Текст книги "Обрученные затмением"

Глава 6

Проснулась я довольно рано, в начале восьмого. Открыла глаза, увидела лилию и подловила себя на том, что улыбаюсь во весь рот. Еще никто и никогда не дарил мне цветов, тем более соотносящихся с моим именем.

Повалявшись около четверти часа, с большой неохотой вылезла из кровати и подошла к окну. Снег перестал идти, но он был повсюду: на дорогах и клумбах, на крышах домов и машин. Голые ветви деревьев клонились под непосильной тяжестью. Землю накрыла огромная белая перина, которая продержится до поздней весны.

Я не представляла, чем займусь сегодня. Для начала неплохо было бы позавтракать.

– Лия, прости, пожалуйста, за вчерашнее, – завела Мия старую песню, едва я вошла в кухню.

Напустив на себя недовольный вид, решила не щадить ее чувств:

– Второй день подряд ты просишь прощения. Я, конечно, не в обиде, но смотри, как бы у тебя не вошло в привычку извиняться по утрам.

– Впредь подобное не повторится. Обещаю, – Мия широко улыбнулась и протянула большую фарфоровую чашку. – В знак примирения с меня горячий шоколад.

– Спасибо, – без особой радости произнесла я, не представляя, как выпью эту гадость.

Даже на расстоянии мне чудился травянистый запах, заставивший передернуть плечами и поморщиться. А еще породил толпу мурашек, которые устроили марафон по коже.

– Как все-таки здорово, что ты вернулась. Я так рада, сестренка!

– Правда? Может, наоборот, огорчена? – сухо справилась у нее, вознамерившись поговорить с Мией по душам.

Меня тяготили возникшие между нами подводные камни и недосказанность, в которых в первую очередь был виноват Деррен Форестер. Так почему бы не прояснить все прямо здесь и сейчас?

– Ты о чем, Лия? – спросила сестра с плохо наигранным недоумением и часто захлопала ресницами.

Мия была уверена, что со мной пройдет хорошо отрепетированный номер. Только просчиталась. Однако стоило мне собраться с мыслями и заготовить вступительную речь, как открылась входная дверь и из прихожей послышался женский голос:

– Тук-тук-тук! Есть кто живой?

Я вышла в коридор и удивленно воскликнула:

– Тетя Саманта?!

– Кто ж еще? Ты мне не рада? – с тенью обиды и каплей возмущения спросила она.

– Конечно, рада. Просто не думала, что мы так скоро увидимся, – виновато произнесла я, в два счета метнулась к ранней гостье и помогла раздеться.

– Я каждый день навещаю Кейт. Что мне делать одной в четырех стенах? Со скуки умереть можно. У вас хоть с кем-то найдется поговорить. Как поживает моя сестрица?

– Без изменений, – отозвалась вставшая у меня за спиной Мия.

– Пойду погляжу на нее, заодно поздороваюсь.

– Давай помогу, – придерживая тетю за локоть, я потихоньку повела ее вверх по лестнице.

– Постоянно говорю Рону, чтобы переместил Кейт на первый этаж и не заставлял меня каждый день взбираться на Эверест. Но твой упертый отец наотрез отказывается. Говорит, так она быстрее поправится, – ворчала тетя Саманта, хватаясь одной рукой за перила, тем временем как другой опиралась на костыль.

Мама с неизменно пустым взглядом смотрела в потолок. Я аккуратно причесала ее, обтерла лицо чистым влажным полотенцем и смочила губы ватным тампоном. Скоро должна была приехать сиделка, которая позаботилась бы о маме, но мне приятно было делать это самой.

– Тетя, прошу, давай поговорим о том дне. Неизвестность изводит меня, – с мольбой обратилась я к родственнице, не проронившей ни слова с тех пор, как мы оказались у маминой постели.

– Хорошо. Только не здесь, – без малейших возражений согласилась она. – Пойдем в гостиную или к тебе. Не стоит лишний раз расстраивать Кейт. Вдруг печальные воспоминания навредят ей.

Я кивнула, дождалась, пока тетя поднимется со стула, после чего следом за ней покинула некогда родительскую спальню. Гостевая комната была ближе всего. Туда мы и направились.

– Как я уже говорила вчера, мне мало что известно о произошедшем, – произнесла она, тяжело опускаясь на постель. – Незадолго до нападения мы с Кейт вернулись из Дулута. Тебя не оказалось дома. Мия около четверти часа не признавалась, куда ты подевалась, но Кейт все же удалось узнать у нее о твоем желании отправиться в секретное место, а также дорогу к нему. Мы немедленно помчались на поиски, боялись опоздать. Сама должна помнить, что предшествовало тому дню…

– Честно говоря, смутно, – я стояла у окна и вертела в руках цветок. Загадочным образом он помогал мне сохранять спокойствие.

– Накануне полукровки подожгли несколько машин манаро, в том числе Рона. Форестер пообещал разобраться с этим делом, но твой отец послал его куда подальше и приказал убираться. В итоге затихшая вражда между кланами вспыхнула с новой силой. Поэтому Рон и сказал тебе сидеть дома. Он опасался за твою жизнь. Очевидно, не зря, – и без того тихий голос тети Саманты снизился на полтона.

– Что произошло в лесу? – поторопила ее с рассказом.

– До дорожного указателя на Аврору мы добрались быстро, а вот найти секретное место оказалось нелегко. Около получаса мы бродили по лесу, звали тебя. Безрезультатно. Тогда Кейт предложила разделиться. Я сразу сказала ей, что это плохая идея, но сестра не послушалась. Она направилась на север, мне велела идти на запад. Поначалу все было тихо и спокойно. Где-то спустя четверть часа до меня донесся пронзительный крик. Я побежала на голос Кейт и вскоре нашла ее… Черный волк возвышался над сестрой. К тому времени она уже не двигалась. Лежала голой на земле и не двигалась, – тетя Саманта судорожно втянула носом воздух и на миг замолчала. Видимо, как и мне, воспоминания давались ей тяжело. Выровняв дыхание, она продолжила: – Я схватила палку и попыталась отогнать от Кейт оборотня. Тогда он кинулся на меня. Силы были неравны. Если твоей матери не удалось совладать со зверем, как мне, простому человеку, было одолеть его. Я лишь уворачивалась от когтей и укусов. В итоге в какой-то момент волк потерял ко мне интерес и бросился в сторону вашего дома. Возможно, хотел догнать тебя… От боли я потеряла сознание, очнулась уже в больнице. Теперь Лия, тебе все известно. Больше мне нечего добавить.

Рассказ тети Саманты, на который я так рассчитывала, не пролил свет на события того летнего вечера. Надежда вновь была лишь на собственную память или волшебное выздоровление матери.

Когда молчание порядком затянулось, мы спустились вниз и бок о бок прошли на кухню. Мия с задумчивым видом потягивала травяной чай. Было очевидно, что она чем-то обеспокоена, но спрашивать не имело смысла. Сестра все равно не призналась бы. С годами она стала ужасно скрытной.

Тетя устроилась за столом. Я собиралась последовать ее примеру, как раздался стук в дверь.

– Сиди. Я открою, – безоговорочно сказала Мия и унеслась прочь.

Пришла сиделка. Тетя тотчас захотела перекинуться с ней парой фраз и направилась в прихожую. Я незамедлительно вылила остывший напиток в раковину, набрала воды, сделала несколько глотков и вымыла чашку.

– Спасибо за шоколад, – поблагодарила Мию, с которой столкнулась в коридоре, взяла в комнате рюкзак и снова спустилась на первый этаж.

– Ты куда? – сестра теребила край топа, значит, нервничала. С чего бы?

– Хочу прогуляться. Скоро вернусь, – сухо бросила в ответ и надела пуховик.

Спустя минуту я уже прогревала пикап. Рассказ тети Саманты породил в голове море вопросов. Если целью волка была старшая дочь Рона Миллвуда, отчего он бездействовал следующие шесть лет? Что оборотню мешало найти меня и разделаться в Тампе, где у него никто не встал бы на пути?

В этой истории что-то было не так. Желание докопаться до правды стало непреодолимым. Может, все вспомнить получится на месте нападения?

Я удивилась, увидев неподалеку от указателя на Аврору новый черный внедорожник. Сердце молотом загрохотало в груди. Меня охватил страх. Поначалу даже собиралась вернуться домой, но потом снизила скорость и припарковалась на обочине. Около десяти минут я сидела в машине в надежде увидеть владельца джипа. Только никто не возвращался за своим сокровищем. Еще немного погодя, выбралась из пикапа и, тщательно прислушиваясь и принюхиваясь, отправилась к ранее излюбленному месту по вытоптанной кем-то в снегу тропинке. В руках при этом держала мобильник, на экране которого горел номер отца, приготовленный к экстренному вызову.

Чем ближе был термальный источник, тем тише я ступала. Хотя снег предательски скрипел под ногами. Вскоре до меня донесся тихий плач, затем я увидела… совсем еще юную девушку. Она сидела на том самом камне, на котором некогда и я провела немало часов в мечтаниях. Ее русые волосы в свете солнечных лучей отливали золотом, а хрупкие плечи сотрясались от рыданий.

Как бы я ни старалась ступать тихо, в какой-то момент под тяжестью тела предательски хрустнула ветка. Ее треск не заглушил ни крик сойки, ни протяжное постанывание раскачивающихся на ветру деревьев.

Словно потревоженная лань, девушка тут же вскочила, стремительно развернулась и впилась в меня настороженным взглядом. Худенькая, тонконогая и уже достаточно высокая для своего возраста – по моим меркам ей было около пятнадцати. Она выглядела напуганной, но не предпринимала попыток убежать или позвать кого-нибудь на помощь.

Идти украдкой не имело больше смысла, поэтому я уверенным шагом направилась к светловолосой особе.

– Ты должно быть… Лия, – произнесла она звонким голоском, едва расстояние между нами сократилось до нескольких футов.

Я замерла и получше присмотрелась к девушке. Ни одно схожее с ней лицо не всплывало в памяти. Откуда тогда подобная осведомленность?

– Мы в неравном положении. Тебе известно мое имя, а мне твое нет, – льстиво отозвалась я, боясь спугнуть ее.

Незнакомка довольно улыбнулась, обнажая ряд белых и ровных зубов. На щеках заалел румянец, а синие глаза засверкали чистейшими сапфирами. Глядя на пока нескладного подростка, можно было с уверенностью сказать, что скоро она превратится в прекрасного лебедя и покорит не одно мужское сердце.

– Меня зовут Ребекка. Ребекка Форестер. Я сестра Деррена, – смущенно пояснила девушка, словно я непременно должна быть знакома с ее братом.

Ее слова поразили меня до глубины души. Вот так встреча! Что ни день, то новые столкновения с членами семьи заклятого врага. Однако разве можно испытывать ненависть к этой юной и прекрасной особе? Особенно глядя на ее заплаканные глаза и поникшие плечи.

– Это ведь твое место, – нерешительно проговорила она, прерывая поток мыслей.

Я обогнула Ребекку и села напротив термального источника. На невысокий камень. Любимое прежде место оставила для собеседницы.

– Откуда такая уверенность? – вновь впилась в нее пристальным взглядом.

– На том дереве вырезано «Лия», – указала она кивком на гигантскую тую и устроилась рядом со мной.

– Я часто приходила сюда в детстве, – под влиянием воспоминаний на моих губах заиграла улыбка, которая вскоре погасла. – Сначала с сестрой, потом все чаще одна… Как ты здесь оказалась? Кто тебя привез? – резко сменила тему разговора, не желая выдать боль, что вмиг охватила сердце при мысли о Мии.

Ребекка потупила взгляд и негромко пробормотала:

– Сама приехала. На папином джипе.

– Украла машину? – ахнула я от изумления.

– Одолжила. У нас дом полон гостей. Думаешь, он заметит ее исчезновение? Или мое? Сомневаюсь. Ему не до меня, – сокрушенно покачала она головой.

Я чувствовала, что Ребекку переполняли грусть и тревога, которыми она хотела с кем-нибудь поделиться. Тем не менее долго не решалась протянуть руку к ее плечу и легонько сжать его.

– Почему ты плакала? Тебя кто-то обидел?

– Не хочу расставаться с семьей, – прошептала девушка, и ее глаза вновь наполнились слезами. Спустя мгновение они и вовсе пролились.

– Тебя отправляют учиться в Англию, как брата? – предположила я.

Ребекка вытерла тыльной стороной ладони мокрые щеки, всхлипнула и произнесла:

– Нет. Просто мне пятнадцать, а я до сих пор обычная девчонка. Почти все одноклассницы уже умеют оборачиваться. Только не я! Дочь главы клана! Моя волчица не торопится пробуждаться. Что, если она никогда не даст о себе знать?

– В этом нет ничего страшного, – ободряюще улыбнулась я и погладила ее по спине. – Разве способность к обороту наше главное качество? Мы такие же люди, как и остальные. Вернее, почти такие же…

– Но тогда папа будет вынужден отлучить меня от клана и отправить подальше от семьи. Последние полгода он каждую неделю спрашивает, нет ли у меня хороших вестей для него.

– Уверена, тебе не о чем волноваться, – попыталась успокоить ее.

– Ошибаешься. Если мистер Миллвуд поступил так с тобой, что моему папе помешает сделать то же самое со мной? – прошептала она столь тихо, что мне с трудом удалось разобрать слова.

Я сглотнула внезапно возникший в горле ком и спросила дрожащим голосом, хотя уже подсознательно знала ответ:

– Кто тебе такое сказал?

– Деррен. С ним по секрету поделилась Мия, а он со мной.

Сердце сжалось от боли, словно его полоснули острым ножом.

«Эх, Мия, что же ты творишь?!» – беззвучно воззвала я к сестре и уставилась на взвивавшиеся в воздух пары от термального источника.

Ощутив на себе испытующий взгляд Ребекки, резко произнесла:

– Это неправда. Я способна оборачиваться, – собственный холодный тон заставил поежиться.

– Покажешь? – синие глаза собеседницы загорелись от предвкушения.

– Не сейчас. В моей крови еще слишком много настойки живокости. Но ко дню почитания Маико ее действие сойдет на нет, – добавила скороговоркой, чтобы она не сочла мои слова за ложь.

– Тогда покажешь? – не унималась Ребекка.

– Конечно. И повторюсь: тебе не о чем волноваться. Отец ни при каких обстоятельствах не отлучит тебя от клана. Если у манаро подобные традиции ушли в прошлое, у вас подавно. Правда, чтобы окончательно избавиться от сомнений, поговори с родителями, расскажи о своих страхах. Уверена, все сразу разрешится.

– Спасибо. Сегодня же попытаюсь. Как только разъедутся гости, – несмотря на слова, она громко всхлипнула.

Я осмелилась приобнять Ребекку за плечи, затем и вовсе прижала к себе. Она не противилась, наоборот, льнула ко мне в поисках тепла и сочувствия. Девушка ужасно переживала из-за непроснувшейся волчицы и видела в этом конец света. Пожалуй, я, как никто другой, понимала ее.

Шесть лет назад мне тоже так казалось. Уже тогда я ощущала груз ответственности перед кланом. И неспособность к обороту давила на психику гранитной плитой. Поэтому я и отправилась сюда тем летним днем – чтобы в очередной раз призвать волчицу…

Это место, казалось, нисколько не изменилось за прошедшее время. Земные недра продолжали подогревать термальный источник, высокие деревья по-прежнему протяжно поскрипывали вокруг него, а ветер, как и шесть лет назад, запутывался в волосах. И ничто из этого даже на мгновение не всколыхнуло память, словно она решила навсегда похоронить терзающие сердце события на своих задворках.

– Расскажи про первый оборот, – внезапно попросила девчушка, заставив меня вздрогнуть.

– К сожалению, я его не запомнила, – неохотно призналась ей.

Ребекка вмиг отпрянула. На ее лице отразилось недоверие.

– Разве это возможно?

– Тебе ведь известно, что стало с моей мамой и тетей?

– Да, – она опустила низко голову, но затем резко вскинула подбородок. – Отец не нападал на них. Он на такое не способен. К тому же я слышала, как брат разговаривал с ним о том случае. Папа клялся Деррену в своей непричастности. И я ему верю.

Было очевидно, что Ребекка любила отца всем сердцем. Как и я своего, несмотря на непростой характер. Однако ни полукровке, ни его сестре не удалось пока убедить меня в безвинности их отца. Искать черного волка среди своих не имело смысла, поскольку вторая сущность всех манаро наиболее близка по окрасу к нашему прародителю – обычному серому волку.

– Мы сейчас не об этом, – натянуто улыбнулась я, не желая затевать спор. – Мой первый оборот произошел во время нападения. По крайней мере, все об этом свидетельствует. Почувствовав за нас сильную тревогу, отец помчался домой и нашел у наших ворот израненную волчицу, которая впоследствии долго не принимала человеческий облик. Но сама я этого не помню. Ни как обернулась, ни что этому предшествовало, ни как добралась домой. Может, даже не сама. Вопросов много, ответов пока нет…

– Обидно, – с искренней горечью произнесла Ребекка и вновь прильнула головой к моему плечу. – Говорят, это непередаваемые ощущения.

– Возможно. Надеюсь, при следующем обороте я обязательно их испытаю.

Ребекка ничего не ответила, и поляна погрузилась в тишину. Каждая из нас отдалась тревожным мыслям. Мне казалось странным, что Деррен обсуждал меня со своей сестрой, но девушка была на удивление открытой и вряд ли стала бы придумывать небылиц.

– Получается, Мия солгала Деррену насчет тебя, – осенило Ребекку. – Зачем?

– Без понятия, – кривя душой, пожала плечами и поспешила сменить тему разговора: – Как ты догадалась, что я Лия? Ты ведь ни разу не видела меня.

– Мию я встречала пару раз в Дулуте, когда с братом ходила в пиццерию и суши-бар. Прилипала! – Ребекка скорчила гримасу. Она не пыталась скрыть неприязни к моей сестре. – Вы похожи. Но ты намного красивее.

Мне было лестно ее высказывание, однако вопрос остался без ответа.

– И все же, откуда узнала обо мне? – продолжала я настаивать, не сводя с Ребекки глаз.

– По правде говоря, я подслушала разговор отца с Дерреном. Хотя их крики сложно назвать разговором. Они сильно поссорились вчера, чего в нашей семье не случалось с незапамятных времен, – девушка вновь поникла. – Брат редко перечит отцу, а чтобы чего-то добивался с таким рвением, вообще не припоминаю.

– Из-за чего они поссорились? – осторожно спросила я, отчаянно желая получить ответ.

– Деррен требовал от отца внести поправки в законы клана, а тот наотрез отказывался, – Ребекка залилась легким румянцем, словно выдала тайну и сделала это, по всей видимости, нарочно.

Я прокручивала услышанное, но не могла понять, какое место было отведено мне в этой мутной истории. Тем более не понимала, какое дело до меня полукровке. Когда голова начала пухнуть от роившихся мыслей, решила прояснить ситуацию:

– Не улавливаю связи между их ссорой и мной. Ты случайно ничего не перепутала?

Ребекка вздернула плечиками, и ее щеки из розовых стали пунцовыми.

– Так они из-за тебя поругались.

– Из-за меня? Почему?

Сестра полукровки отвела взгляд, обхватила руками колени и поджала их к груди, закрываясь от меня, точно раковина.

– Прости, Лия, но это не мой секрет, а Деррена, – она прикусила губу и чуть слышно произнесла: – Брат сильно разозлится, если не удержу язык за зубами, а я люблю его и не хочу расстраивать.

– Тогда закроем тему, – натянуто улыбнулась я и поинтересовалась: – Почему ты не любишь Мию?

– За что ее любить? – Ребекка вскинула подбородок и сжала губы. – Она капризная и злая. К тому же не понимает слова «нет». Взять, к примеру, сегодняшний день. С утра названивает Деррену. Уже раскалила телефон и брата довела до белого каления. Второй год ходит за ним тенью. Между прочим, Деррен отчасти из-за нее уехал на некоторое время из Дулута. Думал, она найдет себе новое увлечение. Но, как по мне, сделал только хуже. Твоя сестра теперь совсем с катушек слетела.

Слова Ребекки не вязались с поступком полукровки. Обознавшись, он накинулся на меня, как юнец после долгой разлуки с любимой. Может, девушка наговаривала на Мию из-за личной неприязни?

– Не хочу о ней говорить. Лучше посоветуй, что сделать, чтобы ускорить приближение оборота, – с мольбой в синих глазах Ребекка завела старую песню о наболевшем.

– Почаще представляй лес, зови свою волчицу, и она обязательно откликнется.

– Ладно. Кстати, тебе цветок понравился? – неожиданно спохватилась она и вскочила с камня.

Недоумевая, откуда ей известно о лилии, растерянно спросила:

– Какой цветок?

– В коробочке. Между прочим, Деррен заставил меня почти милю пройти пешком, чтобы подарить его тебе.

– Очень… – прошептала, растроганная ее признанием, и на сердце разлилось приятное тепло.

Только в следующий миг в голову закрались подозрения, что с лилией что-то не так. Иначе на кой полукровке сдалось это?

– Я передам Деррену.

– Что? Нет! Прошу! – настал мой черед смотреть на нее с мольбой.

– Ничего не обещаю. Как получится, – захихикала Ребекка, достала телефон из заднего кармана джинсов, ненадолго включила его и с печальным видом убрала обратно. – Ты придешь сюда еще?

– Обязательно, но при условии, что ты не будешь больше воровать у отца машину.

– Ладно, в следующий раз украду у Деррена внедорожник, – по-детски заливисто рассмеялась Ребекка и… обняла меня.

Ошеломленная ее порывом, захотела ответить тем же, но новая знакомая увернулась, крикнула «пока» и быстро убежала.

Я осталась одна. На сердце вмиг накатила грусть, а душу сковал холод. Ребекка Форестер, как и ее брат, удивительным образом ворвались в мою жизнь и, подобно снежным буранам, учинили в ней беспорядок, пошатнули веру в прежние авторитеты.

Не желая ни секунды оставаться наедине с бунтарскими мыслями, отправилась домой. Стоило открыть дверь, как с порога услышала визгливый голос Мии:

– Он вчера буквально выставил меня из дома. Сегодня не берет даже трубку. Еще и эта неизвестно куда понеслась. Что делать?

Я застыла на месте, не зная, как поступить: хлопнуть дверью или продолжить подслушивать. После кратких раздумий решила отдаться во власть судьбы. Заметят так заметят!

– Во-первых, успокоиться. С мужчинами нужно быть терпеливыми, – со знанием дела советовала тетя.

– Сколько еще? Год, два? – завопила Мия.

Судя по топоту ног, она металась по кухне.

– Если понадобится, то и все десять, – стальные нотки в голосе родственницы заставили меня нахмуриться.

– Тетя, ты себя слышишь? Какие десять лет? У меня их нет! Каждая наша встреча и так похожа на взятие непреступной крепости. К тому же Деррен что-то задумал.

– Что?

– Откуда мне знать. Но меня он точно решил вычеркнуть из своей жизни. Столько стараний, столько боли и ожиданий… – взвыла она подобно волчице.

– Перестань истерить! – прикрикнула тетя. – Возьми себя в руки!

– Не могу! Не получается. Форестер ускользает от меня. Думаешь, кто вчера подарил сестрице цветок? Смит? Как бы не так! У него мозгов столько нет.

– Мия, может, ну его, этого Форестера? – вкрадчиво начала мамина сестра. – Эллиот очень симпатичный парень. Переключись на него. Помнится, раньше он ухаживал за тобой.

– Эллиот теперь даже не посмотрит в мою сторону. Он же спит и видит, как станет главой клана. Думаешь, чего он ужом вьется вокруг Лии? – хмыкнула Мия. – И не нужен он мне. С Форестером я мир посмотрю, ни в чем себе отказа знать не буду. А с этим что? Прозябать в дыре до конца дней? Ну уж нет!