Текст книги "Я, ты и дракон"

Глава 5

Мне долгое время не хватало решимости сделать то, к чему он меня подталкивал. Однако все же пересилив волнение и леденящий трепет, я одними лишь кончиками дрожащих пальцев осторожно прикоснулась к морде дракона и резко их отдернула. Наверное, мной управлял страх перед этим могущественным волшебным созданием. Возможно, взыграла моя фантазия, но показалось, что в глазах ящера промелькнули разочарование и обида. Тогда я вновь набралась храбрости и положила ладонь между ноздрями, из которых при дыхании выходил зеленоватый дымок. Он сперва клубился, а затем медленно растворялся в воздухе. Чешуя на ощупь оказалась теплой, шероховатой и очень твердой, словно броня, надежно защищавшая своего хозяина. Единственное уязвимое место дракона – глаза, огромные и завораживающие. Я тонула в омуте безграничной зелени.

Внезапно они загорелись. Яркое свечение слепило, но непонятный магнетизм не позволял отвести от них взгляд. Кончики пальцев пронзил ток, устремившийся вверх. Онемение постепенно охватило локоть… плечо… Неведомая магия, точно яд, медленно расползалась по разбухшим венам, заражая одну часть тела за другой. Когда она добралась до головы, захотелось закричать от невыносимой боли, но не смогла… Губы не шевелились, словно омертвели. А щупальца магии тем временем усердно карабкались к мозгу, пытаясь завладеть им, осторожно вынимая из защитной стены кирпичик за кирпичиком. Я почувствовала, как на лбу выступила испарина. Крупные соленые капли, одна за другой, скатывались по лицу одна за другой. Меня сотрясала сильная дрожь, а глаза застилала пелена.

В какой-то момент невидимый барьер пал, и перед внутренним взором, словно немое кино, проносились сцены и события истории этого мира, как люди и драконы, подобные Призраку, многие века мирно существовали бок о бок, пока сумасшедший маг не вернулся из дальнего странствия и не принес древнюю книгу. В ней говорилось, что драконьи кости, растертые в порошок, лечат паралич, клыки – душевнобольных, а свежая кровь наделяет невиданной силой. Каждой части тела ящеров приписывалась какая-то целительная сила. Но не они были наиценнейшей особенностью Призраков, а небольшая жемчужина, образовывающаяся в складках кожи под подбородком. Она отличалась невероятным блеском и… магическими свойствами – излучала яркий свет, способный озарить большую комнату, дарила ее обладателю превосходное здоровье и очень долгие годы жизни. Смерть владельца жемчужины наступала на пятьдесят-семьдесят лет позже остальных. И все, к чему он прикасался, быстро росло и приумножалось.

И тогда пролилась первая кровь. Драконы, нашедшие в этой империи спасение, отныне были обречены на гибель. Каждый стремился стать обладателем бесценного сокровища, но жемчужины имелись не у каждого дракона. В итоге, ради одной крохотной бусины гибли десятки, а порой и сотни великолепных созданий, доверявшие людям многие годы. Началась война, но величественные драконы не смогли устоять перед безумием и жаждой власти, охватившими людской род.

Когда Призраки почти исчезли, один хитрый маг додумался заниматься их выращиванием на закрытых землях в угоду императору и другим влиятельным людям, словно скот на бойню, нисколько не заботясь о нормальном содержании магических существ. Способа выявлять у кого из драконов есть драгоценность, а у кого нет, так и не нашли. И едва они достигали двух лет, их жизни беспощадно обрывались. Со временем ящеры в неволе почти перестали размножаться. Словно сама природа вмешалась в это дело, желая уберечь их от извергов. Детеныши, появлявшиеся все же на свет, как правило, были слабыми и рано умирали. У тех, кому удавалось дожить до нужного людям возраста, очень редко находили жемчужины. Зачастую тусклые, быстро терявшие свои магические свойства, но и они являлись пределом мечтаний влиятельных особ.

Та же участь ожидала и этого Призрака. Но темноволосый мужчина, чье лицо мне так и не показал дракон, каким-то образом узнал о ферме, выкрал его и спрятал в глубоких пещерах…

Видение закончилось, а с ним и тяготение. Я упала на колени, оперлась ладонями о землю и склонила низко голову. Сердце безумно колотилось, казалось, еще немного – и оно выскочит из груди. Мышцы ныли от напряжения. В висках стучало, мысли путались. Я задыхалась, ошарашенная и напуганная тревожными картинками. Такими яркими, словно это были мои собственные воспоминания, наполненные болью и обреченностью…

Время словно остановилось. Жидкий огонь, прожигавший тело изнутри, постепенно утихал, и я, наконец, смогла глубоко вздохнуть. Когда же подняла глаза, дракона рядом уже не было. Видимо, из-за звона в ушах, перемежавшегося гулом, я не расслышала ни шелеста огромных крыльев, ни звона цепей, по-прежнему, сковывающих его задние лапы.

Получается, все местные сказания, которыми так долго и упорно кормят здешний народ – вымысел. Кто-то их придумал, чтобы оправдать убийства ящеров ради магического шарика, выставил драконов кровожадными и беспощадными монстрами, посеял в человеческих сердцах ненависть и страх к этим волшебным существам. Это было чудовищно и жестоко. Но я вспомнила о своем мире – он мало чем отличался от этого: люди истребляют носорогов из-за рога, слонов – из-за бивней, китов – из-за уса…

Однако почему Призрак решил поделиться именно со мной тайной, передававшейся из поколения в поколение, от дракона к дракону?.. Чем я, чужачка, заслужила такое доверие?

Прошло немало времени, прежде чем мне удалось подняться на ноги. Едва я смотрелась по сторонам – заметила вдалеке Аннет. Меня тревожило – как много она успела увидеть? Различить выражение ее лица оказалось для меня непосильной задачей, слишком большое между нами было расстояние. Казалось, девушка приросла к месту, но как только я сделала шаг в ее направлении, она бросилась прочь. Догонять или кричать ей что-нибудь вслед, не было сил, и я, тяжело вздохнув, села на траву. Возвращаться в замок не торопилась. Следовало собраться с мыслями. Получалось, Гордон мог погибнуть из-за Призрака. Ведь это он, скорее всего, украл дракона, являясь одержимым ими. А не постигнет ли меня та же участь, когда я столько всего теперь знаю?..

– Как успехи? – раздался позади голос Вивьен. Немного помедлив, я повернулась к ней. – Ты чего такая бледная? Случилось что?

– Голова закружилась, сейчас пройдет, – поспешила ее успокоить. Она удобно устроилась рядом, и я решила воспользоваться моментом.

– Вивьен, а что если Призраки ночи не такие, как о них привыкли думать?

– Вика, с чего тебе вдруг такие мысли полезли в голову? Они испокон веков нападали на людей. Призраки – свирепые и беспощадные чудовища.

– Понятно… – спорить не стала, ведь ее вера в их жестокость была непоколебима.

Чуть позже, когда силы вернулись ко мне окончательно, я встала и отряхнулась от сухой травы и уставилась на правое запястье – непонятный черный символ, чем-то напоминавший китайский иероглиф, неизвестно откуда взялся на коже. И как бы я ни пыталась стереть его – ничего не получалось. Лишь кожу докрасна натерла, а знак, словно набитая татуировка, остался на прежнем месте.

Чтобы не привлекать к себе излишнее внимание старшей по кухне, быстро разделась и нырнула в воду. Однако мысль о том, что за символ появился на руке, не давала покоя. Надеяться на его внезапное исчезновение не стоило, по крайней мере, до отведенного мне в этом мире времени.

* * *

На следующий день, невзирая на мои предположения, состоялся разговор с Аннет. И от него зависело: приобрету я врага в ее лице или верного союзника. Появление молодой девушки не стало для меня неожиданностью. Решительные шаги и шелест юбок выдали ее приближение. Я тем временем работала над очередным пейзажем.

– Кто ты и откуда? – сухо, без приветствия начала она, едва подошла ко мне.

Я медлила с ответом, вопрос привел меня в смятение – сказать правду или солгать? Наверняка она задала его неспроста. Что-то в моем поведении натолкнуло Аннет на эту мысль.

– Вика. Из Московии, – проговорила, сохраняя невозмутимое спокойствие, но кисть в сторону все же отложила.

– У нас нет таких поселений. Я изучила некогда карту империи вдоль и поперек. И этот браслет… Хоть и не сильна в магии, но чувствую, что она заложена в нем. Повторяю вопрос – откуда ты?

– Да говорю же – из Москвы. Город такой.

– Но не в нашем мире, – Аннет пристально смотрела в мои глаза и наблюдала за моей реакцией.

Я молча кивнула – смысла лгать не было. Девушка пришла сюда уже с догадками и хотела их подтвердить.

– Ты по своей воле сюда попала? – получив от меня отрицательный ответ, она шумно выдохнула, словно с ее плеч свалился тяжелый груз. – Тибальт?

– Да.

– Теперь все более-менее ясно… Значит, нашел выход… Сама-то знаешь, зачем здесь?

– Не совсем. Но на его условия пока не согласилась, – разоткровенничалась я, надеясь на взаимность.

– А разве у тебя есть выбор? – Аннет взяла мою правую руку и развернула ее ладонью вверх. – Придется принять их.

– О чем ты?

– Дракон сделал выбор, – она разжала пальцы.

– Какой? – я недоуменно посмотрела на девушку, говорившую какую-то несуразицу. – У моего брата тоже был такой знак, – она кивком указала на запястье. – Так проявляется связь между драконами и людьми.

– Связь?

– Да, на подсознательном уровне. Она укрепится постепенно, и вы сможете общаться между собой даже на расстоянии.

– Но я ни о чем таком его не просила, – от ошеломления едва не потеряла дар речи.

По серьезному выражению лица Аннет было видно, что она не шутит.

– В нашем мире драконы составляют пару. И его выбор пал на тебя. Это большая честь.

– Ты ведь не просто так мне все это рассказываешь? У тебя есть своя корысть в этом деле?

– Ума тебе тоже, погляжу, не занимать. Да, мне надо, чтобы ты обхитрила Тибальта и не позволила ему прикарманить все деньги моего брата.

– Но ведь он и так уже завладел всем, – недоуменно посмотрела на Аннет.

– Не совсем. В завещании есть условие, из-за которого он может все потерять.

– И ты во что бы то ни стало мечтаешь этого добиться.

Аннет немного помедлила с ответом, но все же произнесла:

– Да. Послушай, Вика, я не враг тебе. Одной в этом мире выжить сложно. Возможно, сейчас тебе кажется иначе, но со временем ты все поймешь. Тибальт – еще тот лжец, и не отпустит тебя, пока не использует в своих целях. Я же обещаю сделать все, что в моих силах, чтобы помочь вернуться в свой мир. Поделюсь информацией о нашей империи, но буду рада в свою очередь и твоим рассказам. Я так любила слушать захватывающие истории о путешествиях брата, – в темно-карих глазах залегла глубокая печаль.

– Что с ним случилось? – смерть Гордона, окутанная тайной, не давала мне покоя.

– Поговорим об этом в следующий раз. Сейчас нам стоит разойтись, чтобы не вызвать у Тибальта подозрений. Встретимся завтра на этом же месте.

Аннет не сказала больше ни слова, а развернулась и торопливо зашагала к замку. Я долго смотрела ей в след, обдумывая услышанное. Она не потребовала от меня ответа, будто все само собой разумелось. А мне хотелось разобраться в сложившейся ситуации, а не смиренно плыть по течению. И снова я оказалась на распутье – помочь Тибальту или Аннет? Первый мне не особо нравился, но и о девушке знала не так много. Но главное – никто из них не стремился откровенничать. Информацию приходилось собирать по крупицам. Я по-прежнему толком не знала, зачем нужна Тибальту, что случилось с Гордоном и что за условие в оставленном им завещании. Понимала одно: оно как-то касалось дракона.

Я пару раз тяжело вздохнула, негодуя, и вновь взялась за кисть. Порисовав около часа, вернулась к своим обязанностям по кухне. Последнее время в моечной я чувствовала себя намного спокойнее, чем за стенами замка. Всем что-то постоянно было от меня нужно, а мне хотелось просто покоя, а еще лучше – проснуться в родной коммуналке и списать все случившееся на дурной сон.

Вечером я искупалась еще дотемна и спряталась ото всех в захудалой комнатушке. Вивьен приглашала к себе на чашечку ароматного отвара, но я сослалась на головную боль и удалилась к себе. До сна еще было много свободного времени, и его следовало чем-то занять. Разложив на столе лист бумаги, взяла грифель и начала рисовать.

«Вика! – раздался внезапно в голове чей-то незнакомый голос, отчего вздрогнула и нечаянно перечеркнула набросок. По спине поползли мурашки. Сердце замерло в груди. Едва подумала, что мне почудилось, как снова услышала зов: – Выйди на улицу!»

Это мало походило на просьбу, больше на приказ. И я разозлилась. Нашелся мне командир! Как бы глупо не звучало, но каким-то образом чувствовала, что по мою душу явился дракон. Отложив рисование, сбежала вниз по каменным ступеням и пошла к реке, на берегу которой заметила знакомый «холм».

– Нет, ну вы посмотрите на него! Какая наглость! Думаешь, я теперь буду по первому твоему зову бегать, раз ты меня осчастливил своим вниманием? – набросилась на него с ходу.

Дракон зашевелился и выпрямился во весь рост, однако страх перед ним куда-то испарился. Видимо, взыграло чувство собственной важности.

«Посиди рядом. Надо укреплять связь, чтобы не только я мог тебя позвать в случае надобности, но и ты меня», – раздался у меня в ушах его голос.

– Слушай, а ты можешь оборачиваться? – он внимательно смотрел на меня, ожидая пояснений. – Ну, например, прочтешь какое-нибудь заклинание и превратишься в брюнета с темно-зелеными глазами и красивым торсом, – на моих губах появилась мечтательная улыбка. Возможно, вот оно счастье, Вика, прямо перед тобой!

«Я думал, ты гораздо умнее. Ошибся… Я дракон, а не перевертыш какой-то», – его змееподобные зрачки стали гораздо шире. Неужели злился?

– Как тебя зовут? Чешуйка? Чешуйчатый? Черныш? – торопливо сменила тему. Вдруг еще поджарит?

«Смарагд».

– А ты…

«Учись общаться со мной мысленно. Любите вы, люди, болтать. И чаще всего не по делу».

«Ну ты и ворчливый, оказывается, – я последовала его совету и проговаривала про себя слова. – Сколько тебе лет?»

«Два года».

«Такой молодой и уже такой всем недовольный … – я покачала головой и цокнула языком. Дракон всхрапнул и из ноздрей повалил зеленый дымок. – Получается, пришло твое время…», – у меня внутри все сжалось в комок, едва подумала о светившей ему участи, если он вновь попадет в руки извергов.

– А у тебя есть жемчужина, или ты и сам этого не знаешь? – я забыла, что следует разговаривать мысленно, и испугалась собственного голоса, взорвавшего тишину.

«Есть».

«Вот зачем ты с ходу рассказал мне о ней? А если бы я мечтала завладеть ею? Вдруг проболтаюсь? Надо сперва думать, а уже потом отвечать. Как теперь спать-то?» – поучительно вымолвила в ответ и села на траву. Вода в реке казалось в темноте абсолютно черной.

«В твоей голове нет дурных мыслей. Твое сердце не наполнено тьмой».

«Почему до сих пор не снял путы? Не получается? Нужна помощь?»

Но дракон ничего не ответил, а поднял вверх голову, принюхался и грозно зарычал.

– Что случилось? – взволнованно спросила вслух, резко поднявшись на ноги и озираясь по сторонам. Вокруг было темно. Я никого не увидела, однако ящера несомненно что-то встревожило.

«Тебе пора! Завтра снова увидимся».

После этих слов он взмыл в небо, оставив меня в недоумении. Еще раз скользнув взглядом по околице и никого не заметив, по вытоптанной тропинке побежала к замку, но возле его стен остановилась. Дракон немного покружил, вернулся на прежнее место. Улетать он явно никуда не торопился. Зачем он меня тогда выпроводил? Я захотела вернуться, чтобы посмотреть, чем занимается ящер.

«Иди спать!» – грозно проговорил Смарагд. Выполнять мгновенно его приказ не спешила. Пару мгновений помедлила, а потом все-таки поднялась в комнату. Едва открыла дверь, подбежала к окну. Однако знакомого «пригорка» уже не было. Еще одной тайной стало больше. Такими темпами возникавшие вопросы придется скоро записывать…

Наверняка Смарагд жаждал покончить с фермой, на которой он вырос. Но что один Призрак мог поделать против сильных магов и других драконов, когда остальные его сородичи спрятаны глубоко под землей в пещерах, напоминающих лабиринт? К тому же ящеры были вялые и апатичные. Скорее всего, их держали на каких-то снадобьях.

В очередной раз возникал вопрос: причем здесь я? Доверил он мне один секрет, другой… И что теперь? Словно в моих силах что-то изменить.

Я взглянула на испорченный пейзаж, перевернула лист другой стороной и стала рисовать первое, что пришло в голову. С каждым новым штрихом угадывались очертания дракона. Оказалось, теперь он занимал все мои мысли. Чтобы хоть как-то искупить свою вину перед Леной, я решила сделать побольше зарисовок Призрака, и, если доведется, других драконов.

Рисунок я отложила в сторону около полуночи, когда сильно заслезились глаза. Масляная лампа отбрасывала на каменные стены загадочные танцующие тени. Добавив в нее благовоний, потушила огонь и улеглась спать. Ароматный дымок еще долго клубился в темноте, растворялся в прохладе ночного воздуха и устремлялся в открытое окно, унося с собой мои тревожные мысли.

* * *

С каждым днем я вставала все раньше. То ли воздух тут какой-то особенный, то ли столичная суета сильно выматывала. Быстро умывшись, сбегала в кухню за платьем, которое сушилось у печи, положила Вивьен под дверь ее рабочую одежду и, переодевшись, заварила чашечку кофе.

«Доброе утро!» – раздался внезапно в голове звучный голос Смарагда, отчего я подвилась и зашлась кашлем.

«Доброе», – недовольно буркнула про себя.

«Даю тебе на сегодня задание – сходи в конюшню и научись седлать лошадь».

«Это еще зачем?» – возмутилась я его поведением. Является ко мне в мысли, когда ему вздумается, так еще и указывает, что делать. На такое я не подписывалась!

«Будем учиться летать в паре. До вечера».

«Что значит «летать»? – но в ответ лишь тишина. – Смарагд? Смарагд!»

– Вот же ящерица несносная, – выругалась вслух.

«Я все слышал! – дракон не злился, а наоборот, посмеивался надо мной. – До вечера».

Сколько бы потом не звала его, ничего не вышло. Смарагд не отзывался. Видимо, наша связь была еще не настолько крепка, чтобы я могла при желании заговорить с ним первой. Или же он не захотел отвечать. Дракон был сильным, своенравным, горделивым, однако терпеливым и, как мне казалось, добрым. Но я не любила, когда мне указывали. Даже такие добрые драконы.

Я допила кофе, выплеснула остатки гущи в траву и направилась к конюшне. Едва открыла дверь, на меня устремилось пять пар глаз. Троим конюхам на вид было около сорока пяти, остальные выглядели, как подростки. Все нечесаные, обросшие, неопрятные. Весь мой запал мигом куда-то запропастился. Приветливо улыбнувшись, помахала рукой и… закрыла дверь, решив, что зайду после обеда. Вдруг к тому времени появится кто-нибудь попривлекательнее? Например, тот конюх, которого видела пару дней назад.

Приноровившись к мытью посуды, с каждым днем выкраивала все больше свободного времени. Отчасти в этом способствовало и мое нововведение в виде канализации, если так можно было назвать неглубокую канавку. Едва освобождалась, сбегала из кухни, боясь нарваться на Лорену. Денег за труд мне не платили, но голодать не приходилось, да и «коллеги» оказались хорошими людьми. А вот хозяева в замке были себе на уме. И Аннет, и Тибальт нисколько не сомневались, что я отвечу согласием на их предложения. А я пока не знала, что делать. Невзирая на заверения Вивьен, что молодая хозяйка очень хорошая девушка, я ей еще не доверяла.

Освободившись к одиннадцати, побрела к реке. Солнце горячо припекало, тело взмокло, и зудела кожа даже в тех местах, где батистовая ткань спасала от другой, колючей.

Срывая травинку за травинкой и растирая их в руках, я забрела в лес намного дальше, чем в прошлый раз. Шла уверенно, ничего не страшась, весело напевала песенку, когда заметила идущего мне навстречу высокого темноволосого мужчину. Я остановилась и всмотрелась вдаль. Незнакомец слегка замедлил шаг и, не скрывая интереса, принялся разглядывать меня. Очертания его фигуры казались знакомы. Немного подумав, поняла, что это тот самый конюх, о котором только сегодня вспоминала. Осмелев, неспешно пошла дальше.

В солнечных лучах, с трудом проникавших сквозь раскидистые кроны деревьев, черные коротко стриженные волосы отливали синевой. На нем были черные штаны, высокие сапоги и расстегнутая у ворота широкая белая рубаха, скрывавшая, как я предполагала, литые мышцы груди. Зато она открывала сильную загорелую шею.

– Светлого дня, – первой заговорила с молодым мужчиной, едва мы сблизились.

Хоть тогда тень и скрыла его от меня, несомненно это был он. Теперь мне довелось хорошо рассмотреть привлекательные, вернее, красивые черты лица: высокие скулы, широкие черные брови, гордо взлетающие над гладким лбом, орлиный нос и невероятного цвета глаза – шоколадного, окаймленные густыми ресницами. Стоило в них взглянуть, как тягучая сладкая смесь затянула меня в свой омут. На слегка пухлых губах играла едва заметная улыбка. Да он просто красавец!

– Светлого дня, – тембр у незнакомца оказался музыкой для моих ушей.

– Вы не могли бы обучить меня седлать лошадь? – набралась храбрости обратиться к конюху с весьма странной просьбой.

– Зачем это такой молодой и красивой девушке? Думаю, каждый представитель сильного пола сочтет за честь оказать вам помощь, стоит только попросить.

Объясняться с ним я не собиралась, поэтому, вздернув слегка подбородок, спокойно ответила:

– Извините за беспокойство. Обращусь к кому-нибудь другому.

Я намеревалась обогнуть незнакомца и отправиться дальше, но он меня остановил.

– Разве я отказался? – широкая мужская бровь взлетела вверх, выдавая удивление его владельца. – Просто полюбопытствовал. Жду вас на этом же месте на закате.

Не добавив больше ни слова, мужчина продолжил путь к замку. «Почему здесь, а не в конюшне? Может, он задумал что-то недоброе?» – я подловила себя на том, что провожала незнакомца взглядом. Тряхнув головой, словно прогоняя пелену наваждения, направилась вглубь леса.

Прогулявшись еще около часа, решила вернуться. На берегу реки, на том же месте, что и вчера, меня дожидалась Аннет. Я нисколько не сбавила шаг и уверенной походкой подошла к молодой девушке. Мы обе молчали, никто из нас не решался заговорить первой.

– Прости меня, Вика, – в ее голосе слышалась вина. Я не проронила ни звука, продолжая задумчиво смотреть на нее. – Мне не следовало вчера так себя вести. Я начинаю уподобляться Тибальту. Последние три недели превратились в сплошной кошмар. Но смириться с тем, что возможный убийца моего брата приберет все его деньги к рукам, не готова…

Я села на нагретый солнцем большой камень, всем своим видом показывая Аннет, что готова ее выслушать.

– …Незадолго до своей гибели Гордон стал плохо спать, мало есть. Брат не раз делился со мной дурными предчувствиями, но я лишь поднимала его на смех, говоря, что он стареет. За неделю до своей гибели Гордон внезапно вызвал поверенного и изменил завещание. Внес в него всего один пункт. Зато он многое изменил, – ее холеные руки сжались в кулаки до побелевших костяшек пальцев. – Думаю, если бы не предусмотрительность брата, и меня, и Глорию уже ожидало бы незавидное замужество. Но как только все условия завещания будут выполнены, Тибальта ничто уже не остановит. Он в мгновение ока выставит нас из дома под видом заботы.

– Что за пункт? – с замиранием сердца поинтересовалась у девушки.

– Представить Призрака на гонках, – немного помедлив, все же призналась Аннет.

– Каких гонках? – на меня нахлынуло недоброе предчувствие.

– Раз в три года в нашей империи проходят драконьи гонки.

– Наши на машинах гоняют, а ваши на драконах, – пробурчала себе под нос, но девушка все прекрасно расслышала.

– «Машины»? – переспросила Аннет, нахмурившись. Было видно, что она слышала это слово впервые. Куда им, темным, до нашего прогресса?

– Транспортное средство, используемое для перевозки людей и грузов.

– А-а-а… – протянула девушка, сделавшая вид, что поняла меня.

– Аннет, скажи, что случилось с твоим братом? – мне не терпелось поскорее узнать историю смерти хозяина этого замка, окутанную тайной.

Гонки временно отошли на другой план. Но к ним я непременно вернусь. Ведь они явно каким-то боком меня касались…

– Посреди ночи раздались крики. Наверное, завязалась борьба. Я вбежала в его комнату. Повсюду была кровь. Гордон лежал на полу и уже не дышал. Кто-то проник к нему и убил его.

– Разве ваши покои не охранялись?

– Охранялись. Но один страж Гордона загадочным образом исчез, а второго нашли мертвым у дверей комнаты брата. Наверняка пропавший охранник был в сговоре с убийцами.

– Почему ты решила, что это дело рук Тибальта? Разве он не уехал из замка?

– Сам бы он не стал марать руки. Работали наемники – практически бесшумно, не оставляя после себя никаких следов. Если не считать тел.

– Как они проникли? Не верю, что никто их не заметил.

– В замке хватает потайных ходов.

– Значит, тот, кто их провел, прекрасно о них знал.

– Да! И кому, как ни Тибальту, была на руку смерть брата?!

– Но ведь твой брат давал ему деньги.

– Его запросы непомерно росли с каждым разом. Тибальт прекрасно понимал, что настанет день, и подачки закончатся. Да и зачем просить, если можно все просто прикарманить? Он уже не спит в шапку, а пользуется моментом – хочет заключить какую-то мутную сделку с темными эльфами. Ничем не гнушается ради наживы.

– Допустим, Тибальт не выполнит условие завещания. Кто в этом случае становится получателем имущества вашего рода?

– Я и Глория.

– А поскольку у твоей сестры не хватит ума заправлять своей частью наследства, ты на первых порах собираешься возложить эту миссию на себя?

– Конечно.

– Хм… – протянула я и усмехнулась.

– Намекаешь, что это я убила брата? Я любила Гордона всем сердцем! Ближе и роднее его у меня никого не было. Мать умерла при родах сестры. Отец не занимался нами. Ему зачастую общество Тибальта больше нравилось даже, чем Гордона, родного сына! – Аннет не могла устоять спокойно на месте и расхаживала из стороны в сторону. Ее голос значительно повысился, а на щеках выступили два ярких красных пятна. Я ловила каждое ее слово, каждое движение, пытаясь понять – лжет она или говорит правду. – Тибальт уже взялся подыскивать мне жениха. Пока «заботливый» братец меня только знакомит с потенциальными мужьями, но едва состоятся гонки, выдворит прочь, заставив выйти замуж за одного из них, – монолог девушки не был лишен эмоций. Казалось, еще чуть-чуть – и она взвоет от обиды или расплачется. Я начинала верить в ее рассказ.

– Почему твой брат внес именно этот пункт, а не какой-нибудь другой?

– По сути, он был неосуществим…

– Поясни, – ее ответ меня сильно озадачил.

– У дракона может быть только один наездник из нашего мира.

– И им был Гордон.

– Да! Вот поэтому он и не помыслить мог, что Тибальт найдет кого-то в другом мире, – находчивость нынешнего хозяина замка злила Аннет.

– Если твой брат подозревал в чем-то Тибальта, почему сразу не изменил завещание в вашу пользу? И почему именно ему?

– Тибальт – последний мужчина из рода Данге, – после этих слов Аннет замолчала. Она явно уклонилась от ответа на еще один вопрос. Я не стала на нее давить, решив, что выясню это как-нибудь в другой раз.

– Можно поподробнее о гонках? – вновь вернулась к этой теме.

– Для империи это великое событие. Я не очень-то люблю такие мероприятия, поэтому была на них всего несколько раз. Но Гордон, сколько себя помню, всегда присутствовал на них. Вряд ли он пропустил хоть одно состязание за последние два десятилетия.

– Так в чем смысл?

– Добраться из одной точки в другую.

– И все? – я почувствовала, как от удивления расширились мои глаза. Но тут явно был какой-то подвох.

– На пути участников всегда устраивается много преград – воздушные ямы, огненные озера и другие всевозможные ловушки, но в подробности я никогда не вникала. Победителем считается тот, кто поймает лондрекса и придет первым к финишу. В этом году, я слышала, задача намного усложнится. «Вас ждут незабываемые гонки», – попыталась спародировать Аннет чей-то голос.

– Кто такой или что такое «лондрекс»?

– Крохотная проворная птичка.

В разговоре повисла неловкая пауза. Девушка задумчиво смотрела куда-то вдаль, а я покручивала драгоценность на запястье, и внезапно мне пришло на ум разузнать про него у Аннет.

– Для чего служит этот браслет?

– Без понятия. В него можно вложить все что угодно: понимание нашего языка, если в вашем мире другой, подчинение…

– Как мне его снять?

– С помощью сильного мага.

– И как много в округе сильных магов?

– Один.

– И, конечно же, это Тибальт.

– К сожалению, да… Но если тебе и удастся повстречать проезжего мага, он запросит за работу немалую цену. Не думаю, что ты настолько богата или у тебя есть нечто такое, что сильно его заинтересует. Я тоже помочь ничем не могу. Меня Тибальт сильно в деньгах ограничил. А стоит попросить у него большую сумму, сразу почует неладное.

– Ясно, – проговорила я, чувствуя нараставшее внутреннее напряжение.

– Вика, ты говорила, у тебя есть сестра.

– Да. В другом мире осталась. Это она должна была оказаться здесь, а не я. Нелепое стечение обстоятельств.

– Не кори себя. Случайности неслучайны. Так часто говорил мой брат. А кто еще у тебя там остался? Родители? Дяди, тети, другие родственники?

– Никого. Ни отца, ни матери я не помню. Нас вырастила бабушка, но и ее уже давно нет в живых. Она умерла спустя месяц со дня нашего девятнадцатилетия.

– Как так вышло, что вы совсем одни? – недоверчиво посмотрела на меня Аннет. Я тяжело вздохнула и начала рассказ:

– Наши родители поженились, как только им обоим исполнилось по восемнадцать лет. Бабушка рассказывала, что по большой любви. Отцу выдали от работы крохотную комнатку в большом доме, и стала жить молодая семья, как в сказке – жить-поживать, да добра наживать, вернее, нас. Вот от этой большой любви, собственно, и появились мы на свет спустя девять месяцев со дня свадьбы. Вот тогда сказке и пришел конец. Ее сменили бессонные ночи, скандалы, постоянные упреки, вечное отсутствие денег, а потом молодой отец, пресытившийся семейной жизнью, начал исчезать. Однажды, спустя неделю очередного загула, он заявил жене, что на такое не подписывался. Мол, хотел сына, а тут две девчонки, ни капли на него не похожие. Да и вообще он еще слишком молод, чтобы тратить все свое время на пеленки и распашонки. После такого краткого монолога хлопнул дверью и ушел. Навсегда…

– Получается, ты его никогда даже не видела?

– Нет. Мама, оставшись с двумя детьми, перебралась к бабушке, надеясь на ее помощь. Та, конечно, не могла оставить свое единственное горячо любимое дитя в беде и приняла нас с распростертыми объятиями. Однако и наша мать стала со временем пропадать сперва по вечерам, потом и по ночам. А в один солнечный весенний день и вовсе исчезла. Как выяснилось чуть позже, она упорхнула на другой конец страны с каким-то новым ухажером, которому не нужны были чужие дети, – слезы жгли глаза. – Вначале мать присылала в качестве извинений бабушке деньги, но через год и они перестали приходить. Родственники по линии отца не желали нас знать благодаря «горячо» любимому папочке, растрезвонившему всем, что дети не его, а нагулянные молодой женой невесть от кого. Бабушка оформила над нами опеку, получив на то разрешение обоих родителей, которым мы казались камнем преткновения на пути к лучшей жизни.