Текст книги "Мифы буддизма и индуизма"

Вибхишана покидает ракшасов

Тем временем Равана в Ланке тоже созвал совет, ибо говорят мудрецы, что победа – плод размышлений.

– Вам известно, что Хануман опустошил Ланку. Узнайте же, что Рама достиг берега океана во главе армии обезьян и медведей. Он не остановится ни перед чем. С него станется осушить океан или построить мост, и тогда он осадит город. Подумайте о том, как лучше защитить его, – обратился Равана к своим советникам.

Одни военачальники посоветовали Раване доверить командование армией сыну – принцу Индраджиту. Другие же полководцы – Прахаста, Никумбха и Ваджрахану – заверяли, что и одни справятся с обезьяньей армией. Вибхишана, младший брат Раваны, дал другой совет:

– К силе следует прибегать лишь в том случае, когда все прочие возможности, включая примирение, исчерпаны. Насилие навлечет на нас гнев богов. Что может принести нам противостояние с Рамой, который силой не уступает богам? Разве предполагали мы, что Хануман способен причинить нам столько вреда? Во имя нашего спасения, лучше отпустить Ситу к ее господину.

Продолжая увещевать брата, Вибхишана последовал за ним в его покои.

– С того самого дня, как Сита вступила в Ланку, нас преследуют дурные предзнаменования: в домах плодятся змеи, коровы перестали давать молоко, во дворце воют шакалы. Верни Ситу, или мы все погибнем, и вина за это ляжет на тебя.

Однако Равана не внял разумным словам брата. Он не отпустит Ситу, заявил демон, даже если боги ополчатся против него.

До сих пор Равана не применял насилие к царевне, но только потому, что был связан проклятием Брахмы. Однажды демон похитил женщину и надругался над нею. Брахма пригрозил Раване, сказав, что, если он осмелится сделать это снова, голова его разлетится на тысячу осколков. Теперь, изнуренный страстью, словно лошадь долгой дорогой, Равана отчаянно желал смерти Рамы и обладания Ситой. Он снова созвал военный совет, и Вибхишана опять предпринял попытку образумить брата. В ответ Равана проклял его, обвинив в трусости и предательстве.

– Я действовал тебе во благо, – сказал оскорбленный Вибхишана, – но ты отверг мой совет, подобно больному, который, находясь на пороге смерти, отказывается от лекарства.

С этими словами Вибхишана и четыре военачальника взлетели и понеслись через океан в лагерь обезьян. Представ перед Рамой, они заявили о своем желании заключить с ним союз. Большинство обезьян, не испытывая доверия к ракшасам, требовало предать их смерти, но Рама согласился на предложение Вибхишаны. В обмен на помощь в войне с демонами он пообещал ракшасу отдать ему трон Ланки после смерти Раваны.

Мост Рамы

Хануман, Сугрива, Рама и Вибхишана собрались на совет, чтобы решить, как армии обезьян преодолеть океан. Вибхишана предложил обратиться к богу океана. Только он мог помочь построить мост. Расстелив на берегу ковер, Рама опустился на него, обратившись лицом к востоку и сложив руки. «Или океан поможет мне, или я умру», – подумал он. В полном молчании, сосредоточившись на одной мысли, царевич провел на берегу три дня, но океан безмолвствовал. Рассердившись, Рама схватил свой лук и пообещал осушить океан. Он выпустил в воду несколько стрел, и вода запылала, поднялась буря, встревожившая богов-отшельников. С криками они метались по небу. Но океан по-прежнему молчал. Тогда Рама натянул тетиву и приготовился выпустить в воду стрелу с заклинанием Брахмы. Небеса и земля потемнели, горы содрогнулись, в небе вспыхнули молнии. Все живое устрашилось, пучины океана пришли в движение, и явился Раме бог океана в богатых одеяниях, украшенных драгоценными камнями. За ним следовали реки – Ганга, Синдху и прочие. Приблизившись к Раме, бог промолвил:

– О Рама, тебе известно, что каждой стихии присущи свои свойства. Моя природа такова, что переправиться через меня нельзя. Никак не могу я заставить воды прекратить свое вечное движение. Но ты можешь построить мост, а я помогу ему устоять.

Слова бога успокоили Раму, но стрела Брахмы все еще ждала своей цели, и вынуть ее из лука было невозможно.

– Куда мне пустить стрелу? – спросил Рама у бога океана.

– Есть в моих владениях место, где обитают ужасные твари, пусти стрелу туда, – ответил тот.

Рама натянул тетиву и пустил стрелу. Пылающая стрела осушила часть океана, теперь там, где плескались волны, раскинулась пустыня. Но Рама благословил выжженную землю, сделав ее плодородной.

– О Рама, в твоей армии есть обезьяна по имени Нала. Это сын Вишваркармы, искусного зодчего. Пусть он строит мост, а я помогу ему, – сказал бог океана.

– Океан сказал правду, – признался Нала. – Я не сказал тебе, что я – зодчий, только потому, что ты не спрашивал меня прежде.

По велению Рамы обезьяны принялись носить бревна и камни для моста. Одни таскали бревна, другие – камни, третьи плотничали. В первый день было построено четырнадцать лиг, на пятый день мост был закончен. Он вышел широким и прочным. Обезьянье войско переправилось через океан, Раму и Лакшману перенесли на себе Сугрива и Ангада. Шествуя по мосту, обезьяны прыгали, взмывали в воздух, и крики их заглушали рев океана.

Осада Ланки

Воистину страшны были предзнаменования грядущей битвы: земля содрогалась, тучи проливались кровавым дождем, нестерпимо сверкало солнце. Вдохновленные этими знамениями, сулящими гибель ракшасам, обезьяны издавали громоподобное рычание. Рама смотрел на Ланку, башни которой словно пронзали небо, и сердце его печалилось при мысли о Сите, томящейся в этом городе. Построив войско, он велел осадить Ланку.

Тем временем шпионы Раваны, принявшие обличье обезьян и посланные в лагерь противника, вернулись к своему повелителю и принесли неутешительные вести о непобедимости Рамы. Под впечатлением от увиденного они посоветовали Раване отдать Ситу. Разгневанный демон отослал лазутчиков прочь и отправил вместо них другой отряд. Но и эти посланцы вернулись с тем же. У Раваны было два выхода – либо сражаться с Рамой, либо вернуть ему Ситу. Но Равана не собирался сдаваться. Желая подчинить себе Ситу, он заявил ей, что обезьянье войско разбито, а Рама убит. В качестве доказательства Равана предъявил царевне призрачную голову Рамы и его лук. Горе Ситы было безмерно, она упала на землю, стеная и моля Равану о смерти. В это время к Раване явился гонец от военачальника, он просил повелителя как можно скорее явиться на поле боя. Стоило Раване уйти, как призрачные голова и лук исчезли, и Сита поняла, что демон пытался обмануть ее.

Рама ранен

Рашкасы, последовавшие за Вибхишаной в стан Рамы, обернулись птицами и, осмотрев укрепления Ланки, возвратились в лагерь обезьян. Войско Рамы осадило Ланку, при этом у восточных ворот, защищаемых Прахастой, встал отряд Нилы; у западных ворот, защищаемых Махапаршвой, – отряд Ангады; у южных ворот, защиту которых возглавлял принц Индраджит, разместился со своим отрядом Хануман, а сам Рама атаковал северные ворота, защищаемые Раваной. В качестве посла от Рамы явился к демону Ангада и вызвал его на бой. Забыв о неприкосновенности посла, Равана хотел убить Ангаду, но тот ловко подпрыгнул, проломив крышу дворца, и вернулся к Раме. Обезьяны перелезли через ров и принялись карабкаться на городские стены, издавая громкие крики, вселяющие страх в сердца ракшасов. Полчища обезьян и медведей, вооружившись вырванными с корнем деревьями и камнями, бросились на штурм ворот, крича: «Победа Раме! Победа Сугриве!» Ракшасы ринулись в бой. Битва была ужасной, воздух звенел от яростных криков, по земле заструились реки крови. До самого вечера сражались обезьяны и ракшасы. Демоны с нетерпением ждали захода солнца, ибо ночью их силы должны были удвоиться. Наконец опустилась ночь и ракшасы принялись теснить обезьян, пожирая своих врагов тысячами. Некоторое время отряду Рамы удавалось сдерживать напор демонов и даже нанести поражение Индраджиту.

Но принц прибег к магии и, став невидимым, выпустил в Раму и Лакшману свои страшные стрелы. Не в силах защититься от чар Индраджита, Рама и Лакшмана упали на землю, покрытые тысячами ран.

Сугрива, Хануман, Вибхишана и прочие военачальники обезьяньего войска со слезами на глазах стояли возле павших героев. Индраджит, невидимый всем, кроме своего дяди Вибхишаны, снова поднял свой лук и ранил Ханумана, Нилу и Джамбавана. Затем он вернулся в Ланку, и Равана приветствовал его как победителя. На некоторое время сражение утихло.

Собрав напуганных обезьян и успокоив Сугриву, Вибхишана сказал:

– Не время сейчас предаваться горю. Рама не умирает. Нужно собрать войско и ободрить обезьян.

Но в обезьяньем войске воцарилась паника, им везде чудились ракшасы. Тем временем Равана, усадив Ситу в свою колесницу, показал ей Раму и Лакшману, пронзенных стрелами и лежавших на поле боя без движения. Решив, что братья погибли, Сита горько зарыдала. Равана повернул колесницу и возвратился в Ланку.

Через некоторое время Рама пришел в себя и, увидев недвижимого Лакшману, принялся оплакивать гибель брата. Отдав должное храбрости обезьян, он принял решение распустить войско и разрешил им вернуться домой. Вибхишана тоже не испытывал желания сражаться за трон Ланки. Видя, что надежда покидает сердца героев, Сугрива постарался ободрить их, а военачальник обезьян Сушена рассказал о волшебной траве, что растет у молочного океана. Эта трава обладала способностью воскрешать мертвых.

– Пусть сын бога ветра отправится за нею, – сказал Сушена.

Появление Гаруды

Не успел Сушена договорить, как поднялся сильный ветер, морские пучины заволновались, горы содрогнулись, и обезьяны увидели в небе Гаруду, плывущего по воздуху, словно пламя. Стоило ему приблизиться к Раме и Лакшмане, как пронзившие их стрелы выскочили из тел и, извиваясь словно змеи, уползли прочь. Гаруда коснулся рукой лиц Рамы и Лакшманы, и царевичи тут же исцелились, и сила вернулась к ним. На многочисленные вопросы Рамы Гаруда ответствовал:

– Я твой друг Гаруда. Услышав о том, что ты был ранен волшебными стрелами Индраджита, я поспешил на помощь. Теперь ты знаешь, что ракшасы не гнушаются прибегать к колдовству и обману, поэтому остерегайся их. Остальное я расскажу тебе после битвы, а теперь будь уверен, что победишь Равану и вернешь Ситу.

С этими словами Гаруда обнял Раму и Лакшману, взмыл в небо и унесся прочь. При виде живых и здоровых царевичей сердца обезьян наполнились радостью. Забили барабаны, и тысячи обезьян ринулись на штурм Ланки. Вооруженные выкорчеванными деревьями и камнями, обезьяны яростно сражались с ракшасами, а те, в свою очередь, осыпали противника тучами стрел, крушили обезьян булавами. Видя, что ракшасы начинают теснить обезьянье войско, Хануман схватил огромный камень и обрушил его на колесницу военачальника демонов Думракши, обратив ее в пыль. Подняв другой камень, он бросился на Думракшу, но демон взмахнул булавой и ранил Ханумана. Не обращая внимания на боль, Хануман швырнул камень в Думракшу, и тот рухнул на землю, словно подрубленное дерево. Увидев гибель своего военачальника, ракшасы отступили.

Тяжелая битва

Недолго длилось затишье. Равана послал на поле битвы другого военачальника – свирепого Ваджрадамштру, Громового Клыка. Словно буря устремился он на врага, и каждая его стрела несла смерть девяти обезьянам. В смертельной схватке Ангаде удалось победить Ваджрадамштру. Тогда Равана послал Акампану (Непобедимого), но демон пал от руки Ханумана вместе со всем своим войском. Услышав о гибели Акампаны, содрогнулся Равана, и охватили его дурные предчувствия. Послав за Прахастой, он велел ему выйти на поле боя. Повинуясь приказу, Прахаста собрал войско и на своей великолепной колеснице выехал из города через восточные ворота, сопровождаемый советниками. Прахаста ринулся в бой, без устали посылая стрелы в обезьян. Тогда Нила, вырвав с корнем дерево, обрушил его на Прахасту, осыпавшего его дождем стрел. Одним ударом Нила разбил колесницу демона, вторым – сломал его лук. Вооружившись булавой, Прахаста сошелся с Нилой в единоборстве. Он нанес обезьяне сильный удар в голову, а Нила, в свою очередь, швырнул дерево в грудь демона. Затем, схватив обломок скалы, Нила обрушил его на голову Прахасты, поразив его на месте. Войско ракшасов обратилось в бегство. Словно вода через разрушенную плотину, демоны устремились прочь и вернулись в Ланку, охваченные горем.

Весть о гибели Прахасты поразила Равану в самое сердце. Охваченный гневом, он заявил, что сам выйдет на поле боя и пронзит Раму и Лакшману тысячью стрел. Взойдя на золотую колесницу, повелитель демонов повел свое войско на обезьян. Словно Разрушитель мира, ехал Равана в колеснице, окруженный демонами – пожирателями мяса с горящими глазами. Завидев вражеское войско, Равана оставил своих ракшасов у стен Ланки и сам бросился в бой. Подняв вершину горы, Сугрива швырнул ее в Равану, но тот уклонился от обломка и выпустил в повелителя обезьян пылающую стрелу. Пораженный стрелой, Сугрива рухнул на землю, стеная от боли. Увидев это, другие обезьяньи военачальники бросились на Равану, но царь демонов отразил их натиск, и под градом его стрел они вынуждены были отступить, ища помощи у Рамы. Лакшмана обратился к брату с просьбой позволить ему сразиться с Раваной. Получив согласие Рамы, он отправился на поле брани, но увидел, что Равана уже сражается с Хануманом. Свирепый демон нанес Хануману мощный удар, от которого тот содрогнулся и рухнул на землю. Тогда Равана обратил свою ярость на Нилу и поразил его своей стрелой. Лакшмана бросился в бой. Долгое время сражение шло на равных. Наконец Равана натянул тетиву своего лука и выпустил в Лакшману пылающую стрелу. Лакшмана без сознания рухнул на землю. Равана хотел пленить героя, но он, который без труда мог поднять Гималаи, не смог оторвать тело Лакшманы от земли. Пришедший в себя Хануман нанес Раване такой мощный удар, что тот упал, обливаясь кровью. Подняв Лакшману, Хануман отнес его к Раме. Вскоре Равана очнулся, а Рама, сев на спину Хануману, понесся на поле боя и вступил в смертельную схватку с царем Ланки. Рама разрушил его колесницу и ранил Равану. Метнув в повелителя демонов диск, Рама сбил с его головы венец, но пощадил жизнь Раване.

– Сегодня ты сражался как герой, – обратился Рама к демону, – битва изнурила тебя. Возвращайся в Ланку, а завтра мы снова встретимся на поле боя.

Так милосердный Рама пощадил своего врага, а боги возрадовались, увидев поражение демона.

Пробуждение Кумбхакарны

Вернувшись в Ланку, Равана вспомнил о своем брате Кумбхакарне (Кувшиноухом). Брахма погрузил могучего Кумбхакарну в глубокий сон. Через определенный промежуток времени свирепый ракшас пробуждался на один день, а затем снова засыпал. Никто не мог превзойти Кумбхакарну по силе и жестокости. Равана отправил отряд Ракшасов, чтобы разбудить Кумбхакарну, который к этому моменту проспал уже девять месяцев. Ракшасы обнаружили Кувшиноухого в его пещере. Он лежал на земле огромный, словно обломок скалы, и дыхание его было подобно ветру. Чтобы вернуть Кумбхакарне силы, ракшасы принесли в пещеру туши оленей и буйволов и горы риса, а затем принялись будить его. Они так громко били в барабаны и трубили в трубы, что пролетавшие мимо пещеры птицы падали замертво, но Кумбхакарна даже не пошевелился. Тогда ракшасы вооружились булавами и стали колотить демона. Стараясь разбудить Кумбхакарну, они обливали его водой, кусали за уши, кололи копьями. Наконец он проснулся и зевнул во всю пасть, а затем принялся осматриваться в поисках пищи. Подкрепившись, Кумбхакарна обратил внимание на ракшасов. Почтительно поклонившись ему, ракшасы сообщили обо всем, что случилось с Раваной, заклиная прийти на помощь брату. Разгневавшись, Кумбхакарна пообещал устроить ракшасам пиршество из обезьяньего мяса и крови.

– Я сам напьюсь крови Рамы и Лакшманы! – проревел он.

Представ перед Раваной, Кумбхакарна ободрил брата. Выпив две тысячи кувшинов вина и облачившись в золотую кольчугу, он бросился на обезьян. Те в панике бежали прочь, но свирепый Кумбхакарна хватал их и пожирал сотнями, и кровь струилась из его пасти. Тогда Рама, Хануман и Ангада, схватив выкорчеванные деревья и обломки скал, обрушились на Кумбхакарну. Хануман, взмыв в небо, швырял в демона огромные глыбы, но Кумбхакарну это не остановило. Ловко метнув копье, он ранил Ханумана.

Гибель Кувшиноухого

Кумбхакарна метнул в Ханумана второе копье, но тот поймал его и переломил надвое. Обезьяны радостно закричали, и ракшасы, устрашенные этими криками, отступили. Тогда Кувшиноухий схватил обломок горы и швырнул его в Сугриву, сбив повелителя обезьян с ног. Испуганные обезьяны, думая, что их владыка погиб, бросились врассыпную. Но Сугрива очнулся и, поднявшись, снова бросился на Кумбхакарну. Битва возобновилась. Вскоре к Сугриве присоединился Лакшмана. Вооружившись луком, Рама выпустил в ракшаса тучу стрел, а затем отсек ему мощную руку, которая, упав, придавила множество обезьян. Вторым ударом Рама отсек Кумбхакарне вторую руку, а при помощи двух дисков с острыми краями отрубил и ноги. Затем копьем Индры он отсек демону голову. Словно гора обрушился Кумбхакарна в океан, и сердца богов наполнились радостью.

Удача на стороне ракшасов

Когда весть о гибели Кумбхакарны достигла ушей Раваны, сердце его преисполнилось скорби. Принц Индраджит явился к отцу и торжественно поклялся убить Раму и Лакшману, отомстив за смерть дяди. Перед тем как отправиться в бой, он совершил ритуал в честь бога огня, принеся в жертву козла. Бог огня предстал перед принцем и вручил ему оружие Брахмы, а также наложил заклятие на колесницу Индраджита и его лук. При помощи зачарованного оружия Индраджит, оставаясь невидимым, поразил множество обезьян, включая Сугриву, Ангаду, Джамбавана и Нилу. Видя, что с оружием Брахмы невидимый Индраджит неуязвим, Рама сделал вид, что отступает. Индраджит вернулся в Ланку как победитель.

Хануман приносит целебные травы

Вибхишана и Хануман обошли поле боя, смотря на тысячи убитых и раненых. Это ужасное зрелище наполнило их сердца скорбью. Обнаружив среди павших тело Джамбавана, они склонились над ним, надеясь, что жизнь еще не покинула его. Джамбаван промолвил несколько слов слабым голосом.

– О сын бога ветра, – сказал он, обращаясь к Хануману, – только ты можешь помочь обезьяньему войску. Ты должен пересечь море и принести из Гималаев четыре вида целебных трав. Только с их помощью можно исцелить раненых.

Издав грозный рык, Хануман взмыл в небо, пересек море и летел над лесами, холмами, реками и городами, пока не достиг Гималаев. Здесь он долго и безуспешно искал целебные травы. Рассердившись, Хануман схватил целую гору, вместе с ней поднялся в воздух и вернулся к Ланке, приветствуемый обезьянами. Целебные травы сделали свое дело – убитые и раненые обезьяны поднялись с земли, словно после долгого сна. Все убитые ракшасы были сброшены в море. Затем Хануман вернул гору в Гималаи и возвратился к Ланке.

Узнав, что ворота города охраняются малочисленными отрядами ракшасов, Сугрива приказал штурмовать Ланку. Вооружившись горящими головнями, обезьяны ворвались в город и подожгли его. Настала вторая ночь осады. Пылающий город сиял во тьме, словно гора во время лесных пожаров. Равана вновь и вновь посылал против обезьян свои войска. Сначала ракшасов вели в бой Кумбха и Никумбха. После их гибели во главе войска встал Махаракша, сын Кхары. На смену ему пришел Индраджит. Как обычно, он сражался невидимым, и, пользуясь этим преимуществом, ему удалось тяжело ранить Раму и Лакшману. Затем Индраджит возвратился в Ланку и вскоре выехал оттуда на колеснице, прижимая к себе призрачную фигуру Ситы. На глазах у всего обезьяньего войска он выволок Ситу из колесницы и убил ее. Обманутый коварным Индраджитом, Хануман поспешил сообщить Раме печальную весть. Услышав о гибели Ситы, Рама упал на землю, словно подрубленное у корней дерево. Пока он горевал, Индраджит поспешил к алтарю, чтобы принести жертву богу огня.

Гибель сына Раваны

Придя к Раме, Вибхишана увидел царевича, сломленного горем. Лакшмана рассказал Вибхишане о гибели Ситы от рук Индраджита. Однако мудрый Вибхишана догадался, что это был всего лишь обман.

– Это представление призвано задержать наступление обезьяньей армии, – сказал он, – пока Индраджит не завершит жертвоприношение в честь бога огня. После совершения ритуала бог снова сделает его невидимым и, как следствие, неуязвимым в бою. Не печальтесь, а поспешите нарушить ритуал, в противном случае опасность будет грозить даже богам.

Вняв словам Вибхишаны, Рама вместе с ним и Лакшманой отправился на поиски сына Раваны. Они настигли Индраджита возле Никумбхилы. Здесь произошла самая жестокая битва, всю тяжесть которой принял на себя Лакшмана. Говорят, что от смертельных стрел Индраджита Лакшману защищали боги, птицы и звери. Битва завершилась гибелью Индраджита.

– Если правда на стороне Рамы, – воскликнул Лакшмана, схватив стрелу Индры, – пусть это оружие поразит сына Раваны!

С этими словами он выпустил стрелу в Индраджита и отсек ему голову. Увидев гибель принца, ракшасы побросали оружие и пустились бежать. Обезьяны же возрадовались, ибо не осталось у ракшасов больше героев, кроме самого Раваны. Рама обнял раненого Лакшману и велел Сугриве исцелить брата и всех раненых обезьян. Владыка обезьян приложил целебную траву к ноздрям Лакшманы, и тот, вдохнув ее аромат, исцелился.

Великая скорбь охватила Равану при известии о гибели сына.

– Мир опустел для меня, – воскликнул он, – когда ты, о мой герой, отправился в обитель Ямы! Ты должен был совершить для меня погребальный ритуал, а не я для тебя.

Терзаемый горем, Равана решил отомстить Раме, убив Ситу, но советник Супаршва удержал царя демонов от кровопролития.

– Не поднимай руку на женщину, – сказал он, – ибо, когда убьешь Раму, она станет твоею.

Вся Ланка оплакивала Индраджита и павших в битве ракшасов. Охваченный горем и яростью, Равана размышлял, как отомстить Раме. Скрежеща зубами и искусав губы до крови, он метался по своим покоям. Наконец, собрав остатки своей армии, он отправился на поле боя.

– Сегодня я предам смерти Раму и Лакшману, – похвалялся он.