Текст книги "Книга медиумов"

27. Можно ли вызвать видение духа?

Можно иногда, но очень редко: оно почти всегда бывает самостоятельное. Для этого надо быть одаренным особенной способностью.

28. Могут ли духи являться не в образе человека, а в другом каком-либо виде?

Человеческая форма – это форма нормальная, и дух может разнообразить ее наружность или вид, но всегда сохраняет тип человеческий.

Могут ли духи являться в виде пламени?

Они могут произвести пламя, слабый свет, как и другие явления, чтобы обнаружить свое присутствие. Но это не будут сами духи. Пламя бывает иногда не что иное, как мираж или излияние части перисприта. Но, во всяком случае, это только часть его. Весь же перисприт является только в видениях.

29. Что думать о веровании, которое приписывает блуждающие огни присутствию душ или духов?

Суеверие, происходящее от невежества. Физическая причина блуждающих огней весьма известна.

Голубое пламя, которое, как говорят, явилось на голове Сервия Туллия, когда он был ребенком, вымысел ли это или действительность?

Это была действительность. Пламя это произвел домашний дух, желая предуведомить мать. Эта мать была видящим медиумом и заметила сияние духа, покровителя ее сына. Не все медиумы видящие видят в равной степени, точно так же как ваши медиумы пишущие не все пишут одно и то же. Там, где эта мать увидела только одно пламя, другой медиум увидел бы все тело духа.

30. Могут ли духи являться в образе животных?

Это может случиться, но это всегда бывают духи самого низшего разряда. Во всяком случае, этот вид может быть только временным, потому что было бы весьма безрассудно думать, что какое-нибудь настоящее животное могло быть воплощением духа. Животное всегда животное, и ничто другое.

Один лишь предрассудок может заставить верить, что некоторые животные одушевлены духами. Надо иметь слишком сильное воображение или слишком расстроенное, чтобы видеть в обстоятельствах несколько странных, в которых они иногда представляются, что-нибудь сверхъестественное. Но страх часто заставляет видеть то, что не существует на самом деле. Впрочем, страх не всегда бывает причиной этой идеи. Мы знали одну даму, очень умную, которая необыкновенно любила большую черную кошку, потому что она считала ее чем-то выше животного; она, впрочем, никогда не слышала о спиритизме. Если бы она его знала, то он заставил бы ее понять, как была смешна причина ее любви, доказав ей невозможность подобной метаморфозы.

101. Видимые явления, самые обыкновенные, бывают во время сна, в сновидениях: это также видения.

Мы не можем исследовать здесь все особенности, которые могут представить сновидения. Скажем коротко, что они могут быть видениями предметов присутствующих и отсутствующих, видениями, изображающими прошедшее, и в некоторых исключительных случаях предчувствие будущего. Часто также это бывают аллегорические картины, которые представляют нам духи, чтобы дать нам полезные предупреждения или спасительные советы, если это добрые духи; или чтобы ввести нас в заблуждение, польстить нашим страстям, если это духи низшие. Изложенная дальше теория прилагается к сновидениям, как и ко всем другим видимым проявлениям духов. (См. Книгу духов, п. 400 и сл.)

Мы думаем, что обидим здравый рассудок наших читателей, если станем объяснять нелепую и смешную сторону того, что обыкновенно называют истолкованием снов.

102. Видениями, собственно, называются те видимые проявления духов, которые являются нам во время нашего бодрствования, когда мы вполне и совершенно свободно пользуемся нашими способностями. Они вообще представляются в воздушном и прозрачном виде, иногда смутно и неопределенно. Часто замечается сперва беловатый свет, который мало-помалу принимает определенные очертания. Иногда формы видения обозначаются очень явственно, так что можно различить все черты лица до самых мельчайших подробностей. Походка и вид бывают те же самые, какие дух имел при жизни.

Дух, имея возможность принять всякую наружность, является под той, по которой можно скорее узнать его, если только он желает быть узнанным. И хотя он как дух не имеет никаких телесных недостатков, он может явиться изувеченным, хромым, горбатым, раненым, со шрамами, если это нужно, чтобы доказать свое тождество. Эзоп, например, как дух не безобразен, но если его вызвать, то, несмотря на то, что он с того времени имел, быть может, несколько различных существований, он представился бы безобразным, горбатым, в том же самом костюме, который дошел до нас по преданию. Замечательно то, что, кроме некоторых особенных случаев, во всех видениях нижние члены не ясно обрисовываются, голова же, туловище и руки всегда бывают обозначены очень отчетливо, и потому всегда кажется, что привидения не ходят, а скользят, как тени.

Что касается костюма духов, то у тех из них, которые отрешились уже от всего земного, он состоит большей частью из драпировки с длинными развевающимися складками, и они представляются всегда с распущенными волнистыми волосами. Духи же, которых мы знали, вообще являются в том костюме, который имели в последний период своего существования. Часто они имеют характеристические атрибуты их возвышения, как-то; сияние или крылья у тех, которых можем считать ангелами, тогда как другие являются с атрибутами, которые напоминают об их земных занятиях, как то: воин может явиться в своем вооружении, ученый с книгами, убийца с кинжалом и прочее. Высшие духи имеют наружность прекрасную, благородную, светлую. У низших же в лице выражается что-то жестокое и зверское; иногда замечаются следы преступлений или вынесенных ими наказаний.

Вопрос о костюме и других принадлежностях может показаться странным. Мы возвратимся к нему в особой главе, потому что он связывается с другими весьма важными фактами.

103. Мы сказали, что видения представляют большей частью нечто воздушное. В некоторых случаях их можно сравнить с изображением, которое отражается в прозрачном стекле и которое, несмотря на свою ясность, не мешает видеть сквозь себя предметы, находящиеся за ним. Вообще, таким образом, представляются они медиумам видящим. Они их видят ходящими взад и вперед, входящими в комнату или выходящими из нее, движущимися между толпою живых существ, принимающими, по-видимому, если это духи низшего разряда, деятельное участие во всем их окружающем, слушающими то, что говорят. Часто видят, что они подходят к кому-нибудь, шепчут на ухо, т. е. внушают мысли, оказывают свое влияние, утешают, если они добры, и насмехаются, если злы, выражают радость или неудовольствие, в зависимости от достигнутых ими результатов. Одним словом, это подкладка телесного мира.

Таков этот невидимый мир, окружающий нас, среди которого мы живем, не подозревая этого, точно так же как живем, нисколько не подозревая того, среди мириадов микробов микроскопического мира. Микроскоп открыл нам мир бесконечно малых существ, которого мы и не подозревали. Спиритизм с помощью медиумов видящих открыл нам мир духов, который есть не что иное, как одна из действующих сил природы. С помощью медиумов видящих мы могли изучить невидимый мир, узнать его привычки, подобно тому, как народ слепых мог бы изучить видимый мир с помощью людей, одаренных зрением. (См. далее в главе о медиумах статью, в которой говорится о медиумах видящих.)

104. Дух, который хочет или может явиться, принимает иногда формы еще более явственные, имея вид плотного тела, до такой степени схожего с настоящим, что может произвести совершенную иллюзию и заставить думать, что видишь пред собой существо телесное. В некоторых случаях и под влиянием определенных обстоятельств осязаемость может сделаться действительною, так что можно трогать, ощупывать ту же упругость, ту же теплоту, какую имеет тело живого человека, что не мешает духу исчезнуть с быстротою молнии. Тогда уже не зрение убеждает нас в присутствии духа, а осязание. Если можно отнести к обману чувств или к какому-нибудь очарованию явление видимое, то нельзя сомневаться в действительности, когда можно схватить его, ощупать или когда оно вас трогает, сжимает. Случаи видений повторяются редко; но те, что произведены в последнее время влиянием некоторых сильных медиумов и которые имеют всю достоверность неопровержимых свидетельств, доказывают и объясняют показания истории, которая говорит нам, что некоторые особы являлись после своей смерти со всеми признаками действительности. Впрочем, как мы уже сказали, как бы явления ни были изумительны, все чудесное исчезает, когда мы знаем, каким образом это производится, и вполне понятно, что оно нисколько не нарушает законов природы, а представляет только новое их приложение.

105. Перисприт по своей природе в своем нормальном состоянии невидим, что имеет много общего со множеством других токов, существование которых нам известно, но которых мы никогда не видели. Он может, как и некоторые другие токи, подвергаться различным изменениям, которые делают его видимым или посредством некоторого рода сгущения, или же посредством перемещения частиц. Тогда он представляется нам в газообразной форме. Сгущение (не следует это слово понимать в буквальном его значении; мы употребляем его только по неимению другого, и то, как сравнение), сгущение, говорим мы, может быть так велико, что перисприт получает свойства плотного и осязаемого тела. Но он мгновенно может обратиться в свое прежнее эфирное и невидимое состояние. Мы можем дать себе отчет в этом явлении, взяв в сравнение пар, который из невидимого газа может перейти в туман, потом в состояние жидкое, твердое и наоборот.

Это различное состояние перисприта есть следствие воли духа, а не физической внешней причины, как это обыкновенно бывает относительно изменения состояния наших газов. Когда дух является нам, то он приводит свой перисприт в такое состояние, которое необходимо, чтобы сделать его видимым. Но для того недостаточно одной его воли, потому что изменение состояния перисприта производится через соединение его с собственным током медиума; это сочетание не всегда возможно, что и объясняет, почему не все и не всегда видят духов.

Итак, недостаточно, чтобы дух желал показаться. Недостаточно также, чтобы кто-нибудь желал его видеть. Нужно, чтобы оба тока могли соединяться, чтобы между ними было некоторого рода сродство. Может быть, надо еще, чтобы выделение тока медиума было достаточно обильно, чтобы произвести преобразование перисприта, и, вероятно, нужны еще другие условия, которых мы не знаем. Необходимо, наконец, чтобы дух имел позволение явиться такой-то особе, что дозволяется ему не всегда или только в определенных случаях вследствие причин, которые нам неизвестны.

106. Другое свойство перисприта, зависящее от его эфирной природы, есть проницаемость. Никакая материя не может представлять ему препятствия; он проницает все, как лучи света проницают прозрачные тела. Поэтому-то ничто не может помешать духам войти. Они посещают преступника, заключенного в темницу, столь же легко, как если бы он находился среди открытого поля.

107. Видения в бодрственном состоянии не могут считаться явлениями ни редкими, ни новыми. Они были во все времена. История рассказывает нам множество подобных случаев. И в наше время они повторяются весьма часто, и есть много особ, которые испытали это на себе, но с первого раза приняли их за то, что обыкновенно называют галлюцинацией. Они повторяются чаще всего при случаях смерти отсутствующих особ, являющихся навестить своих родственников или друзей. Часто они не имеют определенной цели, но вообще можно сказать, что духи, являющиеся таким образом, бывают привлечены симпатией. Пусть каждый обратится к своим воспоминаниям, и тогда увидят, что мало встретится людей, которым не было бы известно несколько происшествий такого рода, причем достоверность их не может подлежать никакому сомнению.

108. Мы прибавим к предыдущим рассуждениям разбор некоторых оптических явлений, которые подали повод к странной системе духов шарообразных.

Воздух не всегда бывает совершенно прозрачен. Случаются обстоятельства, при которых струи воздухообразных частиц и их колебания, произведенные теплотою, делаются совершенно видимы. Некоторые принимали это за собрание духов, волнующихся в пространстве. Достаточно проверить это мнение, чтобы его опровергнуть. Но вот другого рода иллюзия, не менее странная, от которой также не мешает предохранить.

Водяная влага имеет в себе едва заметные точки, которые лишились своей прозрачности. Эти точки, как непрозрачные тела, плавающие в жидкости, следуют за ее движениями. Они производят в окружающем воздухе и на некотором расстоянии, действием увеличения и отражения лучей, вид маленьких кружков, величиною от одного до десяти миллиметров в диаметре, которые кажутся плавающими в воздухе. Мы встречали некоторых особ, принимавших кружки эти за духов, которые следовали за ними и сопровождали их везде. В своем энтузиазме они принимали радужные оттенки кружков за лица. Это почти то же, что различать лицо луны. Одно простое замечание, сделанное ими же самими, легко разуверит их.

Эти кружки, говорят они, не только сопровождают их, но следуют всем их движениям. Они двигаются направо, налево, вверх, вниз или останавливаются, в зависимости от движений головы. И неудивительно, потому что причина кажущегося видения заключается в глазном яблоке, следовательно, оно должно подчиняться его движениям.

Если б это были духи, то надо сознаться, что они были бы осуждены на роль слишком механическую для существ разумных и свободных, роль незавидную даже для духов низшего разряда, а тем более несовместную с идеей, которую мы составили себе о духах высших.

Некоторые принимают черные точки за злых духов. Эти кружки, равно как и черные точки, имеют движение волнообразное, которое никогда не удаляется далее границ определенного угла. Иллюзия эта увеличивается еще тем, что они не всегда следуют за движениями линии зрения. Причина этому очень простая. Матовые точки глазной водянистой влаги – главная причина феномена – находятся в ней как бы висящими и постоянно опускаются вниз; если они поднимаются, то к этому побуждает их движение глаза снизу вверх. Но, поднявшись до определенной высоты, в то время, когда глаз останавливается неподвижно, видят, что кружки эти спускаются сами собой и потом останавливаются. Подвижность их чрезвычайна. Достаточно самого незаметного движения глаза, чтобы заставить их переменить направление и пробежать с быстротой всю окружность дуги того пространства, где происходит видение. Пока не будет доказано, что видения эти имеют движение произвольное и разумное, до тех пор мы не можем признать в этом явлении ничего более как простой оптический и физиологический феномен.

То же самое можно сказать об искрах, производимых сжатием глазных мускулов и, вероятно, зависящих от фосфорического электричества зрачка, потому что они вообще ограничиваются окружностью этого органа.

Подобные иллюзии могут быть следствием одного только невнимательного наблюдения. Кто серьезно изучал натуру духов, пользуясь всеми средствами, представляемыми нам практической наукой, тот легко поймет, как в этих иллюзиях много пустого. Поскольку мы стараемся опровергать неосновательные теории, с помощью которых нападают на явления духов, теории, построенные на неведении фактов, постольку же признаем необходимым разрушать ложные идеи, отличающиеся больше энтузиазмом, чем размышлением, и тем самым приносящие более вреда, чем пользы относительно мнения неверующих, и без того уже расположенных отыскивать смешную сторону спиритических феноменов.

109. Перисприт, как видим, есть начало всех явлений. Изучение его дало ключ к разрешению множества феноменов. Оно заставило спиритическую науку сделать огромный шаг вперед и выйти на новую дорогу, отняв у нее характер чудесного. Мы в нем нашли через посредство самих духов (потому что, заметьте это, они сами навели нас на этот путь) объяснение действия духа на материю, движения неподвижных тел, шума и видений. Мы еще найдем в нем объяснение многих других феноменов, которые остается нам исследовать прежде, чем перейдем к изучению того, что, собственно, называется сообщениями. Тогда лучше поймут их, потому что будут в состоянии дать себе отчет в первоначальных причинах. Кто хорошо понял начало, тот сам легко сделает приложение его к различным явлениям, которые могут встретиться наблюдателю.

110. Мы далеки от того, чтобы смотреть на предлагаемую нами теорию как на безусловное, как на окончательное решение вопроса; она, без сомнения, будет со временем пополнена и исправлена новыми наблюдениями.

Но как бы она в настоящее время ни была неполна и несовершенна, она всегда может помочь нам дать себе отчет в возможности фактов, представляя причины вовсе не сверхъестественные. Если это гипотеза, то все-таки нельзя отказать ей в рациональности и правдоподобии, и она заслуживает преимущества перед всеми объяснениями, которые предлагают отрицатели спиритизма, чтобы доказать, что все спиритические феномены не что иное, как иллюзия, фантасмагория и обманы.

111. Тот, кто не допускает существования бесплотного и невидимого мира, думает объяснить все словом галлюцинация. Определение этого слова известно. Оно значит: заблуждение, обман воображения особы, которая думает, что видит то, чего в действительности нет. Но ученые, сколько известно нам, не объясняли еще физиологической причины этого явления.

Оптика и физиология, по-видимому, все уже открыли им. Каким же образом случилось, что они до сих пор не могли объяснить природу и источник образов, которые представляются уму при определенных обстоятельствах?

Если они все хотят объяснить законами материи, то пусть же изложат на основании этих законов теорию галлюцинации. Хорошее или дурное, все-таки это будет объяснение.

112. Причина сновидений никогда не была объяснена наукой. Она приписывает их действию воображения, но не говорит нам, что такое воображение и как производит оно эти ясные, отчетливые образы, которые являются нам иногда. Это значит объяснять одно неизвестное другим, столь же неизвестным. Следовательно, вопрос остается неразрешенным.

Сон, говорят, – вспоминание занятий предшествовавшего дня. Но, допустив даже это положение, хотя оно и не может назваться разрешением, остается еще узнать, что же это за магическое зеркало, сохраняющее таким образом отпечаток вещей. Как объяснить в особенности сны, в которых видят то, чего никогда не видели наяву и о чем даже не думали никогда? Спиритизм один только мог дать нам ключ к этому странному явлению, которое проходит незамеченным, потому что оно обыкновенно, как и все чудеса природы, попираемые нами.

Ученые не удостаивают заняться галлюцинацией; [34]34
  Писано в 1859 г. В настоящее время существует много превосходных ученых трудов в этой области, например, Шарко, Бонн, Льебо, Бине и Фере. – Асгарта.


[Закрыть] но есть ли это нечто действительное или иллюзия, во всяком случае, физиология должна объяснить, в чем тут дело, иначе она выкажет свою несостоятельность. Если ученые пожелают когда-нибудь дать не определение, поймите, хорошенько, а физиологическое объяснение этого феномена, тогда увидим, может ли теория разрешить все случаи. Пусть они не теряют из виду факта, столь часто повторяющегося, явления особ в минуту их смерти, пусть скажут, почему явления эти совпадают с минутой смерти являющейся особы? Если б это было единственное явление, тогда его можно было бы приписать случаю, но так как оно повторяется довольно часто, то уже не может быть объяснено случаем. Если б еще воображение того, кому является видение, было занято мыслью, что такой-то или такая-то должны умереть, еще туда-сюда, но большей частью ведь бывает так, что о смерти именно этого лица меньше всего думают, следовательно, воображение не играет здесь никакой роли.

Еще труднее объяснить воображением обстоятельства смерти вовсе неизвестные. Может быть, галлюцинационисты скажут, что душа (если они допускают душу) в иные минуты бывает в возбужденном состоянии, что способности ее изощряются. Мы согласны с ними. Но если то, что она видит, действительно, то это уже не иллюзия. Если душа видит предмет отсутствующий – значит она переносится в место нахождения этого предмета. Если же душа наша может переноситься к отсутствующему предмету, то почему душа отсутствующего субъекта не может переноситься к нам? Пусть они в своей теории галлюцинации не упускают из виду этих посылок и не забывают, что теория, которой можно противопоставить несогласные с ней факты, или ложна, или неполна.

В ожидании их объяснения мы изложим здесь некоторые мысли относительно этого предмета.

113. Факты доказывают, что действительно бывают видения, которые спиритическая теория объясняет совершенно удовлетворительно и которые может отвергать только тот, кто не допускает ничего вне организма. Однако рядом с действительными видениями есть ли явления галлюцинации в общепринятом смысле этого слова? Это не подлежит сомнению. Каков же источник их? Духи сами откроют нам это, потому что следующие ответы их заключают в себе, по нашему мнению, объяснение этого явления:

Видения всегда ли бывают действительные и не бывают ли они действием галлюцинации? Когда видят во сне или иначе черта, например, или что-нибудь фантастическое, несуществующее, не есть ли это плод воображения?

Да, иногда, когда оно поражено чтением или рассказами, которые производят сильное впечатление, остается воспоминание, и тогда думают, что видят то, что на самом деле не существует. Но мы говорили также, что дух, в своей полуматериальной оболочке, может принимать различные формы проявления. Следовательно, дух-насмешник может явиться с рогами и когтями, если ему это угодно, чтобы посмеяться над легковерием, точно так же как добрый дух может явиться с крыльями и светлым ликом.

Можно ли считать видениями фигуры и образы, являющиеся часто во время дремоты или просто когда закрывают глаза?

Как только чувства онемевают, дух освобождается и может видеть вдали или вблизи то, чего не мог видеть глазами тела. Эти образы очень часто действительные видения, но они могут быть также следствием отпечатков, оставленных видом некоторых предметов на мозгу, который сохраняет следы их, как сохраняет ухо следы звуков. Освобожденный дух видит тогда на своем собственном мозгу эти отпечатки, как бы видел отпечатки дагерротипа. Их разнообразие и смесь часто составляют странное и неопределенное целое, изглаживающееся почти тотчас же, несмотря на все усилия удержать его. Подобной же причине нужно приписать некоторые фантастические видения, которые не имеют ничего действительного и которые производятся часто во время болезненного состояния.

Очевидно, что память есть результат отпечатков, сохраняемых мозгом. Но почему эти отпечатки, столь разнообразные и столь многочисленные, не смешиваются?

Это непроницаемая тайна, но она так же естественна, как и то, что звуковые волны, перекрещивающиеся в воздухе, остаются не менее того явственными. В мозгу здоровом и правильно организованном отпечатки эти бывают ясны и точны. При состоянии менее благоприятном они сглаживаются и смешиваются. Отсюда происходит потеря памяти или смешение идей. Это кажется еще менее удивительным, если допустить, как допускает френология, особенное назначение каждой части и даже каждой фибры мозга.

Итак, образы, достигшие посредством глаз до мозга, оставляют на нем отпечаток, вследствие которого помнят картину, как бы она находилась пред глазами, но это действие одной только памяти, потому что картины, собственно, не видят. Во время же определенного состояния освобождения душа смотрит на мозг и находит на нем образы, в особенности те, кто наиболее поразили ее, в зависимости от рода занятий и расположению ума; таким образом, она находит там отпечаток сцен религиозных, волшебных, драматических, светских, фигуры странных животных, которые человек видел в другое время на картинах или даже в рассказах, потому что рассказы тоже оставляют отпечатки.

Душа, таким образом, действительно видит, но только не что иное, как образы, отпечатавшиеся в мозгу. В нормальном состоянии образы эти сглаживаются, потому что все части мозга действуют свободно, в состоянии же болезненном равновесие между всеми органами нарушается, некоторые только сохраняют свою деятельность, между тем как деятельность других прекращается; отсюда происходит то, что некоторые образы остаются в мозгу, не сглаживаясь, как в нормальном состоянии, занятиями внешней жизни. Вот истинная галлюцинация и первоначальная причина господствующих идей.

Как можно видеть, мы объяснили эту аномалию посредством физиологического весьма известного закона отпечатков, остающихся в мозгу, но для этого нам необходимо было допустить вмешательство души. Следовательно, если материалисты не могли еще дать удовлетворительного разрешения этого феномена, то это потому, что они не хотят допустить существования души. Они скажут, что наше объяснение дурно, потому что мы основываемся на начале, отвергаемом ими. Кто же отвергает его? Только они. Большинство допускает его с тех пор, как люди существуют на Земле, и отрицание немногих не может быть законом.

Наше объяснение удовлетворительно ли? Мы представляем его таким, каким оно может быть, за неимением другого, и, если хотите, в качестве простой гипотезы, в ожидании лучшего. В том виде, как оно есть, объясняет ли оно все случаи видений? Без сомнения, нет, но мы желали бы, чтоб кто-нибудь из физиологов, смотря на вещи со своей точки зрения, дал объяснение, которое разрешало бы их все, потому что, когда они произносят свои священные слова: возбуждение и экзальтация, они не говорят еще этим ничего.

Итак, если все теории галлюцинации неудовлетворительны для объяснения всех фактов, то, значит, здесь есть еще что-то, кроме собственно галлюцинации. Наша теория была бы ложна, если б мы прилагали ее ко всем случаям видений, потому что некоторые из них противоречили бы ей; она может быть истинна в том случае только, если ограничиться известными явлениями.