Текст книги "Лентa любви"

1998 год. Август. Сентябрь.

Август.

Месяц тоски и одиночества. Множество мыслей, наполненных тоской. Ничего не поделаешь, я осталась в душе – одна, а по-настоящему с людьми, окружающими меня, но совершенно меня не понимающими.

Связь была основательно потеряна. Я на всякий случай дала ему свой электронный адрес. Но гарантии было слишком мало, что Хайден напишет, потому что интернет у него вряд ли появится. Мы слишком просто потеряли связь друг с другом. В этом и заключается неразрешимый парадокс.

Идти в выпускной класс мне не хотелось. А когда-нибудь у меня возникало желание посещать школу за исключением 10 класса? Нет. Сейчас всё заново. Заклеивать то, что было прочно расклеено.

На то, что Хайден уехал, родители сказали: "Дочка, нам жаль".

Спасибо, что хотя бы как-то отреагировали на ситуацию. Если бы я услышала в ответ тишину, то абсолютно бы не расстроилась.

Сентябрь.

Наступило время учебы. Я снова сидела одна и не пыталась ни с кем завести разговор. В столовой обедала в полном одиночестве, вспоминая о тех днях, когда Хайден и я рвались туда после второго урока и смеялись над всем, что происходило вокруг.

А что же Питер? Он обычно всегда подсаживался к нам, когда Хайден был рядом. Сейчас он понимает, что я…совершенно не та девушка, которая ему нужна. Я не вписываюсь ни в какой коллектив, замкнутая, отчужденная. До него наконец-то это дошло, и он не пытался даже поговорить. А мне это и не нужно.

Признаться честно, я с нетерпением ждала сентября. Мне очень хотелось открыть коробку, которую Хайден вручил мне в последний день нашей встречи. Я не знала , что там было, и не хотела об этом задумываться, но внутри все равно жил маленький человечек под именем – любопытство.

Где-то в первых числах месяца я открыла посылку. В ней лежала пачка писем. На первом было написано:

«№1. Сентябрь. Открывай!»

Я разорвала конверт и раскрыла листок:

"Привет, Гризли Браун. Ну, что? Учеба уже началась? Я уверен, что ты грустишь. Ради меня, улыбнись сейчас же!

Мои губы невольно расплылись в улыбке. Я слышала где-то в своем внутреннем мире его голос. Я разговариваю с ним!

Вот, это совсем другое дело. Как прошел месяц август? И я снова уверен, что ты думала о чепухе и разных неприятных мыслях? Я прав, да? Конечно, я это знал. Гризл, ты всегда отличаешься от всех тем, что думаешь не о том, о чем нужно. Я понимаю, мы теперь не вместе, и то, что я уехал, стало для тебя настоящим ударом… Но, поверь, для меня это тоже самая настоящая боль! А жизнь продолжается, и мы должны верить только в лучшее. Словам сложно придать какое-то значение, пока ты не начнешь действовать. Да, да, Гризл, именно действовать.

Я уверен, что это не станет для тебя проблемой. В конце концов, ты уже научилась первой заговорить с человеком, если захочешь. Мне всегда было интересно (да и тебе тоже я думаю), почему твои родители назвали тебя таким необычным именем? Не просто Мэгги, Дженнифер, а именно породой животного – Гризли? Это имя придает тебе такой неординарности, а ты и не знаешь, почему родителям в голову пришло так назвать тебя. Давай, вперед! Прямо сейчас, если не сейчас, то завтра. Сделай это, малышка Гризли. Узнай о себе. А потом запиши это на бумаге и храни. Когда-нибудь, я поинтересуюсь у тебя, почему ты так названа.

Да, забыл напомнить тебе о правилах. Следующее письмо открывай только тогда, когда будет исполнено мое желание. Срок: месяц. Если уложишься раньше, открой не раньше чем через две недели после прочтения письма.

И…не надо меня проклинать за столь эгоистичные требования. Поверь, это лучше для тебя. Ты ведь дала слово, помнишь?

Удачи, малышка Гризли Браун.

С любовью, твой друг Хайден"

Его письмо…как будто вернуло меня к нему, и я не с первого раза поняла смысл содержимого. Только перечитав дважды, мне стало понятно.

Я никогда не спрашивала у родителей по поводу имени. Прекрасно знала, что оно странное, но узнавать у них мне не хотелось. Это еще один факт, подтверждающий мою отчужденность.

Желание было приемлемым для меня, но застать маму или папу дома было сложно. Постоянно в разъездах или по делам. Я жила практически одна.

Один раз, когда прошла уже неделя после прочтения письма, мне выпала возможность застать маму, сидящую за компьютером. Как я заметила, она работала.

– Мама, привет, – сказала я, заходя в ее комнату.

– Да, привет, дорогая, – произнесла она, смотря в экран компьютера.

– Как дела?

– Всё отлично. Ты как поживаешь? – Она все продолжала смотреть.

– У меня тоже все нормально. Мам, у меня есть один вопрос…

– Спрашивай.

– Почему вы назвали меня не простым и обыкновенным женским именем, а Гризли? Породой медведя?! – Это прозвучало слегка с обвинением с моей стороны.

Мама явно не ожидала столь резкого вопроса. Она оторвалась от экрана и взглянула на меня:

– А почему ты спрашиваешь это именно сейчас, будучи уже взрослой девушкой?

– Мне стало интересно, почему мои родители решили так проявить оригинальность.

– На самом деле, ты сама подобрала себе такое имя, – как ни в чем не бывало, констатировала мама.

– В смысле? – Я опешила.

– Сначала мы с отцом назвали тебя Рейчел, но ты никак не отзывалась на него, до двух лет! Потом мы как-то увидели, что ты смотришь передачу про медведей гризли. У тебя были такие завороженные глаза, ты будто попала в их мир и не желала возвращаться обратно. Твои слова: "Гризли… красивые". Я не придала этому  значения. Но как-то в шутку произнесла это слово вслух, и ты сразу ко мне подбежала. Имя, которое мы дали, ты отказывалась принимать, а Гризли тебе очень нравилось! Мы долго не принимали сей факт, но в итоге смирились с тем, что теперь у нашей дочери будет такое имя. Поверь, это очень ответственный шаг – назвать ребенка не простым именем. Ты с детства была необычна, со своим внутренним миром.

Я была потрясена от рассказа. Ничего подобного не могло уложиться у меня в голове. Да, я всегда считала себя чем-то схожей с медведем, потому что он внешне своей суровостью может отталкивать, и, вполне возможно, любит одиночество. Получается, я сама выбрала свое будущее? И родители ни в чем не виноваты? Я самая настоящая идиотка.

Пока круговорот мыслей застал меня врасплох, я не смогла ничего ответить.

– Гризл, и все-таки,…почему ты спросила сейчас? – тихо задала вопрос мама.

– Мне просто стало любопытно… Я и не думала, что сама выбрала имя.

– Да… Я переживала, как ты будешь уживаться в школе, с обществом. Но ты сама нашла для себя верный путь – быть невидимой для всех, чтобы никто не приставал. И по-моему, тебе это нравилось. Быть одиночкой.

Честно говоря, в садике, когда ко мне относились отвратительно, я стала такой. Маме воспитатели ничего не говорили, поэтому она понятия не имела, что происходит. Кто знает, может быть, я была бы другой… Но вряд ли. Это заложено у меня в голове с самого рождения – быть в тени от всех.

– Просто… так… удобнее и комфортнее. Люди не пытаются тебя замучить расспросами, и никто не посмеет тебя оскорбить, так как уже и так понятно, что человек я странный и лучше не связываться со мной.

– Но ведь с Хайденом было иначе, правда?

Не ожидала, что мама спросит у меня именно такой вопрос.

–Почему ты спрашиваешь?

– Я видела, как ты быстро приняла его в свое внутреннее пространство, то есть в свое сердце. С Диланом все иначе… Вы не можете разговаривать больше получаса, а с Хайденем ты могла болтать хоть целый день, и всегда находились темы.

Моя мать всё-таки знает хоть что-то или точнее догадывается… И, должно быть, понимает, как мне  тяжело.

– Мама, просто он – другой. Он, похоже, единственный, кто не наплевал на меня, на мои проблемы… Он постоянно пытался меня вывести в свет, не смотря на мою ворчливость и вечные отпирания. Делал такие вещи, которые оказались первыми в моей жизни. Он лучший. Лучший друг на свете…

Мама посмотрел на меня с загадочным взглядом.

– Только друг?

– Да,  что ты подумала еще? – Я нахмурилась.

– Просто вы так хорошо смотрелись вместе, я и подумала, что между вами что-то было.

Мама говорила так, будто бы это самая очевидная вещь на свете. На сегодня мне достаточно потрясений.

– Нет, не было. И не могло быть, потому что мы оба не верим в любовь… На это даже не было намека. А я…я… Боже, мама, надо же о таком вообще подумать!

– Ладно, я знаю, какая ты упертая, поэтому не буду ничего доказывать. Но…

– Что «но», мам?!

– Не знаю, мне показалось, что Хайден смотрел на тебя…

– Глупости. Он бы сказал, если бы что-то было. Не надо, хорошо?

– Ладно, ладно. Я неправильно все истолковала. Эх, Гризл, мы так давно не разговаривали…

– Это…правда. Я… соскучилась, мам.

– Я тоже, доченька.

Мы подошли друг другу и обнялись, как две самые лучшие подруги.

Я выполнила пожелание Хайдена за неделю  и написала все на листке бумаги. Чтобы открыть следующий конверт, мне пришлось еще ждать семь дней, следуя правилам.

Вообще, почему я, как подопытная, делаю все это? Он же, в прямом смысле, решил надо мной поиздеваться! Но, благодаря его выходкам, я чувствую: он рядом… Хайден еще не покинул меня и где-то поблизости, только я его не вижу. Это дает мне надежду.

Настал день, когда снова можно было открыть конверт. Я не хотела ждать конца учебного дня и решила прочитать прямо с самого утра.

№2.

"Здравствуй, Гризл! Ну что? Узнала у родителей, почему ты так названа? Я уверен, что все не так плохо, как ты предполагала. Ведь ты единственна и необычайно мила с таким именем, уж поверь мне.

С нетерпением ждешь, когда я снова что-то тебе укажу? Это смешно, глупышка Гризл. Не надо жить в преддверии чего-то. В данном случае, чтобы прочитать мои письма. Я очень хочу, чтобы ты заполняла скучные дни лучами солнца, то есть счастливыми моментами. Я мысленно отвечаю на твой вопрос: «Как?» Есть множество способов, их неимоверное количество! Тебе нужно подумать, посмотреть вокруг, оглядеться, в конце концов. Найти что-то, что тебя заинтересует. Пытаться вывести наружу все свои способности, фантазии, мысли. Всё, что находится внутри. Это несложно. Вот увидишь. Попробуй и…действуй.

С любовью, твой друг Хайден Бартлет"

Я была в небольшом шоке от письма. Единственное, что наполняло солнцем мою жизнь, так это ты – Хайден Бартлет, а все остальное для меня всегда казалось и кажется бессмыслицей. Что я должна сделать? Как наполнить жизнь интересом? Как?! Ведь только ты мог ответить на этот вопрос, а не я. Но, что самое главное, никогда в своей жизни я не пыталась сделать ничего подобного. Но Хайден… как всегда прав. Стоит попытаться…

В школу я пришла такая задумчивая, что учителя потеряли всю надежду на то, что я стану такой, какой была во времена, когда мой лучший друг был рядом. А что мне оставалось делать, кроме как сидеть на уроках и тупо слушать лекции? Ничего. Кто был хоть чуточку моим другом в прошлом учебном году, снова от меня отвернулся. Почему они все меня кинули? Почему?! Потому что я этого желала. Где-то лишь в глубине души мне так хочется, чтобы какой-нибудь человек «сам» подошел ко мне и просто спросил «Как дела?». Никому нет дела, потому что Я отталкиваю людей от себя. Я постоянно хожу с такой кислой миной, что все бегут, как ошпаренные, лишь бы только со мной не столкнуться. Может быть, это и есть – моя самая большая проблема в жизни? Это и есть то, почему я живу именно так?

Да. И надо с этим покончить раз и навсегда, не смотря на трудности. Они будут всегда. Они будут везде, но пока есть такая возможность – исправиться, я начну действовать.

Учебный день прошел, а я только и думала, чтобы начать действовать. Но не знала, как. Целый понедельник я только смотрела в окно и разбиралась в бардаке своих мыслей. Надо было все разложить по полочкам. Я  ходила в школу, как зомби, полностью погруженная в себя. Решиться на что-то очень новое в своей жизни – нелегко.

Через несколько дней после уроков  мне захотелось пойти в наш любимый с Хайденом парк, где мы проводили лучшие минуты жизни. Погода была хорошая, светило солнышко. Странно, но это доставляло мне небольшое удовольствие.

Я увидела свободную скамеечку и начала смотреть вокруг, как написал в письме Хайден. Вокруг было немноголюдно, но все-таки чувствовалась жизнь. На одной из скамеек сидел дедушка и читал газету, рядом сидела его маленькая собачонка. На другой стороне парка сидела молодая пара, на вид моего возраста, и они мило ворковали о чем-то друг с другом. Где-то впереди я увидела парня, который ехал на велосипеде  с наушниками в ушах.

И меня осенило!  Как будто что-то стрельнуло, или щелкнуло в голове. Смотря на людей, а именно на мужское население, я первым делом обращаю внимание на одежду! Почему так? И это занятие делает меня такой удивительно погружающей, в голову не приходят мысли о том, что жизнь моя такая уж противная.

В таком случае, что нужно сделать? В голове раздалась мысль: "устроиться на работу". Это сложно, потому что люди постоянно будут со мной разговаривать, но действовать хоть как-нибудь нужно.

Я быстрее побежала домой и залезла в интернет, чтобы найти мужской магазин, которому требуются консультанты. В торговом центре «Loveshop» я увидела объявление о том, что мужской магазин "Dalmont" ищет  новых работников. Я знала про него, но редко туда заходила, потому что брат сам отказывался там что-либо покупать. Да и народ по какой-то причине проходил мимо него быстрым шагом… Вариантов больше не оказалось, и я решилась на этот подвиг.

Я набрала номер телефона, чтобы поговорить о приеме на работу. Моему волнению не было предела.

– Алло, да я слушаю. Говорите! – грубым голосом сказал мужчина.

– Ээ.. Здравствуйте. Я звоню по поводу того, чтобы устроиться к вам на работу консультантом, – это было сказано с ужасными запинками.

– Сколько вам лет? – тем же грубым голосом произнес мужчина.

– 17.

– Во сколько вы заканчиваете в школе?

– В половину третьего.

– За полчаса вы сможете добраться до магазина, чтобы в 3 часа начать свой рабочий день?

Торговый центр находился рядом со школой, поэтому я могла уложиться и за 10 минут.

– Да, да, конечно.

– Хорошо, жду вас завтра в 3 часа дня в магазине "Dalmont". Мы все обговорим и обсудим. Как вас зовут?

– Гризли Браун.

Послышалась тишина. Я поняла, он удивлен моему имени.

– Я Джеймс Полански. До свидания, увидимся завтра.

Он положил трубку, не дав мне ответить.

Увы, я упустила одну очень важную деталь: родители.

– Ты что? С ума сошла? – орал отец.

– Папа, я устала сидеть дома каждый день после учебы, я хочу работать, – спокойным голосом ответила я.

– Мы, что? Живем в недостатке?! – не угоманивался он.

– Нет, мы живем отлично. Я просто не хочу каждый день приходить со школы и сидеть дома. Неужели это так плохо, зарабатывать самой деньги?

– А как же учеба?!

– Я после нее сразу буду ходить в магазин, а вечером делать уроки. Я все успею. Никто не говорил, что я собираюсь бросить учебу. – Я все также старалась сохранять спокойствие.

Весь разговор мама слушала и наблюдала за нами, но в итоге  она присоединилась:

– Дорогой, разве плохо, что наша дочь хочет сама зарабатывать себе на хлеб? Я не имею ничего против, потому что это правильно.

– Ты не понимаешь! Она идет устраиваться в мужской магазин! Да еще в какой? В "Dalmont"!!! – Отец был в ярости, и я не понимала, что он так вскипятился.

– Что не так в этом магазине?! – Мать тоже повысила голос.

– Туда никто не заходит. Это ужасный магазин. С ужасными администраторами! Как я могу позволить работать своей дочери, авторитетного отца, в таком заведении?!

Я удивилась тому, что папа думает не о том, что я могу пострадать, а о том, что его репутация снизится. Мне казалось, мама одумается и не согласится с папой, но я, не дав сказать ей  ни слова, выпалила в эмоциях:

– Значит, тебя волнует только своя репутация, да? В таком случае, мне все равно. Если тебе так дорога собственная слава, а не дочь, я пойду и устроюсь на работу. Буду работать до тех пор, пока не заработаю достаточное количество денег на то, чтобы поскорее отсюда уехать! Подальше от этого места! – Еще никогда я в жизни не повышала голос на близких. Что я вообще говорю? Я никогда не повышала свой голос.

По его лицу было видно, как он потерял дар речи. Я не хотела ничего слышать и побежала прочь  в свою комнату.

В минуты, когда ты поругалась с близким человеком, всегда хочется перемотать все обратно и что-то изменить. Но это невозможно. Я хотела извиниться, подойти и попросить прощения, но моя гордость слишком сильна для этого.

Вечером, когда я уже начала ложиться спать, ко мне постучали.

– Войдите! – с надеждой сказала я. В душе скребли кошки от ссоры, и я нуждалась в разговоре.

Это была мама.

– Привет… – немного грустно сказала она.

– Привет, мам!

– Гризл, я понимаю, ты обижена на отца, но пойми, он же не со зла! – Она подошла к кровати и села, как всегда, на краешек.

– Ты за него, да?

– Что?! Нет, я не за него, и не за тебя! Вы оба мне очень дороги, чтобы вставать на чью-то сторону.

– А что же тогда? Зачем ты пришла? Сказать, чтобы я извинилась перед отцом и не пошла на работу?

– В одном ты права. Я действительно хочу, чтобы ты попросила прощения у отца. В другом нет. Ты пойдешь завтра на работу и устроишься.

– Значит, ты одобряешь мое решение?

– Я изначально была только «за». Представить себе не можешь, как я боялась, что ты никогда не сможешь управляться с обществом. На такой шаг не каждый способен. Ты решилась, причем самостоятельно.

Самостоятельно, но благодаря Хайдену.

– Мамочка, я так рада! – Я потянулась к ней, чтобы обнять.

– Я тоже, Гризл. Но, пожалуйста, подойди к своему отцу. Пойми, он тоже переживает за тебя и боится, что ты  не сможешь там ужиться и еще больше закроешься в себе.

– Мама, но ведь это неправильно! Кем же я буду в будущем, если останусь такой навсегда?

– Вот именно. Нам сложно привыкнуть к тому, что ты уже не маленькая девочка, которая принимает такие взрослые решения…

Утром я всё же подошла к отцу и извинилась. Он был так счастлив, что я сделала первый шаг. Обнял, поцеловал и сказал тронутым голосом:

– Дочка, прости меня… Не знаю, что нашло на твоего папу. Конечно, я рад, что ты идешь на работу. Но как каждый уважающий себя отец, я волнуюсь.

– Пап, ты всегда мне доверял. И, пожалуйста, поверь сейчас, что я справлюсь. Договорились?

– Я постараюсь, Гризл, – он улыбнулся и снова крепко сжал меня в объятиях.

Сказать, что я волновалась – значит, ничего не сказать. Я тряслась от страха, потому что это первое в моей жизни собеседование.

Чтобы казаться вполне приличной для работы, я оделась более официально, не как обычно. На мне были черные джинсовые брюки, классическая серая водолазка, на ноги я решила надеть черные, похожие больше на мужские, ботинки-оксфорды, волосы я собрала в хвост. В школе на мой внешний вид обратили внимание. Не знаю, с чего это такое внимание на меня, но, черт возьми, было приятно.

После уроков я быстрее направилась в магазин. Мое состояние можно описать было простыми словами: я трусила. Обычно как бывает: ты настолько боишься какого-то очень важного мероприятия или экзамена, что до его начала готова рвать на себе волосы от волнения, но когда это уже происходит, страх исчезает. Потому что становится ясно: ничего не изменишь и придется идти до конца, не смотря ни на что.

Когда я зашла в "Dalmont", сразу на мои глаза попался очень солидный молодой человек. Я понятия не имела, кто это, но если он находится здесь и сейчас, значит, все не так плохо, как люди думают. Он повернулся ко мне и сказал грубым голосом:

– Чем могу помочь?

– Э…э. Здравствуйте. Я Гризли Браун. Пришла устраиваться на работу.

– А..это вы. Честно говоря, представлял вас немного иначе.

В моей голове сразу промелькнул образ девочки-подростка в брекетах и соломой на голове, которая не может слова нормально выговорить. Я немного поморщилась и улыбнулась.

– Так, хорошо. Я Джеймс, будем знакомы. Вы пришли даже раньше, чем я предполагал. Отличное качество для успешного работника, – голос его смягчился.

– Спасибо.

– Гризли, у вас есть какой-нибудь опыт, чтобы работать в мужском магазине?

– Нет. Опыта у меня нет, но я хорошо разбираюсь в модных тенденциях и могу с легкостью подобрать одежду для  мужчины, чтобы она на нем сидела – великолепно.

– Как вы это поняли, если не имеете никакого обучения? – опять он произнес это неприятным тоном.

– Тут ведь главное – не одежда, а человек. Я чувствую людей. Многие не понимают, что одеваться,  исключительно следуя модным тенденциям,  это глупо, а некоторые просто не могут себе ничего подобрать из-за отсутствия вкуса. Есть множество красивых вещей, которые будут смотреться так же, как и в проектах «Подиум», «Стайл»… Стоит лишь только правильно ее подобрать. Отмечу, что опыт всё же имеется. Это мой старший брат, которому я постоянно выбирала одежду.

Я почувствовала, что сделала акцент на прошедшем времени. Видимо, Джеймс это заметил и не упустил момент, чтобы спросить:

– Сейчас он вам не доверяет этим заниматься?

– Он переехал в другой город. У него нет возможности расхаживать со мной по магазинам.

Джеймс смутился от такой колкости, которую я произнесла.

– Ладно. Я даю вам испытательный срок – две недели. Если вы справитесь, то продолжите работать. Если нет – подумайте сами. Рабочий день обычно будет у вас начинаться в 15:00, а заканчиваться в 20:00 часов вечера. Вопросов никаких возникать не должно. Форма у нас есть, но мы ее выдадим, если вы получите это место. Пока что работаете так, как одеты.

Спустя паузу, он сказал:

– Я спешу на встречу, а вы уже можете приступать к своим рабочим обязанностям.

– Хорошо.

Меня немного напрягала такая злобность Джеймса. Может быть, дело в том, что его магазин славится в мире, как самый худший? Всё возможно… Но сейчас мне нужно настроиться на работу, иначе всё пойдет под откос.

Целую неделю не было практически ни одного покупателя. Я уже начала опускать руки. Парни заходили и сразу же уходили, потому что видели то, что больше всего не желали. Я и сама смотрела на одежду с неким отвращением, но надеялась, что выход всегда есть… Был один покупатель на днях, но я так растерялась, что ничего не смогла подобрать. Он и пошел прочь. В мыслях было одно – я неудачница.

Уроки я делать успевала, проблем с этим никаких не возникало. Иногда я делала их на рабочем месте. Родители в какой-то степени начали мной гордиться. Это придавало мне совсем немного, но уверенности.