаза его с интересом скользнули по фигуре Оли. – Мы брали машину напрокат, – пояснил он. – Поэтому успели посмотреть почти всю Грецию.

– С удовольствием включили бы Вас в свой небольшой коллектив, да жаль, завтра улетаем, – засмеялся Саша, шутливо надвигая бейсболку на глаза рядом стоящей Тае. Поговорив еще немного с новыми пляжными знакомыми, Ольга поспешила в отель на ужин.

Утром она проснулась раньше обычного. Солнце еще пряталось за крышами домов, но уже обещало знойный день. Быстро одевшись, девушка спустилась в столовую. С удовольствием съела греческий творог, похожий на густую сметану, выпила крепкий кофе, сваренный в кофеварке. Очень понравился ей пахнущий апельсиновой коркой джем. После завтрака Ольга отправилась на пляж. Лежак, на котором она вчера отдыхала, оказался свободным, рядом места пустовали.

«Ребята, наверное, искупались рано утром, как планировали, и уехали», – вздохнула Оля, вспомнив черноволосого Артема. Ей запомнились его внимательные глаза, сдержанная улыбка, трогающая мягко очерченные губы, подтянутая спортивная фигура.

Проплавав минут двадцать и выйдя на берег, Ольга подставила спину утренним лучам солнца. Она долго всматривалась в море, потом ее взгляд заскользил по прибрежной гальке и вдруг задержался на предмете, застрявшем между двумя умытыми водой камешками. Подойдя поближе, Оля заметила женское кольцо с изумрудом. Оно выглядело великолепно, и было, несомненно, ценным. Девушка вспомнила, что видела такое же на пальце новой знакомой. Вероятно, оно было потеряно Таей сегодня утром после купания в море.

Оля решила зайти в отель, где до отъезда обитали ребята. Из вчерашнего разговора с ними ей было известно, что Таисия живет с родителями где-то в Кунцево, ее брат Артем – в районе Беговой, а Саша родом из Одинцова.

До отеля добралась быстро, он находился недалеко от пляжа. Поздоровавшись с девушкой, дежурившей на ресепшене, поинтересовалась, когда покинули отель молодые люди из Москвы. Оказалось, что туристы уехали в аэропорт рано утром на такси, заказанном накануне. Более подробные сведения о москвичах черноволосая красавица дать отказалась.

«Поисками хозяйки кольца придется заняться после возвращения домой, – подумала Оля. – Разыщу Таю и отдам ей находку».

В Москву она вернулась пасмурным июньским днем. Самолет удачно приземлился в Домодедово, а экспресс довез до станции метро «Павелецкая». От «Павелецкой» до «Киевской» – рукой подать. Багаж у девушки был небольшой – чемодан с летней одеждой да сумка с сувенирами через плечо. Выйдя из метро и почувствовав на лице прохладный московский воздух, Оля поняла, что она дома. Осталось только пройти несколько сотен метров между домами через уютные дворы, спрятанные за высотными зданиями, что выстроились вдоль проспекта.

Ольга работала экономистом в проектном институте, куда ее устроили сразу после окончания университета по протекции давней приятельницы мамы. Проработав несколько лет на одном месте, девушка притерпелась к начальству, завела себе подруг, поладила с недоброжелателями, то есть, как говорят, прижилась. Этому в определенной мере способствовала внешность Ольги, любившей неброско, но модно одеться, ее стройная фигурка, большие, теплые темно-карие глаза и открытая приятная улыбка, вызывающая симпатию у людей, которые общались с ней.

Оля выросла без отца. Он оставил семью, когда девочке было четыре года.

– Променял нас с тобой на других, – сказала однажды мама. Она не любила вспоминать о бывшем муже, в ней всю жизнь жили горечь и обида, причиненные им.

Уходил он из семьи тяжело, старался перетащить в свое новое жилище лучшее из того, что было нажито совместно. Уходил навсегда и своим поведением рвал остатки чувств, связывавших его с семьей. Правда, алименты по почте присылал исправно. За годы взросления дочери он ни разу не позвонил, не поинтересовался, что с ней, здорова ли она и как живет. Позже Оля поняла, что забота о ней была обременительна для отца, вносила диссонанс в его жизнь, требовала лишних физических, моральных и материальных затрат и доставляла досадные хлопоты.

Мать Ольги, Анна Евгеньевна, технарь по образованию, чтобы быть поближе к ребенку, ушла из престижного НИИ, где работала инженером, и устроилась в школу преподавать химию. Все одиннадцать школьных лет Оли прошли под ее неусыпным контролем. Неудачный брак и последующие за ним жизненные трудности привели к тому, что Анна Евгеньевна, будучи еще молодой и очень привлекательной женщиной, перестала вообще доверять мужчинам.

– «Мириться лучше со знакомым злом, чем бегством к незнакомому стремиться», – любила она повторять слова шекспировского героя. Мать умело носила удобную и красивую одежду, обувь, тщательно следила за своим лицом. Но все косметические ухищрения и усилия по подбору гардероба не были связаны с желанием понравиться мужчинам. Они были необходимы Анне Евгеньевне для поднятия и укрепления своей личной самооценки. В ней как-то смогли ужиться два человека: деловая, иногда властная Анна Евгеньевна на работе и заботливая, уставшая за день мама дома. Анна Евгеньевна ненавязчиво научила Олю любить то, что любила сама. Она любила театр и приучила Ольгу ходить на театральные спектакли. Покупала себе и дочери абонементы в консерваторию. Позже, повзрослев, Оля любовалась с мамой красотами Парижа, Праги и Италии. С годами между ними установилась прочная связь не только кровного, но и духовного родства.

Отсутствие в доме мужчины сказалось на характере Ольги, она настороженно относилась к людям противоположного пола. Это не мешало ей долгое время в школьные годы пребывать в состоянии влюбленности. Оле очень нравился мальчик из параллельного класса – Юра Малютин. Они вместе бегали в кино, иногда возвращались вдвоем из школы. При встрече он обычно извлекал из своего кармана, в зависимости от времени года, то конфету, то пару слив. Оля до сих пор помнит, как однажды летом он порадовал ее вишнями. Смеясь, заглянул в глаза и протянул на ладони сочные спелые ягоды, красиво уложенные на зеленом листе.

Воспоминания о вишнях и сияющих глазах Юры согревали Олю всю ее жизнь. Она тайно ревновала Юру к другим девчонкам, переживала, когда видела, как легко и весело он общается с ними, и плакала тайком, всем нутром своим интуитивно сознавая, что его отношение к ней когда-либо изменится. Так и случилось. Незадолго до окончания школы Оля увидела Юру в троллейбусе с молодой женщиной. Поглощенный беседой со своей спутницей, он не заметил Олю. По тому, как рука Юры коснулась плеча этой женщины, а потом заботливо поддержала ее локоть, Ольге стало ясно, что этих людей связывают далеко не дружеские отношения.

– Так тебе и надо, – с горечью подумала о себе Оля. – Оставайся одна со своими глупыми принципами.

С этого памятного дня она, став задумчивой и немногословной, осталась для Юры подружкой, которую при встрече можно весело чмокнуть в щечку и спросить, как идут у нее дела.

Следующая любовная история приключилась с Олей уже после окончания университета. Однажды к ним в отдел заглянул мужчина. Весело поздоровавшись, он обвел глазами присутствующих в комнате людей и задержал свой взгляд на Ольге.

– Новенькая? Поздравляю вас с пополнением коллектива. Ну а на новенькой я обязательно женюсь! – пошутил он. – Степан Петрович у себя?

– Да, он ждет Вас, Максим Владимирович, зайдите к нему, – смеясь, ответила секретарь начальника Марина, забежавшая к ним в комнату поболтать.

– Кто это собрался на мне жениться? – Оля с недоумением посмотрела на Марину. – Ну и шуточки!

– Это Максим Волошин, заказчик. Его фирма участвует в одном из проектов нашего института.

– Так он владелец фирмы? – спросила Оля.

– Нет, гендиректор.

Волошин бывал в институте довольно часто. Каждый раз, решив свои дела, он заходил в кабинет, где работала Ольга, и находил предлог для легкой и беспредметной беседы с ней. Ольга привыкла к его посещениям. Они не тяготили ее, скорее наоборот – вносили разнообразие в нудный распорядок рабочего дня. Высокий, склонный к легкой полноте, Максим нравился девушке. Ей приятно было неназойливое ухаживание этого сорокалетнего мужчины, лукавый прищур выразительных серых глаз, шутливые комплименты, которыми он одаривал Олю при встречах.

Однажды он пригласил ее поужинать в ресторане, сославшись на то, что именно с ней ему хочется отметить важное событие – дату своего второго рождения. Оля согласилась. За ужином она узнала о Волошине много нового. Он рассказал, что воевал в Чечне, был тяжело ранен и остался жив благодаря другу, нашедшему его без сознания на месте затихшего боя. Придя в себя в палате военного госпиталя, Максим понял, что чудом выжил, и сегодняшний день – день его второго рождения. Ранение оказалось столь тяжелым, что Максима комиссовали из армии. После выхода на гражданку Волошин занялся своим образованием, позже – бизнесом и в последнем сильно преуспел. Семьей он так и не обзавелся.

Встречи с Максимом вне института стали для Ольги необходимыми. Она мучительно проводила дни, прожитые без него. Встречались у Волошина на Ордынке, в квартире, доставшейся ему в наследство от родителей и сохранившей по сей день предметы быта этих ушедших из жизни людей. Волошин по нескольку раз в неделю бывал в доме Ольги. Приходил он обычно после работы с гостинцем к чаю, много курил, вел неспешный разговор с хозяйками и, простившись, убывал ближе к полуночи на своей темно-синей «Мазде».

С приходом весны Оля с Максимом начали чаще выезжать на природу. Они подолгу бродили в молодом весеннем лесу, гуляли берегом ожившей после зимней спячки реки, иногда ночевали у Оли на даче. Летом собирали ведрами грибы в мокром перелеске, ездили на рыбалку. На машине добирались до Осташкова, затоваривались в городке продуктами и ехали дальше к Селигеру в летний, еще не обжитой бревенчатый дом Волошина, недавно построенный им у озера.

Максим завел дружбу с местными рыбаками и с утра до вечера пропадал на озере. Поначалу он пытался пристрастить к рыбалке Ольгу, но затея не удалась. Ольга оставалась дома одна. Помыв посуду и устранив утренний беспорядок в комнатах, она выходила на крыльцо, с которого подолгу любовалась озерной гладью и темными кронами высоких сосен на берегу. Потом не спеша готовила обед и ждала прихода Максима. Он возвращался под вечер с уловом, промокший, счастливо улыбающийся. Быстро обедал, нахваливая нехитрую стряпню Оли, а после обеда садился на высушенные за день сосновые доски, сложенные у дома, и сквозь сизый дымок выкуренных сигарет наслаждался видом озера, окрашенного в цвета заходящего солнца.

Волошин познакомил Ольгу со своими коллегами по бизнесу. Это были состоятельные, но простые в общении люди, тепло принявшие Олю в свой круг. За столом с обильным угощением велись беседы о детях, работе, хозяйских делах и биржевых новостях. Потом мужчины переходили в кабинет хозяина или бильярдную комнату, а женщины полушутя-полусерьезно начинали комментировать события из жизни своих общих знакомых.

Оле понравилась Даша, жена фронтового друга Максима. Радушная, очень подвижная, она без устали хлопотала по дому. Угощала вкусными пирогами, шашлыком, приготовленным на мангале, умело нарезанными салатами. Видно было, что Николаю, ее мужу, доставляет удовольствие подчиняться веселым приказам жены.

– Сейчас, мать! Не торопись! Все будет сделано, мать! – звучал его добродушный голос из разных уголков сада.

Как-то раз, возвращаясь в Москву из Протвино, где находился загородный дом Николая и Даши, Оля завела разговор о хозяйке.

– А что тебе мешает быть такой же? – удивился Волошин. – Вари борщи, пеки пироги, строгай салаты.

– Я никогда не буду такой, как Даша, я другая. У меня нет ее жизненного опыта. К тому же она мужняя жена, а я тебе кто?

– Ты моя любимая женщина.

– Сколько же мне ходить в любимых женщинах? Пока не покроюсь морщинами и не закончится мой детородный возраст?

– До всего этого еще надо дожить, – рассмеялся Максим, явно желая обратить разговор в шутку. – По крайней мере, сейчас я жениться не собираюсь. – Он быстро перескочил на другую тему, заговорил о работе, о том, что хотел бы порыбачить с Ольгой где-нибудь на Камчатке. К вопросу о замужестве они больше не возвращались. Однако Оля об отношении Максима к женитьбе не забыла и часто задавала себе вопросы: что же не так? Чем она как жена не устраивает его? Может быть, он думает, что другая могла бы любить его больше? Или его пугает большая разница в возрасте? Знал, ведь, на что шел.

Оля понимала, что фронтовая жизнь, тяжелое ранение, борьба за выживание в бизнесе повлияли на характер Волошина. Но с ней он мягкий, ласковый, даже уступчивый. Правда, она стала замечать нотки раздражения в его голосе. В чем же дело? Олю пугали возможные изменения в отношениях с Волошиным. Она боялась, что их встречи утратят новизну, станут привычными. Теперь после свиданий с Максимом она возвращалась домой без прежнего блеска в глазах, в них часто проскальзывало недоумение.

Перемены, произошедшие с Олей, заметили окружающие ее люди. Пожилая вездесущая Светлана Петровна, обсуждавшая с ней вопросы, связанные с расходом бюджета, после очередного визита Волошина бросила фразу:

– Вот собака на сене! Сам не гам и другому не дам!

Ольга поняла ее и обиделась за Максима. Заметила изменения в настроении дочери и Анна Евгеньевна.

– Ты сегодня скучная какая-то. Что-то с Максимом?

– Нет, мама, все по-старому, – ответила Оля, наблюдая в окно за шумной игрой дворовой детворы на детской площадке.

– Не заглядывайся на чужих детей, своих пора заводить. Если б ты знала, как хочется мне повозиться с внуками. Максим по этому поводу планов не строит?

– О каких детях, мама, может идти речь, когда Волошин даже жениться на мне не хочет?

– Вот те раз! Что же ему надо? Не мальчик, уже виски седые! Годы-то проходят! Моя судьба не сложилась, так я думала, хоть ты у меня счастливой будешь. Я поговорю с ним.

– Мама, я не хочу, чтобы ты вмешивалась в наши с ним отношения. Я все решу сама.

Но Анна Евгеньевна вмешалась. Отправив Олю под каким-то предлогом с ночевкой на дачу, она пригласила Волошина на ужин. Отведав тушеного кролика, Максим похвалил хозяйку и пристально посмотрел ей в глаза.

– Я понял, что пригласили, Анна Евгеньевна, Вы меня не просто так. Оля, наверное, даже не догадывается о моем приходе.

– Совершенно верно, Максим Владимирович! Вы умный человек и очень мне нравитесь. Оля запретила вмешиваться в ваши с ней отношения, но я как мать решила высказать Вам свое мнение относительно них. После знакомства с Вами у Оли оборвались связи со сверстниками. В их компании Вам было неловко. Друзья ее конфузились и вели себя не совсем естественно при Вас. Среди Ваших друзей и знакомых Ольга, как мне кажется, чувствует себя одинокой, так как они не подходят ей ни по возрасту, ни по интересам. Если через несколько лет ваши отношения по какой-либо причине прекратят свое существование, она останется совсем одна, без мужа, без друзей, со старой матерью. А я бы хотела, чтобы у моей дочери была крепкая семья: любящий муж и здоровые дети. Что мешает Вам жениться на Ольге, Максим? Вы любите ее?

– Да, люблю. – Максим внимательно и серьезно посмотрел на Анну Евгеньевну. – Вы разрешите закурить?

– Конечно, пожалуйста. – Анна Евгеньевна подала Максиму небольшую хрустальную пепельницу, которая привычно стояла на журнальном столике еще со времен ее молодости.

– Я не мальчик, – продолжал Волошин после недолгой паузы. – В бизнесе мне приходится просчитывать варианты на много ходов вперед. Я дорожу Ольгой, нам хорошо вместе, но жениться на ней пока не хочу. Люди создают семью для того, чтобы совместно растить детей. Детей у меня нет, и не будет. Причиной тому ранение, полученное в Чечне.

– Оля знает об этом?

– О ранении ей известно, а о моей неспособности иметь детей – нет. Мне тяжело говорить с ней на эту тему.

– Максим, дорогой, не обижайтесь на меня. Оля еще молода и неопытна. Рано или поздно ей захочется стать матерью. Когда Вы состаритесь, она будет в расцвете сил, и связь с Вами, основанная на привычке и жалости, станет для нее обузой. Вам нужна ее жалость, Максим? Отпустите ее сейчас. Вы умный и симпатичный мужчина, легко найдете себе другую женщину, а Оля, если. Бог даст, переболев Вами, снова наладит свою жизнь.

Ольга так и не узнала ни о визите Волошина к ее матери, ни о тяжелом разговоре, так круто изменившем ее жизнь. Однажды, позвонив по телефону, он сообщил ей, что уезжает по делам фирмы в длительную командировку за границу, и, пожелав Ольге счастья, пропал. Связь между ними, казавшаяся такой прочной и тесной, быстро и неожиданно оборвалась. Через много лет от кого-то из общих приятелей Ольга узнала, что Волошин женился на своей давней знакомой и усыновил ее ребенка.

Стояла середина августа. Дожди неожиданно сменились жарой. Лето, не желая уступать место надвигающейся осени, пыталось задержаться в зеленой листве, в безоблачном голубом небе и в легком душевном настрое горожан, чутко реагировавших на погоду. В конце рабочей недели, спасаясь от летнего зноя, москвичи устремились за город. Дороги, ведущие из Москвы в область, были до отказа забиты машинами.

Анна Евгеньевна уговорила Ольгу провести выходные на даче. Их «Форд», недавно побывавший в ремонте, был готов к поездке. Однако чтобы избежать заторов на дороге, мать с дочерью решили ехать на электричке.

Дачный дом встретил тишиной и пахучей свежестью вечернего сада. Было как раз то время суток, когда сад и цветник, отдыхая после жаркого дня, отдавали остывающему воздуху накопленные за день флюиды. Оля с удовольствием полила кусты роз и пионов, полюбовалась разноцветием бегоний, флоксов и бархатцев, погладила круглые бока желтых тыкв. Напоила водой грядку огурцов и несколько рядов клубники. Ну, кажется, все утолили жажду, можно отдохнуть.

Сидеть без дела не хотелось. Взгляд задержался на дорожной сумке, оставленной на стуле. Где-то в ее недрах лежала книга в мягкой обложке, которую Оля читала в электричке. Перебирая содержимое сумки в поисках книги, девушка нашла небольшую прореху в подкладке и обнаружила прятавшееся под ней кольцо.

– Боже мой, держу у себя почти два месяца чужую вещь. Как я могла забыть о кольце?

Она стала обдумывать план действий по розыску хозяйки кольца и, наконец, решилась позвонить своему бывшему однокласснику Мише Беспалову, который уже много лет работал с компьютерами и досконально знал свое дело. Оля попросила его найти в базе компьютера список всех Таисий, проживающих в Кунцеве, их адреса и номера телефонов. Михаил пообещал заняться этим и уже через несколько дней сообщить о результате.

Свое обещание он сдержал. Ольга получила по электронной почте координаты жительниц Кунцевского района города Москвы, носящих имя Таисия. Из списка она удалила тех, чей возраст не соответствовал возрасту Таи. У нее осталась примерно четверть имен, и дальше Оля стала планомерно обзванивать всех, интересуясь, кто из них отдыхал в начале июня в Греции. Ей повезло, – будь имя более популярным, поиски продлились бы значительно дольше.

В один из субботних дней, предварительно договорившись по телефону о встрече, Ольга поехала к Таисии домой. Дверь открыла пожилая женщина и, приветливо улыбнувшись, пригласила девушку зайти в квартиру.

– Проходите в гостиную, садитесь, Таечка сейчас выйдет к Вам.

Ольга прошла в просторную комнату с высокими потолками, села на мягкий стул перед овальным столом, покрытым пестрой скатертью, и стала ждать. Тая появилась через несколько минут.

– Здравствуй, Оленька. Я рада тебя видеть. – Девушка обняла гостью. – Как тебе удалось разыскать меня в таком большом городе?

– Это не составило труда. У тебя редкое имя. К тому же мне был известен район, в котором ты живешь. – Оля передала свою находку Тае.

– Да, действительно мое колечко, спасибо. Его подарила мне Маша. – Таисия надела кольцо на безымянный палец.

Ольга обратила внимание на осунувшееся лицо собеседницы и печаль, затаившуюся в глубине ее глаз.

– У тебя неприятности? – спросила она девушку. – В Греции ты показалась мне такой жизнерадостной!

– У нас горе, полтора месяца назад умерла Маша, наша с Артемом сводная сестра. Мы росли вместе. Семья еще не оправилась от свалившейся на нее беды. Очень жалко Машу, душа разрывается, когда думаю о племяннике, оставшемся без матери.

– Что с ней случилось? Отчего она умерла?

– Ее сбила машина. Поведение Маши незадолго до смерти было каким-то странным, она как бы предчувствовала кончину. И сама смерть до того нелепа, трудно поверить в случайность происшедшего.

– А что говорят в полиции?

– Факт смерти установили, тело выдали родственникам, водителя и машину ищут. Сколько будут искать – неизвестно, да и найдут ли? Артем пытается вести поиски сам, но я сомневаюсь, что ему удастся кого-либо разыскать. Ну, все, хватит о грустном! Олечка, давай пить чай. Мы с мамой испекли наш фирменный рулет. Я думаю, он тебе понравится.

Рулет действительно получился отменным. Потом на столе появились яблочный пай и вишневое варенье. Неожиданно, заставив Олю вздрогнуть, раздалась трель звонка входной двери. Из прихожей стали доноситься приглушенные голоса, и когда они смолкли, в комнату вошел Артем. При виде Оли в глазах его блеснул озорной огонек.

– Какая гостья в нашем доме! Здравствуйте! Рад встрече! Помню Вас на пляже в купальнике. Вы тогда выглядели так, что глазам становилось больно.

– Вот как! – рассмеялась Ольга, внимательно посмотрев на Артема. – Мне тоже приятно Вас видеть.

– Где Митя? – спросила Тая брата. – Вы с ним уже нагулялись?

– Митю бабушка кормит на кухне. Мне можно посидеть с вами?

– Садись, выпей чаю, попробуй рулет, яблочный пирог. – Таисия налила брату в чашку круто заваренный чай и подвинула ближе к нему тарелку с нарезанной выпечкой.

Разговор за столом настолько увлек Артема и Олю, что молодые люди незаметно для себя перешли на «ты». В уютной гостиной новых друзей Ольга чувствовала себя как дома: легко, раскованно и непринужденно. Уходить не хотелось, но надо было, как говорят, знать меру. Артем, проводивший гостью до машины, попросил номер ее телефона, а Ольга, прощаясь с ним, подумала, что его звонок был бы ей очень приятен.

Позвонил Артем Ивлев лишь в пятницу вечером. Говорили обо всем, переходя от темы к теме: об Олиной работе и спортивных увлечениях Артема, об открытии нового театрального сезона и успехах Анны Евгеньевны в выращивании цветов, о музыкальных уроках Таи и забавных вопросах, задаваемых не в меру любопытным Митей. Заговорив о Мите, вспомнили бедную Машу.

– Я завтра поеду в деревню, где Маша прожила два месяца, поспрашиваю о ней у людей. Может, что-либо прояснится в ее истории?

– Возьми меня с собой, – попросила Оля Артема.

– Хорошо, завтра утром я за тобой заеду. В восемь часов не будет рано? Диктуй адрес.

Утром следующего дня молодые люди выехали из Москвы, путь их лежал в деревню Лебедянка соседней губернии.

– Как Маша оказалась в этой деревне? Что заставило самодостаточную городскую женщину так круто изменить свою жизнь? – невольно задала вопросы Оля.

– Характер и судьба, – лаконично ответил Ивлев и, глядя на трассу, по которой они мчались, рассказал Оле о непростых перипетиях Машиной жизни.

Мать Маши Юлия умерла совсем молодой, оставив пятилетнюю дочь на руках у оглушенного ее смертью мужа. Андрей Петрович, отец Машеньки, проходив два года вдовцом, женился на доброй и очень симпатичной Ирочке, незадолго до замужества окончившей медицинский вуз. Вторая жена Андрея Петровича через год после свадьбы родила ему сына Артема, а спустя семь лет в семье появился еще один ребенок – девочка, получившая в честь своей бабушки по материнской линии древнее имя Таисия.

Ирина Александровна очень жалела и любила Машу. Однако младшие Артем и Тая, требовавшие в силу своего возраста большего внимания, и работа на полставки в поликлинике отнимали у нее много физических сил. Андрей Петрович старался помогать жене – ходил за продуктами, гулял с детьми, по воскресеньям пылесосил ковры и мебель. Основная же тяжесть семейных хлопот лежала на узких плечах Ирины Александровны.

Вероятно, Маше недостаточно было материнского тепла и ласки. К тому же, как любой нормальный ребенок, она ревновала Иру к ее родным детям. Сложное чувство к мачехе, замешанное на любви, ревности и недовольстве, не мешало Маше любить брата и сестру, придумывать забавные игры и быть заводилой в их маленьком детском содружестве.

Однако это же чувство в подростковом возрасте сыграло в жизни Маши злую роль. Неприятности начались в десятом классе. Девочка стала вдруг хуже учиться, поздно приходить домой, дерзить отцу и матери.

– Как вы все достали меня своими нравоучениями! Скорей бы окончить школу и уйти от вас! – бросила она однажды в лицо ошеломленным родителям фразу, выдавшую ее жизненные планы.

Ирина Александровна с мужем узнали, что Маша часто появляется в шумной компании, половина членов которой состоит на учете в детской комнате милиции.

– Только бы не подсела на наркотики, – боялась за дочь Ирина. Она понимала, что внутренний стержень, присутствующий в Маше, не позволит ей воровать, но алкоголь и наркотики могут разрушить неустойчивую психику и здоровье девочки. Борьба за Машу велась все последние два года ее пребывания в школе.

После окончания школы Маша, резко оборвав связи с семьей, ушла из дома, поступила в институт и поселилась в общежитии при нем. Неожиданно для всех, проучившись четыре года в вузе, она удачно, как тогда казалось, вышла замуж за своего уже убеленного сединой преподавателя.

Став замужней женщиной, Маша очень изменилась. Пересмотрела свои революционные взгляды, рожденные усилиями юношеского максимализма. Сменила подростковый прикид на дорогую одежду с известными лейблами. Став мягче и женственней, жила теперь интересами мужа, довольная своим тихим семейным счастьем. Жизнь Маши омрачалась отсутствием у супругов детей. Константин Эдуардович, ее муж, очень хотел ребенка. Начались походы по докторам, консультации у лучших специалистов. Лечение дало результат, и Маша в тридцать лет родила своего Митю. Вся жизнь ее теперь была подчинена заботам о ребенке. Поглощенная воспитанием сына и борьбой за его здоровье, Мария упустила мужа.

Константин Эдуардович вступил в тот мужской возраст, когда «море по колено», «седина в бороду, а бес в ребро». Бесом этим оказалась Эльвира, молодая незамужняя женщина, успевшая за свой короткий век пройти огонь, воду и медные трубы. Смелая в общении с мужчинами, умеющая профессионально удовлетворить сексуальные слабости сильного пола, Эльвира быстро прибрала Константина Эдуардовича к рукам и направила коготки своих цепких и хватких пальчиков на Машу, мешавшую ей двигаться к желаемой цели. Константин Эдуардович был лакомым куском для Эльвиры. Он ушел из института в бизнес и возглавлял теперь крупную компанию, занимающуюся строительством и продажей недвижимости. У него с избытком хватало денег на содержание жены с сыном и любовницы. Положение любовницы Эльвиру не устраивало. Ей хотелось быть хозяйкой в большом загородном доме Константина Эдуардовича, властвовать в его богатой московской квартире, а не ютиться в съемной, предназначенной для их свиданий. Хотелось распоряжаться банковскими счетами любовника. На пути будущего грандиозного жизненного успеха Эльвиры стояла Маша. С ней надо было что-то делать, и Эльвира нашла выход. Она попросила своего приятеля попугать соперницу. Затравить, как она сказала, ее так, чтобы та своей тени боялась. С запуганной, надломленной психически женщиной легче бороться, а там и до желаемого замужества рукой подать.

Маша знала Эльвиру, они иногда встречались у общих знакомых. Она догадывалась о связи мужа с этой женщиной, однако молчала, жалея ребенка и полагая, что ее открытый протест приведет к полному разрыву отношений с супругом.

Приятель Эльвиры установил за Машей профессиональную слежку, звонил по телефону с угрозами, иногда просто подолгу молчал в трубку. Порой он делал так, чтобы Маша чувствовала и замечала его наблюдение. Во время отсутствия Константина Эдуардовича преследователь по ночам звонил и стучал в запертые двери, пугая женщину и ребенка. Маша пробовала жаловаться мужу, но он либо отмалчивался, либо отделывался словами: