Текст книги "Большая ложь. 1000-летняя попытка Запада ликвидировать Российскую Государственность"

Лет тридцать назад мир был потрясен трагедией в джунглях Гайаны, крохотном государстве на северо-восточной оконечности Южной Америки.

Позднее стало известно, что бессмысленную бойню провел американский спецназ, который расправился с тружениками из сельскохозяйственной коммуны «Храм народов». Более девятисот человек – детей, стариков, женщин и мужчин – стали жертвами защитников американского образа жизни, от которого бежали в джунгли инакомыслящие американцы.

Трагедия на многие годы завладела умом автора и подвигла его на сбор сведений об этой зверской расправе. Затем он принял участие в предании гласности обстоятельств этого теракта – уничтожения членов «Храма».

Историческая справка. В ноябре 1978 года мир был озабочен кровавой трагедией в джунглях Гайаны, где якобы в ритуальном экстазе погибло 918 человек.

Десять лет мир извлекал урок из этой трагедии – правительства и общественные организации стран на всех континентах Планеты усиливали контроль за функционированием кружков, общин, сект с религиозно-мистическим оттенком. Все эти годы государства заботились о выстраивании законодательных барьеров на пути опасных веяний в повседневной жизни своих граждан и подданных.

Однако мир снова был озадачен: в ходе независимых расследований гайанской трагедии были собраны сведения, которые раскрыли миру мистификацию, родившуюся в Белом доме и реализованную американскими спецслужбами.

На самом деле трагедия оказалась глубоко законспирированной и дезинформационно прикрытой акцией американского спецназа против членов религиозной общины «Храм народов». В этот раз жертвами стали не иностранные граждане, а инакомыслящие американцы, покинувшие родину в знак протеста против американского образа жизни.

Чудовищная расправа преследовала цель скрыть от американской общественности и людей мира удачную попытку членов сельскохозяйственной коммуны построить социально справедливое общество.

Прикрытое завесой пропагандистского тумана в средствах массовой информации, это убийство сделало изгоями в Штатах почти 20 000 членов «Храма». Идея коммуны была дискредитирована.

Эта террористическая акция имела государственную окраску.

Казалось бы, почему внутренние дела далеких Соединенных Штатов так глубоко затрагивают русских людей? Но защитники американского образа жизни объявили весь мир зоной своих национальных интересов. После распада Советской России – единственной силы, сдерживавшей Америку от расширения господства на нашей Планете, эта «истинная демократия» по-американски, с военной экипировкой пришла в Европу в виде Балканской войны с ее разбоем в Югославии. Потом, уже в качестве терроризма, – в группу из нескольких стран. А затем – на Ближний Восток.

Оказалось, что агрессия натовских стран во главе с США по всем направлений военных действий против суверенной Югославии подпадает под статьи Нюрнбергского Суда Народов против главарей гитлеровского третьего рейха. Был собран материал об этой балканской трагедии югославского народа и проведен сравнительный анализ произошедшего в последний год второго тысячелетия и преступлений фашисткой Германии против мира, человечности и в военной области.

Историческая справка. Балканская война потрясла воображение современников жестокостью, бессмысленностью и циничным отношением к миру в Европе и Человечеству, к применению военной силы. Это сделали те, кто считал себя носителями демократических традиций в послевоенное время.

Более пятидесяти лет не знала Европа военных действий на своей земле. Коллективное безумие стран НАТО под давлением американской администрации привело к югославской трагедии: семьдесят восемь дней уничтожались люди, дороги и мосты, дома и заводы – в центре Европы появились тысячи убитых и раненых, сотни тысяч остались без крова, более миллиона беженцев.

Такова была эффективность планомерного применения силы с целью принудить к покорности суверенный народ и провести испытания современной военной техники на полигоне по имени Югославия.

Если для нападения на Польшу в сентябре 1939 года, послужившего началом Второй мировой войны, Гитлеру потребовалась сфабриковать предлог – провокацию с немецкой радиостанцией вблизи польской границы, то и президент США избрал тот же путь – преднамеренная истерия по поводу «гуманитарной катастрофы» в Косово, послужившей информационным прикрытием агрессии против суверенной Югославии.

Югославию натовские асы бомбили многократно сильнее, чем асы Геринга во Вторую мировую войну. И потому напрашивается сравнение в оценках фашистского разбоя в Европе и сегодняшних бесчеловечных эксцессов устроителей нового мирового порядка.

Тщательное ознакомление с результатами натовской агрессии против Югославии и событиями времен последней мировой войны в Европе выявляет трагические аналогии: получается, что любой из фактов балканской войны уже был описан, оценен, осужден, и исполнители их наказаны в Нюрнбергском трибунале.

Что дает такое сравнение? Раскрытие правды справедливости против неправды насилия. Но ведь каждая страница истории масштабных террористических акций, совершенной группой государств – это рассказ о кощунственных событиях в рамках случаев государственного терроризма.

Итак, террор – это удел одиночек или террор во главе с государством и по законам государства. Это осмысление стало возможным, когда пришлось активно обобщать примеры терроризма по всему миру. Так появилась цепочка доказательств, инструментом в которой был выбран постулат разумности. А сравнительной базой послужили материалы Нюрнбергского Трибунала над нацистскими преступниками.

Стала вырисовываться проблема терроризирующих действий Запада против суверенной России за многие столетия, причем особенно – в XX веке, в царские, советские и послесоветские времена: автора интересовали события (де факто) и юридические измышления (де-юре). Но ведь это и есть дезинформация на государственном уровне?!

В конечном счете, напрашивался вывод о том, что все время противостояния Запада России – это пример противоборства двух извечных истин: справедливости и силы. Первая с трудом и далеко не всегда результативно доказывает свою правоту, а вторая видна отчетливо, и потому в доказательствах не нуждается…

Эту мысль высказал великий французский ученый Паскаль: «Справедливость является предметом споров. Силу легко узнать, она неоспорима…».

Однако сильных мира сего и в Америке, и в других «самых демократичных» государствах больше устраивает в вопросах морали и справедливости высказывание французского обвинителя на Нюрнбергском процессе, который говорил об обвиняемых гитлеровцах: «…они твердо верили в то, что останутся безнаказанными, так как были уверены в победе и в том, что перед лицом торжествующей силы не возникает вопрос правосудия…».

Но если эти две трагедии, разные по масштабам, все же были вне пределов России, то катастрофа в собственной стране в эпоху Ельцина жгла душу автора своей геростратовой подоплекой: жертвой стал народ еще вчера Великой Державы.

Работа комиссии в Госдуме над импичментом президента, то есть преданием суду Ельцина, утвердила автора, как и его окружение, и миллионы граждан много страдавшей России, в правоте обвинения главы российского государства в геноциде российского народа. Это был пятый пункт в претензиях к Первому Президенту России, а все четыре других пункта обвинения работали на право парламентариев выдвинуть этот пятый пункт.

Историческая справка. Кажется, что совсем недавно – в последние часы последнего дня декабря 1999 года – завершилась эпоха Ельцина. И у России забрезжил свет в конце туннеля.

Однако цепкая хватка разрушительных деяний первого президента Новой России будет держать страну еще не один год. Не было революции, не было нашествия извне, не было биологического мора, а в России обстановка в конце эпохи оказалась на уровне лет после Гражданской войны и во много раз хуже, чем после Великой Отечественной.

При огромном доверии народа взошел на президентский престол Ельцин и клятвенно обещал к 2000 году вывести Россию в благополучные страны. А уходил он с высокого поста в поисках защиты от гнева народа, чаяния которого он не оправдал и предал.

Ну если бы только оказалось, что не по Сеньке шапка… В прошлом Великая Держава за десять лет правления первого президента превратилась в страну, уровень жизни народа которой оказался ниже сотой позиции среди государств мира. В экономическом и общественном отношении страна лежала в руинах.

С политической арены России и мира ушел государственный деятель с обвинением в свой адрес со стороны высшей законодательной власти страны – Государственной думы – в измене Родине и в геноциде российского народа. Ведь менее чем за десять лет страна потеряла более 4 000 000 своих граждан!

Геноцид – это высший уровень терроризма. И потому то, что случилось в России с 1991 по 1999 годы, следует рассматривать как проявление терроризма государственного уровня.

Итак, высветилось проявление терроризма против инакомыслия на международной арене и недомыслия первого лица в собственной стране – России. Стало ясным: терроризм многообразен, но всегда за ним стоят конкретные лица с самого верха правительственной лестницы – этой властной пирамиды из президентов, премьеров, партийных функционеров… Они повинны в геноциде – этом «высшем достижении» человеческого ума при размахивании топором террора.

Трагедии трех народов – американского в Гайане (1978), югославского (1999), российского (1991–1999) нашли общий знаменатель в виде терроризма как государственного явления.

Но что характерно: все три трагедии имели массированное дезинформационное прикрытие в лице средств массовой информации, причем весьма успешно – в интересах все тех же сильных мира сего.

Вывод. Деза «ДЕРЖАВНАЯ». Нетерпимость Запада к Российской Державной Государственности и под этим предлогом – агрессивные войны против нее (XVII–XIX века).

Приговор сильных мира сего (авторская реконструкция)

Сентябрьский день американского «индейского лета» последнего десятилетия девятнадцатого века. На террасе, ажурно обрамляющей нижний этаж белоснежного дома в духе начала века, в плетеных креслах располагались трое мужчин в возрасте ближе к шестидесяти.

Они молча созерцали величие шафранового заката, озарявшего полнеба над дальними лужайками, с пригоршнями разномастных, от ярко-желтого до ярко-красного, кленов и темных листвой дубов. Чувствовалось, что начинать беседу им вовсе не хотелось, ибо редкий отдых выпадал им не столь часто.

На плетеном столе перед каждым из троицы стояли их любимые напитки: для полноватого брюнета с оливкового оттенка лицом – французский коньяк, для полного сложения когда-то белокурого мужчины, в лице которого можно было видеть крепкую породу бюргеров из Старой Европы, – водка, а для худощавого и подтянутого джентльмена – виски. Тут же – снадобья: зельтерская, минералка, тоник, лед. Легкая закуска дополняла застолье, а на кубиках льда возвышались фрукты.

Пока и горячительные напитки, и снадобья к ним оставались нетронутыми. Правда, в бокалах пузырьками выдавала себя минералка. Брюнет Соломон Финштейн представлял собой фельдмаршала от финансов. Другим генералом от промышленности был Карл Промберг. Джентльмен Джим Полтон также принадлежал к генералитету, но от политики.

Эта триада олицетворяла собой сильных мира сего в САСШ – Северо-Американских Соединенных Штатах, ибо была властью над властью. Они входили в число немногих «кукловодов», которые управляли тремя ветвями власти в Штатах – президентской в Белом доме, законодательной на Капитолийском холме и исполнительной во Дворце правосудия. В их ведении находились все печатные средства страны, и не только в Америке.

Сумерки сгущались. Бесшумно вошел слуга и разместил на стене террасы лампы крупных форм с кристально чистыми стеклами. От мерцающих огней уют вокруг троицы только выиграл. Первым нарушил молчание брюнет Финштейн:

– Джентльмены, у русских появился новый монарх…

– Да, да… Кто мог подумать, что этот здоровяк Александр Третий не дотянет до нового века? – поддержал разговор Полтон и с иронической грустью закончил, – Значит, не судьба… Как это говорят в России: кому суждено быть повешенным, не утонет…

– Карл, – обратился Соломон к Промбергу, – что говорят твои родные из русских деловых кругов? Как они воспринимают новую фигуру на русском престоле? Он ведь из числа кузенов кайзера Вильгельма?

Карл задумчиво посмотрел на кольцо из стали, плотно обжимавшее его короткий палец, и неторопливо плеснул водку в минералку.

– Думаю, Николай Второй предложит братцу создать союз не только военно-политический, но и экономический…

– Вы предполагаете, что дело идет уже к объединению усилий в рамках нового союза? – вступил в разговор Полтон. Он имел в виду Ассоциацию германских машиностроителей, которые решили выступить единой промышленной силой в Старой Европе и противостоять продвижению Штатов на континент.

– Вы правы, Джим, Германия ищет союзников в России, прекрасно понимая, что за ее богатствами на Урале и за ним «закопано» будущее поле бесконечного расширения промышленного потенциала любой страны, которая начнет здесь копать… – горячо заговорил Соломон, подавшись всем телом к собеседникам.

– Значит, – подытожил Помберг, – зреет новая сила, многократно умноженная сырьевым и рабочим потенциалом России? Так ли я вас понимаю, джентльмены?

Джентльмены даже не кивнули в знак согласия – и так было все ясно. Их явно беспокоила тяга Германии и России друг к другу.

– Мои предки в Германии уже не раз тревожили Европу и земли вне ее военными затеями, – как бы сам себе сказал Промберг. – А военные дела требуют не только средств, но и множества знаний…

– …которые ускоряют появление множества технических новинок, – продолжил мысль коллеги Соломон. – Ведь может случиться так, что они в германо-русском содружестве довольно быстро приберут к рукам европейскую науку и лучшие умы из техников…

Теперь канва беседы стала вырисоваться более определенно: троица взвешивала личные «за» и «против» возможного экономического союза в Старой Европе. Они понимали, что такая дружба наверняка станет серьезным вызовом Старого Света Новому в лице Америки.

– Нет сомнения, – отметил Соломон, – что Германия и одна смогла бы заявить о себе как о серьезном конкуренте Штатам. Она и сегодня сильна, особенно в металлургии и машиностроении, а из новых наук – в химии и электротехнике…

– Да и русские сами по себе весьма уверены в своих научных и технических возможностях, особенно в кадрах…, – подметил Полтон. —

Они идут семимильными шагами вслед за Европой…

– Давно уже наступая ей на пятки, – подхватил с возмущением Соломон и добавил, – один Менделеев чего стоит… Кто бы мог подумать, что он в Штатах легко разгадает секрет новой взрывчатки и разберется в нефтяных новинках…

Мысль собравшихся витала вокруг одного и того же вопроса: что делать с грозящим Америке грядущим германо-российским союзом? Ведь не за горами маячил двадцатый век. Где окажутся их финансы, промышленность, политические и торговые амбиции в недалеком будущем?

Итог обсуждению подвести взялся финансовый фельдмаршал Финштейн:

– Смотрите, джентльмены, – и он сдвинул три бокала вместе, – сила трех явно больше силы двух… Не правда ли?

Его прервал промышленный генерал:

– Экономический союз Германия-Россия со Штатами не реален. Еще куда ни шло – Германия и Штаты, что мы и делаем понемногу… Но и так понятно: Германия хочет доминирования, и того же хотят Штаты.

И Промберг развел руками, как бы заявляя, что всем трем странам будет тесно у одной мировой экономической кормушки.

– Значит, война? – спросил Полтон, оказавшийся в политике из военного ведомства Америки. – Недаром доказано, что экономика есть политика иными средствами, как и война – ее продолжение…

– Вовсе нет. Война – это крайний случай, да и не нужна она нам теперь… В самих Штатах дел хватает… – многозначительно замолчал Финштейн. – Пусть они воюют между собой…

Полтон вскинул глаза на Соломона и проговорил:

– А хватит ли сил прервать этот союз? Подстрелить его на взлете?

– Хватит, – уверенно сказал Соломон и в знак согласия с ним кивнул Промберг. – Братья братьями, а национальные интересы у них разные… Кроме того, исконно русское занятие – это воевать с тевтонами…

– Это точно, – подтвердил увлекающийся военной историей Полтон, – еще с тринадцатого века, и даже при Петре Великом…

Темнота поглотила все вокруг полностью. Слабые тени отбрасывались на траву. Джентльмены разобрали бокалы и чуть добавили в них: Карл – в водку, и Джим – в виски. На мгновение бокалы задержались в воздухе в направлении соседей, и собеседники отпили крепкое содержимое.

И снова слово взял Соломон, явно старший в этой компании равных.

– Не согласитесь ли вы со мной в том, что Германия и Россия в следующем веке действительно станут нашими главными противниками на экономическом поприще?

– Ваша мысль верна, Соломон, – мгновенно отреагировал Полтон, – моя прародина старушка Британия уже не в силах будет в следующем столетии противостоять ни этим двум, ни нам…

Не торопясь, высказался Промберг, но и он молвил:

– Кажется, нет другого мнения, что кроме того, что Германия представляет собой огромный экономический потенциал…

– Вы имеете в виду только кадры? – спросил Соломон.

Промберг кивнул и продолжал:

– Кадры, научная база, производственные мощности… Нет только в достаточной мере сырья, которое…

– …есть в России, – вставил свое слово Полтон.

– Верно, Джим. Германии не нужен полноценный научный и технический союз с Россией. Ей нужно сырье…

С кресла поднялся Финштейн и, опираясь двумя руками на стол, уставился поочередно в глаза собеседников. Длинная пауза, и он с расстановкой сказал:

– Вот вам и мотив для конфронтации с Россией – русские богатства от Малороссии до Урала и от Баку до северной тайги… Я уж не говорю о богатствах тысячекилометровой Сибири…

Они отчетливо понимали, что рано или поздно Германия обратит свои взоры на земли восточных славян и в первую очередь – на Россию.

– Вы думаете, что Германии следует помочь встать на рельсы серьезной попытки прибрать к рукам богатства России? – спросил Полтон.

Теперь встал Промберг и присоединился к позиции коллег:

– Это следует сделать не позднее первого десятка лет нового столетия…

Стоя, разминая после длительного сидения суставы, троица усиленно муссировала идею разрушения еще не родившегося промышленного союза двух государств. В конце концов пришли к выводу, который сформулировал генерал от политики Полтон:

– Сегодня, джентльмены, мы определились с нашими экономическими противниками на следующий век, двадцатый, – это Германия и Россия. Наша цель – не допустить их экономического усиления. Наше главное средство – инициировать открытую конфронтацию между ними, а в повседневной жизни – работать в среде верхушки их элиты, от банков до промышленных союзов и от политических течений до общественных кругов, где особенно сильны разрушающие страны течения…

– В общем, везде, где есть возможность помешать экономической стабильности этих двух стран, – решительно закончил Промберг.

Казалось бы, указанное выше – это вымысел, но… Но во всякой сказке есть доля правды. Как и в этой. Правда в том, что все так и случилось. А простая реконструкция события с троицей – это попытка объяснить, как «кукловоды» – сильные мира сего в Америке вынашивали идеи войн, которые реализовались затем в первой половине XX века: Русско-Японской, Первой и Второй мировой.

Справка. 1905 год. В разгаре Русско-Японская война. В Японию прибывает американский бизнесмен. В газете «Русское слово» появляется серия статей о Стране восходящего солнца. Издатель Иван Сытин публикует книгу «В Японии»…

Военное министерство России интересуется личностью бизнесмена, авторами статей, книги и получает разъяснение от разведочного отделения Генштаба русской армии следующего содержания:

«…отделению было дано поручение собрать сведения о сотруднике «Русских ведомостей» Краевском, путешествовавшем по Японии во время войны… Выяснилось, что Краевский Владимир Федорович, 37 лет, православный, сын отставного надворного советника, был командирован во время войны в Японию от газеты «Русское слово» и приехал в названное государство под видом американского туриста по подложному паспорту…».

Последующая попытка разобраться в личности Краевского не увенчалась успехом – он был известен лишь как сотрудник газет и журналов. Но было высказано предположение о том, что разведочное отделение ГШ, как называли созданную в 1903 году контрразведку, искусно скрывало своих сотрудников. Главным его принципом была конспирация, и даже сам факт существования такой спецслужбы являлся тайной. Его сотрудники работали под прикрытием Военного министерства, МИД, Министерства торговли и промышленности, Министерства финансов, Особого отдела Департамента полиции МВД, Управления дворцовой охраны…

Содержание книги «В Японии» с подзаголовком «Ничего, кроме правды» показывает, что Краевский, выступая под именем американского инженера Перси Пальмера, мог собирать отнюдь не только журналистского характера сведения о положении дел в Японии, но и информацию разведывательного толка, имеющую военно-стратегическое значение.

Кроме контактов с деловыми людьми, военными, иностранцами и правительственными чиновниками, он смог побывать на маневрах японской армии, в главных военно-морских базах, на корабельных верфях…

Говоря об исторической подоплеке развязывания войны с Россией, Краевский отмечал, что «лихорадочная деятельность во всей Японии по подготовке к войне вспыхнула сейчас же после подписания англо-японского соглашения» и что «сию же минуту вслед за подписанием… в Японию хлынули инженеры: немцы, американцы и англичане…». И, суммируя результат такой «помощи» – «в Англии выстроены три четверти японского флота…».

От источника-японца, флотского инженера, Краевский получил сведения: «… у нас наилучшая артиллерия. Наши заводы вырабатывают ружья по системе Маузер, пушки по системе Круппа, Канон и орудия Армстронга для моря…». И еще: «Немцы – наши учителя. Мы приняли немецкую систему военного дела».

В этом отношении Краевский отмечает, что форты, трамваи, госпитали, обучение военному искусству – это дело рук немцев: «Их главными инструкторами были немцы. И в данную минуту 25 офицеров японского генерального штаба находятся в Германии…».

Когда речь заходит о корабельных верфях в Нагасаки и Хиросиме, то Краевский говорит: «они вооружены всем, что только выдумала нового техника кораблестроения в Европе и Америке…», «каждый инженер и механик говорит по-английски». Тот же инженер-корабел рассказывал ему: «Мы посылаем своих учеников в школы Англии и Америки…».

И Краевский отмечает об одной способности японских специалистов: «Приходится лишний раз подивиться умению японцев «с умом перенимать»».

Характер тесных связей Японии с Англией Краевский объясняет со слов японских деловых кругов – «непомерной ненавистью Англии к России». Причем они объясняют это так: «… сколько у Англии интересов в Азии… Через Европу до России не доберешься. Да там она и сильна… Здесь и решено Англией нанести удар».

Краевский отмечает, что иногда антирусские настроения в Японии со стороны Запада принимают парадоксальные формы, о чем свидетельствует его разговор с японским врачом в госпитале: «Страсть идти в сестры милосердия к нам, японцам, у английских и американских леди приняла размер эпидемии…».

Расширяя освещение вопроса об инспирировании Западом войны против России, в книге говорится: «Англичане и американцы стараются поддерживать японцев не только материально, но и морально». И форма такой поддержки весьма оригинальна, ибо «каждый успех японского оружия они празднуют в Иокогаме, Кобе и Токио грандиозными банкетами, собирая 600–700 человек и приглашая японские власти, военных, выдающихся общественных деятелей, коммерсантов. И это все под лозунгом «Война с Россией – общее дело всех европейцев на Востоке!».

В главе «Япония и война» Краевский уделяет внимание вопросу о том, действительно ли Япония накануне банкротства? Он говорит о его работе на этом направлении так: «Этот вопрос интересовал меня особенно. Я присматривался сам, разузнавал у японцев и, главным образом, у коммерсантов-иностранцев… Не веря словам, я собирал цифры…».

К тяжестям войны в Японии Краевский относит следующие: «Война истощает японский народ… Масса риса уходит из страны на театр войны… Каждое уменьшение дневной поддержки для японцев, это – уже покушение на здоровье…». И все же он отмечает высокое моральное состояние японских солдат: «Всякий знает, что это «война за существование»».

О причинах войны он говорил, опираясь на мнение разных слоев населения – «Япония переполнена…»., а о ее целях – «Отодвинуть Россию как можно подальше, чтобы она не мешала…».

В этом печальном примере, как в капле воды, говорится о тех бесконечных явлениях нетерпимости к России в сознании Запада – Англии, Америки, Германии, которые увязывали свое благополучие с условием разрушения Великой Российской Государственности. И через сто лет сильные мира сего в Америке добились своего, причем не только в отношении России, но и в отношении Германии, но и, как побочный продукт, – в отношении своего англо-саксонского партнера, Англии.

Правда, на условиях нового мирового порядка: вместо промышленного капитала в мире стал править финансовый капитал, причем фактически сосредоточенный в одних американских руках.

Вывод. Деза «ЭКОНОМИЧЕСКАЯ». Провокационный призыв сильных мира сего считать Российскую империю реальной угрозой на мировом рынке в XX веке и в связи с этим всячески ослаблять ее (XIX–XX века).

Еще с конца XIX столетия. В девяностых годах XIX века Россия была приговорена к экономической дестабилизации в государстве и тягчайшим испытаниям для ее народа. Время показало, что сильным мира сего в Америке не нравились не одежды, в которые рядились в России – царской либо советской. Нет, им было нетерпимо видеть наше Отечество в числе Великих Держав с потенциальными возможностями его безграничного усиления.

Столетие дезинформационной войны с Россией в ее основных вехах и примерах изложено в виде хронологического разгрома Великой Державы под не таким уж негласным лозунгом – Великая Ложь Америки против тысячелетней Российской государственности в XIX–XX веках. Причем к этому противостоянию американская администрация последовательно подключала западноевропейские страны.

Предлагается всмотреться в этот печальный список деяний Запада против Востока, конечной целью которых стало устранение политического и экономического противника с международной арены в национальных интересах США в ущерб самой Старой Европе и другим государствам мира.

Сегодня ничто в мире не сдерживает заокеанского друга европейцев в установлении на нашей Планете нового мирового порядка, естественно, с американской окраской.

Итак, далее приводятся всего лишь двадцать трагических событий, из года в год разрушавших Россию.

90-е годы XIX столетия. Россия – противник. Сильные мира сего в САСШ определили будущих главных экономических противников Америки на XX век.

Ими были названы Германия, уже заявившая о себе миру в торгово-промышленном отношении, и Россия – страна, обладающая неограниченными ресурсами в сырье, промышленном потенциале и рабочей силе.

Цель: отслеживание и устранение экономических противников, особенно России – крупнейшей по территории страны и уже к концу XIX века прочно утвердившейся как Великая Держава.

Средство: препятствование расширению производственной базы и рынка сбыта, созданию торгово-финансовых союзов с другими государствами, инициирование конфликтов с граничившими с Россией странами для создания кризисной ситуации в экономике и психологической нестабильности среди населения.

Результат (ожидаемый): дестабилизация политической, экономической и общественной жизни в стране как главного условия для ориентации на САСШ.

1904–1906 годы. Русско-Японская война.

Поощрение японской военщины к военным действиям против России за господство на Дальнем Востоке.

Цель: вовлечение России в полномасштабную войну для снижения темпов роста в экономике и возникновения военной однобокости в развитии промышленности страны.

Средство: инспирирование в правительственных и военных кругах Японии настроений, ориентированных на силовое расширение владений Страны восходящего солнца в Приморье, на Курилах, острове Сахалин и в Корее.

Создание производственной базы японской военной промышленности с помощью Америки, финансирование со стороны Англии и строительство современной армии со стороны Германии.

Результат: война Японии против России создала предпосылки кризиса власти, экономики, военного командования и армии.

В целом – обстановка в стране дестабилизировалась и создалась предреволюционная ситуация.

1914–1918 годы. Первая мировая война. Следуя концепции устранения Германии в качестве экономического противника, САСШ не препятствовали политике западноевропейских стран в отношении развития германской промышленности и ее торговых возможностей, а также эксплуатации колоний. Растущее влияние этого государства в Европе вызывало опасение тех, кто ратовал за передел мира с точки зрения выгодных торгово-экономических условий. В Европе вызревал конфликт с военным противостоянием многосторонне усиливающейся Германии.

Цель: максимально ослабить главных экономических противников – Германию и Россию – путем инициирования между ними военной конфронтации.

Средство: поощрение претензий западных стран к Германии и создание условий втягивания ее и России во взаимно разрушающий экономику конфликт. Оттягивание вступления САСШ в войну до 1916 года.

Результат: развал экономики Германии, России и всех европейских стран-участниц Первой мировой войны; «похищение» европейских научных и технических кадров в интересах Америки; создание революционной ситуации и затяжного экономического кризиса в Германии и России.

1917 год. Великая Октябрьская революция. Через три месяца после Февральской революции Англия, Франция и САСШ приняли тайное решение о подготовке интервенции в Россию для ликвидации государства как Великой Державы.

Цель: устранение потенциального экономического противника силой оружия, расчленение России на «удельные княжества» и превращение страны в сырьевой придаток с дешевой рабочей силой.

Средство: создание объединенной Антанты из 14 государств, в союзе с внутренней контрреволюцией – оккупацию и расчленение страны с тысячелетней историей на зоны интересов стран-участниц интервенции; предлог интервенции – ликвидация государства с небуржуазным строем.