Текст книги "Превратности судьбы"

Глава 25

В тот же вечер, без четверти девять, Вирджиния стояла рядом с Памелой Иган в относительно тихом закутке приемного зала Института. Они вместе разглядывали толпу гостей. Пятнадцатью минутами ранее прибыли Шарлотта и Ник. И казалось, никто не удостоил эту пару особого внимания.

Но когда Вирджиния вошла в зал под руку с Оуэном, реакция собравшихся была совершенно иной. На миг воцарилось гробовое молчание, сменившееся затем преувеличенно громкими разговорами. Следовательно, все их заметили.

– Нельзя отрицать, что Гилмор Лейбрук – напыщенный осел, – заявила Памела и сделала основательный глоток шампанского. – Как жаль, что именно он руководит Институтом!

– Есть и хорошая новость. Насколько мне известно, он собирается вскоре прокатиться по Европе, – сообщила Вирджиния.

– Остается лишь надеяться, что потом ему очень захочется навестить Америку. Когда Лейбрук в Лондоне, он помыкает нами всеми так, словно он из Общества Аркан.

– Полагаю, здесь, в Институте, он и есть правая рука Джонсов. Но с другой стороны… Что уж тут скрывать, Памела, мы обе зарабатываем куда больше теперь, когда все знают – мы работаем у Лейбрука.

– Поверь, Лейбрук отлично сознает, что мы перед ним в долгу.

– Такова цена за успех в делах, Памела.

– Пфф! И чертовски высокая цена, если тебе интересно мое мнение.

Памела была величественной пышнотелой дамой немного за сорок. Она успешно зарабатывала себе на жизнь, чревовещая от имени древнеегипетской принцессы. В честь этой особы, столь способствующей ее благосостоянию, Памела укладывала выкрашенные в черный цвет волосы в прическу, которую ее парикмахер называл «как у Клеопатры». Лоб дамы украшала диадема из поддельного золота, усеянная сверкающими кристаллами, усиливающая драматический эффект. Глаза же были густо подведены тушью, а цвет ее ниспадающего элегантными ярусами платья назывался «египетская зелень».

Выждав, когда Оуэн отойдет от Вирджинии, чтобы взять два бокала с шампанским, Памела бросилась к ней сквозь толпу гостей со скоростью акулы, прорезающей морские волны. Эта дама была подругой и наставницей Вирджинии, у которой она всегда могла найти поддержку, когда только начинала свою карьеру, и Вирджиния очень ее любила. Однако Памела слыла завзятой сплетницей и гордилась тем, что ни один слух, ни один скандал не проходил мимо ее ушей.

– Кстати о Лейбруке, – продолжала Памела. – Я слышала, что его связь с последней ассистенткой дала трещину.

– Ненадолго же ее хватило, – заметила Вирджиния.

– Его ассистентки долго не выдерживают. – Памела отхлебнула шампанского и опустила свой бокал. – Я подозреваю, что очаровательная Адриана начала предъявлять требования.

– Лейбрук меняет ассистенток как носовые платки. Адриане следовало это знать, прежде чем занять столь почетную должность.

– Да, правильно. Но ты ведь знаешь, как это бывает… Каждая новая ассистентка думает, что она станет последней. – Губы Памелы скривились в презрительной усмешке. – Не будь я в курсе дела, непременно решила бы, что у Лейбрука действительно особый паранормальный талант, а именно – умение соблазнять. Более того, его чары распространяются как на женщин, так и на мужчин. Только взгляни, как люди толпятся, чтобы пробиться поближе к Его Королевской Особе. А нашего почетного гостя все позабыли. Бедняга доктор Пинкертон застрял в углу в обществе Эдварда Драммера, который утомил его до слез. Но я вижу, что на помощь Пинкертону спешит мистер Уэлч.

– Нет нужды объяснять исключительную привлекательность Лейбрука только тем, что у него особый паранормальный талант, – сказала Вирджиния. – Он хорош собой и исключительно умен. Нужно отдавать должное тому, кто этого заслуживает! И он исключительно успешно ведет дела, привлекая толпы клиентов везде, куда бы ни приехал.

Гилмор Лейбрук – под руку с красавицей ассистенткой – находился в центре всеобщего внимания с того самого момента, как вошел в зал, изрядно опоздав к началу, как истинно светский человек. И он полностью затмил своего почетного гостя.

Лейбрук собрал вокруг себя «придворных» в центре зала. Высокий, с чеканными чертами лица, он отличался также атлетическим сложением и особой грацией, облаченными в элегантный вечерний костюм. Его черные волосы были подстрижены по последней моде. Никто не знал, откуда Лейбрук родом, однако его отличали манеры и речь образованного джентльмена.

«Да, разумеется, – думала Вирджиния, – хороший актер может успешно подражать манерам высшего класса». И действительно, не раз бывало, что человек из низов являлся в лондонское светское общество, убеждая всех и каждого, что он рожден и воспитан в семье джентльмена. Возможно, и Лейбрук из той же породы.

Его ассистентка Адриана Уолтерс выглядела сегодня вечером, как всегда, ослепительно, однако облачко неудовольствия так и витало над ней. Она улыбалась несколько натянуто, а прекрасное лицо казалось высеченным из камня. Очевидно, она почувствовала, что за ней наблюдают. Потому что вдруг повернула голову и посмотрела прямо в глаза Вирджинии. В этом взгляде было столько ярости, что Вирджиния могла бы поклясться: за эти несколько секунд воздух вокруг просто вскипел от неукротимой энергии.

– О Боже… – пробормотала Памела. – Мне знакомо это выражение на ее лице, и оно не предвещает ничего хорошего.

– Не думаешь ли ты, что…

– Что прекрасная Адриана смотрит на тебя так только потому, что считает конкуренткой, боится, что Лейбрук возьмет на ее место тебя? Да, именно так я и думаю.

– Но зачем я Лейбруку в качестве ассистентки? Ясно, что мне недостает физической привлекательности, которая для этого требуется. У меня слишком маленькая грудь, а волосы чересчур рыжие.

Памела напустила на себя загадочный вид. Ее голос упал до хриплого шепота, когда она проговорила:

– Принцесса говорит мне, что Лейбрук сменил предпочтения.

Но на Вирджинию эти драматические приемы впечатления не произвели.

– С чего бы это?

– Понятия не имею, – ответила Памела уже обычным своим голосом. – По крайней мере ты предупреждена. И я добавлю кое-что еще…

– Что же именно?

– Я не стала бы принимать приглашение Адрианы выпить вместе чаю. Она из тех, кто не побоится насыпать в чашку соперницы ложечку цианистого калия.

Вирджиния улыбнулась:

– Буду иметь в виду. Хотя сильно сомневаюсь, что она пригласит меня на чай.

– В таком случае давай обратимся к теме куда более интересной.

Вирджиния насторожилась:

– К какой теме?

– Я говорю о твоем появлении в обществе мистера Суитуотера, конечно!

– Памела, я уверена, что ты уже знаешь новость.

– О да, об этом говорит весь Институт. – Памела искоса взглянула на подругу. – Но насколько это соответствует действительности?

– Я согласилась, чтобы мистер Суитуотер изучал меня во время работы. Он убежден, что сможет измерить уровни моей психической энергии.

– Ты же знаешь, как он поступил с Дигби и Хоббсом. Разоблачил их как мошенников, а потом Лейбрук был вынужден исключить их из членов Института, потому что это навлекало на Институт дурную славу. Неужели тебя не пугает возможность оказаться следующей? Как ты можешь доказать, что у тебя настоящий талант?

– Он утверждает, что верит мне. Говорит, что я по-настоящему талантлива.

– Понятно. – В глазах Памелы вспыхнули огоньки. – Возможно, это все объясняет, если вспомнить второй слух, что гуляет по Институту.

– О чем ты?

Памела лукаво улыбнулась:

– Ходит слух, будто твоя связь с мистером Суитуотером выходит за рамки научных исследований и экспериментов.

«Я знала, что это случится», – подумала Вирджиния. Но столь бесцеремонного заявления она никак не ожидала. Что ж, ей следовало это предвидеть и подготовиться. В конце концов, это же Памела! У нее было любовников не меньше, чем подружек у Лейбрука.

– О Боже, откуда такие предположения? – Вирджиния сумела сохранить веселый беззаботный тон.

– Дорогая, ты разговариваешь со мной, а не с одной из твоих клиенток. Не стоит увиливать. Я слишком хорошо тебя знаю.

– Я предпочла бы не обсуждать мои отношения с мистером Суитуотером, – отрезала Вирджиния.

– Ты взрослая женщина, а не юная девушка, которая пытается начать профессиональную карьеру. Я отдаю тебе должное, но отлично знаю, что в отношении мужчин тебе недостает опыта.

– У меня было много заказчиков-мужчин.

– Я имею в виду опыт личных отношений, и ты прекрасно меня поняла, – заявила Памела. – Имей в виду: выбери ты для подобного приключения любого другого мужчину, я была бы только рада. Каждая женщина заслуживает того, чтобы познать романтическую страсть. Но почему, ради всего святого, ты решила завести роман с Оуэном Суитуотером?

– Бога ради, Памела… Не так громко…

– Он самый неподходящий для тебя кандидат. Он может даже разрушить твою практику, как только окончится ваша связь. А ведь ты столько работала, чтобы заявить о себе! Не хочу, чтобы ты рисковала собственным будущим.

– Не думаю, что мистер Суитуотер объявит меня мошенницей, – возразила Вирджиния. – К тому же… – Она умолкла, почувствовав за спиной чье-то присутствие.

– Будьте спокойны – ничего подобного не произойдет, – сказал Оуэн.

Тихонько ахнув, Памела обернулась так резко, что шампанское в ее бокале едва не расплескалось.

– Мистер Суитуотер, я не знала, что вы рядом!

Вирджиния тоже обернулась, но очень медленно. В руках Оуэн держал два бокала с шампанским. На губах же застыла ледяная улыбка. Черно-белая гамма его превосходно скроенного вечернего наряда как нельзя лучше сочеталась с аурой мощной энергии, всегда окружавшей его.

– Позвольте представить вам мою подругу, – сказала Вирджиния, делая ударение на слове «подруга», чтобы дать ему понять: Памеле грубить непозволительно. – Мисс Иган пользуется в нашей среде большим уважением. Она была очень добра ко мне, когда я только начинала. Более того, своей успешной карьерой я обязана ее советам и знакомствам, которые приобрела при ее любезном содействии.

Лед в глазах Оуэна растаял, уступив место веселому удивлению. Улыбка его заметно потеплела. Он приветствовал Памелу легким наклоном головы.

– В таком случае… очень рад, мисс Иган.

К Памеле вернулось обычное самообладание, однако Вирджиния могла бы поклясться, что ее подруга покраснела.

– Мистер Суитуотер, я много слышала о вас.

– Уверен, что ничего хорошего. – Он подал Вирджинии бокал шампанского. – Однако прошу мне верить, когда я говорю, что не вижу причин объявлять мисс Дин мошенницей. – Он отпил шампанского и заговорщически улыбнулся Вирджинии. – Напротив, я нахожу ее таланты выдающимися.

– И вы сообщите это прессе, когда завершите изучение ее способностей? – спросила Памела. – Тогда ее карьера может взлететь до небес.

Оуэн пожал плечами:

– Я был бы счастлив уведомить газеты, что мисс Дин обладает истинным психическим даром. Но сомневаюсь, что она нуждается в этом. Похоже, она и так преуспевает.

Памела одарила его ослепительной улыбкой:

– Мистер Суитуотер, в нашем деле лишней славы не бывает. Мне кажется, несколько добрых слов в газеты в адрес мисс Дин – это меньшее, что вы можете сделать для нее в сложившихся обстоятельствах.

– В сложившихся обстоятельствах? – переспросил Оуэн, нахмурившись.

– Я лишь имела в виду тот факт, что вы пользуетесь добротой мисс Дин, позволившей вам проводить научные исследования, – ответила Памела. – Она сделала вам огромное одолжение. Не так ли, мистер Суитуотер?

Вирджиния поморщилась:

– В этом нет ничего особенного, Памела, уверяю тебя.

Оуэн бросил на Вирджинию долгий взгляд, потом кивнул:

– Да, мисс Иган, она сделала мне огромное одолжение.

– Тогда будет справедливо, если вы отплатите ей добром, когда ваше исследование подойдет к концу, – сказала Памела. – И вы ей очень поможете, если сделаете так, чтобы обеспечить ей добрую славу. Тогда к ней придут новые клиенты.

– Ясно. – Оуэн снова кивнул.

– В конце концов, вы ведь не можете предложить ей ничего более ценного, не так ли? – многозначительно добавила Памела.

– Прошу тебя, Памела, достаточно! – взмолилась Вирджиния.

– Ладно, хорошо. – Памела улыбнулась подруге. – Наслаждайся вечером, дорогая. Но не забудь, о чем предупреждала принцесса.

– Не забуду.

Прошелестев ворохом зеленых юбок, Памела скользнула в толпу гостей. Оуэн посмотрел ей вслед.

– О чем это предупреждала принцесса? Что сказала?

– Так, ничего важного. Интересно, как там Ник с Шарлоттой? Я потеряла их из виду. О черт!..

– В чем дело?

– Сюда идут Гилмор Лейбрук и его ассистентка. Так и думала, что мне не избежать этой встречи!

Проследив за ее взглядом, Оуэн вдруг помрачнел, и воздух вокруг него заискрился электрическими разрядами.

– Очень интересно… – процедил он сквозь зубы.

Глава 26

– Не действует! – воскликнул Ник.

Шарлотта поднесла к губам бокал с шампанским и замерла. Потом взглянула на Ника, чуть прищурившись – она оставила очки в расшитой бисером сумочке, что свисала у нее с пояса. По причинам, непонятным ей самой, она решила, что в этот вечер хочет выглядеть как можно привлекательнее. А если верить модным журналам, то очки – не самое уместное дополнение к вечернему наряду.

Увы, итог ее «модных стараний» оказался плачевным. Приемный зал, который открывался с балкона, где стояли они с Ником, казался ей размытым цветным пятном. Зато, оказавшись нос к носу со своим спутником, она смогла хорошенько рассмотреть его. Следовало признать, что в вечернем костюме он выглядел прекрасно. Когда они ехали в карете, ей, разумеется, пришлось надеть очки, чтобы исправить небольшие огрехи в его внешности. Однако на то, чтобы поправить злополучный узел его галстука, ушло всего несколько минут. Она лишь намекнула, очень деликатно, что пуговицы его атласной рубашки застегнуты неправильно, и он немедленно устранил непорядок.

– Что именно не действует? – спросила она.

– План Оуэна, – ответил Ник. Вид у него был озадаченный. – Ничего не понимаю! Ведь в делах такого рода выводы моего кузена оказываются безошибочными, осечки не бывает. Но сегодня его план провалился.

Стоя у перил балкона, Ник внимательно рассматривал зал. Шарлотта, конечно же, ничего не видела, однако она знала, что с балкона, который изначально предназначался для того, чтобы скрывать музыкантов во время бала, сборище внизу прекрасно просматривалось.

– У меня сложилось впечатление, что ваша задача – наблюдать, искать малейшие признаки, которые могли бы указать, что кто-то из присутствующих испытывает явный интерес к Вирджинии. Право же, сэр, разве это трудно? Кажется, у вас талант видеть даже самые незначительные детали, не так ли? – сказала Шарлотта.

– В данном случае это довольно трудно, потому что слишком многие из тех, кто пришел сюда, вовсю интересуются мисс Дин. Разве что слуги не бросают любопытных взглядов искоса на вашу подругу и моего кузена. И им всем не дает покоя один вопрос.

– Да, вопрос о характере ее связи с мистером Суитуотером. Я ведь предупреждала Вирджинию! Я знала, что они заподозрят самое дурное.

– Проклятие! Но надеюсь, они не думают, что она помогает Оуэну в расследовании убийств?

– Нет, разумеется. Все еще хуже. Они думают, что у нее с ним интимная связь.

– Только-то? – У Ника явно отлегло от сердца. – Тогда нечего беспокоиться. Не вижу, как Оуэну могут навредить подобные сплетни. А я-то всерьез забеспокоился, думал, его план потерпел неудачу!

Шарлотта смерила собеседника долгим взглядом.

– Я сказал что-то не то? – спросил Ник.

– Мы говорим о репутации моей близкой подруги, сэр. Поэтому прошу вас воздержаться от подобной бесцеремонности.

– Но я не понимаю, как связь с Оуэном может испортить репутацию мисс Дин. Она ведь не восемнадцатилетняя девушка, и ее семья не подыскивает ей выгодную партию.

Шарлотта молчала и пристально смотрела на Ника. Тот почувствовал, что ступил на опасную почву, и в смущении закашлялся.

– Мисс Дин, как всем известно, вполне самостоятельная женщина, – попробовал он было возразить.

– Я тоже, – заметила Шарлотта. – Вы всегда такой тугодум, сэр?

Ник вздохнул:

– В вопросах такого рода… Боюсь, что всегда.

– С вашей стороны очень бестактно обращать внимание на тот факт, что мы с Вирджинией достигли определенного возраста.

– Но я же не имел в виду, что вы и ваша подруга – выжившие из ума старухи! – поспешно проговорил Ник. – Просто вы уже зрелые дамы.

– И на том спасибо, – кивнула Шарлотта. – Позвольте, я объясню вам суть дела, сэр. Действительно, в таком возрасте Вирджиния вполне могла бы завести тайный роман. Беда лишь в том, что предполагаемый герой ее романа – это ваш кузен.

Но Ник был невозмутим.

– И что с того?

– На тот случай, если вы еще этого не заметили, сообщаю: никто из собравшихся тут сегодня не доверяет Оуэну Суитуотеру.

– А… Ясно. – Казалось, Ник начинал прозревать.

– Те, кто связан с Институтом, считают его серьезной угрозой своему благополучию. Ведь он не раз разоблачал в прессе питомцев Лейбрука.

– Да, ясно, – повторил Ник.

– Одно дело – пусть бы думали, что Вирджиния разрешила ему изучать ее талант. Но ведь теперь пойдет слух, будто у нее с ним связь. И они перестанут ей доверять из опасения, что она выдаст их секреты любовнику. Боюсь, когда мистер Суитуотер завершит свой эксперимент, Вирджинию перестанут принимать в Институте.

– Хм… – Ник задумался. – Может быть, ей стоит вступить в Аркан? Если хорошо поразмыслить, вам обеим следовало бы это сделать.

– Не смешите меня, сэр. Аркан никогда еще не принимал в свои ряды тех, кому приходится зарабатывать собственным талантом себе на хлеб.

– Но говорят, что теперь, когда кресло Магистра занял Гейбриел Джонс, Общество Аркан быстро меняется.

– Нужно еще посмотреть, сумеет ли мистер Джонс обновить Аркан, – возразила Шарлотта. – Но окажись это возможным, нам с Вирджинией все равно придется зарабатывать себе на жизнь. А это означает, что из практических соображений мы останемся в Институте Лейбрука. Но близкая связь с мистером Суитуотером ставит под удар не только личную репутацию Вирджинии, но и ее карьеру, ее будущее!

– Ясно, – в третий раз ответил Ник. Он посмотрел в зал и добавил: – Боюсь, что ущерб уже нанесен – вне зависимости от того, правдивы ли слухи.

Встревожившись, Шарлотта поспешно выудила очки из своей нарядной сумочки и нацепила их на нос. Затем отыскала взглядом Оуэна и Вирджинию. Не нужно было обладать паранормальными способностями, чтобы почувствовать, какие токи пронизывают воздух вокруг этой пары. Оуэн стоял слишком уж близко к Вирджинии, переступив границы невидимого круга, личного пространства, которое порядочная женщина всегда очерчивает вокруг своей персоны. Он держался так, словно имел право ее защищать – и право на нее саму. Словно посылал безмолвное сообщение всем мужчинам в зале о характере своих притязаний на Вирджинию.

Вирджиния была влюблена – может, даже не отдавая себе в том отчета.

– Будь ты неладен, – прошептала Шарлотта. – Как ты смел так поступить с моей подругой?

Ник подошел к ней бесшумно и встал рядом. Она знала, что он смотрел на нее, а не на толпящихся внизу гостей.

– Мисс Тейт, постарайтесь не забыть, что связь моего кузена с вашей подругой ставит единственной целью установить личность убийцы, который, очень вероятно, попытается ее убить, – тихо сказал он. – Оуэн хочет защитить Вирджинию.

Усилием воли Шарлотта взяла себя в руки.

– Да, разумеется. Простите. Иногда мое воображение противоречит здравому смыслу. Не исключено, что я потратила слишком много времени, изучая уникальные свойства сильных энергетических потоков, которые генерируют двое психически одаренных индивидуумов, испытывающих физическое влечение друг к другу.

– Какое совпадение! – оживился Ник. – Меня тоже живо интересует сей предмет…

– Право же, мистер Суитуотер!.. – Шарлотта почувствовала, как зарделись ее щеки. – Вы всегда выражаетесь столь откровенно?

– Мне говорили, что у меня бывают приступы излишней прямолинейности в речах, – признал он, смутившись. – Прошу прощения.

– Извинения приняты, сэр.

Ник деликатно откашлялся:

– Тогда, может быть, вернемся к делу?

– Очень хорошая мысль.

– Так вот, если смотреть отсюда, сверху, то кажется, что единственный, кто привлекает к себе внимания еще больше, чем мой кузен с Вирджинией, это высокий мужчина в центре зала, которого сопровождает блондинка с пышной грудью.

– Гилмор Лейбрук, – сказала Шарлотта. – Это основатель Института. А блондинка – его последняя ассистентка, Адриана Уолтерс. У Лейбрука целый штат ассистенток.

Ник казался заинтригованным.

– Очень интересно!

– Почему вы так говорите? Потому что она прехорошенькая?

– Что?.. Нет-нет. – Ник обеими руками вцепился в перила. – Я нахожу это очень интересным потому, что Лейбрук крайне интересуется мисс Дин. Сейчас он идет прямо к ней. И его, кажется, совсем не обескураживает тот факт, что рядом с ней Оуэн.

Шарлотта снова взглянула вниз:

– О Господи, вы правы! Но ведь не думаете же вы, что Лейбрук испытывает к ней нездоровое влечение?

– Именно так я и думаю, – ответил Ник. – И мисс Уолтерс того же мнения.

– Что это значит?

– Это значит, мисс Тейт, что вашей подруге грозит серьезная опасность…