Текст книги "Про китессу Мурочку, которая считала себя кошкой"

Анастасия Безлюдная
Про китессу Мурочку, которая считала себя кошкой

Вениамин Огурцов-Пупыркин выражает благодарность Юлии Симбирской за консультацию по составлению поэтического сборника.

Рисунки: Мария Волкова

© Безлюдная А. В., 2019

© Волкова М. А., 2020

© ООО «Абрикос Паблишинг», 2021

© ООО «Издательство «Абрикос», 2022

Глава 1
Море породы шарпей

Эта история началась обычным летним утром на берегу моря породы шарпей[1]1
  Шарпей – древняя порода собак со складками на шкуре, напоминающими морские волны.


[Закрыть].

Не успело ещё солнце выпить свой утренний кисель из тумана, как из моря на берег вышел кит[2]2
  Существует много видов китов. Это был синий кит.


[Закрыть]. Вернее, китесса. В том, что это кит-девочка, не было никаких сомнений! На голове у китессы была шляпка канотье из соломки (а вернее, из сушёной морской капусты), на плавниках болтался рюкзачок из рыбьей чешуи. Рюкзачок был китовьего размера (то есть не маленький), чешуя на нём блестела и переливалась в лучах восходящего солнца, словно золотые пайетки. На глазах китессы поблёскивали очки из отполированных морем бутылочных стёклышек. Стёклышки были гладкие, матовые, разных цветов – молочного, шоколадного и зелёного. Из-за этой стекольной мозаики очки были похожи на глаза стрекозы (если взглянуть на них под микроскопом).

Китесса грациозно шла на хвосте по песчаному пляжу, оставляя за собой красивый волнистый след.

– Простите, это Мур-Мурманск? – обратилась она к чайке с ожерельем из выгрызенной хлебной корки.

Чайка клюнула хлебный ошейник, посмотрела на китессу непонимающим взглядом и гаркнула:

– Дай, дай!

Китесса засуетилась, сняла с плавников рюкзак и вытряхнула его содержимое на песок. Вам интересно, что бывает в рюкзаках у китов? Слушайте! Банка шпрот, влажные салфетки «Русалочка», пудреница с перламутровой пудрой, носовой платок из куска паруса, фонарик от маяка, маникюрные ножнички из крабовой клешни, ракушка-плеер с наушниками, пузырёк валерьянки, книжка «Техника закаливания», губная гармошка, старинный сундук (который в плавниках китессы выглядел как шкатулка) и пиратская подзорная труба.

– Я отдам вам всё, что угодно, – умоляюще прошептала китесса. – Только скажите, это Мур-Мурманск?

– Дай, дай! – вновь сказала чайка. – Воспитанные особы прежде всего представляются, а после уж задают вопросы! Первое – меня зовут Дай-Дай, второе – уберите назад вашу рыбью чепуху, и, наконец, третье – это не Мур-Мурманск!

Дай-Дай считала себя китайской императорской чайкой. Она слышала, что где-то далеко в Китае живёт император, который очень любит Чай. Кто такой Чай, чайка не знала, но думала, что он явно приходится ей родственником. О принадлежности к благородному императорскому семейству говорило и её имя – Дай-Дай, – короткое и звучное, как все китайские имена.

Китесса окончательно смутилась и стала фиолетового цвета. Так бывает, если смешать синий и красный цвет. Киты не краснеют, киты фиолетовеют.

– Меня зовут Мурочка, – сказала она и вздохнула. – Наверное, я сбилась с курса. Скажите, милая Дай-Дай, в вашем городе водятся портовые коты?

– Коты? – Чайка взъерошила перья и сама стала похожа на рассерженную кошку. – Вы мне лучше скажите, Мурочка, где их нет, этих плебеев! Ну зачем, зачем вам понадобились эти коты?

Мурочка пофиолетовела так, что стала похожа на баклажан.

– Даже не знаю, как вам сказать, милая Дай-Дай… Дело в том, что я тоже кошка.

Глава 2
История Мурочки

– Да-да, я – кошка. Вы не смотрите, что я такая большая[3]3
  Синий кит является самым большим современным животным. Длиной кит с три автобуса, а весит как 30 слонов. Если ты увидишь синего кита, проплывающего мимо, покажется, будто ты стоишь на платформе станции у проходящего поезда.


[Закрыть]. Это я от планктона[4]4
  Планктон – основная пища синего кита. Это множество мелких рачков, моллюсков, личинок рыб, водорослей и других растительных и животных организмов, обитающих в водоёмах.


[Закрыть] поправилась.

Своих родителей я не помню. Бабушка говорила, что их убили китобои, когда я была совсем маленькой. Я всегда удивлялась, почему меня назвали Мурочкой. Мурочка – какое-то совсем не китовье имя. Китов обычно называют Трубач, Левиафан, Вилли или Шаму. Бабушка рассказывала, что когда я была совсем маленькой и не умела говорить, то мурлыкала, как кошечка, – «мур-мур». Вот меня и назвали Мурочкой. Но настоящую правду я узнала, лишь когда выросла.

Однажды я увидела в море корабль. Бабушка учила меня не подплывать близко к гудящим гигантам, чтобы не порезаться о винты. Но этот корабль был особенным! С красивыми белыми парусами, похожими на ваши крылья, милая Дай-Дай, он бесшумно летел по воде! Я подплыла поближе, чтобы полюбоваться крылатым красавцем, и вдруг увидела, как какие-то серые зверьки с узкими злыми мордами[5]5
  Это были, конечно же, корабельные крысы! Но Мурочка никогда до этого с ними не встречалась.


[Закрыть] и длинными розовыми хвостами подтащили к борту мешок и сбросили его в море. Мешок барахтался и издавал пищащие звуки. Я поднырнула под него и забросила к себе на спину. Хорошо, что эти серые не догадались его завязать! Кто-то выполз из мешка, и тут же будто множество острых ракушек вонзилось мне в спину! От неожиданности я вскрикнула, и на палубу корабля выбежали люди. «Ух ты, кит! Настоящий кит!» – кричали они. А один, в шапке-айсберге на голове, выхватил у другого бинокль, посмотрел в него и воскликнул: «Да у кита на спине Мурзик! Мурзик за бортом! Спустить шлюпку на воду!»

С корабля на воду плюхнулась оранжевая лодка. Правда, кроме человека в белой шапке, туда больше никто не осмелился сесть. Лодка подплыла ко мне, человек прыгнул на мою спину, подхватил бедолагу из мешка, и острая боль сразу ушла, вместе с человеком – он вернулся в шлюпку. В руках у человека дрожал чёрный котёнок. Мокрая шерсть облепила его кругленькие упитанные бока, и котёнок стал похож на китёнка. Я заглянула в его синие как море глаза и увидела себя!

Человек погладил меня по морде и сказал: «Спасибо тебе, кит! Ты спас моего Мурзика! Если б не ты, кормить ему акул!» Человек и котик уплыли. А я качалась на волнах и думала. Какая-то мысль мелькала в моей голове, словно назойливая рыбёшка губан. И я никак не могла её поймать.

Только когда корабль скрылся за горизонтом, я вдруг поняла, что не давало мне покоя! Эта мысль ужалила меня, словно медуза! Имя кота! Мурзик! Вы только вслушайтесь, милая Дай-Дай, как это имя похоже на моё! Мурзик и Мурочка!

Кто, как не Дай-Дай, мог оценить похожесть имён! Ведь у чайки тоже был родственник по имени Чай в далёком Китае.

– А ещё меня поразило, как сильно котёнок был похож на китёнка. Одно из двух: либо Мурзик – китёнок, либо я – кошка, которую когда-то так же выбросили за борт корабля! Я решила разыскать Мурзика и разузнать у него всё о родителях! Ведь они могли быть и моими родителями, а Мурзик – моим братом!

– Какая трогательная история! – Дай-Дай смахнула крылом слезу. – Но почему вам нужен именно Мур-Мурманск?

– Старая копчёная селёдка рассказала мне, что Мур-Мурманск – это город котов. Не зря же у него такое название! Вот я и отправилась в Мур-Мурманск, и видимо, сбилась с пути. Но раз уж я приплыла сюда, то познакомлюсь и с вашими портовыми котами. Вдруг они знают Мурзика! Прово́дите меня в порт, милая Дай-Дай?

Глава 3
Китомобиль или китолёт?

– Слушайте, Мурочка, а может, вы лучше обогнёте город по морю и причалите в порту? Боюсь, пешком на вашем хвосте долго придётся добираться, это же через весь город топать!

– Я бы и рада, Дай-Дай, – вздохнула Мурочка. – Но вы же знаете, в порту кораблей как шпрот в банке, – я через них к берегу не протиснусь. Эх, были бы у меня крылья, как у вас! Или мотор, как у парохода!

– Мотор… – задумалась чайка. – Точно! Тут неподалёку есть заброшенный корабельный док. Возможно, там найдётся подходящее транспортное средство – китомобиль какой-нибудь или китолёт.

Мурочка тут же представила ряды новеньких блестящих китомобилей. Она выберет самый красивый – цвета морской волны, сядет в него, погудит клаксоном и помчится с ветерком по улицам города… Кстати, как всё-таки называется этот город?

– Находочка, – ответила Дай-Дай.

Находочка! Какое красивое имя! Значит, она непременно найдёт здесь то, что искала! Мурочка нарисовала в голове картинку: вот она едет по городу на блестящем китомобиле с открытым верхом, а за ней красивой волной льётся шёлковый шарф! Где она найдёт такой гигантский шарф, Мурочка не думала. Будет китомобиль – будет и шарф!

Но шарф не понадобился. Старый док больше походил на свалку. Никакими китомобилями и китолётами там и не пахло. А пахло мазутом и жжёной резиной. Конечно, можно было собрать китомобиль самой – разных запчастей здесь было как в конструкторе «Лего». Но Мурочка никогда не играла в «Лего» и к тому же совершенно не разбиралась в устройстве китомобиля! Мурочка так глубоко погрузилась в невесёлые мысли, что не заметила, как обо что-то запнулась. Ну вот и первая деталь нашлась – пароходный гудок. Мурочка подняла гудок с земли и дунула. Раздался красивый звук, чем-то похожий на песню китов.

– Полундра, пацаны! Сторож! – Из дыры в боку полусгнившего корабля высыпалась пригоршня мальчишек.

Они попрыгали на велосипеды и, не оглядываясь, помчались прочь от дока. Последней на самокате ехала девочка с ярко-розовыми косичками на голове. Косичек было много – больше, чем лап у осьминога!

– Дай-Дай, а что это за штуки такие у них? Может, и я на такой? – Мурочка с надеждой посмотрела на чайку.

– Ну, велосипед – это точно не вариант, там педали крутить надо. А вот самокат… Попробуем смастерить! Проще хлебной корки – доска с мачтой на колёсиках, можно ещё парус для большей скорости приладить.

Если вы когда-нибудь соберётесь мастерить самокат для кита, вот что вам понадобится: длинные палубные доски, пустые топливные бочки и, конечно же, умная чайка, чтобы помочь соединить все эти детали вместе.

Дай-Дай не зря провела детство в гнезде под крышей судового дока – она разбиралась в совершенно невероятных вещах: штуцерах, фитингах, ниппелях и муфтах! Чайка оглядела получившийся самокат-сороконожку – вместо двух колёсиков под ним крутилось не меньше сотни бочек.

– Не мешало бы покрасить. Мурочка, принесите-ка сюда вон те баночки.

Дай-Дай пробила клювом дырки в банках с краской, а Мурочка тем временем смастерила из палок и сухой травы две кисточки. Самокат получился разноцветным, как радуга! У Мурочки на морде после покраски расцвели веснушки, а клюв Дай-Дай вообще стал похож на полотно художника-импрессиониста[6]6
  Импрессионист – художник, который смешивает краски прямо на холсте, не используя палитру. Вблизи картины импрессионистов кажутся нагромождением точек, линий и мазков, однако, если отойти чуть-чуть назад, то можно увидеть изображение в целом. Самые известные художники-импрессионисты: Камиль Писсарро, Эдуард Мане, Эдгар Дега, Клод Моне, Пьер Огюст Ренуар, Константин Коровин.


[Закрыть]. Китесса оттолкнулась от дорожки хвостом и весело покатилась навстречу новым приключениям!

Глава 4
Сок из тетрабака

Представьте, что вы кит, который впервые в жизни увидел город. Это почти то же самое, как если бы вы погрузились на дно океана, – мир вокруг полон удивительных вещей!

Вообще, представлять себя китом очень полезное упражнение – все неприятности сразу становятся мелкими, как планктон. Ты просто плывёшь и пускаешь фонтаны. А в фонтанах танцует радуга.

Мурочка катилась на самокате, свежий ветер дул в её счастливую китовью морду, а Дай-Дай сидела на руле и указывала дорогу.

– Дай-Дай, а что это за серая камбала плывёт передо мной?

– Где? Где камбала?! – Дай-Дай засуетилась и принялась искать взглядом загадочную серую камбалу.

– Да вот же! – И Мурочка указала на тень, бежавшую впереди самоката.

– Ах, эта… – Чайка сразу сникла и потеряла охотничий интерес. – Это тень. Она у всех есть. Совершенно бесполезная вещь!

Мурочка остановилась и достала из рюкзачка влажные салфетки. Каждая салфетка была размером с простыню. Мурочка обтёрла себя с головы до хвоста.

– Уф, жарко! И пить хочется! – Тут китесса увидела ларёк с вкусной надписью: «Соки-воды».

– Вам сок в бутылке или в тетрапаке? – поинтересовалась продавщица. Она ничуть не удивилась, увидев Мурочку. Продавщица приняла китессу за иностранную туристку из Ган[7]7
  Гана – страна в Африке, известная крупными месторождениями золота.


[Закрыть].

– В тетрабаке, пожалуйста, если можно, – попросила Мурочка.

– В кегах[8]8
  Кег – большая металлическая ёмкость для хранения напитков.


[Закрыть] только лимонад «Колокольчик». Будете брать? С вас пять тысяч!

Мурочка достала из рюкзачка сундук и, пофиолетовев, спросила:

– А золотые монеты принимаете?

«Ну точно из Ганы!» – уверилась продавщица, но монеты всё-таки взяла.

Трубочку для питья сделали из старого шланга, который любезно подарила им продавщица. «Пусть у туристки будет сувенир на память о городе! Ведь наш завод по производству резиновых шлангов самый большой в стране!» – рассуждала продавщица, пробуя золотую монету на зуб.

Лимонад Мурочке понравился. Он приятно освежал, а тысячи пузырьков нежно щекотали Мурочку изнутри. Дай-Дай тоже не осталась без угощения – она радостно клевала вяленые бананы, это было её любимое лакомство! Замечательное вышло объеденье и обпитенье!

Глава 5
Свежевыжатые стихи

Не все поэты торгуют на рынке, но все, кто торгует на рынке, – поэты! Не верите? Зайдите на рынок и послушайте, как торговцы расхваливают свой товар!

Продавец овощей и фруктов Вениамин Огурцов-Пупыркин никак не мог придумать концовку для стихотворения. Он задумчиво грыз стебелёк укропа и бубнил под нос:

 
Морем волнуются летние травы —
Словно киты в них плывут баклажаны…
 

Горе-поэт уже изгрыз весь укроп. На него, вернее, на них двоих было жалко смотреть – стебелёк укропа превратился в заготовку для мочалки, а Вениамин Огурцов-Пупыркин совсем раскис и засунул в рот лук-порей.

В это время на рынок въехала на своём чудо-самокате Мурочка. Она допила лимонад и оставила тетрабак перед входом – вместо мусорки. Мусорные баки в этом городе были вымирающим видом – почти как динозавры.

Рынок был цветным! Рынок был ярким! Словно коралловое царство! Мурочка не сдержала восхищения и выпустила в воздух лимонадный фонтан. И у Вениамина Огурцова-Пупыркина тут же родились новые строчки:

 
Жаль, не бывает искристых фонтанов
У огородных китов-баклажанов!
 

Пожалуй, вам стоит прочитать стихотворение целиком, чтобы оценить мастерство поэта:

 
Морем волнуются летние травы —
Словно киты в них плывут баклажаны…
Жаль, не бывает искристых фонтанов
У огородных китов-баклажанов!
 

– Вы моя муза! – воскликнул Огурцов-Пупыркин. – Позвольте угостить вас фруктами!

– Я не Муза, я Мурочка, – смутилась китесса. – Вы меня, наверное, с кем-то перепутали.

– Мурочка! Ах, какое имя! Мечта поэта! Его звук греет душу! Отведайте грушу! – И поэт протянул Мурочке пузатенькую жёлтую грушу.

Китесса положила грушу на язык и принялась катать её во рту, словно леденец. Попробовать грушу Мурочка не решалась – она никогда раньше не ела фрукты.

Пока китесса слюнявила грушу, Огурцов-Пупыркин, вскочив на перевёрнутый ящик от лука, декламировал:

 
Ах, какие бегемотики
Греют жёлтые животики!
На них солнечные лучики
Оставляют поцелуйчики!
Много конопушек
У пузатой груши!
 

Закончив, поэт внимательно посмотрел на китессу, потом заломил руки и зарыдал:

– Я бездарен! Я чесночно бездарен! Вижу по вашему лицу, что стихи вам не понравились! Какой позор! Уйду торговать мочалками!

Морда у Мурочки и правда была как-то странно перекошена. Но вовсе не из-за стихов, как подумал ранимый Пупыркин. Просто груша застряла у китессы между усов[9]9
  У синих китов вместо зубов во рту расположены пластинки со щетинками, которые называют китовым усом. Через эти пластинки, как через сито, киты отцеживают планктон от морской воды.


[Закрыть], и Мурочка изо всех сил пыталась вытолкать её оттуда кончиком языка. Представили, какая у неё была при этом морда?

Мурочка кое-как успокоила несчастного поэта, а тот понял свою ошибку и высыпал в рот китессе целое ведро груш. Следом за грушами отправились персики – уже под новое стихотворение:

 
Это что за хомячок
К солнцу повернул бочок?
Отгадай загадку —
Сразу станет сладко!
 

Во рту у Мурочки действительно было сладко. Ведь раньше она питалась преимущественно планктоном. А сравнивать планктон и фрукты – почти то же самое, что сравнивать манную кашу с мороженым!

Огурцов-Пупыркин всё угощал и угощал Мурочку. Она попробовала арбуз и виноград, яблоки и бананы, и даже ананасы! И для каждого фрукта (и для каждого овоща!) у продавца-поэта было заготовлено своё стихотворение![10]10
  Полное собрание стихов Вениамина Огурцова-Пупыркина вы найдёте в конце книги.


[Закрыть]

Самые лучшие стихи рождаются от любви. Вениамин Огурцов-Пупыркин очень любил свою работу! Он плёл косички из лука, накручивал брокколи на бигуди, маленькой щёточкой причёсывал персики, фланелевой тряпочкой нежно натирал бока яблокам и грушам, дружески похлопывал по округлым плечам тугие арбузы. Овощи и фрукты отвечали поэту взаимностью – они были такими сочными, такими ароматными, такими вкусными, что от покупателей не было отбоя.

– Я просто делаю то, что люблю, и люблю то, что делаю, – делился своим секретом Огурцов-Пупыркин.

Жаль, что Мурочка не умела писать, – она бы спрятала этот секрет в красивый блокнотик и положила его в рюкзачок. Хорошие мысли порой бывают ценнее шоколадки!

Глава 6
С осьминогом на голове

Ассоль Викентьевна Вафелькина больше всего на свете боялась моря. Это было более чем странно, ведь она родилась на самом настоящем корабле и всю жизнь жила в портовом городе Находочке.

Родители Ассоль работали в море: мама, Александра Викентьевна Вафелькина, была капитаном корабля, а папа, Викентий Александрович Вафелькин, – судовым коком, то есть поваром в переводе на сухопутный язык. Но Ассоль почти всё время жила с бабушкой Юлечкой. Бабушкина профессия была не такой романтичной, как у родителей, зато невероятно вкусной! Бабушка Юлечка работала продавцом мороженого в городском парке. Такая бабушка – мечта любого ребёнка!

Но никакая бабушка-мечта не заменит любимых родителей. Ассоль очень скучала по маме и папе. Каждый раз, возвращаясь из плавания, мама рассказывала Ассоль невероятные истории и вплетала в её косички новые ленточки. В последний раз была история про стаю розовых фламинго, и ленточки в косичках тоже были цвета фламинго. А папа по приезде всегда готовил для Ассоль её любимый желейный торт с агар-агаром[11]11
  Агар-агар – сделанный из водорослей порошок, который превращает жидкость в желе.


[Закрыть]. Агар-агар папа добывал сам из бурых водорослей. Возможно, именно поэтому папин торт был невероятно вкусным!

Так вот, Ассоль Вафелькина жутко боялась моря! Но так было не всегда. Когда девочка была совсем маленькой, ростом примерно с табуреточку, она с родителями отдыхала на пляже. Ассоль побежала поздороваться со своим тогда ещё любимым морем, а оно неожиданно накрыло её огромной сердитой волной и потащило в глубину. Папа тут же вытащил дочку из воды, «глубина» оказалась ему всего лишь по пояс. Но с тех пор девочка стала бояться моря, да так, что даже летом в жару сидела в душном городе вместо того, чтобы бороздить моря и океаны с родителями за компанию.

То-то Ассоль удивилась, когда море пришло к ней само. Да ещё в виде кита на разноцветном самокате! Мурочка въехала в ворота городского парка и с удовольствием помчалась по дорожке. Дорожка была гладкая, как отполированный волнами песок. В отличие от городских тротуаров, которые больше походили на бугристый галечный пляж. Навстречу Мурочке на маленьком розовом самокате летела Ассоль.

– Глядите, Дай-Дай, это та самая девочка с розовым осьминогом на голове, которую мы видели в доке.

Ассоль, увидев Мурочку, запнулась на ровном месте и полетела кувырком прямо китессе под колёса. Ещё бы миг, и на асфальте вместо девочки осталась бы только плоская картинка, похожая на переводилку, – вы же помните, что вместо колёс на Мурочкином самокате было не меньше сотни бочек, напоминающих колёса машины-катка. Но, на счастье Ассоль, Мурочка успела затормозить.

Ассоль сидела на обочине. Её коленки были содраны в кровь как тёркой. Мурочка заохала, достала из рюкзачка влажные салфетки и маникюрные ножницы (из клешни краба, помните?), отрезала от салфетки две узкие длинные полоски и перевязала ими ободранные коленки девочки.

– Простите, что напугала вас, милочка. Сильно больно?

– Ноги не голова, как говорит моя бабушка, – заживут! Вы лучше скажите, как здесь очутились! На суше! Вы же кит! Вам нельзя без воды!

– Ох, милочка, я долго готовилась к этому путешествию. Училась ходить на хвосте, закаливалась без воды на солнце. На это ушло несколько лет, но я очень хотела разыскать своего брата Мурзика.

– Мурзика? Мне кажется, это какое-то кошачье имя. Или ваш брат – кот?

И Мурочке ничего не оставалось, как поведать Ассоль свою невероятную историю.

Глава 7
Время планктовничать

– Невероятная история! – воскликнула Ассоль, когда китесса закончила свой рассказ. – Знаете, Мурочка, у папы на корабле живёт кот по кличке Счастливчик. Папа рассказывал мне, что когда-то, когда он был котёнком, его спас кит. Но я всегда считала, что это сказка, которую родители придумали, чтобы я не боялась моря.

– И всё же такие истории случаются, – вздохнула Мурочка. – Жаль, что вашего котёнка зовут не Мурзик. Как бы я хотела, чтобы у этой сказки был счастливый конец.

– Он непременно будет! – воскликнула девочка. – Мурочка, вы такая хорошая! Кстати, мы ведь так и не познакомились! Я – Ассоль. Родители назвали меня в честь девочки из сказки. Она ждала своего принца на корабле с алыми парусами. Вот и я жду… Только не принца, а родителей, и паруса у них на корабле белые. Жаль, что у меня нет брата! Или хотя бы друга…

– Но у вас же так много друзей! Мы с Дай-Дай видели вас с мальчишками в старом доке.

– Они дружат со мной только из-за мороженого. Моя бабушка работает в мороженом киоске, и ей платят зарплату пломбиром и эскимо. Она всегда угощает моих «друзей». Вот они и водятся со мной… из-за мороженого! – Ассоль вздохнула, и по щеке маленькой букашкой поползла слезинка.

– Не грустите, Ассоль! Хотите, мы с Дай-Дай будем вашими друзьями? Просто так, без мороженого.

Ассоль была счастлива до кончиков косичек! Иметь в друзьях кита, да ещё и умеющего ходить по суше! И невероятно умную чайку! Настоящих друзей, а не за мороженку! От радости Ассоль принялась кружиться вокруг Мурочки на самокате, как на карусели!

Друзья не спеша ехали по парку. С заросшей деревьями тенистой дорожки они свернули на широкую аллею, вымощенную брусчаткой. По обеим сторонам аллеи стояли карусели. К сожалению, все они были малы для Мурочки. А вот Ассоль вместе с Дай-Дай прокатились на колесе обозрения, чтобы посмотреть, не виден ли на горизонте корабль родителей. Ассоль каждый день каталась на этом аттракционе, тётенька-контролёр даже денег с неё не брала, жалела девочку. И от мороженого тоже отказывалась!

В конце аллеи приветливо искрился фонтан. Мурочка обрадовалась – неужели ещё какой-то кит гуляет в парке?! Забыв обо всём, китесса помчалась навстречу загадочному незнакомцу. Но кита не было. Вместо него за каменным ограждением был только фонтан от кита.

– А где же кит? – удивилась Мурочка.

– А это новый вид кита – кит-крот: сам под землёй, а фонтан на улице, – хихикая, пошутил какой-то мальчик в очках.

– Сам ты кит-крот, Курочкин, без очков ничего не видишь! – одёрнула мальчика подоспевшая Ассоль. – Не обращайте внимания, Мурочка! У Курочкина всегда странные шутки! Это просто фонтан, а вовсе никакой не кит. Видите, из земли торчат блестящие трубки? Оттуда и брызжет вода.

А Мурочка уже представила закопанного в землю кита. Вот была бы картина!

Неожиданно раздался страшный звук – где-то совсем рядом зарычал какой-то огромный зверь. Ассоль от неожиданности подпрыгнула вместе со своими осьминожьими косичками, Курочкин залез под скамейку, а Дай-Дай поперхнулась хлебной коркой, которую в это время клевала. Одна только Мурочка смутилась, пофиолетовела и прошептала:

– Простите, пожалуйста! Время планктовничать, а я совершенно забыла об этом. Вот мой желудок и напомнил. Может быть, присядем где-нибудь и перекусим?

– Отличная идея! Пойдёмте на полянку, там уютно, – сказала Ассоль.

Когда все ушли, Курочкин вылез из-под скамейки и побрёл домой. Ему было немного стыдно, что он испугался обычного урчания в животе. Хотя, вообще-то, стыдиться было нечего – звук был и правда ужасный.

Друзья расположились на зелёной полянке под старой ивой. Её ветки свисали к земле так, что получался шатёр. Внутри было таинственно и прохладно. Правда, Мурочка целиком в шатёр не поместилась. Китесса достала шпроты, в рюкзачке у Ассоль нашлись два ломтика хлеба с сыром и пупырчатый огурчик. Из всего этого богатства соорудили бутерброды – Мурочка ножничками настригла огурец на кругляшки, Ассоль собрала аппетитные башенки – ломтик хлеба, огурчик, шпротинки и сыр. Один бутерброд достался Мурочке (хотя для неё он был как крошка хлеба), другой – Ассоль, а Дай-Дай лакомилась крошками, пропитанными шпротным маслом, и остатками вяленых бананов. Еду запивали водой из питьевого фонтанчика-«китёнка» – он стоял неподалёку.

Неожиданно рюкзачок Ассоль зазвонил, как взбесившийся будильник. Девочка достала телефон:

– Алло, бабушка? Я сейчас приду!

– Ждите меня здесь, я скоро! – Ассоль прыгнула на самокат и умчалась.

Девочка вернулась через полчаса. На её коленках вместо повязок теперь красовались зелёнковые сердечки. В руках у Ассоль был большой пакет с надписью «Зима в стаканчике». Внутри оказалось мороженое! Много разного мороженого! Пломбир, эскимо, фруктовый лёд! В рожке, в вафельном стаканчике, на палочке! Ванильное, клубничное, шоколадное!

Вы когда-нибудь ловили снежинки языком? Так вот, у Мурочки каждая порция мороженого была словно крохотная снежинка. Мурочка была большая, а мороженое – маленькое. В масштабах кита, конечно же!

Мурочка впервые за всю свою китовью жизнь попробовала такую необычную еду – холодную и совсем несолёную. Больше всего китессе понравился фруктовый лёд – он был такой же, как фрукты, которыми её угощал Огурцов-Пупыркин, только вдобавок приятно холодил язык. Пломбир напомнил Мурочке криля – это такие маленькие морские рачки, сладкие на вкус. А вот эскимо Мурочке не понравилось совсем! Странный вкус – и горько, и сладко, да ещё и скорлупой покрыто, цветом похожей на чернила бешеной каракатицы.

– А я обожаю эскимо! – сказала перепачканная шоколадом Ассоль. – Я раньше палочки от мороженого в клумбу сажала – мечтала, что вырастет дерево-эскимо. Высокий ствол-палочка, а на нём гигантское эскимо. Представляете?!

За болтовнёй дегустаторы мороженого и не заметили, как в город на звёздном самокате въехал вечер.

– Ой, меня бабушка, наверное, потеряла! – спохватилась Ассоль. – Побегу к ней, а то будет с колеса обозрения в мамин бинокль меня высматривать! А вы спать в парке ляжете? Мы же завтра увидимся?

– Мне бы лучше в море прилечь… Я в воде привыкла спать, боюсь, на суше бессонница замучает. Только вот где взять такую большую водяную кровать?

– Я знаю! – воскликнула Ассоль. – Тут недалеко есть городской пруд, можно в нём переночевать. Я вам покажу тропинку, она, правда, травой заросла, туда давно никто не ходит.

– Была я на этом пруду! – сказала Дай-Дай. – Раньше мы летали туда лакомиться лягушками. Это называлось «слетать в Париж». Во Франции, всем известно, лягушек едят на завтрак, обед и ужин. Французы знают толк в еде! – Чайка мечтательно закатила глаза.

В Париж так в Париж! Мурочка вполне была согласна спать с лягушками под боком, лишь бы в воде!