Текст книги "Тайный фронт Великой Отечественной"

Дело в том, что «краеугольные камни» разведмастерства – это статика, если не будет воздействия на них извне. В триаде «камней» доминирует «инструментарий», ибо действия разведчиков, агентов и проведение ими операций составляют суть разведработы в случае их активного использования.

«Подсказка» пришла из современного положения разведки как одного из государственных аппаратов, руководимого со стороны правительства страны и иных структур. И как ни странно, это была израильская МОССАД.

В 20–30-е годы разведка руководствовалась решениями госбезопасности в лице ВЧК, ОГПУ, НКВД. В свою очередь госбезопасность получала постановления сверху – от партийного и правительственного руководства страной. В годы войны такие руководящие указания для разведки готовились в виде решений Государственного Комитета Обороны, ЦК партии и Совета народных комиссаров, а после войны – ЦК, Верховного Совета и Совета Министров. И лишь после событий 1991 года в новой России был веден в действие Закон Российской Федерации о внешней разведке (1992–1996).

Изучение Закона показало, что его статьи в опосредствованном виде регламентируют ряд аспектов в деятельности разведки, наиболее способствующие конкретной разведработе. По мнению автора, их можно было бы назвать «пятью аспектами разведки», которые он назвал следующим образом: управленческий, направленческий, кадровый, профессиональный и аспект работы с источниками.

Закон о внешней разведке фактически предал гласности положение дел в сфере деятельности одной из структур в системе госбезопасности. В основу закона положен опыт, накопленный, в первую очередь, внешней разведкой советской госбезопасности в XX столетии и особенно в 50 – 80-е годы.

Динамику в активизации действий в «полевых условиях» разведчиков, агентов и проводимых ими операций привносят указанные аспекты разведработы, то есть те самые «приводные ремни» ее «механизма».

Во-первых, с точки зрения разделения профессиональной ответственности в предвоенные годы активно проявили себя два разведывательных ведомства в системе безопасности нашей страны – политическая (внешняя) разведка и военная разведка.

Каждая из разведок работала над созданием собственной агентурной сети, в частности, в Европе. Таким образом, формировались условия для функционирования источников информации в преддверии агрессии со стороны фашистской Германии и на фоне попустительства и подстрекательства со стороны правительств Англии, Франции и США, поощряющих продвижение германского оккупационного демарша на Восток.

И каждая из них внесла свой вклад в выявление планов подготовки Германии в войне в канун нападения вермахта на СССР, а затем – в годы войны.

В 30-е годы в Германии активно действовали две группы агентов-антифашистов («Красная капелла»), информация которых носила в высшей степени военно-стратегическое значение. Одним из сильных рычагов в работе нашей разведки в рамках управленческого аспекта явилось эффективное централизованное руководство.

Но было время, когда местным резидентурам разрешалось принимать автономные решения в работе с источниками – при их вербовке, зачислении в агентурную сеть и использовании. Это обуславливалось тем фактом, что в 20 – 30-е годы связь резидентур с Центром, тем более нелегальных, была затруднена. В этих условиях Центр полагался на высокую профессиональную ответственность в вербовочной работе и использовании источников нашими разведчиками.

В названный период такое решение способствовало своеобразному «буму» в создании широкой агентурной сети в странах Европы, на Ближнем и Дальнем Востоке, а также за океаном.

Решение Центра – ИНО ОГПУ осуществлять вербовку интересующего разведку контингента без санкции позволило использовать Германию в качестве плацдарма для ведения разведработы по Англии, Франции, Италии и даже США. Весьма действенной опорой в такой работе стали агенты-нелегалы по линии прокоммунистических международных организаций – Коминтерна, Профинтерна и даже КИМ – Коммунистического интернационала молодежи.

Руководство ИНО ОГПУ в 20-е годы использовало брешь в дипломатической и экономической блокаде молодой Советской Республики, появившуюся после Раппальского договора между СССР и Германией (1922). С этого момента Германия стала страной для развертывания разведработы против традиционных противников России на международной арене – против Англии, Франции, США и других европейских государств.

Таким образом, территориальный признак (один из краеугольных камней) работы советской разведки получил свое достойное развития в процессе работы в разведываемых и третьих странах.

Во-вторых, учитывая особенности существования идеологически отличного от остального мира Советского государства в условиях дипломатической и экономической дискриминации, внешняя разведка в 20-е и последующие годы проделала значительную работу по оказанию помощи внешнеполитическим и внешнеэкономическим ведомствам СССР в нормализации отношений с Западом.

На заре становления Страны Советов контрразведывательная составляющая в работе органов госбезопасности имела доминирующее значение. Ведь речь шла о выживании государства нового типа в условиях белоэмигрантского движения при прямой (материальной) и военной (интервенция) поддержке сил контрреволюции извне и внутри страны (операции «Заговор послов», «Трест», «Синдикаты» – 1, 2, 3, 4).

1925. Операция «Синдикат-2». На процессе о заговоре послов против Советской России (1918) на скамье подсудимых отсутствовали два главных фигуранта – британский посол Локкарт и разведчик Рейли. Одного отпустили в обмен на советского дипломата, арестованного в Лондоне, а второму удалось скрыться. Однако приговор в отношении обоих остался в силе – расстрел, в случае если кто-либо из них появится на территории Страны Советов.

Во время проведения операции «Трест» по дезорганизации деятельности белой эмиграции в Европе и дезинформации западных правительств в отношении экономического и военного строительства в Советской России одной из задач ИНО ОГПУ было устранение активных сотрудников британской разведки (СИС), специализирующихся по советским делам.

Операция «Трест» проводилась с позиции легендированной антибольшевистской организации в России. Целый ряд инспекторских поездок эмиссаров от центров белой эмиграции в СССР дали «положительные» для Запада оценки, ибо проходили под контролем чекистов. На встречах в Европе с «членами монархического подполья», состоявшего из агентов ОГПУ и разведчиков, присутствовал эксперт по Советской России Рейли. Его доверие к МОЦР было столь велико, что он лично прибыл в Союз для ознакомления с делами подпольной организации.

В момент его перехода границы была инсценирована гибель этого британского разведчика, и разведка Англии в течение длительного времени не знала, что Рейли давал обширные показания о прошлых, текущих и будущих тайных делах Запада, в том числе разведывательно-диверсионного характера, против Советской России.

Политико-экономическое направление в работе было приоритетным еще до официального создания внешней разведки – Иностранного отдела ОГПУ – ИНО ОГПУ(1920). Так, деловые контакты со Швецией и другими странами готовились чекистами, имевшими опыт работы за рубежом. Прорыв дипломатической блокады на Генуэзской конференции готовился при участии чекистов-разведчиков из состава ИНО (1922).

На этой конференции прокладывался путь к экономическому сотрудничеству СССР с Западом: вначале с Германией, а затем – с Англией и другими странами Европы. И что особенно важно, с США еще задолго до официального признания Америкой СССР в 1933 году. В США работа разведки строилась на первых порах с позиции торговой организации «Амторг» (1923), в частности, по линии научно-технической разведки, именовавшейся тогда технической.

Не сразу в нашей разведке сложилось разделение компетенций внутри самой службы, то есть выделение направлений разведдеятельности. Де-факто они существовали, например, контрразведывательное (20–30-е годы) или политико-экономическое (30–40-е).

1925. У истоков НТР. Молодой советской внешней разведке насчитывалось всего пять лет, когда в ее недрах было создано самостоятельное направление – «техническое» (научно-техническое). Это было связано со стремительными темпами восстановления народного хозяйства, разрушенного Гражданской войной.

Запад не оставлял намерений ликвидировать военным путем Страну Советов – это инородное тело в системе капиталистических государств. Более того, вынашивались планы (в который раз) поделить Россию между странами, именующими себя Великими Державами – Англией, США, Францией, Германией, Японией.

Советскому государству предстояло в кратчайшие сроки подготовиться отстаивать свою независимость на полях сражений. И потому НТР, в условиях дефицита времени и финансовых средств, вменялось добывать научную и техническую информацию – технологии, образцы, идеи, прямо касающихся усиления оборонной мощи страны. К оборонным отраслям промышленности относились: тяжелая металлургия, горнодобывающая, станкостроительная, тракторостроительная, а из специально военных – по авиации, танкам, артиллерии, стрелковому оружию, всем видам боеприпасов и производству топлива на основе нефтепереработки.

Работа технической разведки организовывалась, в первую очередь, в высокоразвитых в промышленном отношении странах. Ими стали упомянутые выше государства.

Усилия разведки против шпионажа, диверсий и терроризма западных спецслужб в нашей стране связана с уже упоминавшейся здесь операцией «Трест», когда удалось предотвратить, в частности, террористическую акцию по физической ликвидации советского правительства. Проникновение нашей разведки в спецслужбы стран Западной Европы, Ближнего Востока, особенно Германии и Японии, в предвоенные и военные годы позволило весьма эффективно бороться против шпионажа в нашей стране.

1935. Операция «Мечтатели». На Дальнем Востоке завершилась многолетняя операция «Мечтатели» по контролю за проходом из Маньчжурии в СССР диверсантов и террористов из числа белогвардейцев и профессиональных японских разведчиков.

Одним из организаторов работы на этом участке по срыву разведывательно-диверсионной деятельности японских спецслужб был разведчик Борис Гудзь, сотрудник ИНО ОГПУ на дальневосточном направлении (1923–1937).

Начал он работу против японских спецслужб, окопавшихся под посольским прикрытием в Москве. Гудзь участвовал в создании агентурной сети из числа сотрудников японской миссии. Туда входили люди из близкого окружения посла и сотрудники военного атташе.

Работая на Дальнем Востоке в отделениях КРО и ЭКО Особого отдела, Гудзь занимал должность полномочного представителя ОГПУ по Восточно-Сибирскому краю. В его задачу входило агентурное проникновение в белоэмигрантские круги и японскую разведку.

Для привлечения внимания японской разведки к положению дел с эмигрантскими настроениями в этом регионе Союза наша разведка направила за кордон эмиссара от легендированных антисоветских группировок, существовавших якобы в Иркутске и Чите. На канале эмиграции (в основном родственные связи) были созданы условия по укреплению доверия японских спецслужб к людям из «подполья».

Удалось выйти на резидента белой эмиграции в Токио, который был агентом японской спецслужбы в Харбине. Через этого нелегального резидента была вскрыта сеть осведомителей японской разведки в нашем Приморье.

Выход нашей разведки на вербовочный контингент из числа бывших подданных царской и граждан новой России в значительной мере предопределил успех наших разведчиков на Ближнем Востоке. Заранее приобретенная агентура в среде национальных диаспор Ирана и Афганистана в годы войны стала источником ценнейшей информации. Малым числом разведчики и агентура смогли предотвратить в этих странах прогерманские перевороты.

В-третьих, авторитет Советской России в мире – это новое явление в отношениях разведки с кадрами. Кроме кадровых разведчиков на «поле тайной войны» вышли интернационалисты, которые стали на определенном этапе серьезным костяком на поприще нелегальной разведки, особенно в предвоенные годы.

Опора на спецагентов из числа нелегалов-интернационалистов позволила создать в разведываемых странах – Англии и США, Франции и Германии, Италии и других государствах – эффективную агентурную сеть.

1922. Интернационалисты в разведке. Октябрьская революция подвигла интернационалистов всего мира к оказанию помощи первому рабоче-крестьянскому государству – Стране Советов.

После завершения Гражданской войны в стране остались участники прошедшей мировой войны – воины-интернационалисты. В СССР усилился приток их из ближнего (Европа) и дальнего зарубежья для участия в строительстве государства нового социалистического типа. Это были люди бессребреники, ставившие интересы социализма выше спокойной жизни в благополучных странах. Среди них было немало людей из состоятельных сословий.

К потоку иностранцев – идейных энтузиастов подключились советские спецслужбы в лице ИНО ОГПУ и Разведуправления Генштаба РККА. Из числа таких иностранцев готовились спецагенты на нелегальную работу в этнически близких им странах. Ряд из них, наиболее опытных и проверенных на конкретной нелегальной работе, принимался в особо секретную службу ОМС – Отдел международных связей при Коминтерне, контролируемым ЦК ВКП(б).

Целью ОМС было координирование работы интернационалистов всех спецслужб в Союзе по созданию из иностранных коммунистов и сочувствовавших своеобразного «тайного общества» в помощь национальным компартиям. Кроме того, для расширения условий по сбору информации и обеспечению работы советской разведки на исторических родинах таких сторонников Страны Советов.

В пяти университетах Исполнительного комитета Коммунистического интернационала (ИККИ) интернационалистов обучали политико-экономическим наукам. Из их среды отбирались по личным и деловым качествам лучшие из лучших и, после специальной подготовки выводились в страны – противники Советской России.

В 1922 году ОМС отобрало и отправило своих разведчиков-спецагентов на нелегальную работу в Австрию, Швецию, Норвегию, Китай, Мексику. Затем были: Эстония, Болгария, Испания. С позиции этих стран велась работа по Англии, Германии, Франции, США. Особенно активизировалась работа по указанным странам после экономического договора СССР с Германией (1922), территория которой позволяла работать по тем странам, с которыми СССР не имел дипломатических отношений.

Без преувеличения можно сказать, что советская внешняя разведка (и военная разведка) в создании мощной агентурной сети в странах главного противника в значительной степени была обязана разведчикам-интернационалистам, как профессионалам, так и агентам. Самые значительные агентурные позиции были созданы в Англии («Кембриджская пятерка» – 1935 – 1960-е годы), Германии («Красная капелла» – 1935–1942), десятки агентов в США, других странах, на Среднем и Дальнем Востоке.

Так, к началу войны среди 197 нелегалов трудились 97 интернационалистов, выходцев из двух десятков стран, которых на работу в разведку направил Коминтерн. В предвоенное время в годы Гражданской войны в Испании десятки разведчиков-интернационалистов работали с нелегальных позиций в структурах мятежного генерала Франко. Например, Ким Филби, направленный с разведзаданием из австрийского отделения Коминтерна.

Арнольд Дейч, известный по успешной работе в Англии, был австрийским коммунистом, хорошо зарекомендовал себя и был принят на работу в нашу разведку по предложению ИККИ.

Так, его подопечные – пять будущих членов «Кембриджской пятерки» – имели прокоммунистические взгляды и видели в СССР единственную силу, способную противостоять расширению в Европе и мире фашистской угрозы.

Авторитет СССР, как реальной силы по возможному разрушению гитлеровского Третьего рейха, подвигнул на работу с советской разведкой участников «Красной капеллы». Этот авторитет давал силы бойцам движения Сопротивления в разных уголках Европы, куда ступала нога немецкого солдата. А это – Франция и Италия, Югославия и Греция, Албания и Болгария, Норвегия и Дания, Бельгия и Голландия.

Руководствуясь директивой № 1 о действиях нелегалов-интернационалистов на случай войны в Европе, советская разведка нацеливала свою агентуру в оккупированных немцами странах на создание очагов сопротивления в тылу немецких войск. В указанных странах появлялись командиры партизанских отрядов и групп (наши агенты), которые активно противостояли немцам фактически все время войны, начиная с 1940 года. После войны некоторые из них в своих странах стали национальными героями.

1935. Подвиг Дейча-Ланга. В Англии с нелегальных позиций работал Стефан Ланг, рекомендованный в разведку Коминтерном. Его основной задачей являлась вербовочная работа на перспективу в среде студентов элитных вузов – Кембриджского и Оксфордского.

С позиции преподавателя разведчик-агентурист провел изучение и привлек к сотрудничеству около двадцати промарксистски и антифашистски настроенных студентов. Среди привлеченных – Ким Филби, Дональд Маклин, Гай Берджесс, Энтони Блант, Джон Кернкросс.

В предвоенные годы, и особенно в годы войны с Германией, эта «пятерка» привнесла судьбоносный вклад в информирование советской стороны о военно-стратегических планах Третьего рейха и конкретно – по советско-германскому фронту.

Информация, весьма актуальная, секретная и документальная, касалась также позиции неустойчивых союзников СССР по антигитлеровской коалиции – Англии и США и планов Запада об отношении союзников к послевоенному обустройству Европы и новой Германии в ней.

Все это делалось с позиции тех объектов, в которые «пятерке» удалось проникнуть: британская разведка, МИД, Би-би-си, контрразведка и дешифровальная служба. Их информация носила упреждающий характер и позволяла советской стороне принимать верные решения в годы Великой Отечественной войны и в послевоенное время, как в вопросах действий на советско-германском фронте, так и в отношениях с бывшими союзниками.

В одном из писем в Центр советский гражданин, разведчик-нелегал Стефан Ланг (Арнольд Дейч) так писал о своих помощниках:

«Все они пришли к нам по окончании университетов в Оксфорде и Кембридже. Они разделяли коммунистические убеждения. 80 % высших государственных постов занимаются в Англии выходцами из этих университетов, поскольку обучение в этих высших школах связано с расходами, доступными только богатым людям. Отдельные бедные студенты – исключение. Диплом такого университета открывает двери в высшие сферы государственной и политической жизни страны».

В 1942 году, 7 ноября, Стефан Ланг погиб в открытом морском бою советского танкера с немецким эсминцем в Баренцевом море. Талантливый разведчик следовал к новому месту нелегальной работы в Латинской Америке.

1936. «Группа Яши». В начале 1930 года русская эмиграция во Франции была потрясена исчезновением из Парижа главы эмигрантского Русского общевойскового союза генерала Александра Кутепова, активная работа которого против Советской России при поддержке Запада серьезно тревожила Москву. Операцию с похищением провел Яков Серебрянский, в прошлом правый эсер, а затем видный чекист и один из самых выдающихся разведчиков-нелегалов XX века.

По завершении этой операции Серебрянский приступил к созданию автономной агентурной сети в различных странах для организации диверсий на случай войны.

Работая за границей, Серебрянский лично привлек к сотрудничеству с разведкой около 200 человек. География его нелегальных командировок: Румыния, США, Франция, Китай, Япония. Созданная «группой Яши» сеть действовала в Германии, Франции, США, Палестине, Скандинавии, на Балканах. Она состояла из агентов ОГПУ, Коминтерна, из просоветски настроенных русских эмигрантов.

В годы Гражданской войны в Испании Серебрянский со своей группой участвовал в нелегальных поставках оружия республиканскому правительству. Так, в 1936 году через возможности агента во Франции удалось заполучить 12 новых военных самолетов якобы для некой нейтральной страны. После этой операции Якова Серебрянского наградили орденом Ленина.

О его заслугах в последующие годы говорят: еще один орден Ленина, два ордена Боевого Красного Знамени. И это после того, как в 1938 году его дважды арестовывали с обвинением в шпионской деятельности против СССР. Потом была война, Великая Отечественная, и новые подвиги.

В 1946 году Серебрянский вышел в отставку с формулировкой по состоянию здоровья. Затем – возвращение в органы госбезопасности, снова арест по бериевскому делу, смерть на допросе у следователя в 1956 году и полная реабилитация в 1971.

Несмотря на трагические события 30-х годов, авторитет органов госбезопасности в нашей стране оставался высок.

Об этом говорит тот факт, что после нападения Германии на СССР в разведку шли люди, моральный и физический потенциал которых позволил разведке все годы войны не испытывать трудности в подборе кадров для проведения операций, например, в тылу немецких войск любой степени сложности (ОМСБОН – Отдельная мотострелковая бригада особого назначения: подполье, спецпартизанские отряды, разведывательно-диверсионные группы).

В 1938 году в органы госбезопасности были направлены 800 сотрудников с высшим образованием, из которых 200 – в разведку. Именно они в годы Великой Отечественной войны вместе со старшим поколением чекистов приняли на себя основное бремя разведработы в 27 странах. Это пример из военного лихолетья, но и в послевоенное время наша разведка не испытывала затруднений в подборе кадров, ресурсы которых значительно превышали потребности.

1938. «Кузница кадров». В системе внешней разведки создается Школа особого назначения (ШОН), уникальное учебное заведение по подготовке кадров разведки. Это произошло в тот момент, когда по партийному набору в госбезопасность набрали сотни молодых людей, которые, кроме высоких личных и деловых качеств, обладали еще и знаниями из высшей школы – ведущих вузов страны.

Их было двести, и первые выпускники ШОН пришли на работу в разведку в 1938–1941 годах. Это им пришлось решать сложнейшие разведзадачи в годы войны в составе легальных и нелегальных резидентур, агентурных групп в десятках стран мира. Они активно действовали в тылу немецких войск, занимаясь разведкой в интересах советско-германского фронта и диверсионной работай по срыву военно-экономической политики Германии на временно оккупированной советской территории.

Среди пятидесяти рассмотренных автором операций и событий, в которых были задействованы разведчики и агенты, не было ни одного случая, когда бы люди не проявили готовность к риску и самопожертвованию. Будь то в годы контрразведывательного противостояния или в предвоенные годы, либо в военный и послевоенный период, когда холодная война породила самые уродливые формы борьбы между спецслужбами Запада и Востока.

В-четвертых, здесь уже неоднократно говорилось о высокой «контрразведывательной культуре» советской внешней разведки. И это не только в операциях «Трест» либо «Синдикаты», или во время проникновения в спецслужбы противника воюющих стран. Это работа разведчиков и их агентов в составе подпольных групп, в задачу которых входила активная работа разведывательного и диверсионного характера в тылу немецких войск.

На Западе среди специалистов по разведке бытует понятие разведывательная техника, а в нашей стране среди ее профессионалов, но пишущих о спецслужбах – разведывательная технология. Профессионализм наших разведчиков проявляется в таких технологиях особенно.

Сильным фактором в привлечении к сотрудничеству нужных разведке людей служила идейно-политическая основа – от преданности идеям коммунизма и социализма до антифашистских настроений и борьбы за мир. В годы войны вербовочный процесс по времени значительно сокращался.

Так, в практике легальной резидентуры в Лондоне известны случаи, когда люди соглашались работать на советскую разведку (Советский Союз) фактически с первого контакта. Этих людей и наших разведчиков (и не только в Англии) объединяло общее желание борьбы с коричневой чумой.

Смертельная схватка с фашизмом нашла отклик у наших «помощников» – источников информации во всех странах, где оказался наш советский разведчик. Пример тому: Англия и США, Франция и Италия, конечно, Германия, страны Скандинавии, Ближний Восток, а на Дальнем Востоке – Китай (антияпонские настроения). И потому советское руководство и военное командование в годы войны недостатка в информации не имели.

1936. Разведчик-студент в Америке. В США в Массачусетском технологическом институте успешно закончил обучение советский гражданин, который затем остался в стране для работы в «Амторге» – американо-советской фирме.

Разведчик ИНО ОГПУ Семен Семенов за годы учебы в американском вузе оброс связями из среды научной и технической интеллигенции Америки. Он изучил десятки из них в оперативном плане и около двух десятков привлек к работе на Советский Союз. В качестве основы сотрудничества он использовал их симпатии к Красной России, как государству нового типа, прокоммунистические воззрения и антифашистские настроения.

Среди его связей из числа молодых ученых-физиков были и те, кто в начале сороковых годов во время работы американцев над Манхэттенским проектом по созданию атомной бомбы оказались в исследовательском центре Лос-Аламос.

Проникновение в этот сверхсекретный объект готовили советские разведчики-профессионалы и их агенты в Англии и США. Операция «Энормоз» по добыванию секретов производства атомной бомбы, как уникальная акция по месту и времени в интересах укрепления мощи Советского государства, велась и после войны.

Обладание атомными секретами вывело Советской Союз в число Великих Держав, изменило обстановку в мире на международной арене в условиях противостояния между Западом и Востоком.

Другой аспект в работе разведки – акции тайного влияния. Они проводились с целью создания благоприятных условий для реализации внешнеполитических планов Советской России, в том числе и на экономическом поприще. Эта работа особенно усилилась в 20-х годах, когда СССР стал выходить из блокады его капиталистическими государствами и остро встал вопрос восстановления народного хозяйства.

Так, созданное в 1923 году «Бюро Уншлихта» преследовало цель проведения спецопераций дезинформационного характера в отношении Запада в вопросах строительства Красной армии, экономического положения в стране и национальных отношений.

1923. «Дезинфбюро». Для обеспечения дезинформационными материалами, которые ИНО ВЧК – ОГПУ продвигало на Запад, в структуре внешней разведки было создано глубоко законспирированное подразделение по дезинформации – «Дезинфбюро» или «Бюро Уншлихта» (по имени его создателя).

Целью Бюро было введение в заблуждение западных спецслужб, а через них правительства ведущих европейских держав, о положении дел в советской промышленности и военном строительстве.

С позиции возможностей участников операции «Трест» (1921–1927) – разведчиков и агентов – в Европе в английскую, французскую, американскую, германскую, итальянскую, польскую, румынскую, эстонскую и другие спецслужбы шла информация, дезориентирующая политические и военные круги Запада о составе, вооружении, боеготовности Красной армии, уровне промышленности страны и планах развития оборонных отраслей советской индустрии.

В предвоенные годы акции по дезинформации Запада носили постоянный характер на политико-экономическом, контрразведывательном и идеологическом направлениях. И в годы войны они стали эффективным оружием по введению в заблуждение противника советской стороной на советско-германском фронте.

В-пятых, когда западные аналитики-специалисты по советской внешней разведке пытаются оценить масштабность ее агентурной сети, то они, естественно, затрудняются назвать конкретные цифры. Однако дело не в цифрах, а в эффективности работы наших источников информации и агентов влияния.

Считается, что об успехах разведки становится известно по провалам в ее работе. Но провалы – это лишь малая часть тех неизвестных миру достижений, которыми богата история внешней разведки за советский период ее существования в Российском государстве. Разведки всего мира окружены завесой тайны, и советская разведка не исключение – в среде профессионалов-противников о ней отзываются как о службе высочайшей конспирации в работе разведчиков и разведки в целом.

1937. Блестящий среди известных. Из-за рубежа был отозван разведчик Дмитрий Быстролетов, и ИНО ОГПУ лишился эффективно действовавшего в Европе спецагента-нелегала.

В стране шли репрессии. С 1923 года он работал по заданиям разведки в Англии, Италии, Голландии, добывая техническую, экономическую и военную информацию. Так, например, проникнув в итальянское посольство, ему удалось получить сведения по секретной переписке. В Центре он значился как специалист по шифрам и кодам.

В процессе целевых подходов при вербовке нужных разведке людей Быстролетов использовал свои незаурядные актерские способности, опирался на свой богатый опыт моряка и бродяги. В свою палитру агентурной работы он привлекал знания, полученные им во время учебы в зарубежных высших учебных заведениях – знания юриста, медика, художника.

Быстролетов, словно оправдывая свою фамилию, появлялся в разных городах Европы, менял маски и документы. Его острейшим оружием стало человековедение, знание жизни в различных уголках мира и владение… более чем 20 языками.

Внешняя разведка умела находить блестящие умы для своей работы в условиях, где и один в поле воин. Мастерство в разведке и разведчиках стало возможным «в массовом порядке» тогда, когда в стране существовали неограниченные людские резервы, готовые по идейным и патриотическим соображениям идти на риск. Советский период в работе разведки в России тому пример.

В 30-е годы скрытность действий разведки позволила ей неоднократно использовать наработанные на операциях «Трест» или «Синдикаты» «технологии» по подставе разведчиков и агентов противнику.

Так, если бы не предательство, то операция «Трест» могла бы успешно проводиться более длительное время. Но даже после ее завершения наша разведка в Германии в начале 30-х годов проводила операцию «Трест-2».

Тогда Розенбергу, идеологу расовой теории фашизма, подставили сотрудника ИНО, который представлял перед фашистскими бонзами якобы существующую в СССР нацистскую партию. И потому, еще до прихода Гитлера к власти, наша разведка получала информацию важной политической значимости.

Советское руководство имело полное представление о том, что появление Гитлера во главе Германии не позволит Советской России избежать столкновения с гитлеровской военной машиной.