Текст книги "Ведьминские сладости"

– Прошу вас, не выдавайте меня, – зашептала Этель с мольбой в глазах и в голосе. – Это вопрос жизни и смерти. Клянусь, до рассвета я верну ее на место.

Около минуты я размышлял над услышанным. Затем молча кивнул и собирался уже уходить, как внезапно Грэхем остановила меня, схватив за запястье:

– Пожалуйста, пообещайте, что не выдадите меня ректору.

– Обещаю, – бросил в ответ и продолжил путь.

Я до сих пор не понимал, почему пошел у нее на поводу. Оставался месяц до выпуска. По сути, я был уже в составе Главного Управления по контролю за магией. И вдруг такой проступок!

Всю ночь я провел тогда без сна, пребывая в разладе с самим собой. Одна часть меня кричала, что я поступил правильно, другая корила за безрассудство. Убедившись наутро, что фолиант на месте, выбросил из памяти этот случай и не вспоминал до сегодняшнего дня.

Но почему с Грэхем так жестоко обошлись? Неужели ее на самом деле исключили из академии только из-за кражи книги, пусть и несущей в себе опасность? Если да, значит, к ее отчислению приложил руку кто-то влиятельный. Но кому Этель перешла дорогу? Разговор с ней самой не прояснил ситуацию, наоборот, породил больше вопросов, чем ответов. И лишь один человек мог просветить меня – ректор Ральф Стаффорд, которому, собственно, я собирался написать письмо по возвращении в свое временное жилище.

Самое обидное во всей этой истории то, что Этель на протяжении долгих месяцев несправедливо винила меня в своих бедах. Возможно теперь, когда мы во всем разобрались, Грэхем отступится от плана мести. Однако мне показалось, она не все рассказала. Было что-то еще, за что ведьмочка злилась на меня, но умолчала.

Мне хотелось докопаться до правды, но я не мог тратить на Грэхем много времени. Не сейчас, когда в Шеффилде творилось нечто странное. Возможно, ее работа в моем доме привнесет в наше общение капельку доверия, и в скором будущем Этель признается в том, что не пожелала сегодня рассказать.

Широкая улыбка снова вернулась ко мне, едва я вспомнил, как Этель злилась в ответ на предложение. Ее щеки раскраснелись, зеленые глаза сильно потемнели, губы сжались в тонкую линию.

Мысль, вынудить Грэхем стать моей домработницей, пришла мне на ум внезапно. Хоть я и правда нуждался в домработнице, мог взять на эту работу кого угодно. Желающих нашлось бы немало. Но свой выбор остановил на ведьмочке. И неспроста. Дело было не в том, что мне нравилось, как она готовила, и не в том, что я знал ее лучше других местных жителей. Я хотел понять, чем она дышит и на что способна, причастна ли к происходящему в городе.

И проступок Грэхем был мне на руку. Я начал подозревать, что она замышляет что-то с блондинкой, еще в кондитерской, когда Этель попыталась выпроводить старую знакомую. Окончательно убедился, едва увидел ее сегодня на площади. Катрин, или как ее там зовут, нервно расхаживала туда-обратно и поглядывала на окна моего кабинета. Странное поведение девицы заставило меня принять нейтрализатор зелий и подготовится к ее визиту, который не заставил себя ждать.

Она нервничала, говорила сбивчиво. Пришлось взять дело в свои руки и подыграть горе-соблазнительнице. С благодарностью приняв пирожное, съел его, затем сделал вид, что нахожусь под воздействием зелья, и с ужасающей медлительностью бросился за блондинкой. Испугавшись, она побежала в кондитерскую, чем выдала Грэхем.

Я настолько погрузился в мысли и воспоминания, что не заметил, как добрался до своего временного жилища, которое язык не поворачивался назвать домом. Заметив у ворот худенькую девичью фигуру, замедлил ход.

– Добрый вечер, лэр Бейкер, – произнесла гостья, едва расстояние между нами сократилось до двух широких шагов.

Судя по тому, как дрожал звонкий голос, ей нелегко далась эта фраза. Под моим пристальным взглядом девушка и вовсе смущенно опустила глаза. Но кто она и откуда? А главное, зачем пожаловала? Неужели очередная воздыхательница?

Прищурившись, я попытался рассмотреть ее. Но в тусклом свете уличного фонаря невозможно было разобрать ни цвета глаз, ни волос. Последние определенно не черные. Даже черты лица казались немного смазанным. Однако я с уверенностью мог сказать, что ей не более двадцати лет. Ростом еще ниже Этель, хотя та с трудом доставала мне до плеча.

– Добрый. Чем могу быть полезен? – спросил я, когда понял, что мое молчание изрядно затянулось.

– Нет-нет! Я не по делу пришла. Просто решила нанести визит вежливости. Подумала, что вы голодны. Сидите ведь с утра до позднего вечера в кабинете, а позаботиться-то о вас некому, – с этими словами она сняла полотенце со своей ноши и протянула мне. – Держите. Это пирог с яблоками. Сама испекла, – девушка явно набивала себе цену и хотела добиться моего расположения.

Ее замечание о том, что я провожу много времени в Управлении, насторожило меня. Откуда ей это известно? Следит за мной?

– Благодарю! – только и сказал я, принимая тарелку.

Возможно, мне не стоило ее брать, но я не хотел обижать девушку. Она же старалась. От пирога исходил приятный аромат, но выпечка Грэхем мне нравилась больше. А может дело было в том, что я хорошо подкрепился у ведьмочки?

– Если у вас на этом все, то я пойду. У меня еще много дел сегодня, – как можно вежливее произнес я и в очередной раз мазнул по ней взглядом.

– Да-да, конечно. Подождите, – остановила она меня, когда я уже ухватился рукой за калитку. – Может, вам нужна помощь по дому? Я все умею. И стирать, и готовить, и крестиком вышивать… – последнее, как по мне, было совсем ни к чему говорить.

Девушка смотрела на меня с таким обожанием, что по телу прошла легкая дрожь. Хотя мне ли было привыкать ко всеобщему вниманию?

– Спасибо за предложение, но у меня уже есть домработница. Она завтра приступает к обязанностям, – зачем-то добавил я не совсем дружелюбным тоном.

Возможно, для убедительности или же хотел поскорее избавиться от навязчивой воздыхательницы. В девичьих глазах блеснули слезы, и укор совести не заставил себя ждать.

– Доброго вечера, – пожелал я, толкнул калитку и устремился к дому.

Едва открыл входную дверь и вошел в холл, как вновь принюхался к выпечке. А не подослала ли ее ко мне Грэхем, раз с Катрин вышел промах? Стоило тревожной мысли пронестись в голове, как пирог вместе с тарелкой полетел в урну. Рисковать здоровьем я не собирался. Уже завтра эта кухня непременно наполнится чудесными ароматами домашней еды, которые придадут моему жилищу особый комфорт. А немного поголодать порой даже полезно.

Воспоминания о Грэхем вновь заставили меня улыбнуться. Немного помедлив, я поднялся в кабинет, опустился в кресло, достал из ящика стола лист бумаги, чернила, перо и взялся за письмо. Мне хотелось как можно скорее разобраться с отчислением ведьмочки.

Этель Грэхем

С самого утра я ходила мрачнее тучи и мечтала лишь о том, чтобы вечер никогда не наступал. Но время летело сегодня на удивление быстро, будто мечтало поскорее увидеть, как сильная ведьма из булочницы превратится в домработницу своего старого недруга. Докатилась! Что дальше?..

Пусть Бейкер был убедителен, толика недоверия осталась к нему. К тому же за Линаром имелась еще одна провинность. И в своей непричастности к ней этому аристократу ни за что не переубедить меня…

– Ты сегодня какая-то нервная и рассеянная. Что с тобой? – прервала Грейс поток моих размышлений.

– Не выспалась, – буркнула я, избегая пристального взгляда кузины.

Отчасти сказанное было правдой. Я до двух ночи кидалась без сна по постели. Злилась то на себя, то на Катрин, то на Бейкера. Он загнал меня в угол, а этого ведьмы не любили. Они могут проплакать ночь, день подумать, а затем угол начнет искать их обидчик.

– Устрой себе выходной. Попробуй насладиться жизнью, – посоветовала Грейс из добрых побуждений.

– Ты же знаешь, что я не могу. К тому же в последнее время мне кажется, что это она наслаждается мной.

Воспоминания о матери были самым верным способом прекратить свои припадки сетований на судьбу и самобичевания. Мои неудачи – ничто, детские огорчения по сравнению с тем, что довелось ей пережить. Или бабушке Элеоноре. Ее жизнь тоже не баловала и послала немало ударов. Только следовало отметить, что женщины в нашем роду не отличались завидной силой воли и мужеством. Чуть что случалось, они сразу кидались в слезы. Неужели стойкости и мужества мне придавала кровь мифического отца?

– Кстати, тебе понравилась вывеска? – в очередной раз кузина отвлекла меня от размышлений.

– Еще не видела, – бросила в ответ.

Разговорчивой меня сегодня сложно было назвать.

– Как так? – глаза Грейс вмиг превратились в блюдца.

– На вывеске есть что-то такое, из-за чего мне стоит прямо сейчас выйти на улицу и посмотреть на нее?

– Посмотреть на нее точно стоит, – губы Грейс расплылись в широкой улыбке. – Едва ли не каждый покупатель отметил, что новая вывеска – просто загляденье. Название лавки выведено золотыми буквами. На заглавной нарисована шляпа – тонкий намек на то, кто ее владелица, а вокруг надписи и круассаны, и крендельки, и кексы. У лэра Бейкера определенно есть вкус, в нем чувствуется…

– Хватит! – не выдержала я. – Еще одно слово об этом типе – и ты отправишься работать к нему!

Кузина хотела что-то возразить, но в этот миг на входной двери зазвонил колокольчик, и в кондитерскую вошла Джейн Найтли в сопровождении Эдит.

– Привет, Этель, – негромко произнесла старшая сестра, едва приблизилась к торговой стойке. – Саймон здесь?

– Отправился к бакалейщику за мукой. Зачем он тебе?

– Хотела поблагодарить за вчерашнее, – с этими словами она поставила на прилавок розовую коробочку.

Я с подозрением открыла ее. Там лежало печенье. Три штуки. И каждое из них было размером с хороший блин. Неожиданно из-за моей спины показалась полноватая рука, которая устремилась к коробке. Однако Грейс, а это была именно она, в тот же миг получила по пальцам от Джейн.

– Эй, ты чего? – возмутилась кузина.

– Это не тебе, а Саймону! – воскликнула соседка.

– Здесь на всех хватит.

– Я сказала «нет»! – прокричала Джейн и закрыла коробку.

Грейс возмущенно фыркнула, отпрянула от стойки и скрылась в кухне, громко хлопнув дверью. К счастью, на этом конфликт исчерпал себя.

Вскоре вернулся брат и получил заслуженные печеньки, одно из которых он съел, как только коробка со сладостями перекочевала к нему в руки. При этом Саймон не сводил глаз с Эдит. Казалось, брат не замечал никого вокруг, когда она была рядом. И что он в ней нашел? Глаза ни то желтые, ни то зеленые. Волосы ни то белые, ни то серые. Какого-то мышиного цвета. Да и формами ее природа обделила. В общем, не то что бы я была против нее, просто считала, что Саймон мог сделать выбор получше.

Глава 6

В семь часов я закрыла лавку, глянула на вывеску, которая на самом деле оказалась гораздо лучше прежней, и быстрым шагом направилась к Бейкеру. Этим вечером в бабушкином доме меня никто не ждал. Когда я как можно непринужденнее спросила, кто чем будет занят после работы, Грейс ответила, что у нее есть дела. Саймон же собирался встретиться с другом Райли. В дальнейшие планы братец посвящать меня не захотел, а я не посчитала нужным давить на него. Хотя пора бы уже начинать. Остался только Приветик. Но он точно переживет до моего возвращения и не расскажет никому, во сколько я явилась.

Как оказалось, Бейкер жил недалеко от площади. Это было еще одной причиной, почему я пошла сразу к нему, а не к себе – не хотела тратить попусту время. Ведь сегодня мне еще предстояло сварить парочку зелий. Поступили срочные заказы. Несмотря на пристальное внимание со стороны Бейкера к моей персоне, терять таких важных клиентов, как жена бургомистра, было не в моих интересах. Рано или поздно Линар покинет Шеффилд. А мне здесь, возможно, доживать свой век. Только теперь действовать я буду гораздо хитрее. Наступать дважды на одни и те же грабли не в моих правилах.

Поскольку новый начальник управления не удосужился сообщить свой адрес, мне пришлось выпытывать его у Грейс. Кузина с подозрением отнеслась к вопросу, однако, к счастью, не полезла в душу с расспросами.

Но как долго мне удастся утаивать от родных и знакомых постигшую меня незавидную участь? Хотя, если подумать, как для кого?..

Ответ я получила, едва подошла к массивному ограждению. По обе стороны от двухэтажного дома, в котором, со слов Грейс, жил Бейкер, возвышались еще два совершенно одинаковых домика. На окнах того, что стоял справа, колыхались легкие шторы. Одна из них медленно приподнялась и быстро опустилась, как только я толкнула калитку. Кто-то подглядывал за мной, и отсутствие шляпы вряд ли делало меня неузнаваемой.

– Адское пламя! – выругалась я сквозь зубы и перевела взгляд на другой дом.

Оттуда никто не выглядывал, но за гардинами одного из окон легко угадывалось чье-то движение, словно кто-то раскачивался в кресле. Не желая ни секундой дольше находиться на всеобщем обозрении, вошла во двор. Вымощенная камнем дорожка вела прямо к дому. Занавески и шторы на здешних окнах висели криво, на подоконниках то там, то сям виднелись засохшие цветы.

На двери красовалась ручка в виде головы льва, держащей в пасти кольцо. Я взялась за него, намереваясь возвестить хозяина о своем прибытии, но не успела и раза постучать, как дверь распахнулась.

На пороге в темно-синем камзоле стоял Линар, который, скорее всего, только недавно вернулся из Управления. При виде меня его губы расплылись в ироничной ухмылке. Было очевидно, что наша встреча начнется с взаимного обмена колкостями.

– Не перестаешь удивлять меня, ведьмочка. Я не ждал тебя так рано. Поэтому, прости, не успел подготовиться к твоему приходу, – в его голосе отсутствовали стальные нотки, которые мне не раз доводилось слышать в академии в те минуты, когда он общался со своими одногруппниками.

– Позвольте полюбопытствовать, лэр Бейкер, что вы подразумевали под словом «подготовиться»? – я подозрительно прищурилась. – Планировали постелить красную дорожку или разжечь костер? Если последнее, то хочу напомнить вам, что времена инквизиции давно прошли. Но если первое, то я буду рада дорожке и в следующий раз.

Линар весело расхохотался. Просто взял и расхохотался, не заботясь о манерах или других предрассудках, свойственных высшим аристократам.

– С каждым днем я все больше убеждаюсь, что получу от назначения незабываемые впечатления. Так почему ты пришла пораньше? Не терпелось поскорее приступить к новым обязанностям? Или, может быть, дело во мне? – понизил он голос до заговорщицкого шепота, от которого у меня внезапно по телу пробежал целый муравейник.

Так… Похоже мне придется варить сегодня еще одно зелье. Даже два! Отраву для насекомых, чтобы им неповадно было впредь лазить по мне, а еще успокоительное, чтобы не взрываться подобно пороховой бочке каждый раз, когда Бейкер решит поддеть меня. А ему, как я уже успела подметить, доставляло это большое удовольствие. Вдох-выдох, Этель. Дыши глубже!

Прежде чем ответить, я досчитала до десяти:

– Не прельщайтесь, лэр Бейкер. Вы не в моем вкусе. Понимаю, подобное сложно принять с учетом ваших амбиций и самовлюбленности, однако не у всех девушек на вас свет сошелся клином. А пришла я пораньше, чтобы сэкономить время на дорогу. Да и чем быстрее закончу, тем раньше вернусь домой.

– Я был уверен, что ты проявишь характер и вообще не придешь, – внезапно признался Бейкер.

– Будь у меня выбор, я бы так и поступила, – смиренно произнесла я.

– В очередной раз пытаешься усмирить мою бдительность? – Линар сложил руки на груди и оперся плечом о дверной косяк.

– Разве такое уже было?

Он ничего не ответил. Лишь посверлил какое-то время меня взглядом, а затем повернулся и вошел в дом. Я последовала за ним.

Прихожая оказалась гораздо просторнее, чем я предполагала. Слева имелся дверной проем, который вел в кухню. В глубине прихожей находилась небольшая арка. За ней, как бы в продолжение холла, следовало помещение. Очевидно, гостиная. На второй этаж, в жилую часть дома, устремлялась лестница с широкими ступенями. – Что мне делать? – спросила я после беглого осмотра.

– Не знаю, – пожал он плечами. – Я в этом не сведущ. Прислугой занимается мама. Просто представь на миг, что это твой дом.

«Еще чего – фыркнула про себя. – Жить мечтами – последнее, что мне сейчас нужно».

– Короче, делай, что пожелаешь, – махнул Бейкер рукой, явно намереваясь исчезнуть с моих глаз долой.

– А если мне захочется его сжечь? – не удержалась от язвительного замечания.

– Можешь. Но тогда я переселюсь к тебе. Будешь видеть меня рядом с собой день и ночь, – на его губах снова появилась ироническая ухмылка.

– Худший кошмар сложно придумать.

Не дожидаясь ответной реплики, поторопилась скрыться в кухне. Котелки и кастрюли были моими друзьями по жизни. И работа с ними всегда успокаивала. Однако сегодня я думала иначе.

Хоть кухня оказалась просторной и светлой, здесь было неуютно. Под ногами хрустел песок и мелкий мусор. Вопрос – когда тут убирали в последний раз, – напрашивался сам собой.

Напротив печи возвышался шкаф. На его полках сиротливо ютились бело-розовые тарелки и блюдца, а над ними, на гвоздиках, вбитых прямо в заднюю стенку шкафа, в тон им висели чашки. Да уж к подобным условиям Бейкер точно не привык. И как он докатился до такой жизни? Надо бы узнать, за что его сюда сослали! Вдруг удастся помочь чем и выпроводить восвояси?

Не зная, за что лучше для начала взяться в этом доме, я по привычке растопила печь, затем нашла метлу, тряпки и принялась совершать пас за пасом, читая при этом заклинание за заклинанием. Прежде чем начинать что-то готовить, здесь следовало прибраться. Предоставив это дело магии, сама тем временем принялась рыскать по полкам.

Из съестного в доме почти ничего не оказалось. Лишь кое-какие овощи, немного соли и сахара. Кроме супа, да еще вегетарианского, ничего не приготовлю сегодня. Придется завтра еще и к бакалейщику с мясником тянутся в перерыве между работой в лавке. К счастью, у меня хватило ума захватить с собой немного лимонных булочек с изюмом и один рулет с маком – ту самую выпечку, что Бейкер заказывал при нашей первой встрече. Значит, с голоду не умрет.

А чего это я за него переживаю? Даже если и умрет, какое мне до него дело?!

Поставив в печь котелок с водой, перебралась со своими помощниками в гостиную. Там тоже царило в некотором роде запустение. Потертый ковер нуждался в чистке, на овальном столе, каминной полке, креслах виднелся слой пыли. Если это я могла исправить, то с дырявыми занавесками на окнах мне было не совладать. Следовало их заменить.

Закончив с первым этажом и решив второй оставить на завтра, я вернулась в кухню и стала варить суп. Когда он был почти готов, мне в голову закралась мысль, совсем недобрая. Едва на губах появилась злорадная улыбка, в котелок полетела хорошая жменя соли и черного перца. Красного, к сожалению, не нашлось. Раз уж мне не удалось отыграться на Бейкере с помощью зелий, сделаю это с помощью стряпни. Вдруг еще и от обязанностей удастся освободиться? Шанс был невелик, он же вчера самовольно добрался до курицы с овощами, но попытка не пытка.

В половину девятого я накрыла на стол, вскипятила чайник, уверенная, что от первого блюда хозяин дома сразу перейдет к десерту, и позвала его.

– Может, поужинаешь со мной? – любезно предложил Бейкер, опускаясь на стул.

– Простите, но должна признаться, при виде вас у меня аппетит пропадает, – выпалила скороговоркой и прикусила язык.

Да так сильно, что впоследствии он мог распухнуть. И питаться мне тогда одними бульончиками да манной кашкой.

Бейкер в ответ лишь широко улыбнулся. Поселилась смешинка и в глазах стального цвета. Однако в следующий миг, после того как хозяин дома проглотил ложку супа, они так широко распахнулись, что, казалось, еще немного – и вылезут из глазниц. Рот округлился, брови и вовсе исчезли за линией роста волос. Видимо, было очень «вкусно»!

От напряжения кровь застучала в висках. В голове наперегонки забегали разные мысли, причем каждая из них представляла собой план по спасению собственной головы, а внутренний голос вопил, чтобы я поскорее уносила ноги.

Однако Линар повел себя совсем не так, как я ожидала. Он судорожно втянул воздух, взял бокал с водой, сделал несколько внушительных глотков и облегченно выдохнул.

– Ну как? – спросила я, украдкой вытирая вспотевшие ладони о платье.

– Непередаваемый вкус. И очень бодрящий. В жизни ничего подобного не ел. Но лучше все же перейти сразу к десерту, – привычный голос к Бейкеру еще не вернулся, поэтому он немного сипел.

От услышанного сердце ухнуло в пятки.

– Что вы хотите этим сказать? Что не станете меня выгонять? – возмущенно спросила я, не теряя пока надежды.

Неужели я снова потерпела поражение в этом маленьком сражении?

– И лишиться подобного веселья? Ни за что! – с небывалой радостью отозвался Бейкер и сделал новый глоток воды.

– Здесь вам не цирк, и я вам не обезьянка!

Я разозлилась, даже покраснела от негодования. Только что не шипела, закипая.

– Ты все не так поняла, Грэхем, – он поднялся со стула и приблизился ко мне. – Я хотел сказать, что меня более чем устраивает твоя кандидатура на роль домработницы. Ты не ходишь за мной по пятам, не сражаешься за мое внимание и не смотришь на меня со щенячьим восхищением. А твои проделки только скрашивают мою серую жизнь в этом захолустье. Между прочим, тебе следовало поступать на факультет дознавателей, а не зельеваров. Ты бы добилась в этой сфере невероятных успехов со своей фирменной стряпней. За стакан воды после такого супа преступники сознаются в чем угодно.

Я смотрела на Бейкера снизу вверх. На языке вертелись фразы одна ехиднее другой, но отчего-то ляпнула:

– Раньше вы были другого мнения.

– Раньше? Это когда? – он впился в меня проницательным взглядом, который давил, требовал рассказать куда больше, чем я обмолвилась. Вот кому следовало стать дознавателем, а не мне! Не услышав от меня ни слова, хозяин дома продолжил: – В тебе столько тайн, Этель.

– Что вы, лэр Бейкер. Я же простая как булочка, хозяйственная как мыло.

– Или ты недооцениваешь себя, или намеренно принижаешь достоинства, чтобы отвести подозрения. Твой язык острый, как игла. А сама ты порой взрывная, словно файербол. Где ты взяла деньги на Имперскую академию? Оплатить обучение в ней под силу не каждому. Ты, как я погляжу, в шелках и золоте не ходишь, в замке не живешь? Так откуда они у тебя?

Я около минуты раздумывала, отвечать ли. Но потом решила, что в моей истории нет ничего такого, о чем следовало бы умолчать.

– Отец дал.

– А кто он? – спросил Бейкер без промедления, словно боялся потерять возникшую между нами тоненькую нить доверия.

– Император.

Увидев, как вытянулось от изумления его лицо, я сначала захихикала, а потом и вовсе расхохоталась.

– Это была шутка.

– Но вы на нее повелись. Между прочим, незабываемое зрелище.

– Так кто твой отец? – на этот раз с нажимом спросил хозяин дома.

– Без понятия. Возможно, я сталкивалась с ним не раз на улице, а может и нет. Ведьмы крайне редко знают имена своих отцов. Таковы уж у нас негласные правила. Хочешь иметь сильное потомство – научись держать язык за зубами. Из рассказов бабушки мне известно лишь то, что сразу после совершеннолетия мама отправилась в столицу, где, с ее слов, повстречала какого-то достойного мага и соблазнила его. В итоге на свет появилась я.

– Твой брат тоже владеет магией?

На миг мне показалось, что в нем заговорил начальник управления. Я покачала головой и произнесла:

– Нет. Отец Саймона жил через три дома от нас. Он был простым человеком, без серебряника в кармане. Зато руки росли откуда надо. Мама стала встречаться с Питером намеренно, в надежде выйти замуж и обрести опору. Но ее мечта не осуществилась. За пару месяцев до рождения Саймона, на Питера во время рубки леса упала огромная сосна. Он умер на месте. После его смерти мама оставила попытки создать семью, как все нормальные люди, и смирилась со своим положением.

– Да уж, незавидная у вас участь, – потрясенно прошептал хозяин дома, нервно потирая подбородок.

– А вы, лэр Бейкер, что забыли в нашей глуши? – решила воспользоваться нитью доверия и я.

– Получил сюда распределение и…

– Я думала, откровенность за откровенность, – прервала его на середине фразы. – Но у меня есть соображения на этот счет.

– Какие же? – широкая бровь Бейкера изогнулась домиком.

– Скорее всего, вы здесь из-за бывшего начальника управления.

Его глаза стального цвета вмиг потемнели, губы сжались в плотную линию. Значит, я попала в цель и чутье не подвело меня. Что-то в истории с лэром Контиком было нечисто.

– Что тебе об этом известно?

Он сделал напористый шаг вперед, вынуждая меня отступить и выставить ладони вперед в предупреждающем жесте. Однако Бейкер проигнорировал его и продолжил наступать. Это продолжалось до тех пор, пока я не уперлась спиной в стену. Он расставил руки по обе стороны от моей головы и угрожающе навис надо мной:

– Так что тебе известно об унизительном поступке лэра Контика?

– Почти ничего, – я гулко сглотнула.

От Бейкера исходила такая удивительная энергетика, что мое сердце одновременно охватили два противоположных чувства – уверенности в том, что за ним, словно за каменной стеной, и опасности… Я не сомневалась, что своего врага Линар раздавит как клопа. И складывалось впечатление, что он видит его во мне.

– Грейс только вчера посвятила меня в ту историю, – продолжила я, когда заметила отразившееся на мужском лице недоверие, а затем юркнула ему под руку. – Мне пора домой.

– К своим котелкам и зельям? – с издевкой спросил Бейкер.

– Ошибаетесь. К брату и Приветику. Коту, – пояснила, заметив его озадаченное выражение лица.

– Облезлое рыжее создание с порванным ухом?

– Именно.

– Этель, я хочу тебя предупредить, – его голос застал меня у входной двери. – По старой памяти. Не лезь на рожон, оставь свою незаконную деятельность в прошлом, и… спасибо!

Это была первая в жизни благодарность, что я услышала от Линара. Как бы снег не выпал после такого небывалого случая.

– Я вас услышала, лэр Бейкер.

С этими словами я нажала на ручку, вышла на улицу и сразу же ощутила на себе чей-то пристальный взгляд. Списав его на счет любопытных соседей Бейкера, быстрым шагом устремилась домой. Работы намечалось немало.

Линар Бейкер

Едва за Грэхем захлопнулась дверь, дом погрузился в неприятную тишину. В памяти невольно прокрутился наш небольшой, но довольно информативный разговор. Впервые в жизни я сочувствовал ведьмам. С чего бы? Из-за грустных ноток в рассказе Этель или описанных ею печальных событий?

Надо было собраться с мыслями и заняться делами. Только ни одна из них не хотела приходить на мой зов, словно все они разом устроили себе выходной.

Внезапно тишину в доме взорвало попискивание, которое доносилось из рабочего кабинета. Сработал почтовый ящик. Хоть мне не терпелось продолжить ужин и насладиться ароматной выпечкой, любопытство все же взяло верх над голодом, и я поднялся на второй этаж.

– Адское пламя! – выругался, едва пробежал глазами по строчкам срочного письма, пришедшего из Главного Управления.

Я получил четкие указания – завтра же в очередной раз проверить лавку «Сладости для радости» и прислать к обеду отчет.

– Кому ты, Грэхем, перешла дорогу в столице, что за тебя так взялись резко?

Впервые в жизни мне захотелось поступиться принципами и предупредить ведьмочку или же проигнорировать приказ. Однако последнее грозило мне выговором, и я решил положиться на благоразумие и усталость Этель. Быстро настрочив ответ, отправил его почтовым ящиком в Управление и вернулся в кухню, где меня ждали ароматный чай и вкусная выпечка.

⁂

Стрелки часов на ратушной башне подползали к семи, когда я в сопровождении двух стражников вошел в кондитерскую. На душе скребли кошки с огромными острыми когтями. Я чувствовал себя предателем, но уже не в силах был что-либо изменить. Механизм запущен, и его не остановить.

Не успела за нами закрыться дверь, как на предупредительный звон колокольчика появилась хозяйка кондитерской. Если она и удивилась, то не подала вида. Ее рыжие волосы каскадом спадали на спину. На голове – любимая черная шляпа.

– Доброе утро! – с напускным радушием воскликнула Грэхем. – Чем могу быть полезна? Лавка еще не открылась, но вас в виде исключения обслужу. Или вы по делу?

Аромат свежей выпечки был таким сильным, что рот вмиг наполнился слюной. Судя по лицам стражников, не у меня одного. Они тоже не отказались бы позавтракать во второй раз. Значит, есть шанс предупредить ведьмочку.

– Мы и по делу, и так, – многозначительно произнес я, намекая на истинную цель визита.

Грэхем умная, поймет, зачем мы явились и пока будем пить чай, успеет спрятать свои склянки вне лавки.

– Тогда приступайте. Раньше начнете – раньше закончите. Я пока приготовлю для вас столик.

Грэхем посмотрела на меня с вызовом, затем резко развернулась, отчего черное платье слегка взмыло в воздух, и скрылась в кухне. Этот, казалось бы, ничем непримечательный жест напоминал недовольный взмах кошки хвостом. Значит, все-таки злилась…

К счастью, магофон ничего не нашел в лавке. То ли Этель предчувствовала наше появление, то ли последовала моему совету и завязала с варкой зелий. Хотя, как по мне, это не в ее стиле. Тем не менее я был рад, что все обошлось. Отправив стражников за столик, решил перекинуться парой фраз с хозяйкой лавки:

– Вернусь сегодня поздно. Вот, держи, – я взял ее за руку и вложил в ладошку бронзовый ключ, – и… будь осторожна. Поговорим вечером.

Этель Грэхем

Не успела я выдернуть руку из ладони Бейкера, как ощутила, что помимо нас двоих в кухне был кто-то еще. Взглянув на дверной проем, увидела застывшую в оцепенении Грейс. Не отводя глаз, она изумленно смотрела на наши сплетенные руки.

Пока я искала подходящие аргументы для оправдания, Бейкер отстранился от меня.

– Хорошего дня! – пожелал он и поспешил присоединиться к стражникам.

– Что это было? – с нажимом спросила кузина, едва мы остались одни.

– Лэр Бейкер со своими людьми устроил в лавке очередную проверку. Только и всего, – с наигранным весельем и натянутой улыбкой отозвалась я.

– Я не об этом! Почему он держал тебя за руку? – губы Грейс сжались в тонкую линию. Двоюродная сестра была настроена довольно воинственно.

– Не придумывай! Никто не держал меня за руку! Лэр Бейкер всего-то подал мне сережку, которую я обронила и даже не заметила, – и предъявила в доказательство серебряное украшение.

Как мне это удалось? Я подменила ключ на драгоценность с помощью магии, пока Грейс провожала Линара восхищенным взглядом.

Кузина нахмурилась, однако не сделала ни одной попытки вывести меня на чистую воду. Лишь поинтересовалась, не нашли ли у нас чего-нибудь незаконного при обыске, и занялась делом, услышав отрицательный ответ.