Текст книги "Моя родина – провинция"

***

Это был нелегкий вечер. Мы, как всегда, собирались идти гулять. К мальчишкам приехали родители и другие родственники. Среди них был молодой парень Серега, недавно вернувшийся из армии. И хотя он приезжал не первый раз, мы с ним почти не общались: он был старше лет на восемь, и общих тем как-то не возникало. Все общение сводилось к мимолетным «приветам».

Ребята еще ужинали, а мы с Валентиной кружили неподалеку от их дома в ожидании, когда можно будет всей гурьбой пойти гулять. В тот момент все и произошло. Серега вышел на крыльцо покурить. Он был уже «под градусом» и в прекрасном расположении духа. Чего еще мог захотеть молодой поддатый парень, отдыхающий на даче родственников с шашлычком и водочкой? Только общения с симпатичными девушками…

Но это же была наша деревня. Где девушек днем с огнем не сыщешь. Нет, пара девчонок, конечно, была. Только они уже ушли гулять с нашими деревенскими ребятами. Куда-то за пределы деревни. Да и вряд ли они стали бы кокетничать и заигрывать с незнакомым парнем, невесть откуда свалившимся на их головы. И тут в его замутненное алкоголем поле зрения попала я…

Нет, конечно, я его не боялась. И когда он подозвал, спокойно подошла. Туда-сюда все время ходили взрослые, рядом стояла моя подруга – чего мне было бояться? И то, что произошло дальше, стало для меня полнейшей неожиданностью.

Итак, я подошла к Сереге, думая, что он хочет что-то у меня спросить. Но в этот момент он схватил меня в охапку и усадил к себе на колени. И все. Тянулись мучительные минуты, ничего больше не происходило. Я сидела у него на коленях, боясь шелохнуться. Его сильные руки крепко удерживали меня. Встать не было никакой возможности. Если бы в этот миг он сделал какое-нибудь движение в мою сторону, я бы, наверное, закричала. Но он только молча сидел, удерживая меня на своих коленях. Кричать и звать на помощь казалось мне в таких обстоятельствах нелепым.

К тому моменту уже стемнело. Подвыпившие люди, отдыхавшие вместе с ним, пробегали из дома в машину и обратно, но на нас не обращали никакого внимания. Моя подруга, стоявшая в пяти шагах, очевидно, тоже не понимала, что происходит. Мне же было по-настоящему страшно. При этом я не понимала, чего именно боюсь. Вряд ли Серега будет меня насиловать прямо здесь, на крыльце дома своей тети. Утащить меня куда бы то ни было он тоже не сможет: вокруг постоянно крутятся люди. И все же ситуация вызывала у меня панику. Я не могу вырваться, я не могу расцепить его руки. Говоря откровенно, я даже боялась сопротивляться, боялась, что он усилит хватку или ударит меня. Обмякнув от страха, я продолжала сидеть, не шевелясь, и лихорадочно искать пути спасения.

«Подожди, сейчас все уйдут», – внезапно шепнул мне на ухо Серега. Для меня его шепот был, как удар колокола. Действовать нужно прямо сейчас, пока все не ушли! Так же тихо, на ушко, я шепнула ему, что у меня сводит ногу, и попросила отпустить меня постоять. Видимо, приняв всерьез мой сокровенный тон, этот уже совсем взрослый мужик ослабил хватку, и я смогла встать на ноги. Для вида потянувшись и сделав шага два, я шепнула на ухо подруге: «Я смываюсь», – и помчала оттуда со всех ног.

Да, бежать сейчас с этой освещенной площадки, где ходили люди, в кромешную темноту было, возможно, даже опаснее, чем остаться. В любую минуту он мог меня догнать. И тогда, где-нибудь на окраине деревни, где в этот час совсем никого не было… Что гадать? Это была МОЯ деревня, МОЯ Родина, МОЯ земля, где я знала каждый куст, каждый угол, каждую травинку. А он приехал сюда в первый раз и был здесь чужаком. Вряд ли он даже помнил, где находится мой дом. А я убежала гораздо дальше. У него не было шансов меня найти.

Выбежав с деревенской улицы, я спряталась за высоким забором крайнего дома. Вокруг забора густо росли кусты. Сердце в груди стучало, как бешеное. Ночь была темной, безлунной. Сам черт, если бы захотел, ни за что не нашел бы меня в этих дремучих кустах за забором. Но мне все равно было очень страшно. Я боялась, что меня найдет Серега. А еще что сюда забредут какие-нибудь наркоманы или охотники за металлом, которых в те годы по чужим огородам шастало немало. В конце концов, я боялась темных сил, привидений и покойников, которые внезапно могли возникнуть передо мной и свести меня с ума до конца моих дней. И… чего там еще может бояться 13-летняя девочка, притаившаяся ночью в кустах на окраине деревни?

Вскоре я услышала звуки шагов. Видно не было ничего. Но я поняла: это он, и он ищет меня. Кажется, он никуда не спешил, наощупь искал дорогу в кромешной тьме, периодически вкрадчиво подзывая: «Настя, Насть…» Ага, сейчас, так я тебе и откликнулась. Я продолжала сидеть тихо, почти не шевелясь. Выдать меня мог разве что стук сердца. Но Серега был не в том состоянии, чтобы различить в этой глуши и темноте такую мелочь. Постояв у крайнего дома, буквально в двух десятках шагов от меня, он позвал еще раз и ушел. Убедившись, что его шаги звучат все дальше, я осторожно вылезла из своего укрытия. Что было делать? Я совершенно не знала, куда направиться теперь.

Идти к дому? А вдруг он ждет меня там… Да и спали мы с братом в то время в амбаре, а он стоял немного поодаль от дома. Было просто немыслимо сейчас идти в амбар и ложиться спать. Там найти меня будет проще всего. То, что одурманенный водкой Серега давно забыл про меня и сам завалился спать, мне даже в голову не приходило. Нет, я была уверена, что мне грозит опасность. И путь в сторону деревни для меня пока закрыт. Сидеть в кустах под забором до утра тоже удовольствие сомнительное.

Где-то вдалеке звучали веселые голоса и играла гитара. Прислушавшись, я поняла, что звук доносится с озера. Ну что ж, это лучше, чем ничего! Значит, наши деревенские ребята сегодня гуляют у озера, а не в роще, как обычно. Пробраться в рощу я бы сейчас не рискнула: для этого нужно было пройти через всю деревню. А озеро было в низине, как раз в той стороне, где сейчас находилась я. Конечно, это не обязательно были именно наши. Озеро пользовалось популярностью у всех жителей окрестных деревень. Но чтобы с гитарой и такое многоголосье… Нет, это точно должны быть они!

Размышлять дольше было нельзя. Я боялась, что Серега может передумать и вернуться, чтобы поискать меня еще раз. Поэтому я со всех ног побежала к озеру. Эх, российские грунтовки! Суровые и беспощадные. Темной ночью на дороге совсем ничего не видно. В своей деревне я знала каждый куст. Но выучить каждую кочку на грунтовой дороге через сады было мне не по силам. Тем более рельеф этой дороги видоизменялся после каждого дождя. Так и получилось, что в темноте я на полной скорости кувыркнулась через одну из таких кочек. Разлеживаться было некогда, и я, как гуттаперчевый мячик, подскочила и помчалась дальше. От страха в глазах стояли слезы, этот вечер стал для меня настолько трудным, что сейчас я мечтала только об одном: чтобы он поскорее закончился! Были последние выходные лета. Завтра вся молодежь уедет по домам. Останутся только те, кто живет неподалеку. Например, мы с братом и Валя. Сегодня мы должны были попрощаться с Вовкой и Юриком, которые тоже завтра уезжают. Мы даже не успели обменяться адресами. Кто же знал, что мне придется спасаться бегством? У деревенских ребят сегодня тоже своего рода «прощальный вечер». До следующего года. Но когда я бежала в этой кромешной тьме, вся в слезах, спасаясь от невидимой погони, я об этом не думала. У меня была лишь одна цель – добежать!

Я даже не вспомнила о том, что брат, скорее всего, снова меня прогонит. Что его друзья не захотят и слышать о том, что я не могу сейчас вернуться в деревню. Что я буду лишней. Я чувствовала, что могу быть в безопасности только там, где есть другие люди. И все действительно пошло совсем не так, как бывало прежде.

Увидев меня, ребята сначала оторопели. Нет, иногда я приходила к местам их гулянок, но обычно украдкой или с кем-нибудь из старших. Сейчас же я одна прибежала ночью на озеро, растрепанная и заплаканная. Уже по моему внешнему виду было понятно, что произошло нечто из ряда вон выходящее. Выгонять меня не стали. Наоборот, окружили со всех сторон, а брата, направившегося ко мне с намерением немедленно выставить меня из компании, попросили подождать. Все наперебой стали расспрашивать меня, что случилось. Один из парней участливо спросил, где это я так порвала джинсы. Лишь в этот момент я обратила внимание на свое саднящее колено и увидела разорванные джинсы и содранную кожу под ними. Падение на кочке не прошло бесследно. И все же здесь, у костра, в окружении их знакомых лиц, под действием их доброжелательных голосов, я окончательно успокоилась и пришла в себя. Мне стало тепло, уютно и не страшно. Впервые за весь этот долгий сумасшедший вечер я почувствовала себя в безопасности.

Я рассказала все, как было. Девочки проявили к истории повышенный интерес, одна из них пару раз предложила отойти с ней ото всех и рассказать поподробнее, вдруг я что-то утаиваю от парней. В глазах же у нее читалось не столько участие, сколько неуемное девчачье любопытство. Отходить и делиться «подробностями» я с ней не стала. Просто ответила, что добавить к этому нечего. По кругу, как всегда, ходила бутыль самогона. Успокоившись, ребята выпили еще по одной и… напрочь забыли про меня. Нет, мне помогли промыть рану водой из озера, усадили поближе к огню, дали погрызть что-то из закуски и попить водички, а потом вообще перестали замечать меня, словно я всегда была тут. Никто не прогонял меня домой! Никто не стеснялся петь при мне песни под гитару, даже матерные. Никто не переживал, что я могу рассказать о чем-то бабушке. Им вообще не хотелось прерывать свою гулянку. И я осталась.

Заглянуть в будущее

Мне 13 лет. Святки. Мы с девчонками гадаем. Все, что нас интересует, – за кого мы выйдем замуж, когда это произойдет и сколько будет детей. Гадания ровно так же, как и наши прабабушки лет 100 назад. С небольшими скидками на эпоху. К примеру, никто из нас не носил валенки (мы ведь уже шагнули в 21-й век!). Да и амбаров, через которые их можно было бы перекидывать, в нашем городе не водилось. Перебрасывали свои дутые сапожки через себя.

Чтобы «прогноз» был точным, нужно было выйти на перекресток. Еще бы найти на нашем поселке хоть один… Федеральная трасса не в счет. Машин по ней ездило хоть и не столько, сколько сейчас, но все же поток был приличный и по вечерам не прекращался. Да и смысл бросать сапог на окраине города? Покажет, допустим, в город, а он большой! Иди там, разбирайся… И вот, забросив уроки и поручения от родителей, мы топаем в город. Там достаточно перекрестков. Мы найдем нужный.

Мы пришли в самый центр города, куда от нас не вело ни одной прямой дороги. Очевидно, идти пришлось долго, зигзагами. Зато мы нашли идеальный перекресток. Бросишь сапог – и сразу видно, в какой стороне суженый: в старой части города, в густонаселенном жилом массиве около ярмарки или на какой-то из окраин. А так как за чертой города жизнь не заканчивается, то, бросая сапог ровно в центре, можно учитывать заодно все деревни, которые находятся в той же стороне.

Мы были наивными и неопытными. И представить себе не могли, что будущий муж может появиться откуда-то из-за пределов нашего района. Что судьба может свести нас с кем-то иногородним. С человеком другой национальности. С гражданином другой страны. Когда чей-то сапожок падал на землю, мы всей гурьбой подбегали смотреть, куда же устремился его нос. «О, твой будет Серега, точно!» – звонко заливалась смехом вся наша ватага. Потом на землю падал следующий сапог, его юная обладательница подскакивала следом на одной ножке, а мы уже задумывались: «Ого, а у тебя вон куда показывает! Кто у нас в той стороне-то есть? А ну-ка, признавайся, ты кого себе там нашла?» И снова вечерняя улица оглашалась взрывом нашего хохота. Девушка, которая бросила сапог, тоже задумывалась, перебирая в памяти всех знакомых, одноклассников, однокурсников, ребят, с которыми знакомилась в больнице, летнем лагере и на дискотеке, и огорчалась, если в той стороне никого не удавалось вспомнить. О том, что мы можем быть еще не знакомы со своими «сужеными», мы вообще не задумывались.

***

Следующий способ был еще надежнее: подойти к прохожему и попросить его назвать мужское имя. Мы расходились только во мнениях, как именно это следует делать. Кто-то утверждал, что подходить нужно непременно к первому встречному мужчине и спрашивать, как зовут именно его. Так же будут звать и будущего мужа. Другие, наоборот, говорили, что подходить нужно к замужней или просто взрослой женщине и просить ее назвать любое мужское имя, которое первым придет ей в голову. Как правило, мы оставались недовольны теми вариантами, которые нам называли, ведь каждая втайне грезила о каком-то конкретном «рыцаре», будь то старшеклассник из ее школы или звезда местного техникума. И хотя имена у ребят в основном были простые и незатейливые (Александр, Сергей, Алексей или Евгений), совпадений все равно не выходило.

В тот период я не была влюблена ни в кого конкретно. Было несколько ребят, которые мне нравились «в общем». С любым из них я бы с радостью потанцевала на дискотеке или посидела рядом на какой-нибудь встрече. Однако мой возраст часто становился решающим фактором, и расстояние между нами оставалось величиной постоянной. Так сложилось, что сразу нескольких ребят из тех, кто был мне симпатичен, звали одинаково. Имя было очень распространенным не только среди наших ровесников, но и у двух-трех предыдущих поколений. И любой встречный мужчина с этим именем мне бы подошел. Но мне выпало что-то другое, тоже распространенное, но не то, что я ожидала. Конечно, это меня огорчило. Хотя уже на следующий день мы забывали обо всех результатах гаданий, случайно встретив в автобусе или школьном коридоре свою любовь. И сердце готовилось выпрыгнуть из груди, и с трудом получалось выдавить из себя хотя бы «Привет». И так хотелось надеяться, что именно с ним доведется пережить свой первый (а для кого-то уже следующий) поцелуй, и что с ним будет связано еще много хороших, радостных мгновений. Было интересно и страшно, и каждую встречу сердце снова сладко замирало от предвкушения: вот сейчас он поздоровается и, быть может, что-нибудь спросит или скажет.

А через 2-3 недели объект любви внезапно менялся. Причин тому могло быть множество: новое знакомство, неожиданный поворот в отношениях с кем-то из своих друзей или просто слишком долгое ожидание, пока парень не обращал на тебя никакого внимания. Интерес угасал и сразу же вспыхивал вновь, но уже к кому-то другому.

Однако удивительнее всего то, что спустя 9 лет я вышла замуж за обладателя того самого имени… Нет, не того, которое назвал мне тем вечером случайный прохожий. А того, которое я так хотела услышать. Конечно, моим мужем стал совсем другой человек, а не кто-то из тех ребят, которые нравились мне на заре моей юности. И все же, вспоминая те вечера, я думаю о том, что верить нужно не в приметы и гадания, а в свои собственные желания и мечты. И тогда они обязательно сбудутся!

Безответная любовь

На дискотеки я ходила первый год. Начала с ноября. Тогда районный дом культуры впервые организовал дискотеку для школьников. Она начиналась раньше, чем дискотека во Дворце культуры, и заканчивалась тоже значительно раньше. Кажется, время ее проведения было с 19 до 22 часов, в то время как «взрослая» дискотека в 9 вечера только открывалась. Я училась в восьмом классе, и выбиралась на дискотеку лишь время от времени. Если со мной не было никого из подружек-соседок, я обязана была вернуться домой на последнем автобусе. И тогда потанцевать мне удавалось меньше часа. Поэтому я предпочитала заранее подыскать себе компанию, чтобы было с кем вечером возвращаться домой.

А к концу учебного года мы как-то невзначай перебрались на взрослую танцплощадку. Мы – это я и мои подружки: одноклассница Сашка, подружка с поселка Наташка, которая училась на год старше, и мои соседки (уже совершеннолетние). Сашка жила далеко в деревне, и добиралась со своей компанией, останавливаясь с нами уже на танцполе, а в конце вечера снова отыскивая своих друзей. А нашей веселой компании было легко добираться обратно домой вместе. К тому же, на дискотеки стал часто приходить мой старший брат, который обычно тоже находил нас незадолго до окончания танцев, чтобы вместе идти домой. Танцы проходили только по субботам.

Танцпол был небольшим, и вначале полупустым. Народ постепенно подтягивался в течение первого часа. Ближе к полуночи становилось довольно многолюдно, и нам приходилось потесниться. Большинство компаний организовывали свой круг, в середину девушки складывали свои сумочки, и танцы начинались. Парни, насколько я помню, больше перемещались от одного круга к другому, а многие просто слонялись по залу туда-сюда, выискивая в толпе знакомых или просто симпатичных девушек, чтобы пригласить их на медляк. Дискотека заканчивалась примерно в час ночи, но основная масса народа расходилась после полуночи, и мы тоже, кажется, ни разу не оставались в ДК до самого конца. Тем более что нам нужно было топать домой почти целый час.

А весной дискотеки перемещались из душных помещений на открытый воздух – в городской парк. Добираться туда нам было проще всего: нужно было пройти через прилегающую деревню с одной длинной улицей, а за ней сразу начинался парк. Этого момента мы ждали с нетерпением. Если зимой у нас не было денег на дискотеку, мы оставались дома. Стоять и мерзнуть у входа в ДК было бы верхом глупости. С парком все обстояло иначе. Туда можно было прийти просто погулять, встретиться с друзьями, живущими далеко в городе. Иногда из «клетки» выходили те, кто пришел именно на дискотеку. Мы же входили внутрь только по выходным или праздникам. Тратить на вход 10 рублей каждый день было неслыханным расточительством.

А еще вокруг танцпола на огороженной территории стояли столы и стулья. Около сцены работал бар. Здесь был организован своеобразный ночной клуб на открытом воздухе. И дискотеки проходили каждый день, кроме понедельника.

***

Та дискотека была очень многолюдной. Город отмечал последний звонок. Народа в парке собралось – не протолкнуться. И мы пришли большой и шумной компанией. Я провожала из школы Наташку. Было видно, что ей одновременно радостно и грустно. Заканчивалась огромная эпоха ее жизни – то время, когда она ходила в школу. Здесь были все друзья, здесь она встретила первую любовь, здесь было легко и привычно. За пять лет, проведенных в школе (начальную мы посещали в своем поселке), мы успевали с ней сродниться. С другой стороны, Наташка поступала в техникум. Совсем скоро она сдаст выпускные экзамены – и ей станет уже незачем переступать школьный порог. Она шагает на следующую ступеньку. С новыми друзьями, новыми заботами, новыми знакомствами.

Сначала мы вместе пошли на бугор. Гитару в этот раз с собой не взяли – потом планировали сразу выходить в парк на дискотеку. Зато с нами была бутылка какого-то алкоголя. Естественно, угощала Наташка. Это был ее невеселый праздник. Мы вспоминали все хорошее, что случилось с нами за время обучения. Вспоминали наших друзей, учителей, как я забегала к ней на переменах и как мы поедали булочки в школьной столовой. Нам было хорошо вместе. А с наступлением сумерек двинулись в парк.

Я пришла сюда на дискотеку всего в третий или четвертый раз. Все мне было еще в новинку: и покупка билета в синей будочке, и толпа народа перед входом, и громкая музыка, которую мы слышали издалека, пока только шли к парку.

Танцы были в разгаре. Выпускницы одиннадцатых классов в первый и последний раз в жизни щеголяли старой советской школьной формой: черные платьица и белые фартучки. Девятиклассницы были одеты как обычно. Это не был выпускной с бальными платьями – последний звонок был определенной условностью. Впереди ребят ожидали экзамены.

Казалось, что на фоне красоток в белых фартучках и с хвостиками у нас нет шансов. Однако это была только иллюзия! У кого-то из выпускниц уже были свои парни, с которыми они и танцевали весь вечер. Другие, не вставая, сидели за столиками со своими одноклассниками и танцевали тоже только с ними. Поэтому свободных ребят вполне хватало на всех. Меня тоже несколько раз приглашали на танец.

В танце я обычно не отказывала никому. Танец – самая безопасная форма общения между парнем и девушкой. Вокруг множество народа. Можно прикасаться друг к другу, приобнять партнера – в данной ситуации это будет уместно и не вызовет осуждения. Так мы знакомились друг с другом. И на этой основе отношения либо развивались дальше, либо быстро прекращались. Можно было легко отказать тому, кто не понравился, если он навязчиво предлагал проводить домой. Фактически, это часто означало уже предложение познакомиться поближе. В танце почти не получалось поговорить. Разве что представиться друг другу. Если же кто-то провожал до дома, то простора для общения появлялось значительно больше. Особенно у тех смельчаков, кто решался идти на нашу «камчатку».

Зато как легко было танцевать с кем-то из своих: с другом или одноклассником! Можно было не очень задумываться о том, как понравиться, болтать о чем угодно, строить общие планы и даже смеяться прямо в танце над какими-то общими шутками. Первым меня пригласил как раз кто-то из «своих». С Наташкой учились еще несколько ребят с нашего поселка. Конечно, сегодня они все были здесь, ведь у них тоже был праздник. Вот один из них и предложил мне потанцевать. От души поболтав и посмеявшись с этим мальчиком, я продолжила свой вечер. Никакого напряжения в тот день не было. Нас здесь было много, и никто не придавал значения, чем там занимаются другие.

Затем были еще танцы. Как раз в этот вечер в моей жизни в последний раз появился однокурсник брата Леха. Мы не виделись с зимы, и говорить было, в общем-то не о чем. Но он подошел и пригласил меня. Мы потанцевали, еще немного пообщались, а потом он куда-то ушел. В этот момент вновь зазвучала медленная музыка, и ко мне подошел его приятель. Леха вернулся, когда я кружилась в танце с другим парнем, а как только я освободилась, стал на повышенных тонах объяснять, как я не права. Несмотря на свои прежние чувства, я давно уже передумала вступать с ним в какие-либо отношения, к тому же мы давно не виделись, и в этот день я не придала значения тому, что он случайно увидел меня в толпе. Поэтому меня возмутило его поведение: ведь я ничем ему не обязана! Не дослушав его упреки, я развернулась и пошла в другую сторону. Больше мы не виделись.

Наша компания давно разбрелась по разным углам. Некоторые девочки уже вовсю целовались с новыми кавалерами, других немного сморило от выпитого алкоголя и шумной вечеринки, и они тихо отсиживались в сторонке, приводя себя в порядок. Наташка не отходила от своих одноклассниц, соседка Катя гуляла неподалеку на дне рождения своей подруги. Я же продолжала танцевать, уже не особо «заморачиваясь», кто на этот раз окажется со мной в одном кругу.

Так я и добралась до этой компании. Нескольких ребят я знала, среди них была и одна из моих школьных подружек-ровесниц. Поэтому никто не обратил особого внимания, когда я сначала подошла к Ольге, а потом так и осталась в их кругу. В нашем маленьком городке практически не было враждующих компаний, а уж девушек всегда принимали без проблем. Даже среди совсем незнакомых людей можно было найти хотя бы одного, с кем находилась точка соприкосновения: когда-то катались вместе на горке, ходили один в детский сад или учились в одном классе с его троюродным братом. После того как появлялось что-то общее, продолжить разговор не составляло труда, поэтому большинство из нас спокойно относилось к новым знакомствам в пределах нашего города. Более настороженно мы принимали иногородних – они вызывали опаску, и мы старались не сближаться с людьми, узнав, что они приезжие.

С Ольгой мы когда-то учились в одном классе. И наше знакомство можно было назвать близким. Мы бывали друг у друга в гостях, у нас было много общих друзей. И в этой компании я чувствовала себя как рыба в воде. Легко вписавшись в их круг, я присоединилась к общему танцу, нисколько не смутившись, что не знаю половину из этих ребят. А вскоре мелодия опять сменилась на медленную. И ко мне подошел симпатичный парень, уверенно взял за талию и повел танцевать.

***

Конечно, мы познакомились. За две-три минуты нашего танца успели переброситься еще парой фраз. И весь оставшийся вечер он уже не сводил с меня глаз. А я каждый раз улыбалась, встречаясь с ним взглядом. В тот вечер мы с ним танцевали еще два раза. И когда наш третий танец подходил к концу, он вдруг наклонился ко мне и горячо поцеловал.

Праздничная дискотека подходила к концу, и мне пора было направляться домой. Наташка уже опять была рядом, идти обратно мы должны были вместе. И новый знакомый решил проводить меня до дома. Моя подружка тоже шла с каким-то парнем. Дорогой мы все оживленно разговаривали, и не разбивались на две парочки. Скорее, мы были похожи на обычную веселую компанию молодежи. Только у перекрестка, который вел к наташкиному дому, нам нужно было расходиться.

Парни пожали друг другу руки, а мы с Натальей обнялись и договорились встретиться завтра. Телефон был только у нее, возможности созвониться не было, поэтому встречу нужно было обговаривать заранее.

Я никогда не была скрытной. Вот и эту книгу пишу абсолютно откровенно, ничего не скрывая и не пытаясь приукрасить. Да, в нашей юности был ряд моментов, которые мне и самой сейчас кажутся не очень хорошими. Однако все это было, зачем же приукрашивать? И тогда, много лет назад, я не имела привычки о чем-то врать или что-то утаивать. Поэтому по пути домой мы обсуждали те темы, которые нас волновали: учебу в школе, предстоящие экзамены у Наташки, мой скорый отъезд в деревню. Наши спутники поддерживали беседу и иногда вставляли вопросы: где мы учимся, в каком классе, кто ведет у нас математику и так далее. Сами они были студентами техникума, но когда-то тоже окончили нашу школу.

Мой новый спутник не пожалел времени и проводил меня прямо до подъезда. Мы держались за руки, и казалось, весь остальной мир в те минуты перестал существовать. Позже я узнала, что друзья называют его Азиатом. Мне же нравилось его имя – такое простое и мягкое. Напоследок он спросил, как мне можно позвонить, и искренне огорчился, узнав, что никак. Тогда он предложил завтра снова встретиться в парке. Поцеловав меня на прощание еще пару раз, он ушел домой. А я немного задержалась у подъезда, пытаясь уловить уходящее очарование этой ночи, прежде чем возвращаться домой.

***

На следующий день погулять можно было совсем недолго. Ведь из школы выпускалась еще не я, и в понедельник мне нужно было вовремя быть на уроках. Гулять подольше мне разрешали только по субботам, в остальные дни я должна была быть дома не позже 23:00.

Тот май был на редкость теплым. Все же, выходя в парк, я накинула поверх открытого топика джинсовую рубашку, застегнув ее только на одну пуговицу на груди. Так мы носили рубашки чаще всего: чтобы и шея оставалась открытой, и на животе рубашка слегка распахивалась. Я зашла за Наташкой, и мы направились в парк. Идти на танцплощадку ни желания, ни возможности сегодня не было – все-таки вход был платный, а вчера мы потратились не только на билеты, но и на выпивку. Да и легкая усталость после вчерашней большой гулянки оставалась. Моя подружка, к тому же, была очень озабочена подготовкой к грядущим экзаменам, и ей в тот вечер было не до бурного веселья с танцами.

В парке я ждала его, вчерашнего знакомого, с которым вечером было так хорошо. Я прекрасно помнила его голос, его прикосновения, его взгляд… И сердце замирало от предвкушения новой встречи. Такого со мной еще не случалось: внезапно возникшая симпатия оказалась взаимной, парень начал проявлять инициативу и сам предложил встретиться снова.

Нет, это не был первый в моей жизни поцелуй. Первый случился раньше, и отдала я его человеку, который был мне вовсе не симпатичен. Подвыпивший деревенский парень летним вечером на крыльце дома в деревне потянулся целоваться, а я не решилась его оттолкнуть. За прошедший год было и еще несколько поцелуев с другими ребятами. Но я не придавала им серьезного значения: фактически мы только познавали, что это такое, а легкие чмоки губами регулярно случались и в нашей компании, с теми, кто считался просто другом, и с менее близкими знакомыми на дискотеках или каких-то дружеских посиделках. Однако продолжать общение на таком уровне мне ни разу не захотелось. Ни с кем из тех ребят я не согласилась бы целоваться каждый день. А вот новый знакомый, симпатичный и загадочный, вызывал желание пообщаться снова. И как же здорово, что он сам пригласил меня сюда сегодня!

Наручные часики показывали восемь. Конечно, еще слишком рано, даже солнце не зашло за горизонт. Наверняка он придет, когда стемнеет. У нас будет не так много времени, но вчера он наглядно показал, что ему не трудно провожать меня домой. Было так приятно идти с ним рядом, держа его под руку, и чувствовать себя абсолютно счастливой.

Мысленно я поторапливала стрелку часов и жаркое солнце, уже почти летнее. Мне не терпелось увидеть его и хотелось, чтобы поскорее стемнело. Мы о чем-то говорили с подругой, но сознание словно не принимало участия в разговоре: я всматривалась в прибывающих с каждой минутой людей, отыскивая глазами его. А его не было.

В голове проносились картинки: вот сейчас он появится, подойдет, мы поцелуемся – конечно, это будет легкий поцелуй в губы, каким мы обычно приветствовали друзей, – и пойдем куда-нибудь погулять. А в 22:30 я скажу, что мне пора домой – и он проводит меня до подъезда, и вот тогда, уже наедине, можно будет растаять в его объятьях.

Шел десятый час. Мы по-прежнему топтались около «клетки» вдвоем. К нам подходили знакомые, здоровались, о чем-то спрашивали. Мы что-то отвечали, но думали каждая о своем. Вскоре Наталья стала тянуть меня домой. Было понятно, что ничего интересного нас здесь сегодня не ждет. Все, кто хотел быть здесь, уже пришли. Мы пообщались с кем-то из друзей, послушали музыку с танцплощадки, погуляли. Завтра утром нам обеим идти в школу: ей на консультацию перед первым экзаменом, мне на уроки. Чего ради продолжать здесь торчать?

Но мне отчаянно не хотелось уходить. Взглянув на часы, я ахнула. Десять! И стрелка, словно вдруг опомнилась, безумно наматывает круги по циферблату, все приближая и приближая «час икс», когда тянуть дальше будет уже невозможно. Посопротивлявшись еще несколько минут, я сдалась. Наташка выдохнула и бодро зашагала по направлению к дому. Я же плелась рядом, постоянно озираясь вокруг и оглядываясь назад. Ни он, ни его друзья в этот вечер так и не пришли.