Текст книги "Пройдоха из чужого мира"

Глава 3
Разведка откладывается

Наташа Гурова

Прошла неделя, и Олег Валентинович немного успокоился. По крайней мере, внешне он уже не проявлял ни яростного гнева, ни даже раздражения. Занятия в фотокружке продолжались, несмотря на приближавшиеся экзамены, и Дима нащелкал еще не один десяток кадров, прежде чем сел готовиться к изложению. Но вернувшись с последнего занятия, он выглядел несколько необычно: какой-то задумчивый, таинственный, будто сомневающийся в чем-то.

Мы сидели во дворе на скамеечке и внимательно рассматривали новые фотографии. На одной из них было как раз то место, где мы играли с Гестом несколько дней назад. Теперь на снимке были сплошные черные пятна… от огромного костровища – пожар-то был нешуточный.

– Видите, нет никаких границ с параллельными мирами, – потряс фотографией Дима. – И Олег Валентинович только посмеялся, сказал, чтобы мы больше про экзамены думали.

– А ты ему ее показывал, что ли? – удивилась Катя.

– Ну да, он сперва заинтересовался, а потом просто рукой махнул.

– Надо бы сравнить, – подумав, сказал Макс. – Возможно, ты снимал в другом месте, поэтому ничего и не видно.

– А если этот переход просто закрылся? – предположила Оля. – Ну, побыл в одном месте, теперь где-нибудь в другом.

– И это возможно, – согласился Макс. – И все-таки надо бы сравнить снимки.

И он посмотрел на Диму, как бы предлагая ему достать тот самый снимок, где мы впервые увидели эти пятна. Грановский пожал плечами:

– Я Игорю дал. Он хотел все фотки дома повнимательнее посмотреть. Сегодня должен был вернуть.

Игорь протянул пакет со снимками.

– А эта… – замялся он. – Эту… ну, в общем, ее Гест скушал.

Мы с Олей засмеялись. Разыграть, что ли, решил?

– Ты серьезно? – Макс тоже сперва не поверил, но потом согласился: – Точно, ты серьезно. Значит, он все-таки прав.

– Кто? – не поняли мы.

– Да пес, кто же еще? Он не зря тогда лаял. Теперь он до нее добрался.

– И что же теперь мы должны делать? – спросила Катя. – Может, пойти и снять еще раз?

– Ерунда, Дима напечатает еще сколько угодно фотографий, – успокоил нас Макс. – Ведь негатив-то у него остался, и…

– Не совсем, – вдруг прервал Макса Дима. – Но скоро он у меня действительно будет.

– Наверное, ты дал его какой-нибудь кошке пожевать, – подколола Диму Катя. – Ну, и когда она тебе его отдаст?

– Да все нормально, пленка у Валентиныча. Он хотел посмотреть, в порядке ли эмульсионный слой, – объяснил Дима. – Он как преподаватель должен разобраться, почему у меня получилась такая некачественная фотография.

– А, понятно, – успокоился Макс.

– Не волнуйтесь, завтра вернет.

Макс пожал плечами. Он явно сомневался в том, что мы еще раз увидим эту пленку. Теперь придется воспользоваться сконструированным Игорем специально для таких целей прибором. Если он покажет наличие перехода между мирами, то один из нас должен будет пройти по нему для разведки. Скорее всего это будет Дима. Ведь он – медиум, и мы сможем все, что там происходит, увидеть… его глазами. Риск, конечно, немалый, однако лишить помощи того, кто в ней сейчас особенно нуждается, мы тоже не можем.

В конце концов мы договорились, не откладывая дело в долгий ящик, отправиться на место бывшей усадьбы сегодня же вечером.

– А то потом начнутся экзамены, и не все из нас смогут выбраться, – резонно заметил Игорь.

– Значит, договорились: сегодня в семь часов встречаемся у меня, – подытожил Макс. – Игорь, не забудь захватить прибор.

– Понял, – кивнул Игорь.

– И фонарик, – подколола Квасцова Катя.

Для Игоря фонарик был чем-то вроде панацеи от всех напастей, случавшихся с нами. «Вот был бы у нас мой фонарик…» – часто говаривал он. Можно подумать, его «Тошиба» могла заменить бластер или волшебный меч, позволившие бы расправляться со злобными варварами, монстрами или инопланетянами. Впрочем, наших паранормальных способностей нам обычно хватало, чтобы их одолеть.

Помню, как злодеи удивлялись тому, что Макс всегда узнавал, что у них на уме, а Катя ловко подбрасывала вверх здоровенных рыцарей со всеми их доспехами, пользуясь лишь телекинезом. А к Оле в трудные для нас минуты приходили видения, уверявшие, что все будет в порядке и мы достигнем заветной цели. Это существенно добавляло нам сил. Монстры скрывались, испугавшись огня, внезапно появлявшегося прямо перед ними благодаря пирокинезу Игоря. Я же всегда узнавала, где скрываются темные силы, и тогда им приходилось уступать натиску нашей энергии, которая многократно умножалась, когда мы были все вместе. И тем не менее фонарик иной раз не помешал бы.

По всей видимости, Игорь его и разыскивал дома в то время, как мы всей оставшейся компанией сидели у Макса и, дабы убить время, резались в «Doom». Мы прошли, наверно, с десяток уровней, а Квасцов все не приходил.

– Как бы его энергию не засосала эта энергетическая ловушка, – пошутил Дима. – Он, должно быть, случайно включил, сунулся посмотреть, что там, а она ее а-ам! И проглотила.

Дима даже фотоаппарат притащил. «А вдруг что-нибудь интересное появится, я сфотографирую – будет документальное свидетельство того, что параллельные миры существуют, – ответил он на наше недоумение. – Меня тогда по конференциям затаскают, за границу отправят». Размечтался!

Максу, кажется, было не до шуток. Он понимал, что мы теряем время, а кто-то уже вовсю опутывает наш город невидимой сетью или накрывает колпаком, или где-то в параллельном мире жестокие пришельцы ведут захват нашей планеты, а земляне, отчаявшись дождаться нашей помощи, сдаются в рабство противным зеленым человечкам.

– А может быть, его просто отец задержал, – предположила я. – Ну, там, картошку копать…

– Скорее уж сажать, – уточнила Катя. – Да и то поздно.

Дима предложил сходить к Квасцову домой, забрать ловушку и пойти в аномальную зону без него.

Дзинь-дзинь! Это так у Макса звонок работает – резко и глухо. Наконец-то явился Игорь. Он хотел было возмутиться, что без него что-то тут происходит, но, увидев добрый десяток вопрошающих глаз, стал объяснять: все-таки дал неприятный для себя отчет:

– Дело в том, что ловушка пролежала у меня под кроватью почти полгода. Она была такая грязная, что пришлось ее сначала мыть, а потом сушить. Феном. Вот.

– А поначалу ты, конечно, полчаса искал ее, да? – угадал Макс. – Ну, да ладно, пойдем.

Он положил ловушку в свой бэг, где уже лежал источник бесперебойного питания от его компа, полностью заправленный и готовый обеспечить работу нашего прибора по меньшей мере в течение получаса.

Наш путь до места предполагаемого исследования аномалии лежал по тихим улочкам мимо новой школы, в которой мы учились. Еще издали мы заприметили коренастую фигуру, которую венчала большая голова с блестящей лысиной. Не узнать ее было нельзя.

– Что это химик, в школу идет, что ли? – удивился Игорь.

– Или совершает вечернюю прогулку, – предположил Дима.

– Да нет, это он к тебе домой идет, посмотреть, не запорол ли ты еще какую-нибудь пленку. А то, может, стоит исключить тебя из кружка, чтобы ты инвентарь и материалы не портил, – засмеялась Катя.

Дима и впрямь испугался, что Олег Валентинович заметит его, и спрятался за Игоря. В этот момент учитель химии увидел нас и остановился. Несколько секунд он размышлял, что ему делать, а затем вдруг резко повернул направо и, как ни в чем не бывало, зашагал по другой улице, будто так и задумывал.

– Смотрите, ребята, как-то странно он ведет себя, – засомневалась я. – Не захотел с нами встретиться. Что же происходит?

– А я просто уверен, что мы ему в чем-то помешали, – стал догадываться Макс. – Давайте сделаем вот как: спрячемся за угол, и наверняка мы увидим, как он снова выйдет на улицу и пойдет дальше. Интересно, что он задумал, куда пойдет?

Мы юркнули в ближайший переулок. Необходимости в том, чтобы все мы, высунув головы из-за угла, смотрели, что происходит, не было. Учитель химии вел себя весьма осторожно, что почти наверняка говорило о том, что он замыслил что-то тайное. Мы тоже соблюдали конспирацию. Нашими «глазами» был медиум Дима. Он смотрел, не отвлекаясь, а Оля видела все, что видел Дима, поэтому мы тоже были в курсе.

– Валентиныч вышел из-за угла, огляделся. Ну прям как шпион. Пошел в прежнем направлении. Ой, остановился возле школы, снова посмотрел по сторонам. Исчез в воротах.

– Наверно, в фотолабораторию, – предположил, уже повернувшись к нам лицом, Дима.

– А почему так поздно? – недоумевал Макс. – Ведь школа уже закрыта, его могут не пустить.

– Он говорил, что оставил сушиться какие-то очень интересные снимки; видимо, боится, что они могут пересохнуть и свернуться. А он так хотел всем показать. Ведь завтра – последний день занятий, после чего все разойдутся по домам к экзаменам готовиться и про его фотографии никто не вспомнит.

– Но почему же тогда он прячется от нас? – удивилась я.

– А может, он собирается сделать всем сюрприз и не хочет, чтобы его работы видели раньше времени, – парировал Дима.

– Логично, – согласился Макс, хотя это вовсе не означало, что Димино объяснение было правдой. Ведь точно-то мы ничего не знали. Впрочем, выяснять что-либо у нас времени не было, нам предстояло выполнить другую задачу, несомненно, куда более важную, чем объяснение причин странного поведения нашего химика.

– А я боюсь, как бы он не затеял какую-нибудь месть за то, что его не сделали директором, – сказала Оля.

Мы засмеялись. В самом деле, может, он собрался школу взорвать? И вообще, повод для мести явно незначительный, чтобы так кипятиться. Ну, напишет на доске: «Германыч – дурак» – и все. Все равно на ребят потом свалят, аттестат кому-нибудь испортят. А потом все потечет своим чередом, и когда-нибудь Валентиныч станет-таки директором или даже Президентом.

Игорь Квасцов

– И все из-за тебя! – злилась Катя. – Полтора часа ждали, пока ты придешь. Теперь не видно ничего. Еще и снимок потерял: сейчас и не вспомнить, где располагались те черные пятна.

– Да успокойся ты, Кать, – вмешался Макс. – Это Олег Валентинович задержал нас. В общем-то, виновато наше любопытство. Какое нам дело до того, зачем он в школу шел? Хотя информация никогда не бывает лишней.

Однако, несмотря на то, что Макс принял мою сторону, я все равно чувствовал себя виноватым и не собирался оправдываться. Ведь уже сейчас мы могли все узнать и, возможно, снова закрыть переход между мирами, на этот раз покрепче и понадежнее. Да, сейчас его уже трудно найти. И ведь что мешало мне хранить такой ценный прибор, как энергетическая ловушка, в каком-нибудь более подходящем, чем под кроватью, месте? Тогда я просто достал бы его из коробочки, протер тряпочкой, и мы никуда не опоздали бы.

Дима попытался выручить всех:

– У меня есть идея. – Все обратились во внимание. – Давайте будем просто ходить по поляне туда-сюда, кто-нибудь да наткнется на то, что нам нужно…

– …и благополучно туда провалится, – добавила Оля. – Причем навсегда.

– Или появится где-нибудь в Южной Америке лет через сорок, – предположил я. – Что ж, из тебя, Дима, получился бы отличный индеец племени гуарани. Мы и заметить не успеем, куда он исчезнет. Где потом искать? В каком из бесчисленных параллельных миров?

«Вообще-то сейчас самое время домой идти, а завтра, сразу после школы, вернуться и при дневном свете провести все необходимые исследования», – подумал я, но вслух не стал говорить. И так виноват, зачем еще буду со своими идеями лезть? А вдруг Макс что-то получше придумал?

Но наш лидер сидел в задумчивости на бревнышке, и, видимо, ничего толкового ему на ум не приходило. Тем временем на чистом безоблачном небе зажглись звездочки, вышла луна. Но и они слишком слабо освещали поляну. Наконец Крейц поднялся и сказал:

– А все-таки Катя была права!

В этот момент я испугался за его рассудок. К чему он это сказал, я не понял. В чем это, интересно, права Катя? Похоже, и для нее это было загадкой, так как на ее лице было написано явное недоумение и попытки припомнить, что же ей так блестяще удалось доказать. Но Макс прекратил ее бессмысленные муки:

– Она была права, когда заявила о необходимости захватить фонарик. Он сейчас очень пригодился бы.

Вот так всегда! Носишь, бывает, на всякий случай нужную вещь, а она все никак не пригодится. Потом оставляешь ее дома, и она тут же оказывается необходима, ну, просто позарез. Впрочем, расстраиваться нет смысла, от этого лучше, видно, не станет.

– Тогда что же, по домам? – спросила Наташа. – А то мама будет волноваться. Я же не сказала, что так задержусь.

– Да, рисковать не имеет смысла, – вздохнул Макс, видимо, припомнив, как мы однажды не очень удачно рискнули, хотя все тем не менее окончилось хорошо. Или почти все. – Поэтому давайте вернемся сюда завтра. Только теперь ловушку я к себе заберу. Все равно сбор у меня.

Ну вот, уже доверять перестали. Боятся, что я снова не найду или забуду. Да ерунда все это, я же не патологический разгильдяй. Однажды со всеми такое может случиться.

– Да ты не беспокойся, – улыбнулся Макс, снова прочитав, что я думаю. – Это не от недоверия к тебе. Просто я хотел посмотреть, сколько времени прибор реально проработает с моим UPS'ом. А то еще неизвестно, где ему придется нам помогать.

– Только ты смотри, сам себя не поймай, – усмехнулся я. – А то потом придется тебя вызволять, а ведь там столько всякой нечисти сидит да аномальных объектов. Так прямо у тебя дома и появится переход в параллельный мир. Дедушка пойдет на кухню, а попадет в какой-нибудь лабиринт или еще куда.

– Да ладно ты, – отмахнулся Макс. – Тоже мне – остряк-самоучка. Впрочем, ты же собирал, тебе лучше знать про ее выкрутасы.

Но по всему было видно, что он все же призадумался над техникой безопасности. Одно дело – испытывать ловушку на улице, где просто куча негативных проявлений, избавиться от которых – благо, а другое – у себя дома. Сидишь и не знаешь, куда ее направлять. Зато можно будет спокойно избавиться от всяких привидений, злобных домовых, «барабашек». Ловушка засасывает их как сгусток энергии, и они уже ничего не могут тебе сделать.

Так же мы поступили и в тот раз, когда запечатывали переход между мирами. Лишенная энергии, эта аномальная зона просто перестала действовать.

Мы возвращались теми же, только уже темными улицами домой. Приближаясь к зданию школы, я машинально посмотрел вдаль: вдруг там снова покажется наш химик. А впрочем, с чего бы это? Он наверняка давно уже снял с сушилки свои снимки и рассматривает их дома.

– Ой, смотрите, что это там? – Катя вдруг резко вытянула руку и показала куда-то наверх. – Свет горит.

– Вот это да! – удивился Дима. – Видать, так увлекся работой, что и забыл о времени. Точно, удивить всех собирается. Неужели его сюжеты еще интереснее нашего, того, который съел Гест?

Глава 4
Странные опыты

Наташа Гурова

Никаких фотографий Олег Валентинович никому не показывал. Так что Димина версия насчет просушки снимков оказалась подвергнута серьезным сомнениям. Скорее всего наш химик проводил некие таинственные опыты. В школе говорили, что он занимается какой-то диссертацией – не то кан-дидатской, не то докторской. Должно быть, результаты опытов – практическая часть его работы. И раз не хочет, чтобы об этом все знали, значит, он – человек небывалой скромности. А то начнут поздравлять, хвалить. Не все же любят славу.

И все же на следующий день кое-что стало проясняться. Информация, которую мы получили, заставила нас совсем перекроить планы, и исследование аномальной зоны на месте сгоревшей усадьбы помещика Тимофея Аполлинариевича Кузякина отошло на второй план. Вести пришли от… Пал Палыча, деда Макса.

Видимо, Макс долго размышлял, стоит ли рассказ его деда того, чтобы мы это знали. Крепился аж до самого третьего урока. Но потом решил-таки донести сведения до нас.

– Ребята, – неуверенно начал он. – Я не знаю даже, с чего начать, но сегодня я узнал кое-что интересное и весьма неожиданное про нашего химика.

– Когда это ты успел? – удивился Игорь. – Мысли, что ли, его прочитал? Ну, и что он там себе думает? Неужели действительно собирается школу взрывать?

– И в лаборатории он готовил страшную взрывчатку, – округлив от страха глаза, но с иронией в голосе, произнесла Катя.

– Да нет, на террориста он не похож: слишком мягок. – Дима покачал головой.

Макс терпеливо выслушал все догадки. Выходит, что наши предположения ни разу не попали в цель.

– Понимаете, я даже не знаю, как к этому относиться. Поверить-то, конечно, можно, но действительно ли это так загадочно и зловеще, как мне кажется?

– Да говори, что произошло-то, а то все вокруг да около. Мы не понимаем, о чем ты. – Я выступала за всех, но, думаю, была права.

– Так вот, сегодня утром мне Пал Палыч рассказал (интересно, а как сам дедушка Макса относится к тому, что внук его так зовет?)… – это была уже вторая попытка нам что-то поведать. Странно, но таким неуверенным мы никогда Макса не видели. – Он часто, когда приезжает ко мне, занимается утром зарядкой. Ну, любит там пробежаться, поплавать – он вообще-то «морж». А сегодня он видел, как наш химик с утра пораньше пришел к озеру и, оглядевшись по сторонам, выплеснул в воду какую-то темную жидкость из пробирки. Пал Палыч-то не химик и, что там было, понять не смог. Но из воды сразу вылез. Потом они встретились на обратном пути, и Пал Палыч, естественно, поинтересовался, что тот делает на озере в такую рань. А тот с совершенно невозмутимым видом говорит, что ловил рыбу. А у самого – ни удочки, ни спиннинга, ничего. Вот так.

– Ну, вот, я же говорила, что он затеял что-то гадкое, – тут же отреагировала Оля. – Причем не только школе мстит, но и всему городу. Надо немедленно пойти к Михаилу Ивановичу, участковому, и все рассказать.

– А если то, что ты думаешь, – неправда? – возразил Дима. – Может, он рыбок подкармливал.

– Или рыбу, – почему-то мрачным голосом добавил Макс.

Мы все посмотрели на него. На парте лежала тетрадка, и он выводил на ней некий странный схематический рисунок. Большая голова, не то с рогами, не то просто мохнатая, длинные руки, а точнее – лапы с острыми когтями… Макс вообще рисовал не очень, но теперь получалось что-то страшное.

– Нет, вы не подумайте, я просто так рисую, – сказал он, увидев, как внимательно мы следим за процессом. – Олег Валентинович меньше всего похож на доктора Франкенштейна, хотя и обладает множеством талантов.

– Тем более за одну ночь нереально создать чудовище, – согласилась Катя. – Тот же Франкенштейн, сколько ночей он трудился над своим… монстром?

– Вот я и говорю, что Олег Валентинович – не Франкенштейн. – Макс явно намекал, что происходит именно то, чего можно было ожидать меньше всего, причем это – намного хуже, чем мы предполагали. Впрочем, у нас всегда есть возможность это проверить. Макс в отличие от Оли свои способности может проявлять всегда. Но будет ли учитель химии постоянно думать о том, что он делал сегодня утром на озере? Ведь остальное нас не интересовало.

Весь оставшийся день прошел в поисках ответа на загадку, которую представил Макс. Правда, каждый искал ответ у себя в голове, однако никто так и не поделился своими мыслями. Видимо, никто ничего путного так и не придумал. Крейц же, наоборот, пытался выяснить, что находится в голове у самого Олега Валентиновича. К сожалению, в этот день у нас не было его урока, поэтому Максу приходилось бродить за ним по школе обе последние перемены и внедряться в его мысли. Но за такое короткое время тот ни разу не успел подумать о том, что интересовало Макса и нас. Или просто сдерживал себя, очевидно, опасаясь, что сильное волнение и нервное состояние могут его выдать. Поэтому он предпочел на время обо всем забыть.

Вернувшись к нам, Макс только развел руками. Иногда говорят, что отрицательный результат – это тоже результат, но сейчас у нас не было никакого. Плохо было, что этот день у нас был последним днем занятий и последней возможностью увидеть учителя химии в школе.

– Боюсь, как бы нам не пришлось следить за его перемещениями и действиями. Иначе мы никогда ничего не узнаем. А когда будем в курсе, то окажется слишком поздно, – вздохнул Макс.

Так что наш эксперимент снова сорвался. Впрочем, особенно расстраиваться не стоило.

– Если там, в параллельном мире, кому-то требуется помощь, то пару дней они вполне могут подождать, – рассудил Дима. – Ведь это здесь – два дня, а там – всего часов шесть-восемь. За это время ничего существенного не произойдет.

– Если же это просто ловкий маневр, чтобы отвлечь нас от тайных приготовлений пришельцев к захвату города, то лучше вообще не приближаться к той поляне, – добавил Игорь. – Кто теперь знает, где там можно провалиться в другое измерение?

Действительно, никто. Кроме Геста. Но ведь и он не сможет точно показать место, и Максу вряд ли поможет, даже если тот прочтет его мысли. Тем более что Игорь не станет рисковать своим четвероногим другом.

Конечно, всей толпой ходить за Олегом Валентиновичем по пятам никто не собирался. Во-первых, слежка будет очевидной, а во-вторых, собрать всех вместе во время экзаменов довольно трудно. Поэтому решили, что следующим утром Макс и Игорь отправятся к озеру посмотреть, не продолжаются ли загадочные опыты нашего учителя химии.

– А Наташа с Димой пускай сегодня вечером потихоньку приблизятся к школе и понаблюдают, не горит ли свет в лаборантской. Если там кто-то есть, то придется как-нибудь проникнуть в лабораторию и узнать, что за эксперименты там проводятся. – Макс распределял между нами задания. – Хм, видно, мне придется пойти с вами, чтобы отвлекать сторожа.

– А зачем? – вмешалась Катя. – Давай, я просто подниму Диму к окну, и он все прекрасно увидит, не заходя в школу.

– Точно, – согласился Дима. Его радовала представлявшаяся возможность «полетать». – Так меня вообще изнутри никто не увидит. Отличная конспирация.

На том и остановились. Оле же предстояло сидеть дома и постараться увидеть что-нибудь связанное с Олегом Валентиновичем и его опытами. Вполне возможно, что нам еще придется не раз испытать последствия его экспериментов на себе и следует быть готовыми ко всему.

Милицию, родителей и администрацию школы решили пока не вмешивать. Ну, во-первых, мало кто отнесется с пониманием к беспокойству подростков. Кому, скажите, придет в голову, что Олег Валентинович – злой гений, решивший отравить целый город? В это просто-напросто никто не поверит. Да и потом, нам и самим следует быть очень осторожными и не показывать, что мы что-то подозреваем. Кто знает, насколько могущественным может оказаться наш химик: вдруг он вообще не человек, а пришелец с другой планеты или из будущего, тогда он мигом испепелит нас из бластера в тот момент, когда мы отвернемся к доске отвечать тему «Бензолы».

Вечером, собравшись дома у Кати (она жила ближе всех к школе), мы втроем отправились «шпионить». Пройдя пару кварталов и заворачивая за угол, мы ожидали в школе увидеть свет во втором от угла окне третьего этажа. Там и должен был, согласно нашим предположениям, трудиться над своими коварными замыслами Валентиныч. Ведь он не мог бы найти для этого лучше места. Школа у нас совсем новая, оборудование и реактивы в химическом кабинете такие, что можно было изучать почти любые вещества и создать что угодно – хоть атомную бомбу.

Дима, первым повернув за угол, посмотрел вверх и, остановившись, присвистнул:

– Вот это да! Видно, напрасно мы на него бочки катили. Кажется, он не торопится нас уничтожить.

Ни в одном окне школы света не было. Она походила на большого спящего зверя. На всякий случай мы обошли здание, но никаких признаков присутствия кого-либо не обнаружили.

– Ну что, пойдем обратно? – вздохнула Катя. – Скажем Максу, что мы ошиблись. Ну, провел человек эксперимент, записал результат, а потом диссертацию защитил. Вот и все. А мы все в детективы какие-то играем, живого Франкенштейна выдумываем…

– Погодите, не уходите, – попросила я. – Мне все-таки кажется, что там кто-то есть.

– Ну да, там сторож, – ответила Катя и повернулась, чтобы идти.

Но я действительно чувствовала, что внутри здания происходит довольно быстрое перемещение большой массы энергии, причем негативной. Было ощущение, что она концентрируется где-то в одном месте, а потом снова выходит наружу. Я закрыла глаза.

– Стойте-ка, – громко сказала я, увидев, как Катя с Димой покидают меня.

– Ты что-то видишь? – Дима остановился, снова посмотрел вверх и пожал плечами: дескать, лично ему ничего подозрительного не мерещится.

– Точно тебе говорю, там происходит что-то странное. Вот поднимись наверх и сам посмотри.

– Да как же я поднимусь? Я же не умею ле… – от неожиданности Дима умолк на полуслове и… стал медленно уходить ввысь. Катя стояла рядом и совершенно спокойно смотрела на него. Мои слова явно не прошли мимо ее ушей.

К счастью, фонарей вокруг школы почти не было, и здание освещалось слабо, поэтому нас, по крайней мере Диму, не заметил бы случайный прохожий. Но это если он действительно случайный, а не кто-то вроде нашего участкового – Михаила Ивановича. Именно он и проходил мимо школы в этот поздний час, когда Дима завис напротив того самого окна, где, как мы предполагали, проходили таинственные, если не сказать зловещие, опыты учителя химии.

– Так-так, девочки, а не пора ли вам спать? – укоризненно спросил Михаил Иванович. – И неужели за год школа вам не надоела?

Его появление нас несколько смутило. Самое ужасное было то, что, разговаривая, участковый обращался в основном к Кате, которой пришлось бы волей-неволей отвлечься от того, чтобы поддерживать Диму на высоте. Еще несколько секунд – и мы бы услышали его пронзительный вопль. Надо было срочно действовать.

– Нет, Михаил Иванович, не надоела, – переключила я внимание милиционера на себя. – Наоборот, мы каждый день сюда приходим, даже в кружки записались, – тараторила я. – А сейчас мы наблюдаем за звездами, говорят, отсюда в городе видно лучше всего.

Пока я заговаривала зубы участковому, Катя аккуратно поместила Грановского на крышу, спрятав его там от внимательных, но совершенно ненужных глаз, после чего Михаил Иванович взглянул наверх, чтобы удостовериться в правдивости моих слов. Честно говоря, я понятия не имела, видны ли отсюда звезды и достаточно ли чисто небо, чтобы наблюдать за ними.

– Ох, и правда, – вдруг заулыбался Михаил Иванович. – Звезды – как огоньки! Вот, когда, бывает, на рыбалке стоишь, смотришь так в небо – и про рыбу-то совсем забываешь. А она, проклятая, в этот самый момент клюет, чуть крючок не обрывает. И уходит, конечно.

Михаила Ивановича вдруг потянуло на лирику. Вспомнил он о том, как в детстве мечтал стать космонавтом. А потом, начитавшись фантастических повестей, хотел стать космическим патрульным, чтобы арестовывать космических пиратов и межгалактических преступников. Но побег на Байконур сорвался, и ему тогда здорово досталось от отца.

Однако время шло, а участковый все не уходил. Рассказав о своем детстве все, что мог вспомнить, он снова вернулся к теме рыбалки, хотя к нам она не имела никакого отношения:

– Надо бы с вашим учителем химии, с Олегом… как же его… а, Валентинычем как-нибудь на рыбалку сходить. Говорят, он здорово леща приманивает. Вроде вещество с запахом каким-то особым для этого изобрел. Не знаете, а?

Мы с Катей дружно замотали головами:

– Нет, не знаем. А с каких это пор он стал вдруг рыбачить?

– Да вроде не так давно. Встречаю я его как-то рано утром в городе. Ну, интересуюсь, куда, мол, в такую рань. А он мне: «Рыбу ловить». – «А удочку, что же не взял?» – спрашиваю. Он мне: «А она у меня там, на берегу, спрятана. Вот, видишь, приманку несу», – и бутылку какую-то показывает…

– Пробирку, – поправила Катя.

– Чего? А, ну да, точно, ее. Ну, так вот. А в ней, в этой, как ее… калдырке, какая-то муть плавает. Он мне и говорит: это, мол, смесь специальная для приманки лещей. Я хотел было с ним пойти, посмотреть, как рыба на его приманку попрет, а он мне: «Ишь какой, мое прикормленное рыбное место узнаешь». И дальше пошел. Вишь, по науке ловит, не то что мы.

Затем, снова взглянув на небо и восхитившись, он пошел дальше по своим делам.

– Уф-ф, – облегченно вздохнули мы с Катей и подняли глаза вверх, где на крыше нашего «второго дома» одиноко сидел Дима и ждал, когда же наконец ему дадут делать то, ради чего подняли на такую высоту. – Эй, Дима, приготовься.

Катя осторожно сняла парня с крыши и поднесла к окну. Дима сразу же инстинктивно ухватился за карниз, будто мог за него удержаться, если бы Катина сила вдруг истощилась. Я тоже времени даром не теряла и потихоньку перемещала свое астральное тело в нашего медиума, чтобы видеть то, что видит он. Я надеялась, что так мы запомним больше.

Чтобы не отвлекать Северову, я не стала передавать ей то, что видела, а рассказать было о чем. Во-первых, сразу же возникли довольно ощутимые трудности: Олег Валентинович на этот раз оказался еще осторожнее и просто-напросто завесил окно каким-то старым одеялом, поэтому мы и не видели света. В подтверждение этого Дима наверху разочарованно развел руками. Мы с Катей тоже оказались в замешательстве: что же делать дальше?

– Давай, я потихоньку отодвину краешек одеяла, чтобы была хотя бы маленькая щелка, – предложила Катя.

– Думаю, не стоит, – возразила я. – Он сразу же почует неладное. А если Диму заметит, то все может окончиться совсем плохо.

– Тогда быстро что-нибудь придумай, а то я уже устала.

А что же я могу придумать-то? Я же не генератор идей, как Макс, например. У него на это талант. Хотя… у меня созрел небольшой план.

Я стала пристально и сосредоточенно смотреть в окно глазами Димы и через некоторое время увидела… астральное тело нашего учителя химии. Оно перемещалось от стола к столу, которые были уставлены пробирками, мензурками и ретортами. К сожалению, так и не удалось углядеть ни мне, ни Диме, что же конкретно он делал.

– Ну, хотя бы увидели, что опыты продолжаются, – размышлял Дима, когда мы уже двигались домой. – Так что завтра ребята наверняка увидят Валентиныча на озере. Вот тогда и посмотрят, что за леща он там приманивает.