Текст книги "Абестриксилья. Сборник рассказов"

Я даже не скажу, что наш стиль передвижения как-то изменился или ускорился, мы все так же постепенно продвигались дальше. Вдруг мы услышали странные голоса и решили спрятаться, так как параллельно еще и увидели табличку, где было написано, что нам нельзя здесь находиться. Что странно: надпись была не на русском языке, но мы ее прочли. Недалеко от нас стояло что-то наподобие будки, где хранятся лыжи, где можно переодеться. Там было закрыто, что логично. Мы решили сделать вид, как будто только пришли, стучимся в эту будку и еще не знаем, что сюда нельзя. Перед этим мы судорожно начинаем отряхивать снег с одежды, чтобы не было видно, что мы идем с горнолыжной трассы. В итоге нам верят, дверь становится открытой и, как оказалось, она была открыта уже тогда, когда мы стояли около нее и думали, что там заперто.

Вокруг нас резко оказывается много людей и собак, и над животными начинают проводить очень странную процедуру: их зачем-то поливают водой, которая быстро превращается в лед, а потом полируют для гладкости. Это напоминает то, как заливают снежные горки зимой, но зачем это делать с собаками? Нам объясняет мужчина, что это для их стойкости, чтобы они не мерзли, и что им не больно абсолютно и не холодно. Таким образом было обработано собак двадцать, после чего они или резко пропали, или их увели люди, но выглядело это странно: все двадцать (или больше) собак сидели рядом друг с другом в одном ряду, а потом, как по щелчку, их осталось только трое, а остальные исчезли, как будто их просто вырезали с общей картинки.

Эти три оставшиеся белые с коричневыми и рыжеватыми пятнами собаки лежали, прижавшись друг к другу, и дрожали от холода. У меня появилось стойкое ощущение того, что что-то не так, потому что остальные животные так себя не вели. Я побежала к этим трем собакам и увидела, что вместо их окраса, вместо их рыжевато-коричневых пятен на шерсти теперь есть только окровавленная кожа: с них срезали шерсть. Не побрили, не подрезали покороче, а именно срезали шерсть до крови. Я не могла ничего сказать, я даже закричать не могла, хотя мое горло просто раздирало от рыданий. Я взяла три поводка, на которые были привязаны бедные животные, подняла их как можно выше, чтобы не задеть окровавленную кожу, и повела всех троих за собой.

В самый последний момент мне показалось, что веду я не трех собак, а трех лошадей: может из-за того, что собаки были большие, у меня возникла такая ассоциация? Не уверена. То, как я проводила животных через небольшую дверь (которая стояла без стен, кстати), я видела со стороны, то есть, мое тело опять разделилось на две части, и одно из них наблюдало за событиями издалека. То, как я ухожу – последнее, что я видела.

***

В лесу тихо, лишь вдалеке в кустах кричит птица. Я стою на маленькой поляне и пытаюсь рассмотреть ее сквозь деревья, но неожиданно они все превращаются в белые грибы. Одновременно с этим все ягоды, которые растут на зеленом мху, принимают вид маленьких березок с тонкими стволами, которые начинают увеличиваться прямо на моих глазах, заполняя пространство между грибами-гигантами так, чтобы я не смогла увидеть птицу. А она все кричит, как будто зовет на помощь.

Резко я чувствую надоедливую боль на своем теле: смотрю на ребра и вижу какие-то непонятные наклеенные полоски, как будто меня облепили пластырем. Я пытаюсь освободиться от них, но не могу. С трудом у меня получается убрать одну, и на чистом участке тела остается красный след, похожий на последствия сильного ожога. Испугавшись этого, я начинаю убегать с лесной поляны и замечаю, что вместе со мной бежит еще один человек.

Неожиданно огромные грибы, которые заполонили этот лес, начинают расступаться в стороны, пропуская к нам какое-то существо: это индеец с туловищем лошади. На голове у него длинные черные косички, торс не прикрыт никакой одеждой, в руках копье в форме французского багета.

Выглядит индеец странно, но не внушает никакого страха. Оказывается, у него есть способность становиться невидимым, что он и демонстрирует. Несколько минут мы ощущаем его присутствие, но не можем понять, где он находится. Я прошу индейца подать знак, если он радом: в своем лошадином обличие лизнуть мне щеку. И в этот же момент я ощущая что-то теплое и гладкое на щеке, а потом и на шее. Лизнул. Какая гадость. Потом мы увидели большую группу индейцев-лошадей с копьями в руках, которые пришли вернуть своего брата в стаю. Только копья у них были не в виде багета, а в виде ярких лучей солнца. Один из собратьев нашего знакомого индейца решает, что я причиняю вред его сородичу, и кидает копье мне в лицо. Ослепительный свет. И темнота. Все.

***

Я вижу пожар. Густой едкий дым заполнил все пространство вокруг нас с сестрой, мы пытаемся позвать на помощь, но не можем: у нас пропал голос. Внезапно деревянный пол под нами превращается в маленькую речушку, в которой плавают вареные рыбы. Пожар исчезает, и мы переключаемся на ловлю этих рыб: я говорю сестре, как правильно отделять мясо – начинать нужно от верхнего плавника. Сестра слушается меня.

Разделавшись с рыбой, мы выходим из дома и попадаем на большое поле, где много маленьких детей ходят друг за другом по кругу: это не веселый хоровод, это больше похоже на какой-то обряд. Недалеко от этих детей рядом с большим поваленным деревом сидят два дряхлых старика. И тут мы видим странную картину: один из этих стариков подходит ко второму, вырывает у него глаза, держит их в своих руках. Черные глазки начинают шевелиться, как будто осматривая местность вокруг. Чуть позже тот старик, у которого глаза отобрали, просит вернуть их обратно, берет в руки эти белые слизкие комочки, которые вновь начинают смотреть вокруг. Оказалось, что эти мужчины – братья-близнецы, у которых осталась одна пара глаз на двоих. Так мы поняли с сестрой, и потом уже не удивлялись их способу смотреть на мир по очереди.

Мы решаем вернуться домой: посреди комнаты я вижу большой белый унитаз, дергаю за веревочку от сливного бачка, и вода стремительным потоком летит вниз, попадая в другую комнату и полностью смывая всю мебель оттуда.

***

Яна замолчала. Боковым зрением она видела, что на протяжении чтения ее записей психолог пил воду из графина маленькими глоточками. И теперь графин был пуст.

– Вы уже думаете, к какому психиатру меня направить?

Валерий Павлович удивленно посмотрел на девушку:

– А Вы считаете, это необходимо?

– Я пришла к Вам, чтобы узнать.

– Вы прочли мне все свои сны?

– Еще нет.

– Прежде, чем мы продолжим, я хотел бы уточнить: всегда ли в Ваших снах прослеживается длинный сюжет?

– Часто я вижу какие-то действия, которые быстро заканчиваются. Но бывает, что именно от коротких снов остается болезненное послевкусие.

– Сможете вспомнить? Или прочитать, если они записаны. Именно короткие сновидения, это важно.

– Да, конечно. Они у меня отдельным списком в тетради выделены.

***

Рейсовый автобус, салон которого провонял куревом и перегаром. Я сижу на заднем сидении одна. Вдруг автобус замедляет скорость, почти останавливается, а потом начинает что-то объезжать. Всем интересно, что заставило водителя сменить траекторию. Я медленно поворачиваю голову в сторону окна и вижу, что прямо посреди дороги лежит половина туловища человека с поднятыми вверх руками. Его глаза прикрывают солнечные очки в дешевой пластмассовой оранжевой оправе, как будто отнятые у какого-то ребенка. Как бы водитель ни пытался объехать этого получеловека, у него не получается, и автобус проезжает по нему. Все пассажиры, и я в том числе, быстро выходят из салона и разбегаются в разные стороны, чтоб никто не привлек их к ответственности за наезд на человека.

***

На улице зима, дует холодный колючий ветер, у меня с головы улетает большая вязаная шапка. Неожиданно на земле я вижу шариковую ручку и вспоминаю, что мне срочно нужно запомнить одну важную вещь, для этого я делаю запись себе на руке, а она превращается в голограмму и исчезает: синие буквы как будто отделяются от моей кожи и улетают вверх.

***

Вечер. Мы с мамой украшаем дом к Новому году. На окна вешаем мишуру в форме прямоугольника. После этого я ищу маленькие свечки, чтобы зажечь их и поставить рядом с елкой.

Мы оглядываемся и видим, что одно окно у нас осталось неукрашенным, и мама решает вешать на карниз в качестве украшений одежду: кофту, носки, футболки, штаны… Я говорю, что это некрасиво, но мама меня не слышит: она берет черный валенок и ставит его на подоконник, накидывая сверху разноцветные ленточки. Это смотрится необычно, нам обеим нравится, но мне кажется, что украшать дом черными валенками – плохая примета.

***

Какое-то существо с внешностью верблюда, лошади и собаки одновременно разговаривает со мной. Их голоса постепенно объединяются в один очень низкий голос, слова вылетают, как грозный лай и резкое рычание. Сначала я не могу разобрать ни слова, но чуть позже я слышу длинные предложения, которые уже не помню.

***

Поезд дальнего следования, сидячий вагон. На улице идет дождь, капли воды медленно стекают по стеклам. Я стою в проходе и ищу глазами свое место, пытаясь определить, кто будет моим соседом во время поездки. Натыкаюсь взглядом на мужчину, который читает книгу: рядом с ним свободное кресло у окна.

Поезд начинает движение и сразу же развивает большую скорость. Я собираюсь пройти на свое место, но замечаю, что в окно с улицы смотрит человек: на нем черный капюшон, скрывающий белое лицо, на руках длинные когти, которыми он пытается процарапать окно насквозь, чтобы забраться в поезд.

***

Поле с огромными колосьями пшеницы, они выше меня. Дует теплый ветер, вдалеке темнеет небо – скоро начнется гроза. Я убегаю от собак-ищеек, которые ловят всех людей вокруг.

***

Незнакомая заброшенная деревня, старый полуразрушенный дом. Мы с подругой заходим внутрь и проверяем, есть ли там жители. Никого не замечаем, но неожиданно слышим скрип половицы. Решаем проверить еще раз и находим маленького ребенка под пружинистой кроватью. Сначала мы не понимаем, девочка это или мальчик, потом видим, что это девочка. Хотим забрать ее с собой в город, но она отказывается и начинает показывать нам свое «жилище»: под кроватью она обустроила маленькую кухню, спальню. Мы видим все в миниатюре, а потом глаза у девочки резко чернеют, и нас какой-то неведомой силой выбрасывает из этого старого дома.

***

Рождается котенок. И чтобы он созрел до нормальных размеров кошка лежит в коробке, которая подогревается горячей водой.

***

В огороде вся земля перерыта, как будто что-то долго искали и не могли найти. Образовалась большая яма, которую никто не стал засыпать ни песком, ни землей. Подходит мужчина и достает из этой ямы красную коробку: в ней лежит листок бумаги с каким-то посланием, которое я должна разгадать. Я всматриваюсь в рисунок и вижу нарисованного дракона.

***

Я смотрюсь в большое зеркало и обрезаю ножницами себе волосы. Очень коротко. Смотрю на результат и понимаю, что волос почти не осталось. В следующую секунду я очень жалею об этом и надеюсь, что мне это показалось или приснилось. Произношу какие-то необычные слова, благодаря которым волосы снова становятся длинными.

***

Я скачу верхом на лошади по узкой улочке, мне нужно добраться до работы. Резко лошадь превращается в оконное стекло, которое летит, как ковер-самолет. Для того, чтобы не упасть, мне нужно держать равновесие, но у меня не получается: стекло падает и разбивается о камни, лежащие на дороге. Мне приходится продолжать путь пешком, из-за этого я опаздываю на работу и меня увольняют.

***

Я попадаю в комнату старого общежития и вижу, что у каждого предмета есть глаза: у шкафов, у столов, у полотенец, у штор, у кружек и тарелок, у ложек и вилок, у тапок. Я спрашиваю у жильцов комнаты, нормально ли это, мне отвечают, что не видят ничего необычного. А потом я замечаю у всех людей дополнительный третий глаз между бровей. Смотрюсь в зеркало и вижу у себя такой же.

***

Лошадь неаккуратно хватает у меня из рук хлеб и кусает меня зубами. За это ее наказывают и обматывают в прозрачную пленку.

***

На улице зима, мороз -45, никто не выходит на улицу, чтобы не замерзнуть. Мне нужно идти на работу, я беру железные тяжелые ведра, наполняю их водой и выливаю эту воду всем людям на крыльцо каждого дома. Потом убегаю, чтобы меня не заподозрили в этом.

***

Мы с мамой находимся на речке, на улице лето. Берег наполовину песчаный, другая его часть покрыта бетонными плитами, все смотрится чисто и красиво. В речке купаются милые существа, похожие одновременно на морских котиков, щенков, дельфинов. Как будто персонажи из мультфильмов. Я называю этих существ бегемотами, хотя на настоящих бегемотов они не похожи. Скорее, это маленькие киты. Мама заходит в воду и начинает плавать с этими существами. Один «бегемот» подбрасывает ее высоко над рекой и сразу же ловит: это такая игра. Мне тоже хочется поиграть с китами-бегемотами, но нас кто-то зовет, и мы вынуждены уйти.

***

Я нахожусь в незнакомой квартире вместе с сестрой. Вдруг все окна и двери распахиваются, врывается огромный поток воды и просто сносит все: нас, животных, мебель. Я не знаю, что спасать в первую очередь, и решаю спасать собаку: хватаю ее за ошейник и выплываю на какой-то берег.

***

Я иду по навесному мосту именно в то время, когда там меняют покрытие и ставят новые дощечки, смотрю вниз и вижу белую пустоту в тумане.

***

Я куда-то опаздываю, почти бегу. Вдруг передо мной появляется собака с длинной шерстью желтого цвета. Я останавливаюсь, чтобы погладить ее, а потом чувствую, что что-то не так: ее шерсть имеет странную структуру, она какая-то влажная и мягкая, как переваренные макароны. Я еще раз внимательно смотрю на собаку и вижу, что вместо шерсти у нее действительно макароны в форме ракушек.

***

Я еду на поезде, впереди меня на соседнем сидении спят парень и девушка. Прямо над ними стоит чудовищная старуха, с нее капает какая-то слизь и кровь с черной жидкостью. Она стоит и хрипит, а молодые люди не просыпаются.

***

Какое-то просторное помещение, похожее на погреб, в загоне стоит лошадь, и ей резко отрубают голову.

***

Большой торговый центр, многолюдно и шумно. Я стою рядом с игровым автоматом, где нужно пытаться достать игрушки. Мне везет, как никогда: я вытаскиваю штук десять маленьких мягких игрушек и одного большого медведя с длинными лапами.

***

Центральная площадь города, лето. На площади находятся беременные женщины, они стоят очень организованно, как рота солдат. Если посмотреть сверху на них, то можно увидеть, что они образовали очередь в форме прямоугольника. Одну девушку держит и приподнимает за колени парень, и получается так, что она как будто возвышается над всеми, как флаг. Я стою рядом с этой девушкой, опускаю взгляд вниз и замечаю, что у меня тоже есть живот. И, оказывается, все мы ждем, когда нас пустят в роддом.

***

Я дома, по телевизору идут «Новости». На переднем плане находится ведущий, а позади него неожиданно появляется хвост собаки, который машет зрителям в качестве приветствия. Ведущий это замечает и пытается убрать хвост из кадра, но у него не получается, и выпуск новостей резко прерывается.

***

С помощью металлоискателя я нахожу золотое обручальное кольцо в огороде, собираюсь примерить его, но снова роняю в землю. В это время по небу пролетают вертолеты, которые распыляют по воздуху непонятное вещество, растворяющее все твердые предметы. Капля этого вещества попадает на кольцо, и украшение исчезает.

***

Яна прервала свое чтение:

– Из более коротких снов я все прочитала.

Валерий Павлович молчал.

– Мне продолжать?

Психолог резко встрепенулся:

– Да, конечно.

– Вы не хотите никак прокомментировать то, что услышали?

– Давайте закончим с тетрадкой, хочется услышать все, что в ней есть.

– Хорошо.

***

В комнате на полу река. Через какое-то секундное мгновение она превращается в озеро, в котором плавают разные рыбы, в основном маленькие, потому что они не успевают вырасти: вода быстро испаряется. Я смотрю на потолок и вижу достаточно большую рыбину, которая зацепилась плавниками за люстру и не может достать до воды. Папа приходит на помощь этому хладнокровному существу, освобождает ее из люстры и бросает в воду. Рыба какое-то время плавает, но потом опять попадает на потолок. Я сажусь верхом на желто-зеленого дракона и лечу спасать рыбу сама. Постепенно мой дракон превращается сначала в коня, а потом в собаку, и не может лететь.

***

Я гуляю по лесным полянкам и встречаю много старушек, которые ищут какие-то редкие растения. Одну из них зовут так же, как меня. Неожиданно у меня появляется важная миссия: собрать с поля все коричневые цветы-метелки, спрятать их в непрозрачную коробку, потому что эти растения несут сильное зло, и будет плохо, если их семена прорастут где-то еще.

Я вспоминаю, что у мамы в комнате есть специальное окно за шкафом, которое ведет в другой мир, и хочу выбросить коробку с собранными цветами-метелками туда. Я со всей силы размахиваюсь, но этого оказывается недостаточно: семена растений высыпаются из коробки и остаются в нашем мире.

Мне хочется скорее избавиться от злой коробки и от ответственности за ее уничтожение, и я решаю отдать ее кому-нибудь: хожу по домам и предлагаю всем вокруг. Один человек соглашается уничтожить злые семена и забирает эту миссию себе. После того, как я избавилась от тяжелого груза, я возвращаюсь в комнату и долго мою свои трясущиеся руки, чтобы забыть ощущение соприкосновения с этими цветами-метелками. Заодно я начинаю отмывать все вещи вокруг, с которыми соприкасалась эта многострадальная коробка. Отжимаю половую тряпку и вижу, что из нее идет кровь. В страхе я убегаю из комнаты и опять оказываюсь на поляне со старушками.

***

Я измеряю состояние неба. Мне показалось, что оно слишком белое, и что высоко-высоко формируется сильная буря. Мы с папой находимся на маленьком переулке, с обеих сторон нас окружают дома. У него в руке специальный прибор – лазерный пистолет. Папа направляет его вверх и стреляет красным лучом прямо в небо. Через какое-то время мы видим, что с горы бежит огромная красная огненная капля, как лава. Все называют ее пулей.

Эта пуля направляется прямо ко мне, но я успеваю отойти с ее пути. Она катится к реке, и я слышу грохот: пуля упала в воду. Только нам кажется, что мы в безопасности, как с горы начинает катиться вторая пуля, размером в несколько раз больше, чем первая. Но чем быстрее она движется, тем меньше она становится, и в конце, останавливаясь у моих ног, пуля уменьшается до размера капли воды. Я поднимаю ее и бросаю в реку.

***

Я смотрю на улицу из нашей комнаты и вижу на небе луну в непривычном для нее месте. И она не одна, на небе как будто устроено целое представление, изображающее ход луны в разные промежутки времени: около семи лун расположились на одинаковом расстоянии друг от друга и образовали полукруг.

Я выбегаю на улицу, чтобы поскорее сфотографировать это редкое небесное явление, а на получившихся фото эти луны превратились в планеты, количество и размер которых постоянно менялся: то четыре маленьких, то шесть средних, то две больших… Видимость планет тоже не постоянна: иногда их становится совсем не видно, и я стараюсь как можно быстрее сделать фото, пока они не исчезли.

***

Моя комната вдруг превращается в школу волшебства, где под потолком в воздухе висит какой-то предмет: это огромная книга. Заглядывая в нее, я могу видеть прошлое, а именно, тот случай, когда из окна старого дома выбросилась незнакомая девушка. Ее призрак появляется сразу, как только я открываю волшебную книгу, и никто не может видеть эту девушку кроме меня. Она просит о помощи.

Я вхожу в транс, чтобы общаться с призраком, и прошу своих друзей покинуть помещение для их безопасности, и они выходят за дверь. Я снимаю верхнюю одежду и начинаю подходить к окну, где произошел несчастный случай с этой девушкой, чтобы лучше рассмотреть место происшествия. Все мои друзья в этот момент думают, что я собираюсь выпрыгнуть из окна, как и та девушка, но не могут зайти в комнату и остановить меня, потому что я силой мысли заблокировала двери. Тем временем я начинаю успокаивать призрак девушки, которая погибла здесь: «Все хорошо, не бойся». Ей становится легче, она улетает. Потом я выхожу из комнаты и чувствую, как меня начинает трясти от страха и холода.

***

Мы с подругами попадаем в старое здание, вокруг нас еще много людей, кажется, что мы все друг друга знаем. В помещении, в котором мы оказались, установлено много дверей, за каждой из них находятся комнаты – офисы. Мы заходим почти в каждую дверь, и тут начинает происходить что-то странное: мы прячемся от злых потусторонних сил, убегаем, а нас всех пытаются разделить и убить поодиночке.

Сначала мы все находимся в одной комнате, разговариваем, как вдруг дверь с грохотом закрывается. Нам даже становится смешно, потому что мы думаем, что попали в какой-то квест, организованный нашими друзьями. Чуть позже становится ясно, что мы не участвуем в игре, а стали главными героями фильма ужасов.

Одна из моих подруг говорит, что она постоянно слышит в своей голове какой-то незнакомый детский голос, который напевает ей: «Бон-бон-бон, бон-бон-бон». Мы этому не верим, но потом другая девушка говорит, что слышит то же самое. И я тоже начинаю слышать этот мерзкий голос. Нам всем становится страшно, а еще в комнате периодически выключается свет, и мы остаемся в полной темноте. Параллельно с этими событиями мы чувствуем, как за нами кто-то наблюдает.

Резко мы оказываемся в запертом помещении с решетками на окнах. Я смотрю на улицу и вижу пешеходный переход, по которому идет женщина со своей дочкой. Я начинаю кричать, чтобы она нам помогла, потому что нас похитили и заперли в подвале. Она подходит к этой решетке и пытается ее открыть. И в это время к ней сзади подходит ее дочка лет шести. У девочки черные глаза: в нее кто-то вселился.

Существо в облике девочки убивает женщину, пытавшуюся нам помочь, и идет прямо на меня. Я выталкиваю решетку ногами и убиваю эту девочку: вонзаю ей в сердце один из железных прутьев решетки. Мы с подругами выбираемся из комнаты и начинаем рисовать себе новые лица с огромными ртами, глазами, бровями, чтобы нас не узнали злые духи. Случайно мы смотримся в большое зеркало и понимаем, что у нас не головы, а маски клоунов, от которых нам не избавиться.

***

Я стою в коридоре у нас дома и под каким-то странным углом смотрю на улицу в окно кухни. Там я вижу двух мужчин. Она ругаются, громко кричат. Потом через некоторое время я опять смотрю на улицу и вижу, что один мужчина вскрыл другому череп с трех сторон. Это было похоже на какой-то открытый тюльпан. В общем, черепная коробка была вскрыта, один глаз оказался на верхней торчащей части куска головы. Но человек был жив, он ходил из стороны в сторону. Резко наступила ночь, а я все так же стояла в коридоре. Я знала, что дверь у нас закрыта, но каким-то образом к нам кто-то зашел и начал подниматься по лестнице. Это был тот мужчина с головой-тюльпаном.

В то мгновение, когда он зашел к нам в дом, у меня начали ломаться и выпадать зубы, на них было что-то черное. Оказалось, что вместе со мной в доме находится еще много людей, и у всех была такая же проблема с зубами. Потом в доме образовалась какая-то дверь. Просто дверь без стены. Она вела в то место, где мы должны были побывать перед своей смертью.

Мы переступили через порог и увидели берег моря, где все бегали, смеялись, отдыхали. Там было очень хорошо, тихо. Потом я резко оказалась на горном снежном обрыве в летней одежде, рядом со мной была моя подруга детства. Нам было очень спокойно, потому что мы знали, что этот обрыв – точно последнее место, где мы должны были побывать в конце жизненного пути. Все было решено, и когда наш прах полетит по воздуху – вопросом времени.

***

Лето. Мы с сестрой собираемся куда-то ехать. Перед нами появляется огромный джип черного цвета, размером со слона, мы забираемся в него: сестра прячется в багажнике, а я сажусь за руль. Тем временем машина каким-то образом сама набирает скорость, а я пытаюсь ее остановить. Хоть педали и широкие, я все равно не могу поставить на них свои ноги.

Когда у меня это получается, я жму на педаль сцепления и тормоза одновременно, но машина не останавливается, а продолжает быстро ехать в пропасть. Еще чуть-чуть и мы упадем туда, но я решаю отпустить вообще все педали, и это помогает: джип резко останавливается, принимая вертикальное положение. Я переживаю, что сестру могло придавить чем-то в багажнике, но она говорит, что все в полном порядке.

***

Зима. Мы с мамой занимаемся приборкой в доме. Я стою на кухне и смотрю на улицу. Вдруг вижу, что рядом с соседним домом стоит мама в ее любимой красной куртке. Я не понимаю, зачем она вышла на мороз, тем более, мы еще не закончили прибираться. Свет на нашей кухне включен, шторы раздвинуты, я подхожу к окну и начинаю махать маме рукой. Она видит меня, но никак не реагирует. Я начинаю махать еще сильнее, и кричу ей: «Маамаа!». И мама отвечает мне из соседней комнаты: «Что?»… Существо, которое притворяется моей мамой на улице, все так же смотрит на меня. Сквозь снежную бурю.

Я начинаю кричать, визжать с мыслью, что из-за этих громких звуков существо должно исчезнуть, или я должна проснуться, если это плохой сон. Но ничего из этого не случается. Я прибегаю в комнату к маме и говорю ей и моей сестре, которая находится в доме вместе с нами, посмотреть в окно. Каким-то образом мы смотрим сквозь стену на улицу. В тот момент я была уверена, что от нашего пристального взгляда и от осознания того, что мы раскрыли настоящую сущность ненастоящей мамы, существо точно должно исчезнуть, но оно продолжает стоять и смотреть на нас. Я опять начинаю кричать. Но ничего не происходит.

***

Я захожу в лесную хижину. Там находится мужчина, который следит за тем, чтоб все входили и выходили в нужное время, для этого у него есть специальный ключ: он открывает и закрывает дверь по графику. Мужчина-смотритель говорит мне самой открыть дверь, так как доверяет мне. Я беру ключ и начинаю открывать потайной люк в полу. Открываю одну дверь, потом еще одну, и так восемь раз. Это напоминает мне перелистывание тетради с темно-коричневыми листами.

Я спускаюсь под землю по узкой лестнице, и мне кажется, что помещение там настолько маленькое, что даже один человек с трудом поместится, но я не перестаю идти, потому что чувствую, что уже была там, и что мне нужно преодолеть это препятствие, как будто это – цель моей жизни. Я начинаю пробираться дальше между стен, из которых торчат дрова, мне кажется, что я нахожусь в поленнице.

Через некоторое время я понимаю, что до конца этого туннеля не добраться, и на середине пути я проламываю стену топором и выбираюсь на улицу, где мне навстречу выбегает незнакомый человек, стреляет в меня несколько раз и попадает в ноги. Сзади меня хватает еще один человек, завязывает мне рот, чтоб я не могла кричать и не привлекла лишнего внимания. Внезапно часть моего сознания покидает мое тело, и я как будто начинаю наблюдать за всем происходящим со стороны.

***

Торговый центр. Примерочная. Я примеряю желтую водолазку и замечаю, что за мной наблюдает какой-то человек из-за угла. Часть моего сознания отстраняется от моего тела и прячется за телом того неизвестного человека: таким образом я вижу себя, примеряющую желтую водолазку, и того человека, который наблюдает за мной. Я читаю мысли этого человека: он хочет забрать мой глаз. Мое сознание как будто раздваивается еще раз, и получается так, что я вижу и себя, которая примеряет одежду, и человека, который следит за мной, и себя, которая следит и за мной, и за человеком. А потом все мы начинаем громко кричать и погружаемся в темноту.

***

Небо чернеет, оно поглощает все вокруг, я ничего не вижу. Меня отрывает от земли, переворачивает в воздухе туда-сюда. Потом резко все стихает, и я снова оказываюсь на земле. Через небольшой промежуток времени небо опять меняет цвет, становится мутно-красным, надвигается на меня, как будто падает на землю. Всех людей вихрем поднимает в воздух. Меня крутит еще сильнее, я кричу от страха, ничего не вижу.

Резко все меняется: я на корабле, опускаю руку в воду и глажу дельфина. Он улыбается мне.

***

В кабинете Валерия Павловича наступило долгое молчание, сначала он даже не понял, что его клиент перестал произносить какие-либо слова: он настолько был погружен в атмосферу снов Яны, что еще долго не мог вырваться оттуда. Психологу было привычнее разбирать отношения между любовниками во время семейной терапии, чем работать с подсознанием людей. А девушка сидела с потерянным взглядом, ждала хоть каких-то слов от него, а на лице ее читались одни лишь сомнения: может, не стоило приходить к этому врачу?

– Спасибо, что поделились, – наконец-то произнес заезженную фразу всех психологов Валерий Павлович.

– Не за что, – в замешательстве ответила Яна Игоревна.

– Первое, что я хочу сказать Вам: у Вас удивительная память и удивительный дар связывать несвязуемые вещи. Второе, Вы – очень чуткий человек, любящий свою семью, своих друзей и сопереживающий чужим людям. Как специалист с большим опытом работы, скажу Вам, что в этом есть и плюсы, и минусы. И третье, наверное, самое главное для Вас: все с Вами нормально. Ни в какую психиатрическую клинику Вам ложиться не нужно. Сны всегда останутся снами, мы можем находить схожие черты с реальностью, можем верить в вещие сны (и они действительно могут существовать, возьмем, к примеру, сны студентов о конкретно выпавшем билете на экзаменах). Но нужно помнить, что сон человека – это реакция мозга на чувства и мысли, возникающие в реальности при взаимодействии с другими людьми, при просмотре фильмов, при чтении книг, при прослушивании музыки… Этот список можно продолжать долго. А если у человека достаточно хорошо развита такая вещь, как воображение, то и сны ему будут сниться яркие, полные чудесных и иногда невообразимо страшных явлений. Вы молоды, впечатлительны, любознательны, открыты новому и легко воспринимаете этот мир. Происходят ли в Вашей жизни сейчас какие-то перемены?

– Да, перемен очень много: переезд в другой город, новая работа и люди.

– Это многое объясняет. То, о чем Вы мне рассказали, а точнее, то, что Вы прочли мне, задевает многие сферы жизни: и семью, и работу, и друзей. И в моих силах помочь Вам разобраться со всем этим, а именно, с причиной возникновения странных на Ваш взгляд снов. Разумеется, если Вы хотите этого.