Текст книги "Под угрозой уничтожения мира"

Глава 2

Отъезд прошел очень быстро и без прощаний, так как в герцогстве не было никого из родных Оттилии. Мы просто позавтракали, взяли собранный поварами небольшой запас продуктов, сели на лошадей и покинули поместье. До Давера тоже добрались без приключений, а в городе попрощались и, договорившись встретиться в Портумне через неделю, разъехались в разные стороны. Собственно, Оттилия и Кейн, которым предстояло напрямую ехать в Селендрию, обладали большим запасом времени и потому решили на день задержаться в Давере. Фрост и Гарт покинули город через южные ворота, а Эр, Дирк и я – через северные. Еще пару часов мы ехали втроем, а затем ребята взяли западнее, а я отправилась дальше на северо-запад, поскольку крюк, который предстояло сделать мне, был самым большим.

Те три дня, которые я добиралась до границы, ничем мне не запомнились. Местность, по которой я ехала, была малолюдной, лесистой, и на ночлег я останавливалась на небольших полянках, стараясь выбирать места поближе к воде, благо небольшие речки здесь протекали в изобилии. Дни стояли теплые, и мне никто не мешал наслаждаться почти каждый вечер водными процедурами, когда я смывала с себя пот и пыль. Для связи с остальными у меня, кстати, было зачарованное Кейном зеркало-артефакт, но я им пока не пользовалась. Новостей не было, ничего не происходило, так что говорить все равно бы было не о чем, а если бы у ребят что-то случилось, они бы мне сообщили.

Едва граница осталась позади, как я значительно изменила свой внешний облик. Сарды спрятала среди остальных вещей, привычный брючный костюм уступил место старому платью знахарки, переднику и шаперону. Но вот переобувать сапоги я не стала, поскольку в голенищах были спрятаны парные кинжалы, с которыми я бы не рассталась ни за что на свете. На ауру я снова наложила ставшее уже родным плетение маскировки. И наконец сменилась и моя внешность. Подумав, я решила не использовать десяток разных заклинаний, по-настоящему искажавших черты лица, как перед моей шпионской миссией в Ленстер, а выбрала обычные чары иллюзии. Рассудила, что и их будет достаточно. А когда пришла очередь выбрать новое лицо, я не стала изобретать ничего нового, а взяла тот же облик дурнушки, который использовала в Ленстере – жидкие тусклые волосы, плохая неухоженная кожа и белесые глаза неопределенного цвета – и добавила только одну деталь: длинные эльфийские уши, чтобы не выделяться среди местных жителей.

В общем, из чащи вместо меня выехала некрасивая травница-эльфийка неопределенного возраста, отправившаяся в восточные леса Селендрии за редкими целебными растениями. У меня даже доказательства имелись – собранный по дороге из различных трав небольшой веник, который я затолкала в дорожную сумку.

М-да, с таким въедливым подходом к делу мне самое место в какой-нибудь государственной разведке. Пожалуй, об этом стоит подумать.

Первый день на территории Селендрии прошел точно так же, как и в Вереантере, а вечером второго я добралась до небольшого городка. Соскучившись по благам цивилизации, я решила переночевать там и нашла трактир рядом с кварталом ремесленников.

Полутемный общий зал на первом этаже был почти пуст, я назвала его залом скорее по привычке, на самом же деле это была просто большая комната. Заботы о Скарлетт я поручила на улице мальчишке-конюху, а сама направилась прямиком к хозяину и заказала комнату, лохань с горячей водой и ужин. Трактирщик, что примечательно, был человеком, а не эльфом, равнодушно оглядел меня, не увидел во мне ни перспективного клиента, ни бродяжку, с которой нечего взять, и буркнул:

– Две серебрушки.

Я расплатилась и направилась к лестнице наверх. Немногочисленные посетители, среди которых были и эльфы, и люди, и даже один вампир, окидывали меня взглядами и возвращались к своим тарелкам и разговорам. Моя непривлекательная внешность, простая одежда и дорожные сумки не вызывали у них интереса, вдобавок я сутулилась и старательно придавала лицу как можно более безразличное выражение. Правда, это не помешало мне быстро изучить всех присутствующих и убедиться, что среди них не было магов, и в указанной комнате я первым делом поставила перед дверью защитное поле. Не слишком мощное, любой достаточно сильный маг справился бы с ним без проблем, но я бы сразу узнала о появлении незваных гостей, что было самым важным.

Положив сумки на сундук у стены и сбросив плащ с надоевшим шапероном, я устало присела на край кровати, а затем и вовсе упала на нее, раскинув руки. Какое же это счастье – поспать не в каком-то лесу в компании комаров, а в настоящей постели!

В дверь деликатно постучали, и я неохотно поднялась. Однако как здесь быстро обслуживают гостей! Я-то думала, что они воду не меньше получаса будут греть. Хотя… Это вполне могут доставить только саму лохань, а воду принесут позднее.

Подойдя к двери, я без задней мысли распахнула ее и нос к носу столкнулась с… Адрианом.

Сердце провалилось куда-то в желудок, а в легких разом не осталось воздуха, так что хриплый всхлип был единственным звуком, который я оказалась способна издать. Адриан жизнерадостно улыбнулся поистине олльфаровской улыбкой:

– Добрый вечер!

Его голос привел меня в чувство, и, не думая, я захлопнула перед архивампиром дверь и в панике огляделась. Все, я пропала! Никаких иллюзий, что Адриан чисто случайно очутился именно в этом приграничном селендрийском городе, прямо в этой гостинице и просто ошибся дверью, я не питала. Но, во имя всех богов, как?! Как он нашел меня так легко?!

Ладно, это не важно. Важно сейчас время, его прошло слишком мало, и потому можно не рассчитывать на то, что после моего письма Адриан уже успел спокойно все обдумать и успокоиться. И что делать?! Поставленную мной защиту он взломает за полминуты, значит, здесь оставаться нельзя. Взгляд сам собой метнулся к окну, и я кинулась туда. Старые скрипучие створки подались с трудом, но мне все же удалось распахнуть их. Уже взлетев на подоконник, я тоскливо посмотрела на сумку у стены, где остались ножны с сардами. Нет, не успеть.

Словно в подтверждение этой мысли защитное поле у порога дрогнуло и расплылось. Не тратя больше времени, я выпрыгнула из окна во двор, благо этаж был второй, и высота небольшой. Каким-то чудом не запутавшись в длинном подоле юбки, я сгруппировалась и плавно приземлилась, спружинив колени. Спасибо тебе, Люций, за науку, благодаря которой я не переломала сейчас ноги!

Откровенно говоря, я не имела ни малейшего понятия, что собиралась теперь делать. При виде архивампира мной овладела единственная мысль – бежать как можно дальше, но куда именно я собиралась удирать ночью без вещей и без лошади, представляла себе весьма смутно. Впрочем, если мне сейчас удастся добежать до конюшни…

Сбоку взметнулась темная тень, и мои руки сами собой дернулись вниз к спрятанным кинжалам. В ту же секунду я ощутила, как мои запястья перехватывают и отводят в сторону, я шарахнулась вбок в попытке вырваться, но вместо этого оказалась прижата спиной к бревенчатой стене гостиницы. Мой противник, так и не ослабивший хватку, без видимых усилий завел мои руки над моей головой и продолжал удерживать одной рукой оба моих запястья. На всякий случай я подергала ими, но быстро убедилась, что с тем же успехом можно было пытаться освободиться от железных кандалов.

– Ну, – совершенно спокойно сказал Адриан так, словно мы встретились на летнем пикнике. – Тебе самой еще не надоело бегать от меня?

В последний раз дернув руками, я оставила эти попытки и, обреченно вздохнув, перевела взгляд на лицо архивампира, который из-за того, что не отпускал меня, стоял слишком близко. Впрочем, сейчас любое расстояние между нами меньше тысячи километров показалось бы мне слишком близким.

– Практика показывает, что моя персона пользуется крайней непопулярностью среди вампиров вообще и архивампиров в частности. – Эту фразу мне удалось произнести в три приема, потому что из-за впрыснутого в кровь адреналина дыхание еще не восстановилось, но голос не дрожал и вообще не был похож на блеяние испуганной овцы, что не могло не радовать.

И, прислушавшись к себе, я неожиданно осознала, что не испытываю больше страха. В конце концов, именно к этому разговору все шло последние два года, и рано или поздно, но он должен был состояться. Я, правда, делала ставку на «поздно»… но теперь никуда не денешься.

Адриан несколько секунд пристально вглядывался в мое лицо, и я запоздало вспомнила, что архивампиры легко видят сквозь иллюзии. Демон, я же использовала ту самую внешность, что и два года назад, когда попала в плен к вампирам, и Адриану она знакома! Затем он поднял вторую руку и отправил в меня друг за другом два небольших плетения, окончательно вернув мне ощущение дежавю. Когда первое заклинание соприкоснулось с моей маскировкой, та развеялась, вернув мой настоящий облик, – бледную кожу, вьющиеся темные волосы и зеленые глаза. Второе разрушило маскировку на ауре, и та, полагаю, вновь ярко засияла. Адриан шумно выдохнул и, отпустив меня, сделал шаг назад.

Только теперь я обратила внимание, что правитель Вереантера выглядел точно так же, как во время большинства наших встреч – вооруженный и неброско одетый, он мало напоминал предводителя одного из самых опасных народов в нашем мире. В глаза ему я не смотрела, боясь, что не справлюсь с собой и потеряю голову, но на лице архивампира не было ни неприязни, ни холодного равнодушия, которых я так боялась.

Не было там и той нежности, с которой он смотрел на меня перед расставанием в Оранморе.

– Как вы меня нашли? – наконец выдавила я, когда окончательно убедилась, что никто не собирается убивать меня на месте.

Адриан усмехнулся, достал из кармана туники какую-то тряпку и протянул мне. Я недоуменно взяла ее и повертела в руках – это был носовой платок, весь в бурых пятнах. Кровь? Но откуда?..

В голове закружились воспоминания, и я застонала. Меня же ранили в Атламли! Я вернулась оттуда со здоровенной ссадиной на лбу, которая кровоточила, и Адриан дал мне тогда платок, чтобы вытереть кровь! Я стерла и, увлекшись обсуждением всего происшедшего, благополучно позабыла и о платке, и о способности высших вампиров находить людей по крови! И ведь знала, дура, о том, как это делается, и еще ставила себе зарубку в памяти – не оставляй вампирам свою кровь, не подставляйся!

– И что теперь? – глухо спросила я, когда закончила мысленно ругать собственную беспечность. – Что вы собираетесь делать?

И какие усилия я бы ни прикладывала, все равно снова попадаю в ситуацию, когда моя дальнейшая судьба целиком зависит от воли архивампира. Отвратительное ощущение, а я так надеялась, что мне уже не придется снова переживать его!

– Что ты делаешь в Селендрии? – ровно спросил Адриан, и мне вдруг пришла в голову мысль, что он проигнорировал мой вопрос по той простой причине, что сам не знал, как на него ответить.

– Путешествую, – отозвалась я, постаравшись сделать как можно более независимый вид. – Осматриваю достопримечательности. К тому же мне говорили, что в этой части страны очень целебный воздух.

Демона с два вам, ваше величество, удастся вытянуть из меня правду, пока я не разберусь, что вам нужно от меня.

Адриан, к слову, не ожидал от меня настолько неприкрытой дерзости, и посмотрел с неподдельным удивлением, а я упрямо вздернула подбородок.

– Я бы на твоем месте вел себя сейчас более осмотрительно, – прохладно заметил он, но я лишь усмехнулась.

– Чего ради? – Не удержавшись, я все же перевела взгляд и теперь смотрела ему в глаза. – Хотите убить меня – я перед вами. Бежать мне на этот раз некуда, да и противопоставить вам я ничего не могу. Но отчитываться и оправдываться я не буду. Я не ваша подданная.

– Ошибаешься, – невозмутимо заявил Адриан. Он, кажется, не ждал такой прочувствованной речи, но быстро овладел собой. – Не будь ты наполовину эльфом, ты бы стала вампиром после того, как я воскресил тебя в Ленстере, и перешла бы в подчинение ко мне.

М-да, с этой точки зрения я на случившееся еще не смотрела. Впрочем, это ничего не меняет.

– Во время нашего… последнего разговора, – он не мог не заметить мою заминку, но промолчал, – я говорила, что у меня запланировано кое-какое мероприятие. Именно этим я сейчас и занимаюсь.

Адриан молчал, а я, будто меня кто-то тянул за язык, язвительно продолжила:

– Признаюсь, я удивлена, ваше величество. Мы с вами разговариваем уже целых десять минут, и за все это время вы ни разу не обвинили меня в сговоре с моим небезызвестным родственником и в том, что я помогала Раннулфу Тасселу воскресить его. Как же так?

Мой голос против воли сочился ядом, выдавая те злость и горечь, которые я испытывала последние два года, но Адриан только устало вздохнул.

– Перестань, Корделия. – Он впервые назвал меня настоящим именем, и я против воли вздрогнула. – Я, может, и пристрастен, но я не идиот. Я хорошо помню все, что случилось в Атламли, в Оранморе, а год назад – в Триме, и понимаю, что ты не имеешь к этому отношения. И уж точно я не собираюсь каким-то образом вредить тебе.

Услышав это, я буквально физически ощутила, как из меня уходит напряжение. Нет, я не расслабилась целиком, но мне определенно стало легче дышать.

– Тогда зачем вы нашли меня? – повторила я ключевой вопрос.

Несколько секунд он смотрел на меня, и мне даже показалось, что сейчас должно будет прозвучать что-то очень важное. Ругая саму себя за дурацкое чувство надежды, вся обратилась в слух. Но нет – в какой-то момент его лицо снова словно замерзло, а голос зазвучал холодно и по-деловому. Чуда не произошло.

– Из-за того, что я не имею ни малейшего представления о планах твоего предка, ни о том, где его искать, ты можешь стать единственной ведущей к нему ниточкой.

– Что? – искренне изумилась я, позабыв о разочаровании, которое в тот момент испытывала. – Это как?

– Так. Ты можешь представляться Арлиону выгодным союзником, – уверенно отозвался Адриан. – И полагаю, именно в этом заключается причина, по которой Аларику приказали именно похитить тебя, а не убить.

– Да какой Арлиону от меня толк? – возмутилась я, нисколько не убежденная его словами. – Я же почти ничего не умею! У него в помощниках уже есть архимаг и несколько магистров, а я в эту компанию как-то не вписываюсь!

– Тем не менее ты трейхе, – возразил Адриан. – И значит, обладаешь огромными магическими способностями, которых больше ни у кого нет. Не важно, что ты необученная, Арлион без проблем бы справился с твоим обучением. Вдобавок у тебя есть все причины помогать ему, ибо ты обижена судьбой и вправе желать мести. Ну и, наконец, ты все-таки его родственница.

Последний аргумент можно было не принимать во внимание, поскольку уж что-что, а собственная семья и сто лет назад занимала Арлиона меньше всего. Но в остальном, как это ни печально, в словах Адриана было зерно истины.

– И что дальше? – хмуро спросила я, обдумав услышанное.

– Нет смысла запирать тебя в Бэллиморе по той простой причине, что Арлион может и не захотеть искать тебя в столице Вереантера, – охотно отозвался архивампир, и я от озвученной перспективы мысленно содрогнулась. – Но вот пока ты одна, до тебя добраться гораздо легче. Поэтому, боюсь, тебе предстоит продолжить свое увлекательное путешествие в моей компании.

– Что?! – К подобному повороту событий я оказалась совершенно не подготовлена. – И куда вы намерены со мной ехать?

– Я – никуда, – с невозмутимой уверенностью отозвался Адриан, и я поняла, что он уже все для себя решил и не даст мне спокойно уйти. – Ты продолжаешь свое путешествие, делаешь все, как запланировала, а я просто буду рядом. И если я прав, то смогу добраться до Арлиона, а ты сохранишь свободу от своего родственника. Что тебя не устраивает?

Я молчала. В некотором роде предложение Адриана звучало полным безумием, и меньше всего я ожидала, что этот разговор обернется именно так. Ну ладно я, а как отнесутся к этому остальные? В первую очередь что будет с Оттилией? Ведь Адриан сразу поймет – моим друзьям известно, кто я! И ведь теперь не денешься никуда, раз архивампир что-то решил для себя, он именно так и поступит, а мнение посторонних его никогда не волновало!

Но ведь в некотором роде… он прав. Адриан всегда был проницателен, и потому с большой долей вероятности можно утверждать, что его предположение насчет Арлиона сбудется. Встречаться ни с безумным предком, ни с кем-либо из его свиты мне нисколько не хотелось, и в этой ситуации архивампир-защитник оказался бы как нельзя кстати.

Ну и, если быть предельно откровенной, мне просто не хотелось, чтобы он уходил.

– Хорошо, – наконец сказала я, постаравшись с наибольшей досадой отмахнуться от последней мысли. – Я согласна.

– Превосходно, – одобрил Адриан. – Тогда я пойду выясню, не осталось ли у трактирщика свободных комнат.

Мы вместе двинулись со двора на улицу и вошли через главный вход. Адриан направился прямиком к хозяину, а я, не дожидаясь его и не обращая ни на кого внимания, поднялась в свою комнату. Восстановила защитное поле и, вытащив из кармана проклятый платок, швырнула его на сундук, где лежал мой плащ, а затем подошла к окну и с трудом закрыла его. Ну ладно. В конце концов, все могло быть намного хуже. Меня не убили, и вообще пообещали не трогать, да и ярой ненависти к Этари Адриан сегодня не демонстрировал. По сравнению с нашей последней встречей в Ленстере, когда Адриан увидел мои краснеющие глаза, это просто огромный прогресс. Могла ли я надеяться на подобное еще месяц назад? На то, что мне оставят не только жизнь, но и свободу?

В голове как наяву зазвучал голос Оттилии: «…либо ты окажешься ему настолько дорога, что он уже не сможет причинить тебе вред». Я прикрыла глаза и прижалась лбом к грязному оконному стеклу. Не надо. Я запретила себе об этом думать, я старательно гнала эти мысли прочь с момента того разговора с Оттилией, поскольку знала, насколько бессмысленны любые надежды. И с тех пор ничего не изменилось – ты же видела, Адриан не собирается возвращать то, что было между вами в Оранморе. Может, он махнет на тебя рукой и даст спокойно жить дальше своей жизнью. Ведь позволить себе привязаться к валенсийской аристократке Эржебете Батори – это нормально, но немыслимо – к Корделии Этари, после которой у него осталось столько неприятных воспоминаний!

Но ведь… я влюблена в него. Должно это хоть что-то значить?

Боюсь, что нет, Корделия. Твои чувства в данном случае не играют никакой роли.

Глава 3

Проснувшись на следующее утро и обнаружив себя в ничем не примечательной гостиничной комнате, я испытала недолгое заблуждение, что все случившееся вчера было лишь безумным сном, не имевшим никакого отношения к реальности. Но нет – грязный платок, валявшийся на моем плаще, был самым что ни на есть настоящим. Поддавшись минутному порыву, я схватила тряпицу, так сильно испортившую мне жизнь, и за несколько секунд испепелила ее. Помочь это никак не могло, но зато я ощутила небольшое удовлетворение.

Одевшись, умывшись и причесавшись, я спустилась в общий зал на первом этаже и вместе с завтраком попросила собрать мне с собой каких-нибудь продуктов в дорогу. Постояльцев в трактире было немного, Адриан тоже не показывался, так что мне удалось спокойно поесть и заодно попытаться определиться с дальнейшей линией поведения. Правда, ничего дельного я так и не придумала и решила держаться так же, как и раньше, – спокойно, вежливо, корректно. Ну да, знаю, с корректностью у меня часто возникали проблемы, но ничто не мешало мне попробовать еще раз.

К слову сказать, сегодня я не стала ни надевать платье с передником, ни накладывать иллюзии, а облачилась в любимые штаны и куртку. Раз уж меня с сегодняшнего дня будет прикрывать архивампир, нет смысла переживать из-за маскировки – мы и так будем заметны издалека.

Адриан постучался в мою комнату, когда я уже надевала перевязь с сардами. Мы молча вышли на улицу, причем меня не покидало стойкое ощущение того, что меня ведут под конвоем. Во дворе увидела, что Адриан заранее подготовится к путешествию со мной, поскольку перенесся через портал в Селендрию верхом, как два года назад в Госфорд. Мальчишка-конюх помог мне закрепить чересседельные сумки с вещами, за что получил две медные монеты. Затем я вскочила в седло, и мы с архивампиром направились к городским воротам.

По городским улицам, а затем и по широкому тракту, начинавшемуся за стенами, мы ехали в глубоком молчании, пока город не остался далеко позади. Я внимательно изучала дорогу перед собой, хотя в ней не было решительно ничего интересного, и старательно не смотрела в сторону Адриана, который ехал сбоку. Тишина была гнетущей и не могла продолжаться вечно, ведь наш вчерашний разговор явно остался неоконченным. Адриан нарушил молчание первым, когда мы пересекли по мосту небольшую реку. Тот был узким, двое всадников одновременно там бы не проехали, и я выдвинулась вперед, продемонстрировав архивампиру спину с перевязью.

– И все-таки кто учил тебя обращению с сардами? – спросил он, когда река осталась позади и мы снова поравнялись.

Хорошо помня о том, что Люций оказался в Валенсии не по собственной воле, а именно по той причине, что не поделил что-то с архивампиром, я только нахмурилась.

– Не могу сказать.

– Ну хорошо, – внезапно не стал он настаивать. – Тогда как тебе удалось нейтрализовать действие «Кары Снотры»? Опять какие-нибудь особенности магии Этари?

Я открыла было рот и снова закрыла. Воспоминания о разговоре с богиней смерти и ее странных словах о том, что мне еще рано умирать, завертелись у меня в голове с такой четкостью, словно это было вчера. Момент, чтобы ответить положительно, был упущен, а я внезапно подумала, что Хель явно не хотела ставить вампиров в известность о своих планах – в противном случае не было бы таких сложностей с моим воскрешением и продолжением шпионских игр. В горле внезапно пересохло, и я повторно выдавила:

– Не могу сказать.

– Опасаешься, что я могу провести этот ритуал снова? – насмешливо осведомился Адриан, и я уловила в его тоне нотки недовольства.

– Нет, ваше величество, – говорить было по-прежнему физически тяжело, как будто язык отнялся. – Я правда не могу об этом говорить.

Должно быть, он услышал что-то странное в моем голосе, потому что взглянул на меня повнимательнее и не стал развивать эту тему, а я на самом деле ощутила, как пропадает непонятное онемение с языка. Что это было? Неужели Хель наложила на меня какое-то заклинание молчания, чтобы я никому не могла рассказать о случившемся?

А Адриан и впрямь удивительно спокоен. Почему? Два года назад той ненавистью, которую он испытывал к Этари вообще и ко мне в частности, можно было сжигать деревни. Сейчас же – я осторожно взглянула в его сторону – он выглядел замкнутым, но никак не озлобленным. Как так получилось?

– Хочешь что-то спросить? – Мое пристальное внимание от него не укрылось. Что ж, раз уж так вышло, что мы играем в открытую…

– Что изменилось? – прямо спросила я. – Два года назад вы были готовы отказаться от захваченных территорий только для того, чтобы лично вырвать мне сердце. Когда три недели назад в Оранморе я при вас упомянула принцессу Корделию, вы начали злиться, хоть уже давно считали меня покойницей. Но сейчас вы не похожи на того, кто ненавидит, однако знаете, что я притворялась другим человеком и открыто лгала вам. Почему?

Адриан усмехнулся, но не хищно, а с какой-то горечью.

– Теперь мне кажется, что я уже давно был готов к тому, чем все обернется. С каждой нашей встречей в общую картину добавлялись новые детали, но мне все не хватало времени и внимания, чтобы объединить их в одно целое. И прочитав твое письмо, я только получил подтверждение своим догадкам, ведь все было одно к одному: валенсийка, дворянка, которая явно привыкла к тому, что ее приказы исполняются. Полукровка с меткой воскресившего ее вампира. Отсутствие какого-либо страха передо мной. Сочувствие к принцессе Корделии. Изменение ауры – во время нашей встречи в Госфорде она была ничем не примечательной, а в Оранморе – аурой сильного темного мага. Ну и, наконец, олльфары, демон их подери…

Я нервно дернула уголком рта, вспомнив тот вечер в Атламли, а Адриан вдруг добавил:

– Однако, насколько я помню, в Валенсии на месте побоища все же обнаружили твой труп, не считая еще двух десятков тел. Кто это был?

Горло внезапно сдавил сухой спазм, и я крепче вцепилась в поводья, уставившись на гриву Скарлетт.

– Служанка из замка. – Мой голос звучал глухо, острое сожаление словно свернулось в тугой ком и мешало словам вылетать изо рта. – Я с самого начала знала, что отправляю этих людей на смерть, и тем не менее пошла на это. Когда меня заключили под стражу, у меня было достаточно времени, чтобы подготовиться. Я спланировала все так, чтобы мы взяли ту девицу с собой. Всем известно, что после встречи с олльфаром уцелеть невозможно. У капитана стражи был ключ от антимагических кандалов. Он освободил меня, надеясь, что я спасу их. Я этого не сделала. Все поверили, что тот женский труп – это я.

Фразы получались рублеными, слегка бессвязными, но я была не в состоянии поражать собеседника потоком красноречия. Боги, я и не думала, что это будет так тяжело, ведь я впервые говорила об этом вслух! Мне казалось, что я уже давно смирилась с происшедшим, но стоило разворошить эти воспоминания, как сразу на душе стало так же погано, как и два года назад. Адриан еще подлил масла в огонь, заметив:

– Смелое решение.

– Ох, замолчите! – вскинулась я. Мгновенная вспышка ярости заглушила все прочие мысли, и мой голос теперь напоминал злое шипение. – Что бы вы вообще понимали! Это не вы отдали свою жизнь за то, чтобы спасти родную страну. Не вас за это арестовали и собрались вручить в качестве трофея вашему главному врагу, чтобы только задобрить его, не от вас отвернулись те немногие, кого вы любили и уважали, и не вас лишили титула и изгнали, чтобы как-то оправдать этот поступок в глазах соседей!

Выплюнув гневную тираду, я глубоко вдохнула, пытаясь унять трясущиеся руки. Ну и к чему была эта прочувствованная речь? Показала, какая ты бедная, несчастная и обиженная миром? Или ты думаешь, что архивампира хоть сколько-нибудь беспокоят твои личные переживания из-за всего, что случилось тогда?

– Будешь мстить? – совершенно серьезно спросил архивампир. На его лице не было ни насмешки, ни иронии.

На секунду я даже задалась вопросом, с чего вообще так разошлась – злость пропала так же быстро, как и возникла, оставив после себя ощущение громадной опустошенности.

– Кому? Вам? – устало осведомилась я. – В своем письме я говорила, что больше не чувствую по отношению к вам ненависти, и я не врала. А мои близкие… Что с них взять? Это политика. – Я усмехнулась, вспомнив подслушанные в Бларни слова отца. – Я должна понимать, что у короля не было другого выхода.

– Должна понимать? – переспросил Адриан. – А на самом деле?

– А на самом деле я этого не понимаю, – отозвалась я и, пришпорив лошадь, выехала вперед.

Дальше мы ехали в молчании, обдумывая все услышанное. Пару раз останавливались на привалы, а пообедали мы в небольшой рощице, где было много поваленных деревьев. Говорили мало и то лишь о том, что касалось каких-то технических мелочей, вроде того где остановиться, чтобы передохнуть, или где напоить лошадей.

Ночевать нам предстояло в походных условиях, по пути никаких городов и деревень поблизости не было. Защитное поле, которое Адриан установил вокруг выбранной полянки, было гораздо мощнее того, которое умела ставить я, и потому чувствовала я себя спокойно. По моему настоянию мы остановились на ночлег недалеко от озера, и после ужина я отправилась туда искупаться и вымыть голову, а заодно немного побыть одной. Нет, с чисто бытовой точки зрения спутником Адриан был совершенно необременительным, но сегодняшний день дался мне нелегко.

Впрочем, вместе мы уже путешествовали, и в ночевке у костра уже давно не было ничего нового, так что заснула я быстро.

Покрасневшее лицо кудрявой эльфийки, в котором не осталось ничего красивого или благородного, кривилось в мученической гримасе, скрюченные пальцы напоминали лапы хищной птицы. Женщина бессильно привалилась к стене, в то время как ее младший сын лежал на земляном полу в шаге от нее и, хрипя, от удушья до крови расцарапывал себе горло. Лучины еле горели, сжигая последние капли кислорода, но я испытала малодушную радость от того, что света почти нет и я не могу видеть больше деталей этой жуткой картины. Несмотря на то что я была лишь наблюдателем, я буквально физически ощущала нехватку воздуха, эту безнадежность и панику, в которых можно было захлебнуться, и сама начала тяжело дышать, почувствовав удушье. Нет, нет, нет! Я не хочу этого, выпустите меня! Это все иллюзия, сон, это было сто лет назад!

Кто-то встряхнул меня за плечи, но видение не желало отпускать. Пытаясь вдохнуть, я только хватала ртом воздух, которого не было, удушливый смрад словно наполнил меня целиком и поглотил, грудь горела. Казалось, что я тону в каком-то вязком киселе, из которого уже не выбраться, и силы бороться стремительно заканчивались.

– Корделия, проснись! Это просто кошмар!

Смутно знакомый голос донесся до меня как сквозь затычки в ушах и звучал неясно, но зато я поняла, что из той бездны есть выход. В попытке выбраться я рванулась вперед, и внезапно меня затопили новые ощущения и звуки – ночной ветерок, шелест листьев, неровность елового лапника, на котором я лежала. Воздух внезапно вернул себе свою текучесть и разом заполнил мои легкие, так что я зашлась в припадке кашля. Кто-то продолжал удерживать меня за плечи, и, распахнув глаза, я начала вертеть головой по сторонам, убеждаясь, что все в порядке и подземная тюрьма мне только приснилась. Рядом я увидела Адриана, которого, похоже, разбудили мои либо крики, либо стоны, он и привел меня в чувство. Адриан выглядел встревоженным, и, увидев это непривычное выражение на его лице, я вспомнила о еще одной важной детали и в очередном приступе паники торопливо отвернулась в сторону.

– Нет, не смотри на меня, – голос звучал хрипло, и я еще раз закашлялась, чтобы прочистить горло, – тебе это неприятно, я знаю. Сейчас это пройдет.

Глаза-то у меня после кошмаров всегда светятся как темно-алые фонари, если таковые вообще бывают, и в темноте мной смело можно пугать слабонервных людей. Адриан к таким не относился, но какую реакцию вызывали у него красные глаза Этари, я помнила хорошо, так что надо было скорее взять себя в руки, чтобы вернуть им обычный цвет.

– Посмотри на меня, – ровным голосом сказал Адриан за моей спиной и мягко, но настойчиво дотронулся одной рукой до моего лица, вынуждая повернуться к нему. Я неохотно подчинилась и взглянула ему в лицо, с трудом удержавшись от соблазна зажмуриться, ибо знала, что красный огонь потухнет только тогда, когда я успокоюсь, а мне до этого еще было далеко.