Текст книги "Драконье пламя"

Нужно было вернуться в лагерь магов и встретиться с наставницей. Нужно было высказать этой наглой женщине все, что Эрика думала о ее вмешательстве. Профессор Мезей, как никто другой, знала, насколько опасными были драконы. К тому же она не могла не знать, что профессор Хольст будет здесь. Как она могла так подставить ее?

– Ты меня боишься, – пророкотал герцог, сверкнув искрами вокруг зрачков. – Не стоит. Маркус сказал, что ты не маг.

Эрика нервно сглотнула, сжимая ледяные пальцы на собственных боках. Сердце колотилось где-то на уровне горла, как у загнанной в угол добычи, коей она себя, впрочем, и ощущала. Успокоиться никак не удавалось, что бы ни говорил этот мужчина-дракон.

– Почему магам стоит вас бояться? – Рене заинтересованно подняла голову, заглядывая в лицо мужа.

– Маги заносчивы и считают, что всесильны. Это не так. Из-за их самоуверенной глупости и алчности много наших погибло в Столетней войне. Вдобавок их магия искажена, ущербна. Она раздражает наше восприятие.

Эрика в шоке уставилась на него, когда услышала отражение собственных ощущений в словах дракона перед собой. Они воспринимали магию так же, как она? Он тоже говорил о вкусе? Это не было какой-то бесполезной особенностью ее неполноценного дара?

Спросить, чтобы убедиться в своем предположении наверняка, Эрика не решилась. Ей уже и так хватило унижений в жизни, чтобы добавлять новые. К тому же подобного рода вопросы могли повлечь за собой неприятности. Этот мужчина не был простым магом и уж тем более не был равным ей.

– Как тебя зовут? – герцог снова обратил на нее внимание.

– Эрика Нюберг, милорд.

– Приятно познакомиться. Мое имя Вальтер Девос. О моем титуле, судя по всему, ты уже осведомлена.

– Да, Ее Светлость сообщила мне, – Эрика опустила подбородок, вежливо кланяясь.

– Ой, давайте прекратим все эти любезности? Здесь все свои, ведь так, Вальтер? – Рене развернулась в его объятиях и требовательно уставилась на него.

Вокруг его зрачков вспыхнули яркие искры, обрамляя их по контуру, и малахитовую радужку озарило драконье пламя. На губах герцога заиграла откровенная улыбка, адресованная жене, и наружу повалили клубы дыма. Рене засмеялась, игриво толкнула его в грудь, отмахиваясь от белесых облачков, и бросила виноватый взгляд на притихшую Эрику.

Она стояла, как вкопанная, и силилась осознать, что между драконом и человеком могли быть настолько искренние и сильные чувства. Лорд Девос не ненавидел Рене за то, кем она родилась. Его взгляд, адресованный ей, был полон любви и обожания.

Живот скрутило холодом, и ледяные тиски сковали сердце. Глаза снова защипали старательно сдерживаемые слезы. Давняя обида горечью сдавила горло. Эрика опустила ресницы и отвела взгляд, чтобы не пялиться на счастливую пару, заодно пытаясь взять себя в руки. Она обещала себе жить дальше, а не оглядываться на прошлое, которое не изменить.

Рене выбралась из рук мужа, который вместе с ней опустился на тахту, где лежал ее плащ. Места на ней для двоих было недостаточно, только если не сидеть у него на коленях. Рене, видимо, не хотела смущать гостью еще больше, поэтому встала рядом с мужем. Его рука легла на ее талию в собственническом жесте.

– Я не знаю, где тебя планировали разместить, но вместо этого могу предложить одну из соседних палаток. Выгоним кого-нибудь из рыцарей в другую, – Рене снова бросила требовательный взгляд на мужа, и он согласно кивнул. Довольно улыбнувшись, она вернула свое внимание Эрике. – Не знаю, говорили тебе или нет, но мы тут на несколько недель застряли, пока подойдут вражеские силы. Так что до тех пор можно расслабиться.

– Боюсь, у меня не будет возможности, – вежливо улыбнулась Эрика.

Она полностью сосредоточилась на Рене, стараясь игнорировать напряженный взгляд ее мужа, направленный на нее. Она могла бы поспорить, что ее кидало в жар от такого пристального внимания, хотя активной магией в воздухе не пахло.

– Мне нужно приготовить снадобья для лекарей. Завтра с утра я планировала отправиться в долину здесь неподалеку, чтобы насобирать ингредиенты.

– Можно мне с ней? – тут же развернулась к мужу Рене.

Герцог долго сверлил ее взглядом, но затем кивнул.

– Торбен поедет с тобой.

Рене поморщилась, но возражать не стала. Повернувшись к ней, она виновато улыбнулась.

– Я надеюсь, отряд из десяти рыцарей не испортит твоих планов?

– Так даже лучше будет, – не сдержала смешка Эрика и прищурилась. – Больше рук – больше ингредиентов.

Рене посмеялась и, выбравшись из объятий герцога и подарив ему поцелуй, отправилась показывать Эрике место, где ей предстояло жить в ближайшее время.

Эрику распирало от любопытства, но она не решилась расспрашивать свою новую знакомую о ее отношениях с мужем. Мало того что это было невежливо, так еще и Рене была не просто герцогиней, а женой дракона. Факт, который казался Эрике немыслимым до знакомства с ней.

Глава 4

* 12 лет назад *

Солнце уже какое-то время противно щекотало ресницы и мешало сосредоточиться на интересном и волнующем, но все время ускользающем сновидении. Эрика поморщилась и перевернулась на спину, надеясь хотя бы спрятаться от солнечных лучей, если досмотреть сон не выйдет.

– С днем рождения! – раздался веселый голос где-то над ухом.

Не до конца осознавая реальность, она приоткрыла глаза и недоуменно уставилась на Ингрид, которая нависала над ней, что-то держа над головой. Поморгав и окончательно сбросив сонную пелену с глаз, Эрика в шоке уставилась на огромную корзину, полную всевозможных сладостей.

– Обалдеть!

Ингрид звонко засмеялась и положила неожиданно тяжелый подарок ей на живот. Эрика закряхтела, подхватывая его на руки, пока он не раздавил ее. Такого пробуждения она совсем не ожидала.

Ингрид, довольно улыбаясь, удобно расположилась в изножье кровати. Эрика подтянула под себя ноги, освобождая ей место, и села, с восторгом разглядывая конфеты и леденцы на своих коленях. Подобного разнообразия она никогда прежде не видела. Здесь были и сладости со всех южных королевств, и мармелад с севера, и даже шипучие шарики из восточной империи!

– Откуда это? – она в полном восторге подняла голову, встречаясь с довольным взглядом Ингрид.

– Отец прислал месяц назад. Я спрятала, – Ингрид подмигнула и широко улыбнулась.

– Спасибо, – Эрика наклонилась и крепко обняла подругу, не в силах выразить благодарность словами. – Теперь нам конфет на целый год хватит!

– Год? – ошарашенно воскликнула Ингрид и засмеялась. – Да тут через пару недель ничего не останется.

– Как ты можешь такое говорить! – наигранно возмутилась Эрика, трепетно перебирая сладости. – Я такого количества за всю свою жизнь не видела.

– Да ладно тебе! Это же ерунда такая.

– Когда ты дочь графа, наверное.

– Кто дочь графа? – ошарашенно вскинула брови Ингрид. – Где ты тут таких видела? – она замотала головой, якобы осматривая комнату. Повернувшись обратно, она хитро прищурилась.

Эрика посмеялась и пожала плечами. И хотя прошло уже два года, она до сих пор не могла привыкнуть к тому, что, лишившись титулов в пределах стен Академии, студенты становились равны. Да и как можно было это сделать, когда некоторым из них раз в три месяца родные передавали подарки и гостинцы. В эти моменты невозможно было не видеть колоссальной разницы между сословиями учащихся.

– Вставай и пойдем скорее завтракать, – Ингрид подскочила с кровати и потянула за подол сорочки, раздеваясь, чтобы переодеться в форменное платье.

– Куда ты так торопишься? – улыбнулась Эрика и направилась к небольшому тазику для умывания рядом со шкафом.

– Мне не терпится посмотреть, что тебе Рольф подарит, – подмигнула она и начала быстро шнуровать широкие ленты корсета на спине. – Поможешь?

Эрика помогла ей завязать бант, затем подставила собственный корсет под руки подруги. Оправив юбку до колен и застегнув верхние пуговицы рубашки, она занялась волосами, заплетая их в косы.

– С чего ты взяла, что Рольф станет мне что-то дарить. Мы же вроде с ним не встречаемся.

– В том-то и дело, что вроде, – хихикнула Ингрид. – Он упорно делает вид, что вы вместе. Ты упорно делаешь вид, что не замечаешь его ухаживаний. При этом на всех занятиях вы сидите рядом друг с другом, в столовой едите за одним столом, даже в сад выходите погулять в одно и то же время. Не заметить такое сложно, – уже откровенно смеялась она, поправляя лямку сумки с тетрадями на плече и открывая дверь в коридор. – Я все жду, когда он уже уломает тебя.

– Вот о чем ты думаешь! – возмущенно покраснела Эрика, уставившись испепеляющим взглядом на подругу.

– А ты не думаешь? – хихикнула она, сбегая по лестнице на первый этаж, где находилась студенческая столовая.

Эрика окончательно смутилась и промолчала. Впереди показались их однокурсники. Некоторые подошли поздравить ее с восемнадцатым днем рождения, другие просто помахали издалека и ушли завтракать.

– С днем рождения, красавица, – раздался тихий баритон Рольфа у самого уха, и парень крепко обнял ее со спины.

Эрика испуганно вздрогнула и попыталась вырваться из его рук, но не смогла. Рольф засмеялся и легким касанием поцеловал ее в ухо. Она в шоке застыла и в панике уставилась на ухмыляющуюся подругу. Ингрид подмигнула ей и помахала рукой, уводя остальных друзей в столовую и оставляя ее наедине с Рольфом. Он развернул ее в своих руках и мило улыбнулся. Не успела Эрика ничего сказать, как он наклонился к ее губам и поцеловал ее.

Сердце лихорадочно забилось у самого горла. Перед глазами на мгновение потемнело. Эрика совершенно не представляла, что нужно было делать дальше. Она никогда не целовалась прежде!

Рольф усилил напор, раскрыл ее губы своими и скользнул в ее рот языком. Его руки крепче сжались на ее талии, не позволяя отстраниться.

Эрика едва не содрогнулась всем телом, когда прогорклый вкус его магии взорвался во рту, оглушая. Не игнорировать горечь стало невозможно. Дурнота подкатила к горлу, и захотелось, чтобы поцелуй поскорее закончился.

Это совершенно испортило очарование момента. Эрика не хотела обижать парня, который с самого первого дня был милым с ней. Он ведь не знал, что его магия была гадкая на вкус. Так что как бы ей ни было противно, она прикрыла глаза и сделала вид, что наслаждалась его поцелуем.

Спустя бесконечно долгие минуты Рольф отстранился, коснулся губами ее щеки и выпустил из своих рук. На его лице застыло самодовольное победное выражение.

Эрика выдавила из себя улыбку. Ей неожиданно стало очень некомфортно рядом с ним. Во рту до сих пор стоял гадкий вкус его магии. В его защиту стоило отметить, что на самом деле изо рта у него приятно пахло чем-то мятным, но странное восприятие реальности искажало абсолютно все и далеко не в лучшую сторону.

Эрика раздосадовано прикусила губу. Кто бы мог подумать, что ее первый поцелуй станет таким большим разочарованием. Желание узнать, каково это – оказаться в постели с парнем – окончательно пропало, и даже рассказы Ингрид не смогли вернуть его.

– Пойдем завтракать? – тихо позвала Эрика, глядя куда угодно, только не на Рольфа.

Он, казалось, не заметил ее дискомфорта. Довольно улыбнувшись, он поймал ее ладонь, крепко сжал в своих пальцах и потянул ее за собой к столовой.

Холодок пробежал по коже, и идти туда совсем расхотелось. Как смотреть в глаза однокурсникам, Эрика не представляла. Теперь все будут знать, что они начали встречаться. Сплетни быстро разлетятся по Академии, ведь Рольф был сильным магом и общался со старшекурсниками. Теперь все будут судачить о том, что он встречается с неудачницей.

Эрика с тоской осознала, что совершенно не хотела этого. Она не хотела быть его девушкой. Рольф не был тем, кто привлекал ее. Не из-за него перехватывало ее дыхание и трепетало сердце, и этот поцелуй только в очередной раз доказал это. Рольф был хорошим другом, но видеть его в качестве парня, Эрике не хотелось. Почему она не подумала об этом раньше? Как ей теперь отказать ему? Что ей делать, чтобы все исправить? Как сделать это так, чтобы не обидеть его и остаться друзьями?

*

Эрика сидела на ступени в аудитории-амфитеатре и отстраненно смотрела на пустую сцену. Вокруг не было никого. Только она одна.

Занятия закончились час назад, и все давно разошлись по комнатам либо проводили время в студенческих гостиных. Декан факультета магии выловил Эрику в коридоре после последней лекции и приказал явиться в аудиторию боевой магии, совершенно наплевав на то, что она пропустит ужин. Она честно пыталась вспомнить, чем могла провиниться, но на ум ничего не приходило. Время шло, но, кроме нее, в аудитории никто не появлялся.

За два года обучения в Академии Эрика окончательно убедилась в том, что не обладала активным даром. О том, что она могла буквально на вкус различить магию всех окружающих, она так никому и не рассказала, кроме Ингрид. Ни у кого другого подобного дара не было, и Эрика знала об этом наверняка – лично спрашивала, как маги из числа студентов и с младших, и со старших курсов воспринимали чужую магию. Эта бесполезная способность только все портила, что в очередной раз подтвердилось сегодня утром, когда Рольф поцеловал ее.

Ингрид обещала сохранить ее секрет, тоже прекрасно понимая, насколько странным и ненужным был этот дар. Так что на своем факультете Эрика была самым большим разочарованием. Она бы даже не удивилась, если бы ее отчислили. Хотя она не была уверена, что это было возможно. Никто из учащихся ни разу не слышал об отчислениях из Академии. Покинуть эти стены можно было, только став выпускником либо умерев.

Двери наконец открылись, и в аудиторию вошли декан и профессор-изверг. Оба выглядели непривычно напряженными и хмурыми. Хотя ни один из них не отличался легким нравом, практически всегда находясь в мрачном расположении духа.

Стоило обсидиановым глазам остановиться на Эрике, сидящей на ступенях в одиночестве, как ее сердце подскочило к горлу, робко подавая признаки жизни откуда-то оттуда. Вот только вовсе не из-за страха. Хотя нет, страх все же присутствовал – Эрика до жути боялась, что профессор Хольст узнает о том, что она уже больше года втайне вздыхала по нему и грезила им по ночам. Это не было нормально и еще больше смущало, заставляя сомневаться в собственной вменяемости.

Упоительный аромат жженого кедра и цитруса ворвался в нос, стоило профессору Хольсту остановиться посреди сцены и скрестить руки на груди. Эрика невольно опустила ресницы, стараясь ничем не выдать того, что наслаждалась пряным вкусом на языке, когда его магия заполонила все помещение аудитории, не сдерживаемая даже барьерными чарами. Она была настолько сильна, что без труда перебивала горечь магии профессора Бернта.

– Ты думаешь, время пришло? – декан тоже остановился посреди сцены и обратился к профессору-извергу, не сводя глаз с сидящей наверху Эрики.

– Обычно окончательное созревание происходит к человеческим восемнадцати годам, – пожал плечами профессор Хольст. – Мы ждали достаточно.

– Будет досадно, если мы ошиблись.

Профессор Хольст только усмехнулся на это заявление и требовательно указал пальцем перед собой.

– Нюберг, спускайся сюда.

Эрика мгновенно подскочила на ноги и поспешила вниз. Злить этого мужчину было опасно для жизни, в чем все убеждались в первые месяцы занятий с ним. После того показательного наказания она больше никогда не провоцировала его, четко выполняя все, что профессор Хольст требовал от нее. Так что «счастья» испытать на себе мощь его магии ей больше не выпадало. Одного раза оказалось более чем достаточно.

Эрика остановилась перед преподавателями и низко опустила подбородок, не решаясь взглянуть в их лица. За прошедшие два года она еще выросла, и теперь была того же роста, что и большинство мужчин южных королевств, хотя все равно на голову ниже профессора Хольста.

– Ты уверен? – совсем тихо спросил профессор Бернт.

– Нет. Но мы должны знать наверняка, – утробный рокот раздался над ее макушкой.

Профессор Хольст стоял так близко, что Эрика могла чувствовать жар его тела, от которого волнительно трепетало сердце, игнорируя здравый смысл. Этот мужчина ужасал всех вокруг и ее в том числе, однако у ее тела было собственное мнение, которое совершенно не совпадало с голосом разума. Волнительная дрожь ледяными мурашками разбежалась по коже. Хорошо, что рукава у рубашки были достаточно длинными и скрывали ее реакцию.

– Я надеюсь, это ее не убьет, – бросил декан и ушел за барьеры.

Эрика мгновенно вынырнула из своих путанных мыслей и в ужасе проследила за ним, чувствуя, как холод сковал кончики пальцев. Что значит «не убьет»? Что они собирались с ней делать?

– Нюберг, посмотри на меня, – пророкотал профессор Хольст, овевая ее жарким дыханием с упоительным ароматом жженого кедра и цитруса. Тем же, какой был у его магии.

Эрика нервно сглотнула и подняла голову, встречаясь взглядом с обсидиановыми глазами. Сердце лихорадочно заколотилось у самого горла. Живот предательски волнительно затрепетал, и покалывающие льдом мурашки разбежались по коже.

Профессор прищурился. Его ноздри раздулись всего на мгновение, затем в черной бездне глаз вспыхнули искры, обрамляя яркими всполохами зрачки. На тонких губах появилась хищная усмешка, и он слегка наклонился к ней. Его пальцы сжались на ее подбородке, фиксируя голову так, чтобы она не смогла отвести от него глаз.

Эрика сглотнула, утопая в обсидиановой бездне, озаренной яркими искрами, и невольно поджала губы. Взгляд профессора мгновенно устремился к ним, и он вдруг поцеловал ее.

Она ахнула, попыталась отстраниться, но на спину легла широкая горячая ладонь, не позволяя этого. Пальцы на ее подбородке слегка сжались, не выпуская. Эрика всхлипнула, когда пряный жар дыхания профессора опалил все ее рецепторы, лишая рассудка. Она приоткрыла губы навстречу тому, о ком грезила уже столько времени, и опустила ресницы.

Это был второй мужчина, который целовал ее за сегодня. Такого дня рождения она однозначно точно не ожидала. Вот только в отличие от первого, этот поцелуй был совершенно иным. Он был жестким, властным и не признающим сопротивления. Он был одурманивающим и пряным, сносящим все барьеры и стирающим окружающий мир. Он лишал опоры под ногами и кружил голову. Все ее тело трепетало в ответ на немыслимую ласку, растекаясь жаром от низа живота к самому сердцу, которое замерло в груди, словно боялось спугнуть момент своим стуком.

Эрика услышала, как всхлипнула, когда профессор на мгновение отстранился, позволяя ей вдохнуть. Воздух, ворвавшийся в легкие, обжег рот и горло. Жар волной прокатился по венам и сдавил грудную клетку тисками.

Распахнув ресницы, Эрика уставилась в полыхающую яркими искрами обсидиановую бездну. Обрамленные огнем зрачки сжались, ловя ее взгляд. Она опустила глаза, осознавая, что поток белого пламени изо рта профессора перетекал в ее губы, следуя за дыханием. Жар его чистой магии обжигал, разносясь огнем по венам, заполоняя все ее существо.

Эрика в панике закричала, оттолкнула себя от не сдвинувшегося ни на шаг мужчины и в отчаянии уставилась на объятые белым огнем руки. Тем же огнем, который был тогда в спальне, когда она проснулась с криком и перепугала родителей. Вот только на этот раз огонь был горячим и был не только снаружи – он был внутри: в легких, в животе, в голове. Он выжигал все изнутри, заставляя плавиться в агонии, которая разрывала все ее существо на части, причиняя ни с чем не сравнимую боль. Волны жара прокатывались от центра груди по всему телу, и каждый удар сердца только распалял их еще сильнее. Казалось, голова вот-вот взорвется от давления. Это было невыносимо.

Эрика обхватила себя руками, зажмурилась и закричала, молясь всем богам, чтобы это закончилось. Обжигающий холод зародился где-то в районе солнечного сплетения и прокатился по венам, остужая и заставляя страдать не меньше, чем раскаленное пламя до этого. Белый огонь на коже и внутри погас, оставляя ее трястись от озноба на каменных плитах пола. Она сжалась в клубок, не в силах согреться и теряя связь с реальностью.

Сверху донеслось разочарованное хмыканье. Кто-то тяжело переступил с ноги на ногу рядом и, развернувшись, пошел прочь.

Эрика стерла слезы с лица, пытаясь заставить себя осознать, где она находилась и что только что произошло. Голова гудела, и в висках гулко стучал пульс. Она лежала на холодных каменных плитах сцены посреди аудитории-амфитеатра и никак не могла унять дрожь, сотрясающую ее тело. Как она здесь оказалась?

Память любезно подкинула воспоминание поцелуя профессора и чем это закончилось. Горечь обиды сдавила горло, и слезы снова заструились по щекам. Зачем он это сделал? Что это была за жестокая шутка?

– Не вышло, – до сдавленного слуха донесся раздраженный голос декана. – Черт! Мы все же ошиблись. Что мне с ней теперь делать? Она не сможет стать магом. Ты видел, она безнадежна. Ее способностей даже на элементарное чарование не хватает. Как это вообще возможно?

– Ошибка природы, – пророкотал пробирающий до костей бас, от которого по телу пробежала очередная дрожь. – Как ни прискорбно, но она человек.

– Унижать ее поцелуем было обязательно? – вдруг прошипел декан, видимо, надеясь, что она его не расслышит.

Эрика затаила дыхание, мысленно молясь, чтобы они вообще забыли о ее существовании и оставили одну.

– Не твое дело, – жутко рыкнул профессор Хольст. – Мы не можем ее выгнать. Отдай ее травникам. Среди лекарей ей не место.

– У меня и выбора-то особенного нет. Старик отказался от нее сразу после собеседования.

Эрика вслушалась, различая удаляющиеся тяжелые шаги. Надеясь, что мужчины ушли, она поднялась на дрогнувших руках и подтянула под себя ноги, стирая платком слезы с щек и вытирая нос.

– Ты в порядке? – неожиданно рядом с ней раздался голос декана. Эрика вздрогнула и кивнула, не поднимая головы. – Вставай и иди в лазарет. Пусть они осмотрят тебя. С завтрашнего дня ты на другом факультете. Придется изрядно постараться, чтобы нагнать их программу. Тебе ясно?

– Да, профессор Бернт.

– Свободна.

Эрика с трудом поднялась на ватных ногах и поплелась прочь из аудитории. Все тело ломило от оглушающего холода, но с каждым шагом самочувствие улучшалось, и кровь разносила тепло по венам, согревая окоченевшие конечности. Голова раскалывалась, и ужасно хотелось пить. Эрика чувствовала себя так, словно провела в пустыне за Южным морем не меньше недели, а потом ее закинули в Ледяные Пустоши на побережье Хладного океана в самый разгар зимы.

Мысли раз за разом возвращались к произошедшему в аудитории. Чего профессора пытались добиться таким странным способом? Пробудить в ней магию? Но они же прекрасно видели, как она справлялась на занятиях, и знали, что она бездарна. К тому же что означало «созревание»? Созревание кого или чего? Столько много вопросов, на которые у Эрики совершенно не было ответов.

Еще и этот поцелуй, который, как оказалось, был не нужен. В том, что это не было унижением, Эрика не сомневалась. В ее практике было всего два поцелуя, но этот не был тем, что могло бы унизить. Он был тем, что заставляло кровь кипеть, а тело буквально плавиться от возбуждения. Даже сейчас, когда она всего лишь думала о нем.

Эрика обхватила себя руками, теперь уже страдая не из-за обжигающего холода, а из-за выжигающего все внутри желания. Ее тело абсолютно игнорировало здравый смысл, который кричал о том, что профессор был опасен и причинил ей невыносимую боль просто ни за что. Низ живота трепетал, стоило вспомнить его плотные губы, прижимающиеся к ее губам, крепкую горячую ладонь на ее спине и на удивление нежно удерживающие ее подбородок пальцы.

Эрика с трудом сдержала стон, когда от невыносимого желания ощутить поцелуй этого мужчины снова скрутило низ живота. Кажется, об этом рассказывала Ингрид. Вот и что ей теперь было делать? Почему она не могла желать проявляющего к ней интерес Рольфа, а не внушающего суеверный ужас профессора-изверга с умопомрачительным вкусом?