Текст книги "Темные истории"

– Моя ты навигатор, – Женя улыбнулся и чмокнул меня в щеку.

– Твоя. Пойдемте…

В городе царила полная разруха: прямо посреди дороги стояли брошенные автомобили, в домах кое-где были выбиты окна, перевернутые мусорные баки иногда перегораживали тротуар… Ветер носил по дворам пыль и полиэтиленовые пакеты…

Полуоблетевшие деревья дрожали под порывами ледяного, пронизывающего ветра, затянутое свинцово-серыми тучами небо сеяло морось, похожую на маленькие острые льдинки…

Нигде не было видно ни одного мертвого. Живого, впрочем, тоже.

Пустой город давил и заставлял все время вздрагивать от каждого шороха, мышцы ныли от напряжения, а пальцы, сжимающие сап, онемели от холода.

Дыхание вырывалось изо рта облачками белого пара… Быть может, днем потеплеет?..

На первых зомби мы наткнулись ближе к обеду. Они стояли кучкой в пять штук и смотрели на дерево…

Вред ли что видели, конечно, но слышали однозначно…

Леша попятился. Женя беззвучно хлопнул себя по лбу – я медленно, стараясь ступать как можно тише, двинулась к ним.

– Что делает эта ненормальная? – прошипел Леха так тихо, что даже Женя его толком не расслышал, я же, обернувшись, прочитала по губам.

Любимый не ответил, его яростный взгляд жег мне спину так, что даже плащ задымился.

Ну да. Я ненормальная. Пятеро зомбарей сторожили под деревом котенка. Бело-рыже-черного. Зверек дрожал от холода…

– Мяу…

Один из зомби захрипел и заскреб руками по дереву, остальные тоже как-то оживились, что меня совсем не обрадовало… Ладно хоть ветер в лицо дует, и они не учуют меня раньше времени.

Я подошла совсем близко, когда под ногой, в лучших традициях жанра, хрустнула веточка.

В тишине, до этого нарушаемой лишь шумом листьев на ветру, это прозвучало как выстрел…

Я фыркнула и, вонзив саю в лоб мертвой, ударила ногой в грудь другую, потом прянула влево и назад, вторая сая окрасилась в темно-бурый… Пригнувшись и проскочив под рукой единожды ударенной зомби, я нанесла удар оголовьем оружия по затылку, труп сделал шаг вперед и повалился на асфальт, оставшихся двух добили подоспевшие парни…

Вскарабкавшись на дерево, я сняла трясущегося котенка и сунула запазуху.

Зверек только вцепился в мега коготками и затих. Все-таки внутренние карманы штука нужная!

– И что это за акция Гринписа?! Я чуть не поседел! – напустился на меня Женя, сжав кулаки так, что костяшки побелели.

– Стоять опасно. Пошлите. – Леша тоже злился, но предпочел отложить выговор до более располагающей к этому обстановки.

– Не могли же мы его бросить, – проворчала я в ответ.

Любимый издал звук, похожий на приглушенное рычание.

– Человека бы бросила. Скорее всего. А животное – нет.

– Почему? – заинтересовался Леха и оглянулся, чтобы видно мое лицо.

– Потому что предать не может.

– В следующий раз хотя бы предупреждай… – после долгого молчания сказал Женя.

Я лишь взяла его за руку, говоря «хорошо» и извиняясь.

Охранник с улыбкой посмотрел на нас.

…К вечеру стало ясно, что еще половину пути мы не одолеем… Из-за облачности темнело значительно быстрее, а идти на ощупь – чистой воды самоубийство в особо жестокой форме. В темноте таяли очертания, а ведь даже фонари не горели…

Днем мы встретили зомби раз пять или шесть, и дважды (не считая моей спасательной операции) нам приходилось драться, вместо того, чтобы потихоньку обойти тварей…

Заниматься подобным в потемках не хотелось никому…

– Как все-таки классно, что к большинству дверей в подъездах существует универсальный ключ, – довольно прошептал Женька, прикладывая магнитный ключ к кругляшу замка.

– Осторожнее, мало ли…

– Она права. Там может ждать куча оголодавших трупов. – Произнес Леша. – Медленно открывай, если что захлопываем дверь и уносим ноги…

Любимый медленно потянул на себя дверь, но никаких орд немертвых за ней не томилось… В подъезде было пусто.

Во всяком случае на первом этаже.

Пятно света выхватывало из темноты исписанные различными надписями, обшарпанные стены.

Леха показал рукой: «Идем наверх», скорее всего имея в виду чердак, как самое темное и безопасное место…

До пятого, последнего этажа мы добрались без приключений, но там нас ждал сюрприз: два зомби, судя по виду – мать и дочь…

Леха свалил одну, Женя другую, и оттащили тела на пролет ниже.

– Замок, – Леша осветил фонариком висящий непреклонным стражем железный прямоугольник.

Женя забрался по лестнице и с усмешкой снял его:

– Даже не закрыт. Милости прошу!

Вспугнутые нами голуби перелетели на другую часть чердака. Вот кому хорошо: взлетел и зомби голодным остался, несолоно хлебавши…

Хотя, по правде говоря, эти твари всегда голодны, сколько бы не сожрали…

Минут двадцать мы бродили по чердаку в поисках более-менее теплого и чистого места. Пока нашли – стемнело окончательно…

– У меня свечи есть… – сказал Лешка, в ответ на наш невысказанный вопрос.

– Романтично, – улыбнулся Женя.

Пока парни «накрывали на стол», то есть ставили свечи и доставали бутерброды, я занималась котенком…

Зверек оказался здоров, но истощен, видимо долго на дереве просидел; сначала он косился на всех нас большими испуганными глазами, а потом снизошел до куска хлеба и колбасы…

– Колобок с ушами, блин, – рассмеялся Леша.

Заметно округлившийся зверь, при ближайшем рассмотрении оказавшийся кошкой, урча забрался в мой рюкзак и задремал…

А вслед за ним засобирались спать и мы…

5 октября. Четверг.

…Сон не шел.

Я лежала между партами, прижимаясь к Жене, и снова не могла уснуть…

…Вспоминала прошлое до начала этой зомби-эстафеты вообще и четвертого раза в частности… Я изменилась… Стала слишком эгоистичной… Даже не думала о родителях, друзьях, о том, выжили ли они? Как они? Могу ли им помочь?.. Зато бросилась спасать котенка…

Стало противно от себя… А ведь меня действительно не волнует судьба всех кроме меня, Жени, а теперь и Лешки… Но почему?..

Когда случается подобное, первое время ни о чем кроме своего собственного выживания не думаешь… А когда пытаешься выжить в четвертый раз, второй по важности вопрос: когда же это закончится? И, пожалуй, зачем все это?

А были ли прошлые разы? Но ведь я их помню, и Леша помнит, и другие люди тоже помнят! Поэтому накануне двадцать пятого числа так много самоубийств. Люди устают бороться, не хотят терять близких, дорогих, любимых, заново переживать ужас и кошмар бега по заполненным мертвецами улицам, а может быть и снова с кем-то встречаться, сражаться…

«Еще встретимся» – голос словно раздался здесь, на чердаке…

Я резко встала. Руки сами потянусь к саям…

– Злат, в чем дело?

– Спи, Лех. Все хорошо…

Я легла обратно, хотя меня все еще продолжала колотить дрожь…

… как тогда, на крыше, когда я упала и разбилась. Та, с которой я билась, сказала, что мы еще увидимся…

Интересно, а долго я буду биться, раз за разом окунаясь в этот кошмар? Не сдамся ли я?

…Проснулась я ближе к утру, от того, что встал Женя.

– Не спите? – сонно поинтересовалась я.

Охранник сидел рядом, привалившись спиной к стене и держа наготове табельное.

– Тсс… – он приложил палец к губам. – Слушай…

Я послушно села и прислушалась.

Внизу, на лестничной площадке, что-то шумно дышало и чавкало…

– Это что за холера?

– Наверное, жрет вчерашних зомби, – предположил Женя.

– Не припомню, чтобы они каннибализмом страдали, – охранник покачал головой, напряженно прислушиваясь.

Я только вздохнула:

– Давайте спать…

На меня посмотрели словно на умалишенную.

– Что бы там ни чавкало, сюда оно не лезет, и на том спасибо…

– А как мы спустимся отсюда?

– Утром и решим, если оно не уйдет…

Я решительно легла и свернулась клубочком, за мной последовал Женя, а потом и напряженный, как перетянутая струна, Леша…

– Солнце, подъем. – Женя, наклонившись, убрал волосы с лица и поцеловал меня.

Я коснулась губами его ладони и открыла глаза.

Охранник приветливо отсалютовал мне бутербродом.

Завтрак проходил в молчании, я старательно избегала мыслей о том, как мы будем спускаться, если под нами все еще дежурит то существо, парни свои мысли не озвучивали, но кажется мне, что они шли в том же направлении…

К нашей несказанной радости в подъезде никого не было…

Не было и трупов, что мы вчера оставили.

– Распогодилось, – глянув на небо, сказал Леха.

Облака, конечно, были, но тех туч, сыпавших противной моросью, и след простыл… Поднявшееся солнце грело покрытую легким инеем землю, раскрашивало в оттенки золота разбитые стекла, подсвечивало редкую листву деревьев…

…Еще один день пятнашек с мертвецами…

– Что-то их в этот раз маловато, – рассеяно помахивая поднятым с земли железным прутом, произнес Лешка.

– Они могут быть в другой части города, – возразила я.

– В честь чего?

– Массовая миграция, – насмешливо фыркнул Женя. – В поисках пищи…

– Если она действительно там есть, то возможно. Мы же не знаем организовали ли в этот раз эвакуацию или нет. Чем больше людей, тем громче шум и сильнее запах…

– Логично, Злат. – Парень задумчиво покусывал губу. – Лишь бы Лена не додумалась в этом участвовать…

– Я бы не рискнула.

– Ты знаешь, что такое этот неживой мир, а она нет.

… На моей памяти ни разу не было такого, что зомби не преследовали по пятам, а тут смотрите-ка: почти не видать их! Это настораживало…

– Обойдем.

Накаркала. В нашу сторону, едва волоча ноги, двигалась шестерка трупов. Вид у них был, прямо сказать, не лучший – видела и посвежее. У одного не было руки, у второго вывернута челюсть, у девушки из спины торчали стеклянные осколки…

Мы потихоньку свернули во дворик, немного попетляли в проулках и вышли к ним в тыл.

За час нам встретилось еще двадцать живчиков, что не могло не навести на мысль о нехорошей статистике… Однако наша группа упрямо ее игнорировала, решительно двигаясь к цели.

Позади оставались все те же пустые, одинокие многоэтажки, провожающие нас взглядами пустых окон-глазниц; перевернутые мусорные баки, разбитые машины и восхитительные деревья в ало-золотых нарядах, задумчиво шелестящие листвой; земля под ними походила на лоскутное одеяло из светло-зеленых, ярко-желтых и пламенно-оранжевых тряпочек…

…К вечеру мы вышли на забитый машинами мост… Внизу, на железной дороге все еще продолжали дымить потерпевшие крушение составы с углем, древесиной и опрокинутая электричка… Из окна последней пытался выбраться пассажир, он цеплялся окровавленными пальцами за острые края покореженного металла и хрипел…

Отсюда уже было видно нашу цель – небольшой поселок красивых кирпичных особняков, утопающий в садах…

До него нам предстояло перебраться через запруженный машинами мост и два квартала спального района из пятиэтажек…

Леха первым пошел вперед, протискиваясь между автомобилями, а кое-где перебираясь через капоты и крыши.

Женя легонько тронул меня за рукав и указал на перевернутую на бок желтую маршрутку. О стекло изнутри мерно ударялся зомби – годовалый ребенок… Я, игнорируя раздраженный окрик охранника, перескочила через покореженный мопед, подошла к газели и заглянула внутрь…

Мертвый ребенок продолжал попытки выбраться наружу. А под его ногами лежало истерзанное тело матери со свернутой шеей…

Леха, наплевав на все, уже отошел довольно далеко, а Женя, настороженно поглядывая по сторонам, терпеливо поджидал меня.

– Насмотрелась? – зло глянув на меня исподлобья, спросил Леха, когда мы его догнали.

Я невозмутимо кивнула.

Солнце, все больше клонясь к западу, освещало город красноватым светом, дома и деревья отбрасывали длинные чернильные тени на разбитый асфальт…

Воздух стал значительно свежее. Холодало.

– Слышали? – Женя встревожено посмотрел на нас.

Я неуверенно кивнула, охранник нахмурился.

Впереди явно кипел яростный бой.

– Обойдем?

– Надо глянуть…

– Да что вы себе… – начал было Алексей, но мы решительно пошли вперед, обогнув его по бокам. – Без вас пойду!

Женя шевельнул кистью, мол, желаем удачи.

– Гады. – С непередаваемой интонацией сказал, как выплюнул, охранник и бросился нас догонять.

Нашим взглядам открылась следующая картина: на пятачке детской площадки столпились порядка тридцати мертвяков, все они старались влезть на конструкцию типа «паутинка». На ней сидели два парня и девушка.

– Это же… – ошеломленно начал любимый.

– … ага. – Закончила я.

Все трое нам были отлично знакомы, и как их сюда занесло, я не понимала.

– Синнер! – хором выдохнули парни.

– Друг! – пискнула девушка.

– Маловато что-то на них насело, – саркастически подметил охранник.

– Брось, нам и десяти много…

– Карабин не трожь, – заметив Женино движение, произнес Лешка. – Я из табельного сниму…

Первый, второй, третий… Фигуры падают…

До мертвых дошло, что надо бы разделиться, лишь когда парень уложил восьмерых, растратив обойму…

Женя взмахом приклада сократил количество противников еще на одного; я вертелась волчком, сталь пробивала черепушки зомби, гася в них последние искры жизни…

– Златка! – дикий крик Жени заставил меня вздрогнуть.

Я оглянулась: тварь, невесть как подкравшаяся сзади, схватила меня за плечи. Вот откуда в них столько силы?! Боль от сжавшихся пальцев пронзила руки, и саи звонко ударились об асфальт…

– Златаааа!!!

 
«Все кончено, я сделался покойник,
Душа несется к сказочным лугам!
Надежды уплывают в рукомойник…»[5]5
  группа «Ногу Свело!», пеня «Последнее танго»


[Закрыть]
 

Не знаю, почему я вспомнила эту песню… Как же обидно!..

Я с трудом подняла руки и, останавливая приближающиеся челюсти, собрав всю силу воли, резко повернула голову мертвеца…

В шее хрупнуло, и стальные тиски на плечах разжались, но я едва устояла на ногах от сильного рывка…

Как же вы достали!

Этот труп ходить не мог, но зато дополз. Его существование оборвалось от удара ногой…

С «паутинки» спустились Андрей и Санька, помогли нам разделаться с остальными.

– Как ты? – любимый бросился ко мне и обнял.

– Жива, – я слабо улыбнулась; плечи невыносимо ныли.

– Жеенька, вы как здесь?.. – Андрей подошел к нам, в то время как Саня помогал спуститься моей знакомой – Тане.

– А вы откуда?

Девушка подбежала кг мне и обняла, я погладила ее по спине.

– Мы к району эвакуации идем, – ответил Санька. – А вы в обратную сторону…

– Мы за моей девушкой. – Леха заменил обойму – Дальше пошли?

Я кивнула.

– Но… – Женя оглянулся на своих друзей.

– Вам не стоит в ту часть города, там слишком опасно… да и бесполезно…

– А ты откуда знаешь? – вскинулся Андрей.

– Знаю. – Я направилась за Лешей. – Удачи вам, ребят. Солнце, если хочешь, иди с ними…

Я заметила вспыхнувшую в глазах Женьки ярость…

– Бывайте, может свидимся! – он быстро пожал друзьям руки и побежал за нами, наверняка расслышав, как Саня горько прошептал:

– Дурак…

Элитный райончик был тих, спокоен и свеж. Деревья роняли черные тени на засыпанную листвой дорожку, в вечернем воздухе плыли золотые нити паутинок…

Ни звука, только шорох опада под нашими ногами, да чириканье синичек…

Спящий в рюкзаке котенок приятно грел спину…

Мы шли тихими улочками, и усталость наваливалась все сильнее.

Возле ворот нужного нам дома дежурила пара зомби, сами ворота были закрыты и слишком высоки. Трупы, видимо в качестве исключения, даже не бились о них…

Два удара карабином, и вот уже путь практически свободен.

Мы перелезли через забор, и, не дойдя пару метров до двери, услышали приглушенные крики…

Охранник, забыв про всякую осторожность, кинулся в дом, мы, переглянувшись, следом.

Лешка побежал вправо, Женька – влево, я – вверх по лестнице…

Крик, смешивающийся с плачем и заглушаемый хохотом, повторился. Замерев в коридоре, я повела головой туда-сюда, пытаясь точнее узнать куда бежать.

– Не надооо!

Ага.

Я свернула влево и толкнула дверь первой же комнаты… Картина впечатлила до того, что первые несколько секунд я, остолбенев, смотрела на происходящее…

Два бугая, обросшей наружности, пытались сломить сопротивление хрупкой рыженькой девушки. Третий, заломив ей руки удерживал… Девчонка кричала, кусаясь и извиваясь. В углу на окровавленных простынях тихо скулила еще одна девушка…

В комнате висел одуряющий запах перегара…

– Эээ, смотрите, парни, – один из бугаев оглянулся, с трудом сфокусировал взгляд на мне. – Еще одна цыпа пожаловала… Блондиночка…

И, выпустив жертву, двинулся на меня.

– Губу закатай, ублюдок! – прорычали за моей спиной, и, сдвинув меня в сторону, в комнату ворвался Женя.

В отличие от меня ему хватило доли секунды, чтобы оценить происходящие. Ударом приклада снизу вверх он сломал челюсть первому, два других, издав воинственный вопль, ринулись на него…

Бах!

На щеку попала горячая, солоноватая кровь…

Бах!

И оставшийся ублюдок распрощался с жизнью…

Бросив пистолет на пол, Лешка осторожно приподнял перепуганную, сжавшуюся девушку…

Рыжая, подхватив сорванную футболку, выбежала вон, больно задев меня плечом.

– Чего это она? – Женя выглянул в коридор, и снизу донесся хлопок двери…

– Она с ними была, – тихо произнесла девчонка, уткнувшись лицом в грудь охранника, тот прижимал ее к себе и… плакал.

Я тронула Женю за рукав, и мы вышли из комнаты, прикрыв дверь…

Парень обнял меня за плечи.

– Живые страшнее мертвых…

– Да, – прижимая меня к себе, произнес милый. – Но мы добрались…

…Та-да-да-дам…

…Та-да-да-дам…

…Та-да-да-дам…

Сон, всего лишь очередной прожитый сон…

– Теперь я тоже вспомнил… – любимый коснулся губами моих волос. – Ты помнишь какой сегодня день?

– Да, – двадцать пятое сентября, день, когда начнется новая гонка за выживание…

Одиночка

Одиночество – вовсе не диагноз, а образ жизни, вполне удобный для особ с повышенным уровнем эгоизма.

М. Цветаева

От Автора: вышеупомянутый благодарит Королева Михаила за спасение авторской жизни и совместные походы за аленьким цветочком, Романова Дениса и Селевина Максима за то, что они есть…

Встреча

Молодые травинки щекотали подушечки лап, ветер, словно приглашая сыграть в догонялки, касался шерсти на загривке; деревья сонно шелестели серебристой в лунном свете листвой; в темном бездонном озере неба светились кувшинки звезд…

Пьянящий запах весны будоражил кровь, заставляя мчаться все быстрее и быстрее…

… Поваленный тополь, высокий прыжок и трепещущее от счастья сердце, переполненное диким, звериным восторгом, готово выскочить из груди…

…Изумленный леший поспешил спрятаться за иву, провожая взглядом серебристо-серую молнию-волчицу…

…Запахло дымом и жильем… Из приречного леса, заключившего в подкову поле, пьянящее ароматом степи, выбежала и помчалась мимо домов тень, миг и она скрылась за деревьями…

…Когда восторг от бега поугас, я перешла на легкую трусцу, жарко дыша пастью. Звериное тело ничуть не устало, лишь приятно разогрелось… Полная луна, словно лодка, плыла к западу, постепенно бледнея… Близилось утро…

…Еще одна ночь охоты без стаи, еще одно полнолуние…Я зло щелкнула клыками на ветер, донесший до меня запах стаи, и… Я изумленно повернула морду в сторону источника и насторожила уши. Нет, не слышно… Далековато… Лишь отголоски рыка и хриплого смеха…

…Стая…

Неужели они загнали человека?.. Вздыбив шерсть на загривке, я с ворчанием направилась к поляне Сбора…

Грес, вожак, был в человеческой ипостаси, с волчьей улыбкой на губах он прохаживался возле лежащего не земле человека. Вокруг полукругом расположились волки…

…Я вышла на поляну и злобно зарычала. Бедняга с трудом поднял голову, и я увидела его глаза – алые…

Не человек – вампир. Причем Высший.

Его разбитые губы дрогнули в усмешке, обнажившей изящные клыки.

– Еще одно… животное…

В глазах избитого, окровавленного парня плескалось море ненависти и презрения.

Вожак обернулся ко мне, походя, пнув вампира в живот, оскалился.

«Скотина!» – этот рык едва не вырвался из моего горла, я с трудом удержалась от того, чтобы не броситься и не растерзать мужчину в клочья. Стая повернулась ко мне, послышались щелканье челюстей и ироничные приветствия.

Вот они – точно животные, остающиеся ими даже сменив ипостась и превратившись в человека.

– Кто это? – я, презрев традиции и иерархию, нахально подошла к вожаку и кивнула на замершего вампира.

– А что? Не видно? – хохотнул волк, скалясь. – Падаль!

– И что вы собираетесь с ним сделать? – я неспешно обошла вокруг парня, упиваясь своей безнаказанностью: окружающие готовы были выть от бессильной злости, но без приказа Греса стая и шагу не могла ступить, не то что броситься и растерзать не чтящую традиции нахалку.

– Поиздеваемся и убьем… – мужчина буднично пожал плечами, повернувшись к волкам. – Верно?..

Вампир поднял голову, посмотрев на меня.

«Ты с ними?»…

Вместо ответа я ощерилась, жутко хотелось ответить: «Да! Я же животное, не так ли?», но это было бы ложью…

…я никогда не была со стаей, я презирала их…

Ночная тишина взорвалась многоголосым воем согласия.

– Нет. – Я закрыла собой вампира, отвечая на его вопрос и идя против стаи.

Вожак изумленно обернулся и его взгляд разбился о холод моего.

Я обнажила клыки.

– Как ты смеешь, сучка?! – визгливый рык Шами, да и ее саму, я всегда ненавидела.

– Заткнись. – Веско бросил вожак, на миг повернувшись к волчице.

Шами, намеревавшаяся вякнуть что-то еще, захлопнула пасть.

Дура. Слушать кого-то. Подчиняться кому-то. Мы рождены свободными! И как глупо менять этот дар на мнимую защищенность в кругу себе подобных, думая «нет», но вслух соглашаясь с большинством, почитающим себя за самых-самых, просто потому что их больше?..

Я кинула взгляд на вампира, ничком лежащего на земле. Он вызывал у меня все большее восхищение, поломанный, избитый, но гордый и не сломленный. Ему бы я, может быть, и подчинилась…

– Ты имеешь возражения?

Я вновь перевела взгляд на Греса, позади зашуршал вампир, пытаясь подняться.

– Ты не вожак стаи, ты – охотник… – продолжил мужчина, внимательно глядя на меня.

– А мне плевать. Ни ты, ни эти животные ничего ему не сделаете. Или ты забыл, как в прошлом месяце один из вампирьих кланов под корень вырезал всю Южную стаю, только потому, что волк косо посмотрел на одного из упырей?

На поляне повисла тишина, я обвела взглядом ровный, строго иерархичный полукруг и заметила что еще одно место, кроме моего, пустует. Усмехнулась. Шарма тоже не было. Второй волк в стае, который предпочитал одиночество обществу этих ублюдков.

Грес проследил за моим взглядом, зло сощурился. Шарм бал ему как кость в горле. Молодой красивый зверь, великолепный охотник, отличающийся острым умом…

Вожака спасало лишь одно – Шарм, как и я, ненавидел стаю, власть его никогда не прельщала, ведь власть – это еще и ответственность, а быть ответственным за эту даже не стаю, а свору, дело неблагодарное…

– Ты всегда была умной, – мужчина подошел ко мне почти вплотную. – Хорошо, мы его отпустим, но…

Я внимательно посмотрела в ставшие желтыми глаза вожака. Что за гадость он придумал?..

– Он уйдет отсюда сам, – так и не дождавшись моего вопроса, произнес Грее. – Без твоей помощи…

Я обернулась на вампира.

Тот стоял на коленях уперевшись руками в землю. Не длинные, в общем-то, волосы цвета воронова крыла свесились по обеим сторонам от плеч. Остро, маняще пахло кровью.

– Я дойду, – прохрипел парень, поднимая голову.

Я посторонилась, вампир встал и, пошатываясь, побрел прочь с поляны. Видимо, юноше просто требовалось время, чтобы восстановиться, и я ему это время дала. Когда вампир скрылся за деревьями, я обернулась к волкам. Стая с ненавистью наблюдала за отступницей, вожак задумчиво пощипывал подбородок…

Ненавижу поворачиваться спиной к этим падальщикам, а пятиться-то не солидно… Напоследок ощерившись, я развернулась и потрусила за парнем, необходимо было проследить, что с ним все будет в порядке…

…Веточка все-таки тихонько хрустнула, но вампиру и этого хватило. Он остановился и едва слышно спросил:

– Ну, чего тебе еще?

От удивления я даже приоткрыла пасть, как это «Что»?! Выйдя из кустов, я подошла к юноше.

– Вообще-то хочу удостовериться, что с тобой все в порядке, и на тебя не нападет никто из стаи.

– Не стоит. Я дойду сам…

– А ничего, что ты идешь в противоположную городу сторону? – я села на землю, обернув хвост вокруг лап и подняв морду, посмотрела в красивое, обрамленное черными волосами лицо, изумрудно зеленые глаза при его-то бледности казались еще ярче. В них промелькнуло удивление.

– Правда? Хм… – парень повертел головой и, не найдя указующих направление табличек, опустил взгляд на меня. – Куда идти?

Наступил на горло гордости? Похвально…

Я молча повернула морду на восток. Парень обошел меня и направился в ту сторону. Странно, даже не усомнился и «Спасибо», сволочь высокомерная, не сказал. Я вздохнула и пошла за ним.

– Что опять? – не поворачивая головы, спросил вампир.

– Здорового оборотня люди боятся больше чем избитого, хромающего вампира.

– Люди?..

– А кто, по-твоему, в городе живет? Здесь, конечно, частные домики, но живущие здесь больше, чем кто-либо другой, верят в нежить… и не упустят шанса прибить любого ее представителя…

– И что ты предлагаешь? – сквозь зубы процедил парень.

Надо же, осознал, что, не зная местности, он тут до Второго Пришествия блуждать будет…

Я с наслаждением поскреблась за ухом, но взгляд вампира, испепеляющий на месте, заставил меня сказать:

– Я предлагаю пойти ко мне, тут недалеко, да и дом стоит особняком, над оврагом, можно будет избежать встреч…

Брови парня удивленно поползли вверх, он присел на корточки и, взяв меня за морду, поинтересовался:

– Тебе жить надоело? – Я попыталась вывернуться, но хватка была стальной, а обманчиво-мирный тон заставил прижать уши. – Чтобы высший вампир ночевал у шавки, обделенной интеллектом?

Я оскалилась и зарычала.

– Эта шавка спасла твою высокородную шкуру, упырь! Если тебе так хочется сдохнуть, то иди куда хочешь!

Вампир неотрывно смотрел мне в глаза, я, несмотря на неодолимое желание отвернуться – ему.

– Ну, что ж, – наконец сказал он, отпуская меня и поднимаясь. – Веди…

Я тряхнула головой и неспешно потрусила по едва приметной стежке, красочно представляя, как вгоняю осиновый кол в сердце этого гордеца… Шавка… Зато не упырь! Парень шел следом, старательно делая вид, что не со мной.

Гора темной массой угрюмо возвышалась над утоптанной тропой. Клены приветственно шелестели листвой.

Я оглянулась на вампира и скрылась за раскидистым кустом реписа. Мои вещи лежали, где обычно, и я, закрыв глаза, начала трансформацию…

Боль переплавляла тело, не давая дышать и кричать, но назад – всегда проще и быстрее…

Когда я открыла глаза, то уже была человеком. Быстро натянув майку и джины, я вернулась к вампиру.

Он чуть подался вперед, рассматривая меня, в его глазах зажегся огонек интереса.

– Что? – недовольно поинтересовалась я, начиная взбираться вверх, к скрытой хмелем лазейке в заборе.

– Оборотень – милая голубоглазка с золотистыми волосами? – хмыкнул вампир.

– И что? Как связаны ипостась и внешность? – я раздвинула колючие плети и кивнула парню, мол, ты первый…

Вампир, не став ничего отвечать, пролез ко мне во двор.

– А родители? Или у тебя это в норме, приводить домой избитых парней?

Мы остановились перед дверью.

– А их сегодня нет, – я пошарила в карманах в поисках ключей. – Черт!

Я зло рыкнула и пошла к окну. Надо же было ключи забыть, а бабушка закрылась.

Занавески моего окна трепетали на ветру, вызывая в памяти образы старинных фильмов, где кровопийца-аристократ запускал свои зубки в шейку соблазнительно разметавшейся по простыням девицы.

И вампир, и девица были. Причем последняя явно не в духе.

– Ты на второй этаж полезешь?

Я промолчала и взялась за нижнюю ветку цветущей рядом яблони. Подтянулась, полезла выше.

Теперь окно было напротив. Главное, чтобы не сбить горшки, когда прыгать буду.

…Уфф… Повезло…

Я быстро сбежала по лестнице и открыла дверь.

Парень, конечно же, уже стоял там… Ко мне домой он зашел так, будто оказывал величайшее одолжение…

– Комната вверх по лестнице, налево…

– А ты куда? – мигом насторожился он и повернулся ко мне.

– Чайник поставлю и ванну тебе приготовлю. – Я скрылась за дверью, захлопнув оную прямо перед носом удивленного вампира.

Вскоре раздались шаги вверх по лестнице и тихий скрип последней ступеньки.

Странный он какой-то, но очень, очень интересный…

Я щелкнула включателем и зажгла горелку. Чайник гулко стукнул о плиту. А чего он ждал? Что я убивать его буду?!.

Я прошла в ванну и открыла кран…

– Как тебя звать-то? – его голос раздался над моим ухом, обдав теплом шею, и я вздрогнула, непроизвольно вздернув верхнюю губу.

Как неслышно подкрался!

– Варвара… но истинное имя – Шелни…

– Зачем ты мне это говоришь? – Удивлен.

Значит, читал «Закон Стаи»? Очень любопытно…

«…имя волка не должно быть известно никому, кроме его братьев и сестер по крови…»

– Потому что считаю тебя достойным доверия. – Ванна наконец-то заполнилась, и я повернулась к задумчиво потирающему подбородок вампиру.

– Хм… Ясно. – Спрашивать «Почему?» он не стал. – Я – Александр.

Я показала клыки: «Очень приятно» и вышла, оставив его совершать акт омовения; большое полотенце в ванной было, а взятую из шкафа брата одежду я положила на стиральную машинку…

…Я как раз разливала по чашкам ароматный чай, когда он, промокая волосы полотенцем, вошел в кухню. Он окинул взглядом выставленные на стол варенье и печенье и, небрежно бросив полотенце на спинку стула, тряхнул головой, пытаясь отбросить упавшую на глаза мокрую челку, но она не шелохнулась.

Александр сел напротив, не сводя с меня взгляда изумрудных глаз… А я слышала, что у высших они всегда алые… Надо же…

Толстовка брата была ему великовата, а вот джинсы пришлись впору… Худощавый, но ладный…

Я опустила глаза и отпила чаю. Между прочим, свой любимый ему заварила: черный с корицей и гвоздикой.

Вампир брезгливо приподнял чашку и принюхался, потом отпил с таким видом, будто его заставляли пить помои.

Я почувствовала злость. Ему тут жизнь спасли, в ванной помыли, одежду дали, чаем напоили, а он… Каков наглец, а?!

– Прости, забыла чашку хлоркой промыть, – я совладала с собой, блеснув абсолютно идеальной улыбкой.

Парень поперхнулся, замерев с протянутой к печенью рукой, и внимательно посмотрел мне в глаза. Я с честью выдержала это испытание и улыбнулась еще шире. Он неожиданно ухмыльнулся и, взяв печенку, заявил:

– Вкусный чай…

В комнате повисла тишина, нарушаемая лишь мерным «тик-так» часов…

За окном по небу размазалась серая предрассветная полоса…

– …и спасибо тебе… – это он добавил совсем уж тихо, а потом отставил чашку и вышел вон…

…Я откинулась на стуле и прикрыла глаза, закусив губу…

Я сама не верила своим ощущениям, а бешено, радостно колотящееся сердце твердило одно и тоже…

Я закрыла лицо руками и со стоном подтянула колени к подбородку…

«Нет!»

«Да!» – стук сердца заглушает все звуки.

«Нет!»

«Да!» – оно колотится все быстрее…

Я выругалась и встала, взгляд упал на все еще влажное полотенце… Наверняка ведь вещи свои оставил, я глянула на ходики и решила, что сейчас догонять его не буду, лучше спать лягу, а утром узнаю, где живет и занесу вещи…