Текст книги "Истории мудрого странника"

Наконец устал юноша возиться со своим скакуном. Оставил он его, а сам вошел в расщелину скалы и лег спать. Верно говорится: чем усталость сильнее, тем и сон крепче. Так случилось и с младшим сыном покойного богача. Едва успел он прилечь на камень, как тут же уснул крепким богатырским сном. Только конь его остался верен своему чутью. Встал он у входа в расщелину и глаз не отводит от спящего хозяина. Чуял конь, что в любую минуту могла коварная трехголовая змея ужалить джигита смертельным ядом. Оно так бы и случилось, если бы не чутье коня. Вдруг слышит конь в глубине расщелины какой-то шорох. Это ползла огромная трехголовая змея. Вот уже расстояние в три тела змеи их разделяет, а юноша все спит и опасности не чует. А змея уже совсем приблизилась, жало свое обнажила, вот-вот ужалит.

Как увидел это конь, заржал в четверть силы, копытами по скале ударил, да так сильно, что кусок от скалы отлетел, а юноша спит и ничего не слышит. Заржал тогда конь вполсилы и сильнее ударил по скале – глухой и тот бы проснулся, а юноша только с боку на бок перевернулся – и все тут. А змея уже у самого лица юноши жалом водит. Заржал тогда конь во всю свою мощь, ударил копытом по скале, искры высек. Упали искры на спящего юношу, а он только почесался. Заржал тогда конь в четвертый раз, да так сильно, что мертвый и тот бы вскочил. Но как же быть живому? Открыл юноша глаза и видит прямо перед собой трехголовую змею, которая ужалить его хочет. Не стал юноша мешкать, тут же вскочил на ноги и обнажил свою золотую саблю. Как увидела коварная змея ослепительный блеск сабли, тут же от боли в глазах отвернулась и стала убегать. Но не тут-то было: догнал юноша злодейку, отсек ей сразу все три головы, распорол змее живот, а оттуда – о чудо! – выехали на своих скакунах оба его брата. Обрадовался младший сын покойного богача, увидев своих братьев и их скакунов живыми и невредимыми, бросился их обнимать. А верный конь его, узнав своих братьев-коней, заплясал от радости.

– Как же эта змея вас живыми проглотить сумела? – спросил, наконец, младший брат.

– Она сначала ужалила нас и усыпила, а как проглотила, мы и не знаем, – ответили братья.

– Здесь какая-то древняя тайна, – сказал младший брат и продолжил: – Ну ладно, радости радостями, а начатое дело до конца доводить надо. Ждите меня здесь, отдыхайте, сил набирайтесь. Если же я попаду в беду, не мешкая, спешите мне на помощь.

Сел младший брат на своего верного скакуна и поскакал через болото ко второй горе, где жил двухголовый аждага. Долго ли скакал юноша, нет ли, вяз ли конь его в топь-болоте или поверху несся, но наконец доскакал он до подножия второй горы. И вдруг – надо же такому случиться – почуял двухголовый аждага, что к горе человек приближается, и стал грязью плеваться. Плюнул один раз куском грязи – юноше в лицо угодил и глаза залепил. Плюнул во второй раз – коню ноги залепил. Плюнул в третий раз – по самое брюхо конь увяз, да так, что с места сдвинуться не может.

Понял юноша, что медлить нельзя. Каждая минута может смертью стать. Хлестнул он три раза коня своего. В первый раз хлестнул – искры посыпались, а конь оторвался от земли. Во второй раз хлестнул – огонь высек, а конь в небеса, выше той горы, на которой сидел двухголовый аждага, взвился. Хлестнул юноша в третий раз – все небо запылало, а конь камнем начал падать вниз к тому самому месту, где сидел и плевался грязью двухголовый аждага. Когда конь приблизился к чудовищу, юноша обнажил свою золотую саблю и ослепил ему глаза. Глазам аждага больно стало, прикрыл он тогда их ручищами, а юноша немедля отсек ему сначала одну голову, а затем и вторую. Скатились головы вниз в одну сторону горы, а юноша, даже не отдохнув, поскакал к третьей горе, где жил самый страшный злодей – трехголовый аждага. На пути к этой горе лежала до травинки выжженная долина. Земля на ней дымилась и дымом своим выедала глаза и коню, и всаднику, душила горло.

Долго ли скакал юноша через сожженную местность или недолго, но, наконец, конь довез своего хозяина к подножию третьей горы. Увидел трехголовый аждага, что к его горе подъехал человек, и стал испускать из ноздрей мощное пламя. Испустил первый раз -на склоне горы лес загорелся: не пройти, не проехать. Испустил второй раз – скалы стали плавиться и клокотать.

Не стал юноша ждать, пока злодей испустит огонь третий раз. Хлестнул он своего коня – искры высек, а конь оторвался от земли. Хлестнул во второй раз – огонь высек, а конь в небеса, выше той горы, на которой сидел трехголовый аждага, взвился. Хлестнул юноша коня своего в третий раз – все небо огнем запылало, а конь камнем стал падать вниз к тому самому месту, где сидел и испускал пламя трехголовый аждага.

Как увидел трехголовый аждага прямо на него летящего огненного коня с всадником на спине, дыхнул он огнем сразу из трех пастей и опалил смелого скакуна. Почуяли кони старших братьев запах горящего конского волоса и стали ржать, грызть удила, копытами стучать. Догадались старшие братья, что их младшего брата постигла беда.

– Младший брат в беде. Надо торопиться, – сказал средний брат старшему.

Вскочили они на своих верных скакунов, и кони мигом доставили их к нужному месту.

Сабля в руках одного – это полпобеды, а сабли в руках троих -это полная победа.

Так случилось и с братьями. Вовремя подоспели они на помощь младшему брату. Не успел трехголовый аждага снова опалить огнем младшего брата, как не то с неба, не то из-под земли на все три его головы обрушились удары. Младший брат своей золотой саблей отсек противнику одну голову. Из горла аждага хлынула кровь и стала заливать и тушить охваченный огнем лес. Ударил средний брат – отсек злодею вторую голову. И полилась кровь на расплавленные скалы. Ударил старший брат своей золотой саблей и отсек аждага его последнюю, третью голову. Хлынула из горла кровь, обрызгала опаленного скакуна младшего брата, и волосы на теле коня перестали гореть.

После каждого труда отдых нужен, чтобы силы восстановить и за новое дело взяться. Так поступили и братья. Отпустили они своих коней погулять, порезвиться друг с другом, да и сами присели отдохнуть. Поговорили о разном, поведали о своих приключениях, вспомнили старушку-мать и ее наставления: «Будете дружны, вас никто не сможет одолеть, как и вы не смогли согнуть три вместе сложенных прута».

– И вправду, поодиночке мы бы не одолели трехголового чудовища, – сказал старший брат.

А средний добавил:

– Где дружба в цене, там всегда победа.

– Вот так мы и должны поступать всегда, – сказал младший брат и вдруг воскликнул: – Смотрите! Смотрите!

Посмотрели братья туда, куда показывал младший брат, и удивились. Там, где только что была выжженная долина, вдруг вырос город с каменными дворцами и домами, с нарядно одетыми людьми и всякой живностью, с пышными садами и пестрыми цветниками.

Удивились братья такому чуду и даже слегка испугались.

«Здесь какая-то древняя тайна», – думал каждый из них, но ничего не знал, не ведал о том, что некогда здесь до появления на вершине горы трехголового аждага было древнее поселение, где люди жили по праведным законам древности. Но когда в горах этих поселился злодей и стал испускать на этот мирный город огненное пламя, постепенно весь город сгорел дотла и покрылся пеплом. А когда братья убили трехголового аждага, из его горла хлынула кровь и залила выжженную долину. Город опять ожил и принял прежний вид. Но братья ничего об этом не знали, не ведали и не попытались узнать, так как очень спешили раздобыть молоко серны, чтобы спасти больную дочь падишаха той страны, которая им встретилась на пути.

Сели они на своих коней и поскакали туда, где за четвертой горой жил тот самый пастух, в стаде которого была та самая серна.

Долго ли они скакали или нет, но сказывали сказители, что семь раз солнце прогнало с лица неба Луну, и семь раз она вновь появлялась. Но как бы то не было, наконец, они подъехали к одному полю и видят как на этом поле пасутся сорок коров, четыре быка, а среди них и одна серна. А рядом на холме сидит пастух и на дудочке играет. Так искусно играет, что самым певчим соловьям впору поучиться его мастерским руладам.

Подъехали братья к пастуху, спешились с коней своих, отбили ему низкие поклоны. Пастух как увидел живых людей, так обрадовался, что даже стал приплясывать под звуки своей дудочки: как-никак семь лет не ступала здесь нога чужестранца, и все из-за злых аждага, которые жили в горах и преграждали сюда дорогу.

– Каким чудом сумели вы пройти через горы?! – спросил пастух удивленно, хотя и сам догадался, что таким джигитам и злые аждага не угроза. Но как бы то не было попросил он братьев ответить на свой вопрос.

И рассказали сыновья ошира, как они вступили в схватку с чудовищами и убили всех троих. Затем они поведали, зачем прибыли сюда, и стали ждать ответа.

Выслушал их пастух и говорит:

– Я дам вам молоко серны, но с одним условием, – предупредил он и рассказал братьям о том, что у него было три дочери. Одну дочь, которой только исполнилось семнадцать лет, Чиме-Чин падишах насильно пленил и увел в свою страну и отдал в жены своему непутевому сыну. Недолго ей, бедняжке, пришлось быть в неволе. Изжил ее со свету сын Чиме-Чин падишаха, и она теперь покоится в земле. А недавно, я слышал, задумал он жениться на средней моей дочери. Но я не хочу этого и потому предлагаю своих дочерей вам в жены. Женитесь на них – получите молоко серны. Откажетесь -не видать вам этого молока.

– Отец, а где же ваши дочери-красавицы? – спросили юноши.

Пастух вместо ответа заиграл на своей дудочке, и на звуки этой свирели, словно белые лебеди, плавно и легко ступая, из хижины вышли две девушки и подошли к тому месту, где стояли три сына покойного богача.

Если у человека два глаза, то нужно еще два, чтобы смотреть на них. У каждой из этих девушек-красавиц по семь кос спускались до самой земли, а большие и темные глаза их были такие, что смотрит в них человек и чувствует, как душа его, словно воск на солнце, плавится, и ничего с этим человек не властен сделать.

И вправду! – ни одной девушке мира не сравниться с ними, ни красотой, ни стройностью стана, ни походкой.

Как увидели старший и средний братья этих красавиц, тут же влюбились и, казалось, ради этой любви могли совершить любые подвиги, а если надо и умереть. Слава Богу, умирать не понадобилось: как увидели красавицы сыновей ошира – красивых и статных, -тут же их полюбили и уже не могли разлюбить.

Посмотрел младший брат на своих старших братьев и сразу понял, что сердца их слились с сердцами этих красавиц и ничем их теперь не разнять.

– Ладно, беру ваших дочерей в жены двум моим братьям, – сказал младший сын покойного богача.

Обрадовался пастух, что Бог послал его дочерям достойных женихов, и поспешил расспросить добрых молодцев, кто они, где живут и как долог путь к ним.

– А вдруг вздумается мне в гости к вам приехать, – полушутя, полусерьезно сказал пастух.

Рассказали братья все как есть, о матери-старушке поведали, а пастуха заверили в том, что дочерям его будет хорошо у них, что ему не следует беспокоиться, и пригласили его самого в гости.

Наконец, когда все разговоры иссякли, младший брат напомнил, что пора возвращаться, так как больная дочь падишаха может, не дождавшись молока серны, умереть.

Вскоре пастух поймал в стаде серну, надоил в глиняный сосуд молока и передал младшему из братьев. А утром, едва забрезжил рассвет, старшие братья посадили на скакунов невест своих, младший брат положил в хурджун глиняный сосуд с молоком серны, вскочил на своего коня, и все, попрощавшись с добрым пастухом, тронулись в обратный путь.

Сорок дней и ночей были они в пути, в трех городах останавливались, любопытству предавались. Первый город, в котором они остановились, был тот самый, который ожил после того как братья вместе убили трехголового аждага, жившего на вершине горы.

Стали братья расспрашивать горожан первого города, каким чудом здесь, на этой сожженной долине, появился прекрасный город.

– Дети мои, историю нашего города тремя словами не расскажешь, – сказал братьям один старец. – Если это вам интересно, то оставайтесь ночевать, и я расскажу все как есть.

Согласились братья на ночлег, и старец пригласил их к себе в дом.

– Город наш очень древний, – начал старец свой рассказ. – Был он построен в давние времена, когда люди не знали, кого слушать и кому верить. Когда каждый делал все, что ему вздумается. Ну, скажем, вздумалось кому-то бить поклоны скале – и он бил. Или захотелось другому посмотреть, в каких хоромах и дворцах живут под землей мыши, – он всю жизнь рыл землю. Но так как у мышей нет подземных дворцов и хором, то и весь труд был глупым и напрасным. И вот в те глупые времена, один человек решил построить здесь, на этом месте, дворец. Сказано – сделано. Собрал он сорок человек и стал им приказывать.

«Принесите кусок скалы и положите сюда», – говорил этот человек.

И сорок мастеровых приносили и клали куски скалы друг на друга. Затем человек приказал на положенные друг на друга куски скалы положить еще и еще. Так был построен наш город, а человек стал хозяином города. Правда, город не сразу стал таким большим и красивым. Каждый новый правитель что-нибудь да строил... Короче говоря, все делалось так, как и должно было делаться. Умирали одни правители, их сменяли другие. Умирали люди, им на смену рождались новые. И так сотни лет. Но однажды, когда на смену умершему правителю пришел наш правитель, на город обрушилась беда. А причиной послужило то, что жена нашего правителя была бесплодна. Решил он тогда жениться во второй раз. Выискал себе девушку, назначил день свадьбы, а первую жену выгнал. Разгневалась первая жена и решила отомстить. А между тем наш правитель отпраздновал свадьбу с новой женой и на том успокоился. Шли дни, но и на этот раз у правителя не родилось ни одного ребеночка. А ему ой как хотелось иметь хоть одного наследника. Известное дело – не всегда все, что нам хочется, может исполниться. Выгнал он и вторую жену, а вместо нее привел во дворец третью. И вторая жена затаила на него лютую злобу. Но годы шли, а покои правителя так и не оглашались детским криком. Выгнал он и третью жену и женился в четвертый раз. Решила и третья жена отомстить бывшему супругу. Месть местью, а у нашего правителя так и не было детей. И на этот раз выгнал он жену свою и взял новую. Семь раз он женился и семь раз выгонял своих жен. Но восьмая жена, прежде чем дать свое согласие, пригласила в свидетели трехголового аждага и сказала будущему своему мужу:

«Я согласна стать твоей женой, но с одним условием. Будет у нас ребенок – хорошо, но если не будет, то обещай, что не выгонишь меня».

«Пусть сгорит и пеплом покроется мой город, если я когда-нибудь выгоню тебя», – поклялся правитель и приказал играть свадьбу.

Семь дней и ночей без устали играли музыканты, веселя подвыпивших гостей. Но всему приходит конец; на восьмой день гости разошлись, оставив виновников торжества наедине с тем, чтобы они доверились друг другу и достигли желаемого. Семь лет они доверялись друг другу, но наследника у них не было. Ни богатство его казны, ни божий свет, ни жена-красавица – ничто не радовало глаза и душу старого правителя. Все больше и больше терзала его неутолимая жажда иметь наследника, который бы занял наконец-то родовой престол и приумножил его богатства. Но не всегда человеческие желания достигают своей цели – на все воля Господня. Решил правитель испытать свое счастье в последний, девятый раз. Выгнал он восьмую жену из дворца и хотел было жениться еще раз. Но в это самое время на город обрушился огонь. Семь дней и ночей горел наш город и, наконец, весь сгорел и пеплом покрылся.

А дело было вот как. Слышал трехголовый аждага, как правитель поклялся восьмой жене: «Пусть сгорит и пеплом покроется мой город, если я когда-нибудь выгоню тебя». Со дня этой клятвы прошло семь лет, и вот все эти семь лет трехголовый аждага с нетерпением ждал, пока правитель выгонит и восьмую жену, а он, аждага, даст волю своим злодеяниям. Как узнал злодей, что правитель выгнал и восьмую жену, обрадовался безмерно и стал на город наш испускать вихри огня то из ноздрей, то из пасти трех своих голов. До тех пор испускал, пока не сгорел весь город и его жители. Семь лет назад наш город и все его жители были превращены в уголь и пепел. Но на восьмой год на сожженный город хлынула кровь из горла убитого трехголового аждага, и город и все его жители – о чудо Небес! – снова ожили, и все стало так, как было раньше. Говорят, что этого аждага кто-то убил. Кто именно, мы не знаем, но теперь каждый день возносим во здравие нашего спасителя добрые молитвы, – сказал в конце своего рассказа старец и воскликнул: – Жить вечно нашему спасителю!

Все присутствующие в доме старца люди разом упали на колени, коснулись лбом земли, затем привстали и, воздев к небу руки, вместе обратились с молитвами на устах к Богу.

Поняли братья в чем тут дело, но о том, что этот трехголовый аждага был убит ими, так и не сказали.

– А жив ли тот правитель? – спросил старца младший брат.

Горожане предложили братьям пройти во дворец правителя. Вошли братья во дворец и видят: на правительственной ложе полулежит какой-то тощий человек. Если он сегодня жив, то в завтрашний день может не войти – настолько он был безразличен ко всему происходящему вокруг и даже к тому, что город каким-то чудом ожил. Всякий, кто видел правителя таким, не мог не посочувствовать ему, не пожалеть его. А у некоторых людей вид правителя вызывал и слезы сострадания, и они плакали и причитали, будто он уже лежал на смертном одре. Жалкий вид правителя и у братьев – гостей города – вызвал сострадание, а заодно и желание хоть как-то облегчить его горестную участь. Они подошли к нему, отбив поклоны, поцеловали край его халата и остались стоять рядом, не зная, с чего начать разговор. Но правитель как полулежал на ложе, так и остался полулежать, будто не его приветствуют и не к нему пришли во дворец.

– Почтенный человек и правитель города, мы с добром пришли к тебе. Посмотри на нас и доверься, – сказал тогда младший брат.

Правитель нехотя повернул голову и холодно проговорил:

– Теперь мне никакое добро не нужно. Я жду спасителя моего города. На днях я видел сон, будто ко мне приехал он, отбил поклоны и предложил облегчить мое тяжкое горе. Я хотел оставить ему свое наследство, но тут я проснулся, и теперь вот я дожидаюсь прихода моего спасителя. Не знаю, есть ли правда в моем сне или нет, но я продолжаю ждать и верить, что он придет. – Тут правитель с любопытством посмотрел на трех добрых юношей и вдруг спросил: – Не вы ли убили этого проклятого трехголового аждага и спасли мой город и его горожан?

Братья посмотрели друг на друга, не зная, признаться или промолчать. Известное дело: герои не любят хвалиться. Пусть их другие хвалят. Но младший брат все же сказал:

– Это наш старший брат убил трехголового злодея.

– А чем можете доказать? – спросили присутствующие жители города.

Обнажили братья свои золотые сабли, блеск этих сабель ослепил всем глаза и заставил поверить в правоту их заслуживающего похвалы подвига.

– Ладно, спрячьте свои сабли, – сказал правитель. – У меня есть одна редкая птица, она все знает. – Правитель наконец-то встал со своего ложа, прошел в соседние покои и принес птицу. – На кого она сядет, тот и убил аждага, – сказал он и выпустил птицу.

Полетела птица, и села всем троим братьям на головы: сначала на голову старшего брата, потом – среднего, а затем и младшего.

– Значит, вы все вместе убили этого злодея? – спросил правитель.

– Да! – поспешили подтвердить присутствующие здесь две дочери пастуха и добавили, что одна из них – невеста старшего брата, другая – среднего.

Ничего не оставалось делать братьям, и они рассказали все как было. Рассказали о том, как их старушка-мать задала им троим загадку с тремя железными прутьями... Все как есть рассказали и стали ждать, что же будет дальше.

– Да, верные слова: где дружба в цене, там всегда победа, -молвили присутствующие здесь старцы.

Наконец и правитель сказал свое слово.

– Скоро я умру, – обратился он к трем юношам, – и потому доверяю одному из вас быть правителем. Также завещаю и свое богатство.

Сначала братьям не хотелось расставаться друг с другом, но потом младший брат сказал старшему:

– Оставайся! Живи здесь со своей красавицей. Если что случится, мы тут же прискачем.

– Ладно, брат, – отвечал старший. – Буду правителем, достойным доверия жителей этого города.

В честь такого события три дня и три ночи в городе шел пир, а на четвертый день два других брата, а вместе с ними и красавица-невеста среднего брата сели на своих коней и тронулись в путь туда, где их с нетерпением дожидался отец больной девушки.

Долго ли они находились в пути или нет, мне неведомо, да и это уже не столь важно, но когда братья переехали гору, то увидели: на том месте, где они некогда проезжали и где было непролазное топь-болото, теперь раскинулся огромный сказочный город, окруженный садами и виноградниками. Удивились братья такому чуду и решили узнать тайну преображения.

Подъехали они к городским воротам и видят: над воротами нарисован тот самый двухголовый аждага, которого на пути к пастуху убил младший брат, а сверху над изображением высечено название города -Хофтэгиз, что значит – Семь близнецов. Въехали они в город – и ахнули! Никогда еще они не видели такого красивого города со сказочными дворцами и каменными домами, с расписными нишами и мраморными порталами, а во дворцах – огромные бассейны с фонтанами. А на стенах везде и всюду нарисованы шесть девушек-красавиц, и все они как две капли воды похожи друг на друга.

Братьям очень понравился город. Понравился этот город и невесте среднего брата.

Посоветовались они и решили провести в этом сказочном городе несколько дней, чтобы осмотреть его как можно лучше. Расположились в караван-сарае, накормили своих коней, сами поели, насладились прохладой бассейна и журчанием фонтанов, а к вечеру пошли к самому древнему жителю этого города.

– От него наверняка мы узнаем историю города, – сказал младший брат.

Предстали они перед старцем, отбили поклоны и попросили его поведать им историю этого сказочного города.

– Это долгая история, – сказал самый древний житель. – Хватит ли у вас терпения и мужества выслушать ее до конца?

– Хватит! – ответили гости.

– Ну, тогда садитесь поудобнее и слушайте, – сказал самый древний житель города и начал рассказывать: – В какой-то далекой стране в те времена, когда рождение девочки считалось величайшим позором, жена одного правителя родила семерых дочерей. Правитель разгневался на жену и убил ее, а младенцев отвез в безлюдную пустыню и бросил. О, бедные детки, как они жалобно плакали, призывали хоть кого-нибудь на помощь. Так жалобно и громко, что Бог услышал их плач и стал кормить их то молоком, то кашкой. И так с Божьей помощью и молитвами природы семь сестер-близнецов и выжили. Но однажды, когда сестрам исполнилось семь лет, пошли они к озеру, что по ту сторону горы находится, и стали из этого озера воду пить. Едва они наклонились над гладью воды, как тут же увидели свое отражение. Увидели – и диву дались! Все семь сестер, как две капли воды, похожи друг на друга, да и красотой никакая девушка не могла бы сравниться с ними. Днем своей красотой они смущали солнце, а ночью – луну. Да что и говорить, всякий, кто хоть раз видел красавиц, не мог бы их позабыть.

Дни шли за днями, год за годом, а семь сестер-близнецов жили в безлюдной пустыне, не зная, что кроме них, где-то еще есть люди, которые общаются друг с другом, путешествуют из одной страны в другую, ведут торговые и другие сделки.

Но так как у сестер-близнецов не было встреч с другими людьми, и они не слышали человеческую речь, то общаясь между собой, стали свои мысли выражать рисунками. Надо было им сказать, что они похожи друг на друга, то каждая рисовала облик какой-нибудь сестры на камне и руками объясняла, что она похожа на остальных сестер. Но однажды одна из сестер нарисовала нечто похожее на сказочный дом и показала другим, а затем все вместе стали, глядя на этот рисунок, строить из разноцветных камней дом, а построив, стали все вместе в нем жить... Так было положено начало нашему городу.

Шли годы, и с годами сестры росли. Они уже умели говорить изображениями так, что даже самый искусный живописец, увидев эти рисунки, мог бы позавидовать не только мастерству, но и той убедительности, понимания вложенного в них смысла общения.

Но в один из дней случилось так: мимо этих мест проезжали верхом на верблюдах какие-то люди, которые стали для нас, горожан, теперь уже далекими предками. Увидели люди каменный, расписной дом и решили никуда больше не ехать, а поселиться здесь, на этом месте. Вошли они в дом и замерли, увидев перед собой семь девушек-красавиц, как две капли воды похожих друг на друга. Стали их расспрашивать, кто они, когда и каким образом оказались здесь. А сестры испугались, молчат и не понимают, что от них хотят эти незнакомцы.

Наконец, девушки осмелели и стали кое-как, то картинками, которые они тут же рисовали растертыми в порошок разноцветными камнями, то жестами, то какими-то никому не понятными возгласами объяснять, кто они и что могут делать. Поняли люди, что все рисунки, которые они видели, сделаны не кем-нибудь, а этими семью сестрами-близнецами. Удивились этому караванщики, увидев мастерство сестер-близнецов, а старший караванщик, обращаясь к своим спутникам, сказал:

– Зачем нам где-то искать лучших мест? Останемся здесь, построим город, а девушки эти нам его украсят.

Один сказал – остальные поддержали.

Начали караванщики строить здесь дворцы и храмы, сажать сады и виноградники. Растить верблюдов и овец разводить. Ни одного сооружения не осталось, чтобы сестры-близнецы его не разрисовали. Все стены и все мостовые, цветники и бассейны, арки и ниши -везде и всюду были разукрашены их изображениями и изображениями животных и птиц. За несколько лет наш город стал таким красивым, что и вправду никакой другой город земли не мог с ним сравниться.

Все шло хорошо, так хорошо, что лучшего и желать не нужно было. Но однажды прослышал двухголовый аждага о нашем сказочном городе и стал завидовать лютой завистью. Задумал он лишить наш город умельцев, а умельцами города были эти семь сестер-близнецов. Поселился злодей на вершине гор и стал девушек-близнецов по одной в горы уносить: унесет и в скалу превратит. Зависть, которая поселилась в нем, не давала ему покоя, все мучила, терзала его сознание и душу. Прилетел он первый раз в наш город, схватил одну из сестер, унес ее в горы, ударил о скалу и девушка-красавица тут же стала бездыханным камнем. А одна из сестер-близнецов решила запечатлеть навеки образ своей сестры. Нарисовала она на стене дома ее изображение, чтобы знали потомки, кто основал этот город.

Спустя некоторое время двухголовый аждага вновь явился в город. На сей раз унес он в горы вторую сестру. Ударил он девушку о скалу, – и она тоже стала бездыханной скалой.

Другая сестра в память о похищенной сестре нарисовала на стене ее образ, дабы знали потомки, кто основал этот прекрасный город.

Так двухголовый аждага по очереди похитил всех семерых сестер-близнецов и всех их превратил в бездыханные скалы. Но каждая из оставшихся в живых сестер-близнецов рисовала на стенах образы похищенных, дабы знали все, кто основал этот прекрасный город. Но когда аждага похитил и превратил в скалу последнюю из сестер-близнецов, то ее уже некому было нарисовать в память потомкам.

Вот уже много веков стоят эти семь сестер-близнецов, превращенные коварной волей двухголового аждага в семь скал, а на городских стенах по известной вам причине нарисованы всего шесть сестер-близнецов.

На этом месте рассказчик прервал рассказ, погладил свою седую бороду и замолчал. Кто знает, сколько бы он так молчал, если бы невеста среднего брата не спросила:

– А что же было дальше?

И вот тут-то рассказчик, довольный тем, что наконец-то речь зашла о дальнейшей судьбе семи сестер-близнецов и его родного города, продолжил свой рассказ словами:

– А дальше было вот что. Решил двухголовый аждага подчинить нас всех себе. Он даже еще при жизни последней из сестер-близнецов приказал ей на воротах города изобразить себя, дабы все-все знали, кто правитель этого города. Хотя этот аждага и возомнил себя нашим правителем, мы отказались повиноваться ему и выполнять его приказы. Стал тогда злодей месить в озере землю и превращать его в топь-болото. Затем он заглатывал эту грязь и плевался ею до тех пор, пока наш город и все его обитатели совсем не скрылись под толщей грязи. Наш древний город и вправду стал похож на непролазное топь-болото.

Много веков находились мы на дне болота. И вот совсем недавно вся эта толща грязи была смыта кровью двухголового аждага, и город наш вместе с его обитателями ожил... Кто-то убил чудовище, но только кто, мы не знаем. С того самого дня как ожил наш чудный город, все мы, его жители, каждый день читаем добрые молитвы во здравие нашего спасителя.

Старец закончил рассказ, окинул всех присутствующих мудрым взглядом, устало откинулся на своем ложе и замолчал. Молчали и гости, находясь под впечатлением услышанного. Они не знали, что и говорить, потому и молчали, словно бы некто незримый отнял у них язык и тем был доволен.

Кто знает, сколько бы длилось это молчание, если бы снова первой не заговорила невеста среднего брата.

– А нельзя ли расколдовать окаменевших сестер-близнецов? -спросила она старца.

Старейший житель города Хофтэгиз погладил свою длинную седую бороду и ответил:

– Их можно расколдовать только искусной игрой на дудочке... Сестры-близнецы очень любили музыку. Бывало, усядутся они под деревом, где пели соловьи наших мест, и целыми днями с наслаждением слушают соловьиную трель.

Как услышала невеста среднего брата эти слова старца, тут же радостно воскликнула:

– Мой отец так умеет играть на дудочке, что и соловьям не сравниться...

– Может быть, он своей игрой расколдует этих бедных сестер-близнецов? – сказал кто-то из присутствующих жителей города.

И тут младший сын покойного богача, ничего не сказав, выбежал во двор и, вскочив на своего верного коня, хлестанул его три раза. Взвился конь в небо и вскоре домчал своего доброго хозяина к месту, где жил тот самый пастух – отец двух девушек-красавиц, которые стали невестами двух старших сыновей покойного богача из той самой страны, о которой вам, дорогой читатель, уже известно.