Текст книги "Бисцион. Книга 2"

– Об этом!

Сердце Дианы забилось быстрее, она сжалась, как будто готовая принять удары снова. Столько ужасного она пережила за эти недели, но видеть гнев мужа было невыносимо. Ей хотелось понимания и ласки, хотелось чувствовать себя слабой. Но чтобы выжить, надо быть сильной.

Пальцы Стефано прошлись по ее спине, чертя узоры, а потом она ощутила его теплые губы там, где когда-то хлестала плеть.

– Назови имя, я найду его и оторву ему руки.

Диана сидела к Стефано спиной, все еще придерживая руками платье на груди. Она не сомневалась, что он так и сделает: найдет синьора Травило и отомстит. Хотела ли она этого? Возможно. Но больше всего на свете она хотела оказаться с мужем далеко отсюда, забыть все, начать жить заново. Тем более она скоро станет матерью.

Не хотелось никаких смертей.

Пока Диана раздумывала, стоит ли называть имя, Стефано повернул ее к себе. Теперь их взгляды встретились: ее уставший и податливый с его хмурым и нетерпимым. Он ждал ответа, но по мере ожидания количество вопросов увеличивалось:

– Он тебя насиловал?

Глаза Дианы округлились. Она тут же замотала головой:

– Нет, нет. Если бы такое произошло, я бы не смогла смотреть в твои глаза, – Диана даже боялась моргнуть, пристально уставившись на Стефано. – Клянусь, что нет. Я перехитрила его, убежала раньше, чем это могло бы произойти.

Он тут же прижал ее к себе, целуя в голову, а она слышала громкие удары его сердца.

– Назови его имя, и, возможно, этот человек выведет нас на того, кто подстроил твое похищение.

Диана еще долго прижималась к его груди, руками проводя по крепким плечам. Так не хотелось, чтобы Стефано ее покинул и уехал во Флоренцию.

– Николо Травило, – назвала она имя.

Герцог слегка отстранился. Было видно, что в нем кипят ярость и желание быстрее вскочить на коня и умчаться на поиски. Но он подавлял гнев, старался быть нежным. Травило никуда не денется.

– Сегодня мы спустимся на сушу. Переночуем во дворце губернатора, а утром ты отправишься в Милан…

– Нет, – взмолилась Диана, – прошу тебя, не оставляй меня одну. Я больше не переживу разлуку.

Она вцепилась в его руку, смотря в глаза, ожидая, что он сейчас согласится, пойдет на уступку, останется с ней.

– Я не смогу спокойно спать, пока не найду виновника твоего похищения. Каждый день я буду бояться, что однажды могу снова тебя не увидеть.

Диана поникла, взгляд потух, но тут же его пальцы подняли ее подбородок, а губы жадно впились в ее губы. И в этом поцелуе чувствовалась горечь от предстоящего одиночества и разлуки и желание хотя бы на одну ночь обладать друг другом.

Диана простонала и убрала руки от груди. Платье тут же упало, оголяя ее тело. Стефано Висконти – единственный мужчина, который имеет доступ к ней. И дело даже не в том, что он ее муж. Он мужчина, который умеет подчинять, не применяя физического насилия. Соблазняет внутренней силой.

Глава 42

Герцогская чета переночевала на суше в Генуе, во дворце губернатора, который был счастлив предоставить им самые лучшие покои. Вечером того же дня он устроил пир в честь победы над морским флотом арагонцев. Стефано Висконти стал тем, кто избавил народ от войны, захватив все суда противника. Он должен был принимать благодарности, но выступил лишь со спешной речью, обратившись к простым людям. В покоях его ждали дела поважнее: жена и мысли о непойманном похитителе.

– Я буду сопровождать тебя до Милана, – решил он, – а потом поскачу искать правду у Травило.

Это было отличной новостью для Дианы: с мужем в дороге ей не будет страшно.

Вечером, в самый разгар пира, из похода вернулся Франческо Сфорца, ведущий за собой пленников, связанных веревкой. Он не дал флорентийскому врагу проникнуть в Геную по суше.

Все праздновали победу, но только опытные военачальники знали, что это не конец и надо укреплять свою территорию. Если враг нанес визит на юге, значит, следующей точкой может снова оказаться восток. Или еще хуже – союз с Венецианской республикой. Этого Стефано боялся больше.

Следующим утром миланский герцог с супругой отправились в путь. За ними последовала половина воинов во главе с Маурицио. Франческо Сфорца остался в Генуе укреплять границы.

Диана сидела в карете, ощущая ровные покачивания, ожидая встречу с Марией, Мартой и Карло. Она по ним скучала, ей не хватало разговоров, сплетен, за которые она бранила Марию. Не хватало бурчаний Марты и деликатности Карло. Она скучала по доктору Москатти, с которым обязательно встретится, ведь надо было рассказать доктору о ее беременности. Пусть он посмотрит, все ли в порядке с ребенком.

Впервые ладонь Дианы легла на живот. И впервые за долгое время она ощутила спокойствие и умиротворение. Теперь можно было подумать о том, чтобы сказать о ребенке Стефано.

Она выглянула в окно, любуясь мужем. Он грациозно скакал на коне и, когда увидел ее в окне кареты, слегка кивнул. Она кивнула в ответ, пряча радость за милой улыбкой.

Герцогиня мирно дремала, когда они заехали в Милан. Ее разбудил цокот копыт – лошади шли по булыжной мостовой. Знакомый звук вынудил ее выглянуть в окно и любоваться знакомыми улицами. Этот город стал ей вторым домом, жители в нем приняли ее сразу и относились к ней с большим уважением. Сейчас на улице находилось мало людей, лишь торговцы, которые неспешно шли домой, задержавшись на рынке. При виде вереницы воинов и кареты они вставали на колени и начинали молиться. Люди здесь очень переживали за жизнь ее светлости. Многие перестали улыбаться, а некоторые открыто обвиняли в похищении миланской герцогини Джованни Медичи.

Рыцари возвращались с победой, а их герцог возвращался домой с прекрасной новостью: он вез домой герцогиню.

В миланском замке их приезд стал большой неожиданностью. Марта разревелась, кинулась на колени и начала молиться. Диана обняла ее, поднимая с земли, слушая причитания о том, что та молилась несколько раз в день за жизнь ее светлости. Мария закричала при виде хозяйки и кинулась в ноги. Диана еще никогда не была так рада видеть свою служанку. И она прекрасно понимала, как та за нее испугалась.

– Я верила, что вы живы! Мне надо было ехать с вами в Форли!

– Если бы ты поехала со мной, то была бы мертва, – произнесла Диана, вспомнив Томмасо. Он был другом, он был всегда рядом и погиб за свою герцогиню. Она даже не могла пойти в церковь, чтобы помолиться за его душу. Но обязательно сделает это.

Зайдя в сам замок, Диана ступала по полу, улыбалась, рассматривая все кругом. Ничего не изменилось. Или? Изменилось все! Да, именно все! Потому что теперь ее здесь ничего не раздражало, а было родным.

Она поднялась по лестнице и обернулась к Стефано. Он остановился, любуясь тем, как прекрасна Диана, величественно стоя на верхней ступеньке лестницы этого замка. Настоящая герцогиня: гордая, красивая, сильная женщина. Надо будет обязательно попросить художника сделать ее портрет во весь рост. И этот портрет будет красоваться на самом почетном месте – в семейном зале.

Стефано поравнялся с ней, и Диана в волнении встретилась с ним взглядом. Там, наверху, в своих покоях, они постоянно ругались. А теперь хотелось зайти с миром. И герцог будто прочитал ее мысли, не обращая внимания на слуг, поднял герцогиню на руки и понес в покои.

Она обвила его шею руками и, когда оказалась в знакомой обстановке – в герцогских покоях, почувствовала, как защемило в груди. Все это время, пока она бежала через опасный лес, плыла на галере врага и несколько раз прощалась с жизнью, как же она мечтала очутиться дома! И теперь Стефано поставил ее на ноги возле своей кровати, а она готова была разреветься от счастья.

– Я буду спать здесь, – прошептала она, чувствуя, что он стоит позади нее. Его руки касались ее плеч, а потом его губы опустились на ее шею.

– Как пожелаете, ваша светлость, – произнес он, и Диана расслабилась.

С этого дня все должно быть по-другому.

Карло спрятал улыбку, поклонился и вышел, закрывая за собой дверь. Марта начала причитать о том, что герцогине надо плотно поесть, переодеться и лечь спать. И перед сном надо нагреть кровать…

Карло закрыл перед Мартой дверь:

– Боюсь, что ее светлость не дойдет до своих покоев, но будет сыта, переодета и точно в теплой постели.

Марта сдалась и поплелась следом за мажордомом.

Утром Диана открыла глаза, провела рукой по месту, где спал муж, и тут же нахмурилась – там было пусто. Еще только светало, а его уже нет.

Она вскочила с кровати, боясь, что опоздала и он уехал во Флоренцию. Не надо было говорить про Николо Травило, и Стефано бы не рисковал своей жизнью, ступая на территорию врага.

Диана не стала звать Марту, накинула на плечи плащ и вышла из герцогских покоев. Если она проспала его отъезд, то не простит себе этого. Если он уехал и не разбудил ее, то она не простит его.

Спустившись на первый этаж, герцогиня встретилась с Карло. Он поклонился, скрывая улыбку:

– Его светлость в часовне.

Она даже не успела спросить, а мажордом уже ответил. Но он был очень проницательный, точно предугадывал все желания.

Герцогиня кивнула и направилась в часовню через улицу. Чего вдруг Стефано Висконти стоит на коленях перед Господом Богом? Что-то просит? Или за что-то благодарит?

На улице моросил дождь, а Диана шла по мокрой траве, куталась в плащ и совсем не замечала сырости и холода. Она благодарила Бога за то, что он отвлек ее мужа и она еще успеет его обнять.

Зайдя внутрь часовни, Диана увидела герцога. Он стоял на коленях, опустив голову и читая молитву. Вот самое подходящее время для откровенного разговора. Когда из свидетелей есть только Бог и он будет покорно слушать. Она перекрестилась, подошла к мужу и опустилась рядом с ним на колени. Стефано взглянул на нее и положил свою руку на ее.

Когда воин стоит на коленях перед Господом Богом, значит, он чего-то просит: если перед битвой, то просит благополучный исход. Но битва уже закончилась…

– Ты напугал меня, – прошептала Диана, – я проснулась, а тебя нет. Решила, что ты покинул меня и отправился во Флоренцию.

– Я бы никогда не уехал не попрощавшись. – Его пальцы переплелись с ее пальцами. – Иногда я бываю здесь, чтобы сказать Богу спасибо. Сегодня я благодарен больше, он вернул мне тебя, и это чудо.

Они смотрели друг другу в глаза, стоя на коленях в часовне, в святом хранилище покоя и умиротворения. Их даже не пугал холод, который проникал через щели в дверях. Диана коснулась щеки Стефано, на секунду показалось, что морщинок на его лице стало больше. Он переживал за нее, не спал ночами, ездил по лесам, даже был у дожа в Венеции. Но эти морщинки делали его взрослее и мужественнее.

– Пошли кого-нибудь из подданных к Травило, не езди сам. Я прошу тебя, мне страшно за тебя.

Она просила, стоя на коленях, смотря в синие глаза, и ожидала, что победит, что он кинется исполнять ее просьбу, но она ошиблась.

– Я хочу своими глазами увидеть место, где тебя держали. Я хочу видеть испуг в его глазах и слышать его слова.

– Это территория Медичи, я даже не знаю, что будет, когда тот узнает, что миланский герцог проник на его земли и убивает его людей.

– А ему можно появляться на моих землях с тысячной армией?

– Он не был на твоих землях, он до них так и не дошел…

– Но пытался любым путем. – Стефано начинал злиться, встал и направился к выходу. – Я не удивлюсь, если твое похищение организовали с его подачи! И если надо будет идти за ответом к нему, я пойду.

– Я не думаю, что он причастен к моему похищению, и ты это прекрасно знаешь. – Она тоже встала и подошла к нему. – Меня не убили, за меня не просили выкуп, Алидози до сих пор сидит у тебя в заточении. Меня украл не Джованни Медичи.

Стефано замер, она сейчас высказала то, о чем он думал все это время. Но это не спасет Травило от казни.

– Съездить во Флоренцию лишним не будет, – уже спокойнее произнес он, развернулся, чтобы уйти, но Диана его затормозила.

– Хорошо, но прежде чем ты уедешь, позволь мне кое-что тебе сказать. Возможно, эта новость убережет тебя от необдуманных поступков.

Стефано заинтересованно обернулся к ней, ожидая продолжения.

От внезапно захлестнувшего волнения Диана растерялась… Она готова была ему сказать самую важную новость, но молча смотрела в его глаза и подбирала слова.

– И?

– Ты не можешь рисковать своей жизнью. Только не сейчас. Я хочу, чтобы ты был рядом, когда родится наш сын. – Она схватила его за руку и склонила голову: – Прошу тебя подумать, прежде чем ехать.

Его пальцы тут же подняли ее подбородок, и их взгляды встретились. Диана волновалась, это было видно. Еще бы! На ее месте он бы тоже волновался! Теперь Травило не выжить!

– У тебя будет наследник, – прошептала Диана. – Я поняла это еще в Форли, но не успела сказать. А потом некогда было об этом подумать. А вчера… – ее голос дрогнул, – я поняла, что внутри меня что-то трепещет.

– Господи, – выдохнул Стефано, сделав шаг к герцогине и прикасаясь лбом к ее лбу, – у меня будет сын! Наследник миланского престола!

Его губы коснулись уголка губ Дианы, а потом он поднял ее на руки и закружил:

– Это самая прекрасная новость! Ты подаришь этой земле следующего миланского герцога. Он будет носить имя моего отца – Лучано Висконти.

Диана засмеялась, жалея о том, что еще вчера не сказала эту новость герцогу. От счастья он готов носить ее на руках. А когда-то его злило ее присутствие в замке. Как меняется жизнь… И люди меняются вместе с ней. Стефано казался ей грубым и жестоким. Но даже у самого сурового воина есть сердце.

Стефано поставил Диану на ноги и потянул за руку:

– Надо объявить об этом в замке. Нет! Лучше всему городу! Пусть звонят в колокола, а люди празднуют. Скоро на этой земле родится наследник!

Диана бежала за ним и смеялась. Даже не хотелось думать о том, что первой может родиться девочка. Ей, как матери, было все равно, но герцогу нужен наследник.

Они чуть не столкнулись с Маурицио, который вел коней ко входу в замок. Рыцари едва успели открыть двери, когда молодые забежали внутрь.

– Карло! – прогремел голос Стефано. – Карло!

– Ваша светлость, – мажордом появился так внезапно, что опять напугал Диану, – к вашим услугам, ваша светлость.

Карло сложил руки за спину, гордо выпятил грудь и прикрыл глаза – это была его любимая поза. И самое удивительное, эта поза редко когда менялась.

– Карло, – герцог остановился так же внезапно, как появился Карло, – у меня скоро родится наследник!

– Господь смилостивился, – Карло перекрестился, а Диана заметила на его губах улыбку, – сегодня устроим праздник. Надо сказать Марте и всем слугам, чтобы никто не посмел огорчить ее светлость.

Стефано все еще держал за руку жену, он будто боялся ее отпустить.

– Что за шум? – В зал вошел одетый в доспехи Маурицио. С беременностью герцогини все забыли про Травило. Приятные новости – на то они и приятные, что с ними забываешь о плохом. Но нет! До появления наследника времени достаточно, чтобы устранить всех врагов. Сжечь их!

– Ее светлость ждет ребенка, – поклонился Карло.

И Диана проследила за реакцией Маурицио: сначала он молчал, как будто вникал в суть этих слов, зато потом с улыбкой зарычал и протянул руку герцогу:

– Пусть враги сдохнут, потому что я сделаю из этого мальчишки самого лучшего воина!

Мужчины обменялись грубыми рукопожатиями в знак сделки, а потом Маурицио поклонился герцогине:

– Ваша светлость, примите мои поздравления. Вы вернулись домой с прекрасной новостью.

– Спасибо, милорд. Все это время я старалась уберечь малыша, но, видимо, он сильный и прекрасно справлялся сам. Весь в своего отца.

Она взглянула на мужа, и тот улыбнулся ей. Но его улыбка исчезла, когда он посмотрел в сторону Карло.

– Не будем устраивать праздник, пока я не покончу с одним делом. И как только вернусь, у нас будет много поводов для веселья. А сейчас прошу оставить нас наедине с герцогиней.

– Пойду сообщу новость Марте, – заторопился мажордом и скрылся за дверью.

– Проверю лошадей, – Маурицио поклонился и вышел.

А супруги остались вдвоем, уже зная, что им придется здесь распрощаться на неопределенное время.

– Даже не верится, что мы опять расстаемся. – Диана все еще надеялась, что Стефано передумает, забудет все плохое, простит врагов, и они начнут жить беззаботной жизнью.

Но даже новость о ребенке – не повод забыть плохое.

– Это ненадолго, – он провел пальцем по ее щеке, оставляя шелковый след от прикосновения, который она долго будет помнить. – Мне даже не верится, что я снова обрел тебя. Это удивительно, что ты оказалась на том судне в Генуе.

Герцог задумался о том, что ей пришлось пережить. Ад! И за этот ад виновник должен заплатить. Месть начнется с Николо Травило.

Стефано представил темный лес, где каждый шорох вселял ужас, и девушку, ступающую по земле так аккуратно и тихо, что ее невозможно было услышать. И тут же память нарисовала другую картинку: лес, состоящий из кривых деревьев, хруст веток и голос старухи. Она утверждала, что Диана находится на юге, там, где вода.

Мистика какая-то!

Это сбылось! Кто бы мог подумать, что она окажется права.

Стефано подошел к большому окну с видом на двор, наблюдая, как Маурицио проверяет меч в ножнах, и вспомнил другие слова той старухи…

«Когда миланский герцог казнил принца иноверцев, тот проклял весь род Висконти за убийство его сына».

Проклятье!

«Первенцы в вашем роду умирают по разным причинам. Но если они выживают, то умирают их матери. Смерти не избежать».

Стефано резко обернулся к Диане, которая смотрела на него любящим взглядом, полным надежд на счастливую жизнь.

– Дьявол, – его даже передернуло от собственных мыслей о том, что она лежит в гробу. По его воле она может очутиться там, ведь это ему нужен наследник.

– Что случилось? – не поняла Диана, наблюдая за странным поведением герцога – он схватился за голову. – С тобой все в порядке? Может быть, никуда не ехать? Ты сам противишься этому.

– Нет, это лишь глупые мысли. – Стефано выдохнул, надо было собраться и думать только о Травило. Со старухой он разберется потом. И точно пока не напомнит о проклятье Диане.

Он подошел к ней, прижал к себе и долго не отпускал. Еще будет время подумать о проклятье.

Глава 43

Маурицио стоял у очага, огонь в котором разжег Карло. Он иногда посматривал на герцога и видел его нервозность. Поездка во Флоренцию слегка задерживалась, потому что его светлость ждал, когда доктор Москатти осмотрит герцогиню. Теперь все мысли были о будущем наследнике. Враги вздрогнут, когда узнают, что герцогиня ждет ребенка – следующего правителя Ломбардии. Миланское герцогство не останется без правителя, оно окрепнет.

Маурицио наблюдал, как герцог меряет шагами расстояние от окна до стола, и гадал, какие мысли посещают правителя. А Стефано думал не о врагах, которые ждут краха рода Висконти, он думал о пророчестве психически нездоровой старухи и боялся за жизнь Дианы и ребенка. Именно поэтому позвал доктора Москатти и отложил поездку во Флоренцию.

– Ваша светлость, – доктор вышел в обеденный зал и поклонился присутствующим.

Стефано быстрым шагом преодолел расстояние от окна к доктору, с нетерпением ожидая его слов:

– Говорите!

– С герцогиней все в порядке, – заверил врач, – надо набрать немного веса, и будет прекрасно.

– А как чувствует себя ребенок? – Стефано даже слегка нахмурился, произнося слово «ребенок». Вроде еще недавно был счастлив от этой новости, а сейчас как будто не рад.

– С ним тоже все хорошо, он оказался крепким. Будем ждать его рождения поздней весной.

Герцог кивнул, уже не обращая внимания на доктора и всех присутствующих. Он думал о весне. Весна не так далеко, надо пережить осень и зиму. Какие-то полгода… Это много и мало одновременно.

– Ее светлости нужны покой и хорошее питание. Остальное все сделает природа. И проследите, чтобы она не ходила в город, вход в госпиталь для нее воспрещен.

– Теперь вход в город для нее закрыт, – тут же вставил герцог.

Он уже распорядился насчет охраны, Маурицио исполнил приказ – усилил ее. Теперь, чтобы войти или выйти из замка, надо быть мухой или пчелой.

– Хорошо, – поклонился доктор Москатти, – с вашего позволения я пойду.

Он вышел, а Стефано обратился к Маурицио:

– Выдвинемся в путь, как только я попрощаюсь с женой, жди меня на улице.

Тот кивнул и покорно удалился из зала. Они решили взять лишь двоих стражников. Никаких знамен и флагов. Они поскачут инкогнито. Уже не терпелось начать воплощать свою месть.

Диана на прощанье перекрестила мужа, не желая никакой мести и войны. Она готова была простить все и всем, потому что в ее памяти оставались лишь хорошие воспоминания. То, что она пережила, будучи во Флоренции, стерлось, как только она ступила на палубу галеры миланского герцога.

Четверо всадников поскакали в сторону Флоренции, проложив путь через Геную, чтобы заодно разведать там обстановку. Поход длился несколько дней, герцог старался останавливаться в безлюдных местах или в тех, где его точно бы не узнали.

Наконец они добрались до лесов Флоренции. Рука Стефано Висконти покоилась на рукоятке меча, а в мыслях он уже видел, как медленно проводит острием по шее Николо Травило. Убийство пока не входило в планы герцога, он знал, что пытки бывают страшнее смерти. Иногда люди просили их убить и не мучить. Иногда смерть являлась спасением.

Хмуро улыбнувшись своим мыслям, Стефано вывел всадников в поле, поросшее пшеницей. Вот он – ад миланской герцогини. А он – будущий ад Николо Травило.

Уже стемнело, когда четыре лошади пересекли это безлюдное место. Здесь не было ни души, даже намека на десятки трудящихся нищих людей. Они работают за еду и кров, который дает им хозяин. Сейчас Стефано Висконти это мало волновало.

Всадники въехали на территорию дома и спешились, привлекая внимание двух надзирателей, которые, судя по всему, были пьяны.

– Стоять! – крикнул один.

И тут же ночной воздух разрезал острый меч Стефано. Никто не успел ничего понять. Голова надзирателя отделилась от туловища и упала к ногам его приятеля. Тот от шока и изумления выронил бутылку из рук.

Он поднял руки, которые колотило мелкой дрожью, голос пропал, он только мотал головой и пятился назад. А на него шел Стефано, опустив окровавленный меч:

– Мне нужен Травило.

Мужчина тут же начал кивать, заикаться и, отступая, напоролся на преграду сзади. Острие меча Маурицио его остановило, он сам насадил себя на вражеский меч. Стефано это позабавило. Слишком много трусости в этих животных, которые при женщинах называют себя мужчинами.

Оба надзирателя умерли легкой смертью, но они не были столь важны для герцога. Это пешки, которых он устранил, чтобы было меньше возни с хозяином этой земли.

– Пойду в дом, – шепнул Стефано Маурицио, – ты оставайся здесь. Вдруг кто-нибудь захочет помочь этому ублюдку. Не хотелось бы, чтобы прерывали наш разговор.

– Слушаюсь, – кивнул Маурицио и приказал стражникам скрыться в темноте.

В доме еще было тихо, две смерти никто не заметил, никто здесь не ждал подвоха. Но настало время пошуметь.

Стефано выбил дверь ногой и зашел внутрь, встречаясь со старой служанкой, которая убирала со стола. От неожиданности она вскрикнула и зажала рот рукой.

Герцог мечом указал ей на выход из дома, и она тут же выскочила.

– Что ты кричишь, старая карга? Опять увидела мышь? – прогремел голос. Ступеньки на лестнице начали поскрипывать, и Стефано понял, что Травило спускается вниз. Он шел прямо в руки своей смерти.

Герцог отошел под лестницу, поджидая, когда хозяин спустится, и тут же нанес удар кулаком, повалив Травило на пол. Моментально руки Стефано оказались на шее врага, но не надавливая сильно, а больше пугая.

– Кто ты? – задыхаясь, прошептал хозяин, пытаясь освободиться от хватки.

– Я – твой ад, – прогремел голос Стефано.

Травило пытался убрать руки, которые душили его. Он уже терял сознание, когда герцог ослабил хватку и отошел подальше. Нельзя позволить себе убийство, еще не время.

Почувствовав вкус свободы, Травило корчился на полу. Он пытался разглядеть незнакомца, который ворвался в его дом и чуть не убил. Стефано стоял не так далеко, во всем черном, широко расставив ноги, готовый нанести удары снова. Он еле себя сдерживал.

– Что я сделал? – все еще хрипел Травило.

Эти слова удивили герцога.

– Тебе предоставить весь перечень? Или остановиться на самом главном?

Травило сглотнул, это получилось громко и со стоном. Он все еще держался за горло и не мог понять, что происходит.

Черные сапоги незнакомца снова оказались возле него, и Николо сжался, боясь удара ногой.

Но Стефано лишь подтолкнул его сапогом:

– Поднимайся! Хватит валяться и стонать, как девка!

– Я не понимаю… Я ничего не сделал… Я лишь бедный фермер…

– Разве можно назвать бедным того, кто покупает людскую рабочую силу?

– Я никого не покупал, – сжался еще больше Травило.

Тут же руки герцога схватили его за грудки и подняли на ноги. Этот человек был силен и выше Травило, с ним даже не хотелось спорить.

– А до Милана дошла другая информация. – Стефано оттолкнул от себя этого мерзкого типа, и тот прижался к стене. – Я приехал из Милана, чтобы выяснить один вопрос. Знаешь какой?

Тот мотнул головой, ожидая ответа.

– Не знаешь, – задумчиво произнес Стефано и приблизился к фермеру. – Несколько недель назад у миланского герцога пропала жена. Герцогиня Диана Висконти. Ты, случайно, ее не видел?

Это было сказано странным тоном, вроде дружеским, а вроде с издевкой. Травило снова мотнул головой, уверенный в том, что герцогини у него точно не было. Что делать миланской герцогине на земле во Флоренции?

– А она утверждает, что была у тебя, – Стефано развел руками. – Ей удалось бежать в Геную, где по счастливой случайности я захватил арагонские галеры и нашел свою жену в одной из них. Странно, что ты так быстро забываешь тех, кого бьешь плетью. Даже я – хозяин миланского герцогства себе такого никогда не позволял.

Травило тут же упал на колени, наконец понимая, кто перед ним. Стефано Висконти не пощадит, он убьет его! Но его жены здесь не было! Или… Дионисия! Николо вспомнил беглянку, и сердце забилось сильнее. Она лгала о своем статусе. Она выжила в лесах, и теперь ему пришел конец.

– Я не знал, ваша светлость, что она ваша жена, – взмолился он, и герцог снова схватил его за грудки, поднял на ноги и прошипел:

– А теперь, ублюдок, рассказывай мне все по порядку! Как она у тебя оказалась и что ты с ней делал? Но для начала мне надо убедиться, что ты будешь говорить правду, – Стефано хитро улыбнулся. Он был абсолютно спокоен, что пугало и нервировало Травило еще сильнее.

Герцог вытолкал его на улицу, где кто-то другой схватил его и уложил на холодную землю. На руки тут же были намотаны веревки, которые привязали к двум лошадям.

Сначала Николо Травило не понял, что они делают, но потом до него дошло, и он ошарашенно взглянул на Стефано. Тот спокойно стоял, поправляя перчатку на руке. От этого спокойствия становилось еще страшнее.

– Я ей ничего не сделал, клянусь. – Мужчина начал вырываться из узлов, попытался встать, но безрезультатно – руки развели в стороны, он мог шевелить только ногами, но ему не хватало сил, чтобы поднять тело без рук.

Увидев трепыхания этого человека и слыша его оправдания, Стефано отвлекся от перчатки и одарил его удивленным взглядом:

– Ничего? Почему у моей жены шрамы на всю спину? Ты тронул герцогиню! Мою герцогиню, – прошептал он, чуть склонившись, и пальцем дал указание Маурицио начинать.

Тот, сидя верхом, потянул поводья, и лошадь тут же дернулась, натягивая веревку. С другой стороны начала двигаться вторая лошадь, которую оседлал один из миланских стражников. Две веревки натянулись в разные стороны с такой силой, что Николо Травило чуть не оторвало руки. Послышался хруст и жуткий крик мужчины.

Стефано одним движением пальца остановил эту пытку:

– Это тебе за первый шрам. Сколько их было?

Травило молчал, еле дыша.

– Сколько раз ты ударил миланскую герцогиню, ублюдок? – закричал Стефано.

От этого крика наверняка вздрогнули все кругом.

– Десять, – простонал Травило. – Прошу, не надо, я не знал… Я не хотел причинить ей боль…

Стефано тут же дал приказ на второй рывок. И снова послышался жуткий крик, заглушающий звук рвущихся связок и ломающихся костей.

Один знак от герцога, и руки мужчины упали на землю. Он уже тяжело дышал, потому что крик забирал много сил, а боль была настолько сильная, что не кричать было невозможно.

Стефано ждал, пока его мученик заткнется. Десять раз тот не выдержит, надо было переходить к главному:

– Как моя жена оказалась в этом месте?

Травило стиснул зубы, зажмурил глаза и пытался собрать оставшиеся силы, чтобы рассказать все и, возможно, остаться в живых.

– Я купил… – тяжело дыша, прохрипел он, – купил ее.

– У кого?

– Я не знаю…

– Придется вспомнить! – скомандовал герцог и пальцем дал понять, что можно продолжать пытку.

Маурицио повел коня влево, а второй стражник – вправо. Снова раздался крик Травило, а потом его голос сорвался. Или он терял сознание от невыносимой боли.

– Хватит! – Стефано остановил пытку, уставившись на пленника. Крика уже не было слышно. Травило потерял сознание, пришлось его пнуть, чтобы привести в чувство.

– Моя жена выдержала десять ударов плеткой, и я уверен, что она даже не вскрикнула. Интересно, за что ты наказал ее…

Герцог ходил вокруг лежащего с раскинутыми руками Травило и размышлял. Он все еще был спокоен, но лишь внешне. Внутри пылала ярость. И один только Господь Бог знал, чего стоило ему совладать с собой и не убить этого ублюдка.

– Может быть, она тебя чем-то оскорбила? Возможно, отказалась работать в поле. Хотя, зная герцогиню, твоя пшеница не испугала бы ее. Может быть, она за кого-то заступилась? Это ей свойственно. А может, она тебе в чем-то отказала? Например, в близости.

Стефано остановился, массируя ладонь. Хотелось бы врезать по отвратительному лицу Николо Травило. Но он выжидал момент.

Красные испуганные глаза пленника уставились на герцога в надежде.

Конечно, взгляд врал. Стефано не сомневался в этом. Николо Травило пытался принудить Диану лечь с ним в постель.

– Несложно догадаться. – Он резко вынул меч из ножен и быстро воткнул его в землю между ног пленника. Тот закричал, когда понял, что происходит. Но быстро понял, что герцог с ним играет. – Еще чуть-чуть, и ты мог бы остаться евнухом.

Травило попытался что-то сказать, но его подбородок дрожал, он готов был заплакать. Стефано даже нахмурился и навис над ним:

– Не слышу. Ты хочешь сказать о том, кто продал тебе миланскую герцогиню?

Слабо, но пленник кивнул, пристально смотря герцогу в глаза:

– Лоренцо Угрино. Он продал мне Дионисию.

Стефано тут же отпрянул, услышав имя, которое часто повторял про себя в Венеции. Диана назвала себя Дионисией, скрыв настоящее имя и статус. Она молчала, потому что боялась.