Текст книги "Кострома ты моя, Кострома…"

Кострома ты моя, Кострома…
Анатолий Долгинов

© Анатолий Долгинов, 2023

ISBN 978-5-0060-2348-2

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Белые метелки

 
Зацвели каштаны в Костроме,
В городке, где я так долго не был…
И невыносимо больно мне,
И покаяться хотелось мне бы.
 
 
Белые метелки смотрят вверх,
Сколько ни гляжу – не наглядеться…
И, курлыча, улетает стерх
Из краев, где распрощался с детством.
 
 
Так и я когда-то улетел,
Чтобы никогда не воротиться…
А порой вернуться так хотел,
Только не под силу это птицам!
 
 
Нас опять несет за облака,
В край, где вряд ли зацветут каштаны…
Ты поверь – безмерно велика
Ностальгия. Кровоточат раны.
 
 
Знаю, не услышишь ты меня…
Боль меж тем становится острее!
Кострома, каштанами маня,
Удаляясь, все еще белеет.
Белые метелки смотрят вверх
 

Близость

 
О, как мы были с ней близки —
Всего лишь полквартала,
Всего два сквера у реки
Нас с нею разделяло!
Она с болонкою в одном,
А я с эрдельтерьером
Резвился в скверике другом
Или, точней, за сквером.
И на работу вместе мы
Я – на своей Самаре
Собрал все ямы Костромы;
Она – на Ягуаре.
 
 
Бухгалтером она была,
Точнее ЗамГлавБухом!
И отражаясь в зеркала
Держалась очень сухо.
Участком я руководил,
Где двери выпускали.
И душу в них свою вложил
Между листов из стали.
День незаметно пролетал,
Цепляло солнце крыши.
Вновь между нами был квартал,
Или немножко ближе
 
 
Компьютер скромно мне мигал
Поехали – Конечно!
И вот сжимался наш квартал,
И мы опять беспечно
– Привет, Малыш! Ты как сама
– Я по тебе скучала…
Мы снова вместе! Кострома
Нас вновь соединяла.
Затихли звуки за окном,
Мир затаил дыханье…
И каждый вечер перед сном
Всё ближе расстоянье
 

В путь!

 
Не бывает такого в жизни…
Только в сказке, и то не во всякой!
Что-то вид у принцессы кислый?
Умоляю, не надо плакать!
А давай, бал закатим! Охоту?
Или желаешь спектаклю с балетом?
Прозябать во дворце не охота?
Ваша Светлость, у входа карета!
Припев:
Мы с тобой отправляемся в путь!
И я тоже об этом мечтаю…
Сухпаек взять с собой не забудь
И чего-нибудь сладкого к чаю.
 
 
Вот же «Ладушка» возле подъезда…
Неказиста, но бак под завязку.
Для двоих в ней достаточно места!
Куда едем? Конечно же в сказку!
Хочешь, Золушкой будешь иль Феей,
И Мальвиной быть то же неплохо.
Той, что с пуделем… Можно с шарпеем!
Соглашайся, но чур, чтоб не охать!
Припев:
Мы с тобой отправляемся в путь!
И, вернемся ли, сами не знаем…
Привязные ремни пристегнуть,
И, не мешкая, сразу взлетаем!
 
 
Не пугайся! Заложим вираж,
Провожающим машем ладошкой…
Скрылся с виду дворец. Иль шалаш?
Да неважно – всего понемножку!
Накатались до одури мы!
Тут тебе и охота с балетом…
И от Кинешмы до Костромы
Мы летим в «Жигулевской» карете
 

Волга

 
Древний город Кострома,
Но куда старее Волга —
И при этом молода,
Хоть течет по жизни долго.
 
 
Даже в самый жаркий зной
Только здесь найдёшь спасенье:
Окунувшись с головой,
Другое обретёшь рожденье.
 
 
Всевозможные суда,
Лодки, яхты, теплоходы
Ходят по тебе всегда
Не завися от погоды.
 
 
От Валдая и до Каспия
Сердце радуешь и взор.
Всю страну пересекая,
Будто дорогой узор.
 
 
Столько в мире изменений
За последние века.
Только ты не изменяйся
Драгоценная река.
 

Волга. Караоке

 
Смотрю на Волгу тихую и вижу в ней рассвет,
Я сам себе завидую – прекрасней места нет.
Берёзки-раскрасавицы, дубы-богатыри! —
Как всё мне это нравится. Не хмурься, посмотри!
 
 
Синь неба бесконечного, зелёные луга,
И косогор за речкою – крутые берега.
Чуть дальше город: высятся высотные дома.
Нет, это не провинция, а чудо – Кострома!
 
 
Глаза твои глубокие – в них неба синева.
Видал я реки многие – Москва-река, Нева…
И дикие, и строгие – одеты в парапет…
Со мной согласны многие: пред Волгой меркнет свет!
 
 
С весною буйство зелени и красок перелив.
Идёт себе бег времени, неудержим прилив.
И только ты не старишься, всё так же молода,
Как русская красавица – лазурная вода
 

Восьмое МАРТА. АКРОСТИХ

 
Март ведь не только весну начинает
Он моим женщинам праздник несёт
И в день восьмой всяк мужчина решает
Мыть и готовить весь день напролёт
 
 
Жаль, раз в году мы на это запали,
Если бы чаще – наверно тогда
Нам вы, конечно же, подсказали
Щоб мы на руках вас носили всегда.
И мы словно флаги несём вас, вы знаете.
Наградой считаем лишь вашу любовь.
А женщины, вы нас всегда направляете,
Мягко касаясь, волнуете кровь.
 
 
Прошу нас простить, коль случайно,
Однажды мы ненароком обидели вас.
Словом мы любим вас просто отчаянно,
В чём вам признаемся прямо сейчас.
Я свой бокал поднимаю повыше,
Щедро заполнив его до краёв.
А вы всё равно в Костроме иль в Париже-
Юнны, любимы, за что мы и пьём!
 

Всё будет айс!

 
Я телефон храню под пломбой. Меня тревожить не моги!
Не то с акцентом и с апломбом я заявлю, что мы – враги!
Уже почти что восемь суток, как оборвалась наша связь…
Я не веду подсчет минуток, но ты бойкот разнообразь!
 
 
Пошли, к примеру СМСку… Хотя бы смайлик в почту кинь!
Ах, ты находишь, что я резко порвал контакты? Лучше сгинь!
Чтоб я не видел и не слышал, что ты в Иваново живёшь!
Как, в Кинешме? Намного ближе? Зачем ты мне все время врешь?
 
 
В запале рву с размаху пломбу. Куда зарядку подевал?
Поставлю на шипы Иж-Комбу… Да, нет, Иж-Комби – я сказал!
По ослепительному снегу с голубизной – почти ксенон,
Я через Вичугу поеду. Ну, что, ты слышишь мой клаксон?
 
 
Мне вырваться из Костромы бы… Хотя бы Волгу пересечь.
Там на пути такие глыбы, что можно с РПГ залечь!
Но ты дождись меня – я буду! Твой разблокируем девайс!
Мое явление сродни чуду, но всё, уверен, будет айс!
 

Встреча с Музой

 
Ни портрета, ни пейзажа в жизни я не сотворил,
Но стихов полтыщи даже на свет божий породил.
Редко критики щипали, чаще слышал, мол, талант.
Что ж сижу теперь в печали, словно вновь не выпал фант?
Бюст на родине героя иль читателей тропа? —
Брось, Семеныч, Бог с тобою, ведь любовь всегда слепа.
 
 
Но в автобусе девчонка, двадцати пяти годков,
«Вау» – Мне сказала звонко – «Я ж Вас знаю из стихов!
Вы, садитесь, Анатолий! Как же величать Вас мне?
Как? Семеныч? Логан что-ли? Так по папе? Как во сне!
Я читала «Несмеяну», И про чудо Кострому,
Про «Талант» и про Татьяну. И меня так звать саму!
 
 
Подскажите – книги Ваши где достать, чтоб прочитать?
Почему их нет в продаже? Как нет денег, чтоб издать?!
Да всегда нет денег, верно, в нашей бедной Костроме…
Мне сейчас сходить, вот скверно, – Вы автограф дайте мне!
Вот – на томике открытом. Да, простит Вишневский нас!
Я же на него сердита, – что-то он совсем угас…»
 
 
На полях пишу вздыхая свой экспромт в режиме блиц:
«Танечка! Душа родная – синь очей, туман ресниц!
И улыбка, что затмила солнца яркие лучи!
Моему ты сердцу мила, умоляю – не молчи!
Зажигаешь ты поэтов, Солнышко, не угасай!
До свидания, с приветом! Твой Семеныч. Все, прощай!»
 
 
А когда закрылись двери, в тьме растаял силуэт,
Понял, что экспромт не верен. Жаль, промашку дал поэт:
«Не ПРОЩАЙ, а ДО СВИДАНЬЯ! До счастливых новых встреч!
Только дай мне обещанья стих мой в памяти сберечь!»
Я найду тебя, Татьяна, завершить экспромт чтоб свой.
Видно в классики мне рано, коли Музы нет со мной
 

Галичанка

 
Она казалась аппетитной как конфета,
А я в уме уже планировал десерт…
Она сошла под Костромой в 4 где-то, —
Какой-то маленький и заспанный райцентр.
Я выпил водочки и стало легче малость,
А то ведь просто разрывало на куски…
Она сошла, она со мною не осталась,
А я остался, захмелевший от тоски.
 
 
Электровоз усердно вдаль тащил вагоны,
Ведь всем столицу обещали поутру!
Но я упорно вспоминал как на перроне
Стояла женщина с авоськой на ветру.
А я не мог остаться, хоть не мог уехать.
Но я вернусь к ней в этот Галич или Буй…
Так в расписании прописан (кроме смеха)
Тот городок, что разлучил нас в тот июль.
 
 
Я джентльменом проводил сам незнакомку
И даже в тамбуре авоську подавал…
Но проводница отчеканила негромко:
«Стоим минуту», чтоб я, значит, не отстал!
Меня несет согласно купленным билетам,
В купе ваниль смешав с «Столичною» в амбре,
Я вспоминаю город с женщиной-конфетой,
Который Галич или как его на Б…
 

Голос моря

 
Млечный путь иль Лунная дорожка?
Выбор, безусловно, за тобой…
А волна у ног мурлычет кошкой,
Шелестит по камушкам прибой.
 
 
В целом мире только это море!
И безумцев двое – я и ты…
Нас с тобой ждет расставанье вскоре.
Захандрит без нас дружище Крым!
 
 
Эти сумасшедших две недели
Он-то не забудет никогда…
Счастья дни жаль быстро пролетели —
Их вполне хватило б на года!
 
 
Млечный путь иль Лунная дорожка
Утром нас направят по домам…
И осталось нам совсем немножко
Делить счастье с морем пополам.
 
 
Ракушку в Москве приложишь к уху,
В Костроме я следом за тобой…
Словно в телефонной трубке глухо
Шелестит по камушкам прибой
 

Город открытых сердец

 
За окном распустилась весна
Солнце светит нескромно совсем
На душе ж боль, как ноет десна:
И не сплю толком я и не ем.
 
 
Лишь закрою глаза на минуту
Дождь и грязь испаряются вмиг
Зиму я ж никогда не забуду
Где я к счастью случайно приник.
 
 
Руки руль держат нежно, но твердо
Из динамиков рвется «Шансон»
Городок расстилается гордо
Как чудесный, несбыточный сон.
 
 
А на въезде огромный плакат:
«Здравствуй город открытых сердец!»
Каждый раз был особенно рад,
Что добрался к нему наконец.
 
 
По заснеженным улицам мчался
Мой «Жигуль», будоража мне кровь,
И у дома застыл и остался,
Там где встретил свою я любовь.
 
 
Это чувство согрелось в морозах,
Навсегда воплотилось в мгновенья.
И синоптики сбились в прогнозах
Нетипичной зимы проявленья.
 
 
Дни и месяцы мчались часами,
Я ж всегда весь в заботах, делах.
Не витал хотя над облаками,
Упустил всё же чудо в руках.
 
 
Всё проходит куда-то бесследно,
И крутой поворот впереди,
Вдаль смотрел я когда-то победно
Где всё это? Попробуй, найди!
 
 
Но я верю, что не за горами
Будет сладким всё, как леденец!
Я вернусь как тайфун иль цунами:
Здравствуй город открытых сердец!
 

Города

 
За спиной немалый груз годов,
Впереди неведомый довесок.
Сзади цепь различных городов,
Каждый город это свой отрезок.
 
 
Из отрезков жизнь сложилась вся:
Красноярск и Комсомольск с Пиванью;
Где остались женщины, друзья,
Что мне улыбались на прощанье.
 
 
Кострома, с нелегкою судьбой,
Бежецк конкурирует с столицей,
Ведь на нем печать стольких веков,
Что назвать хотелось небылицей.
 
 
Краснодара спутник Кореновск,
Сочи, рядом Нальчик, Адыгея,
Кинешма – чудеснейший из снов…
Перечень немалый, только где я?
 
 
Всюду след остался от меня,
След на сердце каждый град оставил.
А Москву, в душе своей ценя,
Я бы с Костромой не сопоставил.
 
 
Этот город нынче мне родной,
Здесь родил детей, родятся внуки…
Я сюда приехал за женой,
Тяжело переживал разлуки.
 
 
В самые лихие времена,
И сейчас здесь нелегко живется…
Это – география моя!
Жизнь вокруг отрезков этих вьется
 

Дальнобойная. Костромская

 
Вновь за окном то дождь, то снег.
И под колеса мчит дорога.
Остановить бы этот бег,
И не спешить бы хоть немного…
Но ведь движенье – жизнь сама,
А без дороги жизни нету!
Прощай, родная Кострома,
Опять несет меня по свету!
Прощай, родная Кострома,
Опять несет меня по свету!
 
 
Вот приближается рассвет,
Его нащупывают фары.
Переключу на ближний свет.
Эх, встретить бы восход с гитарой!
А скоро солнышко взойдет —
Опять вздыхаю спозаранку.
Пока ж гитара подождет,
Я вновь кручу свою баранку.
Пока ж гитара подождет,
Я вновь кручу свою баранку.
 
 
Звучит в динамиках «Шансон»,
И в такт ему мотор рокочет.
А песня прочь уносит сон,
Ведь с нею путь всегда короче!
И душу греет то, что дом
Ко мне дорога приближает.
Где ждут с любовью и теплом,
И в путь с надеждой провожают.
Где ждут с любовью и теплом,
И в путь с надеждой провожают
 

Два дня и три ночи, и одна любовь

 
Скрипнул пронзительно старый замок, —
Он, как и многие здесь, сомневался…
Но не вернуться я просто не мог.
Пусть на три ночи, но все же сорвался!
 
 
Пусть на три ночи, меж ними два дня, —
Много на фронте ли это? Немало.
Дома три года отсутствовал я…
Сутки за год – это даже навалом!
 
 
Выспаться? Это же сутки долой, —
В госпиталях еще поотоспимся…
Разве за тем я вернулся домой?
Разве за тем в Кострому торопился?
 
 
Пособеру всех друзей и подруг, —
Это все завтра… Спешу набрать номер
Той, что улыбкой спеша скрыть испуг,
В письмах меня выводила из комы:
 
 
– Да, это я! Нет, война есть война…
Но вот на пару дней все же вернулся…
Где я? Откуда звоню? От себя, —
Ради тебя даже смерть обманул я…
 
 
Уже летишь? А я смазал замок, —
Он теперь будет работать как новый…
Стиснул в прижожей, – сдержаться не мог!
Так ведь, наверное, гнут и подковы…
 
 
И позабыв в двери связку ключей,
Чтоб наверстать этой ночью с запасом
Тысячу с лишним бессонных ночей
В царстве любви утонули мы сразу.
 
 
И на три ночи, меж ними два дня
Тыл, а с ним фронт поменялись местами.
Грохот плацкарта. Очнулся в нем я.
Огни перрона сияли меж нами.
 
 
Через три года еще на два дня
И на три ночи опять загадаю?
Ты обещала дождаться меня…
Я постараюсь! Смогу ли? Не знаю…
 

Добрый вечер!

 
Добрый вечер, снимаю шляпу…
На пороге застыл – входи!
В гости друг забрел тихой сапой, —
Вместо снега пойдут дожди…
 
 
А давай-ка на кухню к чаю!
Можно крепче – бальзам пойдет?
Извини, что вот так встречаю,
Но ведь видимся раз за год…
 
 
Коньячку? Где-то «Белый аист»
С века прошлого за душой…
Да, все так же грешу и каюсь, —
Видно, выдержки срок большой!
 
 
Да, куда же ты – только сели…
А ты сразу за посошок…
Ведь сегодня конец недели,
На закуску съешь пирожок.
 
 
Ты не болен? Что, слякоть в Гродно?
А у нас в Костроме пуржит…
Закругляемся? Уже поздно?!
Как же время порой бежит
 

Дядя Аркаша

 
Как поэт творил дядя Аркаша,
Хоть за рифму не переживал,
Гордо лэйбл роскошный «Мэйд ин Раша!»
На подкладке вязью вышивал.
А костюмчик точно из Парижу…
Сколько тыщ км. от Костромы?!
Я о том портном так и не слышал —
Разве может он, как можем мы?!
 
 
Пуговки так точно по линейке,
Вытачки почти как в декольте!
А какие вырезы и шлейки…
Это мастер шил а не артель!
Жаль, опять подвел дружище «Зингер» —
Без ремня он стал совсем ручной…
Может подберу натяг резинки
К приводу ножному в выходной?!
 
 
Вспомните еще дядю Аркашу,
Ведь в артели разве же так шьют?!
В Кострому заявитесь коль нашу,
Мерку с вас сниму за пять минут!
Выкройки все строго по фасону,
Но для вас возможен эксклюзив…
Крупногабаритную персону
Может обслужить лишь индпошив!
 
 
Будет вам костюм как из Парижу,
Коль Аркадий вам пообещал!
Я уже буквально сплю и вижу,
На живую нитку наметал…
Вы лишь в Кострому к нам загляните,
С Нижней Дебри к Волге наискось…
Да, с заказом долго не тяните,
Как бы до зимы ждать не пришлось!
 

Если б был я…

 
Если б был я султаном Брунея,
Был б эмир или шах-падишах,
Я бы был очарован лишь ею
И носил бы ее на руках!
 
 
Я забыл б полигамность мужскую,
И по тещам гарем распустил!
Вот сижу, все о ней лишь тоскую:
Без нее белый свет мне не мил!
 
 
Если б я верховодил в Омане,
Был бы шейх, падишах иль эмир,
Только с ней ел креветок в сметане,
Дефицитный в пустыне пломбир!
 
 
Украшал б в жемчуга и алмазы
Свой бесценный сапфир иль опал!
В стих вставлял я ее только фразы,
И песок бы под ней целовал!
 
 
Чтоб добиться желанной улыбки,
Я приблизил бы Ближний Восток!
Очень жаль, что мечты мои хлипки —
В Костроме нефть найти я не смог!
 
 
Если б был я султаном Омана,
Был бы шейх, падишах иль эмир,
Я б к любимым ногам без обману
Положим бы, поверьте, весь мир!
 
 
Но пока не султан я Брунея,
Не возглавил еще Эмират…
Лишь в стихах объясниться с ней смею
И хоть в песне придти к ней был рад…
 

Жемчужина Золотого кольца

 
Средь замечательных российских городов
Сияет Кострома неугасимо.
Прошло уж сколько лет, что лет – веков,
Как Богом и людьми она хранима.
Ее можно считать Москвы сестрой,
Ведь Юрий Долгорукий ее ставил. *
И год Одна тысяча сто пятьдесят второй
Рожденье чуда, Костромы прославил.
 
 
С тех пор Москва, конечно, вознеслась.
Так и должно быть, коль сестра – столица.
И Кострома немало разрослась,
Но сохранив традиции на лицах,
В Кольце Златом «Жемчужиной» она **
Звалась всегда еще с веков забытых.
И ею восторгалась вся страна,
Сверкавшею на фоне войн и быта.
 
 
Центр Старый – здесь Торговые ряды —
Что детище Второй Екатерины; ***
Чудесная беседка у воды —
Островскому так милые картины; ****
А Каланчи пожарной красота,
Что императора сразила Николая… *****
Тут просто заповедные места,
И нету на Земле другого Рая!
 
 
И слава Костромы, и ее честь —
Династий царских колыбель, основа.
Романовы и Годуновы здесь
На трон вступая говорили слово.
В Ипатии Романов – первый царь ******
Благословлен был царствовать над Русью.
Лик Федоровской иконы еще встарь *******
Гнал прочь врагов. На образ сей дивлюсь я.
 
 
Талантами богата Кострома
И тем, что производится веками:
Сыры и лен – Россия в них сама, ********
Розанов, Честняков, Тарковский с нами. *********
Жемчужина реальная – не сон,
Здесь так же ювелирная столица. **********
На вкус любой, на цвет и на фасон
Украсит руки, волосы и лица.
 

* Среди замечательных древнерусских городов, Кострома занимает совершенно особое место. Основанная в 1152 году Юрием Долгоруким, она по праву может считаться младшей сестрой Москвы

** По достоинству, входя в число городов «Золотого кольца» Кострома издавна считалась его «Жемчужиной»

*** Путешествие по Костроме лучше начать с Центральной площади. Торговые ряды. Здесь по сей день сохранилась историческая структура планировки, утвержденная в 1781 году императрицей Екатериной II

**** Кострома – малая родина великого русского драматурга А. Н. Островского. В 1848 году приехав в Щелыково всей душой полюбил эти места. Здесь же он и творил

***** На Центральной площади располагается Пожарная каланча, одно из самых выразительных архитектурных строений города. Увидев ее, император Николай I с восхищением воскликнул: «Такой у меня в Петербурге нет!»

****** Заложенный на стрелке рек Волги и Костромы мурзой Четом Ипатьевский монастырь строился на средства его потомков, вошедших в историю как род бояр Годуновых. Здесь в 1613 году Михаил Романов был наречен царем

******* В середине ХIII века именно в Костроме свершилось явление чудотворной Федоровской иконы Божьей матери. Именно Федоровской первый царь династии Романовых был благословлен на царство

******** Кострома – льняная столица России. Сыр «Костромской» известен далеко за пределами России

********* Кострома – родина многих выдающихся людей: философа Василия Розанова, художника Ефима Честнякова, кинорежиссера Андрея Тарковского

********** Ювелирное ремесло Костромской губернии имеет многовековые традиции. Изделия красносельских костромских ювелиров передается из поколения в поколение

Заклинание

 
Разогнал над Костромой все тучи,
С ними заодно и облака…
Может быть, я маг не самый лучший,
Только знаю я наверняка —
Мне взъерошишь мимоходом челку:
«Как тебе с погодой повезло…»
Узнаю я прежнюю девчонку,
Всем невзгодам жизненным назло!
 
 
А душа ведь праздника желает,
Чтоб по струнам вдарить от души…
Снова День Рожденья наступает.
Ты хотела праздника? Держи!
Вновь тепло нам дарит бабье лето,
А иначе быть и не могло…
И скажу тебе я по секрету:
То погоде с нами повезло!
 
 
Хорошо, что есть мы друг у друга!
Даже замечательно, поверь…
Даже не скрываю я испуга,
Что пополнишь список ты потерь!
Для тебя я разогнал все тучи,
Что сулили стужу и дожди…
Может быть, я маг не самый лучший,
Не бросай меня! Не уходи!
 

Затяжечка

 
Сигареты огонек прижигает губы.
Ну, затяжечку еще! Дальше пустота…
Ты сегодня мне сказал беспощадно грубо,
Что «намерен жизнь начать с чистого листа!»
 
 
Так что больше не звони и писать не надо!
«Разошлись как в море два белых корабля…»
На окурке словно кровь запеклась помада,
Пепел горкой, в потолок дым из хрусталя.
 
 
Горько-сладкий аромат… Голова кружится,
И твоя любовь была в точности такой…
Ах, какие песни пел… Обещал жениться!
Словом, голову кружил «дуре костромской».
 
 
Ты прости, что сорвалась на твои цитаты!
«Не бывает, говоришь, дыма без огня…»
В злоключениях моих, знаю, виноват ты.
Правда, ты в ответ твердишь – виновата я!
 
 
Полно, что теперь судить, кто здесь виноватый?!
Разошлись как в море два белых корабля…
На окурке словно кровь запеклась помада,
Пепел горкой, в потолок дым из хрусталя
 

Зачем слова?

 
Зачем слова? Терзанья понапрасну…
Виски седы и кругом голова…
Когда с тобой нам абсолютно ясно,
Что шансов нет! Тогда зачем слова?
 
 
Зачем рвать душу оголенным нервом?
Признания под музыку зачем?
Я ухожу, на коврике придверном
Букет оставив чуть завядших хризантем.
 
 
Ты им не дашь зачахнуть без ухода,
Пристроив в вазу с ключевой водой.
И приуныв невольно отчего-то,
Грусть объяснишь погодой костромской.
 
 
А, может статься, даже не узнаешь,
Кто под дождем забрел на твой порог…
Дверная ручка, разве что, резная
Тепла частичку донесет, что я не смог.
 
 
И заревешь, быть может, беспричинно,
Лицо уткнув в букетик хризантем…
Когда соседка скажет: «Ждал мужчина…
Стоял под дверью…» Все это зачем?
 

Игра слов

 
Нас выжимают, мы выживаем,
Если не можем, – переживаем.
Выжил – еще не повод к веселью:
Где-то охотник скачет за целью.
 
 
Взгляд проводил движение цели.
Кто там маячит, прямо в прицеле?
Вы там мешайте, но не мешайтесь!
Фразы похожи, не ошибайтесь.
 
 
Голову ниже, тише, прошу я!
Пусть за окном Кострома или Шуя.
Здесь вам не тут, и тут вам не здеся!
Три тополька посреди редколесья.
 
 
Снова по кругу лошади мчатся,
Толстый не хочет с тонкими знаться.
И потому, наверно, вздыхает,
Если кого-то просто съедает.
 
 
Нас миллионы и единицы,
Может быть надо остановиться?
Сколько по кругу мчать за судьбою:
Любит – не любит?.. Я вам устрою!
 
 
Я вам устрою светлые дали!
Денег побольше! Толще медали!
Завтра все будет – вы не вздыхайте…
Счас выжимают? Что ж, выживайте!
 
 
Нас выбирают и избирают,
Через неделю дружно вздыхают:
Как же? Куда мы раньше смотрели?…
Разве такими видели цели?!
 
 
Что же шуметь, валить на соседа?
Нетороплива была беседа.
Из обещаний высятся кучи,
На горизонте мрачные тучи.
 
 
Ну почему – ищу я ответа, —
Держит орбиту наша планета?
Где-то планеты движутся цепью,
Я привыкаю к несовпаденью.