Текст книги "Путь I. Рука судьбы"

Сергей потупил взор и посмотрел на остальных членов команды – ему ещё не доводилось проходить ревизионную проверку прямо по ходу расследования.

«Отлично!» – задорно обрадовался Алик – «В этом случае я вам помогу – всё-таки я ваш консультант. Чего они пытались добиться данными взрывами?».

«Страха?» – спросила Людмила.

«Нет, коллеги» – Алик ещё раз взглянул на присутствующих – «Цели – они пытались добиться цели! Но какой именно цели, мы пока ещё не знаем… Но зато мы знаем, что ради этой цели им потребовалось оставить 11 миллионов человек без света. Если оставить в стороне версию с биржевой игрой, то во всех остальных версиях, логично предположить, что для достижения цели мало оставить людей без света – им нужно публично объяснить, почему и зачем это было сделано».

«То есть мы должны отслеживать возможные публичные заявления со стороны исполнителей?» – восхищённым тоном спросил Александр.

«Да, и это надо было сделать в самом начале расследования. Но самое удивительное то, почему до сих пор такие заявления ещё не последовали» – утвердительно кивнул консультант.

«Но ведь город обесточен, интернет в городе не функционирует – вполне вероятно, исполнители находятся здесь и, соответственно, не могут воспользоваться средствами связи» – заметил Сергей.

«Майор, где же ваша знаменитая логика? Исполнители точно знали, что так и будет – они могли распространить информацию заранее в сети Интернет – например, за 10 минут до взрывов, и разместить заявление на сайтах, расположенных на зарубежных серверах. Разве не так?».

«Тогда, действительно, почему же заявления ещё нет?» – переспросила Людмила.

«Возможно, они ждут восстановления электроэнергии в городе – чтобы получить ещё большую аудиторию для более эффектного опубликования своего заявления. В конце концов, ведь это заявление будет наиболее интересным именно москвичам, чьи интересы затронуты в результате инцидента. Впрочем, вполне возможно, что их заявление уже лежит на одном из обесточенных серверов в Москве и само станет достоянием общественности сразу после включения энергии в городе». Алик ещё раз внимательно посмотрел на Виталия и добавил – «Виталий, и тоже ваш вопрос – необходимо срочно запустить энергоснабжение на серверах основных российских интернет поисковиков и на наиболее крупных серверах Рунета, и проверить базы поисковиков и серверов на предмет наличия любой новой информации, связанной с инцидентом. Информация могла быть добавлена в день совершения теракта или накануне. Также необходимо организовать постоянный оперативный мониторинг Интернета и средств массовой информации на предмет появления заявлений, относящихся к нашему делу. Информацию докладывайте в любое время – по мере поступления. Вопрос срочный – действуйте!».

«Сделаем!» – живо отозвался Виталий, собрал документы и, кивнув генералу, быстро покинул совещание.

«С мотивами пока неясно – попробуем разобраться с исполнителями» – быстро сменил тему Алик – «Майор, ваши предположения относительно исполнителей».

«Результатов экспертизы видеозаписей пока нет, вероятно, действовала группа от 3 до 5 неустановленных лиц, включая подрывника, специалиста по энергетике, организатора и рядовых исполнителей / снабженцев» – начал майор – «Соответственно, в первую очередь надо искать специалиста – энергетика, возможно, одного из ранее уволенных сотрудников московской энергетической компании, а также подрывника – но с ним сложнее».

«Ещё мнения?» – спросил консультант.

«Вероятнее всего, исполнителей уже нет в Москве и даже в России» – отметил Александр.

«Для планирования и реализации столь масштабного теракта потребовалось бы не менее нескольких месяцев» – высказала предположения Людмила – «При этом организатор теракта, вполне вероятно, неоднократно выходил на контакт с различными специалистами-энергетиками с целью выбора подходящей кандидатуры для вербовки. По всей видимости, также были неоднократные попытки достать взрывчатое вещество. Надо проверить все подобные контакты за последние месяцы».

«Отлично!» – обрадованно отметил Алик – «Вот только всё это абсолютно неверно».

Все озадаченно переглянулись. «А по – моему, вполне реалистичные предположения» – вступился за своих подчинённых генерал – «Какова ваша версия?».

«Я думаю, что действовал один, максимум два человека, и никто из них не был специалистом в энергетике и/или подрывном деле – они не были профессионалами» – медленно и чётко произнёс консультант.

Эти слова произвели эффект разорвавшейся бомбы – коллеги, убеждённые в корректности правдоподобной версии майора были не готовы вот так сразу принять новую на их взгляд «экстравагантную» версию. Повисшая тишина сменилась бурным обсуждением новых идей.

Консультант выждал несколько минут и, наблюдая оживлённую дискуссию коллег, продолжил – «Видимо, надо пояснить детали, особенно, нашему майору – попробуем прийти к нужным выводам посредством диалога. Зачем заклёпки на внешней поверхности взрывного устройства и окраска под точный цвет опор?».

«Чтобы устройство было незаметным в течение длительного времени» – отметил Александр.

«Именно, а это значит, что устройства расставляли постепенно – у них не было достаточно людей, чтобы быстро и незаметно поставить устройства в нужных местах, в противном случае не потребовались бы такие сложности» – резюмировал Алик. «Второй вопрос – зачем исполнителям было рисковать и делать устройство столь громоздким? Ведь вместо 3 килограмм тротила можно было использовать полоску какого-нибудь пластида для аналогичного эффекта разрушения опоры».

«Они перестраховывались, потому что не знали точную силу взрыва и хватит ли её на разрушение опоры! И значит, они не были профессионалами!» – оживлённо подключилась к дискуссии Людмила.

«Да. Третий вопрос – зачем было делать два взрыва на внутреннем кольце, если было достаточно одного? Зачем вообще было делать остальные пять взрывов, если первые два уже точно наполовину бы обесточили город на длительное время?» – продолжил опрос консультант.

«Они не знали точного результата воздействия взрывов в установленных местах на энергетическое кольцо и энергетическое хозяйство города. Они перестраховались по внутреннему кольцу, полагая, что будет существенный урон, но не были уверены в том, насколько сильно первые взрывы потрясут энергосистему, поэтому поставили ещё пять зарядов на подводящих линиях электропередачи» – подвёл итоги Сергей – «Никто из них не был профессиональным энергетиком».

«Отлично, майор, ваш рейтинг, то есть моё мнение о вас, вырос на целых 5 %! Поздравляю!» – с улыбкой весёлым тоном сказал Алик – «Рад, что теперь у всех членов команды есть общее понимание. Соответственно, меняем акценты – если исполнителей было один – два, значит, у них ушло долгое время на проработку операции – месяцы, а то и годы. Необходимо, поднять видеозаписи с камер за все прошлые доступные периоды, а также дать задание экспертам уделить большее внимание не датировке взрыва, а датировке времени установки устройств. Пусть изучают всё – ржавчину на металле, способ крепления устройств, время разрядки батарей и возможность их подзарядки от фотоэлементов. Нам необходимо понять в каком диапазоне времени следует искать следы. За работу коллеги!».

С этими словами консультант задорно кивнул генералу и направился через всю комнату к полюбившейся ему кофе машине…

Майор в свою очередь озадаченно размышлял, что означало загадочное увеличение его «рейтинга» консультантом на «целых 5 %» – не то чтобы очень, но ему любопытно всё же это было много или мало… и каков был рейтинг в итоге.

Тем временем на протяжении всего дня ситуация в городе оставляла желать лучшего – усилия энергетиков были направлены на восстановление подачи энергии на работоспособные подстанции московского энергетического узла и приоритетное снабжение отдельных наиболее важных объектов инфраструктуры Москвы, в том числе водозаборных и канализационных сооружений. В результате предпринятых мер, к вечеру в городе уже стабильно функционировала сотовая и стационарная телефонная связь, была частично возобновлена подача электроэнергии на троллейбусные и трамвайные парки. В отдельных районах Москвы энергетики начали проводить пробные веерные подключения электроэнергии в домах населения.

Вместе с тем, транспортный коллапс, вызванный обесточиванием энергоёмкой инфраструктуры московского метро, продолжался…

Игроки

(23.06.2011, Москва, 07–00)

Прошедшая ночь далась майору также тяжело, как и предыдущая – постоянно приходили новые материалы и беспокоили сотрудники оперативной службы, резко повысившие свою бдительность в соответствии со спущенным им указанием руководства, докладывая обо всём, в том числе о задержании подозрительных лиц вблизи той или иной опоры линии электропередач в ночное время. А таких задержаний за ночь было немало – благо, что открытых линий электропередач хватало как в городе, так и в его окрестностях… Впрочем, такими «подозрительными лицами» становились в основном небольшие кампании подвыпивших студентов или просто подростки, выбитые блэкаутом из их привычного виртуального мира сети Интернет и компьютерных игр, праздно шатавшиеся по городу без дела. В отделениях милиции их отпускали по домам, сразу же после регистрации факта задержания, и переписи личных вещей, но, тем не менее, обязательно ставя в известность следственную группу, так сказать, «для галочки».

Майор проснулся на уже обжитом маленьком диванчике в своём кабинете и посмотрел на часы – часы показывали 7–00 утра. Он зашёл умыться, и далее привычной дорогой направился в конференц-зал, приютивший межведомственную следственную группу на время расследования данного дела. В зале уже кипела работа – коллеги по управлению, которых всю ночь не поднимали по тревоге звонками о задержании «подозрительных лиц», попивая спокойно кофе, занимались анализом и обсуждением поступивших за ночь материалов по делу.

Антон взглянул на начальника и выдал – «Помято выглядишь. Опять выспаться не дали?».

«Типа того» – всё ещё сонным голосом ответил Сергей, направляясь к кофе машине – «Как обстановка?».

«Коллег из федеральной службы безопасности всё ещё нет, наш независимый от нас консультант также пока не появлялся. Генерал собирает совещание в 10 утра. Ему всё утро названивают «сверху» с вопросами по ходу расследования – всё-таки третий день уже пошёл» – перечислил основной расклад Антон.

«А по делу?» – поинтересовался майор.

«А теперь по делу – заключения по экспертизе устройств ещё не готовы – экспертам нужно больше времени, чтобы учесть вчерашние новые вводные от консультанта. Отчёты по анализу видеозаписей систем наблюдений уже получены – смотрим. В остальном ждём коллег из службы информационной безопасности» – с улыбкой ответила Людмила – «Вот, по дороге взяла тебе бутербродов из кафешки – местная столовая откроется ещё не скоро».

«Вот, спасибо, Люда!» – обрадованно произнёс Сергей, удобно размещаясь с чашкой кофе за столом и разворачивая бутерброды. Дальнейшие два часа команда провела, детально анализируя последние материалы по делу, готовясь к очередному отчётному совещанию.

В 09–00 в зале раздался очередной звонок – на этот раз звонил Виталий с новостями. Сергей включил Виталия на громкую связь.

«Коллеги, доброе утро!» – радостно отозвался Виталий.

«Какие новости, что случилось?» – быстро спросил заинтригованный майор.

«В соответствии с рекомендациями Алика, подключили постоянный мониторинг Интернета и за ночь проверили, совместно со службой контроля за финансовыми рынками, открытые биржевые позиции в бумагах» – удовлетворённым тоном начал Виталий.

«Не тяни, подполковник, к сути давай» – резко оборвал его Сергей.

«Сегодня утром появилось открытое письмо в Интернете – автор описал общие черты инцидента и заявил о своих требованиях! У нас появился первый подозреваемый!» – ликовал Виталий.

«Кто он? Где? Нашли? Детали?!» – удивлённо посыпались вопросы группы.

«Павел Сергеевич Кузовлев, 1986 года рождения, москвич, лидер местного анархического движения» – растягивая удовольствие, ответил Виталий – «Наши специалисты вместе с оперативной группой выехали на его задержание 15 минут назад с целью изъятия существенных улик на компьютере и носителях информации подозреваемого».

«Молодцы! Адрес!» – ликующе крикнул майор – «Антон, Людмила – срочно выдвигайтесь на квартиру для организации и проведения обыска вместе с нашими коллегами».

«Надеюсь, Виталий, в этот раз Вы всё-таки тщательно проверили аутентичность заявления?» – раздался громкий звонкий, но слегка уставший голос незаметно подошедшего консультанта прямо над самым ухом майора – «Всю ночь, знаете ли, мешали Ваши проклятые звонки с ложными тревогами – пришлось в итоге даже телефон выключить».

От неожиданности появления консультанта майор подпрыгнул в кресле, разлив, по всему столу стоящий перед ним стаканчик с только что сваренным кофе – «Господи, ну нельзя же так пугать – то!».

Алик пропустил фразу Сергея мимо ушей и лишь воодушевлённо отметил – «Майор, майор и опять вы! Кофе в Ваших руках становится просто оружием для уничтожения бумаг!».

Присутствующие дружно рассмеялись, хотя кроме майора никто не мог оценить всю изящность этой шутки.

«В этот раз да, мы всё проверили – автору удалось угадать время начала инцидента и тот факт, что целью первых взрывов был разрыв энергокольца» – жалостным голосом протянул Виталий – «Ошибка исключена – это он или они».

«Антон, Людмила – чего мы ждём?» – поинтересовался консультант – «Я бы и сам, конечно, съездил, но оставлять майора наедине с кипой бумаг дела и кофе машиной просто опасно – рассчитываю на вас!».

Антон и Людмила с горящими от интереса глазами пулей вылетели из зала. У подъезда их уже ждала машина.

«С этим вопросом понятно, хотя я не столь оптимистичен как Вы. Виталий, Что дал анализ открытых на бирже позиций?» – поинтересовался консультант.

«Выяснился очень интересный факт – один хедж фонд средних размеров очень крупно вложился в короткие позиции по бумагам московской энергетической позиции» – резюмировал Виталий – «Это некий Рашн Инвестмент Хэдж Капитал Фонд (Russian Investment Hedge Capital Fund) с суммарными активами под управлением около 700 миллионов долларов. Головной офис фонда располагается в одной из башен Москва-сити, представительства в Санкт-Петербурге, Нью-Йорке и нескольких офшорах. Руководитель фонда гражданин США – выходец из России Эдуард Тихомиров».

«Какая речь! Похвально! Какова величина короткой позиции?» – отреагировал Алик.

«Около 200 миллионов долларов с учётом заёмного финансирования. Значит, мы выезжаем на задержание?» – поинтересовался Виталий.

«Кого?» – недоумённо поинтересовался Алик.

«Ну, руководителя фонда – Тихомирова, так ведь?» – слегка опешил от такого простого вопроса маститого консультанта Виталий – «Бумаги на задержание уже оформлены».

«Вы в своём уме, Виталий?» – подмигнув коллегам, слушающим разговор, спросил консультант – «Вы хоть представляете, что произойдёт, если вы хотя бы пальцем тронете уважаемого главу столь крупного инвестиционного фонда?».

«Не совсем понимаю… Он же причастен к взрыву – это очевидно» – промямлил Виталий.

«Кратко обрисую ситуацию» – сжалился консультант – «Безосновательное задержание главы фонда будет показано по всем мировым бизнес – телеканалам, и станет очередной негативной сенсацией из России. Удар по российским фондовым рынкам будет сопоставимым с последствиями блэкаута – начнётся отток капитала с финансовых рынков из-за увеличения политических рисков. За счёт падения цены акций и, соответственно, стоимости паёв фонда – инвесторы фонда понесут большие убытки и будут таскать Ваше руководство по всем международным судам. Это же очевидно!»

«Так что нам делать?» – растерянно спросил Виталий – «Надо же реагировать, так ведь?».

«Сделаем следующим образом – никому ни слова – обеспечьте строжайшую секретность операции – в случае утечки информации вы и ваше руководство потом будете сами оправдываться перед инвесторами фонда. Встречаемся у башен Москва-сити через 20 минут – от вашего ведомства только вы, от нас – мы с майором, обеспечьте обязательное присутствие на месте Александра и Артёма из федеральной службы безопасности к оговорённому времени. Более никого уведомлять не надо. Возьмите аппаратуру для идентификации скрытых прослушивающих устройств, устройств видеонаблюдения и «глушилку» связи. Больше никого к процессу не привлекайте» – проинструктировал нерадивых коллег консультант и повесил трубку.

«Коллеги, продолжайте работу по анархисту и последним материалам по делу. Самого анархиста и вещественные доказательства пусть везут прямо сюда – мы прибудем через несколько часов» – обратился к присутствующим Алик – «Майор, нам пора».

Они быстро зашли к генералу, которому консультант в привычной ему ультимативной манере изложил необходимость висеть на телефоне и быть готовым подтвердить своему руководству наличие некоей секретной операции. Далее они быстро спустились вниз, и вышли из здания. Майор был слегка поражён увиденным – вместо обычной служебной волги перед входом стояла чёрная Ауди последней модели. «Майор, не отставайте» – буркнул консультант, садясь в роскошный салон машины. Сергей последовал приглашению и через минуту они уже мчались по направлению к башням Москва-сити.

«Ничего себе…» – задумчиво заметил майор, разглядывая шикарный отделанный кожей салон автомобиля, и дорогостоящее дополнительное оборудование – «Не то, что наши волги».

«Да… надо уметь работать, майор» – удобно устроившись в кресле, отметил консультант. Майор завистливо прикинул в уме, сколько десятков его ежемесячных зарплат могла бы стоить такая машина.

«В смысле надо работать уметь, чтобы такие машины в стране выпускать, а не производить консервные банки как это делают наши автопроизводители» – осадил размечтавшегося майора Алик.

«Так ведь и наши машины неплохие, да и дешевле иномарок» – не выдержав высказал общераспространённое мнение майор.

«Дешевле только из-за условности – из-за высоких тарифов на иномарки. Они неконкурентоспособны – поэтому-то наши автопроизводители боятся вступления России в ВТО. Были бы конкурентоспособны – их бы продавали за рубежом и не в какую-нибудь Африку по безвозмездному безвозвратному государственному кредиту, а в Европу» – резонно заметил консультант – «Просто надо работать, майор, а не воровать. Кстати, я деньги зарабатываю, а не ворую, поэтому их считаю – это арендованная машина, поскольку, машина нужна только на время моего пребывания в Москве – поэтому нет смысла приобретать такие вещи в собственность».

«Алик, а зачем тебе всё это?» – спросил прямо глядя на консультанта майор – «Зачем тебе расследования, если у тебя уже всё есть?».

«Деньги важны только тогда, когда у тебя их нет – когда они есть, понимаешь, что это совсем не главное в жизни» – глубокомысленно заметил консультант – «А не хватает мне… как бы сказать, справедливости – иными словами за державу обидно. Затем всё это мне и нужно».

«Ну, обычно состоятельные люди, насколько я слышал, несколько по-другому проявляют свою заботу об окружающих. Вот, например, организуют фонды для сбора средств в поддержку медицинских разработок против какой-нибудь болезни, берут шефство над детскими домами и так далее» – резонно отметил майор – «А вести следствие рискованно – и убить ведь могут».

«Безусловно, майор, откупиться деньгами от назойливого общества всегда проще – дал денег сиротскому приюту, там их разворовали, но зато твоя совесть чиста» – Алик холодно посмотрел на майора – «А у нас в России не то, что следствие вести – а вообще жить рискованно. Так что я к риску уже привык. Да и активы у меня за рубежом, поэтому местные разборки между бюрократами и политическая воля «сверху» меня не волнуют – поэтому и занимаюсь. Вот и приехали».

Они вышли из машины. Через пару минут к месту встречи подтянулись Александр с Артёмом и Виталий. Все пятеро направились к входу в башню. «Коллеги, ваше дело наблюдать и не вмешиваться – инициатива будет исходить от меня – следуйте моим указаниям и ориентируйтесь по ходу. Если Тихомиров будет артачиться, Александр, надо будет продемонстрировать серьёзность наших намерений – напугать его, но не более».

В башнях горел свет – это говорило о том, что финансовый центр был подключен к постоянному энергоснабжению в числе приоритетных объектов – ведь деньги любят счёт…

Они быстро подошли к респешену в холле башни. Консультант, представился – «Стас Покровский, компания Сайбериан Секьюрити Кэпитал мы к Рашн Инвестмент Хэдж Капитал Фонд, у нас назначена встреча с господином Эдуардом Тихомировым».

«Подождите минуту» – мягким голосом сказала девушка на ресепшене – «За вами спустится секретарь компании».

Через пять минут они уже взлетели на лифте на 20-ый этаж башни в сопровождении представительной секретарши модельного вида – сотрудника хедж-фонда, которая разместила подошедших в небольшом уютном конференц – зале компании и предложила кофе, чай и бисквиты. Через минуту в конференц-зал вошли трое мужчин – президент фонда Эдуард Тихомиров в сопровождении вице – президента компании по энергетическому направлению и руководителя инвестиционно– аналитической службы.

«У нас сегодня очень важная конфиденциальная встреча» – вежливо сказал консультант секретарю – «Будьте добры, опустите жалюзи и предупредите, всех чтобы нас не прерывали, даже на кофе».

«Разумеется» – улыбнувшись, сказала секретарь и, повернув в закрытое положение пластиковые жалюзи на стеклянной стене конференц – зала, вышла из комнаты.

«Включайте глушитель сигнала» – тихо дал указание консультант Виталию. Виталий кивнул и уже менее через минуту сигнал сотовой связи пропал с телефонов присутствующих.

Тихомиров с улыбкой представил обоих своих коллег, все пожали друг другу руки, они предложили всем свои визитки. Александр хотел что-то сказать, но после недружелюбного взгляда консультанта, быстро замолчал.

«Господа, разрешите и мне представить нашу команду» – произнёс консультант в приветственном и дружелюбном тоне – «Александр и Артём, высокопоставленные представители федеральной службы безопасности, Виталий – службы по информационной безопасности, мы с Сергеем – главного следственного управления. Александр, убедите коллег». Александр вынул удостоверение и показал присутствующим топ – менеджерам фонда.

Благожелательная атмосфера сменилась резким холодом – повисла неуклюжая пауза. Подчинённые Эдуарда переглянулись и посмотрели на шефа. Эдуард побледнел, но достойно парировал удар – «Какого чёрта весь этот маскарад? Да, вы знаете, какие у меня связи? Вы все тут свои погоны оставите!».

«Без нервов» – холодно ответил консультант – «Мы к вам по срочному делу с деловым предложением, которое полностью соответствует Вашим интересам – если Вы сейчас поднимете шум, мы покинем здание и вернёмся с обыском и изъятием всей документации по биржевым операциям фонда. Думаю, не стоит объяснять последствия огласки данной ситуации для Ваших инвесторов и котировок Ваших паёв. У нас ордер на ваш арест, но будем надеяться, что при Вашем активном участии он нам не потребуется».

Почувствовав деловую хватку партнёра, Эдуард смягчил тон – «Мы работаем, в том числе под юрисдикцией международного и американского права. Я – гражданин Соединённых Штатов Америки. При необходимости, мы поднимем этот вопрос на самый верхний уровень».

«Тихомиров, Вы нас не поняли. Ваши связи нас совсем не интересуют и абсолютно не пугают. В то же время Комиссии по ценным бумагам США в свою очередь будет очень интересно узнать о Ваших махинациях с бумагами российских энергокомпаний. Из-за приостановления деятельности Вашего фонда в России из-за самих этих махинаций многие американские инвесторы Вашего фонда потеряют большую часть своих капиталовложений. Эти инвесторы будут преследовать Вас в судебном порядке до конца жизни в любой стране мира. Ваше гражданство в этом Вам случае Вам ничем не поможет – финансовое законодательство США и норму ответственности Вы прекрасно знаете. Поверьте мне, мои связи легко позволяют это организовать. Хотите проверить?» – нежно и заботливо предложил консультант.

Тихомиров занервничал, ослабил галстук и вытер платком пот со лба? и испуганно посмотрел на своих подчинённых.

«Сейчас мы пришли сюда только ради Вас и Вашего фонда – нам нужна информация. Но можем уйти и сделать всё официальным порядком» – также мягко продолжил консультант и, взглянув, на коллег из следственной группы добавил – «Уходим коллеги, они не готовы на компромисс – действуем по жёсткому варианту».

«Нет! Не надо!» – выкрикнул Эдуард – «Мы готовы на компромисс! Всё обсуждаемо…».

«Для ясности – мы не представляем интересы службы по контролю финансовых рынков – свои проблемы с ними Вы решите, как обычно в рабочем порядке, со связями или без – и уж точно без нашего участия» – начал излагать ситуацию контрагентам консультант – «Мы расследуем дело о взрывах на линиях электропередач, приведших к блэкауту в Москве».

«А мы?» – робко протянул Эдуард.

«А вы продали 200 миллионов акций московской энергетической компании за пару дней до кризиса, а если точнее – то заняли эквивалентную позицию в деривативных бумагах по данной компании» – продолжил консультант – «Соответственно, принимая во внимание сложившуюся в отрасли схему работы с получением процента от прибыли, Вы лично и ваша компания являетесь прямым бенефициаром данной ситуации. Коллеги предполагают, что именно вы и ваша компания были заказчиком взрывов».

Эдуард побледнел, дрожащей рукой налил воды в стакан и медленно выпил – он ожидал разговора о неправомерном использовании инсайдерской информации, о намеренном введении в заблуждение инвесторов, выдаче необоснованных инвестиционных рекомендаций, но никак не обвинения в организации теракта.

«Так считают мои коллеги» – мягким голосом подчеркнул консультант – «Но не я. Я же полагаю, что у Вас в распоряжении каким-то образом оказалась инсайдерская информация о состоянии дел в компании, возможно об ожидаемых итогах работы за второй квартал года. Эта информация и позволила Вам уверенно, с привлечением большого объёма заёмных средств, занять столь необычную позицию на растущем рынке акций. Если это так – Вам потребуется убедить в этом моих коллег, чтобы выйти отсюда без наручников свободным человеком».

Эдуард перебирал все аргументы за и против признания в использовании инсайдерской информации в данной ситуации. С одной стороны признание в инсайде могло привести к существенно менее тяжкому приговору для него лично, но с другой стороны, возможно, адвокаты смогли бы уладить данный вопрос мирно и «обелить» его запятнанную репутацию, пользуясь особенностями процессуального права. Но с другой стороны – отказ предоставить информацию по инсайду, грозил ему втягиванием в историю с терактом в качестве заказчика с весьма сомнительными перспективами. В этом случае даже его связи «наверху» в финансовом мире будут бессильны – никто из политиков не станет связываться со столь дурно пахнущим делом. А все улики против него были на лицо – ведь их фонд единственный, кто занял столь значительную позицию против бумаг компании на рынке, в расчёте на достоверную инсайдерскую информацию, и, соответственно, только фонд стал основным бенефициаром злосчастных взрывов. Но чтобы доказать непричастность к терактам надо было сдать свои связи в московской энергетической компании.

Понаблюдав в течение определённого времени за эмоциями, стремительно проносившимися по лицу Эдуарда, консультант произнёс – «Эдуард, от Вас нам нужна только информация, чтобы поверить в Вашу непричастность к событиям, не более. Мы не собираемся записывать показания, разговор и собирать какую-либо документальную информацию – это не касается нашего дела».

«Вы не будете записывать разговор?» – недоверчиво переспросил Тихомиров.

«Не будем» – кивнул консультант и, обращаясь к подполковнику, попросил – «Виталий, включите устройство глушения связи и проведите идентификацию записывающих устройств, если таковые имеются в комнате». Устройство глушения связи было включено – Виталию оставалось лишь демонстративно открыто поставить его на стол. Через 3 минуты сканирования помещения аппаратурой для обнаружения жучков и камер Виталий удовлетворительно кивнул – жучков нет, кроме сотовых телефонов.

«Господа, выключите Ваши сотовые телефоны и сложите их на центр стола» – обратился ко всем присутствующим консультант. Присутствующие с обеих сторон выполнили данное требование, образовав тем самым на столе нечто вроде минимаркета устройств сотовой связи – от ультрасовременных устройств, до античных моделей, в зависимости от бюджета их владельца.

Эдуард, не столько убеждённый продемонстрированной искренностью консультанта, сколько возможными последствиями отказа, наконец, сделал свой выбор и начал рассказ – «Мы действовали по инсайдерской информации. По нашим данным, прибыль энергокомпании будет почти втрое ниже за счёт формирования существенных резервов по плохим долгам в результате роста неплатежей отдельных крупных промышленных потребителей и, в том числе, из-за проблем с взаиморасчётами с энергосетевой компанией».

«Откуда данные? И почему Вы так рано встали в позицию по бумагам? До публикации отчётности почти полтора месяца – зачем было так рисковать?» – продолжил допрос консультант.

«Данные напрямую от финансового директора компании» – неохотно признался Эдуард – «Он мотивирован – бенефициар одного из наших кипрских фондов по энергетическому сектору России и иные формы мотивации. Ждать не стали, поскольку, падение прибыли колоссальное, а через неделю, по подтверждённой статистике, информация точно просочится на рынок – сработают другие инсайдеры».

«Вызывайте его сюда – с документами – мы должны убедиться, что это правда» – распорядился консультант.

«Только не сюда! Все узнают – это же катастрофа!» – взмолился Эдуард – «В соседней башне у меня апартаменты – я назначу встречу там – мы с Вами будем там через 10 минут».

«Действуйте, но оперативно – у нас каждый час на счету» – жёстким тоном приказал Алик.

Через десять минут все участники этой «конфиденциальной встречи» уже сидели в жилых апартаментах господина Тихомирова на 17 этаже другой башни. Эдуард, не мог представить в какой форме ему следует изложить финансовому директору сложившуюся ситуацию. Голова раскалывалась, но мыслей не приходило.

«Мы не хотим огласки» – внезапно вмешался в мыслительный процесс Эдуарда консультант – «Представьте нас крупными теневыми российскими инвесторами из нефтянки, крайне обеспокоенными сложившейся ситуацией и опасающимися за свои инвестиции в Ваш фонд. Скажите, что позиция по бумагам выглядит крайне компрометирующее в связи с терактом, и мы очень встревожены состоянием дел, а такими деньгами не шутят. Отметьте, что мы не хотим потерять всё, если вскроется, что фонд был причастен к теракту. Далее, убедите его в конфиденциальности разговора и полном доверии к нам. Потом заверьте нас в его присутствии, что короткие позиции в деривативах не столь видны, как в обычных акциях, а сами позиции будут закрыты позже, когда ситуация с блэкаутом Москвы нормализуется, хотя и с меньшей прибылью. Всё чтобы фонд не показал феноменальную прибыль по сомнительной сделке, вызвав тем самым лишние подозрения и обвинения в причастности к теракту» – жёстко проинструктировал руководителя фонда Алик.