Текст книги "Под угрозой уничтожения мира"

Глава 5

Дом ди Вестенра явно не ожидал такого наплыва гостей, но все же смог вместить всех, хоть и на разных этажах. Оттилию, Фроста, Гарта и меня поселили на третьем этаже, а остальных – на втором, аккурат под нами. Больше всего в комнате меня порадовал балкон, выходивший не на улицу, а в небольшой садик, сразу за которым уже начинались владения другой аристократической семьи. Точно такие же балконы были и справа и слева и, насколько я смогла разглядеть, этажом ниже. Однако высокие деревья, которые привлекли мое внимание еще перед домом, росли позади него, и массивные зеленые кроны, окружавшие балконы, создавали иллюзию уединения.

Мы прибыли в Лорен во второй половине дня ближе к вечеру, и леди Каридиэль, показав нам наши комнаты, сказала, что ужин будет подан через два часа. Решив отложить разбор вещей, я первым делом приняла ванну, отмокая в ней не меньше часа и наслаждаясь теплом и чистотой, а затем переоделась в длинное синее платье с широким корсетным поясом, в котором ездила с Бьянкой к ее матери. И только тогда я ощутила внезапный переход от хлопот путешествия к осознанию того, что спешить уже никуда не надо. Усталость навалилась внезапно, и, не сопротивляясь ей, я прямо в одежде легла на кровать поверх покрывала и заснула.

Разбудил меня стук в дверь. Поднявшись, я отметила про себя, что солнце за окном уже село, но еще не стемнело окончательно. Ох, надеюсь, я не проспала ужин? Оправив платье и бросив на себя мимолетный взгляд в зеркало, я открыла дверь, ожидая увидеть там кого-то из друзей или Адриана, но вместо них обнаружила на пороге пожилую эльфийку в белоснежных переднике и чепце, из-под которого виднелись не менее белые волосы. Надо же, а мне казалось, что у темных эльфов не бывает седины! Это сколько же этой эльфийке может быть лет?

– Простите, миледи, за то, что разбудила вас, – вежливо сказала она удивительно звонким и приятным голосом, в котором совершенно не было старческого дребезжания. – Но ужин начнется через пять минут.

В это время практически одновременно открылись две соседние двери, и в коридор вышли переодевшиеся Фрост и Оттилия. Я рассеянно взглянула на них и снова посмотрела на эльфийку.

– Откуда вам известно, что я спала?

Мой требовательный тон ее нисколько не смутил, и вообще на прислугу эльфийка не походила. Слишком уж уверенно, по-хозяйски она держалась.

– Такова моя обязанность – знать обо всем, что происходит в этом доме, – ответила она и улыбнулась, посмотрев на меня яркими голубыми глазами, которые в отличие от ее лица оказались совершенно молодыми.

– Не удивляйся, Корделия, – вмешался Фрост, подходя ближе, а затем, к моему искреннему удивлению, отвесил горничной небольшой, но почтительный поклон. – Добрый вечер, та-шела ди Вестенра.

– Добрый вечер, – отозвалась она, а Фрост, сжалившись надо мной, пояснил: – Корделия, ты же слышала о духах-хранителях эльфийских древних родов?

Я моргнула и еще раз посмотрела на эльфийку, а затем, не придумав ничего лучшего, вежливо сказала:

– Здравствуйте.

– Значит, слышали, – констатировала женщина. Или все-таки дух? С виду она казалась вполне материальной и на призрака совершенно не тянула. Без труда догадавшись о моих мыслях, она сказала: – Я принимаю тот облик, который приятнее всего видеть окружающим. Пока я хочу – я эльф из плоти и крови, но также легко могу снова перейти в форму духа.

– Понятно, – пробормотала Оттилия, которая так же, как и я, впервые столкнулась с подобным существом вживую.

– Тогда, если вы все готовы, я провожу вас в столовую, – официально объявил дух-хранитель.

Возражений не было, и мы вчетвером спустились на первый этаж.

За ужином собрались все вместе: и наша компания, и Адриан, и родные Эра. Первые полчаса беседа за столом носила исключительно светский характер, когда мы нейтрально обсуждали погоду и впечатления от Селендрии, Фергюс и леди Каридиэль рассказали Эру о делах каких-то общих знакомых. Насколько я поняла, о возвращении Арлиона никому из них не было известно. Эльфийка время от времени подносила к глазам лорнет в золотой оправе, причем я не могла понять, зачем он ей нужен – ведь зрение у нее на самом деле наверняка было прекрасное, и я не раз ловила на себе ее цепкий, острый взгляд. Затем мать Эра начала рассказывать о королевском бале, который традиционно устраивали каждый год в середине лета и который должен был состояться буквально на днях. Судя по всему, леди ди Вестенра была счастлива, что ее младший отпрыск выбрал именно это время, чтобы вернуться домой, поскольку она явно вознамерилась появиться там с ним.

– Но, матушка, я в столице проездом, и у меня вовсе не было намерения…

– Чепуха, Эркхард, – с глубокой убежденностью проговорила леди ди Вестенра и снисходительно посмотрела на него. – Разумеется, ты там будешь. Ты уже достаточно пренебрегал своими обязанностями и потому просто обязан присутствовать.

Лицо Эра приняло совсем страдальческое выражение, в то время как Фергюс продолжал неторопливую беседу с Кейном и не обращал внимания на мать и брата, и я сделала вывод, что этот разговор поднимался не впервые. Адриан разговаривал с Оттилией, и они слов леди ди Вестенра не слышали.

– И вообще, – продолжила Каридиэль и неодобрительно нахмурила тонкие брови идеальной формы. – Я никогда не могла понять твоей тяги к странствиям и опасным приключениям. И что это была за глупая идея – сбежать из дома, чтобы выучиться на наемника! – Фрост, Гарт и Дирк одновременно прекратили что-то обсуждать и посмотрели на эльфийку.

– Потому и сбежал, – пробормотал Эр так, чтобы мать не услышала. Он не выглядел разозленным, а казался смертельно уставшим. Как некто, кто продолжает долгий и бессмысленный спор, заранее зная, что разрешить его не удастся.

– Я очень рассчитываю на то, что ты выбросишь из головы эти авантюрные мысли, – тоном, не терпящим возражений, отчеканила эльфийка, разом теряя благодушный вид, и в ее голосе зазвучала сталь. – Тебе давно пора жениться и остепениться. Правда, у меня возникло стойкое чувство, что вы с братом решили уморить меня, поскольку он тоже не спешит найти себе спутницу!

На этот раз Фергюс волшебным образом ее услышал, поспешил вмешаться и перевести разговор в другое русло – поднимать тему женитьбы ему явно не хотелось.

– Эр, правильно я помню, что в прошлом году ты интересовался советником Каэйри?

Мы с эльфом переглянулись.

– Было дело, – неопределенно отозвался Эр. – Кто он вообще такой? Я уехал несколько лет назад и даже этого имени никогда не слышал.

– Не несколько, а семь, – ядовито вставила Каридиэль.

– Верно, – подтвердил Фергюс. – До того как он стал советником короля, он не был заметной фигурой. В столице почти не бывал, предпочитал жить в своем имении с семьей. Мне неизвестно, что он такое сделал, чтобы король его заметил и так зауважал, но факт остается фактом – советник Каэйри сейчас является в Селендрии практически вторым лицом сразу после короля.

Ну почему мне никогда не удается находить себе врагов не из государственной верхушки, а рангом пониже?

– Есть какая-нибудь возможность с ним встретиться? – спросил Эр, обращаясь к брату.

Тот недоуменно нахмурил брови, но ответил:

– Конечно. Он участвует в светской жизни и появляется на светских раутах. Почему тебя это так интересует?

Эр на секунду замялся, и я пришла к нему на помощь.

– На самом деле встреча с советником интересует меня, лорд ди Вестенра.

Совершенно неожиданно вместо Фергюса мне ответила Каридиэль, которая выглядела так, словно ждала моих слов.

– Понимаю. – Я удивленно посмотрела на нее, а она как ни в чем не бывало продолжила: – Что же, возможно, я смогу вам помочь. Завтра у нас в доме состоится небольшой прием, на котором соберутся наши знакомые. Я могу отправить приглашение и советнику.

– Мне бы не хотелось доставлять вам неудобства, – машинально ответила я, напряженно глядя на нее. Каридиэль одарила меня еще одним пристальным взглядом, причем лорнет остался лежать в стороне, и с самым любезным видом заверила:

– Никакого беспокойства.

И почему у меня такое ощущение, что эта эльфийка знает обо мне что-то, чего не знаю я?

Дальнейший разговор за едой мне ничем не запомнился, и после ужина я ушла к себе. Напоследок я успела заметить, как мать Эра одарила меня взглядом, в котором сочетались любопытство и предвкушение чего-то грандиозного, и столовую я покинула с нехорошим предчувствием. Правда, не отправилась сразу переодеваться в ночную рубашку, а присела в кресло, не сомневаясь, что мое уединение не продлится долго. И точно – не прошло и десяти минут, как в мою дверь постучали. Открыв, я без комментариев пропустила внутрь друзей – Кейна, Оттилию, Дирка, Фроста и Гарта, следом за которыми подоспел Эр, выглядевший непривычно замученным.

– Честное слово, если бы я знала, что тебя ждет такое, я бы десять раз подумала, прежде чем просить тебя об услуге, – заметила я, надеясь, что сочувствие в моем голосе звучит не слишком явно.

– Брось, – с досадой махнул рукой Эр. – Мать всю жизнь предпочитает контролировать всех вокруг и заставляет плясать под свою дудку. Поэтому от нее ушел отец еще пятьдесят лет назад, а моя младшая сестра выскочила замуж при первой же возможности.

– А мне казалось, что у вас разводы, как и у нас, не приняты, – озадаченно сказала Оттилия, а затем поправилась: – Ну, не запрещены, но нежелательны.

– У нас они тоже нежелательны, – буркнул Эр. – Поэтому они не развелись, а просто отец жил отдельно до самой смерти. Мать, кстати, искренне считает, что она посвятила ему всю жизнь, а он отплатил ей за это самой черной неблагодарностью.

– Зато я теперь понимаю, почему ты отправился в Госфорд, – добавил Гарт. – Я бы от такого тоже сбежал.

– Давайте лучше обсудим более насущные вопросы, нежели мои семейные дрязги, – решительно предложил Эр, которого явно тяготила эта тема, и прислонился к шкафу, скрестив руки на груди. – Корделия, тебе ничего за ужином не показалось странным?

– Твоя матушка почему-то совсем не удивилась моему желанию встретиться с советником Каэйри, – хмуро подтвердила я. – И еще она очень странно на меня смотрела. Я бы сказала, что ей что-то известно, но для того, кто знает об Этари, она слишком спокойна.

– Тем не менее она сразу согласилась пойти тебе навстречу, – задумчиво сказал Фрост. – Может ли быть так, что она узнала тебя и теперь собирается предупредить советника?

– И что? – удивился Эр. – Мы собираемся встретиться с Каэйри здесь, в моем доме на приеме. В таких условиях ему будет сложно устроить выяснение отношений, будь он хоть советником, хоть самим королем. Вдобавок, хоть мне и не хочется это признавать, присутствие архивампира здорово нам сейчас помогает, ведь со стороны кажется, что он с нами заодно.

В этот момент все шестеро, не сговариваясь, одновременно посмотрели на меня. Мне стало слегка неуютно – к этому моменту ребята уже расположились кто где, и теперь, куда бы я ни повернулась, я натыкалась на пытливые взгляды.

– Что возвращает нас к еще одному интересному вопросу, – протянул Кейн, сидевший на стуле у небольшого бюро из темного дерева. – Корделия, ты ничего не хочешь рассказать?

– Ну а что вы хотите услышать? – нехотя осведомилась я. – Он нашел меня практически на границе Вереантера и Селендрии. Это моя вина – две недели назад, когда мы отправились в Атламли, меня ранили, и у Адриана осталась моя кровь.

Гарт свистяще выругался на незнакомом мне языке.

– Но почему-то, когда мы встретились, он был очень спокоен, – продолжила я. Перед глазами снова встало лицо архивампира в тот момент, когда он спрашивал меня, не надоело ли мне бегать от него. – Он сказал, что не считает меня виноватой в воскрешении Арлиона…

– А с него сталось бы, – проворчал Эр.

– …И что, по его мнению, Арлион может начать охотиться на меня, – закончила я, не желая вдаваться в подробности. – Ну об этом вы уже знаете. Вот так и получилось, что в Портумн мы приехали вместе.

Они какое-то время молчали, обдумывая мои слова, которых явно было недостаточно, чтобы описать эту странную ситуацию, а затем Фрост прямо спросил:

– Вы любовники?

– Что?! – возмутилась я, пожалуй, с излишней праведностью. – Да с чего ты взял?

Остальные молчали и, похоже, так же, как и Фрост, считали, что для подобного предположения есть основания. Одна Оттилия страдальчески закатила глаза за спиной Кейна, так, чтобы никто не видел – мол, попробуй, расскажи им про влюбленность! Они же тебя на смех поднимут!

– Для тех, кому полагается друг друга ненавидеть, вы слишком странно себя ведете, – пояснил Дирк, подтверждая мою мысль.

– Знаю, – согласилась я. – Но мы не любовники, в этом можете не сомневаться.

– Тогда все происходящее и впрямь странно, – буркнул Кейн.

– Кстати, о странном. – Я перевела взгляд на Эра, радуясь возможности сменить тему. – А что произошло между Адрианом и твоим братом семьдесят лет назад? Я помню, ты упоминал, что они были знакомы, но не говорил, что это был конфликт.

Эр вздохнул, помедлил, а потом, видимо, махнул мысленно рукой и заговорил:

– Вы помните, что в прошлом году рассказывала Оттилия о заговоре графа Эртано?

Я сразу сообразила, о чем шла речь, – слишком сильно поразила меня тогда эта история.

– Да. Предыдущего графа убил Магнус Вереантерский, и брат убитого решил отомстить Адриану. Он еще привлек к заговору темных эльфов.

– Фергюс участвовал в нем, – признался Эр.

Гарт длинно присвистнул, а Оттилия удивленно возразила:

– Но, насколько я помню, Адриан убил тогда всех эльфов-заговорщиков!

– Он убил всех эльфов-наемников, которых послали уничтожить его, – уточнил Эр. – Мой брат не входил в их число, он лишь помог графу Эртано найти исполнителей. К слову сказать, этими исполнителями были пятеро эльфов-выпускников Лаута. Адриан со всеми разделался, граф Эртано сбежал, а Фергюсу просто с тех пор не рекомендовалось приближаться к вампирам и Вереантеру. Не могу сказать, что он был сильно против.

– А мы притащили архивампира прямо к вам домой, – подытожил Дирк. – Тактичность – наше второе имя.

Эр неопределенно пожал плечами.

– Ладно, давайте вернемся в завтрашнему приему, – вздохнула я. – Чем быстрее мы разберемся с советником Каэйри, тем скорее сможем уехать и больше не злоупотреблять гостеприимством лорда ди Вестенра.

– Поддерживаю, – согласился Эр. – Чем раньше я покину пределы Лорена, тем больше нервных клеток сохраню.

– Может, тебе завтра не делать тайны из того, кто ты на самом деле? – предложила Оттилия и в ответ на мой удивленный взгляд уточнила: – Я имею в виду только советника. Может, раз тебя поддерживают два эльфийских рода и есть еще Адриан на случай неприятностей, нет смысла особо тянуть с разговором по душам с советником?

– Вполне возможно, – задумчиво сказала я. – В любом случае завтра на приеме сориентируюсь. Надеюсь, советник согласится потратить завтрашний вечер на светский ужин.

О том, что советник согласился, я узнала от леди ди Вестенра на следующее утро за завтраком. Поблагодарив еще раз эльфийку, я принялась неторопливо просчитывать возможные варианты развития событий. Ребята, уже привычные к моему поведению, оставили меня днем одну, позволяя спокойно все обдумывать, и отбыли куда-то гулять. Чем занимался днем Адриан и хозяева, мне тоже не было известно, поскольку я поднялась к себе и почти весь день провела в своей комнате.

Для приема я выбрала нарядное платье, которое до этого надевала лишь однажды. Посмотрев в зеркало, как ниспадают к полу широкие складки темно-красной юбки и как подчеркивают талию шнуровки, спускавшиеся вдоль корсажа, я осталась, в общем-то, довольна увиденным. Не слишком роскошно, конечно, ничего не скажешь, но будем обходиться тем, что есть. Зато за свою прическу я наконец-то была совершенно спокойна, поскольку волосы мне уложила горничная. Правда, в глаза бросалось полное отсутствие каких-либо украшений, даже самых простых и неброских. Ну… чего нет, того нет.

В семь вечера леди ди Вестенра с сыновьями спустились вниз встречать гостей, мы отправились следом. Всем прибывающим Каридиэль представляла нас, ни разу не ошибившись в именах, что поразило меня до глубины души, я же сама бросила запоминание имен на пятом или шестом знатном эльфе. Полуофициальный прием проходил и в доме, и на улице. Солнце садилось, из-за высоких деревьев в саду уже сгустились темные тени, и слуги зажгли там множество фонариков. Гости постепенно собирались и, прогуливаясь по дому, общались между собой, гул голосов сливался с музыкой расположившегося в гостиной небольшого оркестра. Время от времени я вылавливала из толпы знакомые лица друзей. Кстати, Адриана я по-прежнему не видела.

Высокого представительного мужчину с властным лицом и проницательным цепким взглядом я заметила сразу. Он был первым темным эльфом на моей памяти, ходившим с тростью. Поскольку он определенно не был стар и хромоты я не заметила, сделала вывод, что в трости он прятал шпагу. Когда Каридиэль с гостеприимной улыбкой подошла поприветствовать его, он вежливо поклонился, но руку целовать не стал. Разговаривая о чем-то с леди ди Вестенра, он по какой-то причине не торопился присоединиться к прочим гостям. Может, ждал кого-то?

– Советник, позвольте представить вам гостью моего сына, – тем временем донесся до меня голос Каридиэль, и я вышла вперед, чувствуя, как в крови загудел адреналин. – Леди Эржебета Батори.

Советник повернулся ко мне с выражением вежливого равнодушия на лице. Я присела в реверансе, а затем с нарастающим удивлением увидела, как с лица советника спадает светская маска, и изумленно расширяются глаза при виде меня.

– Леди Батори, позвольте представить вам советника Тариона Каэйри, – сказала мать Эра.

Теперь настала моя очередь недоуменно хмуриться. Какой Тарион? Это имя я слышала впервые, и оно определенно было не тем, которое назвал отправленный за мной полтора года назад эльф. Однако Тариону мое лицо явно было знакомо. Как так получилось?

По мраморному полу снова застучали каблуки, и в холл вошло новое действующее лицо. При виде высокой темной эльфийки я почувствовала, что бледнею. На вид женщине можно было дать лет тридцать пять, ее собранные в высокую прическу кудрявые волосы оставляли открытыми длинную изящную шею и острые эльфийские уши. В остальном же у меня возникло отчетливое ощущение, что я смотрю на собственное отражение в зеркале.

Женщина остановилась возле советника и приняла предложенную ей руку, а затем посмотрела на меня точно такими же, как у меня, темно-зелеными глазами, в которых читалось насмешливое удивление.

– Леди Батори, – голос Каридиэль донесся до меня словно издалека, – позвольте вам представить леди Натаниэль Каэйри, супругу советника.

Глава 6

Глядя на нее, я теперь понимала, почему двадцать пять лет назад отец предпочел ее леди Алине Виардо. Эльфийка была самой красивой женщиной из всех, кого мне приходилось видеть, и на ее фоне мачеха, а также Фредерика и Надя казались какими-то блеклыми. Дело было не в чертах лица – Агата была тысячу раз права, когда говорила, что мы с моей матерью на одно лицо, а в Валенсии меня красавицей никто не считал, – а в том, как она держалась. Казалось, каждая ее черточка излучала чувство достоинства и уверенности в себе, а каждое движение было наполнено грациозностью и изяществом. Высокий рост, из-за которого я всегда так смущалась, еще сильнее подчеркивал ее неординарность, еще больше выделял из толпы. Драгоценности на ее шее, руках, в волосах, стоимость которых я не могла представить себе даже примерно, не заглушали, а лишь оттеняли ее красоту, доводя до совершенства.

И я еще считала, что рядом с мачехой кажусь серой мышью. Рядом с этой эльфийкой моя самооценка упала до нуля, поскольку из-за сильного сходства я была лишь ее бледным отражением, к тому же растерянным и дезориентированным.

Демон подери эти эльфийские имена, которые с равным успехом могут принадлежать и мужчинам и женщинам.

Эльфийка же, хоть и не ожидала столкнуться здесь со мной, явно не испытывала того шока, который ощущала я. Она владела собой значительно лучше, чем я и советник Каэйри, вместе взятые, и вежливо обратилась к хозяйке, которая с жадным интересом рассматривала нас обеих, позабыв достать лорнет и, видимо, сравнивая про себя. Я окончательно уверилась, что он ей был нужен исключительно для создания определенного образа.

– Леди ди Вестенра, у вас найдется какое-нибудь тихое место, где мы могли бы поговорить?

Мать Эра отреагировала не сразу – похоже, думала о том, какой резонанс в обществе вызовет сплетня о невероятном сходстве знатной эльфийки и никому не известной полукровки, но затем кивнула и со щелчком закрыла веер из длинных перьев.

– Разумеется. Полагаю, все гости уже собрались в доме, так что в беседке вас никто не побеспокоит.

– Я вам очень признательна, – склонила голову Натаниэль, а затем улыбнулась советнику, причем в этой улыбке не было ни капли фальши. – Ты нас извинишь?

Тот оттаял и согласно кивнул:

– Конечно.

Аккурат в этот момент в прихожей показались Эр и Фергюс. Фергюс вежливо поприветствовал советника, а затем представил ему Эра, причем младший брат отреагировал с запозданием, растерянно глядя на Натаниэль, пораженный ее сходством со мной. Сказав какую-то дежурную любезность советнику, он перевел взгляд на меня и вопросительно нахмурил брови. Я отрицательно покачала головой, а затем последовала за эльфийками на улицу. Каридиэль отвела нас в увитую лимонником беседку, которую с моего балкона было не разглядеть. Там и в самом деле было пусто, но не создавалось ощущения оторванности от мира: из дома доносились музыка и голоса, а фонарики разгоняли вечерние сумерки. Проводив нас, мать Эра вернулась в дом к гостям. Когда мы очутились в беседке, Натаниэль первым делом поставила вокруг нее полог тишины, который так часто использовала и я. Из-за густых зарослей лимонника в беседке было совсем темно, и я создала несколько магических светляков, повисших вокруг нас в воздухе. Натаниэль прошла по дощатому полу и остановилась напротив меня.

– Я знала, что рано или поздно ты появишься. Поэтому, когда отряд отправленных за тобой эльфов не вернулся, я не стала предпринимать новой попытки. – В ее голосе не было ни неловкости, ни сожаления, одна спокойная деловитость.

– Откуда была такая уверенность? – Я ощущала опустошенность и растерянность, и единственным спасением для меня было укрыться за броней холодной невозмутимости, которая не раз спасала меня в Дионе. Может, формально эта женщина и была моей матерью, но мы были абсолютно чужие друг другу.

– Когда до меня дошли слухи о смерти валенсийской принцессы, я знала, что ты выжила, – пожала плечами она. – Мне, как и тебе, известно о природе олльфаров. Тогда я стала осторожно собирать сведения о тебе и выяснила, что в Валенсии ты пользуешься славой въедливой хладнокровной стервы, способной докопаться до правды. Так что твое прибытие в Лорен было лишь вопросом времени.

Ее слова окончательно помогли мне вернуться к образу принцессы, которой я была два года назад. Внутри меня все медленно превращалось в лед, и этот же лед можно было теперь расслышать в моем голосе.

– Кем был тот эльф, которого ты отправила за мной? Он не был наемником, это очевидно. И почему ему понадобилось столько времени, чтобы узнать меня? Мне кажется, после встречи с тобой ошибиться было бы сложно.

– Я рассудила, что им незачем видеть мое лицо, и нанимала их, нося маску. – Натаниэль посмотрела на меня со снисходительным сочувствием, словно удивляясь, что приходится объяснять мне столь очевидные вещи, и даже мой тон ее нисколько не смутил. – И ты права, старший из них не был наемником. Скажем так, он был должен… моему мужу услугу.

– К чему были такие сложности? Сначала мантар, потом отряд наемников?

– Ты трейхе, как и я. – Натаниэль говорила так, словно это было чем-то само собой разумеющимся. – Мы единственные, кроме нас, больше никого нет. Это делает тебя уязвимой, поскольку род Этари до сих пор многие ненавидят, но в то же время ты обладаешь властью, которой больше ни у кого нет. Я рассудила, что мы с тобой можем взаимовыгодно сосуществовать – имя моего мужа обеспечивает защиту тебе, а наша семья укрепляется сильным магом.

Позабыв о спасительном ледяном панцире, секунду я смотрела на нее в полном изумлении, пытаясь осознать услышанное.

– Ты отказалась от меня, когда я родилась, – медленно начала я. – А спустя двадцать пять лет решила, что от меня все же может быть толк, и даже готова взять меня под свою защиту? Я ничего не перепутала?

Она смерила меня долгим оценивающим взглядом – глаза в это время холодно прищурились – и наконец соизволила ответить:

– Я не имею ничего против тебя лично, Корделия. Когда ты родилась, ребенок-трейхе стал бы камнем у меня на шее, и я не пожелала нести его. Мне до смерти надоело бежать, скрываться, и я хотела жить своей жизнью, не чувствуя больше связи ни с этой проклятой семьей, ни с памятью об отце, который когда-то уничтожил все, что у меня было. – На этом моменте эльфийка позволила себе показать свои истинные чувства, так что ее голос впервые утратил спокойствие и наполнился неподдельной страстью. – Уверена, ты как никто можешь понять это желание. Впрочем, если мне не изменяет память, ты тоже пожертвовала человеческими жизнями, чтобы обрести свободу?

На этот убийственный аргумент мне было нечего ответить, и после паузы я выдавила:

– И тебе удалось жить так, как хочется?

– Да, – лицо Натаниэль озарилось мягкой улыбкой, и от ее красоты в тот момент у меня перехватило дыхание, – теперь у меня есть все, чего я хотела, – муж, дети, дом, положение в обществе. Я счастлива.

– Рада за тебя, – буркнула я. – А твоим великосветским знакомым известно, что ты Этари?

– Нет, – совершенно невозмутимо отозвалась она. – Мы с Тарионом прикладываем все усилия, чтобы этого никто не узнал.

– Последний вопрос, – сказала я, заставляя себя просто фиксировать в памяти происходящее и запоминать ее слова, не подключая эмоции. – Двадцать пять лет назад в Валенсии ты просто скрывалась от преследования?

– Верно, – подтвердила Натаниэль. – Я повела себя неосторожно, и мне было необходимо спрятаться. Какое-то время я жила при дворе, где у меня случился роман с наследным принцем. Вокруг него тогда еще вилась одна аристократочка, которую я терпеть не могла, так что мне доставило огромное удовольствие увести Дария прямо у нее из-под носа. Правда, через какое-то время, уже вернувшись в Лорен, я обнаружила, что беременна… – Она неопределенно пожала плечами. – Хотя, насколько мне известно, из Алины получилась неплохая королева.

От дома до нас донесся взрыв смеха, и мы одновременно повернули головы по направлению к источнику звука.

– Нам пора возвращаться, – сказала эльфийка. – Мое предложение насчет защиты остается в силе. Тариону известно о тебе, и он не возражает против твоего присутствия.

– Весьма признательна, – язвительно отозвалась я.

– Глупо поддаваться эмоциям, – заметила Натаниэль, нисколько не задетая моим тоном. – Хоть Арлиона уже сто лет как нет в живых, нам с тобой по-прежнему необходимо остерегаться. И темных эльфов, и магов, и в первую очередь вампиров. В одиночку ты особо не повоюешь. К тому же я могла бы тебе помочь устроиться в жизни. Ты себя со стороны вообще видела? Ты похожа на кухарку, случайно очутившуюся в королевских покоях, а ведь ты принцесса!

Некоторое время я смотрела на нее, прикидывая, стоит ли сообщить ей правду. Натаниэль же сочла, что разговор окончен, и направилась к выходу, оборки тяжелого платья слегка покачивались в такт ее шагам. Мелочная мстительность взяла верх, и я рассеянно заметила ей вслед:

– Приятно видеть, как сильно о тебе заботится Тарион.

Натаниэль остановилась, и я заметила, как под бархатной тканью напряглась ее спина.

– Что ты имеешь в виду?

– Он бережет твое душевное спокойствие, – пояснила я. – Оберегает от неприятных вестей. В противном случае тебе бы уже было известно, что группе темных магов несколько недель назад удалось воскресить Арлиона из мертвых.

Натаниэль превратилась в каменное изваяние, а затем медленно повернулась ко мне. Ее лицо теперь напоминало лицо статуи, выполненное из белоснежного мрамора, – безупречное, но абсолютно безжизненное.

– Ты лжешь.

– Спроси его сама, – предложила я. – Вашему королю известно об Арлионе, и я сомневаюсь, чтобы он утаил такую важную информацию от своего советника.

Спокойствие слетело с нее, как осенняя листва с дерева, и в тот момент я увидела ее настоящие чувства, сменяющие друг друга, – смятение, изумление, неверие.

Страх.

– Нет, – с трудом прошептали ее идеально очерченные губы. – Нет. Он же уничтожит нас всех!

Позабыв о том, что ей полагалось в любой ситуации оставаться хозяйкой положения, она торопливо подхватила юбки и бросилась вон, а я устало опустилась на скамейку, чувствуя себя выжатой досуха тряпкой.

М-да, совсем не такого поворота я ожидала от этого вечера. Мать… Ну надо же. Я совсем не стремилась к знакомству с ней и не собиралась ее искать, а тут такая встреча…

Самое странное было то, что я не ощущала особой боли после этого разговора. Опустошенность была, чувство обиды, но не было ощущения, будто меня предали, как после ареста в Валенсии. Конечно, меня угнетало, что мать избавилась от меня, как от помехи, а потом завела собственную семью, но я уже давно свыклась с мыслью, что никогда не была ей нужна. Да и ничего нового я, по сути, не узнала, только подтвердились старые догадки.

– Судя по тому, с каким выражением лица она направилась к дому, рискну предположить, что ты рассказала ей об Арлионе.

Глубоко погрузившись в свои мысли, я не услышала приближающихся шагов и вздрогнула от неожиданности. Но голос был знакомым, и я уставилась взглядом в пол перед собой, а Адриан вошел внутрь и сел рядом.

– Хотелось сбить с нее этот самоуверенный вид, – буркнула я, а потом все же посмотрела на архивампира. – Ты знал, что Натаниэль Каэйри – моя мать.

– Знал, – подтвердил он. – Но подумал, что тебе будет неприятно вмешательство посторонних в личные дела, даже если они знают что-то, чего не знаешь ты.

Я хотела возразить, но осеклась. В памяти всплыли сны об Арлионе Этари и Исабеле Вереантерской. Ведь мне тоже известна правда о близком Адриану человеке, и я точно так же не желаю об этом говорить!

– Беседа была плодотворной? – поинтересовался тем временем он.

Я отрицательно покачала головой и откинулась на спинку скамьи, прислонившись головой к стене.

– Нет. Если, конечно, не считать плодотворным известие, что я появилась на свет только потому, что моей матери хотелось досадить моей будущей мачехе. – Я недовольно тряхнула головой. – Извини. В свете происходящих событий тебе точно неинтересно слушать, как я жалуюсь на жизнь. Наверное, мне лучше вернуться в дом.